Genshin. ТК. Глава 36. Сюрпризы
30к символов
* * *
Как бы странно или даже смешно это ни звучало, но мой последний удар железной рукой по голове Клоринды оставил последствия — протез начал заметно клинить, издавая при каждом движении лёгкий скрежет, словно заржавевший механизм. Абсурд чистой воды: череп этой юной девушки оказался прочнее самого навороченного инженерного чуда, которое выдают только элитным агентам Фатуи! Этот протез, созданный с использованием передовых технологий Нод-Края, с интегрированным Крио Глазом Бога, должен был выдерживать самые суровые испытания, а тут — на тебе, сломался от удара по голове!
Я не сразу это заметил: сначала просто растерялся, когда рука перестала сгибаться плавно, а пальцы начали дёргаться, как у куклы-марионетки. Страх холодком пробежал по спине, сердце заколотилось быстрее — это была моя первая «поломка», и я даже не знал, что делать. Но потом, пока мы лежали в медпункте, меня осенило: а ведь это отличный повод наконец заглянуть в мастерскую господина Гюстава вместе с Клориндой. Прогуляться по улицам Кур-де-Фонтейна, подышать свежим воздухом после боя, поболтать по дороге — звучало как неплохой план, чтобы укрепить наше знакомство.
Я решил всецело поддерживать контакт с ней как можно теснее, не давая нашему необычному знакомству угаснуть «через полчаса», как это случалось с некоторыми «друзьями» из моей прошлой жизни, которые исчезали, едва перестав быть полезными. Она красивая, сильная и, что не менее важно, очень перспективная. Уже сейчас она грозная мечница и маг, владеющая электро-магий с изяществом, а в будущем, кто знает, может стать важной фигурой, вроде главы жандармов или даже выше. Но это всё пока в мечтах, а сейчас мы просто два умелых огузка с кучей своих тараканов в голове, которые уже прошлись по брусчатым улочкам города, миновали шумный рынок, и теперь стояли на пороге мастерской господина Гюстава.
Мастерская располагалась неподалёку от водного вокзала — это было большое, красивое здание с фасадом из светлого камня, потемневшего от времени и влажного воздуха с фонтанов, и высокими окнами с деревянными рамами, через которые внутрь проникал мягкий свет солнца. Над входом висела вычурная вывеска с выгравированным молотком и шестерёнкой, слегка покосившаяся от ветра.
Внутри царила атмосфера творческого беспорядка: пол был выложен потёртым дубовым паркетом, местами покрытым следами масла и опилок; вдоль стен выстроились рабочие столы, заваленные инструментами — от мелких отвёрток и пинцетов до массивных гаечных ключей и сверл. В углу стоял огромный станок с массивной чугунной основой, на котором, видимо, обрабатывали крупные детали, а рядом — верстаки с микроскопами и лупами для тонкой работы. Полки вдоль стен ломились от деталей протезов: металлических суставов, пружин, шестерёнок и проводов, а в воздухе витал густой запах машинного масла, горячего металла и лёгкой горелой древесины от недавней сварки. У дальней стены находился уголок отдыха с потёртым диваном, покрытым пледом, и маленьким столиком с чайником и чашками — похоже, Гюстав иногда устраивал здесь перерывы.
Я заглядывал сюда пару раз раньше, проверяя, куда ходят Флорин с Торе, и что это за место вообще. Шапочно познакомился с мастером — он слышал обо мне от них, когда те на первом занятии объясняли, зачем пришли учиться этому непростому ремеслу, рассказывая о своих амбициях и желании помогать мне. Гюстав принял их доводы, был заинтригован моим протезом, даже предлагал его изучить, но тогда какой-то необходимости не было, и я не собирался так просто доверять свою руку чужаку. Но теперь же нужда появилась, и я, вместе со своей новой подругой, появился на пороге мастерской, чему Гюстав был безмерно рад.
