1.846.020.М29 Сектор Улланор
Испытать “Боньк-палку” удалось прямо в том же самом бою. Леман сидел в командном кресле на мостике и в предвкушении потирал ладони, тогда как Хорус и Беллара стояли позади него по обе стороны. Беллара так и вовсе сложила руки под грудью, всем своим видом выражая скепсис.
Очередной флот орков вторгся в систему, все корабли и орбитальные крепости были приведены в полную готовность. Но Русс приказал не открывать огонь.
— Чего мы ждём? — в нетерпении спросила Валькирия Терры.
— Они ещё далеко, огонь не откроют. А мы сейчас сделаем им “боньк”, — оскалился Русс, — готовьте Х-33 к использованию.
— Время зарядки — девять минут, — сообщил адъютант, сверившись с хронометром.
— Нормально, — покивал примарх, занимая более удобное положение в своём кресле. Двое других продолжили стоять, наблюдая за приближающейся ордой орков.
— И всё же — что за “Боньк-палка”? — заинтересованно решил уточнить Хорус. Русс же не стал поворачиваться к брату, а лишь опустил голову назад, посмотрев на него снизу вверх:
— Всему своё время, наберитесь немного терпения, — беззаботно ответил фенрисиец.
Оставалось лишь ждать. Время текло медленно, практически не двигалось, и Беллара от нетерпения начала нервно стучать закованной в керамит ногой об пол.
Орки приблизились достаточно близко, чтобы открыть огонь, но Русс продолжал настаивать на ожидании. Наконец, ожидание подошло к концу, и из носового бункера буквально выросло курсовое орудие монструозных размеров. Ствол окутался всполохами молний, и Русс, чуть помедлив, сказал лишь одно слово, отдавая приказ:
— Боньк.
Ослепительно белая вспышка заставила иллюминаторы автоматически затемниться, а посреди орочьей армады возникла… чёрная дыра?
— Брат, сестра, — он повернулся к поражённым зрелищем гибели целого орочьего флота буквально за несколько мгновений родственникам, сам же он крутанулся в кресле, обернувшись к ним, и наблюдая за выражением их лиц, — позвольте предстаить гравитационное осадное орудие X-33 “Молот Императора”, или, как его назвал сам батяня — “Боньк-палка”, которая делает “Боньк”.
— Это… — Беллара даже не нашла что сказать, всё ещё ошарашенная подобной мощью.
— Да, это новая разработка, пока экспериментальная, поставили на “Скидбладнир” буквально перед вылетом. Сейчас вот собираем статистику использования и исправляем “детские болезни”.
— Что это было? — Хорус первым справился с шоком.
— Гравитационное орудие, создаёт локальную сингулярность — сиречь чёрную дыру, засасывает в себя всё на расстоянии тысячи километров вокруг. Живёт недолго, всего секунд двадцать, да и сами могли увидеть — требует долгой подготовки и зарядки. Но если бонькает — так бонькает, — Русс прямо лучился от удовольствия. Всё же не зря он изучил техдокументацию на эту шмалялу, пока летел сюда.
— Впечатляет, — смогла всё же произнести Беллара, — когда нам поставят? Я тоже такую хочу!
— Вот завершим тестовые испытания, вернёте корабли на верфи — вот тогда и поставят. А сейчас пока не получится, опасно. Вдруг жахнет?
— И тебя совсем не смущает, что ты буквально сидишь на бомбе со сломанным детонатором — неизвестно, когда рванёт? — Хорус несколько напрягся от полученной информации.
— Неа, — радостно произнёс этот дебил, — мне потому и поставили, что я такой отбитый. И вообще — я вам тут чудо имперской науки показал, а вы — впечатляет. Её можно даже при осаде планет использовать — поставил минимальную мощность, жахнул по крепости — и нету ни крепости, ни защитников, лишь воронка.
— Отлично, — потёрла Беллара руки в предвкушении, — давай, поскорее собирай статистику, чтобы мне поставили её как можно быстрее. Я люблю большие стволы. Во всех смыслах.
Оба брата аж поперхнулись от непосредственности сестры.
— Ты где таких слов нахваталась? — возмущённо спросил Хорус на правах старшего.
