Вторая пограничная крепость или же, как её называли в простонародье, Речная, встречала очередной своё утро.
Уже триста с лихвой лет она стояла на этом самом месте, поставленная магами северной Империи по суверенному договору между самой Империей и королевством Каэрн для отражения и ослабления орд дикарей, что раз-другой в столетие собирают свои орды и идут на людские королевства. Конечно, дело там было отнюдь не за одной крепостью, а за пятью, поставленными на границах в самых удобных местах, еще более улучшенных магией. К тому же договору относились и имперские дороги, и тринадцать городов, среди которых была и столица. И само создание королевств.
Да, откровенно говоря, королевство Каэрн с одноименной династией появилось в тот момент, когда Империи потребовались крепкие южные тылы, что будут сдерживать по-настоящему опасные нашествия тварей и помогать на юго-западной границе, где Империя соприкасалась в границах и интересах с Лунным лесом, что было обиталищем, а на людской манер королевством, эльфов, и занявшими юго-восточные земли Святые Царства, четыре людских государства, подчиняющихся Верховному Жрецу Единого — единственного бога их веры, чей храм находится на нейтральной территории меж четырьмя Царствами.
Но то дела далекие не только от самой крепости, но даже от королевства, что делило середину со своим восточным собратом. Возвращаясь к времени, когда эти земли были заселены исконными обитателями, то дабы не создавать еще одно государство, сравнимое с двумя третями Империи, были созданы шесть королевств по всей южной границе. До этого же, без сомнения, светлого момента человеческой истории, здесь были лишь шесть боевых генералов, которые огнем, мечом и магией прошлись по этим землям, вытесняя зверолюдов, орков и иных тварей, да наметив в последствии самые удобные месте под города и определив границы будущих государств. Кампания длилась почти шесть лет, унесла тысячи жизней, но все же позволила людям закрепиться в этих землях.
Конечно, за три с лишним века государства не остались в прежних границах, и, что немаловажно, Дикие Земли как проходили по созданной еще Империи линии, так там и остались, ни на пядь не сдвинувшись. Королевства воевали меж собой, граничные воевали еще с Лесом и Царствами, порой терпели от тех поражения — всё это было. Сейчас важен лишь Каэрн, чьи территории с момента создания приросли второй половиной Волчьих Степей на востоке, отнятой у королевства Лирт.
Та история была не из лучших. В своё время генерал Лирт, один из шести приснопамятных генералов, отказался от пограничных крепостей в пользу иных привилегий и это было отнюдь не глупым решением, ведь он еще во время завоевания заложил по границе свои собственные крепости, однако, границу ту очертил иначе, чем получилось в итоге и вторая половина Волчьей Степи, что ближе к Диким Землям, оставалась неприкрытой от нападений дикарей, а с ней под удар попадала и та часть, на которой стоял город Каэрна. И решать этот вопрос королевство не хотело, как и отдавать собственные территории соседу, ведь Лирту угрозы было не более обычного — всё Волчью Степь огибали их крепости.
Всё это вылилось в небольшой пограничный конфликт, по итогу которого Каэрн стал единоличным владельцем этих территорий и отстроил своими силами еще три пограничные крепости уже по новой границе. Да, они были не столь монументальны и защищены, а их положения даже в половину были не столь хороши, но большего и не требовалось. Волчьи Степи сами по себе были не самой спокойной частью королевства, вбирая в себя различные бандитские артели, опасных степных духов и монстров, так помимо этого, Коггас являлся настоящим неприступным городом, над которым в своё время потрудились едва ли не лучше, чем над всеми остальными.
Что касаемо самой второй пограничной, то она стояла на рукотворной, а точнее, созданной с помощью магии возвышенности. Возможно, когда-то тут были горы или одинокая гора, но сейчас осталось лишь плато возвышающееся над поросшими густым лесом холмами, к которому подходила единственная нормальная тропа из Диких Земель и от которого вглубь королевства уходил имперский тракт.
Естественно, в своё время маги потрудились не только над положением крепости, но и над тем, чтобы к той никто не подошел незамеченным. Сделали они это в своей своеобразной манере, превратив множество километров леса и подлеска в сплошную золотую степь, разделенную надвое рекой, что брала своё начало в центральных провинциях королевства, проходила под мостом, что вел к вратам Речной, и уходила вглубь Диких Земель, теряясь у видневшейся вдали полосы леса.
Стоит признать, этот вид был достоин кисти лучших художников королевства и, более того, он все же был не раз и не два запечатлен. Некоторые картины даже оказались столь хороши, что до сих пор радуют глаз владык и просителей королевского дворца.
Но история сейчас писалась совсем не о художниках.
