• Boosty Shared
• Bandileros

• T

• 18+

Я по прежнему ищу вдохновение и раздумываю над началом новой работы. А пока эхом идёт вбоквелл-спинофф, который к фф никакого прямого отношения не имеет. Ну в депрессии я, простите, и так очень тяжело. А это — перекус, так сказать.

И утром же я связалась с Конохой — найти её было относительно сложно — номер мне дала Касуми, которая жила в общежитии при академии — я отправилась в академию и там встретилась с Касуми, которая счастливо улыбалась.

— А зачем тебе номер Конохи? — спросила девушка, записывая его на листочке, — хочешь наладить и с ней отношения?

— Почему бы и нет? Там очень интересный вечер вырисовывается. Лучше скажи, как у тебя с Ичиро, как он?

— Не знаю как он — он домой уехал — но мы официально стали парой. Разве это не прекрасно?

— Ой, а поначалу воротила нос, — я взяла листочек, — как будто он тебе совсем безразличен.

— Ну любви между нами нет, но иметь парня прекрасно. К тому же я первая среди девочек в общежитии с нашего курса, у кого парень появился. И серьёзные отношения тоже.

— А любовь?

— Может придёт, может нет, — пожала девушка плечами, — а может вообще не суждено. Но это не мешает мне наслаждаться жизнью со своим парнем.

— Оу, как всё серьёзно то. Планируете и дальше в постели кувыркаться? В общежитии с этим строго, наверное.

— О, для этого у нас в японии есть специальные отели — дома этим не занимаются. Ну то есть занимаются, но не наш случай.

— Слышала, — кивнула я, — разумные отели. Удобно. Однако, место всё же нужно подобрать хорошее — когда мы с мужем уедем на лето — а мы уедем, повидать своих родственников — я оставлю вам двоим ключи от нашей квартиры.

— Правда? — удивилась девушка.

— Да.

— Спасибо! — и прыгнула ко мне, обняв. Я была слегка сбита с толку.

— Ты просто чудо, — меня чмокнули в щёку.

В гостиную вошли девочки — несколько единиц, все не в школьной форме — выходной, и о чём-то хихикали.

— Правда-правда.

— Спасибо тебе! — и меня ещё раз поцеловали, в другую щёку.

— Кья! Что такое происходит? Касуми, ты что делаешь? — одна из девушек, красная как и все остальные, воскликнула, — что это за мальчик…

Я отстранилась от Касуми, посмотрела на них выразительным взглядом и приосанилась. Девочки ещё сильнее посмотрели.

— Не обращайте внимания, леди. Мы просто друзья с мисс Касуми, — вежливо сказала я, — не надо придумывать, у неё есть парень.

— Вот именно, — поддакнула Касуми, — не придумывайте. Ан-чан, я твоя должница.

— Подожди сначала, пока мы уедем, — улыбнулась я, — а это через полгода почти будет. А до того… — я задумалась, — ну я думаю, вы можете приходить к нам в гости по необходимости. В нашей квартире три спальни, одна наша с мужем — и две пустые. В Японии не слишком принято ходить в гости — но у нас в Англии это в порядке вещей, так что просто приходите и располагайтесь в пустой спальне, и можете хоть поселиться там — я не против. Вы нас не стесните.

— Ан-чан, я тебя обажаю, — улыбнулась Касуми, — а у вас то с мужем часто гости будут?

— Частенько. Мы весьма активно любим девушек и друг друга, так что кто знает — да и я не против, чтобы вы с Ичиро к нам заглядывали.

— Хья, это что вы тут обсуждаете? — девушка, слушавшая это, вскочила, — извращенцы!

— Эй, где ты тут извращение увидела? — посмотрела я на неё, — мы говорим об отношениях с мальчиками. У Касуми парень, у меня муж, между прочим — что тут такого странного? — склонила я голову набок, — и вообще, если этот разговор слишком взрослый для вас — идите в куклы поиграйте, не подслушивайте.

— Это кто тут в куклы играет? — разозлилась девочка.

— Ну дело твоё, конечно. Касуми-чан, спасибо за номерок.

И аппарировала прочь, в свою квартиру. К телефону, быстро.

* * * * *

Перевести Коноху к нам домой было просто — я аппарировала к ней домой, когда никого не было в гостиной и взяв девушку под руку в означенную минуту — аппарировала домой.

— Ан-чан, у тебя ко мне какое-то дело?

Коноха была в джинсах, жилетке и белой блузке под ней, очень такая… своеобразная молодёжная одежда. Даже в кроссовках.

— Ой, я сейчас разуюсь.

— Да не утруждай себя, я наложила на полы заклинание самоочистки. Они сразу же впитывают любую грязь, поэтому тут можно ходить хоть в самой грязной обуви — полы будут стерильно чистые.

— Правда? Удобно, но всё же.

— Забей на эти мелочи, пойдём за стол, я угощу тебя чаем.

Я прошла на кухоньку, достала чай и заварила. Чай у меня сохранился из допереходных времён — я взяла с собой пять мешков — прямиком доставленных мне с плантаций, чай — высший сорт, эрл-грей. С парным молоком, а так же слойки и чисто русские пироги с картошкой, капустой, с мясом.

Коноха посмотрела на румяные пирожки и попробовала один, блаженно зажмурившись.

— О, как это вкусно! Где ты такое купила? Что это за булочки с начинкой?

— Русские пироги. Древнейшее русское блюдо, продающееся на улицах — сама утром напекла.

— Так ты умеешь готовить?

— Да, умею. А вот чай английский — эрл грей с молоком — уж что-что, а заваривать чай в англии я научилась по-английски. Прошу.

Мы выпили чаю.

— Что было вчера после того, как Майрос ушёл? — сходу взяла я быка за рога, — мама сильно тебя третировала?

— Нет, — Коноха покраснела и потеряла весь свой боевой девичье-пацанский вид, — мама, она…

— Я знаю, что назначила свидание с Майросом.

— Откуда?

— Майрос сказал, конечно же. Мы же семья, мы не прячем друг от друга ничего. Майрос мой мужчина, в конце концов — он гуляет иногда налево с девочками — но с моего на то разрешения. И то только потому, что я тоже с девочками люблю пошалить.

— А, ну… маму я никогда такой не видела.

— Майрос подумал, что у неё много любовников, или по крайней мере много секса и она очень спокойно относится к его ухаживаниям — даже не прочь пошалить.

— Нет, мама не такая!

— Да, а я поставила на то, что она скромная женщина с бесинкой извращенства, как у вас это называется, внутри. То есть любит удовольствия, но муж, дочери — не до того было, плюс воспитание… А тут дочь не против — даже своего любовника домой привела — вот у неё и сработало.

— Ты так думаешь?

— Да. Я повидала много женщин, решившихся на измену — в том числе собственную маму. Приёмную. В её возрасте это нормально — знаешь, это я уже говорю опытно и авторитетно — сначала мы девочки — мы инфантильны, мы многого ждём от мужчин, строим себе фантазии о прекрасном принце… — я вздохнула, — потом мы становимся женщинами, понимаем, что такое мужчины, хотим выйти замуж и хорошо устроиться — но согласны на многое, ищем любовь, потому что секс найти проще, чем снег зимой. Потом появляются дети — и с этих пор начинаешь целиком и полностью отдаваться им — за них нужно жить первое время — кушать-какать-писать-спать-просыпаться и так далее — и всегда нужно быть рядом.

— Ой, — Коноха нахмурилась.

— Дети это прекрасно — но утомляют. Особенно первый ребёнок — со вторым уже намного проще. И вот наступает момент, когда дети выросли — обычно это когда девочка, если это девочка, начинает жить половой жизнью — то есть спать с мальчиками — или ещё лучше — выходит замуж.

— И что? И как это связано?

— В такие моменты мама заканчивается. Частично. И женщина снова вспомнает, какой она была до того, как живот стал напоминать гигантский арбуз. Просто заканчивается период в жизни — и тогда она смотрит на себя — на лице морщины, фигура уже не та — но внутри всё та же, желающая любви и удовольствия и желающая быть желанной, — улыбнулась я очень грустно, — и тогда она начинает искать себе новую любовь — новые отношения. Ей хочется снова испытать те чувства, которые были до детей, понимаешь?

— Понимаю, наверное.

— Это сродни желанию вернуться в детство, счастливое и беззаботное. Но если в детство возврата нет — то вот когда дети взрослеют — и остаёшься и заново ищешь себя — не хочешь смиряться с возрастом и подступающей старостью… Это как кризис среднего возраста у мужчин — переосмысляешь свою прошлую жизнь и своё поведение — и стараешься вернуться в то состояние, в котором была счастливой. До того, как стала беременной и семейной курочкой в курятнике — когда была девушкой.

— И ты думаешь, мама хочет этого?

— Дорогая моя, я так хорошо знаю этот взгляд, что у твоей мамы — ты не представляешь, как хорошо я её понимаю. Я так погляжу, мы уже стали хорошими подругами, верно? Ну, после того, как мой муж с тобой прокувыркался всю ночь… и я немного добавила, если честно.

— Ах, да, — Коноха смущённо отвернулась, — мне стыдно!

— Стыдно когда видно. Майрос сегодня с твоей мамой пойдёт на свидание. Он не знает Токио — но уж адрес хорошего, дорогого ресторана и приличных мест он найдёт — он настоящий джентльмен. Я уверена в его способностях — ну а что ночью он может… скажем так — будь мы настроены очень серьёзно, а не на лёгкий дружеский перепих — ты бы ползать не смогла после всего, что с тобой было бы ночью. Мы вас очень сильно пожалели. Только Аяне-сан поутру меня не пожалела — но то такое.

— И что? Хочешь сказать, что он будет трахать маму всю ночь? Так что ли? — возмутилась она, почувствовав ревность.

— Конечно будет, очень даже будет. Коноха-чан, а я предлагаю тебе присоединиться к ним. Нам вместе к ним присоединиться.

— К ним? Ты хочешь, чтобы я с мамой…

— Ну не ты с ней, а мы с тобой, мама с Майросом — и все счастливы. Но да, на четверых. Оякодон в квадрате. Ну так что?

— Ну не знаю…

— Это будет очень интересно, уверяю тебя. К тому же твоей маме очень скучно — не удивлюсь, что твой папа мягко говоря не бог в постели — поэтому она так и заскучала. Предлагаю присоединиться к ним в ответственный момент — то есть когда они уже будет делать это, и доставить твоей маме неземное удовольствие, по-максимуму.

— Ой… то есть…

— Фута-зелье никто не отменял. Эту ночь все запомнят надолго — вчера была дружеская интрижка — сегодня будет по-серьёзному. С целью довести женщину, изголодавшуюся по сексу — до экстаза как можно лучше. Майрос и я умеем это делать — а ты присоединишься.

— Ну я не знаю… мама будет против, наверное.

— А ты?

— Я тоже не знаю, — ответила Коноха, — звучит конечно прилично — но на деле это извращение каких поискать!

— Согласна, отчасти это так. Поэтому предлагаю тебе остаться здесь, до вечера — пока не придут наши любовнички — и мы можем отдохнуть и разогреться. Мы пока скроемся в одной из спален, Майрос то поведёт её в нашу с ним спальню — а когда придёт время — минут через десять, перейдём к ним.

— Хорошо, я… я попробую.

— Я научу тебя, как нужно действовать с женщиной. Поверь мне — я это очень хорошо умею. Наука нехитрая, но навык требуется, ты научишься. Пойдём, покажу тебе арсенал игрушек и как это делается…

* * * * *

Ну а момент икс настал, когда мы с Конохой вошли в спальню, где Майрос уже смачно двигался над голой и довольной японской женщиной. Я называю её мамой — но так то её звали Ноноха. Майрос показал класс, должна заметить — он целовал её, гладил, использовал все ухищрения, и она так мило стонала, что сразу видно — обхождение ей понравилось. Ну а когда он приступил к делу — то всё, понеслась.

После того, как она в первый раз кончила и они пошли на второй раунд — мы с Конохой незаметно для неё проскользнули в комнату, закрыв за собой дверь. Я села на кровать первой, Ноноха заметила меня.

— Ты… — она не успела ничего сказать, как я её поцеловала, и она закрыла глаза, а Коноха подошла рядом и начала поглаживать её руками, когда Майрос только ускорился и тоже дарил ей удовольствие и руками поглаживал бёдра. Женщина полулежала на подушках. Коноха подлезла к её груди и облизнув, стала играть с сосками, поглаживая животик и пах, а я спину.

Ноноха поняв, что её гладят в шесть рук, вовсе потеряла всякие ориентиры и стонала, запрокинув голову:

— О боже, да! Ты…

— Ан, зови меня Анна. Я жена Майроса, — сказала я, — Так ведь, дорогой?

— Да, любовь моя.

— Оу, — женщина удивилась, ты… — она опустила взгляд, и заметила рядом с собой лицо Конохи.

— Ээээ? — У неё аж глаза округлились, — Ау… ой… Майрос… тише… Коноха… что ты тут делаешь? Ты…

— Привет, Мам, — Коноха переступила через неё и положила ладошки на её грудь, — меня тоже пригласили. Оу, какие они миленькие, — она засосала её грудь.

— Ты не должна такое делать! Ты же дочь, мы не должны этим заниматься… Ах… не смотри на маму! — смутилась Ноноха.

— Майрос, постарайся посильнее, раз уж мама жалуется, — попросила Коноха, обнимая маму за плечи, — Тссс… Просто расслабься. Мы всё понимаем.

— Коноха! Ты…

Коноха поцеловала женщину. Крепко так, взасос, очень любовно. Ну а я перелезла и впилась в неё языком и губами в её губы, не верхние, конечно же.

Больше возражений высказанных не было — и оргазм получился очень, очень сильным — мы с Конохой показали всё, что умеем — и с помощью игрушек в том числе, заставив Ноноху испытать сильнейший оргазм в её жизни. Она сжала Коноху, затряслась, а уж какие звуки издавала…

Наконец они обвалились — и Майрос убрал меня от киски Конохи и перешёл сразу в неё.

