* * *
Хоккайдо по сравнению с Хонсю куда слабее развит. Ему всегда достается меньше денег, меньше внимания, меньше заботы. Как будто правительство Японии обиженно на холодный климат своей самой северной земли. Потому без проблем найти бухточку или тихое место у берега, где можно бросить якорь — и не увидеть ни одной постройки, ни одного сооружения, сделанного человеческими руками. И вот вроде точно такие же дикие берега: сделать фотографии и перемешать — незнакомый человек запросто перепутает. Так почему же когда я смотрю на российские просторы с борта “Прыгуна” — у меня так щемит на сердце?
Я бы, наверное, так бы стоял и стоял у остекления рубки, рассматривая берега — но пришлось отвлечься. Делегации магов проверили “Прыгуна”, а батюшки еще и наложили вместе с освящением своеобразный духовный барьер. Сродни техникам Тсучимикадо, только вместо талисманов этаким физическим якорем служила икона Богородицы, занявшая свое место на переборке кают-компании. И теперь мы, наконец могли поговорить. Мы — это я и представители всех структур разом. Подозреваю, как минимум две из четырех ради этого и вписались в проведение проверок нашего судна.
— Старший комиссар Ростислав Дмитриенко, клан “НКВД” — пожал мне руку маг лет шестидесяти.
Я заметил, как скривились все остальные “гости” у него за спиной.
— Отец Макарий я, — напирая на “о”, представился мне протоиерей и с немалым удивлением протянул мне нагрудный крест для целования в ответ на протянутые скрещенные ладони. — Благословен буди!
Ну а что? Я крещеный, в основах Православия разбираюсь, Символ веры и другие самые основные молитвы знаю. Имею право, то есть. А еще в числе прочих полученных указаний от Хироэ было “попробуй дополнительно спровоцировать конкуренцию за твою благосклонность, хи-хи!” Кстати, крест отца Макария, хоть и выглядел совершенно обыденным новоделом для священников, оказался артефактом. Я отчетливо почувствовал, как по моему телу прокатывается теплая волна и отступает накопившаяся за суматошный день усталость.
В такие моменты особенно хорошо понимаешь, почему Амакава держат в секрете сведения о своей силе Крови. Мне ведь только коснуться надо, чтобы вывести из строя магическую вещь. Да и множество немагических — тоже. Вон Распутины в конце девятнадцатого века допустили утечку своей тайны — и теперь РПЦ не пожалела командировать ко мне на судно двоих барьерщиков в рясах. Только б мы не увезли “случайно” кого лишнего из его владений. Именно “кого”, а не “что”.
— Полковник Фомин, спецотдел ФСБ, — коротко отрекомендовался мужчина в штатском. Среднего возраста, довольно средней внешности, невысокий и не низкий. Выдавал его только взгляд. Цепкий, колючий, равнодушный. Ну как “выдавал”? Наверняка он мне его специально демонстрировал. “Я — государственная машина”. Кузнецов тоже так умеет делать.
— Александр, — ответил я на его рукопожатие и чуть, буквально на мгновение задержал чужую руку. Но и этого сигнала хватило.
— Пётр.
— Старший лейтенант Борис Водохлёбов! — а вот флотские “кинули на амбразуру” довольно молодого офицера. Видимо, пытаясь избежать конфликта с конторой и церковью. Показывая, что не претендуют вклиниваться поперек батьки. Ну-ну.
— Батюшка, товарищи офицеры — прошу к столу, — на правах хозяина пригласил я всех.
И опять мимолетные “горячие” взгляды на нквдешника. Причем Ростислав вовсе не пытался как-то загладить проблемы в отношениях с коллегами — наоборот, когда представлялся, сделал это нарочито-остро, назвав свою должность как звание и сказав “клан” вместо “НКО “Дальневосточные мистические традиции” или под какой там вывеской они официально зарегистрированы. Разве что в кожанке с маузером и в фуражке не явился.
Самое интересное, что “клан “НКВД” по факту выступает постоянно действующим государственным подрядчиком, выполняя по сути роль Социального Комитета в Японии. То есть что с церковью, что с флотскими, что с комитетовцами не так уж часто они пересекаются. И обычно придаются в усиление — если вот прямо нужда какую-то сверхъестественную потерявшую берега чувырлу уработать. Но все равно — сквозь зубы друг на друга шипят. Прям Япония до отделения ОЗТ вспоминается! Еще больше начинаешь ценить, что у Амакава собственная земля и независимая юрисдикция.
— Сын мой, — вдруг спросил меня отец Макарий, не дожидаясь, пока завяжется разговор. — Я окормляю послушников одного скита. Один из них вопрошал меня, смутившись умом — и я хочу передать этот вопрос тебе. Как же так вышло, что Господь допустил японским дьволопоклонникам в безумии своем создали град, где люди и демоны перемешались между собой и никто не ведает, кто есть кто? Где демоны и люди свободно совокупляются и рождают отродий?!
Флотский “охотник за привидениями” и нквдешник аж закашлялись от такого начала застольной беседы. А полковник Фомин посмотрел на церковника так, будто очень хочет приставить к голове протоиерея пистолет. Какая… грубая провокация. И что мне ответить?