*(лат.) По плоду познается дерево; яблоко от яблони недалеко падает
Пряный запах темноты,
Леса горькая купель,
Медвежонок звался ты,
Вырос — вышел лютый зверь.
Северус честно пытался. Очень сильно пытался не лезть во всё, что происходит со странной дочкой Лили. Но присматривать за ней было необходимо, согласитесь. Кто знает, что может вытворить дочь Поттера?
Первое время Снейп бдительно отслеживал жизнь мисс Эванс и в какой-то момент даже начал подозревать, что, несмотря на показное поведение отличницы, девочка пошла в папочку. Взять хотя бы происшествие на Хэллоуин или постоянные стычки с близнецами Уизли.
Можно было, конечно, удовлетвориться этим умозаключением и с разочарованием констатировать, что дурные гены Поттера оказались сильнее наследственности Лили. Но ведь девочка сама отказалась от Джеймса и назвала отцом совсем другого человека — умного, образованного, интеллигентного, даром что сквиб. Да и результаты учёбы в магловском мире… Хотя это не показатель. Поттер тоже был талантлив. Быть может, даже талантливее Снейпа, но в этом зельевар признаться даже себе не был готов.
В общем, всё это не позволило волшебнику прийти к единому мнению об Эванс, так что он продолжил наблюдение, пусть внешне и демонстрировал отменное равнодушие. Спустя время Снейп c удивлением, а после и со странным удовлетворением заключил, что отталкивающих черт отца в Астре практически не наблюдалось. Она не лезла в конфликты первой, да и своих подруг старалась сдерживать, чего Джеймс не делал никогда. Она не была общительной и не требовала внимания окружающих, скорее избегала его. Её не тяготил даже невольный бойкот, устроенный воронятами на первом курсе.
В какой-то момент в голове у Снейпа щёлкнуло, и он с ужасом осознал, что Эванс похожа не на родителей, а на его самом в школьные годы. Это была глупая мысль, но выбросить её из головы зельевар так и не смог. Невольно он начал сравнивать себя и девчонку, и, что уж скрывать, последняя частенько выигрывала в этом сравнении.
Был миг, когда волшебник сам испугался себя, той чёрной зависти и злости, что вспыхнули в нём. Почему, почему эта Эванс могла так равнодушно воспринимать отношение к себе окружающих? Откуда эта самодостаточность в одиннадцать лет? Неужели ей действительно плевать на то, что думают остальные?
У Снейпа кончики пальцев чесались, так хотелось заглянуть в эту маленькую головку и основательно там покопаться. Но что-то останавливало его. То ли память о том, что Эванс определила в нём Пожирателя, даже не видя, не войдя в комнату, то ли абсурдная сила девчонки, которую та продемонстрировала при подборе палочки.
В общем, вот уже долгое время когтевранка была для Снейпа чем-то вроде незакрытого гештальта. Мысль то и дело возвращалась к ней, проходила привычную цепочку рассуждений, которая заканчивалась жирным знаком вопроса, на какое-то время забрасывалась в самый дальний уголок сознания, чтобы на очередном уроке зельеварения у второго курса вернуться и пойти по кругу. Так иногда бывало с незавершёнными делами, которые остановились на каком-то этапе из-за внешних причин и которые не было никакой возможности закончить, пока обстоятельства не изменятся.
Это было неприятно. И, пожалуй, где-то даже обидно. Раздражало, одним словом. И когда Эванс пропала, зельевар был натурально оскорблён. Его собирались обречь на вечные мучения с этой загадкой!
О пропаже девочки стало известно случайно. Ни капитан команды, ни старосты, ни её друзья ничего не заметили. Спохватился Флитвик, который каким-то образом узнал, что его любимая ученица переместилась за территорию Хогвартса портключом сразу после окончания матча. Как к нему попала эта информация, декан Когтеврана признаваться отказался, но его тревога доказала остальным профессорам, что повод действительно серьёзный.
Что делать, понятно не было. Порт-ключ — не аппарация, по его следу не пройдёшь. После шаманских плясок с бубнами вокруг неприметного клочка земли на квиддичном поле Флитвик смог указать только примерное направление, в котором осуществился перенос. Авроров директор вызывать запретил, так что пришлось поступить самым нелогичным и бесперспективным способом — распределить между профессорами участки воображаемого сектора и прочесать местность в оптимистической надежде наткнуться на девочку.
