Когда Ольга-Мария только обучалась магии — в те давние молодые времена, когда у нее был отец, еще до конца не разобравшись в последствиях проклятия, наложенного на саму Ольгу, у нее были слуги, няни и обучение в школе — где-то в одной из книг, что она читала для своего образования она вычитала фразу “существуют годы, о которых составляют статистику и дни, о которых пишут книги.” В то время, будучи ребенком, Ольга не смогла до конца осознать смысл подобных слов — безусловно, уже тогда она прекрасно понимала, что какие-то времена или события были важнее, чем другие, но ей всегда казалось это каким-то преувеличением — были ли на свете такие дни, которые можно было превратить в целые книги? Максимум в абзац текста.
А потом в жизни Ольги-Марии погибло человечество, появился Аинз, Лев оказался демоном под контроля царя магии, Соломона, Халдея перешла под ее управление и Сингулярности начали расти подобно грибам по всему миру и человеческой истории, нарушая ее ход. И, технически говоря, все это произошло не только в один день, а в несколько часов, от взрыва в Халдее и до момента, когда Аинз появился вновь и вступил в переговоры с Халдеей. Если бы Ольга-Мария писала бы свои мемуары — то этому дню она бы наверняка посвятила половину книги.
Однако люди привыкают ко всему — хорошему и плохому — и продолжают жить вновь в изменившихся условиях, просто принимая их во внимание, словно бы перевернувшее весь мир вокруг них события полугодовой давности теперь являлось самой обыденной вещью на свете.
Например, Ольга-Мария давно смирилась с тем, что ее магические способности — главная причина гордости для любого мага, особенно для наследницы благородного рода Анимусфера, насчитывающего множество поколений выдающихся наследников, деградируют в ближайшее время, в конце концов лишив Ольгу-Марию возможности звать себя магом вовсе. Полгода назад Аинз перевернул ее жизнь, излечив ее стремительно разрушающиеся цепи. А сейчас, спустя какие-то полгода после подобного события, Ольга совершенно спокойно приняла информацию о том, что Да Винчи сообщила Ольге всю информацию и научила ее всему тому, что та только могла воспринять и больше не могла помочь той.
— Что же, я получила все, что могла от тебя — и отдала тебе все, что только могла,— Да Винчи точно также, давно смирившись с тем, что Ольга, превратившаяся в одночасье из проклятой наследницы в одного из наиболее перспективных магов современности, также спокойно кивнула,— Вынуждена сказать, однако, что твое изучение было пугающим.
— Аинз воскресил меня,— Ольга пожала плечами, после чего усмехнулась,— Подумать только, таинство, недоступное даже для Истинной Магии — и я говорю, что стала его целью пожимая плечами… Безумие.
— Мир уничтожен, на нашей стороне сражается Внешний Бог, а Соломон, создатель современной системы магии, оказался жив и пытается уничтожить человечество,— с поистине философским безразличием Да Винчи отмахнулась от сказанных слов,— В безумном мире именно рациональность является главным безумием.
— Хочешь издать книгу афоризмов? — Ольга чуть усмехнулась.
Человечество было уничтожено, прямо сейчас Аинз разбирался с первородной матерью Тиамат, а Ольга обменивалась шутками с Да Винчи, едва только не распивая чай… Действительно, как же безумен был мир Ольги-Марии.
— Хм, я думаю, окончание твоего обучения можно, пожалуй, и отпраздновать,— Да Винчи взглянула на Ольгу, прежде чем легкомысленно направиться в соседний кабинет, ни в коей мере не сомневаясь в том, что Ольга следует за ней,— Арчер приготовил тортик. Немного, запасы Халдеи не бесконечны, но на небольшой праздник, пожалуй, хватит.
