Не опуская взгляда. Часть 2. Главы 22-23
Глава 22
Дамблдор обвел взглядом собравшихся. Виктор Франкенштейн, Северус Снейп, Помона Спраут, Пенелопа Помфри и Геката фон Айронбьерн выглядели одинаково мрачными.
Алекс Корнуолл, третьекурсница Хаффлпаффа. Тихая, спокойная девочка, крепкий середнячок в учебе, магглорожденная. В сомнительных авантюрах не участвовала, к фракции министерских отношения не имела, только что пользовалась покровительством семьи Лонгботтом, будучи прирожденным гербологом.
Кому она могла помешать?
Какая тварь осмелилась совершить убийство здесь?
— Погибла ученица… — начала декан Хаффлпаффа.
— Убита, — отрезал Снейп. — Не погибла — убита.
Мрачные кивки. Цвет лица Помоны Спраут напоминал несвежую простоквашу. В глазах — надлом, руки дрожали. Сильное истощение, травмы тонких тел, повреждение грудной чакры… астральное тело уже получило откат от обетов, и все присутствующие знали: это только начало.
— Помона, посетите завтра семью, — негромко произнес Дамблдор. — Сотрите им память и отправьте в колонии. Так будет безопаснее. Я поговорю с Августой. Виктор?
Дерганный кивок стал ответом директору. Глянув на Спраут с сочувствием, Франкенштейн ответил:
— Характерные колеблющиеся следы на месте чакр Анджа и Сахасрара указывают на применение неструктурированной магии. Посыл осуществлялся через прямой зрительный контакт. Это ментальные чакры, принявшие прямой удар. Что касается чакр маны. Вишутха и Анахата оказались полностью разрушены, Манипура осушена и умерщвлена. Чакры праны и тонкие тела при этом совершенно невредимы — даже в области головы. Только полностью опустошены. Провести детальное астральное сканирование времени не было.
— Вы не определили в точности? — приподняла брови целительница. — И принялись творить некромантию?
В голосе звучало осуждение и отвращение одновременно. Дамблдор внутренне подобрался: его коллега Франкенштейн не отличался ни кроткостью нрава, ни разборчивостью в средствах. И сейчас Виктор словно вернулся на полвека назад, снова став тем самым грозным черным магом армии Гриндевальда, что одним именем внушал трепет союзникам.
— Только некромантия высшего уровня способна удержать тяжело поврежденную душу в теле и предотвратить ее дальнейший распад в условиях каскадного разрушения астрального тела. Возможно, вы не заметили, но Архимагов, магистров астромантии, среди нас нет. Их вообще нет уже двести сорок лет.
Слишком ровный голос. Слишком отстраненный взгляд. Франкенштейн на грани.
— Вы сомневаетесь в моей квалификации? — не сдерживала возмущения женщина.
Англичанка со скандинавскими корнями то ли считала себя бессмертной, то ли не понимала, с кем и как она разговаривала?
— Ваше поведение развеивает все сомнения в вашей квалификации, — все тем же устрашающе спокойным тоном ответил Франкенштейн. — Если вашу светлость так раздражает, что вас изволили выдернуть на безнадежный случай — снимите корону с головы, вам явно жмет.
— Так, хватит! — хлопнул ладонью по столу директор. — Прекратите немедленно. Мисс Корнуолл этим не вернуть. Мисс Айронбьерн, если у вас все — можете возвращаться к делам.
— Прекрасно. С удовольствием вернусь к своим обязанностям.
— И постарайтесь не забыть о врачебной тайне, — добавил Снейп с непрозрачным намеком.
Ответом стало высокомерное фырканье и вспышка зеленого пламени в камине.
— Мы имеем дело с крайне опасным существом, — директор обвел преподавателей взглядом. — Замок велик, нас мало. Боюсь, нас просто не хватит для того, чтобы своими силами защитить детей, не говоря уже о поиске и уничтожении. Наша приоритетная задача — обеспечить защиту студентов. Вместе с тем необходимо не дать злоумышленнику уйти до прибытия Аврората. С этого момента Хогвартс полностью закрыт. Все контакты с внешним миром только с моего личного одобрения. Соревнования, конференции, курсы повышения квалификации и гильдейские экзамены отменяются. Для студентов вводится комендантский час, запрещается покидать замок под любым предлогом, а также вводятся следующие запреты: запрет на использование хроноворота вне общежитий, запрет на внеклассную деятельность, запрет на ученическую практику. Все комплексы для самоподготовки вне общежитий должны быть закрыты. Виктор, исследуйте тело. Северус, Филиус — подготовьтесь к активации защитных систем. Доложите по готовности. Помона, Минерва — разбудите всех учителей, доведите до них информацию и назначьте пару круглосуточных дежурных в каждом общежитии. Поппи, переводи больничное крыло на режим ЧС. Приступайте.
Оставшись в одиночестве, Дамблдор с горечью уставился на хроноворот. Дюжина оборотов, своевременное вмешательство… и мир отправится в Бездну.
Директор поднялся и подошел к Омуту Памяти. Он не справился, но самобичеванием займется позже. Для начала — тщательно сохранить воспоминания о гибели студентки и исследовать их позже.
Разобравшись с нитью памяти, Альбус взмахом палочки наколдовал Патронуса-феникса:
— Руфус, в Хогвартсе ЧП. Степень угрозы предварительно оценен как предельный. Нужны люди для организации оцепления и патрулей немедленно.
Патронус-феникс исчез. Альбус поочередно создал еще двух Патронусов — для главы Отдела Тайн и для Амелии Боунс. Все то же самое, разве что у Амелии директор запросил следственные группы, а невыразимцам подробно рассказал обо всем, что успел узнать, включая напряженность астральных полей и векторы рассеивания.
Грядет скандал, в котором Хогвартс в целом и его в частности польют отменным дерьмом. Скорее всего, председателем МКМ ему больше не быть, как и Верховным Судьей Визенгамота.
Обе должности — тяжкое бремя, но вместе с тем они необходимы. В МКМ слишком много врагов, которых сдерживают только его сила и авторитет. Французские герцоги только и ждут удобного момента, чтобы наброситься на Британию и растерзать ее в клочья. Немцы ненавидят лично Альбуса. Испанцы внешне придерживаются нейтральной позиции, но не забыли, кто пустил ко дну Непобедимую Армаду, вместе с галеонами уничтожив четыре старинные магические семьи и серьезно обескровив половину оставшихся. Американцы наглели с поистине невероятной скоростью. Русские никогда не простят им предательства в войнах последних столетий и с удовольствием подогревают любые внутренние раздоры. Османы считают их всех шайтанами и иблисами, хотя сами не гнушались чернейшей магии, оправдывая любые свои представления криком “Аллаху Акбар!”.
Хуже всего то, что на стороне европейцев католическая церковь. Да, возможно, их собственная мощь со времен заключения Статута и ослабела, но влияние на политиков простецов просто огромное. И среди обывателей совсем немного тех, кто мог применять и поддерживать противопульные щиты, а многие и вовсе уверены, что простецы бегали с кремниевыми мушкетами.
Но не только внешняя политика требовала его присутствия в полной силе. Внутри страны также не утихали распри, и оставлять Визенгамот попросту не на кого.
Руфус? Несмотря на то, что он вдвое младше Альбуса, Скримджеру остро не хватало гибкости ума, да и личная сила вызывала вопросы. Да, глава Аврората, хороший старый служака, но… не политик и не щит для страны. Амелия? Хорошая девочка, умная, старательная и, что самое главное, честная. Пусть как маг она довольно сильна, но пятый ранг — это слишком мало. Чтобы чувствовать себя в безопасности среди акул вроде Малфоя, Паркинсона или МакФиари требовалось обладать подавляющей силой. Силой Архимага.
Альбус устал от политики, но, к сожалению, не видел достойной себе замены. Все те, на кого он возлагал надежды, проваливались раз за разом. Только Амелия Боунс что-то из себя представляла, но в ней не было главного: личной силы международного значения.
Эх, Том, почему ты пошел по кривой дорожке? Дамблдор сделал все, чтобы ты сумел вырасти достойным человеком, но нет. Даже после окончания Хогвартса Риддл все еще казался надежной заменой. Да, темный. Да, якшался со старыми семьями. Но оно и к лучшему — у него была опора!
Вот только в путешествиях Том коснулся запретного. Хоркруксы. И… не устоял перед искушением и страхом смерти.
Дамблдор устало откинулся на спинку кресла. Он знал, кто мог сотворить такое с девочкой. Знал и Виктор — не мог не знать. Филиус, скорее всего, тоже знал. И Поппи.
Сотворить столь ужасное деяние и замаскировать следы в энергетике девочки под нечто из этого мира мог только высший демон. Но демон — наименьшее из зол. Кто-то посмел призвать демона в Хогвартсе и натравить на ученицу, и сделал это так, что ни он, ни система безопасности, ни преподаватели не заметили ничего.