— Ой, можно подумать, вы больших стволов не видели, — легкомысленно махнула Валькирия рукой.
— Ты определённо не сделала ситуацию лучше, — простонал Русс, словив лобхлоп.
— Да ладно вам, братики, неужто вы не поможете своей маленькой сестрёнке? — с хитрым прищуром спросила Беллара.
Оба примарха прямо таки облегчённо выдохнули — сестра шутить изволит. Ведь она же шутит, да?
1.890.020.М29 Просперо
Как Никсос и подозревал, на Чогорисе, этом отсталом мире, ему будет скучно. Так и случилось. Даже на Фенрисе было как-то повеселее. Джагатай слишком серьёзен, ну а ужраться кобыльим молоком… Задача нетривиальная. Так что Император больше делал всё из вежливости. Впрочем, с самим сыном ему удалось неплохо поговорить. Хитрая узкоглазая морда требовала буквально всё, чтобы поднять Чогорис с колен и вновь сделать его великим. Разумеется, администрация здесь будет, но бо́льшую часть должны делать сами. А Джагатай хотел избавиться от подобной чести и пойти рубать врагов. “Какая кровожадная рожа” — подумал про себя Никсос.
А потому той, устроенный примархом, перерос в спор между Императором и его сыном. Порешили они устроить байгу — скачки. Побеждает Джагатай — будет делать то, что захочет, в частности, полетит творить кровопролитие со своим легионом. Если же первым придёт Император — примарх ему подчинится.
Несложно догадаться, что Никсос, который скакал на лошадях ещё в те далёкие времена, когда стремян не было, ну и ещё больше, когда они появились, а также немножко повлияв на лошадку (ладно, множко), прискакал первым. И это нельзя назвать обманом, ведь в условиях подобное не обговаривалось, а то, что такое можно делать — ну, вот как-то так получилось.
Одним словом, на Чогорисе ему было скучно. Дав полгода своему не сильно довольному, но принявшего реальность сыну на приведение дел в порядок, Никсос отправился к следующей своей остановке. Там он намеревался неплохо отдохнуть и пообщаться с одним из умнейших своих детей.
Просперо — райский мир, родная планета для примарха Магнуса Красного. Когда-то давно эта планета стала домом для мутантов, что бежали из обычных миров. Были эти мутанты псайкерами. Ну а у псайкеров с бо́льшей вероятностью родится другой псайкер. Так и размножались они, всё больше изучая и раздвигая свои способности, учась их контролировать.
Ну а затем случилась Долгая Ночь. Варп-штормы спровоцировали взрывное развитие психического потенциала, чуть не погубившее планету. Многие погибли, не в силах сдержать переполняющую их мощь эмпирей. Но беда не приходит одна. На свет психической энергии на Просперо слетелись твари варпа психнейоны, похожие на огромных двухметровых ос. Они откладывают своих личинок в мозг псайкеров. Те, кто пережил варп-штормы, почти все пали под натиском тварей. Говорят, что древняя цивилизация Просперо погибла за одну ночь, полную колдовского огня и кошмарного пиршества.
Немногочисленные выжившие смогли сбежать и научиться контролировать свои способности, сделав себя незаметными для тварей. С собой они захватили технологии и знания, благодаря которым был возведён город Тизка — “Город Света”, “Цитадель Разума”, последний и единственный город на Просперо.
Именно в этот город глубокой ночью попала капсула с примархом. Ярким метеором она пронеслась по небосводу и рухнула прямо посреди города (всё было рассчитано и спрогнозировано искусственной личностью, что была закреплена за примархом). Появление его сопровождалось разными явлениями — мрамор в месте падения капсулы потёк, земля раскололась, а сны спящих людей наполнились вспышками света и ощущений. Кто-то кричал, началась паника, которая, впрочем, была быстро подавлена, а капсула с ребёнком открыта.
Краснокожий карапуз с не менее красными волосами показался местным знамением, так что его без вопросов приняли и принялись воспитывать. А там узнали о его силе, и это когда он ещё малец, а уж про потенциал стоит вовсе промолчать. Обучать его взялся мужчина по имени Амон. Он же стал для мальчика лучшим другом.