— Ого, да это мои дорогие гости пожаловали! — воскликнул он, выходя из-за верстака и вытирая руки о потёртый кожаный фартук, покрытый следами смазки и мелких ожогов. Его густые тёмные волосы были слегка взъерошены, а на лице сияла широкая улыбка, полная энтузиазма. — Филипп, наконец-то ты решился заглянуть! А ты, юная леди, — он кивнул Клоринде, прищурившись с любопытством, — Должно быть, его хорошая подруга? В любом случае, добро пожаловать в моё скромное царство! Проходите, не стесняйтесь, давайте посмотрим, что у нас тут творится!
Он энергично повёл нас по мастерской, с гордостью показывая своё пространство: столы, заваленные инструментами — молотками, паяльниками, мотками проволоки; полки с деталями протезов, аккуратно разложенными по коробкам; и даже уголок с диваном, где лежала стопка старых чертежей, покрытых пометками. В центре комнаты стоял специальный рабочий столик с мягкой подложкой и встроенной лампой, и Гюстав жестом пригласил меня сесть на стул рядом.
Я осторожно положил руку на стол, чувствуя, как протез снова дёрнулся, издав лёгкий скрежет, который эхом отразился от стен.
— Сожми руку… Теперь попробуй пошевелить указательным пальцем… Угу… — бормотал Гюстав, наклоняясь над моей рукой с лупой в руках, его пальцы уверенно ощупывали суставы, пока он что-то прикидывал в голове. — Давай-ка ещё раз, но теперь сожми кулак покрепче, если сможешь. Хм, интересно… Кажется, что-то застряло в приводе.
Клоринда была тут впервые и с живым интересом осматривалась, её глаза скользили по станкам, полкам с деталями и висящим на стенах чертежам. Её пальцы невольно коснулись края стола, словно она пыталась представить, как всё это работает.
Гюстав, заметив её любопытство, явно был польщён — его глаза заблестели от удовольствия, но вскоре его внимание полностью переключилось на мой протез, когда он начал разбираться в механизме. По его словам, такую руку он видел впервые, хотя встречал что-то схожее в старых журналах из Нод-Края, и его движения были уверенными, с лёгкой ноткой профессионализма. Однако по его нахмуренному лбу и сосредоточенному взгляду было видно, что дело оказалось сложнее, чем он ожидал. Стоит признать, процесс был захватывающим для наблюдения: клацанье инструментов, лёгкий звон металла, когда он откручивал крошечные винты, и сосредоточенное сопение мастера создавали атмосферу, от которой невозможно было оторваться.
Сегодня занятий не было, так что в мастерской, кроме нас, был только Гюстав — ученики разошлись, оставив после себя лёгкий беспорядок из опилок и инструментов.
Но где-то через десять минут после нашего прихода дверь с лёгким скрипом распахнулась, и в мастерскую вошли две блондинки. Одна из них — Флорин — выглядела свежо и мило в новом светлом платье, простом, но элегантном, с оранжевой лентой, завязанной на талии аккуратным бантом, и маленькой панамкой, слегка сдвинутой набок. Её волосы сияли на свете, а на щеках играл румянец, будто она только что смеялась. Рядом с ней шла незнакомка в чёрно-жёлтом платье, с изящными сапожками до колен и широкополой шляпкой, украшенной маленьким бантом, что придавало ей элегантный, чуть загадочный вид.
Они оживлённо болтали, их голоса сливались в лёгкий смех, словно они делились какой-то забавной историей, как старые подруги. Но стоило им заметить нас троих — Гюстава, перебегающего от стола к столу за инструментами, меня с моей рукой на столе и Клоринду, стоящую рядом, — как их весёлый настрой сменился смесью интереса и удивления. Флорин замерла, её глаза расширились, а незнакомка приподняла бровь, склонив голову набок.
— Фили?! — воскликнула Флорин, подбегая ко мне с широко открытыми глазами и слегка запыхавшись, словно бежала последние метры. — Что случилось? С протезом что-то не так? Я думала, ты просто тренировался, а не ввязался в какую-то историю!
