Целитель. Глава 90. Часть 3.

Вот, третья часть.

И с наступающим днём рождения меня любимого — завтра будет.

Приятного чтения.

В стороне от импровизированного каменно-деревянного загона для всякой живности, буквально в десятке метров начинался уже Запретный Лес. Здесь всё ещё было светло и приятно, с поправкой на пасмурную погоду, но лиственные деревья уже совсем лишились не только зелени, но и желтизны, сбросив всё к своим корням, а ели, становящееся всё массивней чем дальше в лес, темнели.

Занятна география вокруг Хогвартса. Вот тут лес Запретный, значит. Справа тоже, а широка его часть к озеру, как и большая прибрежная часть со стороны замка — не Запретный Лес. Но ни физической, ни магической границы нет.

Наша небольшая компания в лице меня, Дафны и Эмбер отошли чуть в сторону от загона, ближе к широкой тропе, ведущей вниз, к берегу озера. Прошли мы недалеко, берега всё ещё не было видно, как и озера, да и закрыт этот берег для посещения теперь. Но справедливости ради стоит отметить, что посмотреть на этот берег можно с другого. Даже любопытно стало.

— Вы хотели поговорить? — начал я диалог, когда мы остановились на крохотной полянке.

Эмбер повела рукой, вокруг нас буквально затянул всё купол, искажающий восприятие других людей, если таковые появятся рядом — ни подслушать, ни подсмотреть, и даже не заметить. Отвод глаз довольно высокого уровня, что тут скажешь — я приноровился кидать такой купол лишь в два метра радиусом, тут искусность в местной магии нужна, опыт именно в ней, силой делу не поможешь.

— Можно сказать и так, — Эмбер развернулась к нам, попутно сняв свою маску, явив пропорциональное лицо девушки «за двадцать» и ярко-зелёные глаза. Впрочем, она всегда так выглядела, не считая глаз.

Мы с Дафной ждали начала разговора.

— Не люблю бессмысленные предисловия и разговоры о погоде, так что сразу перейду к сути, — Эмбер смотрела на нас без всяких эмоций, наверняка работая сейчас с окклюменцией для большей эффективности мысли. — Наши попытки работать с аномалией столкнулись с проблемой.

Небольшая драматическая пауза, и вот Эмбер продолжила мысль.

— Энергия аномалии, как и невидимые духи-паразиты слишком невосприимчивы к магии, как тёмной, так и вполне обыкновенной. Результаты есть, но максимальная эффективность наших воздействий самого разного характера не превышает пяти процентов. Реальный способ получения достаточной мощности хотя бы для медленного уменьшения зоны аномалии заключается в постоянных жертвоприношениях магических существ. Только этот способ даст должный поток магии.

— Терзают смутные сомнения, — не мог я не заметить очевидное, — что министерство не пойдёт на такой шаг. Ведь под магическими существами вы подразумеваете разумных, в идеале — магов?

— Расчёты указывают на это. Я уверена, что долгое, вдумчивое и тщательное изучение аномалии и множество экспериментов помогут подобрать способ воздействия на реальность должным образом. Но это требует времени, а его нет.

— Всё так плохо?

— Мы не можем удержать распространение аномалии слишком долго. Мой коллега считает, что эта энергия и духи находятся словно в другой фазе, в другом измерении.

— Хм? — я удивился, услышав о фазах, да и Дафна не удержала лицо, выражение которого сменилось удивлённое, и одновременно с этим, недоумевающее.

— Не стоит удивляться, — скупо улыбнулась Эмбер. — Тёмные маги больше всего стремятся к силе, а в современном мире сила идёт рука об руку со знанием. Пренебрегать знанием из-за источника его происхождения — непростительная глупость и невежество.

— Прошу прощения, — повинился я. — Жизнь в консервативном английском магмире исказила моё представление о волшебниках.

— С волками жить — по волчьи выть, — философски заметила Эмбер. — Даже если ты новатор со своим уникальным взглядом на мир, общество неизбежно наложит свой отпечаток на твоё восприятие. Нам прекрасно знакома физика разных явлений, от банальной механики до различных теорий квантов.

— Занятно, — Дафна задумалась о чём-то своём, причём настолько сильно, что непроизвольно начала двигать пальцами так, словно рисует мелкие руны — не приведи Мерлин, додумается до нового невероятного проекта.

— И в чём ваша идея избавления от аномалии?