Магнус рос не по дням, а по часам, а потому совсем скоро краснокожий гигант возвышался над всеми окружающими, поражал всех своими знаниями и психическими возможностями. Вполне логично, что он, пусть и достаточно мал по возрасту, но силён умом и духом, был выбран правителем, что должен повести Просперо в светлое будущее. А там и Император связался с ним. В общем, всё просто замечательно складывалось для молодого псайкера, что лишь немногим уступал Малкадору и даже самому Императору без подпитки энергией веры.
Церемония встречи почти не отличалась от аналогичных. Челнок сел ровно перед красным ковром. На противоположной стороне длинного красного языка стоял Магнус, краснокожий гигант, что на несколько голов превосходил всех окружающих. Густая рыжая грива украшала мужчину. Одет он был в белую тогу, на ногах высокие, до колен, сандалии. Чело украшал широкий золотой венец, инкрустированный драгоценными камнями и жемчугом.
На дорожку по аппарели спустился Император в сопровождении отделения Кустодиев. Никсос под стать сыну облачился в белоснежную тогу, от которой буквально исходил свет. Голову венчал лишь золотой лавровый венок. Но стоило Императору ступить на землю Просперо, как все и каждый на площади ощутили его психическую мощь, отчего рухнули на колени. И это он даже не давил, так, всего лишь явил частичку своей силы. Даже Магнус опустился на колено перед отцом, признавая его силу и право повелевать.
— Встань, Магнус, — над посадочной посадкой раздался оглушающий голос правителя Империума, — тебе ли кланяться?
С этим словами Никсос рывком поднял сына за руку.
— Здравствуй, отец, — глубоко поклонился примарх.
— Пошли, покажешь, что у вас здесь есть.
0.890.020.М29 Терра, Имперский Дворец
— Это точно? — Регент Империума Малкадор Сигиллит восседал в своём кабинете. Перед ним на столе лежал датапад с докладом, который ему несколько минут назад преподнёс служащий Администратума.
— Да, ваше превосходительство, — ответил секретарь, слегка взволнованный — как информацией, что он принёс, так и, разумеется, близостью к Регенту, — я несколько раз перепроверил, провёл перекрёстную проверку — ошибки нет.
Малкадор поджал губы и побарабанил пальцами по столешнице. Как же не вовремя. С другой стороны — хорошо, что проблема возникла сейчас, когда её ещё можно купировать малой кровью, а не тогда, когда уже будет поздно. Как говорит Никсос — “поздно пить боржоми, когда почки отвалились”. Вся проблема заключалась в активизации культов хаосопоклонников. Если в прошлом году количество раскрытых ячеек сектантов было всего девять, то в этом только за один месяц были накрыты тридцать. И это только на самой Терре, самой защищённой и контролируемой планете. И кто знает, сколько их ещё не обнаружено, и сколько формируется именно в этот момент? А про остальные присоединённые миры и вообще стоит промолчать — администрация только формируется, когда смогут начать свою работу — неизвестно.
Культы Красного и Зелёного проводят деструктивную деятельность, тогда как культов Синего и, что удивительно, Фиолетовой не было. Только двое первых, хотя на счёт Синего хрен его знает. И это огромная проблема. Но не было ничего, чего они с Никсосом не предвидели. Конечно, планировалось запускать проект несколько позже, но пока наберут людей, пока обучат…
Малкадор вздохнул и степенно встал. Прямо за его креслом стоял сейф с массивной дверцей, выполненный из адамантиума. Введя хитроумную комбинацию из букв и цифр, пройдя верификацию и крутанув колесо, он открыл сейф. Внимательно перебирая пакеты с бумагами, в которых были проработаны планы на все возможные и даже невозможные случаи, старик наконец нашёл то, что нужно. Бумажный на первый взгляд пакет с хрустом лёг перед ним на стол. Империуму необходим инструмент, что поможет в проверке и прополке сорняков, при необходимости.
— Принять к исполнению, — коротко отдал приказ Малкадор, передавая пакет застывшему по стойке смирно секретарю. На самом пакете была изображена буква I, стилизованная под горящий факел и всевидящим оком посередине. Под литерой стояла подпись — “Инквизиция”.
