• Boosty Shared
• DBorn

• T

• фанфик
• бастардорождённый

Риверран, Речные земли

Резиденция дома Талли, по праву входила в перечень наиболее неприступных замков материка. Удобное расположение, в месте где Камнегонка впадает в Красный Зубец вкупе с новаторским инженерным решением, позволявшим открыв шлюз, заполнить ров водой и превратить замок в остров делали штурм крепости невозможным.

За многовековую историю Вестероса находились лорды пытавшиеся штурмовать Утёс Кастерли, Хайгарден, Орлиное Гнездо или Риверран. Вот только ни одна из этих попыток успехом не увенчалась. Воды рек подступают к самим замковым стенам, там даже лестницы приставить некуда. Ни говоря уже об осадных башнях или таранах.

Еды в амбарах хватить на два года осады, да и помимо этого осажденные всегда могут попытаться наловить рыбы. Чтобы окружить Риверран, нужно разделить войско на три части, и разместить их на каждом из берегов. Быстро взять замок, можно лишь изнутри, чем Ланнистеры и воспользовались.

Находившиеся в замке люди Фреев и Маллистеров, ночью открыли ворота для легких кавалеристов Запада, после чего, совместными силами захватили резиденцию дома Талли. Полторы сотни, оставшихся верных Эдмару мечей не смогли удержать резиденцию. В ту ночь Серсея Ланнистер перестала быть заложницей, а Кейтилин стала пленницей в собственном доме. В ту ночь леди Старк узнала о гибели младшего брата.

Король Джоффри даровал замок Эммону Фрею, хотя, если быть честным, то его благоверной. Лорд Уолдер принял бразды правления Трезубцем, а все поддержавшие его лорды были вознаграждены королевской милостью. Всех прочих король Джоффри лишил земель и титулов, то как они будут отбираться монарха волновало мало, указ был подписан.

Королева Серсея на какое-то время осталась в Риверране, что-что а возможность попотешаться над супругой столь ненавистного ею Эддарда Старка она упускать не хотела и каждый божий день навещала «подругу» в темнице и наслаждалась её компанией. Затем Риверран её наскучил и Баратеон отправилась на Запад, чтобы забрать детей и вместе с ними вернуться в Королевскую Гавань.

…

Леди Кейтилин проснулась от суматохи наверху. По стенам бегали солдаты, а во внутреннем дворе слуги. Видимо в замок наведались важные гости. Однако для леди Старк это мало что значило, вокруг были все те же сырые каменные стены и все те же стальные решетки. В детстве темницы фамильной резиденции не казались такими гнетущими, а даже больше, по мнению Петира и Лизы они были неплохим местом для игр.

— Леди Старк, гляжу вы проснулись, — раздался из темноты знакомый голос.

— Лорд Фрей, я полагаю, — в презрительной манере ответила женщина.

— Тут трудно ошибиться, — усмехнулся тот, подходя к решетке. Кейтилин узнала в собеседнике Стеврона Фрея, старшего сына и наследника лорда Уолдера. — Прошу прощения за то как мой брат и его люди обошлись с вами. Я распорядился чтобы для вас подготовили горячую ванну и покои в чертоге. Вас подобающе оденут и накормят.

— Лорд Уолдер впервые за долгие годы решил проявить манеры.

— Мой благородный отец мертв, — тут же ответил Стеврон, чем шокировал собеседницу. На миг возникло неловкое молчание.

— Не ждите от меня сожалений или участия. Боги отвели этому чудовищу больше чем он того заслуживал. Я рада, что отведенное ему время закончилось.

— Мой благородный отец умер не собственной смертью.

— Правда?

— Если вы ещё не слышали, ваш супруг взял Близнецы и во главе идет на юг во главе сорока тысячного войска и я надеялся, что вы донесете до него мои слова.

— Так вот в чем причина вашей щедрости, — выплюнула Кейтилин. Вы действительно думаете, что я стану помогать вам? После того, что вы сделали со мной и моей семьёй?!

— Вы, что решили, что я пришел сюда, чтобы играть с вами в дипломатию? — в голосе Стеврона прорезались стальные нотки. — Нет. Я пришел сюда, чтобы назвать условия по которым вы сможете вернуться к детям живой и невредимой. — Женщина засмеялась.

— За долгие годы брака я ни разу не смогла убедить мужа помолиться вместе со мной. Неужели вы действительно думаете, что я способна убедить Эддарда и его людей забыть о творимых по отношению к его единоверцам зверствах, что даже по его приказу кто-то повернет обратно на север?

— Не думаю, — ответил Фрей. — Но я знаю, что за человек Эддард Старк, и я знаю, чего смогу добиться угрожая убить его жену.

— Жену, которую он годами не брал в свою постель. Жену от которой он отказался! — отчаянный то Кейтилин сочетал в себе триумф и горечь.

— Мать пятерых его детей! — тут же перебил её Фрей. — Я знаю, что он взял сыновей с собой в поход. И я знаю, что он не сможет выдерживать на себе их взгляды, если по его глупости их мать начнут присылать в ставку северян по частям! Благородный Эддард Старк этого не вынесет. Вы же знаете, как о печётся о своем ублюдке, на что же он будет способен, чтобы защитить остальных? Уверен на многое. Постарайтесь убедить его своими письмами. В противном случае в ход пойдёт мой тесак.

…

Тихо загрохотали железные ключи, заскрипели отпираемые стальные решетки. Кейтилин закатила глаза, неужели кастелян Эдмара ни разу не распоряжался их смазывать. Очередная оплошность младшего брата могла вылезти боком всей семье.

— Сюда, — прошептала леди Старк указывая факелом в сторону амбаров.

Мейстер замка, несколько служанок, конюх, псарь и пара мальчишек поварят последовали вслед за ней с керамическими горшками в руках. Все кто сохранил верность дому Талли. Все, кто обещал помочь ей и планировал её освобождение из темниц. Своей «милостью», Стеврон Фрей лишь облегчил один из самых отчаянных планов Кейтилин. Добраться до складов, чтобы взять там масло из чертога было всяко легче, чем из подземелья.