Снейп первым же делом выбил себе участок неподалёку от Коукворта. Эту местность он хотя знал, пусть и не любил родительский дом. Оставив коллег делить территорию, волшебник камином переместился в Дырявый Котёл, а уже оттуда аппарировал в Паучий тупик.
Несмотря на то, что в успех поисковой операции зельевар не верил в принципе, свою часть работы он собирался выполнить безупречно. Однако в первые же секунды после аппарации стало ясно, что скучать Снейпу не придётся.
Над городком висело облако силы, такое мощное, что во рту становилось кисло, а перед глазами плыло марево. Мужчина тут же узнал это ощущение, и в висках неприятно закололо, предвещая крупные неприятности. Так он чувствовал себя, находясь рядом с сильными волшебниками, когда они не считали нужным сдерживать себя.
Вытащив палочку, волшебник поспешил к источнику выброса силы. Только спустя несколько минут он осознал, что лучше было бы послать патронус остальным профессорам или, ещё лучше, вызвать авроров. Но одна только мысль о том, как они начнут паниковать и путаться под ногами, при этом ничего не понимая в чёрной магии, заставила Снейпа передёрнуться и отказаться от этой идеи. Так что он только ускорил шаг, тревожно оглядываясь и пытаясь поймать движение на пустых улицах.
Чутьё привело его к заброшенной громаде ткацкой фабрики. Он осторожно вступил внутрь, напрягая все органы чувств, чтобы не пропустить приближение опасности. Но всё было тихо. Слишком тихо, чтобы это не вызывало подозрений.
В какой-то момент он словно пересёк невидимую границу, и откуда-то впереди стал слышен голос, что-то бормочущий, то и дело срывающийся на крик. Ориентируясь на звук, Снейп совсем скоро вышел в огромный зал, где, судя по всему, раньше стояли ткацкие станки. Голос звучал из соседнего помещения, куда волшебник и направился. Наконец стали различимы слова:
— …Нет, я не знаю, честно! Я не знаю, не знаю! — Говорящий явно пребывал на грани истерики. — Нам просто приказали! Я не представляю, что они собирались делать дальше!..
— Но вы ведь не собирались оставлять меня в живых, не так ли?
Второй голос, без сомнений, принадлежал пропавшей когтевранке. Услышав его, Снейп уже безо всяких сомнений влетел в помещение. Картина, которая открылась его глазам, заставила волшебника на секунду застыть соляным столпом.
Прямо посередине зала стоял железный стул, на котором с удобством разместилась мисс Эванс, которая совершенно не обращала внимания на скованные за спиной руки. Вокруг валялись четыре безжизненных тела, а перед девочкой, опутанный дымными лентами энергии, скрючился мужчина в магловской одежде.
— Я-а не знаю, нам сказали ждать приказа, — упрямо бормотал он, кривя лицо от боли.
— Ложь, — кротко вздохнула девочка, и её глаза нехорошо засветились.
— Я не знаю, не знаю!
— Но догадываешься.
— Да! Да, чёрт тебя дери! — выкрикнул мужчина, изгибаясь в судороге. — Даже если Эвансы согласились бы сотрудничать, ты бы всё равно скоро сдохла! Никто из выродков долго в ошейнике не живёт.
— Великолепно! — Астра радостно улыбнулась. — А теперь, мой друг, поделись, кто должен был стать следующим?
Магл долго молчал, хрипло дыша и с ненавистью глядя на девочку, но потом всё же процедил:
— Финч-Флетчли.
— Чу-де-сно! — по слогам пропела Эванс. — А теперь спи…
Глаза мужчины закатились, и он мешком повалился на пол.
— Профессор Снейп? — Девочка повернулась к зельевару, и он отметил, что в первый раз ему не показалось — у неё действительно светились глаза. — Как удачно, что вы зашли на огонёк.
* * *
— Напомните, мисс Эванс, почему я это делаю?
— Потому что вы тоже хотите, чтобы Локхарт сел вместе с подельниками этого придурка. Кроме того, вы заботитесь о безопасности учеников Хогвартса. Ну и ещё потому что я была чертовски убедительна.
— С последним действительно сложно спорить, — пробормотал Снейп, отходя ко входу и направляя палочку на валяющегося на полу мужчину. — Обливейт . Конфундус . Твои подельники вышли в соседнее помещение.
Мужчина медленно поднялся, бессмысленно глядя в пространство остановившемся взглядом. Но через пару секунд взгляд его прояснился и сфокусировался на фигуре профессора в дверном проёме. Рука потянулась к пистолету, но Снейп успел быстрее.
