Прошло семь дней с тех пор, как она проснулась. Шесть дней прошло с тех пор, как она узнала, что все еще жива, лежит в постели. Шесть дней прошло с тех пор, как наемник Акагами Араши сообщил ей о случившемся. Ее уши не верили этому. Этот человек лгал.
«Если он солгал, зачем было ее латать?»
«Зачем ухаживать за ней?»
«Зачем заботиться?»
Сначала она не доверяла ему полностью, даже по прошествии нескольких месяцев. И только когда он изо всех сил пытался спасти Ао, она начала доверять ему, а его искренний гнев, который он выказал за свою неудачу в спасении Чодзуро.
После этого он не выпускал ее из виду, не позволял ей ни разу оказаться слишком далеко, как ангел-хранитель он следил за ней. Всегда следил. Защищающий, с острым языком. Подбадривал ее, когда она была подавлена. Он был острым и проницательным. Верным для наемника, но не лжецом.
«Зачем лгать сейчас?»
И она пошла. Она знала дороги, ловушки, туман. Только после того, как пять дней назад она увидела правду своими глазами, она дала себе волю. Отрицание, гнев, торг, горе, принятие. Пять дней назад она смирилась с тем, что все, о чем она мечтала, все, что она продолжала делать, все, за что она боролась, ушло вместе с ветром. От ее дома остался лишь пепел тут и там. Гигантское кладбище, подходящее для ее разбитых мечтаний и всех потерянных жизней.
Мей Теруми никогда прежде не чувствовала себя такой жалкой. Все те, кто следовал за ней, кто доверил ей свою веру и жизнь, погибли. Ее деревня, в которую она стремилась вернуть мир и единство, лежала в руинах. Ее единственный союзник — наемник, готовый уйти, как только она исцелится. Последний человек, которому она доверяла. Последний человек, которому было не все равно. Наконец, наконец, четыре дня назад она сломалась. Она жаждала душевного покоя. Она хотела, чтобы кто-то утешил ее словами. Ей нужен был кто-то, кто был бы с ней.
Он был рядом. Он всегда был рядом в течение последних девяти месяцев. Никогда не просил больше, чем просил. Никогда не отворачивался. Выполняя свой долг, из кожи вон лез, чтобы обеспечить ее безопасность, получить ранения и сохранить ей жизнь.
Три дня назад она сняла с него маску. Три дня назад она разрушила свои стены. Три дня назад она нашла то, что искала.
— Да! Вот оно, Араши! — она выдохнула с выражением экстаза на лице, от которого у нее вывалился язык.
Он обхватил ее ягодицы своими сильными, мозолистыми руками, впиваясь в пухлую, идеально широкую попку и направляя свой член дальше через ее чистое, сжатое анальное отверстие. Мей слегка прикусила нижнюю губу от возбуждения и радости, и это выражение усилилось, когда она почувствовала, как его член еще глубже погружается в ее анус, заставляя ее сжимать простыни под собой. Араши вздохнул и вогнал остаток своего члена в ее задницу, заставив бывшую бунтарку громко вскрикнуть от блаженства.
— УУУУУУУУУУУУУУУУУУК!
Его толстый член скользил глубоко и уверенно, заставляя ее извиваться от возбуждения, и Мей кончила от этого еще больше. Ее голова откинулась назад, и она отдала ему всю себя в этот момент, пораженная тем, насколько он был хорош, настолько невероятен, что теперь ей оставалось только удивляться, почему она не воспользовалась им раньше, сколько прекрасных шансов ускользнуло от нее. Она сожалела и мучилась от боли, от потери и печали.
Она хотела жить дальше. Она хотела, чтобы он был рядом с ней, но разочарование внутри нее было слишком сильным, чтобы справиться с ним, и все, чего она хотела сейчас в муках наслаждения, — это чтобы ее трахнули.
Он, только он.
Она все еще подстраивалась под него, тепло встречая его теснотой своей задницы, заставляя его стонать, когда он страстно трахал ее задницу. Каждый толчок был медленным, но его сила каждый раз доводила ее до предела. Он отступал назад, она ахнула, почувствовав, как его толстый член возвращается назад, а затем погружается в нее на всю длину. Он снова и снова долбил ее сзади, его сильный таз с громким шлепком ударялся о булочки ее задницы, отчего они краснели. Это было так неправильно, то, что она делала, но чувство вины заставляло ее желать этого еще больше. Она хотела, чтобы ее трахали так как можно дольше.
Это желание длилось недолго.
Он задвигался быстрее, толкаясь бедрами вперед, шлепая кожей своего паха по ее попке. Это было так прекрасно. То, как он дико возбуждался в ней. Гулкие хлопки тел наполнили маленькую палатку, в которой они находились, наемник начал сильно вбиваться в свою бывшую работодательницу сзади, каждый толчок входил в нее с такой интенсивностью, что превратило Мей в полного наркомана.
С утра до вечера она просыпалась, жаждая его кончу, и засыпала, обливаясь ею.
Она протянула левую руку назад, прижимая его к себе, а он продолжал входить в нее, с каждым толчком все сильнее. Повернув голову в сторону, она втянула Араши в еще один интимный поцелуй. Она обожала его язык, чудеса, которые он мог творить с ним. Их поцелуй перешел в эротическую игру с языком, как будто она годами грела его постель.
Языки пасли друг друга, губы изгибались и сосали друг друга в интимном вожделении. Ничто не было более священным, когда она лепетала и плавилась под повторяющимися ударами своего дорогого Араши.