Ольга, двинувшись вслед за Да Винчи, только хмыкнула на эти слова,— Запасы Халдеи, ха…
Признаться, иногда она даже забывала о том, что прямо сейчас за щитами Халдеи бушевал огненный смерч, человечество было уничтожено и сама Халдея представляла из себя осажденную крепость с ограниченными запасами пропитания и ограниченной энергией щитов, что Халдея в данный момент проживала через Апокалипсис и весь мир, фактически, был обречен и держался на волоске от гибели. Потому, что на самом деле он держался не на волоске — а на руке Аинза. И Ольга-Мария доверяла этим рукам больше всего на свете…
Прозвучало до ужасного сопливо и романтично, но Ольга состояла с ним в отношениях, так что ей было позволительно.
Проделав путь до кабинета Да Винчи — места, в котором она появлялась в прошлом лишь несколько раз и каждый раз переживала о том, как бы не потеряться среди переплетений брошенных и законченных изобретений и исписанных тетрадей, в этот раз Ольга столкнулась с тем, что кабинет Да Винчи выглядел… Нормально.
Никаких десятков книг, сложенных друг на друга в подражание вавилонской башни, никаких гор, в которых нельзя было отличить мусор и детали от рабочих чудесных изобретений — вместо этого кабинет выглядел… Похоже на кабинет.
Книги были расположены в шкафу на своих полках, перемежаясь изобретениями и записями, а на самом полу было достаточно места для того, чтобы понять, что кабинет Да Винчи, на самом деле, был весьма обширным помещением — настоящей мастерской мага, в которой, при желании, можно было собрать и современный автомобиль. Просто в прошлом тысячи листов и сотни деталей, валяющихся в беспорядке, подвластном только самой Да Винчи не позволяли этого увидеть, заставляя думать, что кабинет Да Винчи был маленькой каморкой, в которой можно было хранить разве что уборочный инвентарь.
Конечно же и текущий кабинет Да Винчи тяготел к хаосу — на столе лежали какие-то недописанные записки, а в углу ютилось несколько неоконченных прототипов, однако подобное отличие от обычного состояния места работы Да Винчи пугало даже больше, чем если бы кабинет стал полностью стерильным. В конце концов, если бы кабинет превратился по своей стерильности в хирургическую операционную, то это было бы похоже на Да Винчи и ее метания от одной крайности до другой, в то время как текущее состояние ее мастерской выглядело… Нормально. Похоже на обычный человеческий рабочий кабинет, пусть и человека, склонного к хаосу.
— Аинз повлиял не только на тебя,— без всяких проблем прочитала мысли и оторопь Ольги Да Винчи, легко пожав плечами, после чего вошла внутрь, прошествовав до небольшого холодильника — о существовании которого в кабинете Да Винчи Ольга даже не догадывалась — и открыла тот, извлекая торт,— Он почти не остыл, присаживайся. Ты знаешь, как оказалось — в этом кабинете слишком много стульев, пришлось унести парочку в прошлом… Кстати говоря — откуда-то у меня нашлась еще и пачка сигарет — скорее всего что-то из моих изменений от скуки — нужна?
— Бросила,— Ольга ответила, даже не взглянув на пачку сигарет. Как и всякий человек, бросивший курить, хотя попытка бросить те была мучительной и долгой — теперь, пересилив себя, она не могла даже смотреть на сигареты без отвращения.
— Хм, еще одно… — Да Винчи, хмыкнув себе под нос, отвернулась к тортику, прежде чем, уловив спиной приподнятую бровь Ольги, решилась ответить той,— Подсчитываю число изменений, что Аинз принес в Халдею.