— Ступефай !
— Вот и всё. А теперь снимите с меня, пожалуйста, эту мерзость.
На всякий случай связав потерявшего сознание мужчину, зельевар поспешил помочь девочке разрушить наручники. Она растёрла получившиеся синяки и устало попросила:
— И ошейник, пожалуйста. С ним я не в состоянии контролировать свою силу.
Чтобы снять блокиратор, пришлось помучаться. Он казался совершенно цельным, и только спустя десяток минут волшебник нащупал механизм, с которым мучился ещё минуты три. Стоило железному кольцу распасться на две части, как Эванс испустила глубокий облегчённый вздох, и ощущение дикой концентрации магии вокруг начало спадать. Потрясающий контроль.
— И что вы планируете делать дальше?
— У нас есть ещё минут пять, прежде приедет мой отец. После этого можем вызывать аврорат.
— Боюсь, последнее… — начал Снейп, помня пожелание Дамблдора, которое было скорее приказом.
— Думаю, с этим я и сама справлюсь, — перебила Эванс, нахмурившись. — И я очень бы попросила вас, профессор, молчать о том, что вы видели и ощущали здесь, кроме той информации, что вы внушили этому мерзавцу.
Волшебник замер на несколько секунд, внимательно глядя в горящие изумрудом глаза, особенно яркие в сгустившихся сумерках.
— Общественность гораздо быстрее поверит, что это я прикончил тех четверых, — заметил он наконец. — Мне нет смысла болтать.
Взгляд девочки ему не понравился. Но сама ситуация не нравилась ему ещё больше.
— Вы хотите клятву? — прямо спросил он.
— Было бы неплохо.
Нагло. Но четыре трупа подсказывали зельевару, что наглость эта вполне обоснована, так что он решил не доводить ситуацию до конфронтации. Впрочем, заодно вытянуть немного информации ему никто не запрещал.
— Хорошо, я готов её дать. Только сначала ответьте мне на парочку вопросов, будьте любезны.
Когтевранка склонила голову к плечу, словно прислушиваясь к чему-то, а потом поощрительно кивнула.
— Вы так спокойны, будто каждый день сталкиваетесь с подобными ситуациями. Даже слишком спокойны. Ни истерик, ни паники. — Уж это чётко было видно в воспоминаниях бедолаги, что сейчас лежал без сознания. — С чем это связано?
Эванс спрыгнула на пол, наклонилась, разминая ноги. Почему-то её приближение показались Снейпу угрожающим, и он едва удержался от того, чтобы отступить на пару шагов назад.
— Это не первое моё похищение, — наконец ответила Астра, выпрямившись. — Впервые на меня похитили, когда мне было пять лет.
— Кто похитил? — быстро уточнил зельевар.
— Двое Кэрроу и парочка оборотней. — В ответ на немой вопрос девочка продолжила: — Закончилось всё примерно так же, как в этот раз. Я дико перепугалась за себя и родных, стихийный выброс, и… — Она, не договорив, кивнула на безжизненные тела.
— Так… — глубокомысленно кивнул себе Снейп.
Вот, оказывается, куда делись эти скоты. А ведь кое-кто из старых товарищей уже начал паниковать, вообразив, что кто-то решил поохотиться на Пожирателей, оставшихся на свободе.
— Я полагаю, это был не единственный раз?
— Ну, второй раз было не похищение, — небрежно пожала плечами Астра. — На отца в Косом Переулке наложили Конфундус, чтобы он случайно зашёл в Лютный. Ну а там на нас напала группа магов во главе с Пожирателем. Яксли, вроде бы.
— Его, кажется, нашли в Лютном обезглавленным. Голову, кстати, найти так и не удалось.
На замечание Снейпа девочка только пожала плечами, явно не испытывая никакого раскаяния.
— Я никому не врежу первой. Ну так что, профессор. Вы дадите клятву?
Больше оттягивать, пожалуй, не стоило.
— Я даю вам слово, мисс Эванс, что от меня никто не узнает о том, что действительно здесь произошло, и о том, что вы мне здесь рассказали.
— Я принимаю ваше слово, — кивнула девочка как тогда, в кабинете директора.
Ощущение было чертовски похоже на формирование Непреложного обета, и профессор тяжело вздохнул. Он опять ввязывался во что-то нехорошее. И вновь по вине Эванс. Всё-таки она явно была дочерью своей матери.