Глава №23. Обсуждение. Отказ. Предложение.
Прода в полночь, или в полпервого. По ситуации.
Поздняя Меретическая Эра.
За 4443 лет до рождения Последнего Довакина.
13 лет до начала Первой Эры.
Фалмерет/Скайрим.
Спустя несколько лет.
Феатор Каслана.
Отмер я через энное количество времени после последнего произнесённого слова… Пророчества?
Да, эти строчки очень на него похожи.
Дёрнувшись, чтобы потереть виски, я с некоторым удивлением обнаруживаю, что в моих руках лежит… Свиток. Древний Свиток.
Я с некоторой заторможенностью и удивлением провел пальцами по гладкой, холодной поверхности светлого цвета, принадлежащей очень-очень-очень странной вещи. Все мои чувства буквально вопили, что эта вещь не принадлежит этому миру.
Она была одновременно и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. И действительно воплощала слово всегда.
Как только я коснулся центра Свитка, выполненного в виде остроконечной звезды, посередине которой находился фиолетовый драгоценный камень, по моей ладони побежала просто мириада мурашек.
Это… Лучше меньше трогать. На всякий случай.
Едва слышно выдавив и силой воли подавив нахлынувшие ощущения, я развернулся прочь от камня, свечение на котором пропадать не собиралось. Ничего, абсолютно ничего не говорило о том, что здесь произошло нечто, что можно более и не встретить.
Пророчество.
Обо мне.
Интересно… Неужели Аури-Эль так вписал свой план на счёт меня в канву мировой истории? Или… Ладно, пока не буду строить бесплодные догадки. Есть дела чуть поважнее.
С каким-то трепетом удерживая свиток, я очень аккуратно перепрыгнул через всё то же озеро, медленным шагом направляясь к лейтенанту, что перевёл взгляд с моего лица на лежащий Древний Свиток.
— Но… Как? — не удержался рыцарь-паладин, что просто-напросто не сдержался. В ином случае такое при, хе-хе, начальстве он бы себе не позволил.
— По воле Аури-Эля, разумеется. — использовав самую таинственную из арсенала своих улыбок, который я пополнял и пополнял, тратя на это свою уйму свободного времени.
Небольшое хобби — учиться выражать свои эмоции крайне тонко и множеством разных способов.
— Понял. — коротко склонил голову он, не смея больше докучать мне вопросами.
Вопросами, на которые я не смогу дать ответы. А пророчество… Поведаю Архиепископу. Это обеспечит мне поддержку в его исполнении. Исполнении цели, что гораздо более чётко была мне поставлена, без всяких весьма размытых требований о популяризации собственной, гм, легенды среди как можно большего количества людей.
Мои ноги направили меня к выходу из Глотки Мира, а я погрузился в раздумья о дальнейших моих действиях.
И так… Свиток получен.
Я решил не пускать ситуацию на самотёк, а личнов мешаться в ситуацию, найдя Древний Свиток, чтобы нафиг изгнать Алдуина — каноничный способ меня пока устраивал. Ибо единственный, кто сможет окончательно его укокошить — это Мирак, который из-за меня ещё не был отправлен к Хермеусу Море каким-то там своим врагом из канона. Не помню уж каким, и не факт, что знал до попадания-перерождения сюда.
Но давать возможность этому гаду с ЧСВ выше чем у Алдуина, побеждать и убивать последнего?.. Просто верх глупости. Не-не-не, нам такого счастья не надо, как и очередного желателя мирового господства. Его вообще надо… Того. Чик и нету одного раба Хермеуса Моры. Вот ни за что не поверю, что он им не стал — тентаклиевого монст… даэдра я считал самым опасным после Шеогората, а Мирак не четырёхтысячелетний и безумно опытный в Обливионе Дивайт Фир, чтобы не продаваться с потрохами.
Пока что этот любитель тентаклей в моих глазах выглядит как ещё одна копия драконов или особо высокомерных эльфов. Очередная пародия на Тёмного Властелина, желающего стать невероятно могущественным и захватить весь Нирн, а то и больше.
Максимально глупая затея, обречённая на провал. Даже грёбанный Тайбер Септим смог захватить один лишь Тамриэль с помощью нескольких величайших магов во всей истории, дракона и целого Бога. А что есть у Мирака кроме Чувства Собственной Важности? Хермеус Мора, которому не интересно уменьшение количества создаваемых разумными существами знаний? Мирак ведь точно установит упадок магических искусств и знаний в целом, дабы его власть никто не оспорил.