— И сколько томов уже набрала? — Ольга даже не стала удивляться факту подобных исследований. Да Винчи была практически одержима Аинзом — ее текущие изыскания и вовсе были безобидными сравнительно ее попыток едва ли не по кусочку разобрать Аинза в прошлом. Однако когда откровения Аинза окончательно сломали Да Винчи — та по крайней мере начала замечать что-то в своей жизни кроме Аинза — даже предложила обучать Ольгу. Опять же, с учетом того, что Ольга была изменена Аинзом, воскрешена и стала намного сильнее, но тот факт, что Да Винчи проводила не все свое время пытаясь разобраться в загадке существа под именем Аинз Оал Гоуна значил то, что она смогла совладать со своей натурой. Или изменила свою натуру — этот вариант также витал в воздухе после того, как Да Винчи в прошлом собрала своеобразный “совет мудрецов” для того, чтобы получить их помощь в своих исследованиях.
— Три — первый посвящен мне, второй тебе, а в третий я начала записывать Слуг. К сожалению, Машу ушла в Сингулярность, так что я продолжу чуть позже,— Да Винчи ответила, разливая чай по чашкам, прежде чем отсалютовать кружкой,— Не алкоголь, но его у нас осталось слишком мало в Халдее. Так что — твое здоровье!
После этого Да Винчи сделала большой глоток, на который Ольга ответила своим и отнесла взгляд в сторону, задумчиво перебирая пальцами по столу… Прежде чем повернуть взгляд к Да Винчи вновь,— Это просто… Не ощущается как конец света.
Да Винчи ничего не произнесла в ответ, правильно угадав, что Ольга еще не закончила свою речь, вместо этого предпочтя проглотить еще одну ложечку тортика.
— Все это,— указывая на правильность интерпретации Да Винчи, Ольга разнесла руки вокруг,— В первые дни, даже недели это все было… По-настоящему, может быть? Все это ощущалось как нечто невероятное, головокружительное, опасное. Уничтоженный мир, разрушенное человечество, Сингулярности — опасность на каждом углу, припасы кончаются, а за окном бушует море огня… Настоящий Апокалипсис, кризисная ситуация на грани жизни и смерти. Невозможность отступить и ошибка, которая в прямом смысле перечеркнет существования всего человечества…
— А теперь что? Я сижу и пью чай, поедая тортик в честь окончания моего обучения магии и главное мое ограничение в том, что я не могу выйти на улицу и взглянуть на горные вершины — и то в Халдее это всегда было проблемой, ее часто одолевали метели,— Ольга усмехнулась самой абсурдности подобных сравнений — обыденная для Халдеи метель и Апокалипсис с участием величайшего мага в истории человечества, оказавшиеся явлениями одного порядка,— Разве это не абсурд? Никто ведь даже не сомневается в том, что Аинз вернется с победой из своего похода в Сингулярность и не переживает о столкновении с Соломоном, самим Соломоном! Человеком, создавшим всю современную практическую систему магии! Люди должны бегать вокруг в панике. сгрызать свои ногти вместе с пальцами от волнений… А мне вчера начали поступать заказы на склады.
— Заказы. Из мастерских. Которых не существует, но которые должны появиться вновь после разрешения Сингулярностей,— Ольга усмехнулась,— Люди уже начинают планировать то, что им потребуется в будущем для продолжения работы после разрешения Сингулярностей, будто бы это свершившийся факт…
— И самое главное? Так и есть, это свершившийся факт. И никто не сомневается в этом,— Ольга расплылась в ухмылке,— Даже я не сомневаюсь в этом — или даже ты. Конечно, мы можем переживать по этому поводу или предполагать тот или иной неприятный поворот… Но никто ведь фактически и не готовится к другому исходу. И в этом нет никакого фатализма — “все равно мы не сможем повлиять на этот факт.” Нет, наоборот, все просто пожимают плечами и будто бы принимают на веру, что Аинз однозначно победит — так или иначе. Люди уже просто приняли это как факт и живут жизни дальше — кто-то сделал заказ на мини-холодильник в зоне отдыха. Человечество уничтожено, а кто-то уже начал думать о том, чтобы хранить газировку в комфортной температуре в зоне отдыха — чтобы не бегать до той в кухне.
— И это пугает тебя,— Да Винчи ответила уплетая кусочек тортика, даже не обращая внимания на слова или выражение лица Ольги.