Бузинная Палочка оказалась в руке.
Нередко у Альбуса возникали мысли о некой разумности этого артефакта. Очень уж «к месту» эта вещь оказывалась в руке. И «к месту» обычно сопряжены с вполне определенными чувствами. Быть может, если дать ей волю… нет.
Опасный артефакт. Забрав его у Геллерта, Альбус просто не мог позволить, чтобы кто-то, кроме него, контактировал с гениальным творением трех братьев-артефакторов, сумевших вложить в свои Шедевры не только Магические Источники, но и собственные души.
— Мы готовы, — сообщила Патронус-лань голосом Снейпа.
Альбус встал. Пора приложить свои силы к делу. И пусть осадные щиты не поднимались вот уже два века, Дамблдор внимательно следил за их безупречным состоянием. Война против Геллерта научила его многому.
* * *
Мощное эфирное возмущение прокатилось по замку и осело где-то по периметру, в одно мгновение вырвав из царства Морфея.
Гарри вскочил, с трудом утихомирив бешено заколотившееся сердце. Быстрый взгляд за окно позволил ему заметить затихающее северное сияние, окружившее Хогвартс… и осознать мощь защитного барьера, буквально отрезавшего школу и прилегающие территории от окружающего мира.
На это указывали изменившиеся течения энергии. Лей-линии школы оказались закольцованы внутри. Сомнений нет: Хогвартс и окружающие территории погрузились в собственный, громадный домен.
— Какого Мордреда? — воскликнул Бут, вскакивая на кровати.
— Чего разорался? — пробурчал Дэвид.
Корнер протирал заспанные глаза, что не помешало ему ехидно фыркнуть:
— Ну и чувствительность у тебя, Томпсон.
— Захлопни варежку, — поморщился тот.
— Школа подняла осадные щиты, — медленно произнес Поттер.
Бут глядел на него с испугом… как и Майкл, с которого мигом слетела сонливость. На заспанной физиономии Дэвида отразилась тяжелая работа мысли.
— Откуда знаешь? — в голосе Корнера совершенно явное нежелание узнать, что это — правда.
— Увидел. Проснулся раньше вас секунд на десять.
— Если ты прав… — Терри поежился. — Мордред и Моргана, что здесь произошло?
Очень хороший вопрос, отзывавшийся холодной пустотой в животе. Гарри сумел подавить внешние проявления нервозности, но легче не стало.
— Осадные щиты среди ночи… нас не атаковали? — встревожился Майкл. — Поттер, ничего не заметил? Вроде как должна быть другая реакция.
— Не похож, чтобы нас атаковали, — с сомнением произнес мальчик, прокрутив в голове воспоминания предков об осадах. — Парни, давайте спать. Уверен, за завтраком все расскажут. Кому сонные чары накинуть?
— Мне, — тут же отозвался Корнер. — Тут хрен уснешь. Только по-легкому, о-кей?
— Да без бэ, — Гарри призвал палочку.
— Мне тоже накинь, — Бута передернуло.
— И мне, — помахал рукой Томпон.
— Спокойной ночи. Сомниус. Сомниус. Сомниус.
Убедившись, что все трое уснули, Гарри вынул из тумбочки сквозное зеркало. Чары активны, но связи нет. То же самое и с ежедневником, который был связан модифицированными Протеевыми чарами с аналогичным у Уолтера. при этом связь внутри замка работала штатно.
Прелесть, блять. Просто охуенно: попасть в невнятный пиздец и остаться без связи со взрослыми и умными людьми, которые могут его вытащить! Причем такой, что трое Архимагов не могут сходу разобраться, что, надо сказать, страшно до колик.
Зажегшиеся перед лицом яркие синие глаза заставили его дернуться. Лишь мгновение спустя Гарри узнал кошку.
— Мрр-р-яу? — удивилась Блэки.
— До инфаркта доведешь, — буркнул Поттер и взял теплое умиротворение к себе.
Под успокаивающее мурчание Гарри выдохнул. Нужно все как следует обдумать. Так. Спокойно. Спокойно…
Чем это могло грозить? Поиском угрозы, которая не дала себя засечь. Однозначно будет тотальный шмон. Так всегда происходило и в приюте после какого-то ЧП, и на районе после серьезного залета со стороны банд.
Шмон — серьезная проблема. В своей способности скрыть что-то от учителей, натасканных обнаруживать самые изощренные сюрпризы от дорогих студентов, Гарри очень сомневался. Наверняка они в курсе о всех его милых шалостях… по крайней мере, об арсенале точно в курсе.
Главное, чтобы авроров не притащили. А ведь это вероятно. Учителей тут едва три дюжины наберется, а студентов под тысячу. Даже под хроноворотами быстро все не сделат, и то не факт, что в школе столько есть. А у него тут такие перлы имелись… одно «Искусство подчинения разума» обеспечит ему отсидку в Азкабане. За Книгу и вовсе могут приговорить, с ней де-юре очень скользкая ситуация. Сделал-то не он, и не он души скармливал, но это не докажешь. При желании смогут утопить.
Ладно. Спрятать есть куда. Чтобы вскрыть сундук из семейных запасов без его ведома надо сначала засечь в нем потайной пространственный карман, затем — умудриться взломать, и после этого — точно знать, что именно искать. Гарри немного разбирался в защитах и способах их взлома (регулярно приходилось ломать защиту неисправных артефактов). Взломать то, что случайным образом смещается в слоях пространства в ответ на попытку прикосновения кого угодно, кроме лорда Поттера… мальчик пожелал бы удачи.
Вот изъять могут. Это проблема. В пространстве сундука хороший рабочий кабинет артефактора и вообще несколько полезных помещений… и все его заказы, два из которых нужно отправить клиентам завтра! И еще три заказа в течение следующей недели.
Вот это попадалово. Гарри так старался, исполняя заказы точно в срок и в надлежащем качестве, а тут такое дерьмище подвалило. Оставалось надеяться на Арчера, через которого и шла вся работа, и разум клиентов, которые поймут форс-мажор.
Чтобы поменьше совали нос, пару тайников придется сдать. Скажем, не зарегистрированные алхимические препараты, которых в свободном обороте не было, и один набор инструментов для некромантии, что тянул на хороший штраф. Благо не успел позаниматься и оставить следы своей энергетики. Проблемы, конечно, будут, но отмазаться выйдет.
И, конечно же, не забыть пару сюрпризов для «бобби». Есть у него одна милая штучка, сделанная в порыве вдохновения. Аврорам точно понравится.
* * *
Просыпаться было трудно. Сначала — довольно утомительный комплекс ритуалов и обрядов, затем — внезапная пробудка от активации защиты Хогвартса и истерика Трейси по этому поводу. Дафна усыпила подругу ментальным воздействием, а ей самой пришлось принять зелье сна без сновидений. Гадать смысла не было, поэтому слизеринка решила, что узнает все утром.
А утром в гостиной студентов Слизерина встретили серьезно магически истощенный декан и двое преподавателей: профессор Лакруа, преподаватель трансфигурации, и профессор де Монфор, учительница боевой магии. На вопросы они не отвечали, лишь велели собраться всему факультету и одной группой отконвоировали на завтрак… под комплексом щитов и с постоянным контролем пространства.
Три оставшихся факультета уже были там и, судя по полному составу учащихся, также были отконвоированы преподавателями. Атмосфера нервозности, неизвестности и откровенного страха черной тучей сгустилась над студентами, отравляя сердце сомнениями. Много не выспавшихся лиц — не всем хватило ума попросить соседа о сонных чарах или выпить соответствующее зелье. Многие наверняка пытались усыпить себя ментальными упражнениями — Дафна навскидку насчитала полторы сотни повреждений ментальной сферы, вызванных срывом подобных техник.
Особенно нагнетала обстановка за преподавательским столом. Мрачные, усталые лица. Отсутствие декана Хаффлпаффа. Скорбь на лице директора. Нет сомнений: произошло нечто ужасное.
Нервозность. Страх. Непонимание. Мольба о хоть каких-то пояснениях. Все это буквально клубилось в воздухе, вынуждая подкрутить остроту восприятия. Очень уж сильно такие мощные чувства били по ее разуму. Благо корона принимала часть нагрузки на себя, не то Дафна снова мучалась бы мигренями весь день.
Гринграсс украдкой глянула на Поттера. В конце концов, он — единственный из Столпов в школе. Его паранойя должна была сыграть и кое-что пояснить.
Ну, конечно. Закрыт многослойными щитами, а при должном усилии астральная маскировка слегка поддавалась и приоткрывала занимательное зрелище. От навешанных артефактов Харальд Поттер светился, как рождественская елка, причем значительная их часть являлась довольно серьезными боевыми амулетами.