Крики, что ни разу не ультимативный инструмент?
Умение подчинять драконов, что я убиваю десятками?..
Великая Магия?..
Смешно, смешно…
В общем, даже близко не ровня Септиму, который и то действовал много где не военной силой, а дипломатией. Морровинд, опять же. Пойдёт ли на неё донельзя высокомерный Мирак? Ага, щ-щ-щаз. В общем, позволять ему реализовывать свои планы и вообще задействовать в своих — глупо.
Значит обратимся к группке уже набравших популярность Героев-Нордов… Пока что молодых, но подающих надежды… А также знакомых по канону.
Хакон Одноглазый, Феллдир Старый и Гормлейт Золотая Рукоять.
Пусть не все из них ещё получили свои прозвища, но они запомнились мне по пятой части игры…
Последняя вообще монстр по человеческим меркам, уже в свои восемнадцать укокошившая за день четырёх драконов. Это внушает доверие, что они как и в каноне, смогут на время сдержать Алдуина, чтобы я смог изгнать его аж на четыре с половиной тысячи лет в будущее.
Как только Мирак им откажет, а он им откажет более чем, ибо сотрясатели вселенной простым смертным не помогают*, к ним подкатит один подозрительный эльф со своей легендой последнего или предпоследнего снежного эльфа из числа паладинов, с интересным предложением. По крайней мере, что-то в этом роде. Время на проработку ещё есть.
* — этот гений и в каноне послал троицу лучших воинов Скайрима, восстал самостоятельно и так или иначе отхватил люлей (иначе бы не сидел в плане Хермеуса столько времени) — ну просто сказочный персонаж.
Ну прямо-таки сюжет одной другой мрачноватой вселенной… Какие забавные совпадения. Но подозрительные, учитывая с чем сходство-то…
— Но это потом. Сначала пророчество… — пробормотал я, задумчиво оглядывая находящийся вдалеке город людей.
Старый-добрый Вайтран пока что не пострадал в этой войне, но будет ли так всегда? Впрочем, какое мне дело — отстроят. Люди такой народ, что выживают всегда и везде.
* * *
Священная Долина.
Внутренне Святилище.
— Пророчество?
Я не видел глаза женщины. Я не видел выражения её лица.
Но не сомневался, в данный момент она очень, очень пристально на меня смотрит, а её магическая сила слегка насторожилась.
— Именно так. Пророчество… Обо мне. — на несколько мгновений прикрыл я глаза, сидя напротив древней эльфийке. — Древний Свиток в Снежной Башне поведал мне его… Или сама Башня. Я пока что не разобрался, однако… — пожал я плечами, мол, доказательства на лицо.
— Даэдрической энергии не чувствую. — спустя ещё несколько секунд уже более мягким тоном произнесла Фифтивиэль. — Значит, это не какая-то дурная шутка Бога Безумия. И впрямь аэдрическое пророчество… Поведай мне его по отдельным предложениям, разберёмся, что это может значит. — распорядилась она, на что я только пожал плечами.
— Хорошо. Первое — Когда блудный Сын вернётся в объятья Отца. —неведомым мне образом голос несколько изменялся, когда я в точности начинаю повторять строки.
— Сын… Отец… — коснулась подбородка архиепископ. — Здесь ничего сложного нет.
— Да. Алдуин и Аури-Эль. — коротко кивнул я, задевая весьма важную тему. — Если я правильно понимаю, для начала мне надо будет разобраться с ним.
— Я не сомневаюсь в Его мудрости, но это будет несомненно сложным действом. — заметила женщина, на что я только беззаботно улыбнулся.
Но её не обмануло моё выражение лица, а потому раздался едва слышимый хмык, такой же как и всегда, когда она знает, что у меня имеется план. Та же Вайси вместо этого закатывает глаза.
— Несомненно. Но ничего в этой жизни за просто так. А если это так выглядит — наверняка план какого-то Принца Даэдра. — сощурив глаза, согласился я.
Аури-Эль наверняка просёк за чем мне понадобился Древний Свиток, и возможно, изгнание будет даже навсегда, ибо… В объятья отца всё таки.
— Рада, что наш великий Первый Меч это понимает. — с легкой улыбкой, едва-едва просвечивающей через ткань, продолжила древняя. — Идём дальше, Феатор.
— Когда воцарится слава Меча в восьми частях света. — вырвались слова строки из моего рта, совсем на капельку, но заставив дёрнуться реальность вокруг меня. — Тут тоже всё очевидно. Меч — явно обо мне, Восемь Частей света — земли Тамриэля… И мне необходима слава для вознесения из простого, гм, смертного в духа-героя.
