• Boosty Shared
• Emger Var Eimress

• T

• фанфик
• попаданец
• dragon age

Праздники продолжаются, но постепенно вхожу в рабочий ритм. Пока предварительно бесплатные проды по обновлённой версии "Вашего Величества" здесь на бусти теперь будут выходить в субботу-воскресенье, а наброски для подписчиков по иным работам в среду-четверг.

Глава вновь существенно переписана и сильно сокращена в размерах. Планировал даже объединить со следующей, но тогда она выходила непредсказуемо большой.

Приятного чтения.

Глава 14

К нашему удивлению, идти к городскому кузнецу и гному-затворнику Теган решил самолично с четырьмя дружинниками. Никого упрашивать он не собирался, наоборот, намеревался выгнать обоих пинками из домов и приставить к общему делу. Я пытался его отговорить, ведь сейчас, с нашим прибытием, возникло множество вопросов обороны, требующих общего обсуждения, но банн был непреклонен. Поведение этих горожан он воспринял, как личное оскорбление и намеревался выкорчевать его, чтобы и у остальных дурных мыслей отсидеться в сторонке не возникало. Обернуться он собирался быстро, пока мы обустраиваемся в выделенном месте, однако я, видя мрачный настрой Геррина несмотря на его вялый протест, решил отправиться с ним. Элисса, подчёркнуто-вежливо извинившись, ушла заниматься обустройством Стражей вместе с одним из ближников банна. Кажется, ей вся эта затея совсем не нравилась, однако лезть во взаимоотношения другого феодала с его подданными она не собиралась. Я такой щепетильностью не страдал и собирался воспользоваться своим привилегированным положением и «родственными связями по полной.

С нами отправились Алистер, явно желавший о чём-то поговорить с Теганом, и Каллиан. Последняя, думается мне, просто отлынивала от своих обязанностей по разгрузке повозок, обустройству и дежурству — сегодня был как раз её черёд кашеварить. Путь до жилища кузнеца оказался не долгим — и оно, и его кузня располагались в ремесленном конце, чуть в стороне от основной застройки. Пока шли, Геррин успел коротко поведал об обстановке в городе и окрестностях. Увы, никакого оптимизма его рассказ не внушал.

Начались несчастья эрлинга Редклиф с того, что в начале месяца утешник его владетель — эрл Эамон слёг со странной лихорадкой. С каждым часом ему становилось всё хуже и на третий день он просто провалился в забытьё. Лекари уже пророчили эрлу скорую кончину, как совершенно внезапно, без всяких причин, его состояние принялось улучшаться! Спустя несколько дней врачеватели с удивлением обнаружили, что мужчина чудесным образом исцелился, но… радовались рано. Несмотря на выздоровление, в себя он так и не пришёл, продолжая оставаться без сознания — в коме. Пробудить его не удалось никому. Несмотря на страх за жизнь брата, Тегану пришлось отправиться с армией эрлинга в Остагар, возглавив её — он не мог наплевать на долг перед королём даже по таком поводу. Всё дальнейшее мужчина знал со слов городского головы и немногочисленных замковых слуг да стражников, сумевших сбежать из замка, пока не стало слишком поздно.

После отъезда Тегана, молодая супруга Эамона — леди Изольда, убитая горем, в отчаянии отправила оставшихся в замке рыцарей мужа на поиски лекарства — мифической Урны со Священным Прахом Андрасте. Однако, на этом беды не кончились или около десяти дней назад в замке Редклиф начали твориться пугающие странности: исчезали люди, иногда средь бела дня, всем стали сниться кошмары, а с неделю назад сбежала вся живность, которая только могла. Горожане клялись, что видели цепочки крыс, спешащих прочь. Собаки и кошки убегали вслед, бронто и лошади вырывались из стойл, даже мелкая живность вроде птиц, и та норовила смыться. На второй день замок и полгорода в придачу разбудили жуткие крики и нечеловеческий вой. Вся городская и замковая стража поднялась по тревоге, да кинулась обыскивать замок, но никто ничего не нашёл. Хуже того — девять стражников тоже исчезли бесследно! После такого Редклифа в сторону ближайших хуторов потянулись первые беглецы. И сделали они это как нельзя вовремя, потому что на четвёртую ночь на замок опустилась тьма и кроме трёх дюжин перепуганных стражников да прислуги оттуда больше никто не выбрался. Да и те толком рассказать ничего не смогли — никто ничего не разглядел. Все лишь ощущали дикий страх и мельком видели какую-то клубящуюся тьму, после чего ринулись со всей мочи прочь. Днём несколько смельчаков попытались войти в замок и узнать, что происходит, но с тех пор их больше никто не видел.