— Всё просто, — Эмбер даже не шелохнулась, а лицо выражало окклюментное безразличие с холодной улыбкой. — Изолировать область пространства на всех доступных измерениях, коллапс области с одновременным созданием пространственной лакуны, смена пространственных координат, реверс некоторых атомарных процессов для быстрого доступа к квантовой запутанности, разрыв связи и, как результат — исчезновение области пространства, полное уничтожение на всех уровнях и связях. Разрыв аномалии с источником энергии, как и исчезновение самой энергии гарантированы.

— Не думал я, ой не думал, что услышу такую терминологию от волшебника, — теперь уже и я улыбался, покачав головой. — Хотя некоторые этапы звучат противоречиво и непонятно, но… Сработать-то оно может и сработает, но это нужно прорву энергии!

— Вот в этом и проблема. Поэтому мне нужно понять, как вы двое используете свои «особенности» для взаимодействия с аномалией, энергией и духами. Это ускорит процесс. Если это не поможет, то хотя бы сможем разработать методику для вас двоих, чтобы вы исправляли результат ваших экспериментов.

— Справедливо, — мы с Дафной ответили одновременно, отчего даже переглянулись, но продолжил мысль только я: — Что от нас требуется?

— За мной, — Эмбер развернулась резко, отчего её чёрная мантия немного взметнулась в воздух, чем напомнила одного профессора, ныне директора Хогвартса.

Пока мы шли вслед за Эмбер, я начал прокручивать в голове воспоминания о том, попадались ли мне свидетельства того, интересуются волшебники современным миром и наукой, или нет. А всё из-за слов Эмбер.

К своему удивлению, тщательный анализ воспоминаний, которые могли бы иметь отношение к данной проблеме — их было не так уж и много — позволил сделать однозначный вывод. Да, интересуются. Нет, далеко не все. Большинство волшебников, как и большинство обычных людей — простые обыватели, живущие так, как живётся, без особых стремлений в плане познаний и расширения кругозора в плане своих возможностей. Однако, не раз и не два мне попадались на глаза волшебники явно иного склада ума.

Это как профессионалы своей деятельности среди магглов или же просто специалисты, как осколки эльфа, дварфа и прочих, пусть остальные осколки ничтожны. Обыватель просто живёт, ходит на работу, заботится о перспективах или повышениях, радуется новому зелью, шампуню любимой марки, новой модели метлы, автомобиля, телефона — да чего угодно. А есть те, кто занимается саморазвитием, в одном направлении или в нескольких — не важно. Получать новые полезные навыки и знания для таких разумных важно, что и выделяет их из толпы обывателей и простых потребителей.

Не раз я видел в руках редких волшебников книги, так или иначе связанные с наукой обычных людей, начиная от чего-то простого и банального, заканчивая крайне продвинутыми темами, нерешёнными загадками современной науки. Хотя, техническое воплощение разных теорий и знаний обычного мира волшебники почти никогда не интересовались — последнее время это так или иначе связано с электроникой, усложняющей всё больше и больше, а в магмире максимально сложной электроникой, сохраняющей свою функциональность, является электродная радиолампа.

— Ни дома, ни в школе, — задумчиво говорила Дафна ради поддержания разговора, — я не видела ничего, связанного со знаниями обычного мира.

— Канализация? — тут же подметил я, но ради уточнения, ведь понимал, что она имеет в виду. — Санузлы? Дверной глазок? Поезд?

— Исключая очевидные вещи, — Дафна сдержалась от того, чтобы закатить глаза, да и под ноги лучше смотреть, чтобы не вступить в какое-нибудь грязное скользкое нечто от таявшего снега.

— Ни в одной магической школе мира, — спокойно говорила Эмбер, не оборачиваясь к нам, ведя нас по лесу, не выходя к дорожке к берегу, — не обучают маггловским наукам. Разве только в американской Ильверморни, но и то на уровне маггловской школы.

— Вы знаете, как учат в маггловских школах?

— Это не моё утверждение, но компетентного коллеги. Школа волшебства нужна для обучения юных волшебников самым базовым вещам. Обычный волшебник даже на подмастерье с трудом потянет после семи лет Хогвартса или любой другой школы. А если ещё и маггловские науки изучать? А начинать это делать нужно тоже с базовых знаний? В тридцать лет выпускать из школы, при этом без особой разницы в волшебных навыках и силах?

— Резонно, — не мог я не согласиться. — Да и общество не особо жаждет изучать естественные науки.

