Настоящий Антигерой? 41 глава(не редактировано)
— Ты пришёл.
Тихий женский голос раздался посреди женского туалете. Внутри горела одна единственная лампа, которая мерно раскачивалась из стороны в сторону, отчего свет изредка освещал кабинки и восстановленную раковину.
Здесь не стало лучше, скорее даже наоборот… Словно бы чёртов туалет впитал в себя всё то, что здесь произошло. Мерзкое, неприятное чувство возникало в груди, стоило только взглянуть на разрисованные кабинки или грязные зеркала, в которых едва ли что-то отражалось.
Пройдя внутрь, закрывая за собой дверь, я прошёл ещё чуть дальше, ощущая на себе пристальное внимание. Изначально было желание провести пальцами по грязному зеркалу, но я быстро откинул это странное наваждение, лишь пройдясь по нему нечитаемым взглядом.
В голове крутились вопросы, да только вот они никак не обращались в слова, потому я спросил довольно банальную и очевидную вещь.
— Зачем?
Изо рта вместе с вопросом вылетел дым. Бар был закрыт на ночь, всё таки будний, рабочий день и мало какой посетитель захотел бы сидеть здесь в половину пятого утра.
Затянувшись ещё разок, скидываю пепел на липкий пол, отчётливо вспоминая, как густая, почти чёрная кровь растеклась здесь из тела жирного насильника.
— Потому что это было справедливо… — С придыханием спросила девушка, смакуя каждое слово… Особенно последнее. — Не ты ли это сказал?
Словно в насмешку, Сэнди не показывалась на свет… Хотя, быть может она боялась меня или это была очередная больная игра её сломавшегося окончательно разума?
— Воздание по заслугам, это не тоже самое, что и потрошение людей…
— А есть разница? — Наигранно… Хотя, может быть и на самом деле, Сэнди сильно удивилась моим словам, да так, что я заметил её силуэт, чуть показавшийся на свету качающейся лампы. — Они были злодеями… Ублюдками… Насильниками!
С каждым словом я ощущал, как в её голосе нарастает ярость. Она была в натуральном бешенстве и явно прямо сейчас была готова броситься на очередную жертву. В зеркале отразился блик ножа, здоровенного кухонного ножа для рубки костей и плотного мяса.
— Я убивал таких же мразей! Убивал также, как это сделал ты, — дёрнувшись от её слов, даже скорее от сравнения её со мной, я скинул сигарету в раковину, дёрнув кран и смыв её водой, — они творили ужасные вещи! Все! Каждый из них.
Выйдя ещё чуть больше на свет, показывая мне нижнюю часть своего тела, покрытого кровью последней жертвы, Сэнди хрипло рассмеялась, натужно дыша и порой начиная задыхаться.
— Тебе не нравятся мои слова? Не хочешь слышать правды? — Поиграв ножом в руке, она злобно взмахнула им, наверняка представляя перед собой очередную жертву. — А вот я её люблю… Люблю, как вся их ложь выходит наружу, вместе с их внутренностями…
Безумный шёпот, с редкими выкриками, сладкой истомой сумасшедшей любовницы… Сэнди явно была больна и не в себе, а потому я с трудом воспринимал её слова, больше сосредоточенный на том, чтобы аккуратно обезвредить и не повредить сумасшедшей девушке, до приезда полиции…
— Священник тоже был лжецом и злодеем? А тот бомж в отеле…
— Да! Каждый из них! — Она встала так, чтобы тень закрывала только её лицо. Одетая в довольно вульгарный наряд, словно прекрасный, но ядовитый цветок, Сэнди продолжала активно жестикулировать. — Насильники, убийцы… Все они ушли от правосудия.
— Это твои слова, — резко оборвав её, я услышал понимающий и довольный хмык девушки, словно бы она ждала этого, — твои предыдущие жертвы были чисты… Таксист , уборщик в торговом центре, сотрудник офисного…
— Шон, Шон, Шон… Ты показал себя таким умным, -выйдя на свет, она наконец-то показала своё лицо… Только вместо ожидаемого буйства эмоций, я увидел лишь восковую маску, такую не подходящую её образу и голосу. Это выглядело настолько неестественно, что даже пугало, — ты даже не представляешь, какую информацию можно найти на анонимных сайтах, от тех кто боится заявить об изнасиловании в полицию.
— Это могла быть липа. Ты убила столько людей по наговору в интернете?
Я просто не верил в сказанное. Пускай и понимал, что передо мной сломавшаяся и сошедшая с ума девчонка, которая пережила ужасное событие в своей жизни… Но глубоко в душе я надеялся, что она скажет мне что-то более весомое, чем это.
