Вопроса, тратиться или нет на язык Каш, передо мной не стояло. Тратиться. Без этого просто не имело смысла вообще пытаться осваивать новую магическую традицию. В смысле, это как учиться шумерской магии, не зная шумерского. Или изучать тайные пути жрецов Те-Кемет, не зная имен богов земли змей и песка. Или как изучать храмовые традиции Бхопалара, не взаимодействуя с духами. Странное занятие в целом.
Путешествие в Остракию было запланировано на все пять дней. Дальше у меня был куплен обратный билет. Так было банально дешевле. Возможно, императорской управляющей компании, контролирующей портальную сеть, было банально проще считать таким образом пассажиров и планировать бюджет, так что она стимулировала покупку билетов заранее… В любом случае, я успел обратно в Бриароген, а лишний день был потрачен на отдых. В конце концов, сидеть неподвижно и концентрироваться на событиях прошедших лет больше трех суток — это нагрузка. Да и Каш… Его изучение не было похоже даже на адские символы. Он лег на разум большой сущностью, к которой местные чародеи приобщаются медленно и постепенно. Поэтому полноценный сон в десяток с лишним часов мне был попросту необходим. По-хорошему поспать нужно было, конечно, подольше. Но самостоятельно добраться до Бриарогена я бы не смог. Слишком далеко, слишком. На Земле путешествие в Праквантеш могло бы считаться легендарным и далеким. Или в Империю Чин. А ведь первое — это всего лишь соседний континент. Второе же — вообще другая часть нашего материка. На Парифате больше полусотни материков. И Остракия была создана в месте, где среди всего этого многообразия нашлась огромная нетронутая гладь океанских вод. Сил телепортироваться обратно в Бриароген самостоятельно у меня попросту не было, а иным образом себя переместить — тем более.
Переход через портал вновь сменился сном. Теперь уже в своей квартире. И, наконец, начались занятия в столичной академии.
— …вторникам и пятницам, хорошо?
— Да как скажете, — я пожал плечами. Сместили и сместили. Из-за каких-то неполадок в расписании меня попросили перенести мои собственные занятия на предмете магии экзотических народов. Какая, собственно, разница, когда там быть?..
Первый день в академии не принес ничего интересного. Вступительные слова начальных лекций, общие концепции… С удивлением я заметил, что местная учебная традиция меня раздражает. Ненаполненность, низкая плотность информации. То есть студентам разжевывали какие-то примитивные вещи слишком долгое время. Целый час мог уйти на описание какой-нибудь ерунды, кучу примеров, ответы на вопросы… Зачастую глупые, кстати. Учитель Халай вообще не старался много чего объяснять. Он просто выдавал информацию в огромных объемах: только и успевай запоминать и записывать. На вопросы, правда, отвечал… Но палкой по лбу вполне мог зарядить, чтобы усваивалось лучше. Абтармахан был сторонником жесткой практики. Когда я учился у него, то все знания быстро начинали отрабатываться. Он вообще не слишком много давал теории. Взять хотя бы те же шоковые медитации или бои с Шак’Чи на грани истощения праны. Кто ещё меня учил?.. Учителей было ведь много… В Трое был Эгил, но с ним мы подходили к крайне узкой и практичной области пространственной магии. Тоже своего рода упор на практику. Наконец, гуру Гальди… Ну, там я учился в общине скорее. И знания были слишком запутаны. Вопрос был не в количестве информации, вовсе нет. В концепции её применения. Я просто должен был осознать другую действительность и другую идею самого подхода к магии. Так что недостатка информации не чувствовалось. А вот на Парифате… О! Сама идея многолетнего вдумчивого изучения и четкой проработки всех основ, конечно, хороша. Но выходило так, что мне, скорее, нужна была учебная программа, материалы по ней и преподаватели, которых можно было бы спросить по непонятным моментам. Плюс — практические занятия. То же, что тут происходило… Я бы назвал просто медленным остыванием мозгов! Никакой нагрузки на разум. Никакого закаливания воли. Академия буквально учила магии, словно ремеслу. Но чародеи так не получаются! Для чародея полезнее десятка лекций с объяснениями важности контроля и собственной воли всего лишь несколько часов занятия с чашей кипятка на голове! Я знаю это по себе.
