VEELA 12
Как и обещал — эта глава выбивается из общего ограничения фанфика. Но я старался не допустить порнографии — тут чуть-чуть больше эротики, чем в остальном. Не всё убрано за кадр. Так было нужно, потому что я посчитал это художественной необходимостью.
p.s. картинка выше — моё примерное представление о внешности Дафны Гринграсс.
Глава, кстати, БОЛЬШАЯ. А не огрызок-сценка. Тут не только 18+, но и обоснуи, интриги, лор, в общем всё, что составляет этот фанфик.
Дафна меня удивила. Серьёзно так удивила — а ещё удивил Флитвик — потому что с тех пор, как меня объявили чемпионом турнира — он решил сделать из меня супергероя. Ну или это он и Дамблдор на пару — а может быть ещё бабушка подключилась. Кто бы ни был автором идеи — но они решили взяться за моё воспитание и обучение всерьёз — причём обучение не на уровне выпускника школы. Как сказал настоящий Аластор Грюм — готовить будут по-серьёзному, потому что впереди возможные встречи с волдемортом и другими тёмными тварями — а для это уровень мракоборцев.
Мракоборцы, как подразделение аврората — были чем-то вроде магического спецназа — их мало, но они элита, и заточенные не на то чтобы штрафовать, выбивать палочки и писать отчёты, а мочить. Иногда брать тёпленькими, а иногда просто мочить врагов.
Корпус мракоборцев в министерстве появился только при Крауче — как боевое подразделение — выделился из аврората с целью решительного отпора ОПГ вроде ОПГ «Волдемортовские». Под руководством Грюма, кстати, сформировали это подразделение — а после войны оно урезалось и недофинансировалось, пока народ не разбежался — кто в аврорат, кто на пенсию.
С утра пораньше меня заставляли бросив квиддич и все занятия, включая девочек — бегать. Потом — хлебать зелья и прыгать, отжиматься, подтягиваться — и это только зарядка, мать её! После зарядки следовал завтрак — в восемь утра — и отдых. Потом уроки в школе, после уроков — тренировки, интенсивные, в магии — Флитвик решил не мелочиться — мне приходилось читать книги под его наблюдением — читал я очень быстро, запоминал всё с первого раза — поэтому проглатывал в среднем книжку за одно занятие.
Флитвик начал учить меня чарам, которые совершенно явно не преподают в школе — в том числе и тёмной магии. Не совсем чёрной вроде авады, но чарам, скажем так, откровенно тёмным — чтобы можно было наносить добро и раздавать справедливость пожирателям в промышленных масштабах. Дробить им кости, отрезать руки-ноги, взрывать, жечь, топить и душить.
И всё это перемежалось с дуэльными занятиями — дуэли вёл Флитвик. Потом пригласили Снейпа — чтобы он научил меня легилименции и окклюменции. Однако, первое же занятие закончилось не начавшись — он не смог пробиться через мою ментальную защиту даже с палочкой — потому что вейлы — прирождённые легилименты и окклюменты. Я же сумел пробраться через его защиту относительно легко — и он усиливал сложность.
Выяснилось, что способностям вейл, если они открыто ломают мозги другому — противостоять практически невозможно. Потому что это опять же — прирождённая магическая способность, а не просто развитый навык. Снейп оставил меня остальным.
И так потекли дни за днями — утро, занятия, потом тренировки и натаскивание на бойцовские навыки. Я почувствовал себя намного более опасным — но как уже говорил — выучить заклинание и овладеть им — две большие разницы. Овладеть — значит в совершенстве применять его без раздумий и очень быстро. Поэтому нужны были дуэли и практические занятия.
Получилось очень… интенсивно — так прошёл день рождения Гермионы. Моей первой и самой лучшей подруге исполнилось семнадцать. Отметили, я подарил подарки, расцеловал её, и сбавил темпы ночью — чем интенсивнее меня загружали, тем жёстче вейл внутри меня требовал отдыха с девушкой.