— У кого-то из них есть дети от этих мразей… Другие подались в религию, а третий пали на самое дно, — подойдя ближе, водя лезвием ножа по своей руке, но аккуратно, чтобы не порезаться, она плавно приближалась ко мне, пока сам я стоял в пол-оборота, — таких историй так много и их так легко отыскать…
Встав практически вплотную, под моим внимательным взглядом, она отвела нож в сторону, после чего протянула руку. Её пальцы дрожали, но когда до меня оставалось несколько сантиметров, Сэнди одёрнула ладонь, крепко прижимая её к груди.
— Не могу… Забавно получается. Я легко могу дотрагиваться до них, но нормальных людей я боюсь коснуться. — Хныкнув, маньячка отдалилась на пару шагов, вновь начав играть с ножом. — Но может оно и к лучшему? Так я точно смогу отыскать всех этих мразей и прикончить их, одного за другим… Я инструмент правосудия.
Она попыталась улыбнуться, но вышло так, словно мертвецу растягивают губы. Поседевшие волосы попадали ей в рот, заодно прикрывая один глаз. Глядя на меня исподлобья, Сэнди чуть склонила голову на бок, по новому разглядывая меня.
— Осуждаешь меня? Презираешь? — Разговор явно начал уходить не туда. Настроение Сэнди менялось от одной крайности к другой и стоило девушке не получить должной реакции, а только моё осуждающее молчание, как она начала медленно воспринимать меня в штыки. — Ты такой лицемерный…
Отвращение было первой эмоцией, которая отчётливо и легко прорезалась на её некогда красивом лице. Засохшие капли крови потрескались и чуть осыпались ало-чёрной крошкой, когда девушка скривила губы.
Тишина в женском туалете была обманчива, нарушаемая лишь звуками капающей воды из крана. Я стоял напротив неё, пытаясь увидеть ту весёлую девушку, но видел лишь убийцу, которая оправдывала свои действия под какими-то высокими лозунгами о справедливости.
Её голос был исполнен уверенности, но я услышал в нем искренний страх, а может, и панику — за время, которое она провела в тени, проливая кровь налево и направо, её психика явно окончательно сломалась и не выдерживала давления.
— Ты не несёшь справедливость, — мой тихий голос прорезал тишину, вместе с чирканьем зажигалки. Было понятно, что мои слова много не принесут, но почему, я искренне хотел убедить её. — Ты становишься тем, кого, по сути, должна ненавидеть.
Дёрнувшись, как от пощёчины, Сэнди напряглась всем телом. Её скулы заострились, а шея напряглась так, что стали видны прожилки. Но я продолжал говорить, как бы ей было неприятно.
— Я наказываю преступников. Сажаю тех, кого удаётся поймать и наказываю тех, кто ушёл от руки закона. — Стряхнув пепел кончиком пальца, разворачиваюсь лицом к зеркалу, разглядывая фигуру девушки в отражении. — Это не одно и то же, как убивать просто ради удовольствия или чтобы ощутить вкус власти.
Её глаза блестели от ярости и я читал в них разочарование. Этот взгляд, полный ненависти и презрения, говорит мне о том, что я для неё — не просто человек. Я был её кумиром, она стремилась быть похожей на меня, но та тень, которой она стала…
Грязный и мерзкий плагиат, жалкая пародия, деформированная и искажённая!
— Лицемер! Ты судишь меня, будто стоишь на пьедестале правосудия, — она бросила это слово, как и острие своего ножа. Пролетев мимо меня, он вонзился в зеркало, заставляя последнее пойти паутиной трещин, — ты не имеешь права меня осуждать, ведь сам действуешь по своему усмотрению. Ты убил их! Без жалости! Без сожалений!
— Я не лицемер, — подавив усталый вздох, едва сдерживая гнев, который пытался вырваться наружу, — я придерживаюсь своих принципов. И эти принципы крутятся вокруг искреннего желания избавиться от подонков и защитить людей, а не ради своей личной жажды мести. Ты же отпускаешь своих собственных демонов с цепи, становясь одним из них.
Она открыла рот, чтобы что-то возразить, но в её глазе уже витала тень осознания. Я видел это. Она сама понимала, что заблудилась в своих мотивах. Убийства, которые она совершала, были не актами справедливости, а попытками заполнить пустоту внутри себя. Я видел женщин, которые стремились к чему-то большему в своей жажде справедливости, но Сэнди…
Нет.
Она просто загрязняла эти неясные намерения своей жаждой мести.