— …Таким образом, именно воля и воображение мага определяют действительность. Вы все в школах искусств, безусловно, проходили уроки рисования, сочиняли рассказы… Это немало развивает те части нашего ума, которые, кажется, не относятся к магии напрямую, но на самом деле дают очень полезное свойство разуму — разностороннее видение мира, — мужчина-лектор, ощущавшийся на уровне шумерского мастера по плотности ауры, имел благообразный вид, короткую клиновидную бороду и очки-половинки. Он расхаживал перед аудиторией первокурсников и явно никуда не торопился. — Я бы хотел, чтобы в этом семестре на моих лекциях вы выполняли одно простое задание. Писать сочинения — это полезно. Но сочинения не учат вас мыслить, только придумывать. Для волшебника важно уметь использовать свой интеллект, свои знания, выделять суть… Поэтому каждое занятие мы будем писать изложения. Каждый получит текст. Нужно сохранить всю имеющуюся в нем информацию, но уменьшить объем, насколько возможно. Сжать материал. Это поможет отточить ваше внимание и научит отбрасывать лишнее…
— …Конечно, магических существ есть великое множество, но мы все же на моем занятии проходим нежить, поэтому вернемся к ней. Итак, в этом месяце мы будем рассматривать простейшие виды нежити, самопроизвольно поднимающейся на диких кладбищах. Разумеется, только распространенные варианты, экзотику и сложные случаи мы оставим на потом. Но сначала я хочу задать вам вопрос, — женщина с глубоким и весьма откровенным декольте располагающе улыбнулась. — У кого-нибудь есть мысли, откуда вообще берутся такие места? Ведь тела усопших там, где их не принято кремировать, упокаивают в земле со всеми причитающимися обрядами.
— Ну… Эм… Мэтресс Ливньетти, возможно — старые захронения?.. — Неуверенный парень ростом в два с лишним метра — это довольно забавно. Он явно не совсем человек. Примесь какой-то крови чувствуется…
— Да, одна из причин поднятия стихийной нежити — это старые захоронения, — женщина кивнула. — Но не единственная. Ещё?
— Может, остатки чар?.. — Молодая студентка. Кстати, очень привлекательная. Я вообще почему-то стал замечать, что первокурсницы довольно привлекательны. Да и студентки в целом. Вероятно, в ухаживающих за собой женщинах, от которых пахнет чем-то приятным, что-то все же есть. На Земле, правда, все равно были красавицы, которые им сто очков форы могут дать… Абхилаша та же. Но тем не менее.
— Да, тоже верно. Остатки чар, особенно после боевых столкновений, иногда могут вызвать стихийное поднятие нежити на кладбищах. Но и это не всегда главная причина. Ни у кого нет идей?.. Возможно — наш гость? Мэтр Тиглат?.. — Некоторые студенты повернулись в мою сторону. Я стоял босиком, оперевшись о стену плечом, в дальнем конце аудитории. И чего они все на меня смотрят? Особенно меня подбешивают насмешливые и любопытные взгляд…
— Обычно стихийные поднятия нежити, какой бы она ни была, происходят из-за некорректного погребения. — Я мысленно плеваться хотел от бесконечных описаний скелетов и всякий призраков, особенностей и нюансов их появления и прочего. Нежить есть нежить. Призраки — это призраки. Гули — это гули. Какая, блин, разница, сколько там у гуля может появиться лишних когтей или зубов из-за образа жизни покойного или особенностей кладбища? Ну в самом деле? Огненный шар, серебряный клинок или изгнание. И дело с концом. — С учетом моего опыта, конечно, — пожимаю плечами. Некоторые выражения лиц студентов сделались ехидными. Ну, вроде как, сказал глупость. Преподаватель же уже выдала, что в Империи вроде бы всех погребают как положено или вообще сжигают. — Так что, могу предположить, это вообще довольно редкое явление для Парифата. И в большинстве случаев помимо названных оно связано либо с ошибками в погребальных ритуалах, либо с тем, что в Империи находится очередной медвежий угол, где нормальные ритуалы погребения в принципе не соблюдают или не соблюдали ранее, а аукается это потомкам через десятки лет.