— Да, наш Бог возложил на тебя высокую цель. Рыцарем его стать, на замену Тринимаку осквернённому. — каким-то странно воодушевлённым тоном проговорила женщина. Не-е-ет, ну не говорите, что она и тоже… — И я надеюсь, ты не подведёшь Его… И сам не упустишь такой шанс. — весело хмыкнула она в конце своей пафосненькой речи.
А нет, эта старая-добрая Фифтивиэль.
— Хорошо, идём дальше. — сглотнув, я продолжил озвучивать Пророчество: — Когда Дракон Прорвётся, и Башни перейдут в движенье.
— Башни… Это ясно. Ада-Мантия, Белого Золота, Снежная… — назвала часть из них архиепископ, о чём-то серьёзно задумавшись. Весь её вид даже в плотной и закрытой одежде об этом кричал. — Но мне совершенно непонятно, причём здесь Прорывание Дракона.
В ответ я лишь пожал плечами, не собираясь врать напрямую… Пока что.
Знаю я, что такое Прорыв Дракона.
Точного определения не дали даже его создатели, однако общие черты выделялись легко — это событие, целая глобальная временна аномалия, где время… Скажем так, настраивается из-за каких глобальных изменений, которые корёжат временной поток.
Если так подумать… Когда я меняю местами будущее с настоящим, а мир потом чинит это, отправляя прямиком к противнику, по которому я нанёс рану, а потом удар, тоже является небольшим, локальным Прорывом Дракона. Ну, учитывая кто у меня покровитель — такое неудивительно.
Но я помню только один Прорыв Дракона — Деформация Запада, кажется. В Хай-Роке, где эльфы уже активно скрещиваются с людьми.
— Оставим это. Не будем гадать, Аури-Эль сам поведёт тебя по нужному пути, коли так будет нужно. — приняла волевое решение женщина. — Дальше.
— Когда Раскол предотвратится, а Время вновь объединится. — с той же лёгкостью, будто собственное имя, проговорил я новую строчку. — В теории, это может означать айлейдов, как и нас с остатками королевских сил…
— Верно, у меня подобные мысли возникли. Однако… — древняя опять серьёзно задумалась. — Мне совершенно непонятен второй момент. Слишком сложен для понимания для меня… — со вздохом призналась она. — Быть может, предположения есть у вас, Первый Меч?
— Не-а. — по-простому проговорил я, откидываясь на спинку стула. — Ноль мыслей. Время — очевидно, связано с Богом нашим… Но что такое объединение, я без понятия.
И это была чистейшая правда. Что-то такое возможно было в каноне, но увы, я не учил наизусть весь канон Древних Свитков, чтобы помнить каждую деталь. Я в какой-то степени фанат хорошей серии игр, но не настолько, чтобы при поднятии в три часа ночи оттараторить на любой по ним вопрос.
Не говоря уже о прошедших годах, за которые я всё не забыл только лишь из-за ежедневного повторения всего, что помню. После сна я всегда так делаю. Если один — то вслух, если нет — лишь про себя. Записывать что-то весьма опасно, ибо почерк мой вычислят моментально, а незнакомые слова — вызовут вопросы. Увы, пока что своего, отдельного, дома у меня нет.
Как-то не понадобился ранее. Мои покои были достаточны, чтобы разместиться в них с Вайси и ни в чём себе не отказывать.
— И вновь загадку решить нам придётся… — пространно проговорила женщина, но быстро взяла себя в руки. — Далее.
— Когда Мертвец сердце утратит, а Медный Бог падёт. — проговорил я, в этот раз уже понимая о чём идёт речь. О Нумидиуме и Сердце Лорхана я знаю, играл. Но вслух я сказал, разумеется, несколько другое. — Мертвец… Сердце…
— Лорхан Обманщик. — не подвела меня древняя эльфийка. А ведь я когда-нибудь стану таким же старым, если не помру… — Эта часть точно про него. Утратит сердце? Если говорить о событиях глубокой древности… Не смогли его уничтожить даже Боги наши… И часть про Медного Бога мне неизвестна. Даже в верованиях прямоходящих кошек и ящериц с далёкого Юго-Востока я не слышала подобных легенд.