— Ай… Мама… Майрос-сан такой шалун…. Оу… Ааааа! — она начала ритмично двигаться в такт, — Ой, ой, оооо! Май, я уже совсем скоро.

— Я тоже.

Я же перелезла и пока Майрос чпынькал Коноху, лежащую на своей маме — впилась губами в губы Нонохи. Тоже не верхние — и запустила язычок, заставив женщину вздрогнуть. А дальше… ну понеслась!

Через часа четыре — когда и Коноха маму с фута-членом оттрахала, и Майрос с Конохой спереди и сзади, и мама Коноху, пока Майрос меня, и Майрос Коноху, пока мама меня, и мы целовались с Конохой при этом, в общем — спустя четыре часа самых причудливых поз и комбинаций, мы перешли к тяжёлой артиллерии — а именно — к игрушкам и ролевым играм, Отыграв сначала ситуацию, когда мама ругает дочку за любовника и сама его забирает себе, потом поиграли в игру, когда все они меня отчпыхали — втроём, в три стручка, а потом Ноноху так же «наказали», и уже засветло — когда на улице было светло — мы едва шевелясь выползли из спальни.

— Ох… Это было невероятно, — Ноноха держалась за плечо Майроса, а за другое Коноха, — я думала, сойду с ума — сколько было оргазмов?

— Не меньше десятка, — я поддержала её за талию, — Ну и оякодон в квадрате мы устроили.

— А почему в квадрате? Кстати, да, Мам, я не думала, что секс с тобой настолько приятен — ты просто великолепная любовница.

— Ой, Коноха-чан, ты повзрослела, — хихикнула Ноноха, — и как тебе в маме?

— Божественное наслаждение.

Мы зашли в душ. Как и другие японские души — тут помимо джакузи — было открытое пространство, где можно мыться — Майрос включил воду, я взялась помыть Ноноху-чан, а майрос Коноху-чан. Причём мытьё мы снова сделали эротическим — приставили их к стенке, обтёрли мочалками, расцеловали, облизали обеих, и сделали им двойной куни — заставив в последний раз кончить уже в душе. Обе женщины едва держались на ногах и сползли по стенке, пока испытывали оргазм.

— Это была самая безумная ночь в моей жизни. И что, вы так часто развлекаетесь? — спросила Ноноха у меня.

— Нет, нечасто. Хотя групповушки с друзьями бывало закатывали, но если исключить настоящие оргии — где больше десятка человек — то в целом у нас всё скромно.

— Ага, — подтвердил Майрос.

— Не понимаю, как ты разрешаешь мужу иметь женщину у себя на глазах, — сказала Ноноха, лениво зевнув, пока я её ножки мыла.

— Ну во-первых — я сама бисексуальна, и очень не против отношений втроём, вчетвером и так далее. А во-вторых — мы любим друг друга. И это очень надёжная и долговечная любовь.

— Вот оно как… неужели вы с мужем настолько близки?

— Гораздо ближе, чем ты думаешь, Ноноха-чан, — хихикнула я, — Могу открыть тебе одну тайну — но ты никому не скажешь. Иначе расскажу про измену.

— Хорошо, какую тайну?

— Ну, я сейчас выгляжу намного моложе, чем мне есть на самом деле.

— Это как?

— Зелье. Я же мастер-зельевар — я могу выглядеть так, как захочу. И быть настолько молодой, насколько захочу.

— Вот оно как… — Ноноха задумалась, — сколько тебе?

— Скажем так — я старше тебя, заметно старше, а не на пару лет.

— Ого.

— А вторая тайна — в том, что Майрос на самом деле… Мой сын.

— Что? — вот тут Ноноха и Коноха одновременно воскликнули и чуть не подскочили, — Сын? Ты… Ты…

— Ага, — я беспечно улыбнулась, — хотя есть нюанс — когда я была юной — даже моложе Конохи, я была реально отбитой на всю голову извращенкой. Вот тогда я и стала мамой — но необычно. Майроса мне пересадили. То есть плод.

— А… Э… — Коноха и её мама переглянулись.

— И теоретически — мы не родственники по крови. Майрос сын моего мужа, первого и главного. Внебрачный, так сказать.

— Ничего себе, — обе женщины были шокированы.

— Да, ничего себе, — Кивнула я, — Хотя родила и воспитала его я, юридически мы можем даже детей иметь — здоровых и сильных, так что это не инцест. Но с другой стороны — он и не чужой мне человек. Я родила его и его сестру-близнеца Корину. Мы друг другу приходимся дальними родственниками.

— Ничего себе, — повторила Ноноха, — сын…

— Поэтому оякодон в квадрате, — хихикнула я, — Мама с сыном плюс мама с дочкой, вот так вот, — подмигнула я Майросу.

— И ты его жена?

— Почему нет? — пожала я плечами, — мы любовники — не знаю уж точно как так вышло, что в наши обычные отношения пришла любовь и секс — но пришли. И мы стали просто близкими людьми — не пытаясь выяснить точно, кто мы друг другу — мы любим друг друга, это главное. Очень сильно. Я его люблю и как сына, которого родила, и как сына моего любимого мужа, и как своего мужчину… — я вздохнула, — он мой. Он и его отец, Гарри.

— То есть… А ты не против? — спросила Коноха.

— Нет, — ответил ей Майрос, — знаешь, ревновать к своему папе не получается — тем более что они с мамой любят друг друга намного сильнее, чем кто-либо. Вы такую любовь вряд ли даже увидите, уникальный случай. Я очень счастлив, что в нашей семье все любят друг друга.

— Поразительно.

— Но это тайна, — я встала и помогла подняться Нонохе, — не то чтобы особо строгая, но просто мы не афишируем это. В конце концов — всё законно.

— Ну дело такое, запутанное…

— Да, лучше не пытаться вникать в тонкости наших чувств, — сказал Майрос, — всё равно поймёте их неправильно, скорее всего. Я люблю Анну, это главное. Мы любим друг друга.

— Да, всё верно. Это главное, — подтвердила я.

— Как вам вообще пришла мысль замуж взять своего сына? — спросила Ноноха.

— Почему нет — мы уже были любовниками некоторое время — а тут уехали из Англии сюда, где нас никто не знает. И позаботились о том, чтобы в Англии тоже подмести все следы своего существования. К тому же Майрос не мой первый муж, а я не первая жена Майроса.

— Не первая? — Коноха воскликнула, — Май, ты что, уже был женат?

— Да, — он нахмурился, — дважды.

— Оставьте эту тему, — попросила я.

— Почему же? — воскликнула Коноха, — я хочу всё знать!

— Потому что не всё следует знать — ты многое не поймёшь. И многое невозможно вообще объяснить, не затрагивая ещё бОльшие тайны. Майрос вдовец — его прошлую жену жестоко убили, — ответила я девочке, — и это не то, что хотелось бы вспоминать. Много крови и много грусти.

— Ой, — Коноха спала с лица, — Правда? Это так ужасно!

— Всё в порядке, — ответил Майрос, — правда. Теперь мама моя жена — мы будем вместе в любом случае, — ответил он, заметно посмурнев, — не бери в голову.

— И всё равно, прости, — она поклонилась, — я не должна была…

— Оставь это, Коноха, я просто не люблю вспоминать некоторые вещи. Но теперь это в прошлом.

— Да, дела, — Сказала тихо Ноноха, — А ваш муж? Первый, я имею в виду?

— Он со мной развёлся, когда мы с Майросом уезжали. Впрочем, мы всё равно одна семья — и я верю, он не станет ухлёстывать за кем-то, пока меня нет рядом.

— Мне бы твою уверенность.

— А что? Муж изменяет?

— К сожалению, да, — кивнула Ноноха, — постоянно. Я думала он человек приличный — но ему всегда всего мало — постоянно ходит то к проституткам, то к любовнице.

Мы с Майросом переглянулись.

— Любовнице? И что, совсем внаглую? — я выпила зелье, которое было тут в шкафчике — укрепляющее. После такой тяжёлой ночи — самое то.

— Нет, он скрывается, но я знаю, кто она и подруги мне говорили, что они спят регулярно.

— И давно это длится?

— Лет десять уже, — понурилась женщина, сжав кулаки, — он постоянно с ней трахается — с тех пор и со мной сильно остыл.

— Вот как. Значит, недотрах на фоне конкуренции? — я задумалась вслух, — Ноноха-чан, предлагаю жестоко отомстить.

— Это как? Я бы ей конечно выдрала волосы — да только муж только от меня уйдёт.

— Нет, что ты, мы не комсомольцы, но это тоже не наш метод, — пояснила я, — дорогие мои, предлагаю трахнуть её.

— Это как? — спросил Майрос.

— А вот так. Мы тебе дадим зелье, которое сделает тебя старше — на несколько лет, до состояния молодого и горячего парня, а дальше твоя работа, Майрос. То, чему ты научился у меня лучше всего — соблазнять женщин. Включаешь всё своё природное обаяние — внешность у тебя есть, и соблазняешь её. А потом трахаешь. А потом подключусь я, и вы, Ноноха, Коноха, можете ещё вторую дочь позвать — втроём. Пустим эту сучку по кругу благодаря фута-зелью. А вашему мужу сольём видео на кассете, пусть насладится моментом, так сказать.

Ноноха снова была шокирована:

— По кругу? То есть… Ты хочешь сказать — если мы её, то мой муж ко мне вернётся?

— Во всяком случае — это будет крайне изощрённая месть, — поддакнула я, — Твой муж думает, он такой умный, мужыыык, раз женщину имеет помимо жены, а мы её сделаем своей, коллективной дырочкой, так сказать. Хочешь наказать мужчину действительно жестоко — оттрахай его любовницу. И сделай это так, чтобы он почувствовал себя лишним. Короче, отнеторарим его по полной программе.

— Он психанёт.

— Пускай, так и задумано, — покивала я, — а тебя он не обижал всё это время, трахаясь с этой самой сукой? Думаю, ты имеешь полнейшее право выпить фута-зелье и натянуть её, приковав наручниками к кровати и трахать хоть всю ночь напролёт. А лучше все мы включимся в работу — и будем её постепенно раскачивать и развращать. Майрос начнёт, дальше подключусь я, потом ты с дочкой. Это будет великолепно, — я облизнулась, — месть это блюдо, которое подают горячим и острым!

— Но тогда…

— Майрос, справишься с заданием?

— Когда будет время — нам же в школу идти… о боже, школа?! — Майрос бросился прочь, — ааа!

Он вернулся в душевую.

— Время полдень. Мы уже прогуляли школу, — он вздохнул.

— Полагаю, у нас нет уважительной причины?

— Нет, — покачал он головой, — короче, нам влетит, и сильно влетит. Мама, тебе то ладно — ты можешь вообще вылететь из школы — легко защитишь мастерскую степень по множеству направлений и всё. А мне учиться надо хорошо.

— Ничего, Май, если что — я тебя подтяну по разным предметам, — пожала я плечами, — а вот выслушивать от учителей я не хочу.

— Да, это проблема, — согласилась с нами Коноха, — к тому же мои подруги поймут, что раз вас двоих и меня нет — значит мы опять… И скоро будут здесь.

— Когда закончатся уроки, — покивала я, — Ноноха, а тебе на работу надо?

— Я домохозяйка, так что нет, — покачала она головой, — а что?

— Тогда предлагаю позавтракать и пообедать разом, и отдохнуть — мы правда сильно устали ночью. Можно даже поспать, я могу дать одно зелье — за два часа выспитесь как за восемь.

— Очень кстати, — сказала Коноха, — потому что я вдруг поняла, что засыпаю на ходу. Сейчас хотелось бы дрыхнуть до вечера.

— Пойдёмте, — я притянула халаты, — Лучше не лезть в джакузи, — остановила Майроса, — как только ляжешь — заснёшь. Так что в кроватку, друзья мои, в кроватку. Можно в нашу, она огромная, всех вместит. А домой придёте потом.

* * * * * * *

И правда, выспались все за пару часов — зелье было предназначено для снятия усталости — оно усиливало естественный процесс отдыха, но не снимало усталость само по себе. Очень полезное в работе зелье — всего пару часов — вроде только легли — а к трём часам дня уже все выспались. Меня разбудил звонок в дверь — и я пошла открывать. Но узнав человека за дверью — проверила, сменила облик на более взрослый и открыла.

— Добрый день.

— Добрый, — женщина улыбнулась, — я принесла вам документы.

— Проходите.

Мы прошли в зал, сели за стол. Это была риэлтор. Она принесла договор о купле квартиры, и ещё целую кипу документов, которые я подписала.

— Вот и всё. Чек, — вырвала листок из чековой книжки, — Миссис, у меня есть к вам работа, если возьмётесь.

— Да, слушаю вас.

— Я хочу расширить свои владения. Квартира хороша, но теперь я хотела бы купить ещё две — та, что над нами и та, что через стенку, — ткнула я ручкой в стену, — вон там.

— Но они уже приобретены.

— Всё в мире продаётся. Работа простая — найдите хозяев этих квартир и уговорите их продать их мне — я могу дать двойную цену. Если не согласятся и будут капризничать — на этаже есть ещё квартира с той стороны — меня это тоже устроит, и есть квартира под нами — это тоже меня устроит. Закапризничают — переходите к следующим. Мне нужно купить ещё две квартиры и объединить их в одни апартаменты.

— Но зачем? И как?

— Это я сделаю сама, всего делов то — дверь проделать в стенке. Если стена не несущая — а тут нет несущих стен, это монолитный дом. Поговорите с хозяевами квартир и предложите им двойную цену. За это задание получите десять тысяч долларов вознаграждения, когда всё организуете и сделаете документы.

— Понятно. Но работодатель…

— А ему это знать необязательно — вы ведь вправе подбанчить в свободное от работы время? — выгнула я бровь, — так что это обращение к вам, а не к вашей организации.

— Поняла. Разрешите выполнять?

— Да, возьмите договора, — я протянула ей документы, — что ж, теперь я официально владелец квартиры, да?

— Да, верно.

