Наруто: Бессмертный Макс. Глава 21.
Глава 21.
Арика молчал несколько мгновений, его пальцы медленно водили по лаковому покрытию стола, будто ощупывая невидимые узоры. В кабинете пахло древесиной, старыми свитками и едва уловимым дымом от его трубки. Тяжёлый, сосредоточенный взгляд уставился на меня, проникая сквозь усталость после спарринга.
— Дыши. — сказал он наконец, голос низкий, без обычной утренней резкости, но и без снисхождения. — Почувствуй, как Ки успокаивается, возвращается в хара. Не гони её. Пусть течёт сама.
Я кивнул, сосредоточившись на центре тяжести внизу живота. Ощущение невесомости после снятия утяжелителей все ещё смешивалось с мышечной дрожью и адреналином боя. Но под слоем усталости — ясность. Та самая Пустота, готовая к наполнению его словами.
— Два года, — начал Арика. А его глаза, стальные и неумолимые, внимательно смотрели меня. — Два года ада, который ты прошёл. Не просто выжил. Выковался. Физически… — он сделал паузу, подбирая точное слово, — …ты упёрся в потолок. Для твоего роста, веса, костяка. Сила, скорость, выносливость… близки к максимуму, доступному смертному в твоей возрастной категории. Дальнейший рост мышц будет медленным. Очень. Ты достиг пика, на который у других уходят десятилетия. Но твой путь… — губы деда дрогнули в подобии улыбки, лишенной веселья, — …твой путь только начинается. Потолок тела — это не потолок воина. Особенно для тебя.
Он поднял руку, указательный палец ткнул в воздух в направлении моего живота.
— Здесь. В Ки. Вот где твой истинный потенциал. Её объём… он будет расти. Неуклонно. С годами, с опытом, с медитацией. Как река, подпитываемая родниками. И техники Ку:до — это лишь способы направить эту реку. Усилить тело (Ку:ё Тайка) — это не просто уплотнить мышцы Ки. Это заставить каждую клетку вибрировать на частоте силы, становиться прочнее стали при ударе, гибче ивы при уклонении. Ты лишь прикоснулся. Представь, что будет, когда река станет океаном.
В его глазах горел огонь не просто учителя, но стратега, видящего далёкие горизонты.
— Есть… старая семья. Очень старая. Майто. — Он произнёс имя с оттенком уважения, смешанного с лёгкой горечью. — Когда-то их слава гремела громче Камидзару. Мастера Пути Меча. Но времена меняются. Неудачные союзы, потери, неурядицы… сейчас живут скудно. Едва сводят концы. Но у них хранится… легенда. Техника. «Хатидо: Си но Аями» — Восемь Шагов к Смерти. Говорят, их восемь. Каждый шаг… не просто движение. Это ключ. Ключ, открывающий запредельные резервы тела и духа. На миг. Ценой… чудовищной. Ценой сжигания самой жизни. Как последний вздох умирающего дракона. Для смертного — путь в один конец. Шаг восьмой — гарантированная смерть. Но сила… говорят, она сравнима с божественной яростью.
Он пристально посмотрел на меня, и в его взгляде читалось нечто большее, чем просто информация.
«Семья с фамилией Майто, да и техника называется Восемь Шагов к Смерти. Слишком уж похоже.»
— Для тебя, внук, — голос Арики стал тише, но весомее, — эта техника… если её заполучить… могла бы стать не последним рывком, а… инструментом. Оружием абсолютным. Сжигаешь плоть — она восстанавливается. Тратишь жизнь — но она у тебя… бесконечна, в каком-то смысле. Представь: Восемь Шагов не как финал, а как… режим боя. Временный, страшный, но обратимый. Это… гипотетически. Пока. Но цель достойная. Майто… их можно найти. Они в долгах. Их гордость не позволит просто отдать родовую тайну. Но… возможно, их можно… убедить. Помощью. Союзом. Это дело будущего. Далекого. Но держи в уме. Твой дар… он может превратить их проклятие в твою величайшую силу.
— Майто… Восемь Шагов к Смерти… — пробормотал я, внезапно осознавая знакомое сочетание. Голова гудела от неожиданной параллели. — Дед… В одной из… забегаловок, когда я ещё был в Канадзуки, слышал… Как одни торговцы говорили об одном мастере тайдзюцу. Майто Дай. Основатель техники Восьми Врат, похожей на эту. Слишком уж похоже. Нет ли в их семье… кого-то с именем Дай?
Арика замер на мгновение, его бровь чуть приподнялась от искреннего удивления. Он внимательно посмотрел на меня.