День у Игриса Морайна, коменданта Речной, не задался с самого утра. И вставать после не самых скромных возлияний по причине праздника было тяжелее, и доспех натирал тучную фигуру сильнее обычного, и стул в его кабинете стал жестче, а уж разборки с некоторыми дебоширами после празднования дня основания королевства и вовсе заставляли скрипеть зубами и щедро награждать плетьми да нарядами со служками этих неразумных личностей, не понимающих, что нагружать его гудящую голову совсем и совершенно неразумно.
Впрочем, за делами неприятными пошли дела более располагающие. Так, пришло письмо от военного каравана с уверениями, что поставки будут вовремя. Не людские, а материалами, расходниками, едой и прочим. А где военный караван, там и новые вести, кои не получишь в приказах, и новые лица, ибо старые приелись до тошноты, и, чего уж скрывать, зачастую женщины. Увы, гарнизон крепости будь то солдаты или служки состоял полностью из мужчин, за исключением редких магов-женщин, к коим если и подходить с определенными намерениями, то только с далеко идущими последствиями. Да и не светит служкам или простым солдатам с «их магичеством» ничего, если уж говорить начистоту, а кто выше положением или уже дал брачный обет пред ликом богов, или, как сам комендант, предпочитает ни к чему не обязывающие отношения.
Были дела и рутинные, не вызывающие ни зубного скрипа, ни какого-то довольствия — простая повседневная работа старшего офицера. Утвердить учения, проверить список скорого пополнения из Брабаса и отправить еженедельный доклад в столичный штаб. Последнее наиболее важное, так как форт находится прямо на границе с Дикими Землями и если крепости, стоящие на границе с другими королевствами отписываются в комендатуру ближайшего города, откуда им высылают пополнения, да еще и раз в месяц, то ему приходится работать с куда более дотошными столичными штабистами, век бы тех не видеть и не слышать. И отчеты не отправлять.
Конечно и оплата у него не в пример выше, все же, в отличии от сидящих на границах королевств, где уже лет сто не было ни одной стычки, граница Диких Земель, как и крепости на них стоящие, раз в год подвергаются небольшим набегам орков и зверолюдов, охочих до трофеев и рабов, а раз в семьдесят-сто лет, когда дикари расплодятся посильнее, случаются и крупные нашествия, последнее из которых прошло как раз через Речную и Подгорную крепости и едва не дошло до Брабаса и Удэнаса, ближайших крупных городов на сто километров на север и запад соответственно. Сами бы города орды едва ли бы взяли — все же они были построены Империей в то же время, что и имперский тракт и их стены поддерживались десятками и сотнями магов, но кто сказал, что дикари стали бы осаждать города? О нет, они бы отправились дальше, разоряя и уничтожая деревни, мелкие, не имеющие не то, что магов, на зачастую и стен города да поместья. Справились тогда только благодаря молитвам и скорой мобилизации войск.
В общем, всё зависит от точки зрения.
Закончив писать отчет, Игрис со вздохом встал из-за стола и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Уже десять лет он комендант крепости и пусть поддерживает свои навыки, да и до сих пор едва ли найдется кто-либо, способный одолеть его в прямом бою, но работа за бумагами в принципе не способствует развитию физической формы во что бы то ни было, кроме как в шар, а уж в его случае еще и годы своё берут, а желания тратится на омолаживающие процедуры от магов жизни больше со временем не становится. Как только представит, что он по своей воле ляжет на стол и даст право творить со своим телом всё, что угодно, так ужас пробирает и никакие уверения, что этих магов сковывают десятки и сотни обязующих волшебных контрактов не изменят его мнения. Хватило ему в далекой юности видов северо-западных полей Крайас, которые впоследствии и уже без его присутствия там стали могильником Крайас, для понимания, что эти самые маги Жизни могут сотворить при желании. До сих пор та область остается страшным шрамом на теле королевства, огороженным магическим барьером и специально построенными с помощью Империи крепостями, а он, Игрис, не подпускает на расстояние клинка любого мага Жизни.
Закончив мерять комнату шагами, он встал у окна, слегка прищурившись от бьющего в глаза яркого солнца. С этой точки был отличный вид на внутренний двор крепости. Было видно всё: и снующих туда-сюда служек, и солдат, часть которых несла службу на высокой стене, другая часть тренировалась, а третья била баклуши. Из дымохода, выведенного на крышу столовой, вовсю шел дым, возвещая о скором обеде, а на помосте военный палач прилюдно обходил плетью последнего дебошира. Не было видно лишь магов, которые, как и всегда, сидели в своей части крепости и башне построенной, как продолжение скалы и являющейся точкой фокуса магического щита.