Выросшая в Риверране Кейтилин, знала все секреты замка, будь то тайные пути или укрытия, оно как никто другой мог ни то что двигаться по нему незаметно, а даже провести вслед за собой дюжину человек.

«Два года, да? Посмотрим, как запоют Фреи, когда им будет нечего есть», думала леди Старк выливая масло прямо на мешки с зерном. Только фанатики короля могут додуматься оборонять замок в котором нет еды. Фреям придется умереть голодной смертью или бежать на Запад. Ривверан вернется в семью так же быстро, как и был утрачен. Рядом с Кейтилин копошились и остальные. Служанки поливали маслом всё, что могло гореть. Черная густая жидкость стекала на пол, капала на одежду и попадала на кожу, но это мало кого волновало.

Женщина скрипнула зубами, со двора замка начали доноситься крики и топот ног. В замке поднялась тревога, офицеры Фреев горланили приказы, солдаты заглядывали в каждый угол. Кажется лорд Стеврон обнаружил отсутствие Кейтилин в её покоях, ну или таинственное исчезновение её охраны.

— Мы их задержим, миледи, — обратились к Кейтилин кузней с конюхом. Та лишь Кивнула.

— Заприте дверь, — велела Старк мейстеру, как только служанки и поварята покинули амбар.

— Но, миледи…

— Выполняйте! — холодно велела она.

Мужчина повиновался. Спустя пару минут рядом послышались крики бульканье крови и лязг стали. Солдаты дома Фрей шли в сторону амбаров, лезвия их мечей были покрыты кровью. Из помогавших леди Старк не выжил никто. Кейтилин схватилась за горящий факел.

— Вы не получите этот замок! — прошипела леди Старк, обращаясь к лорду Стеврону. Тот лишь кивнул солдатам, те выволокли перед женщиной, помогавших ей поварят, мальчишек десяти и двенадцати лет.

— В замке осталось мало верных вам людей, леди Старк. Их станет ещё меньше, ели вы не прекратите это безумие. — Солдаты угрожающие приложили лезвия кинжалов к детским шеям.

— И отдать вам, всё чего добились Талли за последние три сотни лет?

— На сегодня достаточно смертей, леди Старк. Если вы сожжете припасы, то обречете на голод не только солдат, но замковую челядь, верно служившую вам десятки лет. Откройте дверь и я сделаю вид, что ничего не произошло.

— Дом Талли не преклониться перед предателями и клятвопреступниками.

— Не думайте о них! Думайте о своих людях! — повысил голос Стеврон, но Старк его уже не слушала.

Женщина бросила пылающий факел в сторону мешков с зерном. Языки алого пламени за считанные секунды накрыли всё до чего только могли дотянуться уничтожая урожаи последних лет и все, что успели стянуть в замок из окрестностей. Клубы густого чёрного дыма поднялись аж до потолка. Двое мальчишек хватаясь за перерезанное горло упали на пол. Перед их стекленеющими глазами разверзлось огненное пекло.

Стеврон Фрей был прав, Эддард сделает всё, чтобы защитить детей, но глупец не подозревал, на что ради этого способна сама Кейтилин. Она любила своих детей, защищала с той свирепостью, которую не у каждой матери увидишь. Она сделает всё, чтобы спасти тех кому дала жизнь.

Фреи с Ланнистерами не были дураками. Они бы выдвинули условия, при которых чувствовали себя в полной безопасности. А таким условием могло быть только одно — заложник, кто-то ценнее самой Кейтилин, а значит Бран, Рикон или Арья, могли стать гарантиями их безопасности. Годы в золотой клетке Утёса или Риверрана не были тем, что желала Кейтилин своим детям. Леди Старк была уверена, что Эддард не пойдет на это, но уже на своем опыте убедилась какой превратной может оказаться судьба. Оставлять Фреям козырь в своем лице она просто не могла.

— Скоро мы встретимся в бездне, лорд Фрей, — женщина шагнула в пламя.

* * *

Известия о падении Близнецов распространилось по Речным землям со скоростью лесного пожара. По милости Старых богов, волею госпожи удачи или благодаря подготовке и опыту солдат, неважно. Переправа перешла в руки северян, вместе с её амбарами, оружейными и солдатами, а все находившиеся в замке и его окрестностях Фреи были казнены.

Эддард Старк назначил на пост временного управляющего замком Джори Касселя и выделил ему три сотни мечей. Быть может бывший капитан домашней гвардии плохо подходил на подобный пост, но в его верности и исполнительности Старк не сомневался. Замок нужно было укрепить и привести в должный вид. Сам же Хранитель Севера вместе с войском отправился на юг.

Спустя неделю пути, бескрайние поля наконец сменил вид морской глади и бушующих вод залива Железных людей. Впереди был Сигард, а его лорд выехал встретить вражеское войско лично. Правда воинов вместе с ним не было.

Каждый игрок в первую очередь отстаивает собственные интересы. И если по итогу Игры удастся выйти победителем, то нет ничего зазорного в том, чтобы сменить сторону. Однако, мало кто разочаровывался в новых владыках так же быстро, как Джейсон Маллистер.

Талли не смогли отстоять и защитить финансовые и торговые интересы дома Маллистер, как следствие те помогли Фреям сместить их. Владыка Сигарда долго оправдывал столь низкий поступок, как предательство. Со временем он стал глушить чувство вины мыслью о том, что его стараниями юный Патрек унаследует не обедневшие земли.

События следующих месяцев заметно подкосили уже немолодого лорда. Не успели Фреи стать владыкам Трезубца, как с подачи Железного трона регион не только пошёл войной на Север, но и заключил военный союз с железнорождёнными. Веками Маллистеры сражались с островитянами за контроль над побережьем, верно защищая подступы с моря. Именно ради этого ,в свое время, и был возведен Сигард, и именно там собирались для совместной атаки на Север транспортные суда Запада, железнорождённых и речников. Это ли не ирония.

Лорд Джейсон был облачен в украшенные серебром доспехи цвета индиго. Он был достойным человеком и выдающимся воином, прошедшим вместе с Робертом и Эддардом огни восстаний Баратеона и Бейлона. Даже в такой ситуации он смог сохранить чувство собственного достоинства, и говорил с Эддардом вежливо.