На пятую ночь началась самая жуть: около полуночи из замковых ворот появились ковыляющие фигуры людей — тогда их было ещё совсем немного, и всё равно выставленный пост стражи за мостом они почти смяли. Если бы не подоспевшие из города караульные — живых бы там не осталось никого. Это оказались ожившие мертвецы — ходячие трупы.

С каждой последующей ночью становилось только хуже и вчера мертвецов явилось столько, что они легко уничтожили хлипкие баррикады, перебив всех, кто там был, и ворвались в город. К счастью, людей в Редклифе оставалось уже не так много, да и Теган со своей дружиной подоспели вовремя, дав шанс людям устоять до рассвета. И всё равно, до восхода солнца мертвецы разорвали многих. Слишком многих. Лишь с его первыми лучами, упавшими на залитые кровью улицы, оставшиеся чудовища рассыпались в прах.

К сожалению, на этом плохие новости не заканчивались. Многие жители, ещё как всё началось, бежали из города в ближайшие хутора и сёла, надеясь переждать бедствие. Однако, сегодня воины Тегана обнаружили два посада полностью уничтоженными. Самое ужасное крылось в том, что тел там не осталось — море крови, но ни одного людского тела. А ведь в этих селениях не меньше полутора сотен человек было вместе с беглецами из Редклифа…

Когда утром удалось подсчитать оставшихся в строю людей, выяснилось, что держать город целиком, не имея укреплений со стороны замка — едва ли возможно, а куда-то бежать уже поздно. Пример разгромленных сёл был показателен. Большая часть дружинников Тегана оставалась в строю — из полусотни погибло четверо, а способными держать оружие оставались сорок три воина. Более скверно обстояло с городской стражей и храмовниками. Стражников набралось всего тридцать два, и то половина была легко ранена, а храмовников и вовсе семеро, причём среди них не оказалось ни одного посвящённого в рыцари — одни послушники. Горожан, в основном мужчин, но были и женщины, способных сражаться и имевших хоть какое-то вооружение, набиралось человек за сотню.

Итоговая цифра на первый взгляд казалась солидной, но лишь казалась… Полная броня — кольчужная и панцирная была лишь у дружинников Тегана. Только кольчуги и шлемы — у храмовников и одиннадцати стражников. Ещё двадцать стражников ходили лишь в стёганых акетонах. У горожан брони не имелось вообще никакой. Кого-то получится одеть в доспехи, снятые с раненых и погибших, но не всех, далеко не всех. Что ещё хуже — все были сильно измотаны бессонными ночами и битвами с мертвецами. Стояли люди только на осознании того, что отступать просто некуда. Ведь за их спинами прятались раненые, женщины, дети, старики.

У Тегана имелся свой план, как продержаться следующую ночь — перекрыть баррикадами все входы на центральную площадь, благо улицы в Редклифе узкие и этих проходов было всего пять. На них и держать оборону, обстреливая и осыпая с крыш домов всем, чем можно прущих на укрепления мертвецов. План даже на мой взгляд казался далёк от идеала, но в таких обстоятельствах придумать что-то лучше и впрямь сложно. Впрочем, кое-какие предложения у меня всё же нашлись, о чём я и рассказал Геррину.

