Кенпачи. Глава 1.1
Глава 1. Шинигами и с чем их едят.
Да уж, думаю многие не так себе представляют «попадание». Хотя, мне грех жаловаться — сила есть, знания, какие-никакие, тоже, даже жив (несмотря на то, что мёртв) и в окружении обворожительных женщин… Ну почти.
— В смысле, «ну почти»?! — раздался над ухом грозный голос Урозакуро, отчего я внутренне содрогнулся, всё никак не привыкнув, к её внезапным появлениям, но вот внешне это никак не проявилось. За это стоит сказать отдельное «спасибо» доставшемуся в наследство, помимо памяти и сил, навыка, которым старый Соя владел, как мне кажется, на высшем уровне. О чём я? О владении лицом… Хотя какое тут владение — камень и тот способен выражать больше эмоций, имей он… ну, лицо, чем это делал Азаширо. Уж не знаю, что именно способствовало появлению подобного, возможно тут дело сразу в совокупности фактов и событий, но прошлый владелец этого тела возвёл навык «Морда кирпичом» в ранг «Легенды» и, готов поспорить, был не так далёк до следующей его эволюции: «Божественной». Кхм, ладно, это опять нервное…
В общем, красивые женщины в наличии были и одна из них сейчас как раз грозно нависала над столом, заваленным бумагами, сверля меня суровым взглядом. Ладно, может и не сверля — глаза то её были прикрыты кожаными ремешками, но то, что вся поза духа соответствовала этим трём словам — точно. Проблема была не в Урозакуро и не её «грозном взгляде», а в столе. Вернее, проблема была на нём .
Когда я решил плыть по течению, а не бежать сломя голову куда-нибудь в дальние районы Руконгая (хотя лучше бы сразу в Уэко Мундо), позарившись на местный аналог магии, я даже как-то не задувался, что с креслом капитана, к слову, не самым удобным, в комплекте идёт и целый ворох проблем, главная из которых — Бюрократия. Кто бы мог подумать, что все чёртовы крючкотворы и бумагомараки попадают не в Ад, а… хм, можно ли Общество душ считать Раем? В общем, сюда, они, по всей видимости, попадают именно сюда. И ладно бы я был каким-нибудь «рядовым» или, вообще, обычным «школяром» местной шараги, именуемой гордым названием «Академия духовных искусств», когда из бюрократии меня касался бы лишь ежегодный плановый забег по нескольким инстанциям, да сдача отчётов раз в месяц, но, нет, мне выпала честь быть аж целым Капитаном.
Капитан — это не только сила, положение и крутая накидка с номерком на спине, но ещё и тонна отчётов. Готэй-13 — военизированная организация и нельзя просто прийти к Главнокомандующему, с пинка открыть дверь и заорать: «Эй, старик, мы убили десять пустых! Гони бабло!»… Нет, ну вообще, можно, но кажется это будет последнее, что такой умник успеет сделать в своей жизни. Так что отчёты, рапорты, жалобы, бюджет и прочая макулатура так или иначе будет проходить через руки капитана. И ведь не будешь же просто подмахивать каждую бумажку, что валяется тут, нет — нужно читать и главное понимать, что это за «бумажка» и почему именно она оказалась у тебя на столе.
Как можно было понять, я оказался совершенно не готов к такому повороту событий. В памяти Сои не было абсолютно никаких намёков о том, что и как делать в таких случаях. Более того, сам Азаширо оказался полным профаном в этом нелёгком деле, бюрократии, даром что аристократ. Хотя его тут трудно было винить — когда клан Азаширо вырезали, он был ещё мальчишкой, которого, ясное дело, никто не будет подпускать к работе с бумагами, если только не журавликов из неё делать на праздники. А после того, как тот отправился скитаться, ему это и не надо было вовсе. Вот и получается, что я был брошен на растерзание страшному врагу. Один. Без какой-либо помощи из вне, будь то даже захудалая методичка какая-нибудь. Вот только мучают меня смутные сомнения, что меня где-то тут решили нае… В общем, как мне кажется, не должно было быть такого, да. Не знаю как у других отрядов после назначения нового капитана, но, как думается мне, ему всё же как-то должны были передать пост, со всеми вытекающими и по первости ввести в ход дел отряда. Меня же, по факту, просто кинули и, кажется, есть у меня есть догадки «почему», но для этого нужно начать с самого начала.
После моего «позорного», как его с ехидной улыбкой называла Урозакуро, побега, я отправился в штаб своего отряда, о местоположении которого был уже давно осведомлён. Правда добраться до него оказалось не так-то просто — Сейрейтей был на удивление большим городом.