— Гм… В целом — да. Хотя это и не совсем очевидно, но почти все самопроизвольные поднятия нежити связаны с нарушениями погребальных обрядов или их отсутствием.
— Это очевидно, — киваю. — Нет смысла искать черную кошку в темной комнате, если там её нет. Отбросить все лишнее и маловероятное — это путь к ответам на большинство вопросов…
Бесконечная болтовня первых курсов меня утомила ещё в первые три дня, хотя я и старался посещать все занятия, которые только смогу. Во всяком случае, по интересующим меня темам. Так что на первый курс я решил попросту не тратиться. Все, что не смогу там услышать, прочитаю в учебных пособиях. А вот второй был интереснее. Во всяком случае, я узнал что-то новое на теории пространств для факультета архитектурных сооружений. Точнее, новой информации не было, но вот сам подход, описание и структуризация…
— …Таким образом мы переходим к тому, что я в прошлом году вам только упоминал. Теория многомерного пространства. Вы, безусловно, успели освоить базовые математические операции. В целом нам потребуются только векторные и матричные преобразования. Ну и операции реконфигурации пространства, переноса центра координат, повороты вокруг осей и преобразования в виде растяжений или сжатий. Не так сложно, в конце концов — мы всему этому посвятили целый прошлый год. Пусть я и вижу, что многие со мной не согласятся, — лектор хмыкнул себе под нос, покровительственно оглядывая аудиторию.
Я внимательно смотрел на появляющиеся по велению мысли преподавателя на проекционном экране формулы и описания вводной части. Конечно, запись была мне непривычна, но где-то глубоко в памяти я вспоминал аналогичные вещи, которые изучал ещё в прошлом. На Земле, которая пока не появилась. Тут и вправду не было ничего сложного…
— Итак, для начала я хотел бы отвлечься на одно чисто теоретическое определение, которое нам потребуется в ближайшем будущем. Это понятие тензора. Тензор — это многомерная математическая сущность, описывающая число в его законченном виде. Или просто многомерное число, пусть это и не совсем корректно. Вижу, что вы не понимаете, поэтому объясню простыми словами с примерами. Для начала рассмотрим нуль-мерный тензор. Это простое число. Один, два, пятнадцать, тысяча… Ну и так далее. Одномерный тензор — это вектор. У него есть мерность, координата, которую можно менять. Поэтому, — на экране появились множество меняющихся чисел, выстроившихся столбиком, — он есть ни что иное, как множество нуль-мерных тензоров, объединенных в одну структуру. Дальше принцип такой же. Двумерный тензор — это матрица. Или вектор векторов, что суть — одно и то же. И вот с большими мерностями вы как раз не встречались. Иногда студентам сложновато осознать их… но все очень просто. Трехмерный тензор — это вектор матриц, если проще. То есть вектор, элементами которого являются матрицы. Дальше идут четырехмерный тензор, который есть вектор трехмерных. Ну или матрица матриц, если проще…
Я медленно кивал. Вообще, явление изучения языка при переходе в новый мир уже исключительно. В том смысле хотя бы, что все понятия, известные индивиду и присутствующие в изучаемом языке, осваиваются им в полной мере. Так вот, в шумерском не было слова “тензор”. Но само понятие мне было известно ещё по прошлой жизни. И я его понимал, хотя описание несколько отличалось… Например, согласно словам лектора, были некие равномерные и неравномерные тензоры. Смысл был в формах подконструктов. То есть трехмерный неравномерный тензор предполагал, что его элементы-матрицы могут иметь разные формы. Три на четыре, пять на шесть, два на пять, к примеру, и все это в одном тензоре. Высшую математику Земли я помнил плохо, но вроде бы там такого не было… Однако понятия все равно были весьма близкими.
