Паладин старой школы 40
— Выхо-о-о-одной… — блаженно потянулась Арче, бесстыдно и широко зевнув чуть ли не на всю спальню.
В первые секунды после пробуждения девушка чуть не взлетела без крыльев и заклинаний, увидев, что за окном уже светло.
«Проспала! Опоздала!» — бились в голове панические мысли. А потом заклинательница команды работников «Дальновидность» вспомнила, что сегодня ей НИКУДА не надо. Ни на задание с ребятами, ни в имперскую академию магии. Можно спать, укутавшись в лёгкое одеялко, и пускать слюни на подушку до упора.
«Либо до прихода сестёр», — поправила себя девушка, услышав тихий скрип двери и приглушенные детские шаги двух персон, которых она любила больше всех на свете.
— Она ещё спит, — прошептала Кудерика.
— Я точно слышала, как сестра воет, — с сомнением, но тоже шепотом ответила Улерика.
— Кто это воет? — возмутилась Арче, прекратив притворяться, и широко раскрыв глаза.
— Не спи-и-и-ит! — вскрик Улерики перешёл в счастливый визг.
— А-а-а-ха-ха-ха! — вторила ей сестра.
Арче обеих своих маленьких красавиц затянула в кровать, начав тискать, щекотать и легонько покусывать. Девушка почувствовала, как приятное тепло и тихое счастье разливается в её душе от смеха маленьких близняшек. Хорошо… Очень хорошо!!!
— Доброе утро, — негромкий голос матери послышался от дверного проёма. — Арче, ты выспалась? Завтракать будешь? Мы ещё не садились.
— Доброе… утро… — заклинательница дважды замялась, отвечая матери. Первый раз, когда встретилась с её взглядом. А второй, когда разглядела мягкую, тёплую улыбку на красивом лице. — Буду, — девушка тоже улыбнулась. Сначала несмело, а потому широко и счастливо.
— Тогда через десять минут я вас жду за столом, — произнесла мать, скрывшись за дверным проемом маленькой комнатки Арче.
— Хорошо, — ответила заклинательница пустоте. — А теперь, отвечаем старшей сестре, кто тут воет?! — вернулась она к дисциплинарно-щекотательным наказаниям.
— А-ха-ха! — смеялась Улерика.
— У-ха-фу-у-у! Арче! У тебя изо рта воняет! — пищала Кудерика.
— Чего-о-о?! — возмутилась девушка.
— Зубы чисти! А-ха-ха! — пояснила Улерика, попытавшись вырваться, но потерпела неудачу.
Побесившись ещё минут пять, старшая сестра таки выпустила своих жертв, и побежала приводить себя в порядок после сна. Оставшихся пяти минут вполне достаточно… для минимума.
— Приятного аппетита, — мама, сидящая вместе со своими дочерьми за небольшим столом, тепло улыбалась, глядя, как те уничтожают нехитрый завтрак.
— Офифа, — пробурчала с набитым ртом Улерика.
— Угу, — кивнула Кудерика.
— Приятного, — кивнула Арче, прожевав.
— Тебе сегодня никуда не надо?
— Нет, у меня выходной, — и последнее слово отозвалось в душе заклинательницы радостным перезвоном колокольчиков счастья.
— Это хорошо, — очередная мягкая улыбка матери. — Хочешь пойти с нами на рынок после обеда?
— М-м-м? — Арче на секунду задумалась. Никуда не надо, это правда, но дела у неё всё равно были. Учителя не стеснялись, давая задания «вновь ученице» от всей души, так что… — Конечно!
Девушка улыбнулась. Искренне. Она успеет. Как успевала и раньше. А поход с семьёй на рынок позволит развеяться.
— Хорошо, — мама удовлетворённо прикрыла глаза, а Арче залюбовалась ею. Она и забыла, насколько красива эта женщина. Она ПОЧТИ забыла, как её любила… и любит, наверное.
Но сейчас, в «небольшой» четырёхкомнатной квартирке, которую заклинательница получила от академии на время учёбы, в простых, совсем не вычурно-помпезных одеждах аристократов, среди лишь своих дочерей… Мама расцвела. Понадобилось всего пара-тройка месяцев, и она уже не казалась едва заметной тенью отца, единственное предназначение которой бледно и молча улыбаться за его спиной, едва слышно поддакивая. Её улыбка стала такой приятной, тёплой, близкой. Родной. Она даже смеялась, негромко, но красиво, очаровательно-искренне.
И новый дом Арче преобразился. Перестал быть… местом, куда она одновременно и спешила вернуться, и не хотела приходить. Он стал именно ДОМОМ. Пусть новым, пусть маленьким, если сравнивать с их крохотным, по словам отца, особняком. Но эти комнаты в доме в три этажа стали такими уютными. Тёплыми и наполненными тем, о чём Арче успела позабыть — уютом, создаваемым любимыми, родными людьми.
— Как насчёт того, чтобы сегодня ещё зайти к нашей портной? — предложила заклинательница команды работников Дальновидность.
— Да! — счастливо воскликнула Кудерика.
— Новые платья! — радостно вторила сестре Улерика.
— Арче… а деньги? — девушка по глазам видела, что маме тоже хочется если не кричать, как девчонка, но обрадовано согласиться.
— Деньги есть, — солидно кивнула заклинательница.
Деньги, действительно, были. За то время, как они… избавились от отца, у Арче получилось немного скопить. Почти четыре десятка золотых лежат в имперском банке. Неплохо. Очень неплохо для молодой девушки, которая в одиночку содержит семью из трёх человек, не считая себя. И будет ещё лучше. Спасибо… спасибо ребятам из команды и её щедрому учителю.
У неё бы получилось собрать ещё больше, но новое жильё требовало определённых затрат. Мебель — простенькая, но крепкая, обошлась в приличную сумму. Гардероб сёстрам и матери, постельное бельё, посуда, всякие нужные мелочи — вышло дорого.
Слишком дорого для одной Арче. А если вспомнить ещё двести шестьдесят золотых* долга отца, который, по их договорённости, нужно было закрыть, чтобы забрать сестёр… Неподъёмные суммы для неё одной в такие сжатые сроки.
Наверное… Четверо всё же любят её. Робердик не раз говорил, что Боги испытывают людей трудностями, но никогда не возлагают на тех ношу, которую те бы не смогли вынести. Так или иначе, но человек способен скинуть с плеч ярмо, победить трудности, вдохнув воздух полной грудью. Вопрос выбора и принятых решений, вопрос поступков, ведущих к преодолению «испытания».
Арче всегда подходила к работе в команде серьёзно, всегда отдавала всю себя выполнению заданий. Да, ребята считали её очень важной частью отряда: маг, способный на заклинания третьего уровня — это сила и возможности для их группы работников. Но и без остальных: Робердика, Хаккерана, Имины, не получилось бы добиться такой эффективности.
Наверное именно то, что каждый из них старался, понимая ценность друг друга, и породило такие тёплые, практически родственные отношения внутри отряда. Настолько близкие, что личные проблемы соратников для каждого из них были почти как собственные неприятности.
