• Boosty Shared
• Gromez

• T

• джонни

Влезать в разборки с Черным Орденом не входило в мои планы, но вот мы уже здесь и мне приходится участвовать в кровопролитной битве с использованием Карнаджа.

Оставить Гамору одну я не могу, иначе её поймают и я потеряю Камень Души и её саму, а это не вариант.

Когда мостик корабля опускается, мы сходим на пустынную планету. Воздух обжигает, и мы видим целый город, состоящий из желтых камней. Его освещает алое, неприятное солнце. Тут есть рынки из палаток, металлических и даже из подобия дерева, и много инопланетных рож, от которых воротит, включая таких как у жуков, типа морды мухи. Царит умиротворенная, живая атмосфера торговли и общения.

Я их не понимаю, и понимать не собираюсь, но жужжат они как отвратительные твари.

Моя бы воля, размазал бы их всех за бессонные ночи в прошлой жизни, ведь готов поклясться, какая-то из этих дряней приходила мне во сне, но ведь они не виноваты? Просто мордой не выдались.

— Как-то все странно спокойны, — глаза Гаморы бегают по городу и не находят подвоха.

И я тоже это чувствую, напряжение в воздухе знатное, но местный народ ведет себя спокойно, словно ничего не происходит. Они проходят мимо нас, и спокойно болтают, ведя свою повседневную жизнь.

— Не похоже на западню Черного Ордена. Если бы они были здесь, эти люди не смогли бы спокойно ходить по городу.

— Понимаю, тогда стоит найти твоих парней.

— Нет.

— Нет? — выгибаю бровь я.

Гамора указывает пальцем вперед, и среди толп пересекающих небольшую улицу людей, я замечаю тёмный силуэт женщины, с длинными, подобно стекающему ручью, длинными волосами, отдающими бирюзой. Они скользят по воздуху и растворяются. В её руках блестит острое копье.

Не успеваю мы даже заподозрить подвох, как эта женщина бросает копье в нашу сторону. И золотая вспышка разрывает пространство у наших лиц; Я вылетаю перед Гаморой, вытягивая руки перед копьем, и золотистый наконечник, толщиной в тонкую человеческую кисть, врезается в мою ладонь и проделывает в ней дыру… да только я чудом успеваю уйти мимо, прежде чем дыра не появляется в моей груди.

Карнадж успевает сместись мои руки вбок, поэтому дырка осталась в его вытянувшейся алой субстанции, словно изношенная змеиная кожа, которая отвалилась от меня. Моя ладонь задета копьем лишь частично, и щиплет, собака. Кровь из раны выливается в симбиотический отдел Карнаджа, который тут же поглощает её и заживляет мою кожу с безумной скоростью. Не успеваю сжать ладонь, как от щиплющей раны остается лишь корка, ещё раз, и плоть чистая и гладкая. Ничего не болит.

Но Гамора…

Оборачиваюсь с упавшим сердце и с облегчением замечаю, что Карнадж увел Гамору от удара в бок своими щупальцами. Теперь бедняжка лежит на земле под куполом из красных щупалец и хлопает глазами, — даже не понимает, что произошло.

Разворачиваюсь к нашей высокой голубоволосой подружке, у которой на голове черный шлем с рогами. Её тёмные губы, на голубой коже, искажает усмешка.

— Резня… — хихикает Карнадж.

— А ты молодец, я думал ты только убивать горазд, — хохочу нервно я, и улыбаюсь.

— Брось это, Джонни, я ведь не идиот. Мой папаша — да, но не я. Я знаю, что ты испытываешь к этой самочке. А вообще… может предоставишь все мне? Я разберусь с этой сучкой.

— Я бы и рад, но я тоже хочу развлечься. Посмотреть, на что ты способен в реальном бою, а не только когда пиздишь, — говорю я, делая пару шагов в сторону от Гаморы. Не хватало ещё чтоб её смело к чертям, если мы разойдемся.