По моей задумке тоже следовало встретить первую волну нежити на баррикадах, нанеся максимальный урон, однако, если мертвецов станет слишком много — отступить в заранее подготовленные опорные пункты. Под них приспособить наиболее крепкие и удобные для обороны дома вокруг площади, откуда потихоньку перемалывать мертвяков, стараясь вообще не вступать в ближний бой. С этим, правда, по словам Тегана, могли возникнуть сложности — нежить очень вяло реагировала на стрелы и окончательно упокаивалась лишь при попадании в голову. На самом деле, единственным способом надёжно уничтожить мертвяка и было уничтожение головы любым способом. На все остальные повреждения, смертельные для любого обычного человека, умертвия плевать хотели и в лучшем случае теряли подвижность. Однако в этом на помощь могли прийти наши маги — что Стражи, что Морриган знали разные вариации заклинаний для оружия, пригодных к наложению на стрелы и арбалетные болты. Сочетание огненных и телекинетических чар, если верить их словам, превращало каждый выстрел едва ли не в миниатюрную бомбу.

Ещё одной моей идеей стало: облить мертвецов чем-нибудь горючим и поджечь. Здесь, правда, проблема крылась в другом, и я её прекрасно осознавал. Объятый пламенем труп вполне мог поджечь что-то ещё, и не обязательно своего соседа по несчастью. Пусть стены домов у центральной площади и были сложены из камня, но всё остальное оставалось деревянным, а пожар в плотно застроенном средневековом городе — это гарантированное пепелище спустя пару-тройку часов. Тем не менее, окончательно отказываться от этого замысла мы не стали, решив подумать, как сделать так, чтобы не спалить весь Редклиф. Возможно, у магов есть какие-то особенные чары на такой случай?

— Кай, ты не говорил, что из благородных, — когда мы с Теганом временно окончили свои обсуждения, а до кузнеца идти оставалось всего ничего, внезапно заговорила Табрис.

— Ты не спрашивала, — буркнул я. Вот и вышло мне внезапно боком слова Тегана у церкви, — ты лучше скажи — зачем с нами увязалась? Чтоб ни делать, лишь бы ничего не делать, да?

— Чего? — недоумённо уставилась на меня девчонка, выгнув дугой бровки.

— Обед сам себя не приготовит. Твоя очередь дежурства, а ты тут с нами по кузнецам разным бегаешь.

— А-а, — хмыкнув, легкомысленно махнула рукой эльфийка, — Я договорилась — я ж не дура какая!

— И кто тот несчастный?

— Стэн согласился.

— Стэн? Сам? — Алистер недоверчиво покосился на девушку. — Слабовато верится, что наш хмурый здоровяк сказал нечто вроде: «О, да, Каллиан, с удовольствием отдежурю за тебя, ни в чём там себе не отказывай!»

— Пф, ну не такой уж он и хмурый, — весело фыркнула Табрис от пантомимы парня. — Ему понравились эльфинажские лепёшки, помнишь, я пекла в прошлый раз?

— Здоровская штука, — согласно закивал Алистер, и тут он ничуть не кривил душой. Мне они тоже понравились, чем-то напомнив турецкие питты с сыром, зеленью и рубленным мясом. Здесь, правда, была опостылевшая солонина, но даже она в тот раз показалась чем-то приятным и необычным. — Ты — большая молодец, так ловко их делала.

— Да… спасибо, — дёрнув ушками, смущённо отвернулась эльфийка. — Дома я частенько работала в пекарне у двоюродной тётки. Только мясо мы видели редко… Кхм, Стэну тоже очень понравилось. Он за меня кашеварить сегодня согласился, если я научу его их делать правильно.

— Мы на месте, — вмешался в наш разговор мрачный Теган, раздражённо теребя бороду. — Здесь он живёт, паскудник.

Улица, где обитал кузнец Оуэн и прочий мастеровой люд, встретила нас закрытыми ставнями, запертыми дверями и уже привычной мёртвой тишиной. Лишь тихо скрипя, раскачивались на ветру красочные вывески у ремесленных лавок и мастерских. Однако, не вся улица была такой безжизненной, как могло бы показаться на первый взгляд. Из печной трубы домика с резной деревянной доской в виде молотка с наковальней шёл лёгкий дымок. Впрочем, радость была преждевременной — дверь в лавку оказалась заперта и на наши крики и стук никто не отпирал. Теган горячился и сыпал проклятиями, молотя несчастную дверь богатырскими ударами. Дверь пока не поддавалась. Кузнец тоже.