— До дрожи,— Ольга сделала глоток чуть подостывшего чая, прорвавшись на секунду, после чего взглянула на Да Винчи,— Не потому, что я не доверяю Аинзу или опасаюсь его поражения — как я уже сказала, это не так. А потому, что я, как и они, также задумываюсь о будущем, что ожидает меня после разрешения Сингулярностей.
— Хм,— именно таким был содержательный ответ Да Винчи на причитания Ольги, однако по первому слову Ольги Да Винчи поняла, что той не требовалось в данный момент сочувствие или совет, сколько просто выговориться — и самой Да Винчи в данном случае нужно было просто продолжать сидеть рядом, служа живым манекеном, выслушивающим причитания Ольги — для Да Винчи это было не сложно. Тем более, когда таким образом она узнавала новую информацию об Ольге — как раз для редакции ее томов, собирающих информацию о принесенных Аинзом изменениях в Халдею. И тем более в том случае, если параллельно с этим выслушиванием она могла пить чай и кушать вкусный тортик, приготовленный Арчером. Действительно, тот растрачивал свои таланты повара будучи Арчером — однако с другой стороны, после самой первой Сингулярности Арчер так больше и не покидал Халдею, явно чуть подзабыв о своих боевых качествах и переквалифицировавшись в главного поставщика съестного во всей Халдее. И слава всем богам, что только существуют — если бы Арчер покинул Халдею, то половина Халдеи бы взбунтовалась, требуя немедленно вернуть его на место.
— Что случится после того, как Сингулярности будут разрешены, реальность вернется в норму и мы окажемся вновь лицом к лицу с человечеством и Ассоциацией Магов? И я говорю даже не о политических маневрах, эта головная боль является совершенно отдельным делом — а о себе. О Халдее даже. О восприятии реальности. У нас нет восприятия реальности,— Ольга хмыкнула, глядя на Да Винчи, после чего, опомнившись, что тортик, испеченный руками Арчера все еще находился перед ней совершенно не тронутый с ее стороны, потянулась к тому, но вернулась к обсуждению сразу после всего одного куска,— Любой маг, даже самый могущественный Лорд Часовой Башни — да даже сама чертова Лорелей Бартомелой убежала бы менять свои дурацкие панталоны от одного упоминания подобной возможности — а что Халдея? Все вокруг ходят не обращая внимания на самого могущественного мага человечества и интересуются тем, куда можно поставить мини-холодильник, будто бы Соломон это какой-то мелкий вор, которого уже поймал и допрашивал сотрудник охраны. Слуга, самый могущественный вид фамильяра, существо, способное в одиночку воевать против всего мира, тот, глядя на которого исходят завистью и обожанием другие маги? Я даже не уверена, сколько десятков тех сейчас находится в Халдее, два или три — один проверяет вентиляцию, второй готовит еду, а пара других постоянно оккупируют зону отдыха, играя в приставку. Да моя собственная магия — поколение за поколением магов растет над собой, выгрызая себе место под солнцем, пока я за половину года прошла путь от грязи под ногами настоящих магов до… Скажи мне точно, Да Винчи.