Поведение тоже намекало. Собранный, внимательный, хмурый и… готовый. Как будто на войну пришел, а не на завтрак.
Вот появились блюда. Студенты принялись без аппетита ковыряться в овсянке и яичнице с беконов. У Поттера, кстати, с аппетитом был полный порядок. Ел он много, сытно и с удовольствием, как и всегда… только глазами контролировал обстановку, ни разу даже не глянув на тарелку или приборы.
Их взгляды встретились, и Дафна ощутила касание к разуму. Ментальная связь. Гринграсс решила ответить и удивилась той легкости, с которой получилось ощутить разум лорда Харальда.
«Что думаешь?» — передала ему девочка.
«Мы в дерьме по макушку, — ответил Харальд, тщательно пережевывая говяжий бифштекс. — Как будто в Самайн кто-то доигрался, и теперь здесь бродит нечто крайне опасное. Ты что-нибудь ощутила?»
Удивительное дело. Обычно ментальная связь требовала от Дафны серьезных усилий на поддержание и тщательную фильтрацию образов собеседника, а тут все получалось легко и спокойно. Причем без зрительного контакта.
«Нет. Ничего подозрительного».
Похоже, лорд Поттер гораздо более сведущ в легилименции, чем показывал.
«Я тоже, — рейвенкловец быстро глянул на дверь Большого Зала — запертую и укрытую многослойной защитой. — Связи нет вообще, имей в виду. Я проверил все — даже перстень лорда не показывает связь с мэнором».
А это плохая новость. Конечно, глушение связи и сдвиг домена Хогвартса в подпространство — это более чем естественно для осадного режима, но, чтобы перстень лорда утратил связь? И речь не о каком-то там Селвине или Роули — о Поттерах! Семье известных артефакторов.
«Что планируешь делать?» — рискнула Дафна. Вдруг получится?
Повеяло недовольством. Не получилось. Однако, Поттер ответил:
«Сидеть на попе ровно и не высовываться».
На этом связь прервалась. И не потому, что Харальду надоело. Со своего кресла поднялся Альбус Дамблдор.
Под пронзительным взглядом директора Хогвартса студенты быстро прекратили завтракать. Звенящая тишина накрыла зал. Казалось, было слышно, как бьется сердце Трейси.
— Студенты Хогвартса, — голос Дамблдора эхом разнесся по Большому Залу. — Этой ночью мы потеряли члена нашей большой семьи.
От этих слов возня за столом Хаффлпаффа усилилась. Неужели кто-то из них? Значит, кого-то нет… совсем нет.
— Алекс Корнуолл, студентка третьего курса факультета Хаффлпафф, была убита этой ночью.
За столами поднялся ропот. Среди хаффлпаффцев раздался крик боли и отчаяния, кто-то зарыдал. Весь третий курс «барсуков» выглядел потерянным, остальные тоже недалеко ушли.
И тут вскочил какой-то парень, на вид пятикурсник. Потерянный, разбитый и полный ярости, он завопил во всю глотку, бросаясь через стол к… Поттеру?
— Это ты! — выл парень. — Ты ее убил! Ублюдок! Я убью тебя!
Трое парней вцепились в безумца и смогли усадить. Далее в парня прилетел луч сонных чар с преподавательского стола. Сделал это Франкенштейн.
— Тишина! — прикрикнул Дамблдор, погасив зарождавшийся ропот. — Я не потерплю голословных обвинений! Еще раз услышу нечто подобное в адрес любого студента, преподавателя или персонала школы — болтун вылетит отсюда в ту же минуту.
Тяжелая аура Архимага затопила зал, моментально охладив горячие головы. Дафна украдкой глянула на Харальда. Тот сидел спокойно, только внимательно посмотрел на бросившегося на него студента и каждого, кто исторгал из себя выкрики поддержки этой версии.
— Полагаю, многие из вас уже заметили, что Хогвартс поднял осадные щиты, — продолжил Дамблдор. — Так и есть. Пока угроза не будет устранена, школа на осадном положении. Контакты с внешним миром только с моего личного одобрения по заявке вашему декану. С этого дня в Хогвартс прибудут контингент авроров, следственная группа Департамента Магического Правопорядка и невыразимцы. Вводится обязательный комендантский час с девяти часов после полудня до семи часов пополудни. Любой студент, кто будет в это время находиться вне гостиной, будет немедленно исколючен. Передвижение по замку ограничено Большим Залом, учебными аудиториями, библиотекой и гостиными. На занятия будете ходить полной группой и только в сопровождении сотрудников Аврората или преподавателей. Самостоятельное передвижение по школе запрещено. Классы самоподготовки, лаборатории и производственные помещения вне общежитий закрыты. Деятельность клубов приостановлена. С полным списком запретов вы сможете ознакомиться на доске объявлений в ваших гостиных. В ближайшее время будет проведен досмотр жилых помещений и личных вещей каждого в этой школе. На сегодня все занятия отменены. Родным и друзьям погибшей выражаю свои искренние соболезнования. Теперь — марш по гостиным!
Из-за стола поднялась Минерва МакГонагалл.
— Гриффиндор! — возвысила голос декан. — Построиться!
— Теперь ты в армии, нахуй, у-о-у-о-о, теперь ты в армии, нахуй… — пропел кто-то за столом «барсуков».
— Тишина! — прикрикнул староста «барсуков».
Выход «львят» сопровождался нестройным гулом, топотом и окриками старост, пытавшихся держать огромную толпу студентов в повиновении. Пока что это получалось, но как долго такое продлится?
— Хаффлпафф! — поднялся из-за стола Франкенштейн.
Черно-желтый факультет организовывался заметно лучше красно-золотого, и через десять минут они тоже покинули зал.
— Рейвенкло! — поднялся Флитвик, и Поттер быстро смешался с толпой, пропав из восприятия. На его профиле отражалась глубокая тяжелая задумчивость.
— Слизерин, — Снейп не стал дожидаться, пока последние рейвенкловцы выйдут из зала. Старосты быстро построили факультет, согнав первые три курса в середину. Как стадо оленей, честное слово, вот только у Дафны совсем не было желания возражать.
Девочка искренне сомневалась, что даже лучшие защитные артефакты справятся с чудовищем, способного на то, что не могут парировать Дамблдор и остальные.
— Дафна, — испуганно зашептала Трейси. — Что это значит?
— Тихо, — шикнула в ответ Гринграсс и взяла подругу за руку. — Поговорим в комнате, хорошо?
Девис дергано кивнула, а Дафна принялась размышлять.
Осадное положение. Комендантский час. Запрет на свободные передвижения. Запрет на внеклассные собрания. Запрет на выход из замка. Досмотр всех личных вещей. Допрос каждого студента. По сути, по нескольку сотен малолетних магов, которым гормон бьет в голову похлеще наркотиков, запирают в замкнутом пространстве в крайне нервной обстановке.
Как скоро факультеты вспыхнут изнутри? Как скоро будут нарушены неписаные правила? Как скоро перейдут границы? В такой ситуации нужен железный порядок… которого на Слизерине нет и никогда не было. В подземельях царило хрупкое, шаткое равновесие, способное нарушиться от малейшего толчка. И это пугало.
Первым делом Дафна отправилась в душ и привычным движением опустила руку между ног. До возбуждения ей было очень далеко, но хоть какая-то эмоциональная разрядка была просто необходима. Мастурбация — не такой уж и плохой способ.
* * *
— Идиот! Круцио!
Драко закричал, валясь на иллюзорный пол и корчась под красным лучом от совсем не иллюзорной, взрывающей сознание боли, молясь богам и демонам о спасении, только бы это прекратилось, и впервые полностью осознавая весь ужас службы Темному Лорду.
Ведь отец получал такое за каждую ошибку…
Три секунды мучений показались тремя годами. Еще несколько минут Драко приходил в себя, вздрагивая от мучительных судорог и непрерывно гадя в штаны. Последнее, правда, вообще не беспокоило слизеринца.
“Мама… — всхлипнул Драко. — Мамочка…”
— Встать! — ворвался в реальность жестокий окрик.
Драко в панике вскочил, нутром осознав, что промедление означало повторения… этого. У него не было слов, чтобы описать пережитое. Безграничные ужас, беспомощность и боль…
Учитель был в ярости. Его молодое лицо немного расплывалось, то и дело заостряя скулы и челюсти, волосы то тускнели, то снова наливались чернотой. Страшнее всего были глаза, периодически вспыхивая алым.
— Вот почему никчемному тупоумному отбросу не хватило сил межушного ганглия, чтобы понять, что инструкции нужно исполнить с точностью? — шипел мистер Риддл не хуже чудовища. — Все, что тебе нужно было делать — это четко! Отдать! Приказ! Следуя! Моей! Формулировке! Дословно! Добуквенно! Круцио!