Я проводила её до двери и вскоре она вернулась — через двадцать минут. С хорошей новостью — хозяева квартир согласились продать их мне — та, что сбоку — пойдёт на расширение этажа — а точно такая же как моя, но выше — там я хочу расположить свои спальни. За такой оверпрайс оба владельца согласились избавиться от довольно грузной для них недвижимости и даже предложили заселяться, если хочу, сразу — а документы оформить потом — видимо, жить здесь не хотели. Их можно понять — шикарные апартаменты, но постепенно они надоедают и место тут такое, и платить дорого за коммуналку и прочее обслуживание, налоги, опять же. Выгодно продать — хотели все.

Я получила ключи сразу же — и заплатила аванс, подписав составленный тут же договор, по которому они сдают мне эти квартиры в аренду с последующим выкупом — который будет когда оформим договор.

Пока ребята спали — я занялась объединением квартир. С помощью магии, конечно же, проделав в стене дыру — сделала проход в соседнюю квартиру, которая была обставлена немного иначе, чем наша — но тоже со вкусом и дорого-богато. А квартиру наверху — пришлось проделывать дыру в перекрытии и строить тут спиральную лестницу.

Когда Майрос и его новоявленные любовницы проснулись — я уже была наверху — на двадцать шестом этаже, и с помощью палочки исправляла все проблемы в квартире, убирала мусор, лишнюю мебель, и остановил меня только поднявшийся по лестнице Майрос.

— Мааам, что ты делаешь?

— Выспался, дорогой?

— Очень хорошо — твоё зелье просто чудо.

— Вы здесь? — по лестнице поднялась Ноноха, — ох, как у вас необычно.

— Да, я тут, — я огляделась, — пока вы спали приходила риэлтор и я попросила её купить ещё две квартиры рядом с нами — эту, этажом выше — и соседнюю, проход в конце коридора. И объединила их в одни апартаменты. Тут, как я понимаю — так же большой зал, кухня и три спальни, плюс душевая, а в соседней квартире две спальни, в которые вход через центральный зал.

— Студия типа. Ну да, — Майрос сложил руки на груди, — Мам, а зачем нам столько пространства?

— Понадобится. Для начала — мне нужна зельеварня, спальни в нашей квартире заняты — я предложила Ичиро и Касуми хоть переезжать к нам, если захотят — им любить друг друга негде. Мне нужен свой рабочий кабинет-лаборатория.

— А, ну да, — кивнул сын, — хорошо.

— В соседней квартире — которая с той стороны — я сделаю зону для гостей — гостиная, гостевые спальни, если к нам кто приедет с ночёвкой. Внизу, в основной квартире — будет квартира более общая — для всех, а здесь — сверху — наши с тобой личные апартаменты, дорогой, моя зельеварня, кабинет, гостиная совмещённая с библиотекой, и наши раздельные спальни. Если конечно нам понадобится спать отдельно друг от друга.

— Согласен.

— Предложения?

— Нет, меня всё устраивает.

— Ну как хочешь, — пожала я плечами, — Ичиро и Касуми, если они приедут с желанием любви — мы переселим в гостевую часть — там две спальни и гостиная. Я даже не против, если они оба переедут к нам и будут там жить.

— Жить? — спросила Коноха, — то есть Касуми-чан будет жить здесь? С вами?

— С Ичиро. Коноха-чан, ты не заметила, что даже во время групповушки они держались отдельно от нас и не пересекались. Я думаю, они просто не из такого теста слеплены. Им групповушек не надо — они хотят жить друг с другом.

— Она жутко стеснительная, — сказала Коноха, — от того, что мы все её увидели голой наверное спать не могла. Хотя не то чтобы там было на что посмотреть.

— Обычная девушка, как по мне. Хотя я вообще мало что понимаю в японках, если честно. Девушка как девушка.

— Вот и я о том же.

— Я бы не сказала, что выглядит она как жуткая стесняшка — даже наоборот. Парень придал ей уверенности в себе — а что ты думаешь об Ичиро?

— Ну… — Коноха замялась, — Он вроде бы самый обычный, не? Ты с ним знакома больше меня.

— Нет, ты его много лет видела, а я только один день и одну ночь.

— Без каких-либо впечатляющих результатов. Обычный трудяга, каких много. Как и все мальчишки облизывался на девушек, скромен, вроде бы. Ты лучше его знаешь.

Подумав, я кивнула:

— Я всего ничего его знаю — слишком мало, чтобы что-то конкретное сказать о человеке. Однако, на первый взгляд он немного лучше других парней — не такой… идиот.

— А почему это другие идиоты?

— Они всерьёз мне предъявляли ревность за то, что я нравлюсь девушкам. И Майрос тоже. Моя логика сломалась. В моём понимании — если тебе понравилась девушка — иди скажи ей об этом, если нет — то какие претензии? Пусть гуляет с кем хочет — это её право, а у них отношение такое, странное.

— Их ревность понятна — кому-то нравились мы, я особенно, — пожала плечами Коноха, — и тут появляются два красавчика, по которым все наши девки начинают пускать слюнки — и на парней теперь ноль внимания, всё внимание приковано к вам. Парни не любят конкурентов.

— А они пытались к вам подкатывать? Мы кажется об этом уже говорили — они ведь даже не пытались — то в чём смысл таких бесконтактных и заочных отношений?

— Нет, это вы смелые. Точнее не боитесь неудач и отказов, — сказала Ноноха, — и сами очень решительные — а для мальчиков иметь симпатию и подкатить на практике — это совершенно разное. Я их понимаю — мне тоже очень в школе нравился один мальчик — но смелости подойти к нему у меня не было. И я была очень разбита, когда он начал приставать к девочкам.

— Вот как?

— Просто у вас почему-то удаётся легко перевести свою симпатию в ухаживания. Как будто вы не боитесь отказа.

— Не боимся.

— А если бы подкатывала к своему мужу? Любому из них, — продолжила она, — хотя бы к тому же первому, а если не удастся — сделаешь что-то не так, скажешь что-то не то, не произведёшь нужного впечатления — он тебя просто бросит и уйдёт. Я думаю, ты бы мандражировала очень сильно.

— Мам, я думаю, мы в этом плане ненормальные, — согласился с ней Майрос, — ты слишком смелая. А от тебя научился и папа, и я, — он развёл руками, — разве ты не рассказывала, что тебя тоже девочка было дело продинамила?

— Да, было… — я задумалась, — было…

— Ну вот. Так что имеют право ревновать — они просто не могут так легко как мы подойти к ним. Это тебе не хентайчик, между прочим.

Я сдалась:

— Капитулирен. Я не учла этого — это я тут ненормальная, признаю. Но к этой женщине — всё равно нужно будет хорошо подкатить. Смачно так.

— Это оставь на меня. Как её зовут? Где работает, что вы про неё знаете? Если есть такая возможность — я бы хотел сразу с ней познакомиться.

* * *

Быть злодеем в такой истории нехорошо — но с другой стороны — эта сука заставила женщину страдать — причём почти увела у неё мужа. И в означенный момент — пока мы сладко всю ночь трахались — отец Конохи и муж Нонохи проводил ночь в «отеле любви» со своей пассией, что удалось выяснить по горячим следам. Хотя он не особенно скрывался — и наверное не ждал не гадал, что к нему будут применены заклинания поиска.

Майрос вышел на дело, выпив зелье, которое накинуло ему сразу лет десять — из подростка — пусть и хорошего такого, крепкого и умелого — он превратился в молодого человека. Спортивного, красивого — Ноноха, увидев его, аж губы закусила — потому что Май в двадцатишестилетнем обличьи выглядел… великолепно. Я бы даже сказала — очуменно — мужчина просто орёл.

— Какой красивыыый, — вслух сказала Коноха.

— Как и его отец и дед, — хихикнула я, — вот что значит шестьдесят поколений чистокровных предков, — хихикнула я ещё раз, — хотя чаще бывает наоборот и чистокровные страшненькие.

— Шестьдесят? — воскликнула Ноноха, — боже, что у вас за семья?

— Древнейшая и благороднейшая, — отмахнулся Майрос, — теперь, как я погляжу — моя пассивная привлекательность улучшилась? Ноноха-чан, — он скользнул к Нонохе и положил руку ей на спину, чуть прижав к себе. Сейчас он был даже выше неё, чуть прижал к себе, — надеюсь, я тебе нравлюсь и в таком виде?

— М… — она покраснела как девочка, — Мааа… ооой…

— Хе-хе, мама влюбилась?

Ноноха покраснела.

— Я? Что? Да… ой…

Я только наблюдала за этой сценой — максимальное впечатление, которое у женщины может создать парень — потому что Май был и внешне и внутренне идеален. А она отбросила свои обычные стеснительные барьеры и прижалась к нему, крепко обняв.

— Ты такой хороший… как жаль, что ты женат.

— Это не значит, что у нас ничего не может быть, Ноноха-тян, — сказал он негромко, — ведь у мамы есть папа и у них двоих — полным-полно любовниц.

— Было, дорогой. Теперь нет.

— Но ведь было ведь, да? — спросил Майрос, — и у них долгие и счастливые отношения. Так что если я женат — не значит, что я не могу быть с тобой, например.

Ноноха улыбнулась:

— Нет, но предложение быть твоей любовницей очень заманчивое. Не надо меня соблазнять на то, что я не смогу делать.

— Ноноха-чан, — он положил ладошки ей на попку, — почему нет?

— Я старая.

— Ты знаешь, сколько маме лет? Она старше тебя вдвое примерно.

— Это верно, — помахала я рукой, — и ничего. Так что ты весьма ещё молоденькая для Майроса.

— Ой… — Ноноха порозовела, — я не знаю…

— Но сначала мы накажем одну сучку, что тебя обидела. Она хочет членов — мы ей их дадим, столько, что стоять не сможет. Ты не возражаешь? Я пойду ей соблазнять.

— Да, это коварно, но можно, хотя такого тебя хочется для себя оставить.

— Так мы вместе её отшпилим. Ладно, прости, — он клюнул её в щёку, — мне пора. Постараюсь узнать про эту мадам побольше и приду к тебе, как только смогу. А надо ещё старшую твою девочку пригласить к нам.

* * * * * * *

Майрос убыл на охоту за мадам — а я аппарировала в дом Нонохи, вместе с ней и Конохой.

Дом был как в воспоминании Майроса — такой же классический, но вживую он намного интереснее.

— Пойдём, я познакомлю тебя со старшей дочерью. А долго твой муж будет эту… соблазнять?

— Дня три-четыре. Зависит от мадам, я уверена, ему легко удастся. Если женщина такая, то он легко её соблазнит.

Ноноха тут же ушла на кухню, а Коноха — потащила меня за стол.

— Как хорошо, что ты зашла к нам. Страшно, что я пропустила в школе занятия — впервые в жизни — но с другой стороны — как-то спокойно на душе.

— Не беспокойся, за один день нас пожурят, но не отчислят. У нас были уважительные личные причины — можно сказать так, и всё — нельзя допытываться. Главное держаться уверенно и не падать с извинениями к ногам преподавателей.

— Оне-чан, — к нам внезапно выбежала девушка, лет двадцати, точнее юная японка — ты где пропадала? Всю ночь? А где была мама? — она набросилась на Коноху, — куда ты пропала, знаешь, как я волновалась?

— Прости, — Коноха высвободилась из её объятий, — я была занята… — и покраснела.

— А кто это с тобой.

— Это Анна-чан, моя подруга, — сказала Коноха.

— Привет, — махнула я рукой, — Да, будем знакомы. А ты…

— Это моя сестра Майуми.

— О, приятно познакомиться, — я кивнула, — Майуми чан, у нас всех есть к тебе очень серьёзный и взрослый разговор.

— А? — Майуми порозовела, — что за разговор?

— Пойдём куда-нибудь где можно посидеть и выпить чаю, а там поболтаем. Вонни, подай чай.

Домовичка я купила ещё в Англии, но до сих пор не использовала. Лопоухое существо — кстати, совершенно не знакомое японцам, появилось рядом, захлопало ушами и вскоре на столике рядом появились чашки чая.

— Хозяйка желает ещё что-то?

— Нет, спасибо, Вонни.

Домовичок ушёл.

— Это что было? — у девочек аж глаза на лоб полезли.

— Это? Вонни. Мой домовой эльф. В Англии их используют как слуг.

— Типа рабов?

— Вроде того, — кивнула я, — очень услужливые и преданные существа.

Я села за небольшой журнальный столик, на диван. И взяла чашку моего любимого чая с мёдом. Девочки рядом сели.

— Майуми-чан, вот мы с тобой и познакомились — я многое о тебе слышала.

— Правда? И что?

— Только хорошее, уверяю тебя. Ты ведь догадываешься, что Коноха-чан ночью не в шахматы с нами играла? — спросила я, глядя ей в глаза.

Майуми резко покраснела и опустила взгляд в стол.

— Я… это… — Она растерялась, — ты говоришь про…

— Секс? О да, про него, любимое наше занятие. Так уж вышло, надеюсь, ты на меня не в обиде?

— Нет, — сказала Майуми, — но… серьёзно? Вы занимались этим всю ночь? А мама?

— А мама тоже, — хихикнула я, — с нами. Ох и было весело, скажу я тебе.

Майуми сильно ревновала — это надо же, родственники такое устраивают. Это неприятно.

— И зачем ты мне это рассказываешь?

— С практической целью, уверяю тебя, — я подвинула ей чай, — угощайся. По реакции японца я ещё не могу понять, что у него на уме, а пользоваться легилименцией незаконно и некультурно. Поэтому я даже не знаю, девственница ты или нет — обычно по реакции можно понять, но не в этом случае, — кивнула я, — можно задать тебе этот вопрос напрямую — у тебя парень есть или был?

Майуми сильно покраснела.

— Я… я должна ответить?

— Не должна, это просто чисто женский разговор, — развела я руками, — я спрашиваю с конкретной целью — чтобы понять, как с тобой дальше общаться — если ты девочка — то я объясню всё, если нет — то не буду смотреть на тебя как на неопытную. Возраст у тебя такой, что девочек такого возраста очень и очень мало. У нас в Англии, по крайней мере. Но кто его знает, как у вас, у японцев это устроено. Ну так что?