— С Лорелей тебе все же не сравниться, слишком велика разница в опыте и силе — но подобные монстры — аномалия, случающаяся раз в сотню лет. Даже самым могущественным Слугам — включая меня — будет нелегко справиться с подобной угрозой — если бы она родилась в древнем мире, то наверняка бы обошла Медею в искусности… Но кроме нее и Кишура? Во всей часовой Башне не найдется противника, обладающего большим познанием в магии и голой мощью чем ты,— Да Винчи проглотила еще кусочек торта, будто бы она в данный момент вовсе и не шла против тысячелетий накопленных знаний и опыта, правды о том, что магическая семья должна была растить свою силу поколениями и лишь спустя несколько сотен лет могла претендовать на то, чтобы просто сделать один шаг вверх по иерархической лестнице Ассоциации. О том, чтобы родить мага, подобного Ольге? Не шло и речи — даже среди семьи Бартомелой Лорелей была абсолютным уникумом — несмотря на непрерывную линию наследования от самих времен основания Ассоциации,— Это не значит, что никто из старых Лордов не сможет тебя победить — их опыт превосходит твой в десятки, сотни раз — но в голой мощи и даже вариативности способностей — они значительно уступают тебе. И, в отличии от тебя, они не просто изучили все возможные способности, что они только могли — но и выжали из тех максимум. Ты же? Даже после обучения всем магическим способностям от твоих учителей — ты даже не замедлила свой рост. Это удивительно… И крайне пугающе. Боюсь, только Аинз знает точно, где остановится твой рост — но что-то заставляет меня бояться его возможного ответа.
— Если говорить о твоих силах относительно Слуг — то здесь успехи будут несколько скромнее, на текущем уровне я бы не стала ставить тебя выше Слуг из “средней категории” — совершенно не Король Артур, и тебе категорически нельзя сталкиваться с Слугами обладающими значимой защитой от магии,— Да Винчи прервалась на тортик вновь, внутренне отвешивая поклон Арчеру, прежде чем смыть остатки крема чаем и взглянуть на Ольгу,— Но сам факт того, что мы говорим в данный момент о возможном столкновении — причем, не односторонней резне, а полноценном сражении… Безумен.
— Слуги не рождаются в современном мире — мана современного мира истончилась настолько, что Слуги, даже самые третьесортные, просто не могут родиться в современном мире. Не только Слуги или драконы — в современном мире не осталось ни одного монстра — кроме тех, что создают отчаянно стремящиеся к научному прорыву маги. Даже Божественные Артефакты утеряли свой лоск и силу, превратившись в выставочные экспонаты.
— Магия умирает,— Да Винчи пожала плечами так, словно бы говорила о чем-то совершенно обычном и естественном, чем-то, что даже не вызывало в ней никаких эмоций — простая констатация факта. И к сожалению Ольга была вынуждена согласиться с ее словами — магия современного мира действительно умирала.
Нет, нельзя было говорить о том, что магия была совершенно неважна в текущем мире — достаточно лишь нескольких правильных заклятий для того, чтобы подчинить разум мирового лидера или в одночасье превратиться в миллионера, способного править своим личным островом, в то время как безумные ученые Атласа продолжали и продолжали накапливать оружие Апокалиптической мощи в своем институте, но правда была такова, что магия действительно вымирала. Каждый маг трясся над своим наследием, передавая то лишь одному ребенку, в то время как новые маги современности — даже если по каким-то причинам принимались в сообщества магов — становились все реже и реже. А из тех, что все же вливались вновь в Ассоциацию — становились недоучками, которых никогда бы не подпустили к настоящим тайнам магии трясущиеся за наследство древние рода, вынужденные начинать свой путь с самых низов и конкурировать с теми, чьи предки застали времена самого Короля Артура — или еще до него.
Магия умирала — в том смысле, что она не поспевала в своем развитии за человеческим обществом. Еще несколько сотен лет — и выродятся последние представители древних династий — даже Мато, насколько слышала Ольга когда-то, один из древнейший и могущественных родов, теперь испытывали проблемы со своими наследниками.
— Думаешь, я стану новой надеждой мира магии? — Ольга хмыкнула, пытаясь представить в своей голове эту ситуацию — вчерашняя отверженная сегодня новый Соломон… Для людей, что вернутся в этот мир, подобное открытие станет действительно революционным.