— Хех, привет, Флори, — улыбнулся я, слегка повернув голову к ней. — Да вот, слегка заклинило после дуэли сегодня. Решил, наконец, сдержать слово и заглянуть к мастеру на осмотр. Пора уже привести это в порядок, а то рука начала жить своей жизнью.
— И правильно сделал, парень! — подхватил Гюстав, отходя к шкафам у дальней стены, где он начал рыться в ящиках, вытаскивая инструменты с лёгким звоном. — Если не заниматься профилактикой, то из надёжного помощника твоя рука запросто превратится в тяжёлое бремя. А поверь мне, по опыту знаю — это «превращение» всегда случается в самый неподходящий момент! То ли ты на задании, то ли просто чашку с чаем держать хочешь — бац, и всё, привет, ломка! Так что ты молодец, что пришёл сразу.
Он обернулся, держа в руках пару гаечных ключей и маленький флакон с маслом, и вдруг бросил взгляд на вошедших, слегка прищурившись.
— И хорошо, что вы обе заявились, — сказал он, указав на Флорин и незнакомку пальцем, а затем посмотрел на большие круглые часы, висящие над верстаком. — Кстати, вы ведь обещали отойти всего на пятнадцать минут, а прошло почти полчаса! Что на этот раз, девушки? Опять какие-то приключения?
Слово взяла незнакомка, шагнув вперёд и встав между Флорин и Клориндой, мягко положив свои ладони им на плечи с лёгким, но уверенным жестом. Её голос был приятным и высоким, с удивительным сходством с интонациями Клерви, и в нём слышалась искренняя нотка раскаяния.
— Господин Гюстав, прошу прощения за опоздание, это полностью моя вина, — сказала она, слегка наклонив голову. — Я случайно опрокинула на платье Флорин стакан с соком — ну, знаете, как бывает, рука дрогнула, а там апельсиновый сок, и всё пошло не по плану! Нам пришлось потратить чуть больше времени, чтобы привести её в порядок, найти воду, промокнуть пятно… Купить новое платье… Кхм, это была моя оплошность, признаю, и я беру вину на себя.
Гюстав прищурился, скрестив руки на груди, и усмехнулся, его борода слегка дрогнула от смеха.
— Если твоя вина полностью, госпожа Навия, тогда, как обычно, уборка мастерской за тобой, — заявил он с лёгкой строгостью, но в глазах мелькала искра веселья. — Но с твоим «чудо-зонтом» разбираться будешь чуть позже, когда разберёмся с этим протезом. А сейчас я хочу, чтобы вы все вникли в мою работу, — он подошёл обратно к столу, неся пару новых инструментов — тонкий пинцет и стеклянный бутылёк с прозрачной жидкостью. — Фух… Особенно это касается мисс Флорин, но и вам всем будет полезно посмотреть. У нас тут протез последнего поколения, похоже, из Нод-Края, уже присоединённый к человеку и эксплуатируемый какое-то время. Наши местные образцы рядом с ним — просто детские игрушки, поэтому у меня такой запал. Вы молодые, будущее за вами, и знать, как обслуживать или чинить такие штуки — просто необходимо. Так что давайте, собирайтесь поближе, будет интересно!
Девушки молча окружили рабочий стол, образуя небольшой полукруг.
Флорин оказалась ближе всех, её глаза блестели от восторга, и она не отрывала взгляд от моей руки, следя за каждым движением Гюстава, словно боялась пропустить хоть малейшую деталь. Клоринда и Навия стояли рядом, чуть дальше, но их внимание тоже было приковано к процессу. Иногда они тихо переговаривались, обмениваясь короткими фразами — «Смотри, как он это делает…», «Интересно, сколько это стоит…», — что уже прямо намекало на их давнее знакомство. Их голоса были едва слышны, но в них чувствовалась лёгкая дружеская интонация, что добавляло тепла в эту техническую атмосферу, полную звяканья металла и запаха масла.