— Заметано! — хищно оскаливается Карнадж, и покрывает наше тело острыми лезвиями. Местный народ пугается и разбегается в стороны, прячась в домах или за ними. Пустынная улица стремительно пустеет, мы оказываемся в мире чуть ли не Дикого запада.

Золотистое копье той бабы возвращается обратно, пролетая между нами с Гаморой, и шумно лязгает о её золотую, металлическую перчатку.

— Джонни! Это Проксима Миднайт! Одна из моих сестер! Она не остановится не перед чем, чтобы добиться своей цели! — кричит Гамора.

Ещё бы… она ведь избрана самим Таносом.

А тем временен на нас из засады выбегают и другие засранцы из Черного ордена, облаченные в черную броню войны с рядом пушек и копьев.

Но чую я, такое охрененное копье, которое способно пробить меня, только у гребанной Проксимы, и от того на губах произвольно возникает хищная усмешка, а тело рвет от возбуждения.

Карнадж тоже это чувствует, и кидается вперед вместе со мной, прямо в бойню к окружившим нас солдатам. Их пушки мнутся под моими когтями, их черепа и груди пробивают насквозь щупальца Карнаджа; об алую плоть симбиота бьются, разрываясь, лазерные снаряды; мы все прем вперед, как мустанги, плюя на боль и отрывающуюся плоть Карнаджа; и он смеется, дико и заразно.

— Я займусь сучкой и солдатами, ты сама справишься?! — кричу я, сквозь сдавливающий челюсть оскал.

— Не беспокойся! Кое-что Проксима плохо знает в этом месте, — кричит убегающая Гамора, бросаясь и разрезая шею первому попавшемуся ей солдату Черного ордена.

Оглядываюсь вокруг, и обнаруживаю себя среди кучи трупов, заваленных металлолом из черной смятой брони, пушек, и попавшихся нам на пути космических машин и торговых лавок. Все это накрывают сбившиеся в кучу и раздавленные космические фрукты или овощи, раздробленные и разлетевшиеся как лопнувшие тыквы по всему пустынному песку под ногами. Алым, разящим лучом, ослепляет нас лучи местного солнца. Я горю от пламени битвы, улавливая в воздухе неясный смрад месива.

О чем там говорила наша Зеленая попка в обтягивающих штанишках? Ах, Весь город… я думал он сбежал от страха, а оказалось, что все они либо подохли, либо бежали за подмогой…

Внезапно на крышах, из углов, и вообще по всюду, — вылезают инопланетные морды и начинают перестрелку с солдатами Черного ордена, в результате чего и я, и Гамора, да даже Карнадж — все мы теряемся на фоне безумной потасовки, от которой лишь сильнее закипает кровь… Я ловлю подбегающего ко мне в диким вое наемника, и разрубаю его на две чести, проходя между грузно падающих рассеченных тел. Все посходили с ума, и месят друг друга как обдолбанные наркотиком войны безумцы. Свой-чужой-другой, я валил всех, и все валили меня, будто наши имена и личности не имели смысла. Мы все стали равны и едины в непрекращающейся битве. Свистят у уха выстрелы, пролетают над головой бомбы, я укрываюсь от бьющего в грудную грудку взрыва, ударная волна приподнимает мои ноги, и разрывается под ними земля. Я безумно смеюсь.

— Не умри, Джонни… — с сексуальным выдохом говорит Гамора, когда тело, объятое её ногами, валится на землю в крови. Она слезает с трупа и облизывает сочившийся голубой, инопланетной кровью клинок. Ей переполняет волнение, она хочет уйти… но её тело возбужденно дрожит от этого. Ей тоже знакомо это чувство, которое испытывают только подобные нам.

Знаю… знаю. Знаю. Знаю знаю знаю знаю. Сейчас лучше думать обо всем, кроме тех слов про её ножки и мое лицо, но когда я вижу подобную сцену, клянусь, Джонни… В моем с двинутом от крови разуме рождается что-то ужасающе прекрасное.