Владыка Сиграда сдал замок без боя. Старк заверил его, что титул и земли будут сохранены за его сыном, а сам замок не будет разграблен. Самому Джейсону позволили облачиться в чёрное и под почётным конвоем отправили в Чёрный замок, где-где, а на Стене люди его талантов нужны как никогда.

Часть северных лордов была недовольна, справедливо считая, что одни предатели должны разделить участь других, однако спорить с Эддардом не стал никто. Не прошло и часа как молодой Патрек присягнул на верность Винтерфеллу и вместе с оставшимися людьми присоединился к войску северян.

Огромная армия снова двинулась на юг. Впереди их ждал Древорон и Добрая Ярмарка.

…

Древорон, Речные Земли

Лорд Титос Блэквуд устало открыл глаза. Новый день, новые беды, в последние месяцы без них не обходилось, как зачастую и бывает в осаждённых замках. Шепчущиеся и выискивающие по углам заговоры, служанки, умирающие от ран солдаты, подсчитывающие запасы продовольствия повара. В последние дни было мало хороших вестей.

Старобожник мог бы проклинать Фреев и Маллистеров за измену, равно как и Эдмара за его излишнее благородство. Он бы не проиграл Цареубийце если бы обождал и собрал все мечи которые только мог. Однако о выбранной стороне, он не жалел, равно как и о решении не сдавать замок врагу.

Извечные враги Бракены, воинствующая Вера и всякое отребье из дома Фрей, вот те, кого Ланнистеры оставили под Древороном дожидаться капитуляции. Нетерпеливые фанатики даже несколько раз решались идти на приступ, но, как итог, лишь удобрили и без того плодородную почву.

Бракены даже не пытались организовать штурм, прекрасно понимая, что их сил вполне достаточно для отражения вылазки, но не для приступа. Фреи пытались начать рыть подкоп, но по факту даже нормальный лагерь разбить были не способны. Слишком плохо организованы, слишком разобщены. Титос мог бы попытаться разбить их поодиночке, но не всех скопом.

— Отец! — радостный детский крик вырвал речного лорда из его размышлений. Это определенно была Бетани, кто же ещё.

— Что случилось, моя девочка? — спросил Титос подбрасывая дочь в воздух, та болтала ногами и весело смеялась. В такие моменты Блэквуд чувствовал ставшее редким облегчение. Словно и не было у него под стенами дожидающегося его голодной смерти врага.

— Можно пойти на речку? Я хочу поиграть на речке! — попросила девочка. Титос грустно вздохнул.

— Пока нельзя. Мы ведь уже говорили об этом.

— Но те люди которые не пускали нас на речку теперь спят. Может мы сможем сходить поиграть пока они не проснулись?

— Что?! — шокировано спросил Титос.

— Они все спят, папа. Даже не обзываются, — ответила ему Бетани.

Сонное настроение как рукой сняло. Блэквуд быстро оделся, не забыв и о мече в ножнах. Обшитый вороными перьями плащ с фамильным гербом, излюбленная алая кираса. Кажется сегодня нужно выглядеть подобающе.

Выйдя на крепостную стену и окинув окрестности взглядом Титос увидел лишь оставшиеся от осадного лагеря пепелища и усеянные трупами поля. Ни одного раненого, ни единого пленного. Никто из осаждающих больше не двигался. Неужели Титос спал настолько крепко?

— Найди свою леди-мать, — велел лорд, все ещё ожидающей разрешения на прогулку дочери. Та скорчила недовольную моську, но послушала. Именно за это отец её и любил.

— Они пришли вместе с туманом. Как в старых легендах, — заговорил один из стоящих на посту гвардейцев.

— Кто пришли?

— Дорнийцы, северяне, долинники и даже речники под знаменем с чёрной форелью. Мы слышали лишь крики, ругань и лязг стали, а потом туман развеялся, а там это, — указал на пожарища гвардеец.

— Всадники! — закричали со стороны ворот.

И действительно к резиденции Блэквудов подъезжал огромный отряд, нет, даже небольшая армия кавалеристов. Подсчитать их было не так уж и просто, но одно можно сказать точно: не менее трёх тысяч. Легкие всадники Долины, пустынные лансьеры, бородатые длинноволосые северяне в меховых плащах и разношерстные речники. «Летучий отряд» Хранителя Севера. И возглавлял их всех старый знакомый лорда Титоса.

— Я… — обратился к Кошмарному Волку вышедших встречать союзников Титос. — Думаю всем богам не передать как я рад вас видеть.

— Простите, что так долго, — поклонился Джон.

— Почему… — хотел было спросить Титос но тут же начал теряться, слишком много вопросов, начинающихся с этого слова он хотел задать.

— Мы хотели успеть к завтраку, — ответил за Джона Бринден Талли. — Снять осаду и сразу к вам, но немного припозднились гоняясь за кое-кем.

— Кем же? — уточнил Блеквуд.

Джон взглянул на Эдрика. Тот кивнул в ответ, после чего снял с седла закрепленный мешок и бросил его на землю. Из последнего выпала и покатилась по земле голова Джоноса Бракена, командующего осадой.

— Вы готовы нанести визит в Риверран, а затем и к доброму королю Джоффри? — спросил у Титоса Джон, сверкая кровожадной ухмылкой.

— Более чем, — ответил ему Титос.

* * *

Утёс Кастерли, Западные земли

Родительский замок встретил королеву Серсею нескончаемой суматохой слуги, солдаты, бесчисленные Ланнистеры младших ветвей, все они копошились, занятые своими делами бегали по замку, словно и не обращая на королеву-мать никакого внимания. Она навещала отчий дом, совсем недавно, до злосчастной поездки в Винтерфелл, но тот изменился до неузнаваемости и эти перемены Серсее совершенно не нравились.