От крика Драко сорвал голос и мог только хрипеть, корчась под лучом пыточного и изо всех сил жалея, что сунулся в отцовский сейф, согласился на эту авантюру и вовсе родился на свет.
К счастью, это длилось недолго, иначе Малфой просто сошел бы с ума.
— Ничему меня жизнь не учит, — с досадой шипел учитель. — Раз за разом, раз за разом я доверяю важные вещи тем, кто не достоин даже пыль языком собирать! Что Абраксас, что Люциус, что этот… дурное семя, дурная семейка.
— Я… — жалко прохрипел Драко. — Я же… что я сделал не так?
— Круцио! — луч ударил… в пол. Малфой заплакал от счастья, но голос учителя заставил его вскочить.
— Полудохлый кусок дерьма, не способный даже минуты продержаться. Да что там минуты — три жалкие секунды Круциатуса в треть силы, и твои мозги чуть не превратились в кашу! И ты еще смеешь спрашивать. Что ты сделал не так? ТЫ БЛЯТЬ ВСЕ СДЕЛАЛ НЕ ТАК, ДЕБИЛ!!! ЗАПОРОЛ ПРОСТО ВСЕ, ЧТО МОЖНО БЫЛО!!! ХУЖЕ БЫЛО БЫ, ВЫЙДИ ТЫ НА ДЕЛО С ДНЕВНИКОМ, ЗАБЛУДИСЬ И ЯВИСЬ К ДАМБЛДОРУ НА ЧАЙ ВМЕСТО ТАЙНОЙ КОМНАТЫ!!!
Драко заскулил и сжался, прикрываясь руками в жалкой и совершенно бессмысленной попытке спрятаться.
— По твоему тупоумию погибла ученица. Она магглокровка, что значит, находилась под опекой Дамблдора. И его реакция очевидна. Теперь здесь не продохнуть от крайне мотивированных авроров и невыразимцев, чьи дети учатся здесь, а учителя наизнанку вывернутся, но отыщут виновника, убившего подопечную и изговнившего репутацию школы.
— Я же просто следовал завету Салазара Слизерина…
— ДА ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ ЗНАТЬ О ЗАВЕТЕ ВЕЛИКОГО СЛИЗЕРИНА, НИЧТОЖЕСТВО??? Убивать магглокровок? Только такой червяк, как ты, мог бы в это поверить. Убивать ГРЯЗНОкровок, а не МАГГЛОкровок! Таких, как ты и твой идиот-папаша!
Мистер Риддл выдохнул, переводя дух.
— Почему из всех я довери дневник именно Малфою? — пробормотал он под нос. — Ладно. Чтобы ты имел шанс осознать глубину задницы, в которую ты нас втравил. Авроры, невыразимцы и учителя ищут виновного. И мы обязаны дать его им. Иначе — конец и тебе, и мне. На тебя, сам понимаешь, начхать с Астрономической Башни. Впрочем — чем не идея?
О, нет. Неужели мистер Риддл сдаст его?
— Мой последний приказ…
Нутро превратилось в лед от яркого и острого понимания, что с ним будет после исполнения.
— Подбросишь дневник Паркинсону.
— Учитель, умоляю, — прохрипел Драко, падая на колени. — Я все сделаю, клянусь душой! Все! Все, что вы прикажете…
В алых зрачках — отвращение.
— Я сомневаюсь, что ты даже подбросить его в состоянии, — скривился мистер Риддл. — И ты еще смеешь равняться на Поттера? Тебе следовало равняться на мокрицу. Этот уровень тебе по плечу, в отличие от уровня мага двенадцати лет. Даже грязнокровки и Предатели Крови сильнее и полезнее тебя.
Учитель говорил вместо пыток, и это внушало робкую надежду.
— Впрочем… даже от мокрицы может быть польза, — с сомнением протянул Риддл. — Нет, ты не справишься.
— Я справлюсь! Обещаю, я справлюсь! Все, что угодно!
— “Все, что угодно!” — передразнил Риддл и взорвался криком ярости. — Все, что угодно сделал Поттер, когда…, — и одернул себя, словно сболтнул лишнего, — не важно. Ты не способен ни на что. Только быть моим мясным костюмчиком.
— Ч-что?
— Я займу твое тело и сделаю все сам. Не трясись ты так, идиот. На время. Мне крайне неприятно существовать в малолетнем хлюпике, который способен думать только своим жалким стручком, и то откровенно дерьмово. Продолжишь отдавать мне ману и прану, только этим ты и ценен. И принесешь несколько жертв, чтобы упростить процесс. А теперь — пошел вон отсюда и не прикасайся ко мне, пока я тебя не позову.
Вышвырнули его грубо. Оказавшись спиной на кровати, Малфой тут же повернулся на бок и принялся блевать желчью в страхе захлебнуться. В ноздри остро ударила вонь блевотины вперемешку с дерьмом.
О, Мерлин, он реально обделался! Как хорошо, что в комнате никого не было, и общение с учителем заняло меньше десяти секунд в реальности. Так, быстро привести себя в порядок и… думать, как выбраться из этого переплета.
Уже в душе в голову мальчика запралась предательская мысль: может, просто сдаться? мистер Риддл опасался Дамблдора, директор наверняка найдет способ, а от убийства ученицы его откупит отец…
Нет! Для этого нужно отнести этот дневник директору, иначе он просто исчезнет, спрячется или скроется. А при прикосновении мистер Риддл узнает все его мысли и запытает до смерти…
Горько и страшно, но они в одной лодке. Учитель неминуемо утянет Драко за собой.
Глава 23
Взглядом выгнав из кабинета зажимающуюся парочку девиц, Поттер слегка поморщился и бросил во все стороны очищающие чары. Вроде как они даже раздеться не успели, но все равно противно. И тут приютский нехороший опыт вступил в диссонанс с гормоном: он не выносил педерастию, в то время как Маленькому Гарри зрелище целующихся и лапающих друг друга девчонок показалось очень даже воодушевляющим.
Так, взять себя в руки. Дышать. Во-о-о-т, уже лучше. А ты, мелкий — лежи до востребования, а то стоят от каждого декольте или девичьей задницы уже начал бесить. Как и мысли использовать кого-то из девочек Пенни по назначению посещали все чаще, но быстро перебивались мыслями о безопасности и коварстве малолетних искательниц теплого местечка. Да и охота на его тушку тоже не способствовала желанию пообщаться с кем-то организмами, а то принесут через девять месяцев орущий “подарочек” в подоле — позор будет на всю Европу. А уж как занимательно можно использовать против отца плаценту, пуповинную кровь и даже околоплодные воды ребенка, не говоря уже о крови и частицах мелкого…
Снова начало потряхивать. Нервы. Это все нервы. Из-за гибели Алекс Корнуолл вся школа на ушах. И стояк от нервов, и желание кого-то отыметь тоже от нервов, а все потому, что выдержка трескалась на глазах. А еще в последние сутки Гарри замечал нараставшее желание начистить кому-нибудь репу. Магией ли, кулаками ли — вообще похрен. И не у его одного — старосты разнимали все больше драк, старшекурсники подумывали пустить свою энергию в соревнование по кулачным боям, а единственная дуэльная площадка в гостиной оказалась расписана на два месяца вперед.
Помимо желания треснуть кому-нибудь по тыкве еще и проблема с парочками (а где-то и с троечками, и группами побольше) стала актуальной, как никогда. Теперь, когда всех загнали в гостиные, охочие до сексу тела находитлись буквально повсюду. Да что там, класс алхимии — вчера нашлись энтузиасты, которые перепихивались прямо за портьерой позади его кресла в гостиной! Не дали спокойно почитать…
Еще и хроноворот! Удивительно, но факт: от этой штуки развивалась зависимость. Да-да, перестроение режима даром не проходит. Гарри из кожи вон лез, чтобы просто не столкнуться со своими копиями. Хорошо еще, мантия-невидимка семейной разработки надежно глушила любой намек на эфирный фон. Как подозревал Поттер, сделана она была не для невидимости или сокрытия, а для артефакторики, упрощая калибровку и работу с тонкими и сложными конструктами, что в незащищенном виде крайне чувствительны даже к колебаниям естественного фона, не говоря уже об ауре мага.
В общем, одних бытовых вопросов хватало, чтобы жаждать ублюдку скорейшего попадания куда-нибудь на крайне мучительную кончину.
В дверь начали барабанить. Заглушающие чары оказались сняты, раздался требовательный ор немедленно освободить помещение. Улыбнувшись подоспевшему лекарству от стресса, Гарри дернул ручку на себя. Черт, она же от себя открывается. Так… сейчас!
Мощный толчок. Звук стыковки твердого дерева и хрупкой переносицы, гнусавый стон и мат стали музыкой для ушей. А вот девичий визг оказался очень неприятным.