Слава мерлиновой бороде — в школе были девушки, готовые на непродолжительные и яркие впечатления — и таких было достаточно — штук десять. И я регулярно к ним ходил — каждый день к новой. Сбрасывая всё что накопилось. А нашёл я их просто — те девушки, с которыми я уже переспал — Гермиона с Луной, Панси, и другие — рассказывали подружкам и приводили их с собой — подружки были только за. Что характерно — девочек среди них не наблюдалось. Я имею в виду без опыта. А хороший секс… для хорошего, качественного секса они готовы были горы свернуть.
Возвращаясь однажды с тренировки — это было двадцать девятого сентября, я встретил в коридоре Дафну. Она… волновалась. Мой измождённый вид её удивил.
— Гарри, что с тобой?
— Тренируюсь, — я вздохнул, — меня гоняют так, будто завтра дуэль с волдемортом. До седьмого пота.
— Вот как… и как результаты?
— Пока никак. Но я стараюсь. А у тебя как дела? — решил поддержать светский разговор.
— У меня… хорошо… — Дафна вдруг заволновалась, отвернулась. Её белоснежно белые щёчки на аристократичном утончённом лице подёрнулись румянцем, — Гарри, я… — она вздохнула, — я… хотела попросить тебя…
— Да, что такое? — обеспокоился я.
— Гарри, — Дафна посмотрела на меня и улыбнулась, — ну мог бы догадаться!
— Эта фраза, которая мужчин пугает больше всего. Дафна, — я шагнул к ней, — хочешь закрепить наш брак?
— Да. Но… я беспокоюсь.
— О чём?
— Я боюсь, — переиначила она, капризно топнув ножкой, — мне страшно…
Я чувствовал её страх и волнение.
— Хорошо… Тогда давай сделаем это сейчас.
— А? Я хотела пригласить тебя завтра…
— Если ты так боишься — до завтра ты спать не будешь. А завтра так измотаешь себя, что никакого удовольствия не получишь. Решились — значит надо не медлить. Пойдём, я знаю одно красивое место.
Я взял её за ручку, сплетя пальцы, и повёл за собой. Дафна нервничала до крайности! Как будто шла не иначе как на главную битву с силами тьмы — как будто всё в жизни поменялось. Я повёл её к комнате-по-требованию. Она же выручай-комната, она же комната-так-и-сяк, она же мусорка эльфов для тех вещей, которые выбросить жалко, а хранить нафиг не нужно.
Это было на пятом этаже — мы поднялись вместе, Дафна не знала про это место. И когда я прошёл несколько раз у портрета, она смотрела на меня как на идиота. Вот только появившаяся в стене дверь её удивила.
— Это комната-по-требованию. Чтобы открыть её — нужно пройти три раза мимо, представляя, что тебе нужно. Она может принимать самые разные виды — учебный класс, склад, тренировочное поле, гостиная с камином, да почти что угодно. Но в рамках… разумного.
— Трансфигурация?
— Да, и очень могущественная, — кивнул я, открывая дверь, — я представил себе комнату, в которой мы можем заняться этим.
Дафна зашла внутрь — внутри была комната. Красивая. Царил лёгкий полумрак, был длинный камин, в котором горел огонь, освещавший комнату, и он был настоящим — огонь был магическим, но не иллюзией. Тёплый. Напротив камина стояла кровать — красивая, широкая, застеленная свежайшими простынями тёмно-алого цвета, с подушками. Дафна увидела кровать, вокруг неё парили множество маленьких красивых свечек — чисто декоративные, вроде чайных свечей. Сердце Дафны начало колотиться особенно сильно.
— Может, выпить?
— Не надо. Алкоголь плохо помогает. Дафна, — я повернулся к ней. Девушка была в состоянии лёгкого шока от происходящего. Для неё это было не просто важно, а… чем-то эпохального, событием космических кармических масштабов. Адреналин вместе с гормонами бушевал в теле, она дышала тяжелее, щёки были красными. Я улыбнулся, обнял её и прижал к себе.
— Э…
— Расслабься. Просто расслабься, — поцеловал её в макушку.
— Легко говорить… Гарри, ты не понимаешь, что это значит.