— Так вот, зачем я вам все это рассказываю. Дело в том, что пространства многомерные, особенно сложной формы и со внутренними свертками, включая, конечно, сложные случаи конечных подсверток, мы вынуждены описывать именно языком тензоров, чтобы их рассчитывать. Но это дело несколько более далекого будущего. Сейчас же перейдем к более простым вещам, тем более, что ваш мозг я уже немного разогрел, хе-хе… Я бы хотел поговорить о понятии гиперпространства. Оно же четырехмерное пространство. Простая в сущности концепция, но требующая некоторых математических ухищрений. Рассмотрим для начала нуль-мерное пространство. В сущности — точку. Никаких измерений, одна вырожденная область. В буквальном смысле существующее ничего, — лектор очень довольно смотрел на простую точку, появившуюся на экране, словно бы это было какой-то важной мировой концепцией, объясняющей вселенную. — Теперь перейдем к пространству более высокого порядка. Одномерное, — точка вытянулась в линию, на которой стали отмечаться координаты. — Множество точек, одна координата. И мы её, конечно, можем задать. Одного числа достаточно, чтобы точно описать положение объекта в этом пространстве. Пока несложно, да? Что такое более высокое пространство? Логично — плоскость. Или множество одномерных пространств, — линия вытянулась в плоскость, где появилась координатная сетка. — Сколько чисел нужно, чтобы описать положение в таком пространстве? — на свой вопрос он сам же и ответил. — Правильно. Два. Это всем знакомо, конечно же. Одно число, можно сказать, описывает выбор одномерного пространства, то есть множества точек более низкого порядка. Второе число описывает уже точку в этом множестве. Но что дальше? Все просто! Наше с вами трехмерное пространство, конечно же! Принцип тот же. То есть добавляется ещё одна координата, отвечающая уже за выбор двумерного подпространства. Трехмерное пространство — это просто бесконечность плоскостей, не более того. И вот здесь мы переходим уже к гиперпространству. Как думает, что нужно сделать, чтобы получить его из трехмерного? Вы, — он ткнул рукой в первого попавшегося студента.
— Добавить координату?..
— Да! Верно! Все ведь просто! Добавить координату. Проблема в том, что мы такое уже не можем изобразить нормально. Но можем представить. Итак, гиперпространство — это множество трехмерных пространств. Не более того. И мы, кстати, живем именно в таком, вообще говоря. Четвертая координата в нашем случае — это время. Технически если бы мы могли менять временную координату, то мы могли бы перемещаться по гиперпространству в классическом виде. Но речь не об этом. Архитектура нашей с вами страны многомерна. И, скажем, простейший случай нормального здания — это как раз наличие конечного расширения в гиперпространство, то есть здание, которое имеет, скажем, несколько дополнительных вариантов выбора четвертой координаты. И каждая из них означает свою вариацию трехмерного наполнения. Вы с точки зрения математики добавляете дискретную координату к трехмерному наполнению здания, создавая в нем несколько видов уникальных внутренних конструкций. И это то, что видит и понимает обычный человек. Но для нас, архитекторов, тут как раз и начинаются сложности, которые не видны обычным глазом. Во-первых, пространство само по себе не дискретно, а очень даже непрерывно. То есть, например, создавая гиперпространственную свертку, вы должны выделить область провала, насколько много объема гиперпространства вы сумеете осилить. Пока просто, да? Скажем, на четвертую координату вы выделили метр. Вам нужно создать наполнение в виде пяти сверток. Это значит, что вы должны разделить свою четвертую координату на пять частей. Простейший способ — на пять равных частей. Скажем, что у вас на каждую свертку приходится по двадцать пять сантиметров четвертой координаты. Соответственно, когда кто-то поворачивает ручку здания на второе, скажем, деление, то пространство входа смещается на дискретную координату двадцать пять сантиметров, сохраняя для вошедшего трехмерное пространство, развернутое на этой координате. Ну… Цифры остальных координат запишем на всякий случай, чтобы не было вопросов… Ноль, двадцать пять, пятьдесят, семьдесят пять и сто. Да… Так вот! Проблемы синхронизации входов, которые сами по себе вынуждены растягивать и сжимать пространство, чтобы переносить вошедшего в нужное место, или синхронизаций общих точек выхода вроде окон мы рассматривать не будем. Но рассмотрим более простой момент. Например, коллапс пространства. Как думаете, что случится, если в одну и ту же дверь одинаковой свертки из разных её слоев попробуют войти и выйти два человека одновременно? Вы, девушка.