Майуми-чан посмотрела на Коноху.

— Ну… — она зарделась, — я… у меня, то есть…

— Да говори ты как есть, — подтолкнула её Коноха, — не просто так же спрашивают. Спала с мальчиком, или нет?

Она ещё больше стала похожа на анимешного персонажа и ушла в глухую оборону:

— Я… я не хочу об этом говорить.

— Майуми-чан, ты заставляешь нас думать, что обратиться к тебе было плохой идеей. Ты не готова говорить — но наши отношения тебе неприятны — но когда тебя саму тащат за уши на разговор — впадаешь в ступор. Ты сама себя выталкиваешь за борт половой жизни и потом от этого страдаешь? Так что давай, не глупи — просто скажи. Мы вот всю эту и прошлую ночь чпыхались с Конохой — и мой муж, и я её, и меня они тоже, и маму вашу, мы все.

— Аааа! — Майуми прижала руки к щекам, — какое извращение!

— Ну что ты, всем понравилось. Был великолепный секс — если бы не зелья — мы бы сейчас могли только лежать и блаженно улыбаться, и ходили моряцкой походкой. Майуми-чан, — я подёргала девушку за рукав, — Ну так говори — девочка ты или нет?

— Да. Наполовину.

— Это как? — не поняла я.

— Эт-то… — Она посмотрела на меня.

Я так поняла японское Эт-то — это что-то вроде «эээ» или «нууу» по-русски.

— Это?

— По нормальному я девочка. Физически.

— А не по нормальному? В попу?

Она кивнула.

— И минетом тоже? — ухмыльнулась я, — и кунилингусом, наверное, тоже.

— Эй, не говори таких стыдных вещей!

— Ничего не стыдных — я вот обажаю оральный секс. Минетик делать и куни, и когда мне делают, — облизнулась я, — и в попку тоже интересно — но не так впечатляюще. Значит, будем говорить как с женщиной, хотя это и не так. Майуми-чан, — я закинула руку ей на плечо, — во-первых — не ревнуй — мы с мужем одноклассники твоей сестры — ну познакомились, ну переспали. Дело молодое. А мама… У неё случай особый — я сама решила привести Коноху к маме — а так её соблазнил мой муж. Что было для неё удивительным.

— Муж?

— Да. Короче, устроили мы групповушку на четверых — и должна заметить — было великолепно — только тебя на ней не хватало, видишь ли. А то Коноха есть, а ты дома сидишь, но так получилось. Сама видишь как с тобой трудно договариваться.

Майуми насупилась:

— Меня? Ты хочешь, чтобы я переспала с мамой?

— Ну можно, если ты захочешь. Или мама с тобой — если выпьет фута-зелье и отрастит себе член на время. Да, такое тоже есть и мы с ним трахались — ваша мама меня этой ночью трижды поимела. Ох и хороша Ноноха-чан.

— Фи.

— Не говори так — это правда очень впечатляет. Короче, Майуми, есть дело.

— Какое? — она высвободилась, — надеюсь, не зовёте на групповуху?

— Именно что зовём, но есть нюанс, — я отпила чаю, — ваш отец уже лет десять как изменяет своей жене.

— Что?

— А чему ты удивляешься? Он всю эту ночь был со своей любовницей — даже не заметил, что кроме тебя дома никого не было. Лет десять изменяет и делает вид, что всё хорошо — маму вашу неторарят, она страдает.

— Как это… противно! — вскочила Майуми, — бедная мама!

— Да, несчастная женщина. Мой муж конечно спал со многими девушками — но есть нюанс. Я сама их соблазняла и мы вместе с ними спали, — пояснила я, — а во так изменять — это противно. Будь ваша мама некрасивой или плохой женщиной — я бы могла его немного понять — но ведь она симпатичная, ещё нестарая, очень впечатляющая.

— И? — спросила Майуми.

— И мы решили отомстить ему, — улыбнулась я, — короче, слушай наш гениальный, надёжный как швейцарские часы, план. Мой муж — тот ещё казанова — соблазнит эту женщину. А дальше он её трахнет. А потом мы все её будем трахать. Приведём к нам домой и устроим большую групповушку — у нас есть фута-зелье, так что наших членов ей достанется целая куча — раз она так хочет.

— А…

— Пустим эту сволочь по кругу. И ты тоже присоединяйся — будет секс как наказание. И ему, и женщине, посмевшей на чужого мужа рот разевать. Майрос быстро её охмурит — я уверена, он очень смелый и умелый мальчик. Так что в ближайшие дни нужно будет прийти к нам и поучаствовать.

— А… — она снова склонила голову набок, — Прийти к вам? Поучаствовать? То есть ты хочешь, чтобы я, мы все…

— Ну если вы хотите почпыхаться вместе — я вам не препятствую. Я имею в виду — может быть ты хочешь воспользоваться фута-зельем и показать любовь с Конохой-чан или мамой… или мной? — подмигнула я, — я не против, если честно — только скажи и я с радостью. Потому что и мама твоя и сестра меня уже чпыхали — а тебя для коллекции не хватает.

— Хорошо, — отвернулась красная девушка, — я подумаю над этим.

— Ну так будешь участвовать в наказании папиной любовницы?

— Да. Если вы всё решили — то я в деле.

— Тогда будь готова по свистку бросить всё и пойти к нам на всю ночь. Я не знаю, сколько времени понадобится Майросу на то, чтобы её соблазнить — но думаю за неделю он управится.

— Я согласна.

* * * * *

Неделя? Это я сильно недооценила майроса и переоценила эту блудливую женщину — ему понадобилось полтора часа, чтобы она согласилась спустить перед ним трусики — и он уже вечером — в шесть часов, подал мне сигнал с помощью сквозного зеркальца, что она у нас дома — я как раз составила компанию Конохе и её сестре, мы обсуждали новинки японской волшебной моды, и вдруг зазвенело зеркальце. Достала, посмотрела.

— Мам, всё окей, она у нас дома.

— Серьёзно? Поняла, сейчас мы все прибудем — а вы пока там начинайте.

Я спрятала зеркальце.

— Коноха, Майуми, Ноноха! — использовала я сонорус, — идите сюда.

Девушки вышли.

— Что такое? — Ноноха по видимому готовила и была в фартуке.

— Мы недооценили Майроса и переоценили эту сучку. Ему понадобилось меньше двух часов, чтобы она потекла. Они сейчас уже трахаются у нас дома — так что собирайте вещи — у меня есть куча игрушек и прочего, мы идём на казнь через сну-сну!

* * * * * *

Дальнейшее… Описывать трудно — но больше всего была шокирована Маюми, потому что она была малоопытной, но не неопытной совсем — увидев как в постельке Майрос в своём взрослом обличье трахает эту мадам — она резко покраснела и возбудилась. Я аккуратно провела между её ножек пальцами, там было мокро.

— Нравится? — спросила у неё на ушко.

— Ты… трогаешь меня?

— Почему нет? Маюми-чан, мы участвуем в одной групповушке. Это значит — я хочу тебя, — я облизнулась.

Хорошо что комната была звукоизолирована. Я вышла в центр, достала сумку и из неё множество белья и игрушек.

Достала вибраторы, дилдо, наручники, кляпы, и многое другое. Скинула с себя рубашку и джинсы стянула.

— Хорошо что мы выспались. А теперь, девочки, приведите Маюми в хорошее состояние.

— Это как? — спросила Ноноха.

— Она слишком стесняется. Это не будет выглядеть как наказание. Маюми-чан, — я расстегнула на ней ремень, скинув юбку, — самое время раздеться и немного поиграть с тобой — предварительный разогрев, так сказать.

— Ой, — она прикрыла пах рукой.

— Ничего, — я опустилась на колени перед ней, обхватила за бёдра. Киска у неё была слегка волосатая, но пушок был не густой, как у зрелых милф, а такой, и только сверху — видимо аккуратно выбрито. Лизнула.

— Эй, там грязно.

— Нормально, — я погладила её губки пальцами, слегка открыла и провела язычком по нежной скользкой розовой поверхности внутри. Она правда была девственницей, — какая миленькая кисочка, — я потрогала кончиком языка клитор, заставив её дёрнуться, — Ноноха-чан, твоя очередь.

— А? Ага, — Ноноха опустилась рядом и посмотрела снизу-вверх на Маюми. Та округлила глаза. Ноноха же смачно лизнула её киску.

— мама!

Но Ноноха не ответила — она продолжила делать куни, причём очень неплохо. Коноха же подошла к нам, и взяла в пальчики соски сестры, взяла её руку и положила себе между ног. Маюми начала её гладить и вошла пальчиком, а второй рукой — в меня. Я поцеловала её, нежно и страстно… И мы начали такую вот стоячую групповушку в четыре девушки — и вскоре Маюми не выдержала — от происходящего и гипервозбуждения она застонала, а потом затряслась и схватилась за нас руками, ноги подкосились. Мама удержала её от падения, и мы тоже… Она кончала ну очень красиво и мило — и обмякла, повиснув на нас.

— О боги, что это было…

— Какой красивый оргазм, — сказала я, — Ну что, Маюми-чан, как тебе?

— Мамин язык великолепен, — сказала Коноха, — Мама прекрасно умеет делать куни.

— Ну ты меня совсем захвалишь, — смутилась Ноноха, — но да, Маюми-чан, у тебя великолепная киска. Такая сочная и сладкая.

— Мааам!

— А что мам? А теперь пойдёмте что ли? — предложила Ноноха, — где ваше зелье?

Мы выпили зелье и через пять минут — когда отросло всё, что нужно — пошли. Я взяла версию для зелья с большим членом — обычное на пятнадцать сантиметров даёт, а это — на двадцать, очень большая дубина. Маюми-чан посмотрела на свой стоящий член и потрогала его, подёргала, разглядывала.

— Странно ощущается. Непривычно.

— Да, абсолютно идентичные настоящему члену ощущения.

— Правда?

— Ага. Хочешь, я тебе минетик сделаю?

— Не против.

И я сделала, недолгий, правда, облизнула его как следует и прекратила.

— А теперь в бой!

Дальше… Дальше был жёсткий секс — мы вошли вчетвером, теперь в постели было пять членов на одну дырочку — Майрос самоустранился, и женщина не успела пискнуть, как её руки связали, вставили кляп и мы все переглянулись.

— Самое время немного поразвлечься? Поверь мне, солнышко, тебе очень понравится, — погладила я её по щеке, — Маюми-чан, хочешь открыть счёт?

Я развела ноги женщине, и Маюми открыла счёт — вставила, неумело, свой член, заставив её выгнуться. Он был великоват, и очень сильно её натягивал — она завыла, Маюми же быстро вошла в раж. А потом присоединилась Коноха — сзади…

Через четыре часа — мы трахали её как только могли — в три стручка одновременно, в два ствола, Ноноха на ней отыгрывалась особенно жёстко, ставила раком и драла так, что та только верещала в кляп и пучила глаза. Девочки же держали её за ноги, в последней позе — две девочки взяли её за ноги, и держали их наверху — а Ноноха её трахала только так.

Через четыре часа она уже лежала на кровати, пуская слюни из под кляпа.

— Ну что, дорогая, — Ноноха погладила её по щеке, — разминка закончена. А теперь будет казнь! Девочки, несите вибраторы, дилдо, наручники и всё прочее! Пора кое-кого выпороть.

Я наколдовала на стене два больших стальных крюка и не дав этой женщине пискнуть — приковала её руки наручниками к крюкам, ноги снизу, тоже приковали. И началось…

Весь БДСМ-арсенал перепробовали — я лично — Майрос меньше всего участвовал в экзекуции — а вот Ноноха оттягивалась на все триста процентов — она избила её по жопе и спине плетью, чуть ли не до крови, вогнала в неё вибраторы, сразу два, поиграла с ней анальными шариками и пробками, использовала воск, которым капала ей на клитор — ощущения были — как будто расплавленным железом окатили. Ох она верещала! В конце концов — её просто использовали с зачарованной секс-машиной — анимированным большим дилдо.

Майрос регулярно фотографировал процесс на полароид, гадко хихикая при этом. Ох это было-было-было…

И только к семи утра женщина, уже которая была полностью истерзана и истрахана до края, была освобождена от кляпа. И тут же бегом отправилась в туалет, вернулась оттуда со страхом глядя на нас. Мы же приоделись — и стояли перед ней.

— Ну что, понравилась ночка? — спросила Ноноха, — ты ведь так любишь члены, что даже на женатых мужчин заришься, — она облизнулась, — какой же всё-таки мой муж идиот! И стручок у него маленький, и жарит он так себе, — сложила она руки на груди, но тут же обняла Майроса, поцеловав его крепко, взасос, — Как хорошо, дорогой, что я встретила тебя и поняла, какой мой муж ничтожество.

— Неудачник, ты хотела сказать? Если бы он этой, — скосил взгляд Майрос, — не дарил квартиры, машины, дорогие подарки — то ему бы и любовницу никогда не удалось завести?

— Верно, дорогой, всё так.

— А? — любовница — я даже не узнала её имя, округлила глаза.

— Можешь трахаться с ним сколько захочешь, — махнула рукой Ноноха, — это чмо мне больше неинтересно. Тем более, у меня и моих девочек теперь есть такой мужчина, — она крепче обняла Майроса, — а он может развлекаться себе с такой вот, одноразовый как пластиковый стаканчик.

— Это почему одноразовый? — спросила я.

— Потому что один раз и всё, — хихикнула Ноноха, — ну может дважды, не более. Он и когда мы поженились то в медовый месяц больше двух раз подряд никогда не мог выдать. Это Майрос может десять оргазмов за ночь доставить и всю ночь напролёт, а этот… тьфу!

— Да, мне даже тебя немного жаль — столько времени на него потратила, — покивала я, — но зато видимо у него деньги есть.

— Только это и держало. Но моим мужчиной он так и не стал.

Любовница округлила глаза и смотрела.

— Так вы жена… ой…

— Что, только что поняла? Да, милочка, и все твои дорогие удовольствия — из моего семейного бюджета, между прочим. И квартирка в Токио, и машинка, и платья вон, модные, — обошла она эту кралю, — а ничего так, но слаба на передок, ой слаба…

Любовницу было жалко — она скукожилась, под взглядами всех присутствующих.