1.891.020.М29 Просперо
Отец и сын сидели почти на самом верху главной пирамиды Тизки, в специально оборудованном под личные апартаменты правителя помещении. Сидели они за шахматным столом и предавались, что очевидно, игре в шахматы. Магнус вознамерился превзойти своего отца, но раз за разом терпел поражение, от чего только сильнее заводился.
— Шах, — сообщил Никсос, двинув фигуру. Магнус пришлось отступать. Император же продолжил наступление:
— Шах.
Попытка закрыться не увенчалась успехом.
— Шах и мат.
Магнус вскочил со своего места и раздражённо начал мельтешить перед отцом. Никсос посмотрел немного на мечущегося словно лев в клетке сына, и произнёс:
— Магнус, расслабься.
— Расслабься?! — примарх вспылил, — как я могу расслабиться, если каждый. Клятый. Раз. Я. Проигрываю?!
— Да, расслабься, — перед Императором на шахматном столе возник из воздуха кальян, который он начал забивать просто силой мысли, — я понимаю, что ты чувствуешь. Я тоже чувствовал себя абсолютно также, когда только постигал науку шахмат, причём ещё во времена, когда эта игра звалась чатранж. Я проигрывал, раз за разом, раз за разом. Но чем больше я играл, тем сильнее становился. Тем лучше становилась моя стратегия, тем дальше я начал прдумывать ходы. Но для этого мне потребовались тысячелетия. Так что какие твои годы. Многому предстоит ещё научиться тебе, падаван юный.
— Ну, если смотреть на вопрос с такой стороны, то конечно, — покивал примарх успокаиваясь.
— На, зачилься, — произнёс Никсос, затянувшись и передавая мундштук Магнусу. Тот благодарно кивнул, затягиваясь. К подобному он был привычен — для исследования варпа порой приходится использовать вспомогательные материалы.
— Почему ты не боишься имматериума? — спросил внезапно рыжий великан, — почему ты не запрещаешь использование этой опасной вещи?
— Любая вещь может быть опасной, — Никсос пожал плечами, — если знать, что с ней можно сделать, — он взял в руку короля, — например, вот шахматная фигура. Она небольшая, лёгкая. Казалось бы, что она может сделать, как навредить? — Император поставил фигуру на место, а затем резко опустил на неё руку. Магнус вскрикнул, вскосив на ноги. От столь мощного удара металлический конец фигуры вышел с обратной стороны ладони. Никсос остановил взглядом сына от опрометчивых действий. Стоило ему вытащить короля как рана сразу же начала затягиваться прямо на глазах.
— Как видишь, — продолжил он свою лекцию, — даже такая незначительная вещь может быть опасной. Так и здесь. Нужно полностью знать и осознавать опасности и риски, и то, как можно использовать варп, а как не стоит. Если просто запретить его использовать — псайкеры никуда не денутся, а без надлежащего обучения и контроля они будут опасны как для самих себя, так и для окружающих. Как ты понимаешь, это вовсе не выход и вообще максимально идиотская идея.
— Некоторые воспринимают имматериум, — Никсос вещал, периодически прикладыаясь к кальяну, — как зло, ад, место, где собраны все возможные и невозможные ужасы и пороки. Но это взгляд дилетанта. Когда псайкер заглядывает в варп, в первую очередь он видит самого себя. Свои страхи и тёмные желания, которые он подавил. Он смотрит словно в кривое зеркало, уродливое, искажённое. Но искажённое им самим. Дилетанты боятся самих себя. Каждый видит монстра, который сам создал для самого себя. Потому я и занимаюсь просвещением — когда все люди узнают и поймут, что именно они ответственны за существование ужасов, и что именно они могут это исправить — тогда моя цель будет исполнена. Когда человечество и другие расы возвысятся, станут выше собственной тени.
— Я тебя понял, отец, — Магнус серьёзно кивнул.
— Ну, раз так, думаю, ты не будешь против, если я повешаю на тебя организацию школы псайкеров, здесь, на Просперо, — Никсос криво усмехнулся, — “Свет не в самом знании, а в стремлении к нему. Знание — это не цель, а путь, по которому нужно идти всю жизнь”.
— Цитата из ”Света Разума”? — спросил примарх.
— Цитата из “Света Разума, — подтвердил Император.
— Тогда я готов, — горячо ответил Магнус, — я выполню любую твою волю, отец.