— Денек погожий, тишь да благодать, — не особо довольно обронил Игрис, а его взгляд слегка затуманился. Старый вояка ушел в свои воспоминания, смотря на уходящую в глубь Диких Земель реку Ому. Крепость стояла как раз на этой реке в месте, где многочисленные пороги превращались в невысокий, но водопад, через который раскинулся мост, ведущий к крепостным воротам. — Прямо как тогда…
Порой на Игриса накатывало нечто этакое. Он не уходил от реальности, но в эти моменты перед его глазами проплывали те страшные события тридцатилетней давности, когда сильнейший на тот момент маг жизни Войт тронулся умом и уничтожил один из основных городов, Крайас, и все его окрестности, превратив те в рассадник многочисленных мутантов и самых разных аномалий. Ему было каких-то двадцать лет, рядовой юнец, каких множество, посланный в составе отряда разузнать о происходящем в тех краях и о причине, по которой город перестал выходить на связь. Он до сих пор помнит каждого из своей сотни, от которой впоследствии осталось лишь пятнадцать человек, включая его самого. А ведь они едва-едва границу провинции пересекли.
В этот момент, предварительно постучавшись, в кабинет вошел его заместитель, Карад Клод, — высокий, подтянутый брюнет слегка за тридцать, четко и быстро ударил себя кулаком по нагруднику полудоспеха в области сердца, другой рукой держа шлем.
— Господин комендант, срочные вести из Брабаса!
— Хоть бы раз чуйка подвела, — не торопясь разворачиваться, всё так же смотря в окно, тихо вздохнул Игрис. Мозолистая ладонь опустилась на подоконник и неторопливо прошлась по дереву. — Чего замер, Клод? Говори уже, что там.
— Как прикажете, — ничуть не смутившись, ибо в своё время сам Игрис наказал своему бессменному заместителю читать абсолютно все письма, отчеканил Клод и развернул письмо.
— Э, нет, давай быстро и по делу, — тут же помахал ладонью Игрис. — Знаю я этих любителей канцеляршины.
— В этот раз ничего такого, сэр, — опроверг доводы коменданта Клод, но письмо все же свернул. — Половина Брабаса была уничтожена мутантами. Вторая половина состоит из аристократов, магов и военных, там расквартированных, они сейчас обороняются и даже одерживают верх, несмотря на количество тварей, но…
— Подкрепления нам ждать придется в лучшем случае несколько месяцев, — большего ему не требовалось, чтобы сделать выводы. — А еще часть тварей обязательно разбежится по окрестным деревням.
Линия восьми крепостей на границах с Дикими Землями поддерживалась силами четырех городов: Удэнаса, Брабаса, Сталаса и Коггаса. Маги, солдаты, слуги, припасы, снаряжение и многочисленные расходники — всё это изготовлялось и поставлялось на границу оттуда. Разделения, как такового, не было — комендант любой крепости мог отправить письмо о пополнении в любой из этих четырех городов, но, допустим, Первой Крепости, Подгорной, находясь на западе у подножья Гарпиева хребта, своеобразной границы меж их королевством и дикарями что тянется из их королевства в западное, Сторн, не имело смысла направлять запрос в Коггас, что находился в Волчьих Степях на востоке. Так и их Вторая Крепость редко направляла запросы куда-либо еще, кроме Удэнаса, возвышающегося на юго-западе королевства, и Брабаса, причем, чаще в последний, ибо от него к их форту напрямую тянулся имперский тракт, а из Удэнаса нет, пусть тот и был несколько ближе.
И в свете известий не трудно было догадаться, что положенного пополнения они из города не дождутся.
— Мне отправить запрос в Удэнас? — после некоторого молчания, все же спросил Клод.
— Я сам, — отмахнулся Игрис. — Что известно о мутантах в Брабасе? Спонтанный магический выброс или очередной маг себя всемогущим возомнил?
Вариантов возникновения мутантов, на самом деле, было несколько больше озвученных двух, однако наиболее вероятные были именно эти. Мировые магические потоки, коими оперируют маги, иногда ведут себя крайне непредсказуемо, создавая возмущения, вихри и маги их знают что еще, сам Игрис так глубоко в вопросе не разбирался, но итогом таки возмущений бывали спонтанные мутации у животных и, реже, людей, меняя энергетическое и физические тела в самых ужасных и непредсказуемых вариантах.
Это бы даже не было проблемой, всё же редко когда такие возмущения затрагивают больше десятка человек в самых тяжелых случаях, да и отслеживается магами зачастую довольно просто, но демон в мелочах, а именно в заразности таких мутантов и, зачастую, их больном, но все же разуме. И тут уже не предскажешь, будут ли они разумны или нет, от одной легкой царапины ты превратишься в тварь или же и десяток ранений тебе нипочем.