— Мам, а мы её ещё будем шпилить? — спросила Коноха.

— Если она не против, конечно, — хихикнула Ноноха.

— Я больше не буду спать с вашим мужем, — сказала она, сжавшись, — я виновата…

— Конечно виновата. Десять лет, сколько тебе было тогда? Четырнадцать? Пятнадцать?

— Четырнадцать.

— Ого, а мой муж то оказывается любит девочек помоложе, — присвистнула Ноноха, — Ну хоть он тебя прокормил, как я погляжу. Но вот зря ты продолжила с ним отношения.

— Я не специально, — она захныкала, — он… у меня ведь больше никого не было тогда. А тут мужчина — и работу обещает, и деньги даёт, и содержит — что я понимала? А потом…

— А потом оказалась ты любовницей богатого папика, — сложила руки на груди Ноноха, — понятно.

Мне её стало немного жалко.

— Какая отвратительная японская традиция — детской проституции.

— Да, согласна, — согласилась Ноноха, — отвратительное дело. Но девочки идут — вот как эта — устроить жизнь при богатом мужчине хочется всем. У нас в стране жёсткие условия выживания — работать нужно.

— Работа японцев это вообще мем, — сказал Майрос, — почти как домовые эльфы пашете. По крайней мере с нашей, английской точки зрения.

— А что поделать — суровые условия. Вот некоторые и продают себя выгодно.

— Противная сторона жизни, — поддакнула я, — Ну что делать с ней будем? Вроде она сука каких поискать — а вроде как и жертва общественных обстоятельств и богатого ухажёра, который её купил.

— Дать бы ей по шеям, — бкркнула Ноноха, — но жалко. Ладно уж, — она положила руку ей на плечо и потащила к столу, — пойдём поедим. А то ты выглядишь так, будто сейчас упадёшь в обморок. А ты нам всё расскажешь про свои отношения с моим мужем.

И она рассказала. Итак, история оказалась драматичной — мужчина её, когда она была подростком, охамутал — решила подзаработать на «оплачиваемых свиданиях» без секса — а там слово за слово, поцелуи, минет, куни, секс, через год уже была счастлива, что нашла себе такого «спонсора» и к концу своего подросткового возраста — радовалась жизни, скрыв от родителей и семьи в целом своего ухажёра. После школы работать не пошла — потому что мужчина её содержал полностью — но зато начала искать интрижки на стороне от любовника — втайне от него, конечно же. А он… Он был слаб в постели, но зато щедро платил. Педофил старый — я сама любила девочек помоложе, в её тогдашнем возрасте в том числе — но то такое. Я никому деньги не платила, и не развращала девочек — ничего к чему они не были готовы я им не предлагала. А когда готовы — они бы это и так сделали — не со мной так с кем-нибудь другим, так в чём собственно заключается преступление? В том, что вместо какого-нибудь папика или ашота-камшота, девочку приличная состоятельная женщина целует?

Ну, я так полагала — и не перестаю полагать именно так. Это в сказочных джунглях до восемнадцати девочки не задумываются о сексе — если так судить — то в итоге они начнут как собачки трахаться со всеми подряд — и будет как в японии — где цветёт и пахнет даже проституция среди подростков. Впрочем, я всегда такого мнения придерживалась — родитель, впадающий в ступор и убегающий от полового воспитания ребёнка — оставляет тем самым его воспитание улице и методу тыка. А потом они же заламывают руки — что ж это такое деется, откуда у нас столько проституток, извращенцев да почему всё не так, как мы хотели…

Наболело. А вот наша гостья рассказала душещипательную историю о том, как она повелась на лёгкие деньги за обычное свидание с мужчиной — ему тогда не было ещё и тридцати, он был на высоте, бизнес семейный, по производству каких-то там волшебных финтифлюшек шёл в гору, денег хватало на неё и на семью — так что она с радостью пошла с ним на свидание. Потом больше, потом ещё больше, потом переспали, а потом она начала с ним спать чуть ли не несколько раз в неделю. Годы шли, она взрослела, созревала, и года три назад начала искать себе нормального мужчину — вот только нормального мужчину не найти — к тому же у неё бэкграунд — любовницы богатого папика — с такой историей любви мужчины не пылали вдохновением и не ухаживали за ней — и вообще, считали, что у неё есть тайный любовник — ведь она не работала и денег было достаточно всегда.

— Значит, ты хочешь соскочить с поезда, — спросила Ноноха, — бросить моего мужа, но уже не можешь, так?

— Примерно так, да, — понурилась эта дурочка.

— Вот к чему приводят нездоровые ранние отношения.

— Кто бы говорил, — ответил мне Майрос, — мне напомнить, сколько тебе было, когда ты встретила Гарри?

— Дорогой мой, мы с Гарри влюбились друг в друга. Это раз. Мы были ровесниками — это два. И мы до сих пор любим друг друга, больше, чем кто-либо на свете — это три. И мы даже не спали с ним первые три года знакомства — это четыре. Это здоровые семейные отношения, они хоть и начались рано по сравнению с другими — долговечные. По мере нашего взросления, мы только больше и больше понимали, что всё сделали правильно. Но так бывает крайне редко — чаще один из партнёров из-за возраста не понимает другого, если они разного возраста. Или не понимает токсичности самих отношений — например, как в этом случае — когда мужская похоть заставила его лишить девочку нормального девичьего взросления и нормальных любовных отношений, и испортила ей жизнь. А соскочить уже нельзя — финансовая зависимость.

— Прости, я…

— Ничего, дорогой. Ты ещё многого о нас с Гарри не понимаешь. Пока что. Особенно о том, какой я была до твоего рождения.

Майрос потупился. Ноноха же вернула внимание к женщине.

— Итак, что делать будем, дочери? Простим её?

— Простим, — сказала Коноха, — она конечно дурочка, но что она понимала в четырнадцать то лет?

— Согласна, — поддакнула Маюми, — но она теперь будет нашей любовницей. А не папиной.

— Это как? — спросила Коноха.

— Сестрёнка, тебе ведь тоже понравилось фута-зелье? А друг с другом… ну можно конечно, но непорядок. Давай возьмём её к себе в качестве наложницы. Будет у нас дома прислуживать — убирать, стирать, готовить. В общем — зарабатывать деньги честным трудом — а заодно будет нашей любовницей. Семья у нас не бедная, дом не маленький, — она потёрла руки, — да и всё равно ведь ей жизнь оплачиваем — так почему она должна это делать почти забесплатно — папа в неё пару раз в неделю кончит и всё — отработано. Нет, мы тут явно ей переплачиваем, и очень сильно переплачиваем.

— Э? — девушка огляделась, — наложницы?

— А что тебя удивляет? Ты и так на положении содержанки, — сказала Ноноха, — и мне кажется, ты сама понимаешь, что влипла с моим мужем в неприятную историю. Так что варианта два — забирай всё, что он тебе подарил, машину, квартиру, подарки — и отчаливай прочь от нашей семьи — и живи своей жизнью. Или иди к нам домой в качестве слуги — будешь работать как наложница — служанка днём и любовница ночью. Деньгами мы тебя не обидим.

— Это как Эстелька? — спросил Майрос.

— Нет, дорогой, Эсти это уникальный случай.

— Ну так что? — спросила Ноноха.

— Я согласна быть наложницей, — сказала она, — хоть это и уязвляет моё самолюбие.

— Надо же, какие мы слова вспомнили. Ты десять лет уже любовница моего мужа — а тут вспомнила про самолюбие. Где оно было, когда ты на его деньги жила всю жизнь?

— Виновата, — потупилась она.

Ну надо отметить, что собственная квартира и даже автомобиль в японии — это роскошь. «заработать» их киской начав в четырнадцать лет с мужчиной-бизнесменом встречаться — это вполне себе неплохой вариант для начала жизни, если так посмотреть, чисто практически.

— Значит, ситуацию мы разрешили к общему удовлетворению? — спросила я, — как хорошо получилось. Вот только вы теперь обязаны мне показать, какое будет лицо у вашего мужа, когда он узнает в новой наложнице свою любовницу — и последующие события. Я это воспоминание сохраню.

— Хорошо, я сделаю это. У вас есть омут памяти?

— Есть, так что я буду ждать. Майрос, Коноха, нам кстати через полтора часа нужно быть в школе, так что, девочки, мы оставляем вас втроём. Надеюсь, вы хорошо отдохнёте. И Ноноха-чан, я жду твоих воспоминаний — они станут звездой моей коллекции.

* * * * * *

А вот школа… В школу мы пришли, приведя себя в полный порядок — ни следа от ночного не осталось — пришлось принять зелье бодрости и поспать немного — час, и залиться ещё зельем передышки — всё, чтобы выглядеть красиво.

Но всё равно, мы выглядели слегка помято, как по мне — следы бессонной ночи, полной секса и тяжёлых нагрузок сказывались — мы устали, походка особенная, Майрос шёл бодрячком, Коноху под руки вели мы с ним.

Ах, да, тут же ещё меня считали парнем — и я оделась соответственно.

Однако, всё равно нам не дали спокойно дойти до своего класса и начать занятия — на ходу перехватил кто-то, представившись членом студсовета — девушка сказала пойти в учительскую. И мы пошли — а в учительской на нас наехала преподавательница — пожилая такая японская барышня, строгого вида и сурового нрава.

— Как вам не стыдно!? Вы порочите честь школы — вы прогуляли целый день, — сходу начала она, заставив Коноху съёжиться.

— Простите, но у нас были на то свои причины, — ответил вежливо Майрос, — к сожалению, это было непреднамеренно, я приношу свои извинения. Надеюсь, это не был особо важный день, прогул которого испортит нашу успеваемость?

— Это не важно, какой был день — каждый день важный. Нельзя прогуливать уроки — это непозволительно. Я немедленно напишу вашей матери, — посмотрела она на Коноху.

— Мама знает, — вежливо ответила Коноха.

— Ах вот значит как, мама знает, и что, она не против, чтобы её дочь так училась?

— Мисс, вы слишком драматизируете, — вступилась я за девушку, на которую слишком насела эта курица, — от одного дня мир не рухнет и ничего не случится. Или вы думаете, что посещение школы — это формальность, которую просто нужно соблюдать? Зачем мы здесь — чтобы научиться чему-то или чтобы просто отсидеть положенное время?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду цель нашего здесь обучения и влияние поступков на её достижение, — пояснила я, — посещение школы это не ритуал, который должен быть соблюдён несмотря ни на что, Коноха-чан достаточно хорошо учится, чтобы прогул одного-двух дней никак не повлиял на её итоговый результат. Полагаю, ваше внимание должны больше занимать ученики посещающие школу, но не показывающие хорошей успеваемости, пребывание в школе не тождественно развитию.

— Ах, вы хотите пофилософствовать, — упёрла японка руки в боки.

— Что вы, я хочу понять ваш менталитет. Весьма интересный, кстати. Насколько я поняла, центральной фигурой в поведении японцев является ритуал — коим становится любое повторяющееся или обязательное действие, выполнение которого доведено до безусловной истины в поведении — и несоблюдение которого вызывает отторжение у окружающих.

— Я не совсем понимаю вас.

— Целью обучения является получение знаний, так ведь? Но почему соблюдение ритуала похода в школу отождествляется с результатом? Я понимаю, школьные правила — нарушили, получили отработки или наказание — наказали и всё. Таков порядок — но к чему делать из этого мелкого проступка — преступление? Полагаю, для японцев поход в школу является ритуальным действием, иначе говоря, воспринимается как жизненная норма, которая не подлежит осмыслению и рациональному анализу — и просто должна соблюдаться безусловно.

— Это верно.

— Но это же и неверно. Коноха-чан конечно виновата, как и мы все — однако, она и так много времени отдаёт учёбе и ей необходимо иногда отдохнуть и сбросить напряжение, чтобы не перенапрягаться.

— Для этого есть выходные дни.

— Согласна. Однако, так получилось, мы виноваты, что слишком загулялись. Уверяю вас, экзамены мы сдадим не хуже среднестатистического ученика, и не стоит драматизировать нарушение порядка школы — мы готовы понести наказание за свои проступки — но в объёме, адекватном тяжести совершённого проступка. Не стоит создавать у нас чувство вины, будто мы сделали что-то противное.

— А где вы задержались?

— Просто немного загулялись, — покачала я головой.

— Втроём?

— Втроём.

— Хм… — Женщина прищурилась, — значит, всю ночь кувыркались в постели и наутро обнаружили, что опоздали в школу, так?

— Да, мэм, — сказал Майрос, — это наша вина — время так быстро летит.

— Хм, постыдилась бы, с двумя мальчиками одновременно спать, — сказала японка, с укором посмотрев на Коноху.

— Я не мальчик, — подняла я руку, — я вообще-то девушка.

— Девушка? — она удивлённо на меня посмотрела.

— Ага. Я так понимаю — наше личное дело никто не читал. Я девушка, и жена Майроса, между прочим, — посмотрела я на своего любимого мужчину, — так что мальчик был только один.

Учительница, похожая поведением на Макгонагалл, кхекнула и кивнула:

— Хорошо, можете идти. Но чтобы впредь не опаздывали! Ещё раз загуляетесь — отправлю к директору, а он вас жалеть не будет.

— Спасибо, мэм.

И я аппарировала прочь, схватив Майроса и Коноху. Мы оказались перед дверью в свой учебный класс.

Публика восприняла наш приход с необычайным оживлением — особенно девушки, которые краснели и смущались — ведь наш вид немного помятый и вообще, Коноха-чан выглядела иначе. Более смелая, что ли, не такая стесняшка как раньше. Но это плохая смелость, кстати, девушка не должна так делать. Это нужно учиться контролировать.

Парни зато полыхнули такой ревностью, что меня чуть не снесло — меня наверное каждый второй хотел придушить. Э, нет, все и сразу за Конохой точно ухлёстывать не будут — поэтому меня не любят как мужа секси-красотки, который портит всю картину и трахает ту, кого они хотели бы себе — но не более того.