— Я то не понимаю? Вейла? — я хихикнул, — ты слишком напряжена, — пальцами проскользил по длинным волосам и по спине, чувствуя, как она сильнее нервничает. Приблизил лицо и коснулся её губ своими. Девушка вздрогнула. А потом ответила на поцелуй. Когда наши языки соприкоснулись, она как-то перестала так бояться — потому что процесс уже начался. Мы целовались медленно и красиво. Я через минуту аккуратно расстегнул застёжку на её мантии, мантия упала к ногам. Дальше одежда — и расстегнув белую шелковистую мягкую сорочку, стянул. И с себя тоже, такую же, почти такую же.
Она подрагивала от нервов и зажмурила глаза, когда я поймал руками за спиной застёжку её бюстгалтера и расстегнул юбку. Юбка упала. Дафна ойкнула, почувствовав, что грудь не закрыта. Я опустил взгляд — красивая. Красивые, круглые, увенчанные тёмными уже возбуждёнными сосками, грудки девушки. Ещё не отвисшие ни на миллиметр, шикарной формы. Даже лучше, чем у Гермионы или Луны. Дафна увидела мой взгляд, испытала сильнейшее смущение и прикрыла грудь рукой, другой рукой закрыла пах.
— Гарри… не смотри так… мне стыдно.
— Миссис Поттер, вы слишком нервничаете, — я поймал её талию и погладил по нежной шелковистой коже. Разгорячённой. Она была возбуждена, о да, она была сильно возбуждена. Я шагнул вперёд, за плечи двигая её — она упёрлась ногами в кровать и упала на неё, убрав наконец руку от груди, я шагнул к ней, встав коленом на кровать, наклонился, нависнув над девушкой.
Небольшие ласки языком и едва ощутимые кончиками пальцев по эрогенным местам — её тело было более эротичным, чем я думал — стройное, такие изгибы, такая… стыдливая дрожь и смущение, что у меня отвал башки. Но конечно не как у людей — вейлы никогда не теряют разум от похоти. Никогда. Это люди под воздействием половых игр могут что угодно вытворить. Но наслаждения это не умаляло — я поглаживал этот идеальный животик вокруг пупка, ласкал грудь языком, а Дафна закрыла лицо руками. Ей было очень стыдно. Очень. Если бы не сильнейшее возбуждение — я бы сказал, что она недалека от истерики и в панике.
Когда пальцами я подхватил края её трусиков и потянул по ножкам, открыв взору самую важную часть, и невероятно красивую, кстати… реально невероятно красивую — Дафна взвизгнула и сказав:
— Нет! — закрыла свой низ рукой. Она тяжело дышала, ей было страшно стыдно. Отвернулась, едва мы встретились взглядами.
— П… прости… я нервничаю… — сказала она дрожащим хриплым от возбуждения голосом, от которого уже у меня взбудоражилось воображение, — я…
— Почему ты так нервничаешь?
— Не знаю. Я готовилась и боялась этого дня с детства, — сказала она, — это так, будто… не знаю… самый главный экзамен сдавать.
— Страшно? Накрутила себя?
— Да… наверное… — она расслабилась, плечи расправились, но руку от своей щёлочки не убрала, медленно в её эмоциях стыд, страх неизбежного и смущение, боролись друг с другом, пока я просто поглаживал её животик и не мешал думать. Дафна очень глубоко вздохнула и убрала обе руки, представ передо мной во всей своей наготе.
— Прости, Гарри… для меня это просто очень, очень важный момент.
— Для меня тоже. Ведь это мой первый секс… с женой, — я улыбнулся ей, — первая брачная ночь, а?
— Да, — она хихикнула, — сейчас, кстати, день.