* * *

— Госпожа, Саяджин приближается. И он объят симбиотом.

— Я займусь им, — твердо говорит Проксима, сжимая копье в руках, — из вас никто не сможет взять его силой. Сосредоточьте силы на поимке Гаморы. Она нужна отцу живой.

— Приказ принят, — с холодном отвечает он, и бросается в бег.

* * *

Карнадж… Карнадж… давненько я не доверял управление своим телом горе симбиоту, но признаем это, Джонни — Карнадж оказался не совсем таким, каким мы думали.

Да, он все ещё поехавший на резне псих, но его ум и проницательность — пожалуй, этого не отнимаешь.

Я думал придется его перерабатывать или вовсе уничтожать, но по итогу оказалось, что он сам принял меня и не стал выебываться.

Может, потому что мы действительно с ним не такие уж разные, и я позволяю ему срезать головы наших врагов с плеч со смачными всплесками инопланетной крови.

Страх, беспокойство, сожаление…? Брось, я воин, созданный побеждать в кровопролитных битвах.

Мне нет дела до слабости.

Когда новая партия голов валится на землю, я приземляюсь на землю и расслабленно иду вперед, разминая запястье.

— Для этой резни я использовал буквально ноль собственных сил, но твои ощущения — они как мои.

— Мы едины, Джонни, и это только начало, — и я вижу алый оскал  Карнаджа в своих мыслях.

Новая пара солдат Черного Ордена подбегает к нам, окружая с боков, но я даже не успеваю повернуть голову, как хищные колья Карнеджа вырывается из моих плеч и насаживают их на пики. Встряска, и новоиспеченные трупы отлетают в перевернутые киоски, орошая их кровью, добавляя грохота в бесконечную резню наемников и солдат Черного ордена.

Перед нами встает наконец-то тот, кого я жду все это время.

— Так вот ты какой, Саяджин, — усмехается Проксима, хищно раскрывая ладонь передо мной. Её черные ноготки, объятые костюмом, упираются в меня.

Я смиряю её глазами, скрытыми за симбиотом. Как и она, я не вижу истинных глаз Проксимы. Мне доступно лишь голубое свечение из линз её шлема.

Передо мной стоит высокая, почти на голову выше, женщина с голубой кожей. Глаза скрыты за Черным шлемом с продолговатыми, выгибающимися вверх рогами. Её мощное, объятое невидимой аурой тело, напряжено перед предстоящей битвой, и объято новейшей броней, которая не сковывает движения, но отлично выделяют её мощную фигурку. По габаритам она побольше меня, но зато задница какая… и грудь широкая, только её прикрывает белая, боевая пластина. Чую без гребанный витиеватостей, — она такая же поехавшая на резне сучка, как и я поехавший маньяк. Её тело наверняка пережило не мало жестоких битв, закалено, твердо и гибко, и если бы я коснулся его… Но если я вынужденный раб своих инстинктов, запертый в теле мощнейшего воина, то она — поехавшая сама по себе.

Так, я уже знаю, о чем ты подумал, Джонни.

И да, я бы тоже не прочь с ней поразвлечься на другом поле боя.

Хлопаю в ей ладоши, и усмехаюсь; должно быть кривой и страшной улыбкой симбиота в её глазах.

— Я впечатлен. Ты не побоялась напасть на меня даже после того, как я убил кучу твоих солдат.

— Я много наслышана о тебе, Саяджин. Танос питает большие надежды на твой счет, и он даже рад, что ты взял Гамору под свое крыло. Она бывает очень мягкой несмотря на свой талант. Твердая рука ей не помешает.

— Не ждал семейного одобрения, — хлопаю глазами я, — сочту за комплимент.

— Не благодари, меня саму не радует, что в нашей семье завелся латентный слюнтяй. Прежде чем убивать тебя, мне поручено передать тебе приглашение от Таноса встретиться с ним. На планете Аутус.