— Нет,— Да Винчи, однако, остудила пыл на мгновение возгордившейся собой девушки,— Ты станешь ее лебединой песней. Величайший маг со времен Соломона — потенциально — во времена полного заката магии. Твоя ситуация уникальна — я даже не уверена в том, что ты сможешь передать подобную магию своим детям…
— Возможно, Аинз мог бы изменить эту ситуацию,— Да Винчи отвесила подобный комментарий с абсолютной легкостью, будто бы обсуждая вынос мусора или подобное тривиальное действие, а не буквальный разворот времен обратно к Эпохе Богов, однако Ольга только кивнула на эти слова. Это был Аинз — самые невероятные вещи происходили когда он просто проходил рядом. Однако Да Винчи не окончила свои слова после этого, прервавшись на тортик,— Но я не думаю, что это в планах Аинза. Я просто не вижу смысла для того, чтобы пытаться вновь возвратить былые времена — нет, Аинз, как мне кажется, куда больше заинтересован в будущем, чем в прошлом. Магия умрет сама по себе… И тебе предстоить быть последним человеком, сохранившим в себе остатки этой магии. Не знаю, является ли это планом Аинза или случайным совпадением ситуации… Но я полагаю, что это произойдет именно подобным образом.
— Лебединая песня мира магии… — Ольга усмехнулась, отправляя еще один кусочек торта в свой рот,— Именно об этом я и говорю — это просто не ощущается как конец света. Вместо панических попыток спасти человечество — мы обсуждаем за чаем и тортиком мои достижения в магии… И все эти достижения просто не поддаются никакой логике — но восприятие нормы давно осталось позади. Маги, боги, Звери — и все это теперь просто норма жизни… Мир сошел с ума.
— Разве Апокалипсис должен укладываться в рамки нормы? — Да Винчи приподняла одну бровь, словно бы в легком удивлении от недогадливости Ольги, но та даже не повела бровью на ее слова. Действительно, у кого только можно было бы спросить о том, как “обычно” происходит Апокалипсис?
— Мир изменится,— Да Винчи произнесла это спокойно, с уверенностью в голосе,— Халдея превратилась из небольшого подотчетного института, личной блажи Лорда Анимусферы, попавшего под управление его наследницы, в один из мировых центров силы. Живые герои и боги — кто-то из них останется в Халдее, а кто-то разбредется по миру, преследуя свои собственные цели — в одиночку или группами, путешествуя вдали от цивилизации или напрямую вклинившись в современный мир. Аинз…
Да Винчи задумалась на мгновение, прежде чем ее лицо просветлело и та выдохнула почти радостно,— В иных условиях я выдала бы одну из множества теорий того, чем именно займется Аинз — не думай, что у меня нет подобных. Наоборот, у меня сотни теорий и предположений, некоторые более реалистичные чем другие, однако…
Да Винчи задумалась на мгновение вновь и произнесла резко, словно бы неприятную новость, что она должна была сказать,— Я не знаю, что будет делать Аинз.
Ольга бросила взгляд на Да Винчи, уже второй раз на ее памяти признавшейся в том, что она что-то не знает, прежде чем сделать вид, что эта новость прошла мимо нее — не стоило заострять на этом внимание. В конце концов, Ольга неплохо относилась к Да Винчи и та все же стала ее учителем в мире магии, что значительно опережало позицию родного отца в мире магии — хотя часто и совпадало с тем, учитывая, что маги обычно бережно оберегали свои секреты внутри своей семьи. Уникум вроде самой Ольги в данном случае сам по себе был белой вороной, изучающей чужие секреты… Хотя, вряд ли это относилось к изучению магии Слуг. С другой же стороны — вряд ли на свете существовали вообще другие люди, когда-либо изучавшие магию Слуг. По крайней мере удачно.
— Но в любом случается ты останешься здесь — в этом новом мире, совершенно в ином качестве. Под твоим контролем останется десяток или несколько десятков Слуг и сам Аинз — самая могущественная армия современности. Влияние. Магия в конце концов,— Да Винчи чуть усмехнулась, забирая ложечкой новый кусочек тортика,— То, что последует за возвращением человеческой истории в норму может оказаться куда более опасным разрушительным, чем то, что происходит сейчас. Потому что сейчас нам противостоит один, пусть и крайне опасный противник. В будущем? Тысячи.