Замком, равно как и всем Западом, в отсутствие старшего брата руководил Тирион. Мерзкий маленький монстр занял рабочий кабинет отца из которого всеми силами пытался подготовить регион к обороне, как с моря, так и с суши. Но сейчас младший брат выводил Серсею из себя не так сильно как раньше. «Хозяйка» замка, пара слуг и дюжина гвардейцев, вот и все, кто вышел встречать вдовствующую Баратеон.

— Приветствую вас, моя королева, — склонилась в реверансе леди Алисанна Ланнистер, хитрая сука уловками и подлостью, отобравшая у Серсеи её любовника, титул леди Утёса и посмевшая назвать своё отродье именем покойной жены Тайвина.

Наверняка она была в сговоре с Бесом, и всё это — результат их совместных попыток извести королеву. Перед глазами Ланнистер так и всплывали картины шепчущихся по темным углам Тириона и Алисанны, их мерзкие улыбки и коварные планы, их смех и глупые шуточки.

— Леди Ланнистер, — поклонилась Серсея, скрипя зубами женщина выдавила из себя улыбку вместе с фразой, которую совершенно не желала произносить.

— Дом Ланнистер приносит извинения за эту суматоху и неподобающую встречу, — глаз Серсеи задергался в ответ на укол. — Мы не ждали вас так рано. Думали, что вы прибудете завтра утром.

— Я хотела как можно скорее вернуться в дом и вновь увидеться с сыном.

— Да, — согласилась Алисанна, поглаживая с виду плоский живот. — Дети самое ценное что у нас есть. Как мать я вас прекрасно понимаю.

Взгляд Серсеи начал напоминать свирепый оскал. Казалось ещё миг и она наброситься на соперницу, чтобы лично выцарапать той глаза.

— Пройдемте в чертог. Я велю слугам подготовить для вас гостевые покои, а пока, не желаете ли отужинать вместе?

— С огромной радостью, — улыбнулась Серсея, пытаясь показать, что новый укол её совершенно не задел.

В свете свечей тихо постукивали по столовому серебру приборы. Повара постарались на славу, но леди Баратеон не могла справиться и с кусочком пищи. Справедливо рассудив, что текущая обстановка её угнетает, королева решила налечь на вино. С ним-то она всегда была на ты.

— Я так и не извинилась за свое позднее прибытие, — начала светскую беседу Баратеон. — Негоже вам лишний раз есть из-за меня. Так можно и распрощаться с фигурой. — После чего изящно перевела начавшийся разговор в выпад.

— Вы не оказали мне никаких неудобств, моя королева, — казалось бы совершенно искренне улыбнулась Алисанна.

— Правда?

— Да. Я привыкла ложиться спать поздно. Мой супруг поздно заканчивает с делами, а потом ещё долго не даёт мне уснуть.

— Рада, что у вас всё хорошо, — отметила Серсея сжимая бокал. Алисанна была готова поклясться, что видит как в хватке королевы, деформируется мягкий металл.

— Джейме хочет второго ребенка, и мы делаем все возможное, чтобы воплотить это желание в жизнь, — продолжила эту линию Алисанна, видя как сильно она выводит соперницу из себя.

— Тогда проблем с этим не возникнет, — ответила Серсея, отпивая вино. — Благо у моего брата нет с этим проблем и троих детей он мне подарил. Да и любовник он хороший, лучший из мужчин с которыми я была.

Королева выложила карты на стол, ожидая реакции. И не прогадала. Шокированное лицо Алисанны принесло ей в разы больше удовольствия, чем мысли о скорой расправе над Кошмарным Волком и Старками.

— Вы можете бесконечно долго тешить себя иллюзиями, леди Алисанна, — продолжила наступление Баратеон, видя, что соперница просто не находит слов для ответа на вопиющее заявление. — Но знайте, я была первой женщиной вашего лорда-мужа и первой я была во всём. Первый поцелуй, первые касания, первые ласки и близость. Всё это досталось мне раньше любой другой влюблённой в моего брата дуры и никогда не будет в этом мире женщины, которую он полюбит сильнее меня. Мы были одним целым ещё в утробе нашей матери и шли как единое целое всю нашу жизнь. А что же до вас, то вы лишь ничтожная замена, меня. Красивая кукла которую можно выставить на всеобщее обозрение. Идеальная, законная супруга. Леди Утёса. Можете не сомневаться, именно меня он представляет трахая вас… Хотя, возможно вы и сами об этом знаете. В момент пика, шептал ли он вам на ухо моё имя? — улыбнулась Баратеон коварной издевательской ухмылкой.

— Довольно! — закричала Алисанна.

В этот же момент дверь их небольшой комнаты распахнулась. Алисанна была уверенна, что это стража отреагировала на её крик, но в дверном проеме показался лишь взволнованный Тирион. Карлик ковылял к столу, сжимая в руках свиток, но тут же замер, увидев что-то совершенно невероятное.

Растрепанные волосы, тяжелое дыхание, поджатые в тонкую нить губы, приподнятый в презрении подбородок, расширенные крылышки ноздрей, гневно трясущиеся руки и визуальная готовность схватиться за столовый нож. Сказать, что леди Алисанна была в ярости это ничего не сказать. «Что же наговорила, эта полоумная сука, раз смогла вывести из себя этого ангела во плоти?», пронеслось у Тириона в мыслях.

— Леди Ланнистер, — Тирион перевёл внимание разгневанной женщины на себя.

— Что? — одновременно уточнили Алисанна с Серсеей. Лицо последней исказила триумфальная гримаса.

— Пришло письмо из Близнецов, — прошипел Тирион, глядя на старшую сестру.

— Хорошие вести? — ухмыльнулась та.

— Собранное Джейме войско разбито, наш брат тяжело ранен. Лорд Лео отступает к Золотому Зубу, — выплюнул Тирион, глядя на сестру. Это было последним что услышала Алисанна, перед тем как потерять сознание от волнения.

* * *

Штормовые земли, лагерь Запада

— Я вас не расслышал, не могли бы вы повторить? — уточнил Тайвин прибирающим до костей холодным тоном.