— Фы офрефел? — прогнудосил согнувшийся парень, зажимая рукой обильно кровоточащее хлебало.
— Алан! — визжала девица, бросившись к нему с паникой в глазах, а потом сразу поменяла вид на разъяренную фурию: — Ты — больной ублюдок! Мразь! Ты ему нос сломал! Конченный!
Эта сучка совсем обнаглела?
Поттер поднял палочку — и визг ненормальной сменил тональность, а потом прекратился вовсе. Не потому, что наглая сервь заткнулась — потому, что невербальны Силенциус хорошо продавливал посредственные щиты.
— Фы! — вскочил парень. — Фифо офуфи фафоффу!
Со свернутой набок переносицей, текущими из глаз слезами и окровавленной рожей он смотрелся так грозно, что Поттер чуть не заржал. А потом разозлился.
Ему. Тыкали. В лицо. Палочкой. Не озаботившись щитами? Вот этот дохленький пассивный Протегус на ауре назвать щитом мог бы разве что криворукий барашек. А с другой стороны — кто обжимается с защитой? Она же не подпустит другого мага на нужное расстояние!
Кстати: одна из главных причин, по которым Поттер старательно избегал секса.
Впрочем, это не извиняло крайне оскорбительного разгильдяйства. На месте этого придурка надо выдохнуть, подавить плотские желания (простейшая ментальная практика, даже не окклюменция), накинуть пару хороших щитов и уже потом лезть в драку против окруженного щитами противника. Иначе это сразу превращалось в игру в одни ворота.
— Чего? — ласково улыбнулся добрый мальчик Гарри, всеми силами сдерживая желание размазать их тонким слоем и выпуская ему в пах жалящее. Парень протяжно завыл и согнулся, подпрыгивая на пяточках.
Красная вспышка. Довольно крепкое невербальное оглушающее от девчонки беспомощно растеклось по защите. Не убивать! Не убивать этих придурков! От ударного они сдохнут, от отбрасывающего — тоже. Держаться.
Промедление даром не прошло — щит мигнул, получив весьма существенный Репульсус. Держать себя в руках стало на порядок сложнее.
Ответный выпад разоружающим вышел гораздо мощнее, чем планировалось, но куда слабее, чем хотелось. Алая вспышка снесла Протегус и приложила истеричку спиной о стену, вышибив палочку куда-то в сторону. Ее парень с прыжка на пяточках и в полусогнутом режиме попытался броситься отстаивать “честь” своей перд… эм, девушки.
Идеально подставленная физиономия — ну как удержаться как не вмазать каблуком туфли в лобешник? Сильно бить Гарри не стал, но четверокурснике успешно сел на жопу с крепко рассеченным лбом, бешено вращая глазами в разные стороны.
Да. Бить ногами определенно приятнее, чем магией. Если кулачные бои таки устроят — обязательно надо поучаствовать.
Подавив желание измордовать обоих, Гарри сунул палочку в рукав и телекинезом собрал трофеи. Порвать их на дуэли, что ли? Не-е-е, скука смертная. Чтобы сбросить пар, Поттеру нужно работать не сдерживаясь, против врага как минимум равного по силе и желательно с неудобным арсеналом. В школе есть студенты сильнее его, и таковых немало. Есть по-настоящему грозные бойцы с сопоставимым и даже превосходящим практическим опытом и заметно более широким арсеналом. С такими — да, Поттер сцепился бы со всем удовольствием… правда, в дружеском спарринге, а не на дуэли по поводу тяжкого оскорбления. Все-таки отлеживаться в больничном крыле не очень-то хотелось. Вот только они или Гринграсс да Эндрю с Никсом, из которых дерьмо уже выбито, или не имели мотива сталкиваться с им лбами.
Бить не сопротивляющихся слабаков не то, что неинтересно — попросту стыдно. К сожалению, иначе никак: нынешняя обстановка напоминала банку со скорпионами, а потому ради собственной безопасности необходимо поддерживать образ лихого, скорого на расправу и жестокого типа с давно и прочно сорванной крышей.
Значит, нужно оставить каждому из них хороший, яркий и запоминающийся подарочек. А что может быть лучше для воспитания уважения, чем Проклятие Растущей Боли?
Оглушив обоих, Поттер принялся чертить палочкой нужные руны, бормоча под нос довольно длинную формулу в четыре строфы. Действие привычное — это проклятие мальчик отработал к Книге не меньше тысячи раз и раз двадцать накладывал вживую.
Проклятие Растущей Боли — крайне полезная штука. Любое магическое действие в ауре ускоряло развитие проклятия, в том числе и неаккуратные попытки снять извне. Сознание не потерять. На тот свет от шока не сбежать. Тонкие тела не шли вразнос, как от того же Круциатуса. Можно, правда, крышей протечь, но это уже так, побочные эффекты. В сумме получался отменный воспитательный эффект с минимальным травматизмом.
К сожалению, это проклятие отражалось даже самыми простыми малефическими щитами, было достаточно громоздким и достаточно легко снималось (при должном навыке, конечно же). Применять его в бою теоретически возможно только по потерявшему щиты противнику и при условии серьезного прикрытия. Практически Поттер ударил бы по беззащитному врагу более подходящей мистерий куда быстрее и надежнее.
Закрыв дверь в аудиторию и защитив ее уже как следует, а не “сигналами вежливости”, Поттер взмахом руки расчистил свободное пространство и уселся в падмасану. Закрыл глаза, расслабил спину и выдохнул, отпуская силу и обращая внимание на собственную душу. Слишком много энтузиазма вызвали у него боль и страдания других. Это не нормально и требовало вдумчивой диагностики.
Да. Ментальная оболочка ни к черту. Эмоциональная сфера сильно перегружена. Сдерживаться-то он сдерживался, но с такой перегрузкой тонких тел и избыточным давлением сатья мог на ровном месте отчебучить что-нибудь неприятное для репутации.
С активным духом порядок… относительный. Следы легких перегрузок еще с утренней тренировки скоро сгладятся. Поток энергии нестабилен, но это пагубное влияние загрязненной тревогами и страхами сатья. Куча уже рассеивающихся сглазов и следы мелких проклятий — обычное явление в полной подростков и мелкой нечисти школе. Да и постоянное поддержание щитов делало ощутимый вклад в нагрузку.
Физическое тело тоже не в лучшем виде. Ощущались проблемы по желудку — здравствуй, нервы. Да и сердце не помешает успокоить. Признаков отравления нет. В остальном доставляли неудобств мышцы, кости и сухожилия — как всегда. Тело активно росло, скелет вытягивался, из-за чего для поспевания мышц и сухожилий приходилось упражняться чуть ли не вдвое интенсивнее. И, конечно же, куча мелких травм, в основном не до конца зажившие ушибы и надрывы тех же мышц.
Не, осадное положение с параллельной учебой — это то еще дерьмище. Занятия проходили в довольно мрачной атмосфере. Часовой поход в библиотеку, за время которого едва удалось скопировать все необходимое. Передвижение осуществлялось исключительно в составе плотной группы под конвоем авроров и учителей. Отсутствие возможности нормально практиковаться в реальности, благо в сундуке есть неплохой кабинет благодаря расширению пространства, где мальчик обычно и занимался с Книгой. Хроноворот — отдельная, весьма печальная ныне тема.
Вдобавок ко всему этим вечером им обещали начало досмотров всех и каждого.
Закончив с рефлексией, мальчик сосредоточился на очищении сознания.
Покой — ложь, есть только страсть.
Все-таки его животное нутро тянулось к тишине и покою, а сознательное жаждало кипучей деятельности. Ни того, ни другого не было и в помине. И не будет, пока преступника не поймают. Здесь следовало набраться терпения и следовать китайскому принципу “у-вэй”*.
В страстях я черпаю силу.
Раздражение, досада, гнев, злость, усталость — все это кипучей волной бушевало в груди и постепенно растворялось, отзываясь новыми потоками энергии в теле. Гарри не сдерживал эти потоки, свободно выпуская в пространство и волей обращая их в текучее действие.
Сквозь силу я познаю могущество.
Он сосредоточенно левитировал. Мебель мерно кружилась вокруг по орбитам, напоминая движение планет вокруг Солнца. Разве что орбиты эти постоянно менялись, а движение то ускорялось, то замедлялось. Гарри этого не видел. Сейчас ему не нужно видеть, чтобы знать.
Могущество дарует мне победу.
Победа. Победой можно было бы назвать личное уничтожение угрозы. Это ярко, громко и значимо. Вот только прав не тот, кто победил и героически сдох. Прав тот, кто уцелел и стал сильнее. Его победа — уцелеть и стать сильнее, несмотря на все помехи.
Победа разорвет мои оковы.