Не знаю, сколько точно времени у меня занял путь от штаба первого отряда, где и проходило собрание, но, по прикидкам, не менее часа или двух. За это время я успел неторопливо пройтись по городу, осматривая окрестности и неосознанно сравнивать их с тем, что помнил из оригинальной истории и тем, что видел в памяти Сои.
Большую часть своей жизни Азаширо провёл в Руконгае, а там, если мягко выразиться, было всё куда менее… приглядно. Вообще, припоминая канон, я как-то раньше и не осознавал этого, но Руконгай и Сейрейтей — два совершенно разных места. Они различались как небо и земля, как задрипанная деревенька на отшибе мира и мегаполис. «Загробный мир», который тут носил гордое название «Общество душ» это, по сути, одно большое пространство, местами жёстко разделённое на множество разных частей, районов, а также большой и красивый (на фоне всего остального) город, в самом его центре — Сейрейтей, где и сосредоточена вся «верхушка» власти этого мира. Именно тут расположились большая часть аристократических семей и кланов, Готей-13, тюрьмы, плаха и, наконец, дворец Короля душ. Что же до Руконгая, то… Тут, как говорится, «труба пониже, да дым пожиже», иными словами, с первого взгляда было видно, что в Сейрейтей, живёт элита, а там — обычные души. Одним словом, чернь. Хотя всё тоже не так просто и зачастую многое зависело от номера района.
Руконгай был разделён на триста двадцать сегментов: от первого до восьмидесятого района и так четыре раза — на западный, восточный, северный и, соответственно, южный сектор. И если первый район, расположенный максимально близко к Сейрейтей, был чуть-ли не образчиком добропорядочности, мира и красоты (естественно не доходя до уровня «столицы»), то чем больше был номер района, тем хуже условия жизни в нём.
Эта закономерность была не слишком заметна в первых десяти, но начиная, скажем, с пятидесятого, разница становилась, не просто отчётливой, а, я бы даже сказал, кричащей. Восьмидесятые же районы были больше похожи на какой-то ад на земле: беззаконие, подавляющая бедность, кровь, смерти и целый ворох пороков, а потом наступал день и всё становилось хуже… кхм, да. Но чем хуже восьмидесятые районы были, тем сильнее они контрастировали с Сейрейтей. Небо и Земля. Ад и Рай. И, как не странно, но одной из обязанностей Готей-13 было обеспечение порядка в этих районах… Только что-то мне подсказывает (наверное, это всё же память Сои), что если шинигами и обеспечивали порядок, то где-то в ближних к центру районах, а вот в дальних… Ну, если полную зачистку раз в сотню лет можно считать за «наведение порядка», то да, они его наводили.
Когда же солнце уже начинало медленно клониться к закату, я наконец прибыл на место. Меня встретило одноэтажное здание, вернее комплекс зданий, огороженный деревянным добротным забором. Досточки настолько плотно примыкали друг к другу, что казались едва ли не монолитными и лишь тонкие вертикальные полоски, идущие через равные отрезки, помогали понять, что конструкция всё же не цельная. Над воротами, которые по незнанию можно было принять за фасад какого-нибудь одноэтажного домика, под самой крышей, выложенной из желтой черепицы, расположился отличительный знак, он же номер отряда, в виде вписанного в ромб иероглифа, похожего на математический знак «±», только в, кхм, японском стиле, как, впрочем, и всё тут.
Штаб одиннадцатого отряда, перед воротами которого стояли два шинигами с мечами на поясе, облачённые в традиционный для местных «Богов смерти» наряд, называющийся «шихакушо», не особо выбивался из архитектуры Сейрейтея. Хотя спутать его, пожалуй, с чем-то другим было сложно. Само это место чувствовалось по-другому. Это сложно описать, но словно всем своим нутром ощущаешь, что это место другое, даже сам воздух тяжелее и незаметно давит на тебя сверху, чем ближе приближаешься.
Стоило мне подойти, как оба караульных приосанились и мазнув по мне быстрым взглядом, слегка задержавшись на белом капитанском хаори, склонили головы, выражая уважение и толкнули, каждый свою, створки деревянных дверей.
— Капитан! — на два голоса раздалось эдакое приветствие, а передо мной открылся вид на внутренний двор штаба. Внутри, как и снаружи, весь пол был выложен из каменных квадратных плит одинакового размера и толщины, а просторный дворик сейчас был заполнен, на вскидку, несколькими десятками совершенно разных шинигами, как внешне, так и по ощущению силы.
И вот тут начиналось самое «интересное». Сомневаюсь, что когда оригинальный Соя продумывал свой план, то учитывал в нём этот момент — по крайней мере в его памяти я ничего не нашёл. Всё дело было во взглядах, выражении лиц и прочих мелочах, которые я неосознанно подмечал, стоило мне войти внутрь. Одиннадцатый отряд ненавидел Сою. Ненавидел по той простой причине, что бывший капитан был очень почитаем и уважаем среди них. А что же сделал «я»? О тут всё просто и сложно одновременно.