Я решил поцеловать её и поцеловал. Прежде чем она снова начала себя накручивать. Обнял и перешёл к оральным ласкам — прежде чем начать процесс лишения её невинности. Сначала языком — Дафна смущалась так, что готова была сквозь землю провалиться — я так понял, у волшебников оральный секс не в моде. А уж когда мальчик смачно посасывает и облизывает все чувствительные места девочки — это вообще что-то невероятное. А я наслаждался тактильностью — какая она была горячая, какой лёгкий вкус её соков, мягкая и тёплая, очень живая. Дафна уже была в полнейшей готовности и когда я прервался, шагнул вперёд, она почувствовала как что-то упирается в её самую защищённую и постыдную часть тела — волнение и страх накрыли с новой силой. Какие бывают только в тот момент, когда вот-вот совершишь что-то. Когда стоишь у открытого люка самолёта, и пути назад нет, когда сидишь в космической ракете в скафандре — и пути назад тоже нет, когда вот-вот сделаешь что-то безвозвратное.
Дафна много фантазировала о том, каково это — я просто слышал её ощущения и мысли, она бормотала их иногда. Она фантазировала, но дальше началось действо с болью, кровью и стоном. Дафна выгнулась, схватила меня и ощущения были настолько острыми и глубоко внутри, что смыли все эти фантазии начисто. Она схватила меня и забарабанила по плечам:
— Стой, стой, остановись…
Я аккуратно подхватил её ножки и улыбнулся, поцеловав в губы. Не взасос.
— Дафна… всё уже произошло, можешь расслабиться.
— Больно!
— Да, к сожалению. Но это, я слышал, быстро проходит… — мне пришлось успокаивать её с пару минут, прежде чем Дафна окончательно расслабилась. И я начал медленные движения. Она не сразу, но ответила мне, улыбаясь счастливой улыбкой человека, который только что совершил безумство и всё получилось хорошо. Мы слились окончательно, поцелуем и снизу тоже, обхватив друг друга руками…
Дафна получила шикарное удовольствие — без всякого усиления магией вейл — такое же как с человеком. Ах как ей было хорошо — она закончила аж два раза подряд, с разницей в несколько секунд, второй раз был вдвое короче, но не менее ярким. И девушка своими очаровательными грудками легла на меня, улыбаясь.
— Гарри, вот и всё. Я теперь твоя.
— Больше не страшно?
— Нет. Но стыдновато как-то… то, что ты делаешь…
— Это обычное. Без экзотики — а ведь можно всякое напридумывать!
Я наслаждался больше неё её круглой мягкой упругой попкой, которую гладил. У девушки был отходняк, причём после эмоций, а не физических ощущений. Хотя и от них тоже, но в намного меньшей степени. Она обняла меня, а я её.
— Я всё-таки довольна, что приняла твоё предложение. Ты хороший парень, — сказала она тихо, — хотя иногда пугаешь. Но это даже хорошо. Не глупый слюнявый мальчик, верящий в сказки про злых волшебников.
— Я тоже очень рад. С другими девушками… было иначе. Совершенно. Они не стеснялись так.
— Гарри, — Дафна заглянула в мои глаза, — я всё-таки решила стать твоей любовницей, а не только женой. Когда скажешь своим девочкам об этом?
— Про жену? Я вообще никому не говорил. Это же брак практически по расчёту.
— Все браки по расчёту. Но Гарри, — Она села и положила голову мне на плечо, крепко обняв, — мне невероятно понравилось. Ты использовал все свои силы вейлы?
— Я их вообще никак не использовал. Если бы использовал — было бы, по утверждениям знающих девушек — словно вот это, но в пять раз сильнее.
— Это же с ума сойти можно от удовольствия.
— С ума нет, а вот нервную систему потрепать — да, — поглаживал я её по стройной спине и круглой попочке, — Дафна, я не буду использовать силу вейлы на тебе. Потому что тогда тебе будет трудно с обычными мужчинами.
— А если я не хочу с обычными мужчинами? Ты мой муж, что мне ещё надо? — спросила она с улыбкой, — но делай как хочешь. Хотя… я всё равно стесняюсь тебя немного.
И это правда. Я обнял её и повалил на кровать.
— А теперь поиграем в кое-какие весёлые игры. Как насчёт начать бороться со стеснением. Начнём с сеансов взаимной мастурбации. Дайте ручку, мадам Поттер… — взял её руку и положил на своё добро. Она обхватила его пальчиками, и очень сильно смутилась. Опустила взгляд. Я же скользнул по попке вниз и дотянулся до её щёлочки, погладив.