Мастер Гюстав ещё какое-то время копался с моим протезом, его руки двигались с почти танцевальной точностью, пока он наполовину разбирал предплечье. Тонкий пинцет, миниатюрные отвёртки и увеличительная лупа мелькали в его пальцах, а вокруг стола раздавался мягкий звон металла — клацанье винтов, шорох шестерёнок, которые он аккуратно откладывал на подставку с бархатной обивкой. Свет от лампы над столом отбрасывал тёплые блики на его сосредоточенное лицо, покрытое лёгкой щетиной, пока он шаг за шагом углублялся в механизм.
И вот его пальцы замерли, когда он наткнулся на мой Глаз Бога — артефакт, который Профессор вмонтировал туда ещё при установке протеза. Снаружи он выглядел как часть конструкции, ничем не примечательный на первый взгляд, если не считать второй половины артефакта, где раньше угадывался слабый отблеск Пиро-элемента — теперь это место стало мутным, как молоко, разведённое в воде, словно артефакт потерял все следы от «Фили».
Гюстав замер, его глаза расширились от удивления, и он даже снял очки, протерев их краем фартука, прежде чем снова надеть, чтобы убедиться, что не ошибся.
— Ого, погоди-ка… — пробормотал он, наклоняясь ближе, его голос дрогнул от изумления, а брови взлетели вверх. — Это что, Глаз Бога? Да ещё и вот так, засунутый внутрь протеза? Да я таких фокусов в жизни не видел! Как это вообще сюда попало, парень? Ты что, сам его туда впихнул, или у тебя был какой-то сумасшедший механик?
Я откинулся на стуле, стараясь не дёргать рукой, и поймал на себе любопытные взгляды Флорин, Клоринды и Навии, которые теперь наблюдали за нами с ещё большим интересом. Решил пояснить, чувствуя, как лёгкая улыбка трогает мои губы — ситуация и впрямь выглядела комично.
— Ха, нет, это не я его туда пихал, — рассмеялся я, пожав плечами, насколько позволяла ситуация. — Это дело рук того, кто ставил мне протез. Он объяснил, что такое практикуется, чтобы скрыть факт наличия магии. По его словам, это своего рода защита — чтобы никто не докопался до артефакта и не попытался его украсть или использовать против меня. Типа, спрячешь в руку, и все подумают, что это просто железка, а не что-то ценное. Он говорил, что так безопаснее, особенно в местах, где за такими штуками охотятся.
Гюстав покачал головой, его пальцы осторожно прошлись по механизму вокруг артефакта, словно он боялся случайно сломать что-то хрупкое. Он выпрямился, снял очки и почесал затылок, явно собираясь с мыслями, прежде чем ответить. Его взгляд стал серьёзным, но в нём всё ещё теплилось любопытство.
— Ну, логику твоего механика я понимаю, честно, — начал он, скрестив руки на груди и глядя на меня поверх очков. — Скрыть магию, чтобы никто не заподозрил — хитрый ход, надо признать, и я даже слышал про такие штуки от старых мастеров из Нод-Края. Но вот что скажу, Филипп: даже такой навороченный протез, как твой, не рассчитан на хранение магического артефакта, даже такого, как Глаз Бога. Тот, кто его ставил, явно знал толк в деле — это видно по тому, как всё подогнано, как детали выверены. Но проблема в том, что протез — это не сейф и не хранилище. Место внутри есть, да, но оно создано для работы механизмов, для поддержания баланса, чтобы рука выдерживала удары, давление, нагрузки. А артефакт добавляет вес, тепло, вибрации… И любое резкое движение может всё испортить. Может быть лёгкий клик, как сейчас, а может и серьёзная поломка, когда рука вообще откажет посреди боя, — объяснял мужчина. — Я уже вижу, в чём дело — кое-что тут сместилась из-за вибраций от артефакта, вот и клинит. Могу это сейчас поправить, собрать всё обратно и вернуть тебе рабочую руку. Но если хочешь, чтобы она служила долго, я бы на твоём месте убрал этот Глаз. Без него риск поломок упадёт раз в десять, и ты сможешь махать мечом, не боясь, что рука тебя подведёт.