Сейчас Поттер зашел дальше, чем когда бы то ни было — он начал аккуратно разбирать мебель, пускать комплектующие разными направлениями, постепенно ускоряя и меняя орбиты, затем собирать в строго обратной последовательности. Это требовало много сил и внимания, но было легче, чем казалось. По мере того, как магия становилась все более послушной, мальчик производил сборку и разборку в иных последовательностях.
Лишь сила освободит меня.
Поттер медленно открыл глаза, волей возвращая все, как было. Сила… освобождает. Да. Сейчас он вообще не прилагал усилий и внимания для парения в падмасане в полутора футах над полом. Понимал, что легко мог перемещаться выше и ниже. И дышал, дышал полной грудью, вдыхая и выдыхая потоки маны, разгоняя их по всему телу, пропитывая ими пространство и забирая назад.
Разум наполняло умиротворение, оттеснив мысли в подсознание. Прекрасное ощущение. Усилием воли рейвенкловец коснулся щитов и не сдержал довольной улыбки: прогресс налицо, он сумел удержать Эфирные Доспехи и Благословенные Доспехи без потери защитных свойств. Прочие, менее приоритетные, щиты спали. Это большой шаг: раньше ему едва удавалось сохранять две защиты хоть в каком-то виде или одну полностью функциональной.
И восстановить упавшие щиты оказалось заметно проще. По поводу самых технически простых защит вроде Доспехов Духа ему достаточно пожелать.
Придет время, когда во время глубокой медитации он не будет терять защиту, а восстанавливать утерянное сможет одной лишь волей вне зависимости от сложности. Придет время, когда любая магия станет послушна так же, как телекинез. И теперь, взбираясь на эту гору, Гарри ясно видел путь к вершине, не сокрытый более облаками сомнений и ошибок.
Теперь — надеть мантию, покинуть класс и выбрать укромное место, чтобы крутануть хроноворот и откатиться к девяти часам утра. Общежитие должно быть свободно, по крайней мере, его соседи по комнате на занятиях, а третья копия в этот момент находилась в туалете. Сундук свободен, точнее, будет занят им. Теперь можно заняться заказами и Книгой.
Гарри поднялся в комнату уже вечером. Его соседей здесь не было, значит, можно спокойно поразмыслить о вечном.
И, как всегда, стоило сомкнуть глаз, как в мозг ударил тревожный писк сигнальных чар. Кто-то нарушил контур чар и выругался. Сознание расшифровало образы быстрее, чем Гарри открыл глаза и довольно оскалился. Авроры не просто заявились, но и успешно опробовали на себе, чем горазд второй курс Рейвенкло.
Дверь вместе с косяками и стены обрабатывал Терри. Корнер занялся самым очевидным — дверной ручкой, и только ухмылялся на вопросы “Чего это ты там наворотил?”. Дэвид работал над дверным проемом, а Гарри занимался доводкой и сокрытием всех подарков. Рассчитано это было на студентов, а потому странно, что авроры не только не обнаружили сюрпризы, но и успешно вляпались в самый очевидный из них.
— Деактивируйте чары и откройте немедленно! — раздалось требование. — Работает Аврорат!
Поттер активировал чары односторонней прозрачности на двери и увидел пару авроров. Один с шипением тряс левой рукой с черным обугленным пятном ожога. Второй нетерпеливо притоптывал на месте. Декана с ними не было — уже нарушение.
Ого, щиты обожженного пробиты и отказывались смыкаться. Чего это такого Корнер наворотил? Ловушка на чужаков не казалась настолько пробивной. Хорош, говнюк, хорош. Ладно, пора уже запускать… и полюбоваться, как они на себе опробуют уже его сюрпризы. А уж если до сундука Терри доберутся в отсутствие парня — тут им точно будет мучительно больно. Бут такого наворотил вокруг хранилища личных вещей, что Гарри не стал туда соваться даже после настойчивой просьбы опробовать защиту на прочность.
Гарри поднялся, потянулся, деактивировал чары и открыл дверь. Авроры тут же вломились в комнату, цепко осматриваясь и творя сканирующие мистерии.
А потом начался форменный цирк.
— Что это? — аврор потряс библиотечным фолиантом.
— Книга.
— О чем она?
— О магии.
Аврор попытался открыть. Не вышло. Сканирование показало запечатывающие чары. Мадам Пинс трепетно относилась к своим детищам, а редкие и уникальные экземпляры защищала на совесть.
Гарри и не вынес бы “Алхимические сплавы”, вышедшие тиражом в пять экземпляров, из библиотеки, не окажись они все в такой ситуации.
— Открой.
— Нет.
— Я сказал: открой.
— Нет.
— Немедленно!
— Вы не уполномочены требовать подобного, — пожал плечами мальчик.
— Мы уполномочены провести обыск и изъять все подозрительное, — сжал зубы аврор.
— Да на здоровье, — махнул рукой Поттер, обводя комнату. — Только вон тот шкаф не трогайте.
Второй аврор тут же полез к шкафу — и взвыл, когда ручка вдруг ожила и превратилась в бронзовый зазубренный гарпун, пробивший ладонь насквозь и превратившийся в крюк-кошку, впившийся в ладонь и подтянувший вплотную к шкафу
Развел, как лоха!
— Ой, простите, — сделал невинное лицо Поттер. — Не успел предупредить, что я на нем немного экспериментировал.
Проткнутый аврор выхватил палочку левой рукой, накладывая чары отмены — и заорал с новой силой, когда крюк-кошка смял плоть, пробивая кости и разрывая вены.
Кровь текла обильно, но с жадным чавканьем поглощалась бронзой.
— А вот магию лучше не применять…
Между глаз мальчика тут же была наставлена палочка с опасно засветившимся кончиком.
— Отпусти его немедленно.
Какая предсказуемая реакция. Что в обычном мире, что в мире магии “бобби” одинаковы.
— Я предупреждал вашего коллегу, — Гарри лишь усмехнулся, незаметно активируя Дефенсер. — Что теперь, уважаемый? Примените магию по отношению к несовершеннолетнему?
От этих «служителей порядка» тошнило. Нет, серьезно! Студенты опасны не тем, что могли что-то учудить, а тем, что по незнанию с кучей ошибок через пень-колоду могли отчебучить что-то за гранью. И они сунулись без элементарных мер защиты?
— По отношению к подозреваемому.
— Своими подозрениями можете подтереться, пока не получишь ордера на задержание.
Аврор ухмыльнулся:
— У меня особые полномочия.
Так уж вышло, что перечень «особых полномочий» висел на доске объявлений в общей гостиной с первого дня появления авроров. Удивительно, но факт: касались они только мер по поимке убийцы. По отношению к процедуре задержания и тем более обыскам не поменялось ничего.
— Тогда чего вы ждете? Уверен, ваш друг не против поистекать кровью еще минут пять.
Лицо аврора исказилось. Он едва сдерживался, чтобы попросту не напасть. И, к сожалению, это была бы игра в одни ворота, пока “бобби” не нашел бы способ вскрыть Дефенсер или не подоспел декан.
Увы, Поттер даже не помышлял о том, чтобы скрутить аврора. Стоп. А почему? Враг не подавляюще силен. Да, сильнее примерно вчетверо, увешан щитами и артефактами, имел серьезный боевой опыт и наверняка непростую выучку. Но так ли он непобедим? У Поттера есть боевые амулеты, есть отличный стилет из оружейной и универсальное средство доставки — телекинез. Страха не было. Парочке авроров с рыльцем в пушку далеко до стаи старых, сильных и опытных вампиров, отменно мотивированных сражаться насмерть.
Видимо, аврор что-то такое прочел у него на лице. Его палочка качнулась — и о щиты разбилась какая-то разновидность шоковых чар, не пробив даже собственной защиты мальчика.
Довольно мощно. Видимо, собирался продавить щиты, но потерпел фиаско. Впрочем, аврор немедленно сделал вид, что так и надо:
— Последнее предупреждение.
— Плохая идея, — Гарри сквозь все еще прозрачную дверь видел приближающегося декана.
Сцепиться с аврором — это, конечно, интересный опыт, но точно не сегодня. Флитвик не позволит, вмешавшись, а потом еще и всыплет за своеволие.
На лице аврора отразилась насмешка, которая спустя секунду сползла с него. Мужчина дернулся — и обмяк, пораженный фиолетовой вспышкой.
— Мистер Поттер! — декан подскочил к нему. — Вы в порядке? Я почувствовал боевые чары и…
Взгляд Флитвика скользнул по обвисшему на шкафу бледному аврору, который уже едва дышал от потери крови с полностью опустошенным астральным телом.
— Мистер Поттер! — голос стал настолько заботливым и ласковым, что Гарри невольно сделал шаг назад. — Что я вам говорил об опасных артефактах в целом и артефактах-вампирах в частности?