— Приступаем?
— Зачем?
— Чтобы научить тебя меньше стесняться. Дай мне разглядеть ту прелесть, которую я ощущаю руками…
— Гарри! Мне стыдно же!
— Так в этом и суть, — хихикнул я. Она уже начала двигать по моему боеготовому хозяйству вверх-вниз.
— Я правильно делаю?
— Ага. Совершенно верно. А я?
— Нежнее, чуть-чуть нежнее… глубже… да… так… — прикрыла она глаза.
— Я без ума от твоего тела. И всех его частей, это место такое красивое, миленькое, белое, слегка розовенькая внутри…
— Поттер! — возмутилась Дафна.
— Да, дорогая?
— Ты неисправимый пошляк!
— Разве пошло делать комплименты настолько красивой девичьей вагине? Она это заслужила, и ты тоже. Дай мне её погладить ещё сильнее, — я добавил второй палец. Дафна вздрогнула. И ускорила темпы.
…
А потом мы сделали это сами себе — но сидя рядом и наблюдая. А потом она села мне на колени и я руками сделал ей приятно, и ещё закончил это всё сеансом эротического и очень приятного массажа. Дафна была в экстазе.
Через пару часов мы решили перекусить и выпить вина. Столик тут тоже был — мы встали голышом, Дафна в свете огня от камина, её длинные ноги, стройные бёдра, плоский животик с аккуратнейшим пупочком и идеальная грудь — всё это выглядело так, что журналы с фотомоделями позавидуют. Я скользил взглядом по её наготе и наслаждался ею. Вино и закуски нашлись, как нашлась и прочая еда в моей сумке. Дафна вальяжно села в кресло, широко расставив ноги, по-мужски, не стесняясь того, что видно всё, что между них находится, и с вызовом это сделала. Буду смотреть или нет? Конечно буду!
— Ну как, Поттер, хороша?
— Дафна, ты невероятно красива.
— Лучше твоих подруг?
— Ну… — я улыбнулся, — все девушки разные. И вся красота разная. Твоя красота кукольно-прекрасна, от неё моя мужская кровь разогревается на пару градусов и хочется водить пальцами по изгибам этого тела, наслаждаясь его красотой.
— Да? Приятно слышать, — она погладила свой животик и грудь пальцами, убрала их, подняла взор на еду и взяв бокал вина, отпила. Я сделал то же самое.
Мы помолчали.
— Ты тоже сексуален, — вдруг сказала она, — очень. От твоего вида слегка подрагивают руки и дыхание замирает. Такой… жилистый, многообещающий, стройный… мне нравится.
— От тебя ли слышу?
— Почему нет? Ты и так мне нравишься, Поттер. Возможно я даже влюбилась.
Я улыбнулся. Похвала приятно грела душу.
— Спасибо.
Снова пауза. После чего Дафна со вздохом прикрыла глаза.
— Вот я уже и не девочка. Женщина. Настоящая. Я ждала этого дня и боялась больше всего. С детства мне говорили, что меня выдадут замуж за хорошего мальчика. Только я становилась взрослее, а хороших мальчиков вокруг так и не наблюдалось. Зато у их отцов наблюдались хорошие перспективы и связи. Для папы это было единственным критерием оценки моего жениха. Маму выдали за папу совершенно без её на то согласия — и она без вопросов смирилась — как все смиряются. Зачем, если это неизбежно, сопротивляться?
— А из какой она семьи? В девичестве.
— Из благородной, но не входящей в чистокровный список, семьи. Зато у её отца были другие наследники — а выдать маму за состоятельного мужчину было очень выгодным. Я не думала, что когда-то пойду против семьи и всей этой вакханалии, — задумчиво сказала Дафна, в задумчивости разглядывая свою грудь, которую поглаживала пальцами. Как будто впервые увидела, — мне была уготована судьба и с ней нужно было просто жить. Но потом появился ты, — она посмотрела на меня пронзающим словно рентген, взглядом, — вывалил на меня кучу информации и сделал предложение изменить свою судьбу. Что казалось невозможным. Разве что ценой огромного скандала с родителями.