Я задумался, глядя на свою руку, наполовину разобранную и лежащую на столе, как какой-то механический скелет. Детали поблёскивали под лампой, а вокруг них виднелись следы масла и мелкие царапины от работы Гюстава. Его слова звучали убедительно — я и сам чувствовал, как неудобно рука реагировала после боя.
После недолгого размышления я кивнул, решив довериться мастеру.
— Хм, думаю, вы правы, — сказал я, почёсывая затылок свободной рукой и глядя на него с лёгкой улыбкой. — Давайте убирать его. Я попробую какое-то время походить без артефакта в руке, посмотрю, как оно будет. Может, даже привыкну, а там видно будет. Главное, чтобы рука снова работала как надо — без этих дёрганий и скрежета. А Глаз я и в кармане поносить смогу.
Гюстав просиял, его лицо озарилось широкой улыбкой, словно он только что выиграл спор с самим собой. Он хлопнул в ладоши, отчего несколько инструментов на столе слегка звякнули, и наклонился над моей рукой с особым энтузиазмом.
— Вот это я понимаю, разумный подход! — воскликнул он, потирая руки и снова берясь за пинцет. — Давай, сейчас аккуратно вынем этот артефакт, зафиксируем всё как надо, и твоя рука будет как новенькая — гладко, тихо, как шёлк! Ну, держись, сейчас начнём — будет чуть-чуть покалывать из-за соприкосновения с гидравлическими жгутиками, но ты терпи, не дёргайся!
Он взялся за инструменты с особой энергией, его движения стали ещё более уверенными, а вокруг стола снова закружился лёгкий хоровод металлических звуков — клацанье, шорох, лёгкий свист, когда он наносил смазку.
* * *
Спустя полчаса после посещения мастерской мастера Гюстава я, Клоринда, Флорин и Навия оказались в небольшом ресторанчике с уличной террасой, расположенном на одном из живописных каналов Кур-де-Фонтейна. Атмосфера была наполнена ароматом цветущих цветов, а мягкий шум воды, плескающейся о каменные стены, создавал ощущение уюта. Столики на террасе были украшены простыми, но элегантными скатертями в пастельных тонах, а вокруг расставлены горшки с петуниями и геранями, добавляя ярких красок.
Мы устроились за круглым деревянным столом, и Навия с энтузиазмом сразу же взяла инициативу, заказав для всех чаи — ароматный травяной с ноткой мяты и мёда — и большой торт, который оказался нежным, с кремовой начинкой и лёгким вкусом ванили. Она явно не переживала за расходы, что выдавало её привычку к роскоши, но её манера держаться была лишена высокомерия, что сразу располагало.
Разговор вне стен мастерской начался оживлённо, и большую часть времени вели Навия с Флорин, явно находясь на одной общей «блондинистой волне», как я мысленно отметил. Их голоса сливались в лёгкий смех, и они обсуждали всё подряд: последние сплетни о местных аристократах, слухи о новом кафе на верхнем уровне города, где подают экзотические десерты, и даже странные случаи, вроде пропажи редких книг из городской библиотеки.
Они особенно увлеклись темой «суперсекретной разработки», упомянутой мастером Гюставом, — боевого зонтика, который, по словам Навии, мог бы стать не только защитой от дождя, но и оружием. Флорин с восторгом вспоминала эскизы, которые видела, а Навия, жестикулируя, описывала, как зонтик мог бы создавать вихри энергии, защищая от атак или атакуя врагов.
Я с Клориндой сидели чуть в стороне, уставшие после всех событий дня, и больше наслаждались тишиной, попивая чай и откусывая кусочки торта. Клоринда держалась сдержанно, её аметистовые глаза изредка скользили по узкому каналу, где плавала стайка уток, или по прохожим, неспешно прогуливающимся вдоль. Её лицо сейчас казалось мягче, возможно, из-за расслабляющей атмосферы. Я разделял её позицию — после утренней дуэли и визита к Гюставу хотелось просто отдохнуть, а не вести долгие активные беседы. Торт, кстати, был на высоте — крем таял во рту, оставляя сладкое послевкусие, а чай, с его мятным ароматом, приятно согревал.