— Возможно… Я не уверен… Гм… Ну… Там же будет сильное растяжение, да?
— Да! Именно! Четвертое направление, которое вы создали, подвергнется деформации. Точнее, пространство по этому четвертому направлению будет перетянуто! И тут вопрос, как лучше распределять слои? В смысле, очевидно, что деформация тем сильнее, чем больше расстояние между слоями. Скажем, самый худший сценарий — это переход с первой координаты на пятую, или с пятой на первую в нашем случае. Выдержит ли ваш несчастный метр гиперкоординаты это? Зависит от стабильности и вложенных сил, конечно. Есть мнение, оно, сразу скажу, неправильное, что можно делать более глубокое разнесение слоев, выделять по десять и даже сто метров гиперкоординаты… Глупость все это. Такие объемы следует использовать только для непрерывных гиперпространств, а не дискретных. Но это уже специализированные лаборатории, военные сооружения, дома волшебников… Обычным людям такое не нужно и класс сооружений тут совсем другой. Хитрость же заключается в том, чтобы выделять ряд подсверток. Около дверей обычно пространство растягивается, таким образом любой человек, подходя к двери, смещается на выделенные переходные подсвертки. Условно, в нашем случае для сверток были бы выделены координаты на десяти, двадцати, тридцати, семидесяти, восьмидесяти и ста сантиметрах. А вот центральная часть координатного пространства была бы использована для перехода. И из каждой свертки было бы прямое смещение в подобласть центра около двери. Раньше это выглядело как некий коридор определенной длины. В частности, физические метр-два прихожей из-за такого архитектурного смещения трансформировались практически в четырехметровые коридоры, которые отдельно друг от друга шли в подсвертках, не пересекаясь друг с другом. Но сейчас стараются делать малое расстояние глубины пространства, а физическое пространство прихожих в изначально выстраиваемом помещении из архитектурного кристалла может быть всего пару десятков сантиметров. Это странная конфигурация для какого-нибудь жителя соседних миров, ведь в доме, где прихожая шириной сантиметров пятнадцать, жить невозможно. Туда невозможно даже войти, но вот после расширения это все приобретает смысл. Таким образом мы прячем расширения пространств за счет того, что после множественного расширения они и приобретают нужный нам нормальный вид. Но для вычисления этих параметров вам нужна математика! Понимаете? — Он покровительственно посмотрел на аудиторию. — Без математики — никуда!..
— Как вам первая неделя занятий, мэтр Тиглат? — Рокко Альянетти был в отличном настроении. Он решил угостить меня каким-то особым видом чая, для чего мы переместились в чайное кафе на берегу моря. Место приятное, но таких тут было много. Чайный берег. Тут подавали не только чаи — множество заведений этих мест торговали огромным количеством всевозможных напитков, специализируясь на чем-то своем. Но самое главное — все было несотворенное. И это особенно радовало.
— Очень… сложно. Я многое освоил, многое пропускаю. К сожалению, мне сложновато разделиться, — качаю головой. — Хотя и интересно. Но плотности информации на занятиях мне, откровенно говоря, не хватает, мэтр.
— А ваши собственные уроки? Ваши медитации на грани истощения жизненной силы… Не обижайтесь, мэтр, но мне один из знакомых студентов описал их как сущее варварство, которое вызвало у него, правда, исключительный восторг.
— Это просто средство развития праны, — я кивнул. — Инструмент. Конечно, жестокий к пользователю…
— В Академии, скажу вам по секрету, образовался кружок энтузиастов, которые начали этот инструмент осваивать. Их поймал декан, когда кое-кто угодил в госпиталь. Теперь они вырабатывают технику безопасности вместе с одним из преподавателей. Не хотите присоединиться к ним?
— Интересно, но у меня нет времени, к сожалению, — я вздохнул. — Не думаю, что несколько студентов быстро придумают на этой ниве что-то новое. А мне есть, чем заняться.