— Подобное просто не нужно обычным волшебникам. Более того, эти маггловские науки и самим магглам-то не особо нужны. Дай, как они говорят, Бог, чтобы из десяти тысяч хотя бы один достиг хоть сколько-нибудь глубоких познаний в одной науке, получив учёную степень. И будет хорошо, если хотя бы десятая часть их трудов имела бы реальное практическое или технологическое применение.

По ощущениям магии я могу сказать, что мы почти подошли к границе безопасного нахождения от аномалии, а лицо Дафны, становившееся максимально безэмоциональным, подтверждало мои ощущения — сразу видно, что она начала выкручивать окклюменцию на максимум, концентрируясь на том, что видит и на обработке информации.

— Вам, мистер Грейнджер, — Эмбер продолжала вести нас, идя впереди, — нет необходимости углубляться в маггловские науки. Насколько мне известно, у вас есть своё восприятие магии и свои теории относительно колдовства, а значит в ближайшие годы или десятилетия вы не столкнётесь с проблемой современного магического исследовательского сообщества.

— Что же за проблема?

— Тупик развития, — в голосе Эмбер чувствовалось некое злорадство. Только теперь она надела маску обратно, от чего её голос исказился до неузнаваемости. — Волшебники, как и магглы, в основном не придумывают ничего нового — всё подсмотрено у природы, взято на вооружение, понято, модифицировано до неузнаваемости. Вот только волшебники во многих дисциплинах постепенно заходят в тупик из-за повального игнорирования естественно-научных дисциплин. Концептуально нового ничего нет. Однако…

Мы вышли к небольшому лагерю, но не этот лагерь бросался в глаза, а полупрозрачная туманная завеса, отделявшая нас от территории аномалии, а ведь мы даже на берег не вышли. Судя по форме завесы, она представляет собой купол, хотя он накрывает очень большую территорию, потому с близкого расстояния завеса кажется стеной. В лагере из четырёх однотипных палаток в цветах осенней маскировочной одежды для леса, нескольких больших столов, заставленных различными приборами, колбами, пергаментами и прочими вещами, нескольких широких досок для мела, к которым чарами были приклеены схемы и ритуалы… В общем, в лагере сейчас находились два аврора в алых форменных мантиях, несколько сотрудников ДМП в пальто и шляпах, больше напоминавших нуарных гангстеров Чикаго двадцатых, и, разумеется, седовласый коллега Эмбер в неизменных чёрных одеждах и с маской.

— …деятельным волшебникам-исследователям, коих очень мало, — продолжила мысль Эмбер, пока мы подходили к её коллеге, занятому расчерчиванием магией из палочки какой-то фигуры на выровненной поверхности, — маггловские научные изыскания позволяют лучше понимать материальный мир, дают возможность для новаторства.

Мы подошли к коллеге Эмбер, но тот не отвлекался, продолжая вырисовывать фигуры на идеально ровной земле. Я бы даже сказал, выжигать их магией, гравировать поверхность — я сам использую подобные методы, так что понимаю, как он это делает.

— Я даже нахожу это забавным, — повернулась к нам Эмбер, попутно беря в руки листы с какими-то расчётами и проверяя их. — В древние времена именно волшебники были двигателями прогресса и науки, если можно так назвать то, что было за тысячу лет до нашей эры. А теперь это делают магглы, пока волшебники самозабвенно стагнируют уже более полувека.

Дафна хоть и врубила окклюменцию на максимум, но любопытство — страшная сила. Она почти сразу оказалась рядом со схемой на земле, попутно вчитываясь в пергаменты с рунами, но не трогая их руками.

— Не думал, — я стоял рядом с Эмбер, ожидая, пока она закончит свои проверки данных, — что вы так много узнали о мире вокруг. Всё же, как я понимаю, времени у вас было не так уж и много.

— У вас, мистер Грейнджер, — пусть голос под маской и был искажён, но лёгкая усмешка чувствовалась в нём, — этого времени было намного меньше, но и вы достигли многого, не так ли?

— Справедливо. Итак, зачем мы здесь?

Два аврора, оба не молодые, подошли к нам, и один из них заговорил:

— Мне тоже это интересно. Не помню, чтобы министерство разрешало ввязывать в это дело учеников Хогвартса. И даже если бы и было дозволено, то сомневаюсь в компетентности пары учеников…

— Что-то я не наблюдаю на ваших пальцах, — сухо отвечала Эмбер, — хотя бы кольца подмастерья, чтобы вы могли сомневаться в компетенциях кого угодно, тем более магистра…

Эмбер демонстративно показала платиновое кольцо с тремя крохотными точками-самоцветами, чёрным, зелёным и серым. Вот только кольцо было надето на средний палец, так что жест получился довольно однозначный, наглый и, какой-то даже подростково-дерзкий.