— Значит, оставляем и это на потом. — заключил я, не собираясь напрямую лгать, что мне неизвестно что это. Может и засечь, таки да. — Следующая строчка… Кхем… Когда Внешние Земли проявят себя в Рассвете…
— Внешние Земли — это Обливион. — моментально сориентировалась моя собеседница. — Одно из архаичных названий. Земли за пределами Мундуса. Рассвет… Тамриэль. Скорее всего.
— В точку. — бесцеремонно щёлкнул я пальцами, но архиепископ на это никак не среагировала. — Это может значит действия какого-то Принца Даэдра.
— Они постоянно влияют на мир в немалых масштабах, как только грань между Нирном и Обливионом истончается. — согласилась со мной беловолосая женщина. — Но здесь явно нечто незаурядное, иначе бы не было упомянуто в пророчество.
Интересно, это события чётвертой части Древних Свитков? Или же какое-то более ранее вторжение? Вроде бы было что-то такое в онлайн версии Свитков, происходящей даже раньше Морровинда… Вроде как. Точно не помню, почти не играл — цены были ого-го.
Тодд Говард с твоим капиталистическим мемом… Ох, этот момент из прошлой жизни я не забуду никогда.
— Когда смертный муж Божеством станет, — проговорил я следующую часть пророчества. — Сомневаюсь, что это про меня. Ибо имеются ещё строчки.
— Это верно… И вновь тупик. У нас совершенно недостаточно знаний… Может быть это тот Мирак с Солстхейма, что по слухам может убивать драконов навечно? — вполне логично предположила она.
— Может быть. — согласился я, не отрицая такого варианта. Но фактически… Скорее всего это Тайбер Септим. Как Довакин, он тоже связан с Аури-Элем-Акатошом. И он стал в итоге Богом, Талосом. — Но я предпочту не гадать.
— Верное решение. Не будем торопить события… — медленно склонила голову в согласии древняя. — О чём ещё поведал тебе Бог наш?..
— Когда Кости Земли хаос всемирный породят. — тут же принялись отскакивать от зубов слова нового предложения. — Кости Земли… Эльнофей. Предки наши.
— Вымершие предки. Неужели… — на миг она замолчала, пораженная собственной догадкой. — Вновь вернутся в мир? Или… Мы вновь станем ими? Вознесёмся до их уровня… Очень… Очень интригующая часть. Но хаос всемирный, безусловно, заставляет меня недоумевать.
— И ещё один тупик, как вы и сказали ранее. — хмыкнул я, в этот раз и сам не понимая смысла строчки. Но было бы странно, да, если бы Пророчество было полностью понятным. Это противоречит их сути. До всего остального помимо пары-тройки моментов я бы без знания канона бы никогда не дошёл. — Идём далее? — получив согласный кивок, я на выдохе оттараторил новое предложение: — Когда Башни вновь в движенье перейдут…
— Что значит это — непонятно мне. Движение башен… Вероятно, это как-то связано с Эпохой Божеств, бывшей до нас… Но… Я не знаю, что означает движение. Боюсь, от меня здесь не будет проку. Вновь. — с легкой горечью усмехнулась архиепископ. — И у вас мыслей на этот счёт также нет…
— Что поделать? — развёл я руками. — Не все мысли богов могут быть поняты даже их последователями. И, наконец, последняя часть этих мыслей… — проговорил я, а Фифтивиэль мгновенно подобралась. — Вознесётся Рыцарь Времени и Колесо начнёт новый круг.
— Рыцарь Времени — Рыцарь Аури-Эля… Тринимак… И ваша итоговая роль в… — столь же мгновенно замолкла женщина, сколь стремительно отреагировала на окончание пророчества. — Колесо…
— Аурбис. — припомнил я общеэльфийскую мифологию, ту её часть, которую признают почти все эльфийские народы. Изменяют в некоторых деталях, но суть остаётся примерно прежней. — И вновь совершенно непонятно, что Бог наш понимает под новым кругом.
— Новый год здесь отпадает… — тут же согласно кивнула Фифтивиэль. — И вновь смертным не дано понять мысли высших существ… Печально, безусловно. Но я верую в Аури-Эля, а значит, доверяю его суждениям.
— Аналогично. — преспокойно пожал я плечами.
Глупо не верить тому, кто гораздо древнее, опытнее… И вообще, чуть ли не всемогущим существом является. Это — реальность, а не игра, не языческий миф и не японский мультик, где Бог может быть полным идиотом. Здесь аэдра наиболее приближены к христианской доктрине, гласящей о непогрешимости Творца… Коими аэдра также являются, пусть и по обману одного почитаемого людьми типуса.