— Нельзя играть в Бога, — мои тихий голос заставил её вздрогнуть, — ты убиваешь подонков не из чувства долга, а по велению надуманной силы, из жажды крови. Это не правосудие, а слепое отсутствие контроля.
Я продолжал смотреть на неё через сломанное зеркало, которое лишь сильнее искажало изображение девушки, деформируя её образ настолько сильно, что даже она сама начала сомневаться.
Почти минуты мы стояли в тишине. Опустив взгляд к полу, разглядывая свои окровавленные руки, Сэнди напряжённо размышляла, явно переосмысливая свои поступки.
Мы задержались в этой молчаливой дуэли взглядов. Время замедляло свой бег, а мой чуткий слух уловил приближение патрульных машин, которые медленно стекались сюда со всего города. Я знал, что разговор здесь не закончится, но понимал, что, возможно, мне удалось сделать шаг к её пробуждению от этого безумия…
— Глупец. — Печальный, усталый вздох вырвался из моего рта, вместе с последним дымом. В этот раз я не стал выбрасывать хабарик в раковину, а бросил его на пол. Видимо мои надежды были напрасны. — Ты просто такой же, как и они… Вот и всё.
Глянув на свою протянутую в мою сторону руку, которая наконец-то перестала трястись, Сэнди хмыкнуло, так словно к ней только что пришло осознание.
— Все твои слова ложь, — я видел… Она сделал свой выбор и теперь любые слова бесполезны, но я всё ещё могу попытаться обезвредить её. Быть может её смогут помочь. Мало ли специалистов в этом странном мире. Возможно кто-то из них возьмётся за подобный тяжёлый случай… И пускай я подвергаю себя опасности, поступая глупо и нелогично, но это явно будет лучше, чем убивать эту несчастную девушку, — фальшивка! Я — инструмент правосудия!
Резко выкрикнув, Сэнди выхватила из-за спины ещё одну пару ножей и ринулась на меня. Нас разделяло всего пара метров, но это не было проблемой. Я легко мог её обезвредить, заломать и сдать своим коллегам.
Первый подшаг, вместе с мягким ударом по ведущей руке — выбил первый нож. Отшатнувшись, испуганно глядя на меня и видимо не веря, что я так быстро выбил один из ножей, Сэнди перехватил второй обратным хватом и вновь ринулась в атаку, безумно сверкая алыми глазами.
Перехватив её запястье над головой, второй рукой, хватаю свободную конечность, разворачиваясь на месте и собираясь бросить девушку на пол, но она сумела меня удивить.
Подавшись вперёд, она попыталась укусить меня за руку. Легко оторвавшись от земли и подтянувшись к нашим сцепившимся рукам, из-за чего мне пришлось отпустить её ладонь с зажатым в ней ножом.
Попытавшись вырвать из моей хватки вторую руку, она лишь бесполезно дёрнулась, после чего вновь подалась вперёд, явно собираясь повторить первую неудачную попытку.
Я уже просчитывал, как стоит сразу взять её на болевой, чтобы она вновь не попыталась укусить меня, как со стороны двери раздался лязг ствольной коробки и в следующий миг дверь вышибло ударом ноги.
Дёрнув на себя Сэнди, я попытался вытащить её из под удара, но грохот пистолетного выстрела толкнул девушку в спину раньше, чем я успел среагировать.
Второй, третий, четвёртый…
Удивленно приподняв брови, я воззрился на приоткрытую дверь в женский туалет, где во всей своей красе застыла Роза Диас, сжимая двумя руками трясущийся пистолет. Широко распахнутые глаза смотрели прямо на спину заваливающейся Сэнди, которую я в целях безопасности выпустил из своей хватки, позволяя ей упасть.
Ещё вовремя её падения, я понял, что на землю приземлится мёртвое тело, а потому просто устало привалился к проклятой раковине, растирая лицо рукой.
* * *
— Очередное раскрытое дело, Кент, поздравляю. — Сухо поприветствовав меня, Терри Джефферс смерил мою поникшую морду недовольным взглядом, после чего деланно смягчился, словно переступая через себя. — Ты молодец…
— Спасибо, сержант, — кивнув на его похвалу, я увидел, как Терри понимающе поджал губы, но быстро отвернулся, начав копаться в многочисленных бумагах и папках, которые завалили весь его стол, на время усиленной смены дежурств, — если вы не против, сэр, я бы пошёл домой. Хочется отдохнуть.
— Понимаю, как и всем нам. — Уже было собиравшись махнуть мне рукой в сторону выхода, Джефферс на миг застыл, после чего обернулся через плечо. — Но пара минут ничего не изменит… Так что зайди к капитану, он хотел поговорить с тобой.
