Две в одной. Глава 21.
Локи быстро оценил диспозицию: попытка заморочить голову не удастся, уйти он может, конечно, и даже не факт, что непременно с боем, но лишит себя интересных возможностей… так что он улыбнулся, постаравшись сделать это как можно более обворожительней, и представился:
— Локи Лафейсон, приёмный сын Одина Всеотца и новый царь Асгарда.
— Мария Хилл, не думаю, что вам что-то скажет моя должность, — женщина улыбнулась одними губами, глаза её оставались холодными, — но здесь, в этом месте, — она повела рукой, — главная именно я. Хотела бы сказать: добро пожаловать в Мидгард, вот только обстоятельства не радуют. Предлагаю продолжить нашу беседу в чуть более комфортных условиях.
Локи согласно кивнул.
— Тогда прошу вас снять невидимость, — женщина — Мария Хилл — вдруг окинула его явно одобрительным взглядом и пояснила: — Образ, который вы избрали, хоть и не совсем уместен в данных условиях, но… скажем так, он соответствует облику людей одной профессии, представитель которой вполне мог оказаться здесь. Я говорю об адвокатах, — и, увидев непонимание на лице Локи, уточнила: — Законники, чья роль — защищать своих клиентов, опираясь на знания этих самых законов. Я ведь правильно понимаю, что перейти на наш язык вы можете?
— Да, Биврёст дарует при переходе знание языка, что является доминирующим в той местности, что является точкой назначения, — ответил Локи.
— Тогда прошу вас следовать за мной, мистер Лафейсон, — последнее она произнесла с доброжелательной улыбкой уже не на языке асов, снимая невидимость и “сворачивая” сейд.
Локи кивнул и пошёл следом за нею, с интересом рассматривая всё вокруг. Его знания о Мидгарде явно устарели, что неудивительно: последние лет пятьсот асы Мидгард не посещали, на то был прямой запрет Одина. В чём была причина столь странного решения Всеотца, Локи не ведал, и теперь воочию наблюдал, как изменились мидгардцы за столь короткое для любого аса время. Судя по тому, что он видел здесь, Мидгард всё дальше уходил по технологической ветви развития. Не империя Нова, конечно, и не кри, но и времени-то прошло сколько? Хотя нет, мидгардцам и до тех, и до других далеко, и не факт, что когда-то дотянутся: слишком эта планета была разобщена, а история знала с десяток цивилизаций, погибших от внутренних противоречий.
Хотя Локи было интересно не столько то, сколько прошли мидгардцы по пути прогресса, сколько изменения, что произошли в их сознании. Взять хотя бы то, что Мария действительно в этом месте главная, это было видно по поведению окружающих её людей. И при этом у них не чувствовалось по отношению к ней никакого скрытого пренебрежения, только искреннее уважение, даже от явных боевиков, окинувших самого Локи холодными оценивающими взглядами. Мда, в Асгарде такого отношения к женщинам нет и в помине, там они всегда в лучшем случае на вторых ролях, даже матушка Фригга. Локи, говоря откровенно, этого никогда не понимал: те же целительницы могли бы стать страшными врагами, учитывая силу их сейда и знание тел разумных, и пренебрежение этим казалось ему по меньшей мере странным.
Закрыв за собой дверь небольшой комнаты, Мария предложила Локи присесть в одно из стоящих там кресел, сама села в другое, устремила на него внимательный взгляд и заговорила:
— Для начала… ваш брат поведал мне о той цепочке… хм… печальных событий, что привела его на нашу планету.
— Тор мне не брат, — фраза сорвалась с губ раньше, чем Локи успел себя остановить. И, судя по ироничной улыбке Марии, её она позабавила.
— Простите, но тут уж одно из двух: либо Один усыновил вас, и тогда Тор Одинсон ваш брат, либо нет, и тогда вы, учитывая имя вашего настоящего отца, — да, я знаю, кто такой Лафей — не более чем заложник, имеющий столько же прав на престол Асгарда, сколько и я, — с лёгкой насмешкой произнесла Мария, сцепляя пальцы в замок.