— Какие-то планы? Помимо вашей учебы, конечно, — Альянетти внимательно посмотрел на меня поверх чашки.
Воспринятое сначала с легким небрежением мое желание комплексно учиться мужчина вскоре начал уважать. Пусть он и не следил за каждым моим шагом, но все же информацию о моих похождениях получал. Да и общались мы. Скоростью, с которой я “проглотил” и изучил базу подготовительных курсов и сопутствующих элементов, мой куратор был явно поражен. А в том, что я все усвоил, сомнений не было. В конце концов, в библиотеке академии школьных учебников не водилось, а обилие терминов, понятий и просто неясных мне элементов традиции было море, отчего все, что я не мог понять перекрестным анализом источников, приходилось выпытывать у сидящего напротив меня мужчины. Благо, он был не против, хотя я и старался задавать вопрос только после того, как не мог вообще никак разобраться сам. Помогают той лошади, которая везет. И даже самый терпеливый и расположенный ко мне человек мог бы быть выведен из себя, если бы его бесконечно дергали вопросами. Так что злоупотреблять помощью куратора не стоило.
— Да. Не так давно я совершил путешествие на Остракию…
— Да, вы говорили. Почему, кстати, именно этот континент? Хотели посмотреть на творение магии основателя нашего государства?
— И это тоже. Я видел… многое. И меня ничуть не удивляет, что Бриар Всемогущий сумел объединить весь Парифат.
— Ну, объединение произошло все же до него, — мужчина пожал плечами. — Парифатская Республика появилась при жизни Бриара, вобрав в себя все земли Парифата. Кроме Алмазного Бастиона, конечно. Но Первый Колдующий Император, разумеется, сковал наш мир своей волей, не позволив стране развалиться на множество осколков.
— И тем не менее, — пожал я плечами. — Один человек сумел удержать в руках всю планету, не дав ей распасться на множество кусков. Это впечатляет.
— Вижу, мэтр, вас впечатлила Остракия.
— Меня Бриар впечатлил скорее… — Я поболтал чашку с чаем в руке. — Никогда не видел ничего подобного. Такая мощь, такая воля, такая сила…
— Я имею ввиду — впечатлила Остракия как акт творения.
— Да, континент тоже впечатляет, но я туда все же отправился посмотреть в первую очередь на то, как он появлялся на свет, — я неопределенно махнул рукой.
— Не понял… — Мужчина слегка подобрался вперед. — Вы хотите сказать, что смогли заглянуть в прошлое Остракии?.. Вы такое можете? Или я вас некорректно понял?..
— Ну да, — киваю. — Я просмотрел все те три с лишним дня, которые основатель вашей страны создавал Остракию. Видел самого Гламмгольдрига, видел чары, слышал заклинания… Я честно впечатлен. По сравнению с тем, что я узрел… Знаете, я видел очень многое. Видел архидемонов Лэнга, видел великого демона Эмушу, которого причисляли к числу архидемонов, хотя этого звания он носить и не мог бы, ведь к Лэнгу отношения не имел… Я видел битвы, сражения, применения величайших заклинаний. Я знаю, что Парифат относится к Земле весьма… покровительственно. Те парифатцы, которые о нас знают. Но у нас тоже идут войны и сражения. И многие из них ужасают. Во время последнего столкновения Шумера с посланниками Лэнга было опустошенно множество городов, а в конце войны ублюдочные ученики Ку-Клуса призвали на Землю темного бога Дагона. Я был свидетелем тому, как на нас двинулся сам океан, мэтр Альянетти, — мужчина на моменте рассказа про Дагона несколько изменил позу. Если раньше он слушал меня внимательно, но без большого интереса, то сейчас сделал какой-то внутренний вывод, наверное. Во всяком случае, он явно немного удивился. — И мне казалось, что я видел и пережил многое. Очень. Но когда я узрел Бриара Всемогущего… Это была поистине грандиозная мощь волшебства. Запредельного волшебства.