Второй вариант, как на предвзятый взгляд Игриса, был даже хуже, ибо маги и чаще всего именно маги Жизни. Мутанта мог сделать любой маг, просто вводя в неподготовленное тело свою магическую силу. Едва ли такая тварь была жизнеспособна, чаще всего получался просто искаженный труп и совсем редко что-то могущее жить. Вот тут-то эти паскудные маги Жизни и выделились, у них в девяноста случаях из ста получались именно жизнеспособные твари, половина из которых была еще и крайне опасна. Это не говоря о тех случаях, когда они создавали их специально, в этом случае всё было совсем плохо для тех, на кого они решат натравить созданных порождений из больной фантазии.
— Окончательного подтверждения нет, но, судя по всему, это было именно скрытое возмущение магических потоков, а не работа мага.
— Ну, пусть так, — не сказать, что он поверил этому, но и сделать что-либо у него не было ни возможности, ни желания. Ему и налетов орков да зверолюдов хватает.
Тут, резко раскрыв дверь, отчего створка ударилась о стоящий сбоку от входа шкаф и заставила выпасть из того пару свернутых рукописей, в кабинет влетел еще один лысый как коленка мужчина, чьи одежды отдаленно напоминали мантию. Маг связи Арднет.
До чего Игрис ненавидел любых магов Жизни, до того же уважал связистов, если те, конечно, не были заносчивыми снобами. В своё время именно благодаря действиям сотенного мага связи, чья упертость все же помогла пробить магические искажения и получить приказ о срочном возвращении в крепость, он и те тринадцать человек выжили. Плевать, что они не были способны ни на что, кроме как связываться с другими магами связи, в то время, как тот же маг воды может помочь в бою и с ранениями, плевать, что связистов в армии зачастую не уважают — если маг связи без вышеупомянутых недостатков, то Игрис сам сбросит с крепостной стены любого, кто посмеет неподобающе себя вести в их отношении.
— Что случилось? — прекрасно осознавая, что вот так просто врываться, да еще с таким апломбом Арднет не станет, спокойно спросил Игрис, взглядом попросив Клода поднять рукописи.
— Беда, срочные новости из столицы, — с заметной одышкой, ибо физической подготовкой не блистал, прохрипел маг.
— Ну кто бы сомневался, — пока Арднет приходил в себя, сын семьи Морайн тяжко вздохнул и опустился обратно в кресло. — Что случилось?
— Дальновидцы из столицы прозрели орду дикарей, — лицо Игриса Морайна закаменело, а кулаки непроизвольно сжались, — что движется из сердца Диких Земель в нашу сторону.
Дальновидцы были еще одним совершенно не боевым вариантом магов, способных прозревать огромные расстояния. Обучали их только в Империи и по всем законам они числились её подданными, неся службу в столицах четырех вассальных королевств среди которых и был Каэрн. И они не ошибались, как бы страстно того сейчас не желал пожилой мужчина.
— Значит так, — серо-стальные глаза Игриса буквально припечатали рефлекторно ударившего себя кулаком в грудь заместителя и вздрогнувшего мага. — Сколько у нас времени?
— В лучшем случае полтора месяца — Дикие Земли изменчивы и опасны даже для орков и зверолюдей с их шаманми.
— А то я не знаю, — зло поморщившись, комендант с силой потер лоб. — В Брабасе мутанты, а из Удэнаса подкрепление, даже в спешке придет в лучшем случае как раз через те самые полтора месяца, они в первую очередь максимально укрепят Подгорную, которая напрямую их защищает, и у которой также недобор по составу.
— Вы хотите… — заметив и поняв причину изменений в лике Игриса, начал было Клод, но был остановлен.
— Да, задействуем право призыва, — твердо кивнул он. — Я напишу приказ, а ты отбери несколько отрядов и выдай им самых скорых лошадей — пусть проедутся по окрестным деревням. Промедление смерти подобно.
— Сделаю, — еще раз ударив себя в грудь, Клод развернулся и бодрым шагом пошел выполнять выданные поручения.
— Арднет, ты все же свяжись с Удэнасом, передай им нашу нужду в солдатах, — тут же запряг комендант мага. — Последний рейд дикарей и последующий наш, карательный, оставил в всего лишь половину личного состава.
— Сделаю, — возражений не могло быть в принципе. Обычно маги связи используются только для принятия и передачи вестей из и в столицу, но в чрезвычайном положении, когда время было терять нельзя, они работали и в роли гонцов с посланиями.
— Не задерживаю, — в последний раз мазнув взглядом по простодушной физиономии мага, он взял в руки писчие принадлежности.
Предстояло еще немного поработать с бумагами.