— И ты согласилась.
— Да, Гарри. Потому что мне стало жалко себя, а ещё… ты мне был очень приятен. Я люблю, когда мужчина не глуп — а ты меня впечатлил. Раньше со стороны ты выглядел просто глупым мальчиком, как все глупые мальчики. Значит, это ты убил Крауча-младшего, обелил его папашу, чтобы сделать своим должником и использовать как инструмент в министерстве, вложил в него огромные деньги, не пошёл на матч по квиддичу — ожидая, что там будут беспорядки… ещё у тебя связи с семьёй Делакур — очень влиятельной на континенте. Ты становишься очень внушительной фигурой на стороне правых. Из показушной куклы героя — превращаешься в самостоятельную и значимую фигуру на стороне правых сил. Возможно даже в будущего лидера правых. Твои таланты в магии начинают потихоньку становиться притчей, даже среди слизеринцев иногда рассказывают сплетни как ты без палочки легко творишь магию.
— Они преувеличивают. Я могу колдовать без палочки, и быстро становлюсь сильнее — но это врождённые способности. Ведь я не человек.
— Это не имеет значения. Впрочем, не думай, что я согласилась сразу подумав всё это, — она вдруг погладила себя… в этом месте, улыбнулась, нашла трусы и показательно нагнувшись за ними, стоя попой ко мне, чтобы было приятно рассмотреть всё, натянула их. А потом вернулась топлесс в кресло.
— Значит ты согласилась из других соображений?
— Просто хотела начать жить своей жизнью. А ещё ты мне понравился. Очень. Я подумала, что быть женой, пусть и тайной, Гарри Поттера — это неплохая идея. Никто меня замуж не выдаст — отец если и будет против — ничего не изменит. А что ты говорил про его внебрачного сына? Кто это?
— Билл Уизли. Твой отец имел в школе бурный роман с Молли Прюэтт. Позже она вышла замуж за Артура и родила мальчика — благо он рыжий. Твой отец знает про него и помог ему устроиться на хорошее место. Однако, он сделал некрасивую вещь — он обещал моей сестрёнке и её семье Делакур — свадьбу с чистокровным английским волшебником из списка священных двадцати сколько то там… не помню. С Биллом, проще говоря. Но Билл бастард — пусть от хорошего и влиятельного человека, но всё равно бастард. Он обманул мою семью — и сестра про это узнала. А дальше сблизилась с Роном Уизли — ей он приглянулся.
— Рон? Этот… недотёпа?
— Ну… я бы не назвал его недотёпой. Он парень. Обычный. Флёр уже достаточно навидалась напыщенных малфоеподобных хлыщей. Я думаю, могу её понять. Девушки тоже бывают разные — и простая бедная девушка без изысков, и благородных кровей чистокровная леди — каждая по-своему хороша и пригодна для брака. И от каждой можно ожидать соответствующего поведения. Едва ли простая девушка из рабочей семьи — будет капризничать, жеманничать, устраивать истерики на каждом шагу или быть холодной и отрешённой, которая делает одолжение мужу, живя с ним. Видимо, с мальчиками то же самое.
— Да, ты прав. Мы, конечно, любим, когда мужчина богат и серьёзен — но у высшего света свои заморочки и свои… недостатки. А такой простодушный парень, как твой рыжий друг, их лишён. Я могу понять эту Флёр. С такой красотой она наверное устала от воздыхателей и женихов.
— Ещё как устала. Стать мужем полувейлы мечтают все — ведь в постели она может довести мужчину до полного экстаза. И будет жить долго, оставаться красивой.
— Ну… — Дафна улыбнулась, — Понятно. Значит, мой отец настрогал бастарда — старшего Уизли, и хотел обманом сосватать его за Делакур. Видимо, решил, что так пристроит его в хорошее место — и покамест никто не узнает об обмане — все будут довольны?
— Об обмане рано или поздно узнали бы. Скорее всего. Да и его дети носили бы фамилию Уизли не имея ни капли их крови в себе. Это абсурд. Я не левый, конечно, но какой-то порядок в старой доброй англии быть должен. Хочешь закурить?