Навия Каспар, несмотря на своё высокое положение, была удивительно близка к простым людям, и это сразу бросалось в глаза. Её манера общения — открытая, без тени высокомерия — выдавала хорошее воспитание и, возможно, влияние её отца, господина Калласа Каспара, который, судя по её словам, поддерживал её необычные идеи. Она была пятнадцатилетней девушкой, дочерью влиятельного человека, главы целой организации «Спина ди Розула», а также простым подростком, полным энергии и идей. Её отец, судя по всему, был человеком прогрессивным, поощряющим её изобретательность, даже если проекты, вроде боевого зонтика, казались эксцентричными.
Молодая госпожа Каспар не только не была испорчена богатством, но и активно искала общения с такими, как Флорин, — простыми людьми, которые делились с ней своими мечтами и проблемами. Это делало её уникальной среди местной аристократии, и я не мог не отметить, как легко она вписалась в нашу компанию.
Клоринда, как оказалось, была давней подругой Навии, и их связь чувствовалась в каждом взгляде, каждом коротком обмене фразами. Флорин же недавно подружилась с Навией, и их общение было свежим, но уже тёплым, что укрепляло нашу новую «четвёрку» друзей. Я был рад этому — не только я суетился, пытаясь наладить связи, но и Флорин завела знакомство, которое, возможно, в перспективе сыграет важную роль. Навия, с её ресурсами и связями, могла стать ключом к решению наших проблем, но пока это была лишь перспектива, и мы наслаждались моментом.
Разговор продолжался, и я, хоть и поддерживал беседу, больше разделял позицию своей недавней противницы в дуэли — наслаждаться тишиной и тортом.
Наконец, после недолгих посиделок, Навия взглянула на свои карманные часы, украшенные мелкими жемчужинами, и вздохнула с лёгким сожалением.
— Ох, мне правда жаль, ребята, но я обещала отцу быть дома к обеду, — сказала она, вставая и поправляя шляпу, которая слегка съехала набок. — Сегодня вечером он принимает каких-то важных гостей, и мне нужно быть там, иначе он меня потом неделю будет пилить за опоздание. Но не переживайте, мы обязательно повторим это скоро, может, после пьесы в Театре Эпиклез? Я достану билеты, обещаю!
Флорин надула губы, но улыбнулась:
— Уже? Я так хорошо проводила время, Навия. Но ладно, жду следующей встречи!
Навия подмигнула ей, а затем взяла Клоринду под руку с хитрой улыбкой:
— Ну, Кло, пойдём, а то без меня ты опять будешь сидеть дома с книжкой, вместо того чтобы жить полной жизнью. У нас ещё дела есть, не забудь!
Клоринда слегка закатила глаза, но не сопротивлялась, и они ушли вместе, их фигуры постепенно растворялись в толпе прохожих, пока они что-то тихо обсуждали. Я проводил их взглядом, а затем повернулся к Флорин, тихо усмехнувшись.
— Интересных друзей себе заводишь, «мисс Флорин», — сказал я, глядя, как их силуэты исчезают за углом улицы, где фонари уже начинали зажигаться, отбрасывая тёплый свет на брусчатку. — Навия точно не из тех, кто сидит на месте.
Флори гордо улыбнулась, слегка откинув волосы назад:
— Ещё бы! Всё же не мне одной голову ломать над тем, как и что делать. Мы с Торе тоже не сидим сложа руки… Хотя с Навией как-то само собой получилось. Я даже не знала, кто она и какое у неё положение, когда впервые её увидела. Она была одета в старую мужскую одежду с фартуком, работала над чем-то странным и непонятным отдельно от всей группы. Мне стало интересно, а Навия только и рада была рассказать о своих идеях и проектах! И сейчас она отдаёт всю себя разработке новой идеальной версии боевого зонтика, который может быть и оружием, и направляющим для элементальной энергии — у Навии ведь Глаз Бога есть. Ну, думаю, ты и так нас слышал, пока мы тут болтали.