Эффект был столь сильный, что нерадивый посланник сначала вздрогнул, а затем и вовсе начал трястись в страхе. Никто не удивился, если бы парень обмочился прямо на глазах у западных лордов, для этого Старому Льву было достаточно задержать на нём свой хмурый взгляд. Однако Десница уже не смотрел на мальчишку, что позволило пареньку набраться смелости и повторить.

— Лорд Джейме разбит, Долина присоединилась к мятежу, Старки идут на юг захватывая города и деревни, а люди лояльных Талли домов пополняют их войско, — выдавил из себя посланник.

В шатре повисла тишина, гробовая настолько, что было слышно как ветер играет тканью шатра, на лицах большинства лордов Запада отражался шок, лорд Тайвин замер в своем кресле и только Стаффорду было хорошо видно как дрожат от ярости руки кузена.

— Кампания против Севера оказалась не такой простой, как думал наш мудрый король, — наконец, нарушив тишину, отметил лорд Крейкхолл.

— Я слышал, что лютоволки северян задрали с полсотни воинов каждый, — добавил наслушавшийся лагерных баек лорд Марбранд.

— Значит это правда про битвы на западном побережье? — спросил лорд Бракс.

— Северяне разбили вторгшихся в их земли железнорождённых и отбросили войско Джейме от Рва Кейлин, — подтвердил ходившие по лагерю слухи Стаффорд. — Джейме тяжело ранен, его армия бежит на Запад. Скоро к восстанию против Железного трона выступил не только Север с Долиной, но и речники. Это катастрофа. Может… нам стоит уступить требованиям бунтовщиков, чтобы сосредоточить свои усилия на ком-то одном?

— Требованиям? Отдать штормовикам с их самопровозглашенным королем Серсею с Джоффри? А что потом, преподнести им Железный трон? — саркастично уточнил Крейкхолл, шатер тут же взорвался криками.

— Никаких уступок! Они убили слишком много наших людей, мы не можем с ними договариваться!

— Три королевства восстали против нас. Пора призвать Простор на нашу сторону!

— Нужно вывезти королевский двор в Утёс и отступить на Запад, иначе нас просто разобьют поодиночке.

— И преподнести бунтовщикам Железный трон на блюдечке?! — воскликнул очередной лорд. Щит Ланниспорта поджал губы, советы от глупцов, было последним в чём он сейчас нуждался.

Лорды и рыцари всё продолжали горланить и спорить, пока не были перебиты злобным рыком Старого Льва. Одним движением руки Тайвин смёл со стола кувшин с вином, дюжину бокалов и пару тарелок. С треском и звоном, отправив их на землю. Самые могущественные из лордов материка тут же замерли с поникшими, словно у нашкодивших детей, плечами. Принесший дурную весть гонец и вовсе вжал голову в шею, желая исчезнуть, ради чего начал возносить молитвы всем известным ему богам.

— Безумие, — прошипел Десница сквозь зубы. — Каждый раз, ты думаешь, что не может этот выблядок быть настолько безмозглым кретином, полагаешь, что ему будет трудно упасть в твоих глазах ещё ниже, но каждый ёбаный раз понимаешь, что ошибался. Каждый ёбаный раз! Оставьте нас, — велел Тайвин, переведя взгляд на Стаффорда.

Лорды покинули шатер, как ошпаренные, несколько наполненных грохотом отодвигаемых стульев и топота шагов секунд и Ланнистеры остались в шатре вдвоём.

— И мамашка его, ему под стать, — дополнил гневную отповедь кузена Стаффорд, поняв о ком именно идёт речь. Мужчина налил себе вина и повернулся к родственнику.

Ещё никогда в жизни Тайвин не был настолько зол.Ни когда его глупый отец обручил Дженну с Фреем, ни когда Джейме приказали надеть белый плащ. Нет. «Зол», не подходящее слово, мужчина был просто переполнен вырвавшейся наружу яростью. Казалось, что Серсея с Джоффри соревнуются кто из них сотворит более вопиющую, способную спустить на нет всю вековую историю дома Ланнистер глупость.

Сколько нужно выпить вина, чтобы додуматься затребовать с Севера "долги" именно сейчас? В преддверии кризиса престолонаследия и застенной угрозы. Но нет, Джоффри не только прибавил трону врагов, но и обрёк обеспечивающий армию Тайвина и столицу регион на пожарища войны. Скоро там опять начнется голод. Как итог оставшиеся у Ланнистеров мечи, которые должны были подкрепить права Джоффри на трон, гнали ссаными тряпками от Рва Кейлин аж до Золотого Зуба.

Львов мало где любили и много где ненавидели, но последние реформы короля, вкупе с новой политикой трона, и сомнительными личностями подле монарха просто возвели эти чувства в абсолют.

— Нужно было избавиться от него, когда была возможность, — всё же признал собственную ошибку Тайвин.

— Нужно было, — согласился Стаффорд.

— Киван должен был держать его в узде. Если бы не эта болезнь, Киван… — начал было Тайвин, но тут же умолк на полуслове.

— Милорд? — обратился к кузену Стаффорд, но тот словно его и не слушал.

Тайвин вспомнил относительно спокойные для королевства первые недели мятежа штормовиков. Киван начал наводить в столице порядок. Дженна пусть и медленно но верно начала достигать первых успехов в переговорах с Эдмаром Талли. Тирион, находясь в тени старшего брата, умело правил Западом. Север с Долиной пусть и не оказывают открытую поддержку противоборствующим сторонам, но сохраняют нейтралитет, выжидая. Такое положение вещей корону более чем устраивало.

Большая часть вестей, была если не относительно хорошими, то хотя бы нейтральными. В их правдивости Тайвин не сомневался, всё же он назначил на важные посты совершенно надежных и компетентных людей. Не было причин сомневаться в том, что те не справляются. Почерк, манера написания, Ланнистер спокойно мог отличить письма Тириона, Джейме, Серсеи, Кивана и Дженны друг от друга, даже без печатей.

Неладное началось почти на третий месяц кампании. Пленные штормовики, наживающиеся на войне торговцы, прибывшие из королевских земель маркитантки, пополняющие войско наёмники и вольные латники, переписывающиеся с родней в Западных землях лорды. Все они приносили в лагерь новости, несколько отличающиеся от тех, что получал Тайвин. И чем больше проходило времени, тем больше становилось отличий.