— Ну всё, Оуэн! Ты сам к этому пришёл! — последний раз бухнув кулаком, Геррин сплюнул на порог и требовательно протянул руку к одному из своих воинов: — Грэм, давай топор!

— Теган, ты чего это делать собрался? — придерживаю его за плечо.

— Дверь выломаю нахер! Этот ссыкливый пьянчуга у меня получит…

— Надеюсь, ты этот же топор не вгонишь в макушку единственного в городе кузнеца?

— Вот ещё! Этот мерзавец так просто не отделается. Дел тьма, а сучий сын запить решил! Не-ет, сперва он у меня поработает на совесть!

— Вопрос снят, — отступаю в сторону, решив не мешать мужчине в его праведном гневе.

— Подождите! — совершенно неожиданно, Каллиан остановила уже занёсшего топор Тегана.

— От блять, ну чего ещё? — зло рявкнул разгорячённый банн. На этот раз сдерживаться он не стал. С другой стороны, и вмешивался не я, а какая-то там эльфийка.

— Форточка, — ничуть не струхнув, ответила девушка, указав пальчиком куда-то вверх.

Все мы разом задрали головы. Маленькое оконце третьего этажа оказалось не закрыто тяжёлыми ставнями, и, более того, форточка в нём оставалась открыта.

— Ну и чего, что форточка? — пробурчал Теган, сердито поглядывая на эльфийку. — Да Этаж третий и туда только кошка влезет. Как туда попасть-то?

— Легко! — с превосходством улыбнувшись, Табрис скинула свою кожаную курточку и стянула высокие сапожки, оставшись в одной рубахе да штанах.

— Ты, деваха, чего это удумала?

— Один старый трюк, — девчонка потянулась, размяла руки, несколько раз выгнулась в разные стороны, зачем-то села на шпагат, а затем, ловко подпрыгнув, уцепилась за едва выступающие из кладки камни и быстро полезла наверх. Нам всем только и оставалось ошарашенно наблюдать за уже достигшей окон второго этажа Каллиан. Вернее, её симпатичной нижней частью, обтянутой узкими полосатыми штанами…

— Во даёт! — с восхищением протянул замерший Алистер.

А меж тем, девушка достигла того самого окна на третьем этаже, пикантно изогнулась и, словно большая кошка, под всеобщий изумлённый вздох, изящно исчезла в форточке.

— Во даёт, во даёт! — словно зависнув, повторял парень, не отрывая полного восторга взгляда от окна.

— Домушница, — подвигав рукой свою челюсть, кратко высказался Теган, но развивать тему не стал.

Спустя какое-то время за дверью раздались щелчки, скрежет отодвигаемых засовов, сдавленные тихие проклятия и вот она распахнулась, явив перед нами пыльную, но буквально светящуюся довольством Табрис.

— Каллиан, ты просто умница! — чуть ли не над моим ухом раздался радостный возглас Алистера, вернувшего ей снятые вещи, — Это поразительно, никогда такого не видел!

— Спасибо, Алистер, — смутившись искренней похвалы, она слегка раскраснелась, и чтобы скрыть смущение, принялась быстро одеваться, целиком и полностью погрузившись в застёгивание куртки и натягивание сапожек.

— Оуэна не видела?

— Не, я только по лесенке спустилась.

Дом кузнеца встретил нас темнотой, пылью и поистине чудовищным запахом сивухи. Сам Оуэн нашёлся на втором этаже в полубессознательном состоянии в компании целой батареи пустых глиняных бутылок! Пахло внутри потом, какой-то кислой сивухой и свежей рвотой. К счастью, Теган знал отличный способ привода подобных неопознанных лежащих объектов в чувство. Дружинники совместными усилиями, особо не церемонясь, выволокли усатого кузнеца на улицу, где с явным наслаждением окатили ледяной водичкой из ближайшего колодца. Вот так, лёжа в луже и фыркая от холода, тот и пришёл в себя.