Ой… кажется, его будут больно бить… может, даже ногами.
— Не применять против студентов! — нашелся Гарри. — А они — не студенты!
Филиус улыбнулся так нехорошо, что Поттер невольно сглотнул.
— Применение к охране приравнивается к применению против студентов.
— Но я поставил ее уже после начала… всего этого! — возопил мальчик. — А сейчас с такими порядками вряд ли кто проникнет в комнату, кроме злоумышленника.
— Или кроме авроров.
— Которые должны совершать досмотр в присутствии студента и декана! Так что в данном случае имеет место быть вопиющее превышение должностных полномочий.
— Это мы еще посмотрим, — просипело вяло шевелящееся тело. Флитвик тут же добавил паралича, внимательно глядя прямо в душу:
— Хорошо, — обманчиво ласковый голос. — А если бы шкаф открыл я?
Поттеру стало неуютно.
— Ну… сэр…
— Говорите.
Не хотелось. Ой, не хотелось! Но лучше сказать. Молчать себе дороже, это Гарри уже выяснил. На собственных ручках, когда две недели по вечерам безо всякой магии полировал кубки в Зале Наград. Худшая трата времени из всех.
— Если бы вы не отличили артефакт-вампир от ручки с обжигающими чарами, — Поттер примолк, подбирая слова. Нет, он много что мог бы сказать в таком случае, вот только нехорошо говорить такое преподавателям, ой, нехорошо! Флитвик ведь не Снейп.
— Продолжайте.
— То у меня очень нелестное мнение о вашей квалификации, — вывернулся мальчик.
— То есть, в таком случае я — идиот, и сам виноват? — попал в точку Флитвик.
Поттеру ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Ну а что тут еще скажешь? Разве что одно хорошее нецензурное слово “распиздяйство” могло дополнить характеристику.
— Мистер Поттер, — Флитвик кивнул на аврора, все так же прикованного к ручке. Сознание он потерять успел.
— Ах, да, — Гарри быстро вывел палочкой в воздухе нужную руну.
С недовольным чавком ожившая медь снова приняла вид ручки. Аврор ссыпался на пол, демонстрируя почерневшую плоть. Не обугленную, не подгнившую — просто изменившую цвет. И очень сухую. Ни капли крови или сукровицы.
— Так-так-так, — декан подошел к двери, внимательно рассматривая ручку с безопасного расстояния. — Что мы имеем. Магия крови. Вампиризм. Подселенный дух. Гарри, когда была сделана эта штука?
— Где-то летом, — наморщил лоб Поттер.
— И вас ничего не смущает?
— Это законно! — поднял руки мальчик. — Даже при процедуре досмотра с ордером! Я проверял.
Да, Поттер проверял, причем очень внимательно. Не дурак же он, натравливать на авроров не просто злобный и голодный, да еще и незаконный артефакт! А то, что они прохлопали защитные меры — это строго их проблемы.
— Я знаю, что законно, — ласковая улыбка.
Почему нет заклинания для проваливания сквозь пол? Надо срочно изобрести. За спиной Флитвика началось движение. Дважды парализованный аврор сумел полностью сбросить паралич и теперь поднимался по стеночке.
— Нападение при исполнении… — говорил он с трудом, колени подрагивали, а взгляд то и дело цеплялся за обескровленного товарища.
— Возможно, вы хотите меня задержать, — от вроде бы мягкого голоса декана Гарри стало откровенно не по себе.
Задерживать его аврор не стал.
— Тогда полагаю, что здесь вы закончили, — декан встал рядом со своим студентом. — Можете отнести своего напарника в больничное крыло.
В глазах аврора — обещание больших неприятностей. Однако, он ничего не сказал, лишь поднял приятеля магией и потащил прочь.
Флитвик вздохнул.
— Я не один такой, да? — осторожно спросил Гарри.
— Это уже четвертый пострадавший на Рейвенкло. Такими темпами вы, студенты, обезвредите всю нашу охрану вернее неизвестного чудовища.
Похоже, авроры решили свести счеты со своими недругами за счет их детей. Вульгарно и отвратительно.
Зная, на что способны детские пытливые умы при доступе к знаниям и отсутствии тормозов, Гарри мог с уверенностью сказать, что его клиент легко отделался. А уж что на Слизерине будут творить, натаскав из дому семейных штучек-дрючек — даже думать не хотелось. Да и гриффиндорцы тоже не сахар. И хаффлпаффцы способны дать прикурить кому угодно.
Не повезло аврорам. Пришли с понтами, ушли со слезами.
* * *
Гермиона вошла в комнату и, не раздеваясь, упала на кровать.
Это какое-то безумие. На Хэллоуин убили студентку с Хаффлпаффа. Алекс Корнуолл, магглорожденная девочка тринадцати лет училась на курс старше.
Кто ее убил? Как? За что? Для чего? Кому помешала скромная девочка?
По школе уже расползлись самые безумные слухи, начиная от самоубийства на фоне неразделенной любви к Седрику Диггори и заканчивая кровавым жертвоприношением.
Школа Хогвартс только называлась самым безопасным местом в Британии. Здесь заперто больше тысячи подростков, владевших магией, но зачастую не владевших головой. Стычки, эксперименты, травмы на занятиях, прочие несчастные случаи происходили по десятку в день минимум. Дуэльный Зал почти не пустовал. Обычная ситуация в школе магии.
Но летальный исход — это из ряда вон. Даже во времена Средневековья, когда нравы были сильно другими, студенты погибали крайне редко и больше по собственной дурости.
Зная скорость реакции преподавателей, Гермиона боялась даже представить, каким образом можно было убить девочку так, чтобы ни опытнейший целитель мадам Помфри, ни целый сонм специалистов мирового уровня не смогли ее спасти.
— Ты уже здесь? — раздался голос Парватти.
Индианка была ощутимо встревожена, но причина ее тревоги проста. Родители хотели забрать ее из Хогвартса — и забрали бы, не будь введено осадное положение. Активная защита и усиленные меры внутренней безопасности были призваны если не поймать, то серьезно осложнить жизнь преступнику.
— Ага…
— Как думаешь, кто ее убил?
Опять.
— Парватти, меня это достало.
— Поняла, умолкаю, — ослепительно улыбнулась соседка. — Кстати, знаешь, кого я видела?
— Не интересно. Я устала, пожалуйста, оставь…
— Алан Мур здесь, — индианка прошла к кровати и села рядом.
Очевидное невероятное — кого еще могли послать сюда, как не лучшую ищейку департамента?
— Я же сказала: не интересно.
— Ляг на живот, — пальцы девушки оказались на плечах, и очень скоро Грейнджер мурлыкала от удовольствия, обмякнув в умелых руках.
Вечером следующего дня к ней пришел аврор. Без сопровождения декана и в одиночестве. Значит, не досмотр.
— Чем обязана? — Гермиона старалась говорить вежливо. К аврорам она не испытывала только отвращение. Даже если круг отморозков ограничивался Спиннетом и его шавками (очень сомнительно), коллектив, позволивший такое внутри себя, ничуть не лучше.
Перьевая ручка продолжила делать записи в тетради. Хорошо еще, брать книги из библиотеки не запрещали, и хотя бы с теорией проблем не было.
— Твои услуги.
От этого небрежного тона внутри вскипела ярость. Услуги, значит. Взрослого дядю потянуло на маленьких девочек. Хотя, такого ли уж взрослого? Ему лет двадцать пять, вполне обычный, довольно симпатичный парень.
— Эми сегодня занята, — попыталась разрешить зарождавшийся конфликт Грейнджер.
— Я пришел к тебе.
На тетрадь упал глухо звякнувший мешочек довольно солидного размера.
— Пятьдесят галлеонов за отсос. В пять раз больше, чем принято, не так ли?
Аврор спустил штаны, подходя к ней. Его аура — сильная, яркая, но холодная — мягко давила, принуждая подчиниться. Сопротивляться было тяжело: аврор слишком силен. Раз в пять сильнее, чем она. И, будь он проклят, владел такими приемами.
— Нет, — взяла себя в руки девочка. — Я не хочу этим заниматься. Заберите это.
— Слушай, хватит ломаться…
Рука потянулась к ее волосам, но Гермиона выхватила палочку и вскочила, пнув стул ему под ноги:
— Убирайтесь. Немедленно.
— Полегче, девочка, — снисходительная усмешка. — Убери палочку, пока она не оказалась в твоей симпатичной…
Невербальный Диффиндус оставил на щеке аврора глубокий порез, тут же обливший лицо кровью. Но щитов он пока не активировал, только надвинулся с явным намерением изнасиловать ее.
Внезапно все заслонила яркая красная вспышка — и Гермиону отшвырнуло на жалобно скрипнувшую кровать.