— И если для выполнения поставленной задачи, — продолжила Эмбер, игнорируя закипающих, но сдерживавшихся авроров, — мне нужны уникальные таланты и знания двух учеников, которые, к слову, уже превосходят вас по статусу в магмире…

На этих словах пришлось и мне показать кольцо подмастерья, пусть оно и не было таким впечатляющим, да и Дафна, благодаря окклюменции, слышавшая всё и всё понимающая, показала своё, не отвлекаясь от изучения материалов.

— …то они будут привлечены к работе. Разумеется, под мою ответственность.

— Директор аврората и директор ДМП будут уведомлены об этом, — процедил один из авроров и оба они отправились по своим делам, тихо прошипев, — тёмные твари…

— Хм, — Эмбер хмыкнула, положив на стол бумаги. — Ещё бы я сторожей спрашивала, что мне делать.

— Мой вопрос актуален, — напомнил я о себе.

— Всё просто. Сейчас Двенадцатый закончит со схемой, вы по очереди будете туда заходить и пытаться колдовать с использованием ваших… энергий, как вы, мистер Грейнджер, говорите. Это позволит проанализировать механизм воздействия этой энергии на реальность и взаимодействие с магией. Потом то же самое, но с приоткрытой завесой — проверка взаимодействия с энергией аномалии и с духами.

— Не опасно приоткрывать эту завесу?

— Пока нет. На данный момент нам хватает знаний и сил сдерживать аномалию от распространения, но не от наращивания её мощности. Но ключевое слово здесь «пока».

— И… Двенадцатый?

— А это уже тайны гильдии.

Через десять минут «Двенадцатый», с чем бы ни было связано такое прозвище, закончил вычерчивание схемы. Разумеется, ни я, ни Дафна не имели желания заходить в сложную схему неизвестного назначения, так что ещё около пятнадцати минут мы просто разбирались в схеме. И… я не эксперт в подобном, по крайней мере не мастер, но мои обширные знания давали мне уверенность в словах Эмбер — многофункциональная диагностическая схема, всесторонне изучающая любые магические и физические явления в области своего действия.

— Кто первый? — Эмбер спросила ради формальности, ведь ей было совершенно безразлична наша очерёдность.

— Я, — не стал медлить с ответом.

— Тогда, вперёд.

Зайдя в схему я дождался её активации и мы приступили к долгой, очень долгой и монотонной работе.

Выпустить часть энергии просто так — анализ. Повторить раз пятьдесят для чистоты данных и статистики.

Попытаться скомбинировать энергию с заклинанием. Любым. Сто девяносто шесть попыток, двенадцать заклинаний и чар, только одно сработало — Инсендио. Пламя вместо обычного и привычного рыже-желтого стало туманно-серым. Пятьдесят повторений для статистики, а заодно для закрепления.

— Есть ещё одно, — я решил уточнить один важный момент.

— Какое? — тут же спросила Эмбер, окопавшаяся за столом в паре метров у меня и погрязшая в данных на пергаментах, заполняемых пятью прыткопишущими перьями.

— Протего Дьяболика.

— Хм? — Эмбер подняла на меня взгляд, и пусть на ней была маска, зелёные глаза буквально светились. — И откуда вы, мистер Грейнджер, знаете заклинание за авторством Гриндевальда?

— О, а я и не знал, кто автор, — повинился я. — Нашёл в довольно свежей рукописи из библиотеки одного знакомого.

— Блэк?

— Я этого не говорил, — я даже немного удивился тому, что Эмбер знает.

— Не удивляйтесь, мистер Грейнджер, я просто сопоставила факты. И кто автор, если не секрет?

Двенадцатый вытащил из сундука с Незримым Расширением огромную стопку чистых пергаментов и поставил на большой стол к Эмбер.

— Кажется… некая Винда Розье.

— А, это многое объясняет.

Вопрос буквально читался на моём лице.

— Позже проведу экскурс в историю, — Эмбер не стала заострять на этом внимание. — Если будет настроение и время. Это не является важной информацией. Продемонстрируйте.

Кивнув, я с помощью палочки создал банальный шар бело-голубого пламени, не забыв сдобрить колдовство энергией Смерти, а посыл был простой — будь шариком огня, веди себя, как огонь.