— Садитесь, и продолжаем урок, — махнула рукой учительница.

* * * * * * *

Только когда занятия были закончены — ко мне в школьном коридоре подошли Касуми и Аяне. Коноха и так была рядом со мной.

— Коноха-чан, что вчера было? — спросила Касуми, — Ан-чан попросила у меня твой номер телефона, но… — обе девушки очень смущались.

А вот группа парней, стоящих поодаль, смотрели на нас убийственными взглядами. Майрос специально, чтобы их позлить, обнял Коноху за талию, прижав к себе, чем вызвал среди мальчишек такой приступ ревности и отчаяния, что я им начала сочувствовать. Аяне-чан же обняла я. Вскоре от мальчишек к нам пришёл Ичиро.

— Мы так и не успели поговорить, — он посмотрел на нас, — Нетактично спрашивать, почему вы прогуляли — и так понятно, но почему именно пропустили занятия?

— Слишком заигрались, — сказала Коноха, — кстати, я хотела бы отдохнуть от всего этого и сегодня мы точно не пойдём к вам домой, — сказала она Майросу, — я устала и хочу спать.

— Я тоже, — кивнул Майрос.

— К тому же — мама ещё должна передать воспоминания.

— О, а ты знаешь, что там было?

— Сегодня будет.

— Кстати, Ичиро-кун, Касуми-чан, — я обратила внимание на обнимающуюся парочку, — вот, возьмите.

Я протянула ключ.

— О, спасибо.

— Я купила ещё две квартиры рядом — одна выше нашей, вторая сбоку — и объединила их в одни апартаменты. То есть проделала проходы. Так что теперь у нас восемь спален — три из них я переделаю в зельеварню, кабинет, а вот те, что в квартире сбоку, на нашем этаже — я решила оставить для гостей, и гостиную тоже. У нас в Англии считается нормальным ходить друг другу в гости, многие проводят все каникулы у друзей, так что если вы будете регулярно заходить или жить у нас — я буду только рада. Места много — всем хватит, теперь в квартире три санузла, три гостиных и восемь спален.

— Охренеть. Вот это дворец, — сказала Аяне.

— Спасибо, — Касуми снова меня обняла и поцеловала в щёку. А уж какие при этом были эмоции от парней, которые стояли кучкой поодаль — словами не передать — они полыхали ревностью.

— Конечно, я буду рада поспособствовать вашим отношениям. Ичиро, а ты молодец — смотри как девушка печётся о том, чтобы вам было где жить и спать — а ты что-то стоишь и в пол смотришь, — покачала я головой, — нехорошо — это ты должен решать такие вопросы, и сам ходить и место искать.

— Да ладно тебе, — совсем засмущался парень.

— Я серьёзно — не ходить же вам с девушкой по всяким весёлым отелям, куда мужики проституток водят? Это противно. Живём мы рядом со школой — так что если хотите — переезжайте к нам с вещами — мы будем только за. Тебе и Касуми вроде бы далеко ехать до дома, верно?

— Да, но…

— Ну вот и никаких но — собирайте вещи и переезжайте — спальню мы вам выделим — их в достатке. И вообще, вы волшебники или где?

Мы вместе прошли мимо той самой горстки злых парней.

— Эй, — окликнул нас один из них, — что это вы к нашим девчонкам пристаёте?

— А? — Майрос обернулся, — во-первых мы не пристаём, а во-вторых — леди, кто-нибудь из вас встречается с кем-нибудь из них?

— Нет, — ответила за всех Коноха, — Эй, Рюдзи-кун, если ты такой нерешительный и робкий, что стоишь в сторонке и слюни пускаешь, пока другие могут подойти и поговорить — то какие к ним претензии, если ты сам решил быть куколдом? Или ты ждал, что я сама буду к тебе подбегать и штаны с тебя стягивать и в любви признаваться? — выгнула она бровь, — не случилось, да? Вам бы, мальчики, следовало поучиться у Май-куна быть джентльменом. А то с кем не познакомишься — поток похоти и грязных фантазий или нерешительности, — пожаловалась она, — или боятся подойти — или слишком уж фантазируют. Как будто девушки как порно-актрисы. Секс, конечно, дело приятное и полезное — но не настолько, чтобы терять от этого голову и самоуважение. Ну и какие претензии ко мне, к Майросу, к остальным? Вон Ичиро-кун, ваш друган — подошёл же, и они с Касуми-чан уже парочка, встречаются, спят иногда вместе, а вы чего ждёте?

— Э… — Рюдзи-кун оказался сбит с толку её насмешливо-поучительным тоном.

— Вот именно, Э, — хмыкнула она, — За всё время ни один парень до Майроса не мог подойти и вежливо пригласить после школы погулять и отдохнуть вместе. Разве девушки откажутся? Вон сколько ещё товарок, — кивнула она в сторону девушек, — так чего вы ждёте?

— Ничего не жду, — смутился до крайности мальчик.

— Ждёшь. Всего то и нужно проявить уважение — девушка это не постельная игрушка, дорогой, это человек, и этого человека нужно уважать, и её желания тоже. И не считать, что раз у неё есть губки между ног — то она создана только для твоих удовольствий. Если ты сможешь быть интересным и уважать девушку, то и девушка будет уважать тебя и может быть даже согласится пойти с тобой на свидание.

— Прости, я не это имел в виду.

— А я именно это. Ваша ревность и зависть к Майросу и Ан-чан слишком уж хорошо ощущается. Но они просто подошли и вежливо познакомились — пока вы пускали слюни и фантазировали. И не надо валить всё на их воспитание — вон Ичиро-кун отлично справился, и у него уже есть девушка. Так ведь, Касуми-чан?

— Ага, — Касуми улыбнулась, взяв под руку Ичиро.

— Ты… — Парень разозлился на него.

— Что такое? — спросила Аяне.

— Чем этот Майрос лучше нас? — воскликнул он.

— Хотя бы тем, что он подошёл к нам и вежливо предложил составить ему компанию, повеселиться вечером, — ответила она, — Вежливо, культурно, без демонстрации своей похоти или нерешительности. Вы, ребята, хорошие, и мы с многими из вас пошли бы, если бы у вас хватило ума подойти и так же вежливо предложить. Однако, никто не подходил. Ни ты, ни твои дружки, а если подходили — то с явными намёками на отношения.

— А… ну… — замялся мальчик.

— Вы славные ребята, — Сказала Коноха, — почти все девушки у нас хотят, чтобы у них был парень — но парни что-то как-то не спешат подходить, — грустно улыбнулась она, — то слюни пускают, то сразу рвутся к сексу — как будто мы проститутки какие-то, а не приличные девушки. Ну и девушки тоже хороши иногда — говорят нет, а хотят совсем другого. Это если ты захотел поговорить по-серьёзному об этом, то я тебя информирую, чтобы ты больше не лез. Главное помни — это только в самых глупых порнофильмах девушки совершенно бесстыжие извращенки, которые себя не уважают и готовы на всё ради своей дырочки — а в реальности это, конечно приятно, но не настолько, чтобы терять разум.

— Я понимаю, — ответил красный как рак Рюдзи.

— Ну раз понимаешь — то какие к нам претензии? Мы вполне довольны жизнью, и к нам относятся уважительно и бережно — не какие-то похотливые извращенцы, так что не вижу причин смотреть косо на нас — разве что друг на друга — нерешительные вы наши.

— Май-кун, ты теперь парень Конохи? — спросил Рюдзи, видимо, его за этим и прислали.

— Ну… — Майрос задумался, — мы друзья.

— Просто друзья?

— Не просто друзья, но между нами нет таких чувств, — ответил Майрос так же уклончиво, — поэтому если кто-то из вас всё-таки решит предложить Конохе-чан своё общество — это не будет неуместным в контексте наших с ней отношений. Мы останемся друзьями.

Рюдзи несколько секунд переваривал сложную словесную формулировку и задумался:

— То есть вы не встречаетесь?

— Мы иногда отдыхаем вместе, но не встречаемся, — сказала Коноха, — хватит придумывать себе. А если не хотите — вон девушки, что мешает подойти к ним и вежливо предложить своё общество? Я думаю, многие не против для начала просто подружиться.

На мальчика это произвело удручающее впечатление:

— Прости, я наверное влез куда не следовало.

— Да нет, всё в порядке. Но ты ответишь честно — я же тебе честно ответила? Кто тебя подговорил и почему вас это так интересует? Только не говори, что внезапно сам расхрабрился — не поверю.

Он засмущался, обернулся на своих и ответил тише:

— Это Синто-кун. Он просил узнать, что у вас.

— О, а я ему небезразлична? — спросила Коноха, — или он просто в числе прочих поклонников? Или у него серьёзные чувства?

— Я не знаю точно, но вроде бы серьёзные, но не к тебе, а к Аяне-чан.

— А? — Аяне возмутилась, — Ко мне?

— Да, но он очень стеснительный.

— Оляля, — присвистнула я, — А что это за парень? Какой он? Могу я передать ему Аяне-чан с рук на руки, или наоборот нужно её защитить от этого извращуги?

— Меня? — спросила Аяне.

— Ну если ты не против, подруга, — пожала я плечами, — Видишь, оказывается в тебя влюблён мальчик. Если бы не спровоцировали его — никогда бы не узнали. Ну так что, что это за парень?

— Да обычный, — замялся Рюдзи, — как все. Он не то чтобы наглый — просто очень воспитанный.

— В японской транслитерации это означает, что он внутри извращенец, но подавленный страхом перед обществом и поэтому боящийся своих половых импульсов? — спросила я, — так?

— Не совсем понял, но наверное да. Он обычный парень, каких много — ничего такого особенного за ним не водится, учится хорошо, не грубый. Очень приличный.

— Аяне-чан, как ты на такого парня посмотришь? — спросила я, — аттестуют его как скромного молодого человека. Первым любовником у тебя он стать уже не сможет, но первым парнем — запросто.

— Я не думала о таком, — Аяне вся покраснела до корней волос, — ну… можно. Наверное.

— Вот что, Рюдзи-кун, спасибо, что поработал сводней — а теперь зови этого мальчика сюда. Мы как раз идём к нам домой — показать недвижимость Ичиро и Касуми, можем и их захватить — познакомятся заодно.

Парень ушёл, и вскоре от их группки к нам подошёл тот, кого назвали Синто-кун. Парень, обычный такой подросток, на лицо не красавец, очень смущённый и очень волнующийся, красный как рак. Я взяла его за руку и Аяне тоже, и аппарировала к нам домой. Вскоре появился и Майрос со всеми остальными на буксире.

— А как вы аппарируете в академии? — спросила Аяне, — здесь же стоят самые сильные чары против аппарации — здесь нельзя аппарировать!

— На нашем доме тоже, но мы знаем секретный способ, — подмигнула я, — он очень секретный, поэтому я его не скажу. Синто-кун, алё, — я пощёлкала пальцами перед ним, — Привет, парень. Ты здесь?

— А? Да, да, — он осмотрелся, — где это мы?

— Это наша квартира.

Майрос и все остальные появились.

— Прежде всего — Синто-кун, не ревнуй, пожалуйста, ко мне.

— Да я не…

— Не лги мне — за километр чувствуется твоя ревность. Начнём с того, что я девушка, — я расправила волосы, собранные в хвост, — и закончим на том, что мы конечно шалили ночью — но это не значит, что Аяне-чан стала доступной и не гордой девушкой — даже не думай так думать. Получишь вот этим кулаком, — показала я ему кулак, — и да, первым «парнем» у неё была я, — я хихикнула, — интересно, это считается, или нет? Я ведь девушка.

Синто-кун округлил глаза и залился краской.

— Я… это… не хотел лезть в такие вещи.

— И не надо. Нужно просто не смотреть так, будто мы не имеем право получать удовольствие, словно мы либо целомудренные как монашки — либо проститутки. Никто не обязан хранить верность тебе, если ты не её парень и не её муж. И тем более — нужно адекватно относиться к девушке — то, что она с кем-то переспала — не значит, что она с любым переспит, понятно?

— Конечно.

— А то есть такие граждане, — поёжилась я, — считают что раз девушка вообще, в принципе с кем-то спит — то она дура, которая готова перед кем угодно ноги раздвинуть. Я сталкивалась с такими людьми. Милок, если ты из этих я тебя провожу обратно.

— Нет, я не такой, — ответил парень.

— Хорошо.

— Зачем ты вообще про это заговорила? — возмутилась Аяне, — мы только-только решили познакомиться!

— Если ты начнёшь гулять с парнем — то ты уже не будешь встречаться со мной или Майросом — а значит, мы будем просто друзьями. Я хочу убедиться, что не заведу подругу в токсичные для неё отношения — всё-таки, ты наша подруга. И о тебе, парень, тоже забочусь — поверь, лучше хорошо подрочить, чем плохо жениться! Ну и ещё — без секса отношения могут быть зыбкими — станьте любовниками и тогда вы будете парочкой официально. А ещё — в постели, в процессе, намного лучше понимаешь, хочешь ты этого действительно или нет. Поэтому мой вам совет — идите в спальню и пока мы будем отсыпаться — это часа три-четыре — сделайте это. Там будет сразу понятно — у кого какой характер и хотите ли вы продолжать или нет. Если нет — то ничего страшного — останетесь друзьями. И заодно не будете сожалеть, что не попробовали.

— Ты так думаешь? — Аяне удивилась, — то есть ты думаешь, что надо прямо сейчас пойти и…

— Ну моё дело предложить — я бы сделала так, но я редкая сумасшедшая, поэтому делайте что хотите. Хоть в карты играйте, хоть о прошлом друг другу рассказывайте, я бы посоветовала начать с секса — проще потом будет общаться. А то вы будете краснеть и заикаться как в дерьмовом аниме-сериале. Пойдём.

Я повела их за собой. Мы перешли через коридор и проход в соседнюю часть апартаментов. Тут был другой ремонт — сразу видно — другая квартира. Ребята озирались, тут же сидела Касуми и Ичиро — ребята о чём-то задорно болтали.

— Эй, ребята, вы уже заселились?

