Удобства на корабле эскортного класса изысками не блистали, даже на офицерской палубе. Отчасти из-за пропитавшего все аскетизма, отчасти потому, что фрегаты по имперской доктрине считались расходником, который все равно взорвется не сегодня так завтра. Вертер подошел к умывальнику, плеснул в лицо по тысячному кругу очищенной водой и посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрел человек, который оказался не в то время и не в том месте. Одна страшная ночь на Иша’киараль густо покрыла волосы ранней сединой, перечеркнула лицо уродливым багровым шрамом, а под кадыком уродливым бугром торчала стальная блямба вокализатора.
— Ну, хоть жив остался. Уже неплохо, верно? — попытался подбодрить себя Вертер.
Попытка вышла так себе. Синтезированный вокализатором голос хотя и походил на прежний, но все равно в нем отчетливо сквозило металлическое дребезжание. Вечное напоминание о том, что бывает, если допустить в бою с космодесантником даже крохотную ошибку.
С невеселыми мыслями киборг направился в кают-компанию на завтрак. Встреченные по дороге члены команды при виде него уважительно кланялись, а некоторые нижние чины даже осеняли себя знаком святой аквилы. Вертер с трудом удерживался от того, чтобы закатить глаза, но давно оставил попытки разубедить верующих людей. Секретность секретностью, но слухи они как сверхтекучая жидкость — просочатся где угодно.
— Доброго утречка, — буркнул киборг, входя в кают-компанию.
— С пробуждением, — отозвался Джей Спенсер, потягивая утренний рекаф.
Остальные члены свиты ограничились кивками. В Империуме вообще мало внимания придавали таким повседневным ритуальным фразам, как «доброе утро», «приятного аппетита», «будь здоров» и «с облегчением». Вертер бы не удивился, если бы вдруг узнал, что агентов Инквизиции штампуют на каком-то гигантском мануфакторуме из останков погибших солдат, папиросных окурков и высококонцентрированной угрюмости.
Для пятерых человек в кают-компании было слишком просторно. Вертер посмотрел на опустевшее место за столом и осиротевшую гитару на стене. Для Алисии Боррес нашлось другое назначение, ее инквизитор отправил на один из миров, восстановив в прежнем звании арбитра. Сейчас их осталось всего пять человек — он сам, бывший гвардии сержант Джей, псайкер Герман, сестра-диалогус Хаддрин и архивариус Варез. Ну, еще был магос Варнак, но он держался сам по себе, да и человеком являлся с большой натяжкой. Маловато для эффективных действий, но оставшийся за старшего Герман уверял, что миссия простейшая, и воевать им придется в худшем случае с бюрократией.
Стараясь не думать о войне и обо всем, что с ней связано, Вертер принялся собирать завтрак. Завтрак заключался в наливании рекафа из агрегата, подозрительно напоминающего электрический самовар, выдавливании из настенного раздатчика питательной протеиновой пасты и извлечении из коробки пары хлебцев невнятного происхождения. Хлебцы хотя и имели пресноватый вкус, но все же были существенным прогрессом по сравнению с батончиками из трупного крахмала.
Со скромной снедью киборг уселся за стол. Межзвездные комические перелеты, которым было посвящено огромное количество книг, фильмов, игр и прочего медиа-контента, на поверку оказались довольно унылым времяпрепровождением, состоящим из рециркулированной воды и воздуха, тусклого света ламп, однообразной еды и череды дней, неотличимых друг от друга. Постепенно Вертер пришел к мысли, что даже влипнуть в очередные неприятности будет приятным разнообразием, и вздохнул над получившимся каламбуром. Герман, однако, понял все по-своему.
— Ну не вздыхай, гурман. Навигатор предупредил, что сегодня в середине дня выходим из варпа. Я даю тебе слово, что когда ты увидишь своими глазами Ультрамар, то изменишь мнение об Империуме.
— Что там такого выдающегося?
— Ультрамар — это обширное королевство, в давние времена объединявшее свыше пятисот миров под властью примарха Робаута Жиллимана, — подал голос Варез, без интереса ковыряющийся в протеиновой пасте. — Своим гением он создал великое общество, которое по сей день хранит заложенные принципы справедливости и гармонии.
— Я читал, что написано в книгах, ты мне сам же их и посоветовал, — Вертер взялся за ложку. — Герман, лучше скажи, что предсказывают таро?