— Давай.
Она не курила, конечно, но сейчас была в таком расслабленном послестрессовом состоянии, привыкая быть женщиной, и не стесняться ни своей наготы, ни своих… желаний и потребностей, которые раньше приводили её в ужас и срам — что без вопросов взяла длинную женскую сигарету. А у меня было несколько вариантов закурить. Пустив облачко сизого дыма, девушка закашлялась, после чего снова попробовала — второй раз пошло лучше. И к середине сигареты она уже аккуратно курила.
— Отец сделал плохо. Но его нельзя винить — он старался ради сына.
— Да, хотя я не знаю, зачем. Это связь между семьёй Гринграсс и Делакур — но зачем? В нужный момент объявить её и использовать? Как? Не знаю…
— Может быть, всё проще? — она затушила сигарету, — Гарри, может он просто хотел пристроить сына красивой девушке?
— Может быть, — согласился я, — я не хочу скандала. Меньше всего мне это надо, потому что вы моя семья. Уизли, Делакур… и ты. Так что это внутрисемейный конфликт.
— Я поняла. Никто от меня этого не узнает. Тем более, что всё почти разрешилось, да?
— Да, почти. Я правда стараюсь, чтобы стать фигурой более важной, чем мне уготовано — просто временный герой, чтобы успокоить общество. Волшебники любят символизм — и символом прошлой победы стал я. Возвращение волдеморта и пожирателей — отменяет эту славу. Не такой уж я и победитель зла, раз оно вернулось. Мне кажется, до того, как у меня зажил шрам — Дамблдор побаивался меня, может быть, не зная, как я связан с Волдемортом. Старался изолировать в магловском мире от волшебного, чтобы я не слишком много знал, не слишком лез. После того как шрам зажил и связь с Волдемортом исчезла — я стал для него просто мальчиком. Обычным учеником, перспективным, талантливым мальчиком-вейлой. Редкий во всех смыслах экземпляр, и очень перспективный. Поэтому все его друзья начали меня тренировать на всю катушку. И он очень спустя рукава смотрит на то, что я сплю с девушками прямо в их спальне девочек и имею двух постоянных любовниц и много непостоянных.
— А тебе обязательно иметь столько любовниц?
— Да. Это и способ отдыха моей вейловской магической сущности, это её тренирует, а ещё это мне необходимо. Без секса меня ломало. Это вообще очень сложный вопрос — у нас, вейл, совсем другая психология и эмоции. Мы, например, не способны любить как любят люди. Но испытываем схожее чувство, глубокую привязанность. Мы не теряем рассудок при возбуждении — наоборот — наши чувства и сознание прочищаются и становятся острее. Мы не можем быть моногамны по природе — ни один человек не выдержит постоянного секса с вейлой в том объёме, который ей или ему нужен. Гермиона пробовала — чуть не заработала нервный срыв и истощение, физическое и психологическое. Тогда в нашей жизни появилась Луна. Но и она знает границы, когда ей приятно, и когда она начинает уставать.
— Теперь появилась я.
— Я не использовал на тебе магию вейл. Это лёгкое сумасшествие и опьянение от желания. Так как девушки очень эмоционально переживают оргазм — это усиливает ощущение удовольствия в разы, делая зависимой от секса с вейлом — обычный мужчина после вейлы — как тихая мастурбация в уголочке после яркого секса в романтической обстановке.
— То есть после того, что между нами только что было… я поняла.
— Поэтому вейл не любят женщины. Мужчины после них… не очень рады своим жёнам, точнее рады, но не могут достичь такого же экстаза.
— Это явно нечестная конкуренция.
— Но и тут есть способ. Знаешь, почему не запретили всякие приворотные зелья?
— Нет. А… какой смысл их запрещать?
— Большой. Ведь это зелья, которые позволяют склонить кого-то к сексу, нарушить свободу человека. Околдовать разум и чувства. Это определённо очень… некрасиво выглядит, да?
— Да.