Локи мрачно взглянул на неё и нехотя произнёс:
— Один не проводил полноценный обряд, как я выяснил, к сожалению, совсем недавно. Недавно даже по меркам вашего мира, — счёл нужным пояснить он, — но это теперь неважно. Один мёртв, Тор лишён силы и изгнан, царь Асгарда — я!
Его собеседница вздохнула и молча покачала головой, явно собираясь с мыслями. Локи тем временем с интересом разглядывал её, пытаясь понять, что та из себя представляет. Полукровка, каким-то невероятным образом пробудившаяся? Похоже, вот только, судя по силе, она должна быть от кого-то из высшей знати асов. Однако внешний вид не соответствовал: все, кого Локи мог представить в роли отца этой красивой и несомненно опасной женщины, были блондинами или рыжими, а полукровки асов со смертными всегда наследовали внешность от более сильного родителя. На самом деле больше всего Мария была похожа на него самого, и это было странно и непривычно: сам Локи всегда крайне болезненно воспринимал свою непохожесть на тех, кого считал семьёй, да и во взгляде Одина иногда мелькало что-то странное. Будто Локи кого-то напоминал Всеотцу, и это было неприятно. Жаль, что даже узнав об отцовстве Лафея, он не получил никакой информации о матери: то ли Один не знал, кем она была, то ли не хотел говорить. Одно было ясно: она была асиньей, иначе его облик аса не был бы основным. И, видимо, довольно одарённой в сейде. Возможно, Мария потомок кого-то из рода его матери? Впрочем, это было лишь любопытство: своей истинной матерью Локи всегда считал Фриггу.
Мария наконец нарушила молчание:
— Насчёт царя… уж простите, Ваше Высочество, это вы своему доверчивому брату можете…кхм… можете вводить его в заблуждение. Полагаю, смерть Всеотца прокатилась бы эхом по всем Девяти мирам, да и банальная логика подсказывает, что и наказание для вашего брата прекратилось бы за неимением того, кто его наложил. Так что вы либо регент, либо узурпатор. Впрочем, это ваши дела, никоим образом меня не касающиеся, — качнула она головой, предваряя возможные возражения. — Меня же интересует лишь один вопрос: возвращение Тора Одинсона в Асгард. Уж простите, но наш мир… я бы не хотела, чтобы он стал местом противостояния асов.
— Я совершенно не заинтересован в возвращении Тора, — резко ответил Локи. — Так что можете делать с ним всё, что хотите. И о каком противостоянии вы говорите?
— Вы хотите сказать, что нет асов, которых не устроит ваше воцарение? Кто будет открыто — или тайно, что хуже — плести интриги и даже сражаться против вас?
Локи с трудом сохранил невозмутимое лицо. Было неприятно, что мидгардка оказалась столь проницательной. Воинственная Троица, леди Сиф, Хеймдалль — и это только то, что на поверхности. Но уж что-то, а возвращать Тора в Асгард он не намерен!
Мария покачала головой. Интересно, сколько лет Локи, если пересчитать на земные годы? Почему-то она чувствовала себя рядом с ним старшей и мудрой — и одновременно понимала: что бы она ни сказала, он не услышит. Точнее, услышит, но сделает по-своему. Просто потому, что уверен в себе, в своих решениях: типичный юношеский максимализм. Жаль… И ещё больше — что Хела категорически отказалась хоть как-то участвовать в их разговоре, настолько, что Мария практически не ощущала её присутствия. Впрочем, даже если её предположение о том, кем могут являться подруга и их гость друг другу окажется правдой, это ничего не изменит. И, возможно, даже ухудшит ситуацию: Локи явно эмоционально нестабилен. Пожалуй, у неё просто нет выхода…
— Что ж, мне жаль, что мы не смогли договориться, — честно призналась она, — вынуждена предупредить вас: если здесь начнётся что-то, способное повредить людям… я оставляю за собой право действовать жёстко. — Она подняла руку в протестующем жесте, верно оценив мелькнувшее на лице собеседника выражение. — Это ни в коей мере не угроза, но мой долг — защищать обитателей этой планеты от подобных опасностей.