— Оуэн, — банн склонился над копошащимся у его ног кузнецом, — а ты не подохерел?

— А, это ты, Теган, чего надо? — отплёвываясь тот поднял на Геррина мутноватый взгляд.

— Подохерел, — констатирую, наблюдая за вытянувшимся лицом «дяди».

Подтверждая мои слова, Геррин с размаху засадил Оуэну сапогом по рёбрам. Тот хекнул и, хрипя, сжался в клубок. Но Теган и не думал заканчивать — присев рядом с этим телом, он ухватил кузнеца за мокрый чёрный ус и, притянув к себе, с угрозой прорычал ему в лицо:

— Мне надо, Оуэн, чтобы ты, собака плешивая, оторвал свою задницу и до заката правил снаряжение моим ребятам, а как закончишь, встал со всеми на баррикады!

— Нет.

— Что-о?! — голос Тегана не предвещал ничего хорошего. Совсем ничего.

— Ты слышал, банн, — с вызовом зыркнул на него кузнец, — хоть режь меня — мне уже всё едино.

— И в чём причина такой апатии? — подойдя ближе интересуюсь, пока Геррин, чего доброго, не претворил пожелание Оуэна в жизнь.

— Дочка моя — Валена! — внезапно всхлипнув, буквально провыл кузнец, откинувшись на спину. По его обветренным, небритым щекам покатились слёзы. Человек, этот здоровенный человечище рыдал взахлип, словно малый ребёнок…

— И что с ней?

— В замке она осталась, проклятом!

Теган неловко поднялся — похоже, всё желание начистить Оуэну морду из него куда-то испарилось или сильно подугасло.

— Послушайте, быть может она ещё жива… — робко произнесла Табрис, склоняясь над кузнецом, спрятавшим лицо в своих огромных, мозолистых руках.

— Столько дней уж прошло! Она… Её нет…

— Оуэн, — встаю рядом с Каллиан, собирая в голосе всю убедительность, на какую только способен, — не знаю, да и никто не знает, что с твоей дочерью. Возможно она жива, возможно уже нет. Однако одно я могу сказать совершенно точно: если продолжишь валяться и размазывать сопли по щекам — никто и никогда этого не узнает. Мы войдём в замок, но не раньше, чем переживём эту ночь. Мы найдём твою Валену. Живую или мёртвую. Но не раньше, чем ты оторвёшь зад от мостовой и поможешь нам и Редклифу. Ты кузнец — иных здесь больше нет. От твоего труда зависят жизни всех, кто сегодня будет биться и за Редклиф… и за твою дочь.

— Вы правда найдёте её? — с какой-то пока ещё слабой, едва просыпающейся надеждой посмотрел на меня Оуэн. Похоже, из всех моих слов он услышал только про это.

— Мы правда идём в замок? — совсем неприятно удивилась Табрис.

— Да, — отвечаю сразу обоим.

Вместе с Оуэном, пошатывающейся походкой ушедшего прямиком в мастерскую, в качестве присмотра отправился и один из людей Тегана. Мы же отправились в портовый район, где в своём доме забаррикадировался гном по имени Двин, по пути намереваясь заскочить на площадь. Требовалось приказать собрать и доставить вещи кузнецу, которые нуждались в срочном ремонте, да помощников ещё прислать. Добрались мы до церкви без лишних приключений и пока Геррин отдавал необходимые распоряжения, ко мне с очень мрачным выражением на лице подошла Элисса. Девушка так и не сняла своего доспеха, лишь оставив где-то шлем и пластинчатые перчатки. Броня, по её словам, была зачарована, и весом, когда надета, едва ли отличалась от плотной одежды, давая возможность носить её так днями напролёт. Чудесное изделие, вызывавшее лёгкую зависть у всех Стражей и даже меня — я в одной лишь удобной бригандине после пяти-шести часов носки уже мечтал скинуть её поскорее. Про обладателей простых кольчуг и говорить нечего!

— Отойдём? — девушка мотнула головой в сторону навеса, где сейчас никого не было.

— Да, что случилось?

— Дела плохи, — поморщившись, тихо выдохнула Кусланд, с силой сжав кулаки. — Банн Теган уже рассказал тебе?