В голове гудело, тело ватное, палочка… отсутствовала. С трудом пошевелившись, девочка приподнялась на локтях и тут же рухнула, не сводя обреченного взгляда с надвигавшегося на нее ублюдка. Со своей палочкой в правой руке… и ее проводником в левой.
— Мелкая магглокровная дрянь… — глаза аврора налились кровью, аура буквально вспыхнула бешенством. — Не хочешь по-хорошему за деньги? Будет по-плохому.
Внутренности смерзлись в ледяной ком страха. Страха, подстегнувшего внутренние силы. В один момент мысли из вялых стали ясными и острыми, тело наполнилось силой.
Перекат в сторону от аврора. Беспалочковый Протегус дернул руку болью, но сумел слегка замедлить луч оглушающего. С атакой девочка разминулась на какой-то дюйм и уперлась ногами в кровать, что есть силы толкая ее на насильника.
Аврор грязно выругался и потерял равновесие. Гермиона вскочила и бросилась к выходу. Шесть шагов до спасения.
Она успела сделать два, как ее тело застыло в половине шага и рухнуло на бок, ударившись плечевым суставом. Хрустнула ключица.
— Сопротивляешься, — скабрезно ухмыльнулся аврор. — Меня это заводит.
Телекинез поднял ее и швырнул на кровать. Нет, нет, нет! Только не снова!
— Вздумаешь дергаться — отрежу ноги, — пригрозил насильник и снял паралич.
Гермиону тошнило от его рук на бедрах, грубо разорвавших белье. От шумно дышавшего нависшего тела и ткнувшегося в ногу стоящего члена едва не вывернуло.
Рывок всем телом — и неожиданно пальцы нащупали знакомую рукоять.
Грейнджер смогла перевернуться и ткнула острие эстока под подбородок замершего аврора. В глазах насильника вспыхнуло удивление… и страх. Не мудрено: клинок из оружейной Поттеров даже не заметил уплотенной ауры и какой-то защиты, самую малость проколов кожу. Выступила капелька крови.
— Убирайся, — выдавила девочка, стараясь справиться с дрожью в голосе.
— Ты об этом пожалеешь, — выплюнул аврор и дернул ширинку, второй рукой сгребая мешочек с монетами. — И Поттер твой тебя не прикроет. Замок на осадном положении.
Острие эстока надавило, войдя в плоть на четверть дюйма. Кровь потекла уже вполне себе бодрой струйкой.
— Пошел нахуй отсюда, — процедила гриффиндорка — и начала медленно вести клинком. Аврору пришлось встать. Стоило ему одернуться, как Гермиона сделала намек на выпад и вонзила острие малость глубже, почти дойдя до корня языка:
— И без фокусов.
Аврор глядел на нее с откровенной ненавистью, пятясь к двери и скрипя зубами. Понимал: ей достаточно толкнуть руку на два дюйма, и острие вонзится в ствол мозга, даже не заметив костей основания черепа. Мгновенная смерть.
Поравнявшись со столом, Гермиона кивнула на мешочек:
— Забери.
— Пиздец тебе, мразь, — прорычал насильник и замер — эсток сместился еще на миллиметр вглубь.
— Следи за словами, — оскалилась гриффиндорка. — Хотя, можешь еще что-нибудь вякнуть. С удовольствием убью тебя.
— Тебе это с рук не сойдет! Ты не посмеешь!
— Оружие, палочку и значок на стол, — Гермиона чуть повернула клинок. Кровь потекла значительно бодрее.
Рыча от досады и унижения, аврор нехотя подчинился. Грейнджер поняла, что перегнула палку: теперь этот кадр сделает все, чтобы отомстить ей.
А она в свою очередь подаст на него заявление о попытке изнасилования. Декан поможет правильно собрать воспоминания. Грейнджер с позиции закона не превышала допустимой самообороны. А наличие за спиной семьи Поттер не позволил этому ублюдку извернуть закон в свою пользу.
Но это все — после снятия осадного режима. А пока что они здесь заперты. Придется вести себя осторожно, но на самом деле в ее жизни ничего не поменяется. Передвижения по замку в большой группе под охраной в сопровождении учителей, постоянное удержание щитов и чуткий сон.
— Все оружие, — Гермиона указала взглядом на голенище сапога. — Нет, не наклоняйся. Аккуратно. Двумя пальцами. Без глупостей.
Скрипя зубами, аврор медленно поднял ногу и кончиками пальцев подцепил эфес небольшого, но весьма опасного кинжала.
Вроде скрытого оружия больше нет, но все равно бдительность лишней не будет.
— Пошел, — велела Грейнджер. — И только попробуй подумать о телекинезе — сразу отправлю в Ад.
— Ты не сдохнешь, — прошипел аврор. — Нет, сука. Ты будешь долго жить. И каждый день молить о смерти. Я тебе это устрою. И тебе, и твоему хозяину.
Желание заколоть его здесь и сейчас стало настолько ярким и острым, что Гермиона едва удержала руку. Угроза ей и сюзерену такого рода требовала ответа… и девочка решила его дать.
Вытолкнув аврора в дверной проем, Грейнджер медленно отняла эсток.
— Хороший мальчик, — улыбка — и резкий взмах.
Аврор заорал и вцепился в правую половину лица. Из-под пальцев обильно текли кровь и какая-то белая слизь.
— Мой глаз! Мой глаз! Ах, ты, сука!
Аврор отнял руку и ощерился, бросаясь на нее.
— Оп! — Гермиона тут же кольнула острием эстока между ребер слева, на пол-дюйма войдя в плоть.
Разъяренный мужчина замер со скрюченными пальцами и кровавым провалом на месте правого глаза. Энергетика по ходу раны была оплавлена. Прореха медленно расширялась, захватывая не только раневой канал, но и глазницу.
— Я хочу, чтобы ты помнил этот день, — милая улыбка превратилась в оскал. — Чтобы ты помнил, как пытался сунуть свой жалкий стручок, куда не следовало. Только посмей приблизиться ко мне хоть на дюйм — сдохнешь. А если ты еще раз вздумаешь раскрыть свою гнилую пасть на семью Поттер — я с огромным удовольствием вырежу тебе второй глаз.
Энергия, наполнившая пальцы аврора, медленно отступила. Мужчина сделал полшага назад, кривясь от ненависти.
— Твоей мамочке очень повезло, что она была всего лишь попользована перед смертью, — прорычал аврор. — Тебе такого не видать, даже не надейся.
— Убирайся, — кивнула в сторону лестницы Гермиона, краем глаза увидев несколько любопытных рожиц, выглядывавших из дверей своих комнат.
Завтра это станет достоянием школы.
Развернувшись, аврор слетел по лестнице вниз. В гостиной тут же раздались встревоженные голоса взрослых и невнятный, явно матерный окрик.
Осознание произошедшего накатило внезапно. Гермиона закрыла дверь и усилила защиту. Сделав это, девочка выронила эсток, добрела до кровати и рухнула на живот, трясясь всем телом. Подушка превратила пронзительный крик в приглушенный стон.
Впрочем, очень скоро к ней постучали снова. На этот раз авроры пришли в сопровождении декана. Гермиону все еще потряхивала, девочка предпочла отмалчиваться и была безмерно рада, что авроры также молчали. Только бросали бешеные взгляды на регалии своего товарища, так и оставшиеся на столе.
— Мы заберем это, — бросил один из них, но был остановлен профессором МакГонагалл:
— Эти вещи принадлежат мисс Грейнджер, мистер Ноук.
В голосе женщины прозвучало спокойное предупреждение. Яростный взгляд на девочку — и досадно-беспомощный на декана Гриффиндора.
После этого они пытались вытрепывать ей нервы, но декан не позволила. На вопросы профессор МакГонагалл отвечала так, что у авроров пропадало всякое желание связываться с ней.
Когда так называемые стражи порядка ушли, декан усадила Гермиону на кровать и села рядом:
— Может, сходим к мадам Помфри?
Девочка помотала головой и зажмурилась, пытаясь сдержать накатившие слезы.
— Он… ничего не сделал с тобой?
Девочка снова помотала головой.
— Бедная… — МакГонагалл осторожно погладила ее по плечу. — Давай все-таки сходим к мадам Помфри за зельями.
— Я… — Гермиона все-таки не выдержала и разревелась, развернувшись к декану и уткнувшись лицом ей в грудь.
Она просто говорила — что-то бессвязное, невнятное, но выговаривалась. Плакала, выплескивая все накопившееся. И неожиданно для себя находила такие нужные понимание и поддержку.
* У-вэй — “действие недействием”, или как-то так. Принцип цигун, согласно которому результат достигается минимальным приложением усилий. Когда усилия прикладывает кто-то другой, лучше набраться терпения и ждать результата. Из личного опыта: довольно действенно. И нет: я и без у-вэй ленивая жопа.