— Но попробуй их запретить — женщины тебя порвут в клочья. Любовное зелье вроде амортенции и других форм — очень популярны у женщин, только это совсем-совсем не афишируется. Я сам узнал случайно — потому что специально копал по этому вопросу — женщины не любят говорить такое вслух.
— М? — Дафна заинтересовалась, — почему я не знаю?
— Наверное, тебя хотели оградить от нежелательной информации. Любовные зелья необходимы женщинам для страсти. Мужчина проще — физеологичней. А женщине нужна страсть, эмоции, влечение…
— Я это знаю. Тем более что оргазм это апофеоз эмоционального напряжения. Он так свеж в памяти, — она погладила свою голую грудь, пощекотала сосочек, — да, это весело.
— Оу, не делай так. Я снова начну возбуждаться! Зелья не запретили, потому что женщинам они усиливают экстаз и удовольствие от секса. И позволяют заниматься им с удовольствием — с кем угодно. Почти с кем угодно. Поят ими не мужчин — хотя и это тоже — их пьют сами, чтобы дрожать и течь ещё на подходе к спальне, а потом громко наслаждаться близостью. Но ни одно зелье не сравнится с очарованием вейлы, конечно. Оно намного более тонкое и глубоко действует на эмоции и чувства, разжигая пламя внутри и не сводя с ума.
— Гарри, — она поднялась, подошла ко мне и села… на мои колени. Лицом ко мне, поёрзала, — Я ещё разок хочу.
— Давай.
— Только чуть-чуть очаруй.
Через пять минут медленного и неторопливого удовольствия, пока мы делали это уже глядя друг другу в глаза. Я усиливал её эмоции через шарм, и на этот раз она стонала. О, да, стонала, издавла всяческие звуки от попискиваний до хрипов, и сама сильно подавалась вперёд, стараясь словно насадиться как можно глубже. Глубже чем есть не получалось, но она старалась, сжимая меня в объятьях — и в итоге она испытала намного более сильный оргазм, и быстро — через пару минут. Дафна обмякла через полминуты на мне, тяжело дыша.
— О, это было как-то… ярче! Намного ярче! Такое удовольствие…
— Даф, — я погладил её выпяченную попку, — на этом сегодня всё. Я не хочу тебя перегружать.
— И не надо. Дай отдохнуть, — она не стала слезать с меня, повернулась, свесив ножки, и обняла, — Гарри, а как твои девушки, знают о нашем романе?
— Нет, пока что я никому не говорю конкретики. Мы просто говорим иногда.
— Тогда и не надо. Пусть будет сюрприз. Но не видеться с тобой я не могу. Будем… дружить. Официально.
— Договорились.
— Мне кажется, теперь я буду чаще хотеть от тебя супружеского долга, дорогой мой муж, — подковырнула она меня, — я словно заново родилась. Или умерла прежняя я и родилась новая, — встала она, — уже без таких страхов и комплексов. Более женственная и менее холодная и смиренная. Жизнь то — налаживается!
Я хихикнул абсолютно непроизвольно.
— Даф, ты не представляешь, как хорошо описала процесс инициации вейлы. Прежний Гарри тоже помер, точнее преобразился. А настоящий я родился недавно. Но… мне нравится. Правда. Даже без всего этого шарма — я распробовал вкус к жизни. Насыщенный, яркий, а секс для вейлы — это основа, а не приятное дополнение. Так же как политика для чистокровных — основа всего.
Дафна кивнула:
— Понимаю. Я с радостью займусь этим, дорогой. Только попроси или намекни. Но чтобы не было слухов — лучше чтобы у нас было прикрытие. Нужна конспирация!
— Да? Сделаем вид, что ходим в какой-нибудь кружок, или будем встречаться по ночам, после отбоя?
— Второе безопаснее. Никто не узнает. Кроме Панси — а Панси умеет не болтать лишнего. И она меня прикроет если что…
Я согласно кивнул. Мне тоже стоит напрячь свои связи. И научиться уже пользоваться великой силой знакомств, взяток и других людей, а не самому пыжиться ради других, ничего не прося взамен.