Перья, что прытко писали только во время работы схемы-анализатора тут же быстро-быстро начали вносить данные в пергаментные свитки и листки.

— Занятно, — кивнула Эмбер, получая точно такие же данные прямо в сознание. — Повторяем.

Ну и пятьдесят раз я повторял Протего Дьяболика, модифицированное энергией, но уже с другим посылом по требованию Эмбер — уничтожить дух из-за Грани. Духа тут не было, форму я удерживал, так что не происходило ничего — шар бело-голубого огня просто горел, зависнув над кончиком палочки.

Два часа экспериментов дали нам всем понять несколько важных вещей. Первое — над интерпретацией результатов диагностики ещё работать и работать, так что пока ничего не ясно, механизмы не ясны, воздействие на материальный и прочие аспекты мироздания тоже, в общем, ничего не понятно, но очень интересное.

Второе — я, к своему ужасу, получил удар от вселенной прямо ниже пояса, ибо мог добавлять энергию смерти только в огненные заклинания, причём Адское Пламя было исключением по понятным причинам, ведь это не просто колдовство, это поток энергии через микропортал на кончике палочки в другое измерение. Это, как бы, совсем не те дроиды, которых мы ищем… Надо будет посмотреть эти фильмы здесь, в этом мире, а то начинает всплывать в мыслях всякие фразы из индустрии развлечений, вызывая к этой индустрии лёгкий интерес.

Третье — модифицированное огненное заклинание в любом случае пожирает духа из-за Грани столь же эффективно, сколь одна спичка уничтожает тополиный пух, пусть и не так быстро.

Пришла пора Дафне встать в схему — начался новый двухчасовой виток экспериментов.

Именно в этот момент к нам заявился профессор Флитвик. Пока Дафна под руководством Двенадцатого — не человек, а робот, даже говорит без эмоций — проверяла, как откликается её энергия Смерти и с какими заклинаниями работает, мы с Эмбер переговорили с Флитвиком.

— Доброго вечера, — поздоровался довольно жизнерадостный профессор, пусть и выглядел сейчас взволнованно.

— Здравствуйте, профессор, — кивнул я.

— Мастер Флитвик, — кивнула Эмбер. — Что вас привела в наш исследовательский лагерь в столь неоднозначную погоду?

Погода, к слову, и вправду была неоднозначной. Уже почти стемнело, с неба падал снег крупными медленными хлопьями, вокруг лагеря, на земле и деревьях, были зажжены магические лампы, мягким желтым светом освещая сам лагерь и множество падавших снежинок. И только защищённые от воздействия рабочие места, столы и прочее могли похвастать чистотой от снега и сухостью. Окончательным штрихом этой картины была грязно-серая завеса. Вот только она не отражала свет, имея своё, неуловимое свечение. Словно мир заканчивался, она визуально напоминала бездну, полное отсутствие пространства за чертой, возле которой мы находились.

— Беспокойство за учеников, — поведал Флитвик. — Ну и любопытство в меньшей степени. Мистер Грейнджер и мисс Гринграсс никогда не пропускали мои занятия, так что их отсутствие было тревожным. А уж чтобы мистер Грейнджер пропустил ужин — так и вовсе немыслимо!

— Как это, пропустил? — удивился я, и как будто в подтверждение случившейся незадачи, живот разразился тихой, но слышимой трелью урчания.

Это вызвало улыбку профессор, да и Эмбер, я уверен, усмехнулась под маской.

— Эх… — выдохнул я в притворной печали, хотя притворной она была лишь отчасти.

— Наш уважаемый Хагрид сказал мне, что мисс Эмбер попросила вашей помощи, или что-то в этом роде, — продолжил Флитвик, — вот я и пришёл убедиться, что всё в порядке, а заодно напомнить, что режим питания и сна нарушать нежелательно.

Жестом фокусника он вытащил из ниоткуда увесистую корзинку с напитками с сэндвичами, отлевитировав её на свободный стол рядом с нами.

— Неужели только вы, профессор, — судя по голосу Эмбер, ей и вправду было немного интересно, — озаботились вопросом состояния ваших учеников? Ни другие профессора? Ни ученики?

— Полагаю, — усмехнулся Флитвик, — они слишком напуганы самим фактом вашего присутствия…

Пока мы говорили, Дафна умудрилась активировать Протего с добавлением энергии Смерти, что сделало плёнку стационарного щита в модификации Тоталус грязно-серой, слабо светящейся, хотя в стандартном виде она больше напоминает маслянистый мыльный пузырь.