Они продолжали неистово трахаться еще некоторое время, Мей чувствовала, как в ее теле поселяется какое-то онемение, но она не сдавалась. Я хочу, чтобы ты тоже кончил! Она пыталась кричать это, но в порыве похоти из ее рта вылетала лишь тарабарщина. Она не останавливалась, стараясь изо всех сил, пока Мей не почувствовала, что снова приближается к этому чудесному ощущению. Момент, когда небо и земля станут для нее единым целым, когда он вольет ее в другую плоскость.
Как же сильно она хотела кончить!
Ее дорогой Араши, должно быть, уловил это: когда он решил поиграть в грязные игры и яростно обработал ее киску снизу, одновременно долбя ее обильную задницу, она тоже захотела помочь ему достичь этого.
Оттолкнувшись бедрами назад, чтобы встретить его глубокие толчки, чтобы соответствовать уровню его богоподобного мастерства, Мей обнаружила, что стала жадной, задыхающейся, неспособной держать себя в руках, когда ее трахали в кровати, ее тело переполняли приливы желания, которые заставляли ее опускаться все ниже и ниже. Она полностью отдалась его прикосновениям, его члену, ему. Ее спасителю. Ее любовник, и эта мысль подтолкнула ее. Его пальцы нашли сосок и ущипнули. Ее любовник знал, где она любит больше всего.
Вскоре все это стало для Мей слишком сильно, и она с громовым воем бурно кончила. Ее тело дико содрогалось под ним, анальное отверстие сжималось на его длине, рыжая прижалась еще крепче, когда он продолжал трахать ее в Страну Чистых. Он прижимал ее бедра к себе, а ее тело — к своему. Такой теплый, его пульсирующий член быстро пульсировал в ее анусе, выбрасывая тяжелые глотки спермы глубоко внутрь, не прекращая толчков.
«Я так люблю тебя, Араши».
Его большой член многократно врезался в ее задницу, заполняя ее до краев, в то время как сперма вытекала из ее уже хорошо оттраханной киски, выплескивая его сперму, это невероятное ощущение, которое Мей никогда не испытывала, было всем, чего она ждала. Поток спермы в ее задницу снова привел Мей в восторг, и она снова и снова выкрикивала его имя, когда мощный оргазм разрывал ее душу — все, чего она только могла желать, и, возможно, даже намного больше.
Она чувствовала головокружение и жар, чувствовала себя целостной и довольной, переполненной этим наслаждением и с радостью поддавалась ему, удерживая себя на месте, пока, наконец, ее руки не отказали, и она не рухнула на него, задыхаясь и захлебываясь.
Мей Теруми дрожала от удовольствия, ее разум пытался собраться воедино, пока она пыталась встать.
Это было бесполезно.
Каждый раз, когда Араши брал ее в постель, занимался с ней любовью так, словно это был его последний миг на земле, она всегда оказывалась в таком состоянии. Ее волосы были в беспорядке, разметались повсюду, испачканные капельками его любви, когда она глотала его член. Она снова почувствовала его тепло, когда он схватил ее за бедра и потащил ее хромое тело к изголовью кровати, ее лицо теперь покоилось на подушке, когда он лег рядом с ней.
Его волосы были длинными и дикими, когда он убирал их в хвост, его лицо было красивым и обладало дьявольским шармом. Его тело… о, его тело. Совершенство, если не сказать больше. Каждый мускул на его теле был сильным, упругим, тонизированным и мощным. Она могла бы размолоть там мясо, и тесак сломался бы об него. Она даже не стала расхваливать его член, на это уйдет весь день.
— Мей, — он посмотрел на нее восхитительными красными глазами, — я должен кое в чем признаться.
Ее сердце заколотилось в такт его паузе. Собирался ли он это сказать? Собирается ли он признаться в своей безграничной любви к ней? Сказать ей, что она принадлежит ему отныне и навсегда? Собирался ли он взять ее руку в жены? Он слишком часто рисковал своей жизнью ради нее. Конечно, она ответит «Да!» — на любую его просьбу.
— Я говорю это от чистого сердца, — Мей заставила себя посмотреть ему в глаза, — ты самый лучший кусок задницы, который у меня когда-либо был.
Мей чувствовала себя подавленной. У нее болела грудь. Она улыбнулась, закрыв глаза.
— Рада, что ты так считаешь.
— Я серьезно, — его рука шлепнула ее по заднице, заставив ее вскрикнуть. — Если бы только у меня была более стабильная работа, я бы остался здесь, чтобы еще немного повеселиться с тобой.
Нет, нет, нет, она не могла быть одна. Она не могла быть без него. Со всей своей силой, со всей своей волей она прижалась к нему.
— Ты не можешь уйти.
— Почему? — он посмотрел на нее, нахмурившись. Мей это не понравилось.
— Ну, я…, — она терялась в словах. — Мне… нужен кто-то, кто защитит меня.
— Да, — ответил он, не пропуская ни одного удара. — Я защищал тебя даже тогда, когда в этом не было необходимости.
Я знаю и люблю тебя за это. — Я ранена прямо сейчас! Ты не можешь вот так просто бросить деву.
— Дева? — она задыхалась, когда он шлепал ее еще раз, сперма вытекала из ее задницы. — Да, ты не дева. К тому же, ты забыла, что у меня есть и другие дела. А чего ты ожидала? Что я останусь здесь?-
— Нет, да! — но это слишком рано.
— Я бы ушел, как только бы открыл глаза.
«Неужели я для него ничего не значу?! Все это было просто шуткой». Да. Он разыгрывал из себя недотрогу! Как будто она его отпустила.