Заклинательница знала, чувствовала, что её сокомандники относятся к ней с любовью и уважением, можно сказать — как к младшей сестре. Внешне легкомысленный и пронырливый, но на самом деле серьёзный и ответственный Хаккеран, надёжный, как скала и добрый, словно корзина мурчащих котят Робердик, любящая выпить, но заботливая и внимательная Имина. Да, для Арче они за эти годы стали очень близки, словно члены семьи. И… для неё было почти ожидаемо, что та круглая сумма в триста пятьдесят золотых, что они получили от Флудера Парадайна за тело Рыцаря Смерти и рассказ о приключениях во Мгле с Максимилианом, почти вся оказалась в руках Арче.
Почти ожидаемо, но девушка тогда расплакалась. Она старалась хранить на лице невозмутимость, но тот день оказался слишком… волшебным. Буквально воплощением мечт девушки, сказкой, ставшей былью, грёзами наяву.
Сначала у неё получилось поговорить с Учителем наедине. Тогда… Арче просто упала в ноги очень удивившемуся старику, и от всей души, от чистого сердца, сбивчиво и запинаясь, попросила прощения. За то, что ушла из Академии, что разочаровала Первого Волшебника, что ответила на его доброту чёрной неблагодарностью. Она сказала всё, что хотела, что копилось в её душе за годы, пока её мучило чувство вины. Упираясь лбом в пол у ног своего благодетеля, спасшего её жизнь и жизни её непутёвых родителей, девушка говорила и говорила…
Пока Флудер Парадайн, с кряхтением старика, не поднял её с полу, ухватив за плечи с силой, которой она совершенно не ожидала от пожилого мага.
— Арче, встань. Не нужно заставлять старика напрягаться, чтобы разглядеть тебя на полу, — в голосе Первого Волшебника слышалась лёгкая ирония. — Я всё понял. И давно уже на тебя не сержусь.
Заклинательница, повинуясь сильным морщинистым рукам старика, встала на ноги, взглянув в его глаза. Усталость, насмешка, снисхождение, сожаление.
— Единственное, в чём есть твоя вина… это наивная глупость молодости, — маг, тяжело вздохнув, сел на один из стульев, указав взмахом руки девушке на другой, на который она тут же уселась, демонстративно уложив руки на колени. — Тебе нужно было уже давно прийти ко мне. Да-да, тебе ко мне. Не бегать же старому волшебнику за молодыми козочками. Кто знает, чего напридумывают необременённые мозгами идиоты, правильно?
Самый могучий заклинатель Империи Бахарут усмехнулся. Так, как умел только он — глазами и ощущением улыбки за седыми бородой с усами. Молодые, полные разума и задора глаза на старом лице весело блеснули.
— Дурочка ты… — после этих, наполненных как весельем, так и досадой слов, Первый Волшебник тяжело вздохнул. — Когда уходила из Академии… знаешь, это было очень глупо. С твоей стороны. Ты не подошла ни ко мне, ни к другим своим учителям… Ты думаешь, в Империи способные маги на деревьях растут? Почему, Арче? Что это за… гордыня? Самоуверенность? С чего ты решила взвалить на себя долги неразумных родных, лишив Императора Зиркнифа перспективной волшебницы, а меня ученицы?! Я, в целом, уже и так понимаю, что за глупые мысли роились в твоей умной голове, но скажи мне сейчас сама. Честно и откровенно. Почему?
— Я… я… Мне было стыдно… — Арче опустила взгляд вниз, сцепив пальцы ладоней, лежащих на коленях. — Мои… родители, учи… господин Первый…
— Зови меня учителем, — с повелительными интонациями велел Флудер Парадайн.
— Учитель, — заклинательница произнесла это слово с наслаждением. Впрочем, удовольствие было недолгим. — Мои родители… они сходили с ума. До сих пор сходят. Нам… денег… не хватает… Не хватает денег на их причуды!!! — зажмурившись, чуть ли не вскричала девушка. — Отец влез в долги. В большие долги. Он занимал золото… занимает! На всякую ерунду! У нас нет ничего, что приносило бы доход, как раньше, до того, как Император… ну, вы знаете. Но мама с папой не желают видеть реальность. Они продолжают жить в прошлом, где полсотни золотых — приемлемые траты для нашей семьи. Если бы… если бы я не ушла, то…
— Если бы ты не ушла, — тяжело вздохнул пожилой маг, покачав головой. — Сейчас бы уже окончила Академию, и вся Империя знала тебя, как заклинательницу, которой подвластна магия четвёртого уровня. Как мою ученицу. Как обладательницу таланта Флудера Парадайна. Волшебницу, что со временем стала бы не менее могучей, чем её учитель. А твой отец, идиот, хлебнул бы дерьма от которого ты его постоянно оберегала.
Арче удивлённо подняла глаза. Ни разу в жизни она не слышала, как Первый Волшебник Империи использовал бы…
— Если бы ты не ушла из Академии, вы продали бы особняк за долги. Твой отец, если он не полный кретин, сделал бы соответствующие выводы. Сейчас бы ты уже могла себе позволить содержать своих сестёр не участвуя… в сомнительных предприятиях вместе с работниками.
— Но долги…
— Девочка, ты совсем недавно благодарила меня за спасённые жизни. Твою и твоей семьи. Лгать не стану: для кого-то другого я бы не пошёл на то, чтобы просить Императора о снисхождении к виновному дворянскому роду. К тому же твой отец… ничтожество, уж извини, на «прощение» которого Его Величество пошёл легко. Скажи, Арче, неужели ты думаешь, что после такого вклада в тебя, Флудер Парадайн бросил бы свою САМУЮ перспективную ученицу?
Девушка, не найдя, что сказать, просто повесила голову. Старик, сидящий напротив, тоже молчал. Тишина в комнате была какой-то укоряющей, но не долгой.
— Дети, — чародей тихо вздохнул. — Я знаю, что ты думаешь, Арче. «Почему же меня не остановили? Почему позволили покинуть Академию? Почему старик ничего мне не сказал, если сейчас называет самой перспективной ученицей?», — Флудер Парадайн вновь улыбнулся одним взглядом, глядя в глаза поднявшей голову Арче. — Именно поэтому и промолчал. Для столь одарённой в магии, ты, Арче, принимаешь поразительно… глупые, даже идиотские решения. Когда всё можно было исправить одной просьбой, разговором со мной, ты выбрала самый… спорный путь.
Старый маг говорил ещё долго, и Арче казалось, что с каждым словом она всё больше похожа на глупого котёнка, которого тыкают носом в сделанную лужу. Только вместо слов «кто написяль?», был весьма длинный монолог, объясняющий почему её «отпустили», и почему она такая дура.
Нет, Арче и не думала о негативе в сторону учителя. Действительно, он просто НЕ ОБЯЗАН был бегать за ней. Флудер Парадайн, в недавнем для него прошлом, являлся наставником не кого-то неизвестного, а самого Зиркнифа Рун Фэрод эль Никса, «Кровавого Императора», лучшего, по мнению Арче правителя в человеческих землях. Да, несмотря на то, что Зиркниф лишил её семью… многих семей привилегий, ещё больше — жизней, девушка не сомневалась в правоте правителя. Нужно быть слепым на оба глаза и тупым на всю голову, чтобы не увидеть, насколько Бахаруту пошло на пользу его правление.
Перспективы, о которых маг говорил — ничто перед человеческой глупостью. А решения Арче были глупы. Да, в итоге она встретила своих друзей, да она набралась опыта, как боевой маг, но свою проблему девушка не просто не решила, но и, по словам мага, не решит никогда, если продолжит в том же духе.