— Немного не то, на что я рассчитывал.

— Он знал, что ты так скажешь, поэтому я убью тебя. Или заберу силой. Выбор за тобой, — она хищно усмехается, и встает в боевую позицию.

— Второй предпочтительней, — ненавязчиво смотрю на её выпирающие бёдра, и ловлю холодный взгляд с выгнутой бровью.

И вот наконец-то Проксима бросается в бой… я вижу, как она целится в мою голову, хоть и сдерживаю свою силу.

— Только не разочаруй меня.

— Только этого и жду! — напевает Карнадж, когда из нашего тела вырывается с десяток острых штыков.

Проксима разрезает алые щупальца Карнаджа золотым копьем, и уверенно хватает меня за шею, покрываясь золотым свечением. Я ощущаю энергию, исходящую от её тела, и зависаю прямо над ней, поднятый над землей. Она действительно высока, а её хват… черт, она разрезает плоть Карнаджа золотой вспышкой, которую я даже не успеваю разглядеть. Во время моего падения, губы Проксимы спокойно приоткрываются, словно мы просто общаемся, а не находимся посреди битвы; и возникший сбоку от неё инопланетянин отлетает в сторону, орошая её фиолетовой кровью. Давление её силы прёт…

— Обычно на меня наводит скуку и тоску блуждание по космосу, но в душ из крови врагов всегда поднимает мне настроение, — чеканит она, толкая меня в грудь. Но этот на вид легкий толчок словно таран разогнанного до сотен километров бульдозера… Мое тело срывается подобно пушинке, и врезается в твердую преграду. Осыпаются на голову бесчисленные камни и песок, и я обнаруживаю себя в затемненном помещении, возле разваленной инопланетной кровати. Грудь сжимается от невыносимой боли ,и я еле выдыхаю кривящимися губам на нос, усмехаюсь. Маска Карнаджа еле удерживается на лице.

— Твою-ж мать, а она долбит не хуже Руби, — говорю я, вскакивая ловким рывком. Балансирую на носке, и уверенно падаю на носки несмотря на тряску в теле. Она меня достала, сучка. Карнадж также разорванный в клочья от одного удара, быстро восстанавливается вокруг моего тела и молчит, — значит ему не хило досталось. Киваю сам себе, подмечая интересный факт — Черный Орден это не просто лошьё Таноса, а вполне себе серьезные воины, — Интересно.

— Бейся! — разрывает воздух крик.

— Нет проблем, — отвечаю в тот же момент, что и перехватываю кулак Проксимы, и затем пинаю в её живот с колена.

Проксима отлетает на пару шагов и замахивается копьем, которое я вновь перехватываю и вновь бью ей в живот. Наши удары — словно молнии, и каждый жалит как раскаленная магма.

Проксима еле удерживается на ногах, и вновь делает шаг назад, на этот раз ловя в лицо мою пятку и подлетая в верх, на пару ладоней.

Новый удар с разворота, и моя нога четко вбивается в уплотненный броней живот Проксимы, отбрасывая её в песчаный дом. Взрыв. Куча пыли разлетается в стороны, по уцелевшим останкам дома, из которого я аккуратно выхожу, ступая по груде свалившихся камней, и здание за моей спиной рушится, как песчаный домик. Шум битвы охватывает пространство.

Я встаю посреди улицы, где ведется бесконечная перестрелка отряда Черного Ордена и местных наемников, которых разозлил их внезапный приход.

— Фу-ух… а это неплохо. Думал будет хуже, — комментирую я силы Карнаджа, и он тихо хихикает во всеохватывающем вакууме битвы. — Но моего телепорта и мерцающего шага явно не хватает, уж больно привык к своим силам, — улыбаюсь я, хищно наклоняя голову в сторону выходящей из разрушенного здания Проксимы.