— Я понимаю, — зелёные глаза Локи холодно блеснули, и он поднялся с кресла, — думаю, на этом стоит завершить нашу беседу.
— Я вас провожу, — Мария поднялась следом за ним, очень-очень тихо пробормотав себе под нос, уверенная, что Локи её услышит, — и сдалось ему это золотое асгардское болото!
Она вывела гостя за охраняемую территорию, и тот, резко кивнув ей на прощание, растворился в окружающей тьме. Мария устало потёрла висок, вздохнула и направилась назад.
Отдав распоряжение накормить и напоить пленника, она зашла к учёным: было интересно, удалось ли им хоть что-то узнать. Впрочем, те ожидаемо считывали реакции Мьёльнира, вызывающие искажения разнообразных параметров среды, но и только.
Вернувшись в свой кабинет, она прикрыла глаза и позвала:
— Хела!
Та не ответила, и Мария сосредоточилась, соскальзывая в ментал. Хела встретила её печальной улыбкой:
— Знаешь, я увидела в нём себя. Амбициозный, чувствительный, чувствующий себя недооценённым, пытающийся что-то доказать Одину, чтобы он заметил, одобрил… Я сама в молодости была такой же, и сейчас точно в зеркало смотрелась. Только и разницы, что он наполовину йотун, а я… хотя, может, и я тоже — о своей матери я вообще ничего не знаю. Хотя я женщина, а это в глазах Всеотца всегда было недостатком куда большим, чем происхождение.
— Не понимаю только, зачем Одину надо было лгать Локи относительно его прав на престол, — заметила Мария.
— Это как раз понятно, — отмахнулась Хела, — ты же моего братца видела? Какой из него царь?
— Никакой, — согласилась Мария, — но, знаешь… если бы я готовила Локи на роль тени за троном, я бы так ему и сказала. На самом деле роль того, кто стоит в тени и дёргает за ниточки коронованную марионетку… честно говоря, я бы предпочла её, нежели отсиживать зад на троне. Реальной, не напоказ власти даже больше.
— Серый кардинал, да? Я помню твой рассказ, — грустно усмехнулась Хела, — только Один не способен на подобную честность. Он считает, что его мнение — единственно правильное. А Локи… ты была права, Мария: в пересчете на ваши ему шестнадцать-семнадцать лет. И Тор немногим старше, считай, лет на пять
Мария аж охнула, помотав головой:
— Ох ты ж… самый опасный возраст! Да уж, знай я об этом, даже и пытаться бы не стала — бесполезно.
— Ты не права, — возразила Хела, — да, сейчас он всё равно поступит по-своему, но твои слова отложатся в его памяти. И кто знает, что это сулит в будущем?
— Хела, ты же знаешь, о чём я хочу тебя спросить? — после паузы задала вопрос Мария.
Хела странно, как-то ломко улыбнулась и пожала плечами:
— Я не знаю. Но и по возрасту, и по ощущениям от него, от его сейда, по внешности… он вполне может быть сыном моей дочери. Если она выжила, конечно. Один мог её попросту убить…
— Убить ту, которую можно с выгодой использовать? — помрачнев, возразила Мария. — Скорее я поверю, что он её вырастил и сам подсунул Лафею. Уверена, тот же Фьюри так бы и поступил. Ничего, подруга, мы обязательно во всём разберёмся.
И вскинула голову, растворяясь в воздухе и возвращаясь в реальный мир.
Открыв глаза, она увидела Брока, который покачал головой, глядя на неё:
— Тебе бы отдохнуть… Только там припёрлись какие-то чудики, заявляют, что наш пленник якобы их коллега. Джеки сказал, та самая троица, у которой вы материалы изъяли.
Мария устало вздохнула, вставая. Иногда ей ну очень хотелось применить технику сейда, напоминавшую Круциатус из Поттерианы, дабы вбить в головы некоторых вроде бы умных и взрослых людей хоть немного здравого смысла. Мечты-мечты…
Иллюстрации от замечательной Рыжей Рыси