Закончив разговор на тему пророчества, мы разошлись по своим делам.
Фифтивиэль погрузилась в управленческие дела напополам с молитвами, видимо, желая получить ответы от нашего покровителя, а я направился прямиком к супруге.
Нам требовалось продолжить исследования магии. Осталось не так уж много до того, как человеческие герои войдут в силу, а потому нам с Вайси надо усилиться и быть готовым к битве с Алдуином. Год, пять, десять… Не важно. Когда люди решатся на вызов Алдуину и пойдут искать союзников, мы должны быть во всеоружии.
Ибо я крайне сомневаюсь, что эта жуткая и невероятно мощная тварь так просто даст себя изгнать из потока времени.
* * *
Дюжину лет спустя.
Солстхейм.
Троица героев-нордов.
Хакон Одноглазый, Феллдир Старый и Гормлейт Золотая Рукоять.
Так звали их.
Два великих воина и один не менее великий маг.
Сражаясь против драконов и их рабов с малых лет, они проявили немалую ярость, смелость и умение, чтобы начать подниматься быстрее других в глазах иных восставших против тирании драконов.
Они убивали, убивали и убивали… Сначала это были обычные культисты. Затем некоторые драконьи жрецы. И даже один дракон, до того как к ним наконец-то явился он.
Старый Дракон, Партурнакс, что вопреки своему устрашающему имени на языке крылатых тиранов, оказался посланником самой Кин! Той, кто когда-то избрала самого Исграмора, уже ставшего легендой среди нордов и особенно — тех из них, кто воевал против драконов. Ведь во времена легендарного короля никакие чешуйчатые не смели ставить условия людям.
И как они одолели тогда эльфов, одолеют и этих тиранов, кому их предки так неосмотрительно доверили власть, посчитав что такие могущественные существа разрешат их давние споры. Потомки Пяти Сотен Соратников давно уже рассорились между собой, и объединились лишь сейчас, против общего, ненавистного до скрежета зубов врага.
Он научил их Ту'уму.
Кричать подобно драконам.
Сделал их так называемыми Языками.
Они были первыми из них, но не последними. Это стало поворотным моментов в Войне. Ведь несмотря на свои размены, драконы уступали в числе воинам людей, беспрерывно обучаемых Партурнаксом, коего люди приняли, увидев результаты.
И вот… Сейчас настал тот момент, когда они стали настолько сильными, чтобы попытаться бросить вызов предводителю драконов. Чёрной Смерти, Алдуину, старшему брату обучившего их Партурнакса.
Богом они его не считали, ведь их чешуйчатый учитель поведал, что чёрный дракон возгордился и сам себя объявил таковым. Это было верхом богохульства для нордов, отчего смелость сразиться с этой тварью только возросла.
И если Гормлейт рвалась в бой, более вдумчивый и неспешный Феллдир, что из-за мудрости своей, шедшей рука об руку со старостью, предложил обратиться к вероятному союзнику. Тому, что уже более пятнадцати лет в открытую не подчиняется драконом и обладает тайными знаниями, правя островом Солстхеймом.*
* — в оценки силы Мирака и происхождения Солстхейма я опираюсь на данные канонические строчки: Силы, высвободившиеся в этом противостоянии, были настолько велики и ужасны, что Солстхейм был оторван от материка Скайрим. Здесь миф явно переходит в область чистой фантазии. То есть можно утверждать, что Мирак и в самом деле отколол остров, так и что это — художественное преувеличение, свойственное легендам. Особенно всяких северян.
…Но всё пошло не так, как ожидали нордские герои.
— Ха-ха-ха! — раздался смех мужчины, восседающего на каменном троне с зелёными символами, от которых хотелось отвести взгляд. — Какие глупцы, право слово! Вы правда думаете, что меня интересуют ваши детские игры? Когда я захочу, я сам убью это ничтожество, Алдуина, которого вы так страшитесь. Моим силам нет предела. Я подчиняю волю драконов, я властвую уже пятнадцать лет.
— Тогда, быть может, вы их продемонстрируете… В бою с тираном, который считает вас мятежником? — проигнорировав закипающую Гормлейт, а также нахмурившегося Хакона, с легкой провокацией продолжил Феллдир Старый.
— Феллдир — ты дурак! — с весельем воскликнул Мирак, Король Солстхейма. — Твои ничтожные провокации ни к чему не приведут. Я всё вижу. Я общался с существом, мудрость которого гораздо выше твоей. Но я не буду вас наказывать за скудоумие. Всё-таки, вы убили порядочно чешуйчатых, отвлекая их внимание от моих владений, позволив их укрепить. Отдаю за это должное, но не более. Так что ступайте прочь, отказ мой вы получили.