— Нет, что ты, — Касуми оглянулась, — а что?

— Тут общая гостиная и две спальни — вон те двери, — кивнула я на них, — в общем-то это отдельная квартира, соединённая с нашими апартаментами — тут свой санузел, душ, выход в подъезд, кухня — так что можно спокойно жить и не пересекаться с нами, если вдруг вам это некомфортно. Аяне-тян, если хотите — выбирайте со своим другом спальню — она ваша. И Касуми-тян, вы тоже.

— Это что, к нам соседей подселяют?

— Вроде того. У них та же самая проблема — в Японии вообще с жильём как-то негусто — места мало.

— Ну так остров небольшой, — смущённо сказала Касуми.

— Англия тоже остров, но с жильём проблем нет. Хотя… да, у вас горы да вулканы — а у нас поля да луга. Так что да, наверное, сравнивать глупо, — я подошла к ним и облокотилась на спинку дивана, — Аяне-тян, можете воспользоваться моим советом, а можете нет — я лично пойду часика три-четыре посплю — у меня была очень тяжёлая ночь. Советую вам хорошо пообщаться.

И оставила их.

* * * * * *

Выспаться с зельем удалось быстро — три часа ровно проспала — а выспалась так, будто часов двенадцать дрыхла — то есть аж до ломоты в костях. Ещё помогает маховик времени, чтобы успевать отдыхать и дела делать.

Я выползла из спальни практически неглиже — в лёгком ночном одеянии, полупрозрачном — и заодно выпила антидот от всех зелий, которые применяла, повторно выпив противозачаточное.

— Эй, ты всегда по дому так ходить будешь? — спросил Майрос, который внизу уже готовил завтрак — причём готовил вместе с Конохой — девушка лучше него разбиралась в японской кухне. Я лично рис на дух не переносила — а вот всякие там мясные блюда с соевым соусом — очень даже не против.

— А что, страшная?

— Растрёпанная и в одном белье и просвечивающей ночнушке.

— Прости, дорогой.

К нам как раз выбежали Аяне и её «парень» — они услышали мой голос, наверное, и вошли на кухню. Синто-кун увидев меня, застыл и резко покраснел. Ну да, ну да.

— О, привет, как там отдохнули?

— Ан-чан, ты не одета! Почти! — воскликнула Аяне.

— А? Ну да, да, признаюсь — ничего страшного.

— И что это у тебя — татуировки? Ого.

— Ну, почти. Магическая фигня, — я села за стол, вальяжно покачав бёдрами перед Синто-куном, который не знал, куда деть взгляд и облапал взглядом мою фигуру — после приёма зелий моя грудь снова была нормального размера, второго, для японцев — очень даже неплохой такой.

— Оденься!

— Да забодала, — я махнула рукой и сделала ночнушку менее прозрачной, — так лучше?

— Ну да. Хотя бы попу не видно.

— А что, неприятное разве зрелище? — посмотрела я на неё хитро, — твоему парню по-моему очень понравилось. Заодно он убедился, что я девушка, а не прикидываюсь, — хихикнула я, — а, да, и зелье выпила, обычно я убираю грудь — мне без неё комфортнее работать. Мужики любят пялиться, это раздражает.

— Да на тебя и девушки поглядывают, — сделал мне комплимент Майрос, — ты у нас просто отпад.

— Не говори, дорогой, стараюсь.

Синто-кун тряхнул головой:

— Всё в порядке.

— Эй! — Аяне испытала приступ ревности, — Ан-чан, ты специально моего парня соблазняешь?

— Скорее проверяю, — хихикнула я, — на честность.

— И проверку он не прошёл.

— Наоборот, прошёл. Если бы сделал вид, что ему неинтересно — значит точно будет изменять — раз фальшивит уже сейчас. А мужчина, которому не интересно такое зрелище — или импотент, или гомосексуалист.

— У него есть я!

— О, поверь мне, девочка, ты не знаешь, как устроены мужчины. Они хотели, хотят и будут хотеть женского тела — и это ты никогда не изменишь. А если перестанут хотеть всех — то и тебя тоже. Такого, чтобы мужика возбуждала конкретная женщина и никто другой — быть не может. Ну, если у него с головой порядок, и он не психопат-маньяк, помешанный на какой-то конкретной девушке. К тому же мне показалось, или ты была более заинтересована в моём теле, чем твой парень? А? Признавайся.

— Ну… — Аяне села за стол, — немного да.

— Эй, — Синто возмутился, — как это понимать?

— Ну… мы немного любовницы. Помнишь я тебе рассказывала про зелье? Я как его хлебнула и появился этот самый орган — два часа в себя прийти не могла. Ух, Ан-чан, ты права, оно влияет на разум. Я уже не вижу в тебе другую девушку — ты очень… — она облизнулась, — желанный партнёр. Хотела бы я тебя ещё разочек так же.

— Ну, теоретически, можно что-то придумать, но не сегодня — хорошего помаленьку. Видишь ли, Синто-кун, то, что я лишила твою девушку невинности верно — но утром она меня два часа без перерывов трахала, грубо и жёстко, так что кто кого трахнул — это ещё большой вопрос.

— Хе-хе, — Аяне улыбнулась, — мы такие.

— Ой, вы извращенки.

— Ну немного, и только не говори, что шпилить красивую девушку — это плохо, — сказала Аяне, — мне понравилось очень, и ты понимаешь, что это за ощущения. Теперь.

— Оу, вы всё-таки воспользовались моим советом?

— Да. Как-то само вышло, — сказала явно находящаяся на душевном подъёме Аяне, — поначалу мы посчитали это глупостью, а потом как-то само собой дошло до обсуждения и я поняла, что ничего страшного не произойдёт, если мы переспим — раз уж признались друг другу в симпатии. Тем более вон Ичиро и Касуми как ушли к себе в спальню, так оттуда и не вылезают.

— Значит, понравилось?

— Ага, — Аяне просияла, — Конечно, по сравнению с вами под зельями — это не очень — но с вами какое-то ощущение не такое интимное — как будто это абсолютно нормальное дело. А вдвоём это так романтично и эротично, — она обняла Синто за плечи, — и так сердечко колотится. В первый раз я так не волновалась.

— Значит это и был первый настоящий раз — а то была разминка и дружеская репетиция, — сказал Майрос, — лучше считай так. Видишь, Син-кун, всё получится, главное верить в себя и быть нежным и милым, не накидываться на девушку и проявлять внимание и чувство такта. И тогда получится красиво.

— Ага, — сказал краснеющий парень, — вроде того.

— Ну-с, выпьем сока за вашу прекрасную пару, — сказала я, — видите — мы всего ничего с вами рядом — но тем, кто оказался рядом — дали заряд уверенности в себе и вы без особых усилий перестали жаться.

— Скорее вы выступили провокаторами, — сказала Коноха, — и разрушили наш привычный паритет между парнями и девушками, нагло начав с нами гулять.

— Ну и это тоже, — не стала спорить я, — У меня сегодня предложение сходить с вами погулять, устроим массовое свидание. Ты, я и Майрос, Касуми и Аяне со своими парнями.

— Касуми не пойдёт, у них там любовь похоже началась всерьёз и надолго, — сказала Аяне.

— Ну тогда мы пойдём. Но пойдём необычно, — я хихикнула, доставая зелья, — мы поменяемся телами!

— Это как? — спросила Аяне.

— Это зелье ментального обмена — половину выпиваете вы, вторую половину ваш партнёр и вы меняетесь телами, — я улыбнулась, — пока не поменяетесь обратно. Так что мы пойдём погуляем в ночной клуб. Ну что, выпьем?

— А с кем поменяешься ты? — спросил Майрос.

— Ни с кем. Мне меняться с Конохой-чан бессмысленно, поэтому вы поменяетесь с ней, а Аяне с Синто-куном. Давайте, покажи как надо.

Майрос выпил половину флакона и подал вторую Конохе. Та выпила и через мгновение оба пошатнулись. Коноха в теле майроса посмотрела на свои руки, потрогала грудь.

— Действительно.

— Ага, это так работает, — он размял плечи, — ох, как у тебя всё ноет то. Неужели последствия бурной ночи? А есть у нас укрепляющее?

— Лови, — я поставила перед ним флакон.

Май-коноха выпил и выдохнул.

— Вот так лучше. Ох, влагалище тоже мышца, и она может ныть от нагрузок. Видимо, ночью мы явно перестарались с той девушкой.

— Какой? — спросила Аяне.

— Ты пей, — сказал Майрос, — Синто-кун, не забудь вторую половину флакона.

Они выпили и поменялись телами.

— Ого! Вот это да! А как долго это действует? — спросила Аяне в теле своего парня.

— Это бессрочное действие, точнее зелье с одноразовым эффектом. Обмен назад в обратном порядке. Если вы захотите — то можете всю жизнь так прожить, если вам так больше нравится, — помахала я рукой.

— Я тоже хочу! — вошла к нам Касуми, — мы подслушивали, да. Ичиро-кун, я хочу попробовать!

— Хорошо, если ты хочешь — я не против.

Я подала им третью склянку с зельем — и они выпили, поменявшись.

— Ого, — она пощупала свой, точнее своего парня, в штанах, ощупала тело, — а неплохо ощущается.

— Ага, — Ичиро-кун взял в руки груди, — хи, как они ощущаются непривычно.

— Нравится?

— Очень. Интересно, а секс можно попробовать в этом теле?

— Я же говорю — хоть детей рожать. Кстати, прецеденты были, когда мужчина в теле женщины детей зачал, выносил и родил. Но говорить подробности я не буду.

— Страшновато, — поёжился Ичиро-тян, — больно же.

— Со специальным зельем — не так уж и больно, кстати. Примерно как получить пинок в живот — вроде больно, ужас, но не настолько, чтобы прямо глаза на лоб лезли. Без зелья рожать это правда кошмар. Даже не думайте мне тут — только противозачаточные! А теперь пойдём — мальчики, помогите нашим дамам накраситься и привести себя в порядок для ночной гулянки. На этот раз никакого алкоголя — и домой должны вернуться не позднее четырёх утра. Чтобы выспаться и в школу не опоздать.

* * * * * *

Ночная бодисвап-гулянка проходила просто шикарно — потому что все не привыкли к своим ролям — девушки в теле своих парней вели себя стеснительно и скромно — а парни не понимали, как им реагировать — однако, это было самым весёлым.

Особенно когда мы пошли в ночной клуб, всё так же внушив охране, что ничего плохого нет и тут уже было место очень злачное — это как раз такое место, где были и алкоголь, и проститутки, и случайные искатели перепихона, и мажоры — место дорогое, кстати. Майрос в теле Конохи уверенно и галантно всех вёл, словно опытный ходок по таким местам — а Коноха-чан будучи в его очень привлекательном теле — начала ловить на себе взгляды девушек — и вот тут она краснела и смущалась.

Я поспешила занять хорошее место и подозвав официанта, заказала безалкогольного, а потом были танцы… А потом…

В общем, к Конохе-чан, точнее Майросу в теле Конохи, начали приставать двое каких-то пьяных японских гопников-мажоров, которые заметили школьницу в клубе и решили смачно повеселиться. Дело чуть не дошло до драки — японцы японцами, а шумихи наделали — пришлось охране их уводить — потому что до рукоприкладства не дошло — Коноха схватила одного из них за руку и заломила её без труда за спину, уложив мордой в барную стойку. Тело у Майроса не только красивое, но и сильное — и она без труда скрутила взрослого мужика, брезгующего тренировками

После клуба — примерно в полночь, мы пошли погулять по городу — и знатно повеселились — особенно наши обменыши — девушки в телах парней вели себя странно, но куда страннее парни в телах своих ненаглядных. Так додрейфовали до дома, вернувшись в квартиру — и…

Нет, осталось попробовать главное блюдо для обменышей — постельные игры. И тут был натуральный цирк — потому что девушки в телах двух парней явно легко возбудились и готовы были ко всему — опыт с фута-зельем у них был, и они очень настойчиво начали целовать и раздевать своих ненаглядных в своих милых девичьих телах — и вскоре все трое — Коноха, Касуми и Аяне, уже лежали на одной кровати. Намечалась сказочная групповушка.

Ох, я осталась наблюдать, так что просто смотрела и умилялась — Коноха в теле Майроса легко приподняла своё девичье тело и поиграв немного пальцами, вошла на полную, заставив его вскрикнуть. Следом были остальные — и вскоре уже всё помещение наполнилось стонами и звуками секса. Пока они пытались сломать вшестером большущую кровать, я достала пластинку с хорошей музыкой и поставила — если веселиться так уж по полной программе!

И подумав немного — полчасика, решила к ним присоединиться — уж больно хорошо им было всем — я залезла на кровать и поцеловала Касуми-чан, вернее, её тело, в котором был Ичиро, и он впал в ступор, когда увидел меня. Я переместилась языком по подбородку, шее, к груди и начала ласкать её грудь, сжав в пальцах затвердевшие вишенки сосков Касуми-чан. Они были тёмные и очень привлекательные.

— Что ты делаешь? — спросила Касуми в теле своего бойфренда, — Целуешься с моим парнем?

— Или твоим телом? — хихикнула я, переступая через неё, — А эта киска тоже хочет, Касуми-чан, давай!

И она дала — вскоре в меня проник его член, я сжала в объятьях тело Касуми-чан, невольно застонав.

— Ох, хорош. Маленький, правда, но всё равно хороший, — похвалила я его, глядя в чёрные глаза Касуми, — Оу… оооу! — и прижалась к ней сильнее, поцеловав взасос шокированного Ичиро в теле Касуми, — о, да…

— Эй, — возмутился он.

Я рукой нащупала её девичью прелесть и вошла пальчиками. А потом призвала щелчком пальцев себе вибратор и вставила, включив. Касуми же, пользуясь всеми преимуществами тела своего бойфренда, взяла меня за бёдра и усилила толчки, у меня аж в животике потеплело. А, нет, это она обильно излилась в меня.

— Мало, Касуми-чан.