Истина сказанного Первым Волшебником подтвердилась чуть позже. Тогда он ещё не предложил ей вернуться в Академию на… эксклюзивных условиях. Точнее, они не обговорили всё полностью. Учитель, после их довольно долгого первого разговора, произошедшего спустя перерыв в годы, просто приказал ей явиться в Академию через две недели.
Арче рассталась с ним в тот день… с лёгкостью в сердце. Было удивительно хорошо, словно она скинула с сердца тяжёлый груз. Груз вины перед старым магом и покровителем.
И это не всё хорошее, что произошло в тот день.
Ребята… Её команда, широко улыбаясь, известила Арче, что на деньги, вырученные за тело Рыцаря Смерти и вознаграждение за их рассказ от Флудера Парадайна, заклинательница может отдать долг родителей, снять комнаты, и забрать своих сестёр.
Это… да, зная парней и Имину, Арче могла такое предположить. Они за неё переживали, они ей сочувствовали. Хаккеран часто находил для их команды работёнку… прибыльную, но на грани фола. Ещё шажок, ещё чуть-чуть, и они бы серьёзно нарушили закон, а в Империи Бахарут он суров, хоть и справедлив, несмотря на слова некоторых.
Заклинательница пыталась отказаться, но у неё не вышло. Откровенно: она не так, чтобы старалась от всей души. Да, очень и очень хотелось забрать сестрёнок, «освободиться»! Её душил их особняк. Каждый день, проведённый с отцом, восторженно делящимся «жизнью благородных людей», на деле являющихся такими же как и он, живущими прошлым придурками, был, словно пытка. А всё новые и новые траты этого ненормального заставляли Арче заходиться чуть ли не в припадках ярости.
Это было… так несправедливо. Она ведь рисковала ЖИЗНЬЮ! Уходила в бой, сражалась, проливала свою и чужую кровь. Жизнь наёмника — это далеко не сахар, особенно когда за твоими плечами не стоит гильдия авантюристов. И что она видела, возвращаясь домой? К примеру, новый КОМОД. Из элитных пород дерева, покрытый затейливой, восхитительной резьбой и позолотой, он словно смеялся над ней, щёлкая выдвижными ящиками. Шесть золотых и семнадцать серебряных. Сраная деревяшка стоила больше, чем выручила тогда вся команда Дальновидности за неделю сопровождения каравана торговцев близ Диких Земель, во время которой они ТРИЖДЫ сражались! С гоблинами и ограми, отрядом дикарей-полулюдей, и разбойничьей шайкой, скрывающейся в приграничье. Хаккеран тогда был ранен… пусть и гоблинским копьём в зад, но их лидер проливал свою кровь!
Да, потом все ржали, и ребята, и она, и караванщики. Даже сам Хаккеран. Но, чёрт побери, вернувшись домой Арче узнала, что долг семьи вырос на сраный, никому, кроме Эго отца не нужный КОМОД, стоивший шесть проклятых золотых с горстью серебра!!!
Девушка тогда не смогла сказать и слова. Просто выбежала из дома, взмыла ввысь, и полетела прочь из города. Чтобы проораться и порыдать где-нибудь, где никто знакомый её не заметит. В идеале — вообще никто из разумных. Потом, правда, пришлось платить штраф, потому что полёты выше определённой высоты над столицей запрещены. Но в тот момент вопрос стоял так: либо она выпускает пар относительно безобидно, либо… Арче не была уверена, что бы произошло. Может, очередной безобразный скандал, а может, у неё окончательно сдали бы нервы, и тот, кто каждый раз приводил аргументы «ну мы же тебя кормили и одевали до этого, так что ты ДОЛЖНА…», получил бы трёпку.
Быстрый взгляд на сидящих за столом маму и сестёр, чародейка позволила себе тихий вздох и лёгкую улыбку. Снова от воспоминаний свело лицо, а мимические мышцы закаменели. Просто… было так обидно, что папаша относится к ней, как к какому-то безвольному батраку, что зарабатывает ЕМУ деньги.
Нет, она бы и слова не сказала, если бы этот человек хоть как-то… походил на настоящего родителя. Он — не воин, не маг, и зарабатывать золото… не умел. У них раньше было состояние, предприятия, приносящие прибыль. Нормально, что отец не мог работать руками, а только отдавал распоряжения, принимал общие решения. Но…
Проклятье! Бесила не неспособность отца содержать семью, хотя всегда можно было устроиться чиновником, пусть и на низкую должность. У него мир рухнул, он не приспособлен, это можно было со скрипом, но понять! Но вместо того, чтобы как-то попытаться приспособиться и шевелиться, он ДЕЛАЛ ВИД, что ничего не изменилось. И бессмысленно проматывал не просто всё, что зарабатывала его старшая дочь, а с каждым разом всё глубже влезал в долги. Одежда, еда, налоги — это уже было для неё пределом, но этот урод если покупал продукты, то ЗАКАЗЫВАЛ их в лучших лавках, доплачивая курьерам… И одежду эта сволочь заказывала у тех же портных, у которых шилась семья до случившегося с ними несчастья. А ещё излишества… о, как она ненавидела тот КОМОД!!! Дополняли всё азартные игры. Как-то этот… мужчина «перекинулся в картишки с друзьями», после чего, оказалось, что долг их семьи возрос почти на два десятка золотых!
И Арче ничего не могла с этим поделать. Девушка даже ходила к кредиторам отца, пыталась просить их не давать ему в долг, но её, в лучшем случае, и слушать не хотели, а в худшем поливали насмешками и издевались. Как в таких случаях поступать? В Империи нет закона, запрещающего одалживать деньги. Угрожать или драться? У этих людей долговые расписки, и после подобного её просто бросят в тюрьму: чародейке уже намекали, что если та будет сильно мешать «уважаемым людям», то стража узнает, что та пыталась оказывать давление на кредиторов семьи…
Она терпела, долго пыталась хоть как-то вразумить родителей. Но отец и слушать ничего не хотел, а мать лишь ему поддакивала. Она…
Девушка снова кинула быстрый взгляд на маму. Та, мягко улыбаясь, обсуждала с девочками какой лучше выбрать фасон будущих платьев. Она… слабая. Воспитанная, выращенная своими родителями, чтобы стать покорной женой, что во всём потакает супругу. То, что она сейчас здесь — для неё уже подвиг, преодоление себя, результат чуть ли не эпохального для бывшей дворянки решения.
Возможно такой бы выросла и Арче, если бы их семья не вызвала гнев Императора. И сестёр ждала та же участь. Наверное, именно будущее, что задумал для близняшек отец и стало тем, что подтолкнуло заклинательницу к окончательному решению уйти, забрав девочек с собой. Мужчина, что назывался из отцом, собирался тех… продать.
Почти, как безвольный скот. Как только те войдут в нужный возраст, их ждали свадьбы с людьми, с которыми бывшая ученица Академии Магии вместе в одном лесу бы не дышала. Не потому что брезговала — опасалась. Семьи будущих мужей Улерики и Кудерики слишком громко и часто высказывались нелицеприятно в сторону Императора, а Арче помнила, какая судьба ждёт тех, кто шёл против Кровавого Зиркнифа. Он безжалостен ко всем, кого сочтёт угрозой.
Только вот отец, что уже однажды лишь чудом избежал смерти на Площади Отрубленных Голов, не желал смотреть правде в глаза. Его манили блеск дворянской жизни, титулы… прошлое. И он готов был рискнуть жизнями своих дочерей, повторно пойти на риск собственной смерти, ради того, чтобы хоть как-то, но оказаться ближе к обществу из которого был выброшен. Ради поддержки всё ещё имеющих титулы, ради их денег. Он… пытался выйти из сложной ситуации как умел.