— Про обстановку в Редклифе? Да.

— Как думаешь, мы выстоим? — с какой-то затаённой надеждой спросила она.

В первый миг я удивился, почему с таким вопросом Элисса обратилась именно ко мне, а не к кому-то другому! Ко мне — тому, кто якобы потерял память! Лишь спустя пару мгновений до меня дошло, что ей просто нужна поддержка. Банальные слова ободрения, заверения, что всё у нас получится… да что угодно! Восемнадцатилетняя девчонка с моей подачи принявшая на себя тяжкую ношу командора Серых Стражей Ферелдена — конечно, она и волновалась, и боялась, и переживала… и стойко держала всё в себе, не давая прорваться наружу ни капле сомнений и страхов. Сейчас она — командир Стражей, и не может, не имеет права показывать подобного никому, даже если трясётся внутри от ужаса. Никому кроме меня. Того, кто, по её твёрдому мнению, стоит выше неё самой, кто годы правил страной и вёл в бой целые армии. Кто знает цену ответственности, долгу и умеет справляться с подобными перипетиями. Как жаль, что я не этот человек…

— Конечно выстоим, Элисс, — ободряюще улыбнувшись, хоть предстоящая ночь и пугает меня самого до дрожи, осторожно беру её ладошку в свои руки. — У нас нет выбора, а значит мы выстоим и победим. Обещаю.

— Ты прав, нет у нас выбора, — девушка умолкла, невольно шагнув мне навстречу. В задумчивости она теребила пальчиками маленькую косичку у виска, сплетённую на манер Лелианы. Та тоже всё время с подобными расхаживает.

— Кай… лан, давно хотела спросить, — видя, что вокруг никого нет, Кусланд подняла на меня взгляд своих голубых глаз. — Почему ты всё время зовёшь меня Э́лисс? Моё имя — Эли́сса и…

— Тебе не нравится? — от удивления — точно не этого вопроса я ожидал, отвечаю первое, что пришло на ум.

— Нет просто… Необычно, — и не думая отстраняться, она аккуратно кладёт вторую ладошку поверх моей. Мельком отчего-то подмечаю, что ставших для меня привычными мозолей от постоянных тренировок с оружием, на её тонких, изящных ручках нет и в помине. А ведь она с мечом тоже частенько упражняется…

— Думал — это сокращенный вариант твоего имени, — волевым усилием вытряхнув из головы столь несвоевременную чушь, пожимаю плечами, — тебя так раньше никто не называл?

— Нет, — мотнула она головой, отчего-то еле заметно улыбаясь самыми краешками губ. — Мама и Фергюс звали — Эли́. Раньше, в детстве…

— Если не хочешь — могу не называть.

— Нет, нет — всё в порядке! Я не против — называй, если хочешь, — а теперь она уже тепло улыбается во всю ширь. Красиво, по-доброму… но я, определенно, этих женщин никогда не пойму! — И спасибо тебе!

Коротко коснувшись моей груди ладонью, девушка быстро отстранилась и поспешно, чересчур поспешно, отвернулась, будто бы поправляя скрутившийся ремень перевязи. Окончательно и бесповоротно запутавшись я, невольно огляделся, пока не наткнулся взглядом на Лелиану, как бы невзначай наблюдавшую за нами издали. Ну, уж в ком я не сомневался, так это в её профессиональном любопытстве. Из ближайшего здания вышли наши гномы, как всегда о чём-то спорящие меж собой, а у меня в голове внезапно родилась очень интересная мысль.

— Дюран, Натия! — окликаю эту парочку. — Нужна помощь с вашим соплеменником. Сходите с нами.

— А у меня спросить? — раздался рядом полный ехидства и насмешки голосок.

— Простите госпожа Командор, — дурачась, отвешиваю шутливый поклон девушке, сложившей руки на груди. — Разрешите временно позаимствовать у вас Стражей Эдукана и Броску?

— Так и быть, разрешаю, — манерно взмахнув ручкой, принимая игру, властно сообщила Кусланд, — но только ради вас, сэр Кай.