Карнадж неплохо кидается бластами, но некоторые техники до сих пор не использует. Телепорт для него сложноват, а вот мерцающий шаг — т.е быстрое перемещение мог бы и освоить, лентяй.

— Лучше скажи, как это сделать… — недовольно скрежечет пастью Карнадж.

— Собираешь энергию в ногах и теле, а затем делаешь резкий рывок. За единицу времени проходишь больше расстояния.

Не пришлось и долго ждать, как Карнадж делает шаг и тут же оказывает перед удивленной Проксимой.

— Вот, уже лучше! — усмехаюсь я, и тут же ловлю руки Проксимы, чтобы притянуть её к себе.

Её удивленный глазки, скривленные черны губы, большие, и ровные, замирают у моего лица. Я чувствую её горячее дыхание, и провожу ладонью по твердой черной пластине на её животе.

— Я наслажусь твоей смертью, Саяджин, — смиряет она мою руку, идущую ниже к её бедрам.

— Давай так, я просто впечатлен какой уродиной ты была в фильмах, и какой красоткой являешься на деле. Вот и все.

И вот моя ладонь с её груди вздымается вверх и прилетает в её подбородок, но Проксима успевает отклониться назад и отпнуть меня ногами.

Да только мое тело искусственно уходит назад, оставляя за собой лишь сгусток Карнаджа, который принимает на себя удар и заковывает ноги Проксимы в ловушке.

— Слушай, а неплохо, — присвистываю я. — Можно даже секс с тентаклями устроить.

— Запускайте огонь, — шепчет Проксима, пока тянет руку к своему копью.

Хлопаю глазами.

— Какой нахрен ещё огонь? — шепчу я, и неясный звук, подобный схождению вакуума, бьет мне по ушам. Воздух вибрирует. Я поднимаю глаза и замечаю охрененную историю, которую не успеваю озвучить. Там. Гребанные. Корабли.

Секунда, и меня накрывает яркая вспышка, тело обдает жаром, и моим мышцы встречают плотный удар, живот проминается, теряя воздух из легких, меня уносит от воздушного удара по лицу, от которой мое тело отбрасывает на десятки метров.

Все вокруг меня пылает и горит, разрываемое взрывами. И все это продолжается вновь и вновь, накрывая меня серией мощный вспышек, из-за которых я не могу двинуть и пальцем.

Нас бомбят из космических пушек, не давая шанса вздохнуть. Мое тело то и дело получает мощный удар, дрожит от боли, которую пытается сократить и подавить чудом выживший и защищающий Карнадж.

Я это не вижу, но чувствую, пока мгновения текут бесконечно медленно; пока я лечу над дробящейся и разрывающего от взрывов пространстве. Не знаю, где земля, где воздух, ни пойму вообще ничего, кроме звона в ушах и ярких цветов, от которых тут же закрываю глаза и сосредоточиваюсь.

«Ты как там?» — мысленно обращаюсь к Карнаджу. Хрен знает, что он сейчас чувствует, но ему надо держаться, ибо я не хочу использовать силы из-за возможной реакции Руюи.

Когда взрывы прекращаются, мы с Карнаджем стоим на разрыхленной земле и тяжело дышим. Останки симбиотики скользят по моей коже обрывками, часть коже оголена и сожжена, и мой напарник еле держится на мне.

По его ки можно понять, что его неплохо отделали и сейчас он еле восстанавливается.

А ведь засранцы из Черного Ордена вновь наводят на нас пушки. Вон от того огромного корабля, похожего на огромную тёмную плиту, вновь исходит вибрация. Мощная, и охренень какая опасная дрянь.

— Решили использовать целую артиллерию, чтобы остановить меня? — выгибаюсь я из скованного болью положения, когда Проксима выходит из дыма и направляет золотистое копье в мою сторону.

Тёмные губы Проксимы искажает злобная улыбочка.

— Ничего не поделаешь, всегда хотела узнать насколько ты прочный.