— Дай? — Он произнёс имя, словно пробуя на вкус. — Да… Последние вести, дошедшие до меня о Майто… Говорили, что старшего наследника звали именно так. Майто Дай. Но… — Дед покачал головой, выражение лица стало задумчивым, почти сожалеющим. — Говорят, произошла ссора. Серьезная. Он отказался принять родовую отметину — символ главной ветви семьи и носителя их традиций. Причины… мне неизвестны. Судя по всему, разрыв был глубоким. Глава клана, его отец, изгнал Дая. Отрёкся от него. Это был большой скандал в узких кругах, но быстро забытый, учитывая их нынешний статус.
— Изгнан… — Я переваривал информацию. — А ты не слышал… не упоминалось ли, что этот изгнанный Дай мог оказаться… скажем… в Стране Огня? Возможно, связанным с деревней скрытого Листа?
— Коноха? — Арика кивнул, в его глазах мелькнуло понимание. — Хм. Вполне возможно. У Майто, пусть и в упадке, все ещё есть связи и агенты по всей Стране Железа и за её пределами. Коноха — сильная деревня, туда многие стремятся. Если он искал место, где его прошлое не будет тяжким грузом… или где можно затеряться… Это логично. — Он замолчал на секунду, оценивая. — Это… важная информация, Такэши. Неожиданная и, возможно, очень ценная в будущем. Насколько я знал, старый Майто ищет достойного наследника, но после ссоры с сыном и изгнания Дая… найти замену оказалось нелегкой задачей. Гордость и запутанность их внутренних дел мешают.
Он отхлебнул чаю, дав словам осесть. Потом его взгляд снова стал оценивающим, практичным.
— Ладно, это дела будущего. Сейчас же… твой уровень. Как я сказал: физически — пик для твоей формы. Мастер? Нет. Но выше опытного кенси. Значительно. Технически… основы Ку:до усвоены. Ку:ё Кёка, Ку:то Синсэй, Ку:ё Тайка — ты владеешь азами. Умеешь направить Ки в клинок, почувствовать поле боя, уплотнить тело на миг. Но это… первые штрихи на холсте. Глубина придет с опытом. Сотнями, тысячами настоящих схваток. Чего тебе не хватает? — Он не стал ждать ответа. — Опыта. Разного. Опыта боя против множества стилей. Против хитрости, против грубой силы, против скорости. Опыта настоящей крови, настоящего страха смерти… хотя с тобой это сложно. Опыта командной работы, патрулирования, засад. Опыта принятия решений, когда от них зависят жизни других. Всё это… придёт. Со временем. На муся сюгё. На войне, что когда нибудь грянет. На турнире… он даст лишь крохи. Но и это ценно.
Арика встал, подошел к окну, глядя на утренний сад.
— Углубленная медитация Пустоты… «Ку:фуку Найкан» — Погружение во Внутреннюю Пустоту. — Он обернулся. — Это… путь внутрь себя. К истоку Ки. К самым глубинам сознания, туда, где прячутся демоны прошлого и семена силы. Это опасно. Без должной подготовки, без кристальной ясности духа… можно заблудиться. Сойти с ума. Слиться с Пустотой навсегда. Ты… не готов. Ещё нет. Созреешь — начнём. После турнира. Когда увидишь других, измеришь себя — тогда и к внутренним глубинам подойдёшь с иным пониманием. Также и с более сложными техниками Ку:до — «Ку:то Кайдан» (Разрез Пустоты), «Ку:то Сюнсин» (Выпад Пустоты). Они требуют не только силы Ки, но и зрелости духа, абсолютного понимания принципа Пустоты. Слишком рано. Пока — укрепляй основу. Шлифуй то, что есть. И готовься к турниру.
Он вернулся к столу, его движения были плавными, полными скрытой энергии.