Да, используя своих детей. Это было… и практиковалось. Может Арче и не была бы против подобного брака для сестрёнок, но семьи, куда отец собирался их отдать — уже одной ногой на плахе. К тому же «женихи», во-первых, чуть ли не ровесники отца, а во-вторых, имеют не лучшую репутацию.
Короче, был скандал, было сказано много резких слов, и девушка выбила из отца обещание, что если она отдаст все долги семьи, то может катиться на все четыре стороны, забрав девочек.
Сейчас Арче понимает, что папаша просто от неё отбрехался. Прав был учитель Флудер, когда называл её план «глупейшим из возможных», а её саму «наивной дурочкой». Поверить в «слово дворянина», сказанное мужчиной, что не просто полностью переложил содержание семьи на дочь, но и совершенно не ценил ни её работу, ни жертвы… которые тоже, на самом деле, оказались глупыми.
Хотя нет, если бы она не покинула Академию, то не встретила бы ребят, не вступила бы в команду Дальновидность, не нашла бы надёжный друзей и соратников. И, возможно, так и не поумнела бы.
После возвращения домой с командой, Арче не торопилась. Было ещё несколько дней до новой встречи с учителем, и до этого момента она ничего серьёзного не предпринимала, а деньги отдала на сохранение Робердику. Заклинательница доверяла всем своим товарищам, но Голтон в её глазах был надёжным, словно огромная, невозмутимая, железная гора. Жрец не пил вообще, так что пьяных выходок Имины от него ждать было невозможно, у него не было пронырливой, авантюрной жилки Хаккерана, поэтому Арче была уверена, что тот не ввяжется ни в какое рисковое предприятие. Не то, что чародейка опасалась чего-то конкретного, но на рубеже исполнения мечты на девушку накатил приступ необъяснимой паранойи, в связи с чем она категорически не хотела ни рисковать, ни что-то испортить из-за излишней спешки.
В Академию, на встречу с учителем, она шла с внутренним трепетом. Она скучала по учебному заведению для магов, ведь здесь прошли хоть и загруженные делами и занятиями, но беззаботные годы её жизни. Она скучала по преподавателям, по старому, могучему магу. Они не стали для неё так же близки, как Дальновидность (ведь Арче с ними не сражалась плечом к плечу), но вызывали искреннее уважение и симпатию.
Внутри, кроме лиц людей, ничего не изменилось совершенно. Спешащие по своим делам студенты, с ликами полными сосредоточенности и дум, величественные маги-преподаватели, атмосфера… сконцентрированных в воздухе мудрости и знаний. Но за всем этим скрывалось и беззаботное веселье юношей и девушек, что после занятий собирались вместе, чтобы задорно, иногда даже разнузданно отдохнуть и расслабиться. Взрослые, степенные маги тоже были не дураки сходить после рабочего дня в достойную харчевню, чтобы пропустить бокал-другой вина, кружку пива, чего-то покрепче, например, бренди из земель дварфов, и обсудить произошедшее с ними с последней встречи.
Девушка, легко пройдя ворота, на которых её спокойно пропустили дежурные маги и рыцари, почувствовала накатившую ностальгию. Ей… хотелось снова окунуться в жизнь Академии. Девушка скучала по лекциям, практическим занятиям, беззаботной болтовне в промежутках между уроками. Даже по конфликтам между студентами: беззубыми, детскими, незначительными. Если сравнивать, да. Если сравнивать с тем, что временами происходит среди работников. Безжалостная резня в глухих уголках опасных земель из-за трофеев, подставы и интриги за денежные задания и перспективных нанимателей, грязь и паскудство жизни в тени, за границей закона Императора, где длинная рука и острый глаз Кровавого Зиркнифа достают и видят через раз.
Наверное… наверное, Флудер Парадайн рассчитывал на что-то такое. Он предполагал, что Арче испытает приступ ностальгии, тоску по прежним временам, беззаботным денькам. Потому что старый маг, практически сразу после приветствий, предложил девушке вернуться в Академию.
Заклинательница это практически предсказывала. Поэтому честно и откровенно, спокойно, рассказала всю ситуацию. Во всех подробностях, без недосказанности. Повторно объяснила о проблемах с родителями, про судьбу, уготованную дураком-отцом младшим сёстрам, о своём плане избавиться от ненормальных родителей, о Дальновидности и своих товарищах, поддержке, которую оказывали ей ребята всё это время. Что она, при всём желании не сможет бросить тех, кто стал ей почти родными, и как команде будет тяжело без мага, что владеет чарами третьего уровня. Даже если выплатит им всё, что должна, останется простое человеческое отношение. Бросать их было бы… несправедливо. Как минимум один добрый Бог бы не одобрил такого решения. Так Арче говорила совесть, а если верить паладину Максимилиану, совесть — голос Сеттоса в человеческих душах.
Старый маг… разозлился. Нет, он не кричал и не топал ногами, но понимающие глаза лучились гневом на непокорную дурочку. Разговор перестал быть мирным, став напряжённым, где Флудер Парадайн говорил хоть и спокойно, но жёстко, а Арче старалась быть вежливой, но непреклонной.
— Учитель, — девушка почтительно потупила взгляд. — В команде я не просто состояла, повышая её ценность для нанимателя. Я сражалась…
— Именно это и плохо, — нахмурился чародей. — Ты — ученица. Неопытная и слабая. Третий уровень… Арче, ты чрезвычайно талантлива, и закапываешь свой талант в землю, рискуешь собой в то время, когда должна расти как маг!
— Уже не неопытная, — упрямо сжала губы молодая заклинательница. — Я прошла через многие битвы, поэтому сложно было не набраться опыта.
— Опыт… — Первый Волшебник задумчиво огладил бороду, вглядываясь в упрямые глаза девушки. — Хорошо, пойдём!
Сбитая с толку Арче послушно последовала за учителем. Как оказалось, на тренировочные площадки, где чародеи отрабатывали приёмы боевой магии.
— Прекрасно, — пробормотал старый маг, оглядев собравшихся там студентов и преподавателей. Нужно заметить, что все присутствующие мгновенно прекратили свои тренировки, когда замечали, что за маг явился к ним. — Ретард, подойди.
Не самый высокий, но крепко сбитый черноволосый волшебник рысью подбежал к главному магу Империи, согнувшись в низком поклоне, когда предстал перед магом.
— Итак, Арче, — старик повернулся к девушке, и морщинистой ладонью указал на выпрямившегося молодого человека. — Ретард некоторое время назад освоил боевую магию четвёртого уровня.
При этих словах чародей, о котором говорил Флудер Парадайн, словно стал выше. Он расправил плечи, блеснув во взгляде гордостью, одновременно с почтением и восхищением.
— Он тоже — талантливый уникум и самородок, и если бы ты не покинула Академию, сегодня среди учеников присутствовало бы два таких таланта, — на миг Арче показалось, что она услышала треск костей Ретарда, настолько старательно тот распрямлял плечи и выпячивал грудь колесом. Девушка чуть не улыбнулась, краем глаза наблюдая за реакцией на похвалу ученика от самого уважаемого мага государства. — И сейчас я хочу, чтобы мы выяснили, что более значимо: мощь магии, которую постиг Ретард усердной учёбой, или твой опыт, заработанный в команде работников. Думаю, это справедливо, когда в учебном поединке столкнутся боевик со стажем, владеющий третьим уровнем магии, и ученик с четвёртым, но не принимавший участия в большом количестве сражений.