Всучив мне какую-то папку, которую я из-за усталости, разбитости и недосыпа — просто принял и молча пошёл в нужную сторону.
На подходе к кабинету Макгинкли меня поздравляли коллеги, порой хлопая по плечам или вежливо улыбаясь… Даже не знаю, правда это была или нет, сейчас мне было насрать. Спать и срать хотелось так сильно, что уже было невмоготу.
Мерный перестук об косяк и после разрешающего хрюканья, я зашёл к Макгинкли, который яростно боролся с самым своим любимым врагом — чизбургером. Практически целиком запихивая его в рот, кэп не глядя свернул обёртку и кинул её за спину, легко попадая в мусорку.
"Ну, а хули… Дело привычки. Благо мы не застали момент, когда молодняк заставляли убирать эти бумажки в его кабинете".
— Капитан Макгинкли, сэр. — Приложив руку к виску, прохожу вглубь кабинету, после очередного взмаха руки. Кэп заживал активнее, легко перемалывая здоровенный бургер, который даже на вид, стоил пару баксов.
"Вот же… Живут же люди".
Даже на миг восхитившись его непосредственности и беспечности, я позволил себе отвлечься от ночных событий. Уголки губ приветливо дрогнули, что было воспринято Макгинкли по своему.
— Вот станешь капитан, тогда сможешь делать что хочешь, Кент. — Новая обёртка отправилась в мусорку, а капитан расположился поудобнее в кресле, складывая свои руки на объёмном брюхе. — Но, я позвал тебя не за этим.
Протянув руку, кэп принял от меня принесённую папку и полистав её жирными пальцами, остановился на последней странице. Только сейчас до меня дошло, что это было моё личное дело, отчего заряд бодрости мигом привёл меня в чувство.
— Сэр…? — Вопросительная интонация была настолько жалкой, что даже бесчувственный и простой по натуре Макгинкли оторвал взгляд от бумаг, внимательно смотря на меня. — У меня проблемы?
— Чё? Совсем дурак что-ли? Я бы стал вызывать тебя ради такой мелочи? — В его глазах так и читалось, насколько тупым он меня видит после этого вопроса. Ведь по мнению капитана, наказывать и пиздить нас отлично получается у сержанта Джефферса, на которого в полной мере спихнули всю дисциплинарную работу. — Нет, Кент, ты здесь по другому поводу…
Отложив папку, кэп достал из ящика стола фляжку и крепко приложился к ней, после чего вперил в меня сытый и довольный жизнью взгляд.
— Два крупных дела раскрыл, причём сам. Множество благодарностей, хорошие отзывы от коллег и правильный настрой на работе… — Начав перечислять мои заслуги, Макгинкли вновь перелистнул пару страниц. — Пускай некоторые и были против, но я считаю, что пора пополнить наш штат детективов, в котором сейчас серьёзный недобор.
Я пропустил удар сердца, ощущая, как кровь забила в висках. Голос капитана становился всё тише, но я смог превозмочь и справиться с наваждением.
-… Я там договорился кое-где, так что тебя после экзамена оставят у нас, по этому поводу можешь не переживать
— Значит вы выдвигаете меня на экзамен на повышение?
Шмыгнув носом, Макгинкли очередным нелепым взглядом окинул мою фигуру.
— Именно это я и имел в виду… Слушай, парень, может тебе рано становиться детективом?
— Э-эм, нет! То есть, да! Я готов, сэр! — Вскочив с места, прикладываю руку к виску, под весёлым взглядом капитана нашего участка. Потрепав себя по щеке и стряхнув пару крошек, он открыл один из листов в моём личном деле и медленно и вальяжно расписался, словно бы наслаждаясь моим пристальным вниманием к этому процессу.
После чего Макгинкли вытащил откуда-то свою личную печать и со всего размаху влепил ей по документу об экзаменации, ставя в разговоре точку.
(Фух, бжлеать! Заебался. Сегодня вышло 64т символов и я этому рад.
История про Сэнди закончилась. По-моему вышло неплохо, да и конец получился именно таким, как я и планировал.
Вся арка нужна — немного осадить Шона, чтобы не распоясался, ну и для повышения — дело то серьёзное было.
Завтра буду писать Демократию, надо расслабить мозги и с пафосом, тупостью и эпиком обрушиться на Набу… То есть спасти Набу, мда.
И фоточка Макгинкли с собственным портретом на стене, так не задумывалось, но получилось неплохо)