— Политика опаснее буквального Апокалипсиса, хах,— Ольга сделала глоток чая, глядя на Да Винчи,— То есть все это один огромный затянувшийся пролог перед тем, как начнутся реальные проблемы?
— Я бы не сказала это именно подобными словами, но в целом — да, примерно так оно и есть,— Да Винчи пожала плечами,— Человечество способно уничтожить себя и без вмешательства Апокалиптического зла, и если подобных угроз будет множество с разных сторон? Быть может, Соломон и не будет казаться нам по итогу такой уж большой проблемой.
— Вот именно об этом я и говорю,— Ольга выдохнула, криво усмехнувшись сама себе,— Соломон, Звери и Апокалипсис это все один большой затянувшийся “пролог”… Рационально? Я понимаю, за одну эту мысль я должна была оказаться в комнате с мягкими стенами. Но весь мир сошел с ума и теперь мы всерьез обсуждаем подобное…
— Если у тебя есть такое желание — ты всегда можешь поднять всеобщую панику, запретить выдачу рационов и побежать к Жанне, срочно узнавать у нее о тонкостях проведения молебнов и исповедании перед лицом неминуемой смерти… — Да Винчи скосила взгляд на Ольгу, демонстрируя ей одну из своих иронических улыбок, прежде чем потянуться к тортику,— Но тогда я заберу себе твою половину торта.
— Можешь даже не мечтать об этом,— Ольга хмыкнула себе под нос и притянула кусок тортика к себе.
Действительно, даже если бы Ольга неожиданно решила начать паниковать в данный момент, то… К чему бы это привело?
Бессмысленная паника ради паники? Строгие меры ради строгих мер? Попытка заставить всех участников спасения человечества прочувствовать на себе тяжкий груз этого самого спасения?
А зачем?
Да, безусловно, можно было сказать, что весь мир сошел с ума и Ольга вместе с тем, но… Что это меняло в таком случае? Это не влияло на то, что уже произошло — и никак не изменит факт того, что произойдет в будущем.
— Действительно, если мир вокруг тебя начал сходить с ума — двигайся ему вслед и постарайся не отстать,— Ольга выдохнула, прежде чем задуматься на мгновение. Все эти мысли о безумии, изменении мира, и “новой норме жизни” были такими отвлеченными для нее… Ведь на самом деле она давно убедилась не только в своем решении, но и в своем будущем.
Тогда, когда она впервые напилась сидя рядом с Аинзом? Или чуть раньше, когда она узнала от Да Винчи о состоянии ее тела? Может быть чуть раньше, когда начала говорить о ядерной войне? Когда Роман встретил ее в Халдее? Или может быть в тот самый день, когда она затянула в глупый и по-юношески необдуманный поцелуй человека-бога-монстра-кого-угодно, которому просто приглянулся забавный мелочный человек? Забытый, одинокий, и совсем запутавшийся в своей жизни…
— Ты знаешь, Да Винчи… Ты действительно права, но не до конца,— Ольга бросила хитрую ухмылку на лицо Да Винчи, после чего с торжествующим видом смилостивилась до объяснения,— В Халдее еще осталось немного алкоголя… Из моего личного тайника.
— И ты решила устроить настоящие проводы своего ученичества у меня? — Да Винчи скрестила руки перед собой, подперев теми свой подбородок, глядя хитрым взглядом на Ольгу.
— Выпить во время празднования то, чем упивалась во время печали? Разве это не поэтично? — Ольга расплылась в ухмылке в ответ.
Ольга была из тех людей, что предпочитали разбираться с проблемами основательно, по мере их поступления в жизнь самой Ольги…
Но иногда, возможно, иногда…
Стоило перестать задавать вопрос — “что же будет дальше” — и сконцентрироваться на том, что происходит сейчас.