Спустя ещё пару месяцев вести хлынули на Старого Льва, словно вода, разрушившая плотину и благоприятных среди них не оказалось. Вера, набирающая влияние, вопреки приказам Тайвина, исчезновение бастардов Роберта, назначение нового Хранителя Востока, проводимые королем реформы, нарушение железнорождёнными королевского мира, война в речных землях, смерть Кивана, возвышение дома Фрей, союз с островитянами и поход на Север. Точные вести Тайвин узнавал только от гонцов, вот только они добирались до лагеря на порядок медленнее воронов.

За три недели Ланнистер узнал больше, чем за последние пол года. Однако, сломя голову, броситься наводить порядок в столице он попросту не мог. Тайвин доверял Стаффорду и своим знаменосцам, но не настолько, чтобы позволить им руководить военной кампанией.

Принц Станнис стал для Запада настоящей занозой в заднице. Львы, пусть и ценой больших потерь могли одолеть ублюдка и всю его свору, а затем быстро и решительно подавить мятеж. Вот только битвами руководил уже не Эдрик Баратеон. Бой за боем, стычка за стычкой, Владыка Драконьего Камня как минимум сводил те к ничьей, что с учетом более качественных войск Запада и длинного логистического плеча играло на пользу мятежникам.

Уйти же в столицу с войском и вовсе было недопустимо. Не потому, что это бы выглядело как бегство, а потому, что Станнис спуститься по Путеводной в залив и захватит город задолго до того, как Старый Лев подойдёт к нему.

Наконец, Ланнистер осознал свою ошибку. Долгие годы он следил за Игрой и находящимися на доске фигурами. Но он забыл учесть и списанные. С поражением Бейлиша исчез и противовес одному из самых могущественных людей материка. Ланнистеры были близки к катастрофе.

— Собери три десятка бойцов в верности которых не сомневаешься, — тут же приказал Стаффорду, словно вышедший из транса Тайвин. — Возьмите самых лучших и быстрых лошадей, что есть в лагере. Не важно у кого именно. Отправляйся с ними в столицу. Не говори никому куда вы едите и по чьему приказу. Ни здесь в лагере, ни на тракте, ни в самом городе.

— И что мне делать по прибытию? — лишь уточнил у Тайвина кузен.

— Насади голову лорда Вариса на пику.

* * *

Речные земли, опушка Шепчущего леса

Около двух месяцев назад, началось путешествие Розамунды Ланнистер по Речным землям. Милость, оказанная ей сиром Эдриком лишь потому, что девушка напомнила ему принцессу Мирцеллу, спасла Ланнистер от участи во многом страшнее смерти, которую боялись даже храбрейшие и самые могущественные из мужей.

Путь в обозе, в компании Молчаливых сестер и Дочерей Мары, позволил ей увидеть мир, что находится далеко от замковых стен. Северяне, эти высокие бородатые мужи в пушистых плащах будь то обычные солдаты, лорды или всадники владетели, обращались с ней «простолюдинкой», уважительно и даже с некоторой долей почтения, равно как и с остальными Дочерьми.

На юге много рассказывали о северянах и их нравах. О том, как те молятся деревьям, о том как богомерзким колдовством те обращаются в волков, чтобы вцепиться в глотки любому, кто посмеет посягнуть на их холодную пустошь, и о том как те пируют, поедая останки врагов, после одержанной победы. Любые проявления их цивилизованности — лишь тусклые проблески человеческих начал, дремлющих внутри во время битв.

Вот только с обоза, битву не рассмотришь, а следовательно и в слухах не убедишься. Зато Розамунда увидела, как странный языческий орден помогает раненым, кормит солдат и прибившихся к войску детей, как благословляет воинов на сражения и как несёт своё учение на юг, далеко за пределы Перешейка.

Розамунда слышала, что случилось с Фреями в Близнецах и даже ужаснулась, воочию увидев развешанные на деревьях останки благородных речников. Жертву принесенную северянами Старым Богам в благодарность за помощь в захвате замка. Однако её не осудили ни речники, воюющие на стороне Старков, ни даже благородные рыцари Долины. Никто не сказал и слова против. «Кровная месть», «Старки были в своем праве», «Судьба, достойная клятвопреступников», лишь повторяли южане, считавшие себя благороднее и цивилизованнее потомков Первых людей.

Шок от бесчеловечности северян, сменился новым, когда лорд Эддард пощадил Маллистеров. В тот день в голову Розамунды закралась мысль, «А были ли правдой все те рассказы о северянах?».

Вот и сейчас, на одном из многочисленных привалов леди Ланнистер с головой ушла в свои мысли. От не приученной к физическому труду девушки было мало пользы в лагере, она была недостаточно сильная, чтобы переносить вещи, не умела готовить или ставить шатры, а на её нежных ладонях не было и единого мозоля. Первые дни, большая часть Дочерей считали её замедляющей работу, бесполезной обузой. Однако те быстро сменили гнев на милость, узнав, что девушка грамотна.

Умственный труд позволял не прибегать к физическому. Умение считать не только облегчило жизнь «в плену», но и позволило заработать уважение среди остальных Дочерей. Когда помогать с подсчетом было не нужно, Розамунда вместе с остальными грамотными трудилась над священными текстами. Девушки записывали слова старших Дочерей ордена или переписывали страницы.

Но перестала писать не одна только Розамунда. Девушки сидевшие с ней в большом шатре, маркитантки, стирающие в реке одежду, играющие неподалеку дети, проходящие мимо рыцари, солдаты и воительницы. Все как один они отвлеклись от своих дел, увлеченные чарующей мелодией.

Рядом с рекой, в тени большого дуба сидел играющий на арфе юноша.

Тонкие длинные пальцы мастерски перебирали струны, создавая дивную умиротворяющую мелодию. Мелодию помогающую отвлечься от мирских забот и отдохнуть. Забыть об этой страшной и жестокой войне, пусть и на весьма короткое время.

— Что нравиться? — шепнули Розамунде на ухо.