Дело в том, что одиннадцатый отряд больше других ценил силу и уважал традиции, заложенные первым капитаном. Первым Кенпачи. Как я уже говорил, место Капитана можно занять всего тремя способами: вызвать на дуэль и победить действующего капитана при двух сотнях свидетелей из его отряда; пройти тест на повышение ранга, при этом должны присутствовать как минимум трое других капитанов, включая Главнокомандующего, которые засвидетельствуют сдачу теста; или же получить рекомендации от, минимум половины действующих капитанов и при этом получить одобрение ещё трех других. Но если для остальных отрядов основным способом считается прохождение теста, а два других — архаичными и изжившими себя (хоть и всё ещё действующими), то капитаном одиннадцатого отряда может стать только Кенпачи, забравший место и титул в ходе дуэли на смерть.
Так в чём же тогда проблема, ведь Соя именно так и сделал! А проблема в методе. Одиннадцатый отряд испокон веков славился своими мечниками и бойцами ближнего боя. Не сказать, что они совсем не пользовались дальними атаками — просто ближний бой вставал во главе угла. Ну а смертельная дуэль, где на кон ставится всё, будь то статус, положение и звание сильнейшего, в головах шинигами из этого отряда был чем-то из разряда, священных, где каждый должен выложиться на все сто процентов. Показать настоящий бой, достойный. Не убийство, а именно бой.
А теперь представим, как поступок Сои выглядит с их стороны. Приходит, значит, какой-то смазливый мальчик, не имеющий при себе даже меча, на, по сути, поле боя, где вы со своим любимым капитаном и верными товарищами только недавно отбили вторжение пустых и сейчас отдыхали после боя. Ага, а этот самый франт берёт и вызывает уважаемого и очень сильного шинигами на ритуальный бой. Уже, как бы, наглость, но всё же допустимая, что, собственно, подтвердил и сам означенный капитан, приняв вызов. И вот, когда вся толпа, состоящая из практически полного состава одиннадцатого отряда, их капитана, капитана восьмого отряда, пришедшего на подмогу с парой десятков шинигами своего отряда и, наконец, медиков из четвёртого, вместо хорошей битвы увидели мгновенное поражение своего собственного капитана. И ладно бы «претендент» был искусным мечником и использовал легендарную технику «Иайдо» — мгновенного убийства, но, нет, вместо этого капитана словно искромсало изнутри, в то время как его противник даже не шелохнулся и оставался стоять всё так же, без меча. Подобный «подлый поступок» привёл одиннадцатый отряд в бешенство, которое частично сошло после предсмертных слов их любимого капитана. Но даже если они смирились с новым Кенпачи, то это не значит, что приняли его. По-настоящему. Да, он силён, раз смог победить одного из сильнейших шинигами Общества душ за одно мгновение, но именно благодаря этому он и получил презрение собственного отряда. Отряда, для которого хорошая битва это то, ради чего вообще стоит жить.
— Капитан, — раздавалось с разных сторон по мере того, как я двигался к своему новому кабинету, но при этом я прекрасно чувствовал, что, пусть они уважительно склоняли головы, приветствую меня, их истинные чувства были совершенно противоположны. Да, отряд будет исполнять мои приказы (все же субординация в Готей 13 не просто звук), но и только. Уважением тут, как говорится, и не пахло. А уважение, как, впрочем, и страх, это та «смазка», благодаря которой отлаженный механизм может работать с максимальной эффективностью.
Было до этого дело оригинальному Сое? Нет. Ему было плевать как на них, так и на их мнение. Чего уж говорить, если он рассматривал одиннадцатый отряд не более чем удобный инструмент, щит, благодаря которому он был защищён от Банкая Куруяшики, не ставшего использовать полную силу, прекрасно понимая, что тогда весь его отряд будет перемолот и стёрт с лица Общества душ его же собственными руками. Вот только я не Соя…
Помимо всего этого, расходилась и моя память об этом отряде. В истории, что я помню, одиннадцатый отряд был представлен как сборище головорезов, чуть ли не на грани маргиналов. Отбитые на голову маньяки битвы, которым было плевать на всё, кроме хорошей драки. Но то, что я видел сейчас и то, что знал Соя… Небо и земля. Нет, то, что отряд был помешан на хорошей битве оказалось правдой, но «бандиты»? Я не видел их. Вместо это видел воинов. Настоящих воинов, живущих битвой. Не разбойников и маргиналов, а обученных воителей, со своим собственным кодексом чести и моральным компасом. Безусловно, везде есть исключения и одиннадцатый отряд лишь подтверждал это правило, но такие «исключения» долго тут не задерживались, умирая на заданиях, либо вышвыриваясь с позором.