Арче, а тем более ученик Академии, спорить или пререкаться не стали. Девушке и самой было интересно попробовать себя в подобном поединке. Всё же магов, знающих магию аж четвёртого ранга не так уж много даже в Империи, и возможность сразиться с одним из таких уникумов — ценна сама по себе. К тому же заклинательница… испытывала азарт от возможности доказать учителю, что её слова до этого не были пустым звуком. А Ретард так вообще загорелся энтузиазмом от мысли продемонстрировать свои таланты Флудеру Парадайну.
К чести парня, тот, несмотря на свой ранг и статус ученика элитного заведения, вёл себя достойно. Формальная вежливость, серьёзная собранность. Ни пренебрежения, ни кичливости. Хоть она тогда его встретила впервые (кстати, странно. Неужели парень достиг таких высот придя в Академию уже после того, как Арче её покинула?), Ретард произвёл на неё впечатление серьёзного и адекватного человека, который может вырасти в достойного мага.
Да и сражение выдалось интересным. Только не с точки зрения напряжения, если быть откровенной, а со стороны относительно безопасного наблюдения за творимой Ретардом магией.
Дело в том, что ученик Академии сражался в рамках правил поединков этой самой Академии, даже несмотря на то, что Первый Волшебник озвучил полное отсутствие ограничений, кроме приказа не убивать и не калечить оппонента… намеренно.
Началось всё довольно бодро, но уже через пару минут Арче поняла, что… Ретард ей не противник. Да, его заклинания четвёртого уровня были сильны, и не уступали, а превосходили магию третьего ранга Арче, но скорость и сноровка в сотворении чар… мягко говоря, не впечатляли. Создание заклинаний в движении было вообще на отвратительном уровне. Девушка довольно скоро покинула землю с помощью заклинания полёта, и, маневрируя, избегала почти всех магических конструктов, летящих в неё. Остальные не сложно было блокировать щитами. Заклинания контроля… кажется, Ретард не уделял им особого внимания, поэтому единственное использованное — песчаное поле, перестало приносить Арче беспокойство сразу после активации магии полёта.
А вот защита — да, в щитах парень был прямо хорош. Заклинательница не могла сказать про четвёртый уровень, но она со своим третьим не смогла бы его щиты проковырять никак… если бы учитель не разрешил использовать всё.
Наступательный потенциал, кроме плохой подвижности, у таланта Академии тоже был хорош. Огненные шары третьего ранга были быстры и сильны, огненное и шоковое копья четвёртого давались ему сложнее, но выходили очень мощными. Арче думается, что Ретард пошёл по пути развития максимума атакующей и защитной магии, пренебрегая контролем и маневрированием. Хаккеран называл таких магов черепахами, которые могут как следует вжарить. Он же звал их «лёгкими тряпками», и лидер Дальновидности, в своё время, личным примером показал Арче, как можно с такими противниками справиться.
Так что девушка, узнав всё, что хотела, начала свою атаку. Заняв позицию в небе так, чтобы за её спиной было солнце, она массово стала создавать простейшие магические стрелы, вплетя через несколько секунд в них вспышку, заставившую её противника зажмуриться, после земляные путы, молнию, снова вспышку, и пока Ретард, стоявший под своим прочным барьером от магии, пытался осознать, что происходит на поле боя…
Девушка спикировала на него и закончила бой коротким посохом, как её учил Робердик. Сначала, пяткой в солнечное сплетение, пользуясь скоростью полёта, а потом, когда ученик Академии, всё же удержавшись на ногах, сложился пополам, «вдарила» оголовьем «по хребтине». Это и стало окончанием учебного поединка. Арче стояла над поверженным противником, который свернулся у её ног калачиком, пытаясь судорожно вдохнуть. Победа, которая в настоящем сражении окончилась бы либо тычком кончиком меча в горло от Хаккерана, либо пинком тяжёлого сапога с металлом брони в висок от Робердика. Сама бы она просто с силой ткнула пяткой посоха в гортань, оставляя врага умирать от удушья и захлёбываться кровью.
— Хм… — Флудер Парадайн, наблюдавший за боем, задумчиво огладил бороду. — Иди за мной, Арче.
Девушка только кивнула, присев на корточки у тяжело вдыхающего воздух Ретрада, когда учитель отвернулся.
— Хороший поединок, — тихо произнесла заклинательница, легонько стиснув плечо парня.
Действительно, хороший. В армейском строю, под прикрытием обученных солдат, талантливый ученик был бы великолепен. Только сейчас, в сражении один на один, Арче находилась в своей стихии. К тому же она хорошо рассмотрела, как парень создаёт свои шоковые копья, и это пойдёт в плюс её собственному развитию. Молния хороша, но она третьего ранга, и практически такое же заклинание, но более мощное, усилит потенциал как группы, так и её лично. С его помощью у неё, возможно, получилось бы «вскрыть» защиту Ретарда даже в классическом поединке магов.
Услышав в ответ только непереводимое мычание, правда без ноток злости или ненависти, девушка удовлетворённо кивнула, и торопясь, быстрым шагом пошла за учителем. Она постаралась быть вежливой: маг уже четвёртого ранга в его возрасте — это серьёзно. Ни к чему плодить врагов среди тех, кто в перспективе, встанет в один ряд с элитой Империи Бахарут. Особенно в свете того, что молодой волшебник демонстрировал в её сторону адекватное, нейтральное отношение.
— Что же, Арче, — учитель, сев на то же место, что и при их беседе до этого, указал ей на кресло напротив. — Ты свои слова доказала.
— При сражении в строю я бы… — начала было девушка, но была перебита поднятой ладонью Первого Волшебника.
— Не нужно. Сейчас разговор о другом, — Флудер Парадайн смотрел на неё спокойно и с лёгкой задумчивостью. — Теперь я ещё больше желаю, чтобы ты вернулась.
— У-учитель, — слова старика невероятно польстили, и девушка, густо покраснев от подобной похвалы, потупила взгляд. Хоть и упрямо сжала челюсти: свою команду она бросать всё равно не хотела.
— Мы поступим так, — голос мага стал тяжёлым и непреклонным. Словно скрип стали старого, но надёжного механизма. Пропали старческие нотки, оставив только силу и звучность, которые соответствовали званию самого могучего мага Империи, одного из корифеев волшебного искусства человеческого мира.
Так… Арче стала первым и единственным учеником Академии заочного обучения. На неё многократно увеличилась нагрузка, но и преференции были существенными.
От Академии ей выдали квартиру в одном из новопостроенных домов по проекту, что курировал сам Император. Государственное жильё для чиновников, магов и воинов, что признаны полезными или важными Империи, и находятся на государственной службе. Довольно просторные апартаменты, если сравнивать с жильём простых горожан. Количество комнат разнилось, и ей, на перспективу, дали четырёхкомнатную. Три спальни: для неё, сестёр и нянечки, гостиная, кухня, санузел, веранда с небольшим балконом.
Да, это не особняк, но Арче только рада была подобным площадям — меньше трат на уборку помещений. Дома, суммы на содержание наёмной служанки выходили… неприятными кошельку заклинательницы. Убирать её новую квартиру будет стоить значительно дешевле. Возможно получится объединить услуги сразу и горничной, и нянечки для близняшек.