— Ничего они не предсказывают, — отозвался псайкер. — Расклады меняются каждый раз, причем совершенно произвольно. А с какой целью интересуешься?
— Предчувствие плохое.
— Яйца Императора, Влад! — Джей закатил глаза. — Ультрамар чуть ли не самый безопасный субсектор в галактике, после Сола. Что там может пойти не так?
— Вот как пойдет, так и узнаешь. Ммм… а правда, что у Ультрадесанта есть ритуальное блюдо, которое называется Великий Суп?
— Глупые бредни, рожденные праздным умом, — ответил архивариус. — Свершения и подвиги примарха Жиллимана неисчислимы, но стал бы столь великий ум заниматься чем-то настолько приземленным? Так называемый «Великий Суп» — не более чем выдумка. Поразительно живучая, при всей своей нелепости.
— Жаль. Было бы интересно попробовать блюдо, изобретенное полубогом.
Оно наверняка оказалось бы вкуснее этих соплей. Вертер сунул в рот очередную ложку пасты, и заметил, как Хаддрин ерзает на месте.
— Что-то не так, сестра Мальфрум? — спросил он как можно вежливее.
— Владислав, не было ли… посланий? Что повелевает… наш господин?
Сновидений, в которых Вертер встречался с «учредителем Aquila Inc. Ричардом Шаттлвортом» после Иша’киараль не было. Вертер не мог сказать, что не рад этому. Но как объяснить это немолодой уже и до костей религиозной женщине, которая вбила себе в голову варп знает что?
— Боюсь, что нет. У нас просто есть работа, и мы просто должны ее сделать, — киборг обратил страдающий взгляд на Германа. Тот закатил очи к потолку.
— Справедливость твоих действий измеряется силой твоей убежденности! — истово процитировала Хаддрин.
— Сестра, нам понадобится пообщаться с местными. На всякий случай будьте готовы к высадке, знаток ультрамарских диалектов нам тоже не повредит, — пришел на выручку дознаватель.
— Да-да, конечно, — диалогус скинула в посуду в мойку и отправилась к себе.
Агенты проводили ее взглядами.
— Герман, это какой-то неправильный святой, — усмехнулся Джей. — Стесняется чего-то, от почитателей прячется…
— Но вы-то себя нормально ведете! — взмолился киборг.
— Да просто в голове не укладывается, как такой обормот может нести благословение Императора.
— А оно есть, это благословение? Может, просто показалось? Мы были на взводе, после тяжелейшего боя. Что-то привиделось под наркозом, не в меру вольно интерпретировали.
— Не знаю, я в богословии не силен. Зато я все еще живой, и даже с новой рукой.
Для убедительности катачанец потряс массивным протезом. Вертер в поисках поддержки оглянулся на Вареза. Старый архивариус, как обычно, вел себя тихо и отстраненно, шумная компания тяготила его, но под взглядом киборга встрепенулся?
— Что? Ммм, благословения? Нет, не мне судить. О чем вообще может судить человек в мои годы?
— Герман, ну хоть ты скажи, что все это чушь!
— Я воздержусь от комментариев, — дипломатично ответил псайкер.
Со страдальческой гримасой Вертер снова уткнулся в еду. Ему бы больше всего на свете хотелось, чтобы Герман сейчас кивнул и сказал, мол, ты совершенно прав, это все плод твоего воображения, какие еще святые, какие благословения. На Тандрос Септима Вертер успел проштудировать несколько жизнеописаний святых, и точно знал, что святые — это праведники, исполненные праведного гнева, которые праведно творят праведные дела и, наверное, даже в сортир не ходят, а испражняются чистой ненавистью к врагам Императора. А Джей, хоть схол и не заканчивал, но по-своему очень мудр, и все правильно сказал: не мог такой обормот получить благословение. В чем бы оно ни заключалось.
Ну привиделось чего-то, со всяким бывает. Это все от нервов. Вертер быстро покончил с завтраком и следом за Хаддрин скинул посуду в мойку. Оттуда небьющиеся стаканы и миски упадут в руки хозяйственного сервитора, который очистит посуду без применения воды, а потом принесет сюда в ночную половину цикла.
— Если понадоблюсь, я в арсенале, — сказал он, выходя за порог. Кошки на душе уже не просто скребли, а использовали ее как метафизическую когтеточку.