— Это да, — кивнул я, отпивая последний глоток чая и глядя на пустую тарелку от торта. — Хотя меня больше всего заинтересовал её отец. С такими связями, как у неё, можно было бы…
Девушка отрицательно покачала головой, её улыбка слегка померкла, и она посмотрела на меня серьёзно:
— Пока рано даже намёки делать на это. Я понимаю, что ты хочешь, но Навия может расценить это как использование её… А она не из тех, кто любит, когда её используют. Ты же видел, какая она — открытая, доверчивая, но если почувствует, что её манипулируют, может закрыться, и тогда всё, что мы строим, пойдёт насмарку.
Я вздохнул, понимая её точку зрения, но не мог не напомнить:
— Для Перри и Клерви каждый следующий день может стать последним, Флорин. Неважно, как Навия может расценить искреннюю просьбу о помощи. Важен результат. Я не давлю, и ничего не требую. Но прошу не забывать про главную цель и про тех, кто нас ждёт. Пока просто налаживай контакт, но после того, как вернётся Дотте или появится человек от гильдии, придётся действовать решительно. И в просьбе хотя бы встретиться с господином Калласом я не вижу ничего… мерзкого или дурного. В конце концов, мы не денег и власти просим, а помочь восстановить справедливость и остановить безумие с истязаниями и смертями детей.
Моя речь вылилась сама собой, и я заметил, как приподнятое настроение Флорин слегка угасло. Она опустила взгляд, её пальцы нервно постукивали по столу, и я понял, что мог быть резковат. Её поведение с Навией, такое лёгкое и беззаботное, немного меня задело — казалось, она уже забыла о Клерви и Перри, найдя новую подругу.
— Я понимаю, — серьёзно кивнула она, её голос стал тише, с лёгкой обидой. — И ничего не забыла. Просто… звучит это довольно грубо, знаешь ли. Я тоже переживаю за них, но нельзя всё решать наскоком.
— Прости, — сказал я, чувствуя лёгкий стыд за свою резкость. — Денёк выдался напряжённым, и эта рука… Не хотел тебя задеть.
— Всё в порядке, Фили, — снова улыбнулась она, её голос стал теплее, и она подмигнула мне. — Я понимаю, что именно на тебя взвалена большая часть проблем. Но как говорила… «мама», просто к каждому человеку нужен свой подход. И я этот подход нахожу к Навии, как Торе сейчас посещает встречи писателей и поэтов в городской библиотеке, где тоже знакомится с новыми людьми и заводит связи. Мы все при деле, хоть это может показаться не так заметно. Ты не один, Фили, — она положила руку на мой локоть, слегка сжав, и её улыбка стала ободряющей. — Всё будет хорошо.
Её слова вызвали во мне лёгкое смущение и чувство вины за свои мысли. Я кивнул, стараясь улыбнуться в ответ, и почувствовал, как напряжение немного отпускает.
— Кстати, — продолжила она, откинувшись на спинку стула и глядя на закат, который окрашивал небо в оранжевые и розовые тона. — У тебя ведь нет сегодня никаких планов на вечер, правда?
— Нет, — ответил я, слегка нахмурившись от неожиданного вопроса. — А к чему это?
— Торе сегодня утром спрашивала у меня про наши планы на вечер, — сказала она, её голос стал заговорщицким, как у Навии. — Говорила, что приготовила какой-то сюрприз для нас с тобой. Уже скоро вечер, и она должна быть дома. Думаю, стоит заглянуть к ней. Что скажешь?
Я хмыкнул, скрестив руки на груди:
— Не люблю сюрпризы. Но от Торе, надеюсь, ждать можно чего-то хорошего… Ладно, пойдём, посмотрим, что она там придумала.
Мы поднялись и направились домой, чувствуя, как полуденный воздух становится прохладнее.