Получение нового жилья, покупка мебели оптимальной цены-качества, кухонной плиты, необходимых мелочей, с которыми ей помогли ребята Дальновидности, забрали ещё пару дней и некоторое количество золота.
Сама волшебница чувствовала необычайный моральный подъём. Ещё немного, и её мечта исполнится, она и сёстры съедут от родителей, и те смогут самостоятельно… закапывать себя в долги. Как говорил учитель — у отца есть особняк, так что они с матерью имеют некоторый кредит на ошибки. Сделают выводы — хорошо, нет… Арче жаль, но она не будет превращать свою жизнь и жизни сестёр в Ад из-за глупости тех, кто должен был о них заботиться.
Только вот… учитель вновь оказался прав насчёт её наивности. Она отдала отцу деньги, он был вроде как согласен на то, что Арче и близняшки на следующий день уедут… Но когда заклинательница утром нового дня пришла за сёстрами, в особняке её ждала стража и пристав. Оказывается, отец тупо привлёк служителей закона, и её не арестовали только из-за того, что девушка была родной сестрой Улерики и Кудерики, и дочерью своих долбанных родителей.
Но теперь Арче уже была учёной. Она не пошла жаловаться ребятам, не впала в депрессию, а прямым ходом отправилась в Академию, к учителю.
«Привилегии, Арче», — недавно сказал Флудер Парадайн. — «Ты — ценна для Империи, а ценные люди здесь могут своей ценностью пользоваться. Заруби себе на носу — ты не просто рядовая заклинательница, у тебя есть талант, перспективы… опыт», — старик улыбнулся глазами и бородой, намекая на победу девушки в поединке. — «Не бойся использовать возможности, ты их заслуживаешь намного больше дутых дворян».
И Арче воспользовалась. Пришла к учителю (правда пришлось прождать в приёмной несколько часов), рассказала о ситуации, заработала насмешливый смешок от старика… И получила на руки документ. Прямиком из ящика стола старого мага.
Там, на дорогой, красивой, снежно-белой бумаге было написано, что Улерика и Кудерика Иб Рил Фурт находятся под опекой старшей сестры, Арче Иб Рил Фурт. Дата стояла трёхдневной давности… и печать с подписью самого Императора Зиркнифа Рун Фэрод эль Никса. А в комплекте шла от него записка: «Теперь ты должна Империи Бахарут. Отрабатывай долг во благо её».
Тогда девушка просто потеряла дар речи. Факт того, что учитель предсказал развитие событий, прошёл как-то на фоне, но то, что в разрешение её проблем вмешался сам Император стало для заклинательницы шоком. Это… даже не честь, а что-то невообразимое.
— Поэтому я и говорил, что ты была глупа и наивна, — вздохнул, глядя на неё Флудер Парадайн. — Арче, крайне мало молодых магов демонстрируют такое быстрое развитие, как вы с Ретардом. И Бахарут готов вкладываться в тех, кто может в будущем стать Национальным Достоянием Империи. Четыре Великих Рыцаря Императора не родились сразу со своими силами, они тренировались, развивались, росли над собой. Как и я сам. Император позволяет таким людям не всё, но многое. Дарит им привилегии, преференции, щедрые награды. Но вкладываться в глупцов… слишком расточительно. Ты, я надеюсь, поумнела, поэтому получила аванс. Не заставляй меня разочаровываться в тебе окончательно, и жалеть о повторном обращении к Императору ради решения твоих проблем.
За дверями приёмной Флудера Парадайна её ждал десяток имперских рыцарей, с которыми девушка, чувствуя небывалое воодушевление, одновременно с крайним смущением и замешательством, отправилась домой. В последний раз.
Короткий, но безобразный скандал, демонстрация документа с подписью и печатью Императора, грубые слова в адрес правителя от отца, и мощный удар тому в челюсть бронированным кулаком от десятника. Только из-за её просьбы и милостью командира рыцарей её родителя-идиота не потащили в тюрьму. Совсем… дурак. Старший из воинов Империи даже в полголоса произнёс: «Понимаю, почему госпожа заклинательница хочет забрать отсюда сестёр».
И вот… началась новая жизнь… оказавшаяся немного не такой, как планировала девушка.
Близняшкам было тяжело. И ей тоже. Они скучали по маме (что примечательно, слов «хотим к папе» не было), капризничали, ворчали из-за маленькой по их меркам квартирки, были недовольны няней, которая с ними оставалась, когда Арче отправлялась либо на задание, либо в Академию. Привыкшим к репетиторам, им не нравилось ходить в государственную школу, что была бесплатна для семей таких, как Арче. Её построили по приказу Императора. Такая присутствовала в каждом квартале подобных новостроек, и там обучали… удивительно хорошие учителя, хоть те и занимались с большими классами по пятнадцать учеников разом. У самой девушки было ОЧЕНЬ МНОГО ДЕЛ. Учителя Академии, словно им приказали (Арче подозревала, что так и было), заваливали заклинательницу заданиями, ей выдали, без преувеличений, целую тележку свитков и кристаллов с записями лекций, требовали сдачи кучи тестов, эссе, экзаменов по теории и практике.
Дошло до того, что девушка стала воспринимать сражения, как отдых! Потому что она зубрила на привалах, практиковалась в дороге на задания, занималась заданиями Академии дома. Каждую «свободную» минуту Арче посвящала учёбе. Ведь… она должна. Кругом должна. Ребятам из команды, учителю… Империи Бахарут. Она просто не может поступить, как неблагодарная тварь, воспользовавшись всеми своими покровителями и друзьями, приняв их помощь, и потом, спустя рукава, отдавать долги. Это… ей противно. А есть ещё близняшки, которым она должна и как любящая старшая сестра, и как официальный опекун.
Так, в сумасшедшем темпе прошло две недели. Везде авралы и завалы, капризы сестёр, которым Арче физически не могла уделять много времени в редкие выходные и по вечерам, когда оставалась в городе и не было заданий для группы работников. Она старалась. Она не жаловалась. Ведь это было её целью! Девушка, стиснув зубы, работала и училась ради себя и девочек. Нужно только немного времени, чтобы всё успокоилось и все привыкли. По крайней мере, теперь над девушкой не висел опасный, всё увеличивающийся долг родителей, не было угрозы сёстрам, не нависал клинок гнева Императора за очередную глупость папаши.
Остальное… приемлемо. Тяжелый труд окупится. Первый Волшебник уже продемонстрировал, что Империя не только требует, но и даёт щедрой рукой тем, кто ей интересен. Как минимум — бесплатное жильё, что в высшей мере ценно для их маленькой семьи. Обучение и перспективы, за которые не нужно платить золотом, а лишь старанием. И гарантии, что Арче будет не просто востребована, но и щедро вознаграждена в будущем.
В тот знаменательный будний день заклинательница команды Дальновидность осталась дома. Имина вчера, в выходной, знатно так налегла на вино. Настолько, что даже Робердик не смог снять чудовищное похмелье полуэльфийки. У Хаккерана с девушкой на этой почве произошла ссора, в которой каждая сторона припоминала многочисленные обиды, так что Робердик и Арче непреклонно отказались от взятия задания. Лучше подождать день-другой, пока буйная парочка (которую Роб звал «два сапога — пара») как всегда помирится, а потом уже отправляться на очередную работу с нормальной атмосферой внутри группы. Тем более небо с самого утра обещало отвратительную погоду, что ближе к обеду подтвердилось — ливень ударил такой, словно на небесах перевернули ведро воды циклопических размеров.