Сир Эдрик в очередной раз решил навестить новую знакомую и лично убедиться что с ней всё в порядке. Он прекрасно знал, что Мие не всегда стоит верить на слово. Ланнистер чуть ли подскочила от неожиданности, а остальные Дочери Мары, пристыженные тем, что их увидели отлынивающими от работы, быстро вернулись к переписыванию. Девушка заалела. Скорее от того, что её новый друг стоял слишком близко, чем из-за музыканта.

— Увы, но его сердце принадлежит другой, — продолжил Эдрик, вызвал разочарованный вздох у половины из тех, кто находился в шатре. С лица рыцаря не сходила пакостная улыбка.

— Он… он выглядит странно, — отметила Ланнистер, взглянув на музыканта.

— Странно? — не понял её Дейн.

— Да. Так, словно ему тут не место. Ну, в лагере северян. Я вполне могла бы встретить его в Ланниспорте или даже в Королевской Гавани. На каком-то балу, или празднике, — совсем тихо закончила девушка.

— Могла бы, — подтвердил Эдрик. — Он единственный сын и наследник главы благородного дома.

— Правда? — ахнула Розамунда. — Какого же?

— Дома Болтон, — ответил Эдрик.

— Это…

— Да, — тут же ответил на ещё не озвученный вопрос рыцарь. — Те которые заживо сдирают со своих врагов кожу.

Изумрудные глаза девушки расширились, рот едва заметно приоткрылся. Ланнистер услышала, но ещё не успела осознать. «Это и есть Болтоны? Те самые потомки Красных королей?», так и читалось на её лице.

— Иногда вещи не те чем кажутся, верно, — улыбнулся Эдрик. — Ладно, раз у тебя тут все в порядке я пойду.

Розамунда только и успела, что взглянуть вслед удаляющемуся рыцарю. Юный Дейн бежал к бывшему наставнику. Мужчине за которым всегда следовали его возлюбленные телохранительницы, и огромный белый лютоволк. Мужчина который не на шутку пугал леди Ланнистер.

Мысли о Кошмарном Волке навели девушку на новую мысль. А, что, если все увиденное и услышанное Розамундой о северянах всё-таки правда? Что, если всё происходящее к югу от Перешейка лишь спектакль, для Лордов Долины и речных земель. Что, если колдуна боится не она одна, и он ловко манипулируя человеческим страхом и уважением, из тени управляет всем этим походом?

…

Чем дальше на юг продвигалось войско северян, тем больше к нему присоединялось солдат разбитых Цареубийцей речных лордов. Сначала десятки, потом сотни, а когда пал Сигард их счёт пошел уже на тысячи. И если снова созвавший своих рыцарей Титос Блэквуд прекрасно справлялся как с пополнением рядов так и со сбором фуража и провианта, то с гвардейцами остальных домов были явные проблемы.

Хранителю Севера требовался человек, который сплотит и поведет в бой остальных, сохранивших Талли верность лордов. И такой человек у него был. Вот только сам Бринден совершенно не желал править Речными землями от чьего либо имени, брать в жены совершенно незнакомую, но главное богатую и породистую женщину, разбираться в вассальных распрях с интригами, словом, заниматься всем тем, что так любил его старший брат.

— Лорд Бринден, — поприветствовал мужчину Джон, как только они выровнялись.

Рыцари ехали чуть в стороне от движущегося по лесу войска. Подальше от посторонних глаз и ушей.

— Племянник сказал, что вы хотите поговорить со мной, — Талли сразу перешел к делу, не тратя силы и время на светскую беседу и ничего не значащие фразы.

— Верно. Я хотел поговорить с вами о Речных землях.

— Так говорите.

— Как вы сами видите, наши силы растут день ото дня и присяга на верность Северу несколько затрудняет отношения между регионами. Моему отцу нужен человек, который возглавит этот.

— В его детях течёт кровь Талли из Риверрана. Робб, Бран или даже Рикон. Неважно, кого он выберет, он может поставить на это место любого из них, — фыркнул старик.

— Знаете, почему Бронзовый Джон, присоединился к нашему войску? — неожиданно сменил тему Дейн.

— Потому что Ройсы ваши союзники? — саркастично предположил Талли.

— Потому, что его вёл Эддард Старк, в котором Долины больше, чем в некоторых из её лордов, — тут же ответил Джон. — Они не пошли бы ни за мной, ни за моим братом. Точно также вассалы лорда Эдмара не пошли бы за посаженным править Речными землями Старком. Им нужен Талли из Риверрана, им нужно видеть преемственность.

— Беспокоитесь судьбой дома Талли? — ехидно уточнил Бринден.

— Нисколько, — тут же ответил Дейн, чем немного удивил собеседника. — Вы говорили со мной откровенно и прямолинейно, в благодарность за это я поступлю также. Мне плевать на дом Талли. Мне плевать на погибшего по глупости Эдмара. Он не был моей кровью и я не знал его достаточно хорошо. А смерть Хостера не вызывает у меня лишь тёплые чувства. Я рад, что свои последние годы этот покушавшийся на жизнь ребёнка монстр страдал он мучительных болей и медленно умирал. Мне плевать на судьбу леди Кейтилин, ведь она никогда не была ко мне добра.

— А на что вам не плевать?! — повысил голос Бринден.

— На моих братьев и сестер, — ответил ни чуть не смущенный Дейн. — Больше всего мне жаль малыша Рикона, который возможно будет расти без матери, а я прекрассно знаю какого это. Мне будет жаль видеть опечаленные лица, узнавших о её участи Сансы и Робба. Мне будет жаль Арью которая больше не сможет по надоедать матери на пирах и мне будет жаль скорбящего по леди Кейтилин Брана, который отправился в военный поход, но так и не смог её спасти. Однако, всё это не будет иметь никакого смысла, если все они погибнут.

— Погибнут?

— Мы пришли на юг, чтобы, заработав несколько громких побед, заявить о себе. Чтобы убить засевшего в столице толстого любителя маленьких мальчиков, утверждающего, что Иные — лишь сказки, не несущие реальной угрозы. И чтобы собрать для битвы за Царство людей всех, кого только можно. Вы можете не хотеть брать на себя бразды правления и обучать преемника, лорд Бринден, но если вы этого не сделаете, то потеряете последнюю оставшуюся у вас семью. А ведь семья для Талли всегда на первом месте, верно?