— «Турнир Восходящих Клинков» в Сэйрен-дзё… — в его голосе зазвучали нотки давнего воина, помнящего свою молодость. — Это не просто состязание. Это смотр сил. Место, где кланы и додзё демонстрируют своих лучших молодых кенси. Где завязываются связи, где видят будущих чемпионов или… слабые звенья. Для тебя — первая серьезная проверка в равных условиях. Участвуют в разных категориях: по возрасту, по опыту, по весу оружия. Я определил тебя в категорию «Молодые Мастера» — от 15 до 25 лет. Ты выглядишь на все 14, а то и больше. — Его взгляд скользнул по моим плечам, по осанке. — И по силе… ты там. Но знай: почти все там будут старше. Минимум — вдвое. И многие… они почувствовали Ки лет в 10-12. Имеют за плечами не два, а десять-пятнадцать лет упорных тренировок с Ки. Их техника отточена, их понимание глубже. Твой путь… — он покачал головой, — …твой путь уникален. Я ломал тебя, потому что знал: твоё тело выдержит то, что убьёт или искалечит другого. Боль, усталость, предельные нагрузки… они не просто закалили мышцы. Они оголили нервы, обострили инстинкты до предела. Они загнали тебя в такую глубину отчаяния и апатии, где единственным светом, единственным ответом могла стать та самая внутренняя сила — Ки. Ты не искал её умом, как ищут чакру. Ты вынул её когтями из самой бездны инстинкта выживания. Поэтому ты почувствовал её так быстро. Обычно… только гении из великих кланов, с младенчества купающиеся в знаниях и ресурсах, приходят к осознанию Ки к 12-14 годам. Ты сделал это за два года ада. Это феноменально. Но… — он ткнул пальцем в мою сторону, — …но это не значит, что ты сильнее того, кто шёл к этому пятнадцать лет размеренных тренировок. У него — глубина понимания, тонкость контроля. У тебя — дикая сила выжившего, потенциал и… бессмертие, о котором никто не знает. Используй первое. Прячь второе. И помни: против тех, кто не владеет Ки, ты не можешь участвовать по правилам турнира. Это было бы бойней. Твоя категория — только те, кто чувствует поток.
Он перечислил основных участников, чьи имена или додзё значили что-то в мире Железа:
— Смотри на учеников Додзё «Горный Утёс» — их стиль жесткий, основанный на невероятной устойчивости и сокрушающих ударах. «Школа Падающего Листа» — мастера скорости и непредсказуемых углов атаки. Сам Торао Камидзару, сын главы клана… он фаворит. Говорят, его Ки подобен бурлящему потоку, а техники меча… изощрённые. Будь осторожен. Также будут мастера из независимых додзё, о которых мы мало знаем. Сюрпризы. Добираться до Сэйрен-дзё будем две недели верхом. Посмотрим страну. Для разных мест — разная слава, разные привилегии. Победитель или призёр… это не просто титул. Это уважение кланов. Это контракты на охрану для поместья. Это шанс быть замеченным самим даймё. Возможности, Такэши. Шанс поднять имя Хигаки.
Он замолчал, встал и подошёл к дальнему углу кабинета, к тяжёлому лакированному ларю, окованному сталью. Открыл его с тихим щелчком сложного замка. Изнутри, обернутая в темно-синюю ткань, он извлек… меч.
Не просто катану. Произведение искусства. Ножны — глубокого, как старая кровь, красного лака, с тончайшими золотыми прожилками, образующими узор волн и соколов — герб Хигаки. Цуба — тёмная сталь, выкованная в форме стилизованного шторма, с каплей рубина в центре, как глаз бури. Но самое главное — ощущение. Даже через ножны я чувствовал легкое, едва уловимое… эхо. Как тихий звон стали, как вибрация силы.
Арика развернул ткань и медленно вытащил клинок из ножен. Шелест выходящего лезвия был похож на вздох. Сталь… она была не просто полированной. Она казалась живой. По её поверхности от хамона (линии закалки) у гарды и почти до острия тянулся сложный, мерцающий узор — не просто стальной рисунок, а настоящие, крошечные фуин-узоры, вплавленные в металл. Они переливались при свете, как чешуя дракона. Клинок был значительно длиннее и шире моего вакидзаси — мастер явно ковал его, зная, что владельцу предстоит ещё вырасти.
— «Фумэцу»(Вечный), — произнёс Арика, его голос звучал непривычно торжественно. Он держал меч горизонтально на открытых ладонях. — Ки-кондуит. Сверхпрочный. Не сломается даже под ударом, подкреплённым мощной Ки. Фуин-узоры на лезвии… они не для красоты. Они стабилизируют поток Ки, направляют его, делают каждый удар чище, острее. Работа… — он усмехнулся, — …работы старого друга. Кузнеца, который уже полвека как запер свои горны. Но для меня… для наследника Хигаки… он сделал исключение. Последний его шедевр. — Арика сделал шаг ко мне, его глаза горели. — Ты вырос, Такэши. Не просто физически. Ты встал на Путь. По-настоящему. Прими этот клинок. Не просто оружие. Символ твоего статуса. Наследника. Ученика. Воина Пути Пустоты. Пусть он служит тебе верно. И пусть твои враги видят в его красных ножнах предвестник своей гибели.
Он протянул катану. Я поднялся, чувствуя, как что-то сжимается в груди. Не просто благодарность. Глубокое, немое признание всего пути, всей боли, всего доверия, что стояло за этим даром.