Хмыкнув, я решил вступить в разговор.

— А сотрудники ДМП и авроры не внушают безопасность?

После моего вопроса мы перевели взгляд на выше обозначенных персонажей — они одной честной компанией сидели на табуретках вокруг какого-то ящика и самозабвенно рубились в карты под желтым светом одного магического фонаря на высокой палке.

— М-да… — тихо протянули мы с Профессором, а Эмбер просто тихо хмыкнула.

— Не внушают, — резюмировал профессор. — В общем, вижу у вас всё хорошо и повода для беспокойства нет?

— Вы правы, — кивнул я. — Просто небольшое и безопасное исследование.

— Тогда, не буду вас отвлекать. Однако, спешу напомнить, что довольно скоро отбой.

Профессор откланялся, а мы с Эмбер вернулись к наблюдению за анализом работы Дафны. Двенадцатый, подменивший Эмбер во время визита профессора, отправился по своим делам. Он, кстати, вообще не отдыхал. Ну а я решил устроить небольшой перекус.

— Не желаете? — уточнил я у Эмбер.

— Не во время работы, — качнула она головой. — Могу обходиться без еды более недели, без потери эффективности.

Эксперименты продолжались примерно столько же, сколько и в моём случае. Выяснилось ровно то же самое, с одним лишь отличием — Дафна могла запитывать энергией Смерти только защитные, ограничивающие и барьерные заклинания. Любая попытка запитать атакующие или же огненные терпели полное фиаско.

Когда время уже почти можно было назвать ночным, было решено расходиться. Эмбер и Двенадцатый остались в лагере для анализа данных, который обещал затянуться на неделю минимум, а мы отправились обратно в замок, причём трансгрессией в образе чёрного дыма — сил месить ногами грязь и снег не было никаких, а антиаппарационный барьер не в осадном режиме позволял мне, пусть и не без труда, подбирать к нему ключик и перемещаться внутри не тревожа защитных и сигнальных контуров.

Вот только вместо гостиной Дафна «утянула» мою трансгрессию к Выручай-Комнате.

— Подожди минутку, — попросила она, быстро попросив у замка некое помещение и скрывшись за дверьми.

Ну, я и ждал. Минут десять, попутно наблюдая за происходящим в замке — тишина и покой. Похоже, сегодня многие утомились, так что даже заговорщики решили отъесться и отоспаться, тем более на дежурстве нынче Слизеринцы, а всякие деятельные ученики, желавшие творить беспредел, совершенно не стремились испортить отношение с Драко не только как с довольно сильным по меркам школы волшебником, но и как с Малфоем в том числе.

Дверь Выручай-Комнаты приоткрылась, явив голову Дафны, а белая прядка волос на фоне остальных чёрных, распущенных и волнистых, приятно контрастировала.

— Заходи, — тихо шепнула она.

Зайдя внутрь, я оказался в просторном помещении, явно должным служить романтичной спальней для парочки. Особенно большая двуспальная кровать. Не успел я изучить детали помещения, а их было много и атмосферу они создавали очень даже… Очень, в общем… Не успел изучить, как меня тут же развернула к себе Дафна, мгновенно обвив шею руками, буквально впившись в мои губы поцелуем жарким, что я аж воспылал.

Мои руки сами оказались на её талии, сознание, почти полностью увлёкшееся процессом, самым краешком подметило одеяния Дафны в виде чёрного красивого комплекта под полупрозрачным длинным… а что это? Пеньюар? Халатик? Да какая разница!

Через минуту отстранившись на миг от поцелуя, Дафна хитро улыбнулась, глаза блестели, сама розовела от скрытого смущения и ничуть не скрытого желания.

— Если задашь хоть один глупый вопрос, — её тихий голос пробирал до дрожи, будучи каким-то слегка грудным, — я тебя покусаю.

Ещё и губку нижнюю слегка прикусила.

Моя мантия сама оказалась на полу, через белую школьную рубашку я прекрасно чувствовал тепло Дафны и её аргументы.

— Ты ведь и так покусаешь, — с усмешкой я тут же подхватил девушку, и направился к кровати, попутно вспоминая наши летние «глупости». — Но вопросов не будет. Только действия…

Пока нёс Дафну, часть сознания, сохранившая здравомыслие, ретировались, подняв метафорические руки с фразой: «Ну, на этом наши полномочия, всё». И всё это — отличное завершение тяжелого дня.