Робердик, заклинательница уверена, как всегда отправился в бедные районы, чтобы отдать всё свободное время исцелению нуждающихся, даже погода ему бы не помешала. Арче, лёжа в кровати в одном белье и обложившись учебниками, прослушивала лекцию на тему защитных чар из магического кристалла. Так что на парочку Имина-Хаккеран никто зла не держал. Заочная ученица Академии даже была им в каком-то смысле благодарна за возможно спокойно подтянуть знания, пока есть время, и нормально провести конец дня с близняшками, когда те вернутся из школы. Хотя, сегодня она пойдёт за ними сама — в такой ливень лучше лично забрать девочек, и дойти до дома под нужным заклинанием.
Отвлёк её стук в дверь. Тихий, нерешительный. В первый момент девушка даже не поняла, что это стучат посетители, а не дождь барабанить по закрытым ставням окон.
Она немного повозилась, накинув на себя лёгкое домашнее платье, и открыла входную дверь квартиры.
Там, на пороге, стояла её мать. Только вот Арче в первые мгновения её не узнала. Женщина выглядела… ужасно.
Мокрая до нитки, с прилипшими к лицу прядями светлых волос, заострившимися, словно у тяжелобольной, чертами лица. Ввалившиеся щёки подчёркивали болезненно острые скулы на бледном, даже слегка зеленоватом лице. Покрасневшие белки, крупные, чёрно-синие мешки под глазами, и сам взгляд… Наполненный отчаянием и болью.
— М-мама?! — девушка тогда на мгновение потеряла над собой контроль, схватив женщину за плечи, и чуть ли не втащив внутрь квартиры. — Что случилось? Почему ты в таком виде? Проходи, я сейчас принесу полотенце и сухую одежду.
— Арче, — заклинательница замерла. Голос матери был… словно у умирающей. Секунда, и её родительница упала перед ней на колени. — Арче, прости меня!
— Что?! — девушка в замешательстве остановилась. — Мама! — она, взяв мать за плечи, заставила её подняться. — Так… — от взгляда женщины она аж вздрогнула. — Сейчас… сначала просушись. Я… пойдём в гостиную. Я принесу полотенец, сухую одежду, — повторила девушка, словно не своим голосом. — Потом сделаю чай, и мы поговорим, хорошо?..
Мама несколько секунд стояла, будто столб, а потом резко кивнула. Словно кукла, она прошла за Арче, начав вытираться предоставленным любимым заклинательницей пушистым полотенцем. Неловко настолько, что девушка забрала его, и сама стала сушить матери голову, параллельно помогая той снять мокрое платье.
Минут пять девушка и женщина молчали, сосредоточившись на процессе. И хорошо, потому что Арче нужно было собраться с мыслями. Неожиданная… гостья выбила из колеи, а её состояние повергало в шок. Особенно было странно видеть безостановочно бегущие по щекам женщины слёзы. Странно… и неприятно. Неужели её папаша чем-то довёл мать? Или… она…
Арче прогоняла мысли, которые считала слабовольной надеждой. Уже… она уже ошибалась в своих родителях. В папаше, что оказался не только оторванным от жизни идиотом, но и бесчестным лгуном, и матери, слабовольной и безгласной кукле за его спиной. Хорошо, что близняшки были в школе, иначе… ситуация стала бы в разы сложнее.
— Что случилось? — сев за небольшой столик напротив матери, сидящей в её банном халатике и с полотенцем, повязанном на голове, спросила девушка.
— Прости меня, — женщина опустила взгляд, а по её щекам вновь побежали слёзы.
Арче переборола сразу два порыва. Сказать: «прощаю, выметайся», и «конечно я тебя прощаю, мама, только не плачь». В душе боролись два чувства. Обида и жалость. Обида на предательство одного из самых родных людей, обида на то, что ей пользовались, но мнение полностью игнорировали… И жалость к матери, которая выглядела так… жалко.
— Что с тобой произошло? — выбрала девушка нейтральный вариант, повторив вопрос.
— Я… я ушла от вашего отца, — тихо прошептала мама, не поднимая взгляда. — Не могу… жить в доме без вас. Арче, прости меня… можно… можно я останусь с вами? Я… так тяжело… без девочек, без тебя…
«Нет», — вот что хотела ответить Арче в первое мгновение. Но опять сдержалась. Снова взглянула на мать, задумалась.
— Тяжело, говоришь… — вздохнула заклинательница.
И заговорила. Монолог был долог. Впервые за всё время она не спорила с родителями, а спокойно, без прерываний с их стороны, рассказывала всё, что о них думает. О тупости, в результате которой их род пал и лишился принадлежности к аристократии, растеряв состояние, предприятия и куцые привилегии, оставленные дворянству Императором. О том, что они были, буквально, на грани отправки на Площадь Отрубленных Голов, в качестве главных действующих лиц. Как ей пришлось покинуть Академию, практически поставив крест на блестящем будущем в пользу рискового заработка в команде работников из-за того, что мать с отцом были банально не приспособлены к жизни. Как каждое задание она подвергала свою жизнь опасности ради денег, а её непутёвые, с нездоровыми фантазиями в голове родители проматывали всё, что только можно, и влезали в долги всё глубже и глубже. Она с ненавистью припомнила треклятый, ненавидимый всеми фибрами души КОМОД, прошлась по умственным способностям папаши, который продолжал заигрывать с опасной компашкой кретинов, что гордо звала себя оппозицией. При правителе, которого звали Кровавым Императором — это чуть ли не диагноз неизлечимой душевной болезни. Судьбы Улерики и Кудерики, которым в планах придурка-отца было уготовано будущее племенных кобылок в семьях, что придерживались откровенно опасных мыслей, и с теми мужчинами, которые не вызывали и капли симпатии. Ну и вишенкой на отвратительном торте было то, как её попытался опрокинуть собственный папашка, который вовсю вонял из бывшей аристократической пасти о дворянской чести, гордости и верности слову.
— Так это тебе, значит, тяжело? — закончила девушка свою речь. — Сколько прошло твоих страданий? Две недели? И ты сейчас сидишь передо мной, рыдаешь, рассказываешь про пережитые муки? Все эти годы, ты, как кукла, только улыбалась улыбкой безмозглой идиотки, и кивала на очередную чушь вылетающую изо рта этого ничтожества, твоего мужа и моего отца! Ты, как и он, без зазрения совести тратила деньги, меняла платья, словно носовые платки, зная, что твоя дочь ради этих монет рискует быть убитой, сожранной, изнасилованной на очередном задании… Нет, мама, я ни черта не чувствую желания тебя прощать.
Женщина, сидящая напротив, ещё ниже опустила лицо, сжав ладонями столешницу.
Арче действительно не чувствовала в себе возможности прощать мать. Как дочери — да, ей хотелось. Но как той, что пережила столько дерьма, и по вине сидящей перед ней женщины в том числе, сказать что-то типа: «конечно, что было — то прошло», у неё не было сил. Но…
— Но я готова дать тебе шанс, — твёрдо произнесла девушка.
— Шанс? — мать быстро подняла лицо, взволнованно уставившись на Арче.