— Верно, — несколько нерешительно ответил Бринден.

«Как жаль, что Хостер иногда забывал об этом», пронеслось в мыслях прославленного рыцаря в момент, когда на него опять нахлынули воспоминания. О тех днях, когда он был молод силен и счастлив, о тех днях, воспоминания о которых мужчина прятал в самые глубокие задворки души, о тех днях, которые пробуждали в сердце старика лишь печаль и тоску.

Всю свою жизнь лорд Хостер искал младшему брату подходящую супругу. Но всякий раз Бринден отказывался, сколь бы красивыми и именитыми они ни были. Советы, просьбы, приказы главы дома, как бы Хостер это не называл, Бринден отвечал отказом. Не было ни единого раза, когда братья не ссорились, обсуждая этот вопрос.

— Ты черная овца дома Талли, — укорял младшего брата Хостер.

— Тогда уж Черная Рыба, — ехидно отвечал ему Бринден, чем и заработал своё, ставшее легендарным, прозвище.

Талли, как благородная девица невинность, защищал свой статус холостяка, но почему не знал никто.

Бриндену, не было и шестнадцати, когда он представил старшему брату свою избранницу и попросил его благословения на брак. Хостер, даже не удивился, что совсем ещё зелёный юнец решил повести под венец первую же девицу, которую обесчестил. Ладно, махнул бы рукой Хостер, если бы младшему брату хватило ума, найти себе благородную, так нет, Бринден привел в замок низкорождённую, дочь торговца рыбой. У той даже «приданное» было, двадцать серебряных оленей.

Хостер, пытался убедить брата, что чувства, которые тот испытывает к без всяких сомнений прекрасной даме, со временем пройдут, а вот насмешки, которым его подвергнет благородное общество никуда не денутся. Да и Талли, чтобы сохранять власть нужны союзники, надёжные и сильные, кто-то повлиятельнее торговца рыбой.

А вот у Бриндена было касательно этого вопроса другое мнение. Он видел в причине отказа лишь непомерные амбиции старшего брата в которые совершенно не вписывается родня из черни, а не мудрость прожитых им лет. С упрямством барана, младший отказывался слушать какие либо доводы, заявив: «Я привел в Риверран невесту, брат. И никакой другой у меня не будет. Никогда». Эта была первая ссора, но не последняя.

Братья всегда были близки, даже несмотря на разногласия. Тогда ещё молодые Талли всегда могли найти общий язык. Знакомство с невестой их поссорило, война Девятигрошевых королей помирила. Вот только вернувшись с неё свою возлюбленную Бринден не обнаружил. Ни саму девушку, ни её отца.

Поговаривали, вся семья умерла от какой-то хвори, другие говорили, что легкомысленная девица не дождалась жениха с длившейся пять долгих лет войны и бежала с первым же вскружившим ей голову мужчиной. Третье же утверждали, что ночью к девице в дом пришли люди при оружии, и с тех пор её никто и не видел. Бринден не узнал правду, сколько бы не пытался. С тех дней прошло уже сорок лет, а от своих слов Талли так и не отказался.

«Быть может всё было бы по другому, если бы Хостер думал, о семье, а не о доме?», неожиданно пронеслось в мыслях у рыцаря.

— Прошу, меня простить, лорд Дейн. Мне нужно поговорить с вашим отцом, — неожиданно нарушил затянувшееся молчание Бринден.

* * *

Замок Фелвуд, Штормовые земли

Эдрик Баратеон глядел на свое войско, разбившее лагерь под замковыми стенами. Домашняя гвардия и рыцари штормовых лордов, крестьянское ополчение, сотни собравшихся под его знамена лесных охотников, абордажные команды и морская пехота принца Станниса, наёмники Салладора Саана, который не переставал интересоваться платежеспособностью нового короля.

И если соотношения сухопутных сил были приблизительно равны, то на море, мятежники если не господствовали то как минимум превосходили. Флот лордов залива, королевский флот, отступившие остатки кораблей Долины, и корабли Саана. Тягаться со штормовиками на море было делом совершенно гиблым.

После отступления под Фелвудом лорд Тайвин провел ещё с полдюжины сражений разного масштаба и степени важности, но одержать верх в них не могла ни одна из сторон. Раз за разом Ланнистеры навязывали новые битвы, раз за разом отходя по их итогу на северо-запад. Селми и Кафферены истощали золотых львов ударами в тыл и ночными налётами. Эдрик планировал соединить их силы с Каронами и Дондаррионами, чтобы сформировать кулак, которым получиться ударить Старому Льву в тыл, и выиграть одно из ключевых сражений.

Однако лорд Элдон уверял, что это было слишком опасно. Лорды Дорнийских Марок уже воевали на его стороне, но снятие людей с замков на перевалах, слишком сильно ослабит границу с Дорном.

В пустынях происходило неладное. По словам людей Саана, принц Доран начал скрытно созывать свои копья, а в Дощатый город и Солнечное Копье, нескончаемым потоком шли корабли, что вызывало у штормовиков здравые опасения. Если бы Доран желал, то выступил бы против Ланнистеров ещё в начале мятежа штормовиков.

Эстермонт справедливо допускал, что Джоффри позволил дорнийцам грабить юг Штормовых земель в обход королевского мира. Возможно даже пообещал уступить им Марки. Мало кто упустит свою выгоду в Игре и если противостоять Старому Льву Доран боялся, то на ослабленный войной регион вполне мог напасть.

— Мой король, — обратился к Эдрику, вошедший в кабинет лорд Тарт. — Ланнистеры снялись с лагеря.

— Очередная битва? Славно, может в этот раз всё закончится.

— Нет, милорд. Старый Лев повёл свое войско на север. Ланнистеры отступают.

— А в заливе так не вовремя бушуют штормы, — заключил Баратеон. — Собирайте людей! Мы идем на столицу.