* * *
Уютная кухня нашей квартиры встретила нас тёплым светом из окна и мягким ароматом травяного чая, который Торе поставила на стол в старом чайнике с выщербленной ручкой. Мы с Флорин и Торе сидели за потёртым деревянным столом, покрытым скатертью с выцветшим цветочным узором. На столе лежали остатки обеда. Сквозь приоткрытое окно доносился лёгкий аромат лип и приглушённый шум вечернего города.
Я крутил в руках билет в театр на сегодняшнюю пьесу, ощущая, как гладкая бумага с золотыми буквами приятно холодит пальцы. Навия вскользь упомянула про Театр Эпиклез перед уходом, а теперь Торе, с торжественным видом, протянула мне и Флорин два билета, украшенных изящным орнаментом, словно это был какой-то редкий трофей.
— На читательском вечере в библиотеке я разговорилась с одной дамой, — начала Торе, её голос был тёплым, с лёгкой ноткой гордости. — У неё из-за каких-то срочных дел на работе не вышло сходить в театр с мужем. Я, конечно, не упустила шанс — выкупила их почти за бесценок, представляете? Думала, вам будет полезно на пару часов забыть про все эти планы мести, заговоры и напряжение, и просто пожить как обычные ребята, а не как герои какой-то эпической саги! — она подмигнула мне, её глаза блеснули с лёгким намёком на мою истинную природу, и она добавила с улыбкой: — К тому же, билетов в продаже давно нет, так что это чистая удача, как по мне!
Лицо Флори осветилось радостью, но тут же нахмурилась, обратившись к Торе с искренней заботой.
— Ой, это просто невероятно, спасибо огромное! — воскликнула она, внимательно осматривая свой билет, как сокровище. — Но постой, а как же ты? Тебе самой не хочется пойти? Я бы чувствовала себя виноватой, если бы ты осталась дома из-за нас!
Торе рассмеялась, отмахнувшись рукой, как будто это была мелочь, и наклонилась вперёд, опираясь локтями о стол.
— Да не переживай ты так, честно! — сказала она с игривой ноткой. — Сходим в театр в следующий раз все вместе, обещаю, он никуда от нас не денется! А знаете что, давайте поставим себе цель — после того, как разберёмся с Крукабеной, соберёмся всей оравой: я с Дотте, вы вчетвером с вашей компанией из Дома Очага. Пойдём в театр, выберем какую-нибудь весёлую комедию, а потом пойдём гулять по ночному Кур-де-Фонтейну! Представьте: петь песни под звёздами, смеяться до слёз, радоваться жизни — это же будет эпично! Мне кажется, такая мотивация нас всех здорово подстегнёт, что скажете?
— О да, мне это безумно нравится! — подхватила Флорин, её глаза заблестели, и она хлопнула в ладоши от энтузиазма. — Я сегодня видела одно платье в витрине — голубое, с такими милыми оборками, оно бы идеально подошло для такого вечера! Надо будет сэкономить немного, чтобы купить его, а то вдруг распродадут!
Торе и Флорин разговорились, их голоса заполнили кухню смехом и планами — от обсуждения платьев до идей, где лучше гулять по ночному городу. Торе предлагала устроить пикник у канала, а Флорин настаивала на том, чтобы взять с собой гитару и петь дуэтом.
Я же продолжал вертеть билет в руках, чувствуя, как сначала меня охватило тепло и радость от их энтузиазма, но вскоре это сменилось странным, тянущим чувством — неприятным и необъяснимым, как будто кто-то потянул за невидимую нить внутри. Поход в театр вроде бы должен был радовать, но что-то в глубине души шептало обратное. Почему? Понять не мог.
Стоило ли ждать сюрпризов в театре или тревога связана с чем-то другим? Может, она началась раньше, и я просто не замечал? В голове крутились мысли о Сумеречном Дворе, Фатуи и Профессоре с его протезом, но это казалось слишком. Может, дело в Глазе Бога в кармане, который холодил через ткань, или в усталости после дня? Не найдя ответа, я отложил билет, взял печенье и чай, надеясь, что это чувство скоро пройдёт. Торе и Флорин болтали о платьях, и я решил не накручивать себя — разберусь, если что-то пойдёт не так.