В великой задумчивости троица ушла прочь.
Феллдир медленно покачал головой.
Мирак оказался слишком самоуверенным и высокомерным, видимо из-за связей с тем самым Хермой-Морой, что в легендах был хитрым зайцем, который едва не соблазнил самого Исграмора стать эльфом. Лишь бог их Шор, в образе лисы расстроил планы того, кого эльфы зовут одним из Даэдра, Демонов.
Как говорится среди нордов… Помяни демона он и явится.
…Впрочем, к ним явился не Херма-Мора, однако легче им не стало.
— Эльф! — удивлённо воскликнула Гормлейт, вытаскивая свой меч и настороженно уставившись на существо, вышедшее из леса, возле которого они причалили.
— И впрямь. — достав секиру, коротко согласился Хакон.
— Снежный эльф. — проявил эрудированность маг, и ученик учеников легендарного Азидала, что ныне предал людей и служит драконам.
— Он самый. — без всякой опаски к ним принялся подходить длинноухий обладель белых, как снег, волос, завязанных в причудливую причёску. — С миром я пришёл к вам, люди. Духовные преемники Исграмора.
— Не произноси его имя своим грязным ртом, эльф! — не сдержалась вечно вспыльчивая Гормлейт. Но повинуясь предупредительному взгляду старшего из троицы, в бой не сорвалась.
— Цыц, девочка. В отличии от тебя, слышавшего о нём только легенды, я с ним встречался лично. — пожал плечами этот удивительно спокойный и расслабленный эльф-из-снега. — И не надо делать такое недоверчивое лицо, вы знаете, что мы живём дольше вас.
— Ха! Чтобы Исграмор, да оставил в живых эльфа?!
— Видимо я оказался достаточно силён, чтобы меня не убили. — в этот момент их собеседник перестал сдерживать свою силу, едва не заставив наброситься на себя.
Даже Феллдир рефлекторно пропустил заряды молний меж пальцев, сдержавшись лишь в последний момент.
Этот ушастый… Был определённо силён. Воины, прошедшие через десятки сложнейших сражений, чуяли это на уровне инстинктов, подобно животным, чуящим другого хищника.
— Зачем ты пришёл к нам, эльф? Раз с Исграмором великим знаком, значит знаешь, что не жалуем мы ваш народ. — дипломатично произнёс маг, выступив чуть вперёд.
— Верно это. — на безмятежном лице ушастого расплылась понимающая улыбка, но вот глаза… Глаза остались холодными, оценивающими, цвета кованной стали. — Но как говорится среди моего народа… Враг моего врага мой друг… Позвольте представиться, норды. Моё имя — Феатор Каслана, я Первый Меч, последний последователь бога нашего Аури-Эля. Я сражался с Исграмором, но не убивал женщин и детей в Ночь Слёз, ибо в то время сражался против драконов… Драконов, кои разрушили моё королевство, которое потом добил ваш первый вождь. Я последний из Убийц Драконов, что подобно вам, убивали этих чешуйчатых тварей десятками, сотнями!.. — рука эльфа сжалась в кулак до вздутия вен, а воздух ощутимо потяжелел… И словно стал горячее, заставляя троицу героев вспотеть. — Слышал, вам отказал ваш сородич. Тогда позвольте помочь мне. Вы хотите убить Алдуина, того желаю и я. Сражался я с ним, и проиграл… Но того же не желаю вам. Эта тварь бессмертна. Её нельзя убить подобно обычным драконам, даже используя ваш особый Крик, сбивающий их на землю. Я искал десятилетиями, целыми вашими поколениями способ избавиться от него. И нашёл. А потому я делаю вам предложение, человеческие Убийцы Драконов, первые из Языков и ученики Старого Партурнакса! Примите мою помощь.
— Чего ты желаешь взамен? — вновь опередив соратников, вопросил Феллдир Старый, устремляя проницательный взгляд на собеседника.
— Взамен я попрошу лишь одного. — печально усмехнулся беловолосый, подобно старику, эльф. — Упомянуть меня в ваших легендах… Как того, кто помог вам избавиться от Пожирателя Мира. Единственного эльфа, которого признает ваше человеческое племя. Единственного, на ком не лежит грех предательства… Принимаете ли вы моё предложение, новые Убийцы Драконов?..