— Знаете, мэтр Тиглат, — Рокко очень осторожно подбирал слова, — мне известно, что вы не слишком хорошо относитесь к вторжениям в свою голову…
— Я не пущу вас в воспоминания! Мой мозг не проходной двор! — Раздраженно отвечаю. — Мэтр Альянетти, я к вам очень хорошо отношусь, но иногда вы просите позволить вам некоторые вещи, которые я позволять не буду. Надеюсь — это ясно?
— Дело не в моем любопытстве, — обычно осторожный и крайне корректный на выражения мужчина покачал головой, не став отступать от своей задумки. А это было на Альянетти непохоже. — Видите ли, мэтр Тиглат… На Парифате умеют заглядывать в прошлое. И многие события, включая важные для истории, мы фиксируем. Иногда так ведутся расследования стражи… Но наши методы несовершенны. Мы можем увидеть, но почти никогда, например, не можем восстановить звуки. Это слишком эфемерная материя. Ради таких вещей даже научные центры специальные заклинания разрабатывают, которые частично восстанавливают колебания воздуха по вибрациям чувствительных объектов. Или, к примеру, речь по губам. Конечно, неточно, но это дает работу многим специалистам, которые постоянно улучшают качество исторических записей. Вы же сказали, что слышали заклинания Бриара?..
— Да, — я кивнул. — Прекрасно все видел и слышал.
— Именно. Но и это ещё не все. Видите ли, чем масштабнее и могущественнее было колдовство или иные столкнувшиеся силы, тем менее четко мы можем посмотреть их, заглянуть в события прошедшего времени. Помехи, искажения… Места и события магических битв и вовсе восстанавливать крайне тяжело. В Империи есть несколько могущественных доцентов в НИИ Наблюдений и Ноосферы, но даже их немалой магической мощи, которой, поверьте, хватает иногда даже для наблюдений событий в соседних мирах, недостаточно для восстановления ряда событий, подобных творению Остракии. И здесь у меня возникает вопрос. Как вы это сделали, мэтр Тиглат? Особые шумерские чары?..
— Гм… Не совсем. Я являюсь жрецом Мардука, как и любой маг Шумера, собственно. Но помимо Бога Магии я поклоняюсь ещё нескольким божествам. Взгляд в прошлое — это апостольское умение, которое доступно мне как жрецу Хаухет. Видимо, божественной силе все равно на всякие там помехи. Особенно силе богини времени и бесконечности.
Альянетти молчал. Альянетти напряженно думал.
— Я не могу вам предложить больших денег… Творение Остракии все равно восстанавливают по частям. Там большой паззл, который собирают специалисты. Как при помощи обрывков, которые все же удается вытащить из прошлого, так и при помощи моделирования разных процессов на основе имеющегося у нас сейчас континента… Да и иных методов. Например, призывают духов людей, животных, которые хоть косвенно, но могли что-то видеть или ощущать. Но ваша версия… Она очень важна. Я мог бы договориться с руководством Академии Бриарогена, чтобы оно профинансировало ряд экспедиций в места, где произошли труднодоступные для просмотра события.
— Что я получу за это? Не поймите неправильно, мэтр. Но я все же прибыл в ваш мир учиться.
— А что бы вы хотели, мэтр Тиглат? Для истории и культуры Империи это важно, но государственной важности тут нет, — мужчина развел руками. — Могу лишь сказать, что для меня лично это было бы тоже крайне… близко. Я люблю свою страну и мир, где живу. Такой проект бы очень помог ему.
— Гм… Деньги. Просто деньги. И помощь с покупкой Ме. Я знаю, у вас их создают и передают. На Земле такое — редкость. И очень большая. Я хочу приобрести несколько на Парифате.
— Что-то специфичное может быть закрыто для свободной продажи, — Альянетти задумался. — Особенно боевое и опасное…
— Я уверен, что найду что-то, что меня заинтересует. И проблема в первую очередь в деньгах. Ме — не билет на трансконтинентальный рейс порталом и не книга все-таки.
— Я думаю, какой-нибудь выбор у вас будет, — мужчина пожал плечами. — Академия, уверен, согласится нанять вас в качестве специалиста на оплачиваемую ставку.
— И пупырь.
— Что?..
— Ещё я хочу пупырь. Стоит дороговато, а мне нужно скопировать много информации. Очень много!