— Шанс, — кивнула заклинательница. — Жизнь и окружающие меня люди давали мне их множество раз. Сначала Император, по просьбе моего учителя, дал шанс нашей семье. Потом мои соратники из команды дали лично мне шанс зарабатывать. Сильные, надёжные, благородные — куда там дутым дворянам типа папаши. Они прикрывали мне спину, спасали жизнь, честно делились прибылью. Во Мгле равнин Катз нам встретился могучий воин, чья сила за пределами моего понимания, настоящий древний Герой, который снова дал мне шанс, буквально подарив то, за что наша команда выручила огромную сумму. И опять мои товарищи поступили великодушно, словно родные братья и сестра, отдав почти все деньги мне. В долг, но без так любимых кредиторами папаши процентов, не установив никаких сроков.
Девушка глубоко вдохнула и медленно, с удовольствием выдохнула, вспоминая то ХОРОШЕЕ, что случалось с ней в последние недели.
— По возвращению в столицу мне ОПЯТЬ дали шанс. Первый Волшебник, пойдя навстречу, восстановил меня в Академии на фантастических условиях. Мне выдали жильё, позволили параллельно учёбе продолжать работу в команде работников. И в конце мне ВНОВЬ ДАЛ ШАНС ИМПЕРАТОР! — в голосе Арче в тот момент звенел восторг, а шлепок раскрытыми ладонями по столу заставил вздрогнуть мать. — И с его помощью, с помощью имперских рыцарей, я забрала у этой мрази сестёр. У него и у тебя.
Девушка тяжело смотрела в глаза матери.
— Мне помогали и шли навстречу столько раз, что можно загордиться и начать считать себя какой-то избранной. Но я не заблуждаюсь. Мои друзья — да, они для меня роднее тебя. Ближе, чем ты и тем более отец. Когда мы оставались в городе, я была в Академии, а у нянечки не получалось приходить, или Имина с Хаккераном, или Робердик сидели с близняшками. Они меня ценят, я им дорога и как маг, и как товарищ по оружию, и как человек. Они — мои друзья. Но Император и учитель ждут от меня оправдания вложений. И я не позволю людям не от мира сего снова заставить этих могущественных людей во мне разочароваться. Больше шансов от них не будет, я чувствую. Но…
Она вздохнула, в этот раз не свободно, а с тяжестью на сердце. Перед глазами стояла закованная в латы фигура рядом с большим, пушистым зверем. На его сюрко была вышита латная перчатка, а на мужественном лице блуждала удивительно мягкая, добрая улыбка.
— Принимать шансы от жизни и не давать их другим… было бы несправедливо, — выдавила из себя Арче. — Поэтому… оставайся. Но, клянусь Четверыми, в тот момент, когда я пойму, что ты берёшься за старое, или ты что-то задумала на пару с папашей… Или вообще как-то станешь нам мешать!.. Я не посмотрю на то, что ты моя мать, что ты родила меня и сестёр. Я просто вышвырну тебя на улицу! Сама или с помощью стражи.
Мать тогда смогла только что-то согласно пробормотать. Кажется, там были и слова благодарности, но женщина говорила так тихо, что заклинательница с трудом разобрала лишь общий смысл. Некоторое время они в молчании пили чай, потом Арче показала матери комнату, что раньше занимала нянечка.
После она отправилась забирать девочек. Если честно, то вместе со сложными мыслями, она с облегчением думала о том, что в случае, если мать действительно искренна, то можно вычёркивать расходы на наёмного работника, присматривающего за близняшками. Ещё… девушка очень надеялась, что её снова не попытаются обмануть. Несмотря на всю жестокость слов, сказанных матери, Арче, в глубине души, хотелось, чтобы та не врала. Это же… её мама.
— Арче, что-то случилось? — отвлёк её от воспоминаний голос матери. — Если денег не хватает, то ничего страшного: мы можем отправиться к портной как-нибудь потом.
— А? Нет, всё нормально, — девушка улыбнулась, подняв взгляд. — Просто планирую день, чтобы всё успеть, — соврала она.
— Ясно, — на пышущем нежной красотой лице матери появилась добрая улыбка. — Скажи нам, если что. На рынок можно сходить и вечером.
— Я уже всё продумала, не переживай, — покачала головой работница команды Дальновидность, вставая из-за стола. — Пойду заниматься.
— Заучка, — хихикнула Улерика.
— Зубрилка, — вторила ей Кудерика.
— Сейчас чьи-то жопки поздороваются с тяжелой ладошкой старшей сестры, — пошутила посмеивающаяся Арче, входя к себе.
Близняшки что-то там в ответ пробурчали, но девушка, не слушая, закрыв дверь и прислонившись к ней спиной, прикрыла глаза. Она с наслаждением вдохнула запахи их нового, но уже уютного и родного дома.
Её решение… вроде бы было правильным. Учитель явно был в курсе, что мама теперь живёт с Арче, но ничего не сказал. Ребята из Дальновидности отнеслись к её решению по-разному. Хаккеран просто плечами пожал, Имина назвала наивной дурочкой, а Робердик похвалил за великодушие. Говорить о чём-то с полной уверенностью пока рано, но… сейчас всё хорошо. Близняшки были безумно рады матери, и их недовольство значительно уменьшилось, а потом вообще сошло на нет. Мама стала помогать по дому, и даже училась готовить. Кстати, у неё довольно неплохо получалось.
К тому же они полностью вычеркнули статью расходов на домработницу. Папашу, наверное, удар бы хватил, узнай он, что его жена и младшие дочери раз в неделю собственноручно убираются в маленькой (для его аппетитов) квартире.
— Пожалуйста, пусть всё будет… хорошо, — попросила девушка окружающее пространство, не зная, к кому обращается. Хотя… без разницы. Она по-настоящему благодарна всем, кто ей помогал. Боги это были, люди или безликая судьба.
* * *
*260 золотых долга семьи Арче — в оригинале было три сотни, но события происходят не в то же время, что и канонные.
**Улерика и Кудерика — имена сестёр Арче я немного изменил, чтобы те стали чуть проще для восприятия. Простите за вольность.
Итак. Истории миленькой заклинательницы Арче я уделил 50+ тысяч символов (считайте двойной главой с хвостищем для этого фика). Наряду с Мечами Тьмы, финал жизни группы Дальновидность для меня стал одним из самых… неприятных в оригинальной истории из аниме. И это при том, что в новелле там вообще долбанный пиздец случился, простите за грубость. Я уже говорил — Овердорд, как работа, мне нравится. Да, она чернющая, да, главный герой вызывает у меня только презрение, да, симпатичных персонажей автор жестоко убивает. Но именно тем она и хороша. Не привлекательна (для меня), а именно хороша. Контрасты восприятия с разных сторон, отвращение, печаль, жалость, симпатия… Оверлорд — неоднозначная, неприятная, но хорошая работа. Всё это для меня, да.
Спорить о вкусах в комментах я целенаправленно не стану, как и настаивать, доказывая свою правоту. Это моё видение, я его не навязываю, но я ХОЧУ, чтобы у Арче и товарищей всё было хорошо. Я НЕ ХОЧУ, чтобы одна из девушек команды стала секс-игрушкой Шалтир, вторую разобрали на запчасти, Робердика сделали подопытной свинкой теологических экспериментов, а Хаккерана просто прикончили, или что-то ещё хуже. В Назарике умели в паскудные задумки.