Я принял «Фумэцу» на открытые ладони. Вес был идеальным. Баланс — безупречным. И тот самый тихий звон, вибрация… она отозвалась тёплой волной в моем хара, как будто Ки внутри меня встретилась с эхом Ки, навеки запечатанной в стали мастером. Сталь казалась тёплой.
— Хай, сэнсэй, — поклонился я, голос стал чуть хрипловат от сдерживаемых эмоций. — Служить буду. И имя Хигаки — тоже.
Арика кивнул, удовлетворенно. На его лице мелькнуло выражение, близкое к… гордости.
— Хорошо. Теперь… завтрак. А потом… — он указал в сторону реки, — …иди к Сайгаве. Ощути «Фумэцу» без этих железных оков. Почувствуй, как Ки течёт через тебя свободно, как встречается с Ки клинка. Как вы становитесь одним целым. Начни познавать его. Настоящая тренировка начнётся завтра. Турнир не за горами.
⁂
Утренний воздух над Сайгавой был свеж и прозрачен. Солнце, поднимаясь выше, золотило быстрые струи, разбивавшиеся о валуны. Я стоял на берегу, «Фумэцу» пристегнутой к поясу. Ощущение невесомости, непривычное утром, теперь казалось естественным, подарком. Красные ножны ярко выделялись на фоне серых камней и зелени.
Я сделал шаг вперед — не на землю, а на самую быстрину. Стопа коснулась воды. Инстинктивно, без малейшего усилия сознания, Ки потекла вниз. Не как щит, а как продолжение воли стоять. Вода приняла вес, упруго прогнувшись, но не прорвавшись. Второй шаг. Третий. Я вышел на середину потока, ощущая его мощь, его холодную силу под ногами. Без утяжелителей… это было как полет. Лёгкость, свобода, абсолютное слияние с движением реки и собственным потоком Ки.
Я выхватил «Фумэцу». Шелест лезвия был чистым, как удар колокола. Узор фуинов на стали заиграл в солнечном свете. Я принял стойку, чувствуя, как тепло из хара плавно перетекает в руку, в ладонь, в сам клинок. Не нужно было «направлять». Нужно было лишь позволить. Ки встретилась с эхом в стали. Клинок в руке словно ожил, стал неотъемлемой частью руки, продолжением воли. Лёгкий, но невероятно чёткий гул пошёл от него.
Первый удар. Простой вертикальный разрез. «Фумэцу» взвилась, оставляя в воздухе не просто свист, а чистый, певучий звук, усиленный вибрацией фуинов. Узоры на лезвии вспыхнули слабым рубиновым светом. Сила удара, чистота траектории… они были иными. Лучше. Ки не просто текла через клинок — она резонировала с ним, усиливаясь, фокусируясь.
Я начал ката. Базовые движения. Резы, тычки, блоки. Перемещения по воде.
Каждое движение было медитацией в действии. Я чувствовал каждую мышцу, каждый сустав. Чувствовал поток реки под ногами. Чувствовал вибрацию «Фумэцу» в руке, её отклик на малейшее изменение Ки. Фуин-узоры работали — поток силы внутри клинка был ровным, послушным, лишённым малейшей турбулентности, которая иногда возникала с учебным боккэном или даже вакидзаси. Это было не просто оружие. Это был партнёр. Продолжение моей воли и моей Ки.
«Пустота… наполненная силой. Сила, текущая свободно. Вот он… Путь.»
Я ускорился. Ката перешла в импровизацию. Удары следовали один за другим, плавно перетекая, используя инерцию. Я прыгал с волны на волну, отталкивался от поверхности воды для стремительных выпадов, вращался, и «Фумэцу» пела в воздухе, оставляя сверкающие дуги.
Холодная ясность Ку:то Синсэй позволяла видеть каждую каплю, поднятую клинком, каждое движение собственного тела с идеальной точностью. Ки текла беспрепятственно, встречая лишь усиливающий резонанс в стали меча.
Остановился я не от усталости — тело пело от свободы и силы. Остановился, потому что ощутил… гармонию. Кратковременную, хрупкую, но абсолютную.
Стоя посреди реки, с клинком, гудящим в руке, под теплом восходящего солнца, я чувствовал себя не просто учеником, прошедшим ад.
Я чувствовал себя Воином.
Наследником Хигаки.
Хозяином своей силы.
Путь Пустоты лежал передо мной, долгий и бесконечный, но в этот миг я стоял на нем твердо, с верным клинком в руке и волей Буревестника за спиной.
Вода бурлила под ногами, унося прошлое, а взгляд невольно тянулся к горизонту, туда, где ждал Сэйрен-дзё и первая настоящая проверка.