— Потому что ты половину пропустила, — ответила она, ох, боже, это так приятно! — она подняла меня за талию и взялась за грудь, смачно лизнув шею, — Оказывается, трахать девушек так возбуждает в мужском теле — всё аж кипит внутри. Я стану от этого зависима.

— Это пройдёт, — я отстранилась от неё.

— Ичиро-кун, я похоже не выдержала и недодала тебе положенного, — она взялась за кончик вибратора, который торчал из её же киски, — как тебе игрушка внутри? Приятно?

— О, да, — он схватился за одеяло, — она извивается, ооооу! Ааа! — и застонав, вздрогнула и кончила, мелко затряслась. Касуми достала игрушку и тут же предложила её мне, точнее повернула меня и вставила, начав уже руками и игрушкой меня доводить до экстаза. Я схватилась за плечи Ичиро, и Касуми таки довела меня до экстаза — и это было замечательно. А ичиро в теле своей подружки тоже не отставал и поглаживал меня по бёдрам и попке.

— Ох, — я обвалилась, — хорошо то как… лепота… — и поползла в сторону Аяне и её нового бойфренда. Он в её теле извивался и стонал, а она — она действовала ещё более жёстко, чем со мной — то есть трахала по полной программе, схватив своё тело за бёдра и заставляя несчастного стонать. Я осадила её.

— Аяне-чан, помедленней, не рвись как зверь, это не фута-зелье, — отстранила её, — попробуйте позу получше, — подняла бойфренда, Синто-кун, кажется, и поцеловала его. Ну, в теле Аяне, но всё равно его, погладила измученную киску, заставив его застонать. Упругая такая и миленькая, горячая, словно пирожочек. И вставив пальчик, поиграла им немного. Убрала руки.

— Попробуйте в позе наездницы. Ты ложись на спину, а ты переступи через неё и сверху сядь киской на член.

Они послушались и вскоре девушка его оседлала, выгнувшись и застонав. Это выглядело прекрасно — тело у неё красивое, стройное, грудки миленькие, попка упругая, я залюбовалась этим стройным станом и выражением лица, лизнула его в щёку и перешагнув, села киской на лицо Аяне-чан. Её, точнее язычок её бойфренда, начал быстро порхать по моей киске, с хлюпаньем засасывать и вылизывать.

Я снова завелась — а вот они гораздо быстрее закончили.

А вот Майросу и Конохе помощь не требовалась — Майрос в теле Конохи вёл всю партию и оттягивался по полной, показывая ей высший пилотаж — пусть он и парень, но опыт то остался — они сделали шестьдесят девять, потом наездницу, потом по-собачьи, а потом ещё и я присоединилась — перекувыркнулась и подставила свою киску, и Майрос в теле своей подруги смачно в неё впился губами, при том, что стоял раком и она его сзади по-собачьи шпилила. Коноха же наблюдала, как её тело смачно отлизывает мне, и смотрела она совсем уж безумно перевозбуждённым взглядом.

Я закончила первой, а потом и эта парочка одновременно — они зелье выпили — и они повалились.

— Ох, это было…

— Что, всё? Все устали?

— Да, больше не надо, — раздалось со стороны Касуми-чан, — иначе мы как и вы, в школу не попадём.

— Тогда на этом всё. Ну что, ребят, было весело. Как вам секс с другой стороны?

— Впечатляет, — сказала Касуми-в-теле-Ичиро, — это было очень, очень впечатляюще. Такое странное возбуждение, внутри просто пламенный мотор рычит при виде женского тела, любого.

— Это да. Теперь ты понимаешь, что парни не могут не смотреть на других девушек? Иначе мотор заглохнет и им конец. Другое дело — что нужно всю его энергию направить на себя — а это уже уметь надо. Коноха? А тебе как?

— Это было невероятно, — сказала она, лёжа в теле Майроса рядом со мной, — это было невероятно… Такое сильное и красивое тело, и такое… горячее.

— Аяне-чан?

— Очень интересно, — сказала Аяне, водя пальцем по своим же сисечкам, заставляя своего бойфренда смущённо отворачиваться, — когда ещё можно насладиться трахнув собственное тело? Это прекрасно — и ещё, я так хороша, оказывается. Это просто сумасшедшее наслаждение. Понимаю тебя, — она шлёпнула его по животу, — что тебе так понравилось — мне тоже жуть как понравилось.

— Ну вот и хорошо. А теперь — всем в душ, потом спать, потом поменяемся местами обратно и в школу, — зевнула я, — пора выспаться.

* * * * * * *

А вот утром обнаружилась одна неприятность.

— Ребят, у меня плохие новости, — я вышла, роясь в сумке, — у меня не осталось зелья смены тела.

— Что? — воскликнули все, сидящие за столом, — что значит, мы застряли в этих телах? — воскликнула Касуми, — О магия, мы застряли…

— Спокойно, подруга, ничего страшного. Вы всё же можете учиться и только нужно сделать вид, что всё в порядке. Зелье будет долго настаиваться — месяц, я сварю новое сегодня же вечером. А пока… Пока что придётся вам, дорогие мои, потерпеть.

— То есть я должна жить жизнью Ичиро? — удивилась Касуми.

— Меня больше удивляет необходимость жить жизнью девушки.

— Это ничего, — сказала она, — проживёшь. А с парнями я как буду разговаривать?

— Да нормально разговаривай и всё. Помни что ты парень, не нервничай, будь собой.

— Легко тебе говорить быть собой когда я — это ты!

— Ничего, — Майрос пожал плечами, — я лично не против побыть немного Конохой-чан, тем более что твою маму я уже очень хорошо знаю, и сестру тоже.

— О да, очень хорошо, — хихикнула Коноха, — извращуга.

— Ты что, переспал с родителями Конохи? — воскликнула Аяне и парни.

— Ну… да, мы все. Но так было нужно, — сказал Майрос, — на это есть свои причины. Там сейчас всё сложно с семьёй. Кстати, воспоминания нужно получить.

— И ваши тоже, — я посмотрела на Аяне, — считай это платой за то, что помогла вам познакомиться.

— Платой? Какие воспоминания?

— О том, что было, когда мы ушли. И вообще, дай посмотреть — мне же интересно.

— Да чего ты там не видела? — Аяне смутилась.

— Вот именно, мы с тобой и так любовницы — так что покажи эту миленькую сценку, — попросила я, — ну пожааалуйста. У меня слабость к таким воспоминаниям — я их коллекционирую. Они для меня — как любимая музыкальная коллекция. Пересматриваю некоторые холодными зимними вечерами, и они согревают мне сердце.

Аяне засмущалась ещё сильнее. В теле Синто-куна это выглядело несколько комично.

— Я могу дать, — предложил он, отставив сок в сторону, — Но Аяне-чан, пойдём отойдём в сторонку, ты меня научишь пользоваться туалетом в твоём теле. А то я чувствую, не разберусь сходу.

Аяне всё-таки дала мне свои воспоминания, вытащила из сумочки палочку и вытащила из виска тонкую серебристую нить, кинув её во флакон. Я поспешила к думосбросу.

— Эй, я тоже хочу посмотреть, — встала Коноха.

— И я, — подошла Касуми.

— Вы… вы…

— Мы лучшие друзья, — улыбнулась Коноха обезоруживающей майросовской улыбкой, — вперёд!

Она топнула ногой и потащила своего бойфренда в туалет, а мы погрузились.

* * * * *

Выглядело это до ужаса мило. Аяне-чан смущалась, они болтали сидя на диване, потом разговорились про меня — про то, что было до того, как они познакомились поближе — то есть вчера и позавчера — Синто-кун несколько не хотел говорить, но понимал, что быть первым у девушки уже не сможет — и решил, что это его последний шанс, иначе она полностью оторвётся от общества, в котором он находится. А Аяне… Аяне смущалась и стеснялась — она просто как анимешный персонаж скромной извращеночки — хотела и боялась. Наконец, она предложила ему:

— Пойдём.

— Куда?

— Туда, — ткнула она пальцем в дверь комнаты.

— Э… — мальчик покраснел.

— Она права — после того, как я уже переспала с ней и Майросом — либо мы сделаем это, либо нет. А если нет — то и любовниками нам уже не стать. Поздно из себя изображать святую невинность.

— Ладно, — он встал и они пошли в спальню. А вот дальше последовал самый нелепо-неумелый поцелуй, который я видела — они клюнули друг друга в губы, чуть не ударились лбами, и Синто робко обнял её за плечи.

Но в нужный момент не перешёл дальше — они целовались уже лучше, обнимаясь. Аяне первой расстегнула свою школьную форму и осталась в одном нижнем белье, скинув юбку, а Синто… Синто увидел её и начал мандражировать — в нём включился ген ОЯШа — а именно — отвернулся и смутился.

— Я тебе не нравлюсь?

— Очень нравишься.

— Тогда почему ты отвернулся? — спросила она, тоже смущаясь, — раздевайся. Или я тебя раздену? — и потянулась дрожащими руками к рубашке, кое-как расстегнув её.

Вскоре он был голый и она обнажила грудь. Потащила его к кровати и Синто впервые лёг поверх женщины, смачно её поцеловав.

— Я так волнуюсь, — она отвернулась, — вчера было как-то иначе. Игра, а тут по-настоящему.

— Игра?

— Ну знаешь… без чувств и как будто, так и надо. А сегодня у меня что-то… Наверное это именно из-за тебя. Майрос изначально кобель и повеса — он никому кроме своей жены не принадлежит. А ты мой парень, так ведь?

— Д… да, — Синто сглотнул, положив ладошки на её грудь. Она положила руки поверх, не дав убрать.

— Потрогай. Они маленькие, правда, но я ничего не могу поделать.

— Бред, у тебя прекрасная грудь, — он сжал её, заставив девушку от смущения и возбуждения мяукнуть по-японски что-то вроде «кья» — и опустился ниже, поцеловав её в пупочек и потом стянул трусики, уставившись на её милую щёлочку. Она смущалась. Синто же похоже впервые её видел и смотрел как на самое желанное на свете.

— Не пялься так… стыдно!

— Прости.

— Ничего. Если хочешь — смотри, — убрала руку, разведя ноги, так. Синто внимательно её рассмотрел, потрогал, развёл пальчиками и лизнул. Снизу-доверху. Девушка вздрогнула.

— Ой, тебе…

— Очень приятно, — успокоила она его, — ещё… лизни ещё раз. Это место такое чувствительное.

— Ага, — он исполнил просьбу и вскоре уже облизывал её всю, разогревая. Она текла, и сильно. Синто уже стоял как каменный. И подойдя на коленках, приставил кончик и вошёл в неё. Аяне вздрогнула и взвизгнула.

— Ой…

Секс продился всего секунд тридцать, не больше — он был так взволнован, что не выдержал и кончил практически сразу же. Аяне смутилась.

— Прости, — Синто начал комплексовать, и заметно, — я… слишком нервничаю.

— Ничего, всё в порядке. Я читала, что в первый раз всегда очень быстро из-за волнения. Я понимаю, давай отдохнём и ещё разочек. Потрогай меня пока что, — она положила пальчики на свою киску и раскрыла её, отвернувшись и покраснев, — пожалуйста. У тебя хорошо получается.

Дважды просить его не пришлось — и он ей сделал куни, и пальчиком забрался внутрь, и вскоре снова встал и продолжил секс — Аяне проявила смекалку и сама его оседлала, а потом по-собачьи встала, и позволила себя сзади. Сказала, что ей так удобнее — потому что стыдно видеть процесс.

После четырёх раз подряд у Синто-куна и трёх оргазмов от Аяне, до которых её приходилось доводить дополнительно пальчиками, на этом воспоминание обрывалось.

Я вылезла вместе со всеми.

— Ну как вам, парни?

«Парни» переглянулись.

— А ничего так, очень миленько и красиво, — сказала Коноха, — примерно так я себе и представляла.

— Как вы думаете, они станут парочкой, или не получится?

— Не знаю, это так легко не скажешь, — ответила мне Касуми, она же Ичиро сейчас, — на первый взгляд у них всё получилось очень мило и так должно быть изначально.

— Так и получилось. Если бы Майрос и я с Аяне не переспали — у неё духу бы не хватило — а у Синто тем более, он слишком застенчив. На мой взгляд результат налицо — он как-то стал меньше щемиться по поводу такого — раньше просто сгорел бы со стыда о таких вещах говорить. Теперь вроде стал мужчиной и понимает лучше, что значит секс.

— Ну и это тоже, кстати.

— Они там снова что ли в душе залипли?

В дверь позвонили. Я переглянулась с Майросом.

— Дорогой, мы ждём кого-то?

— Нет, риэлторы должны приехать только через неделю.

— Пойду открою. Волшебника там чувствую я…

Я пошла, открыла дверь. И за ней оказалась уже знакомая мне женщина.

— Здрасьте…

— Доброе утро. Могу я войти?

— Да, конечно.

— Аяме-чан у вас?

— Да, она скоро придёт. Проходите, — я посторонилась, — пойдёмте, мы как раз завтракаем.

— Спасибо за приглашение. Ох, неплохая квартира, — посмотрела она на зеркало около двери.

Все были в зале — то есть за столом сидели, кушали, отдыхали на диване. Женщина прошла со мной.

— А вы…

— А я хотела бы проведать дочь, — сказала она, — второй раз уже она не ночует дома — я заволновалась, адрес ваш взяла у Нонохи и приехала. Значит вот где вы обитаете. Привет, ребята.

— А, здравствуйте, — встала Коноха, но поскольку она была в теле Майроса, то не сразу это поняла — женщина на него посмотрела с большим любопытством.

— Майрос, мой муж, — представила я его, — впрочем… нет, сейчас он не он.

— Это как это?

— Ну тут такое дело…

Я рассказала ей, пока она села и её Коноха угостила чаем, что произошло с зельем обмена телами. И как мы славно погуляли.

— Вот значит как? Какое интересное зелье — я никогда о таком не слышала.

— Неудивительно. Большинство по-настоящему ценных зелий не являются достоянием публики — о них знают свои. Зельевары, то есть.

— Я знаю, я сама зельями занимаюсь. Значит, это эксклюзив. И какого он уровня сложности?

— Девятого.

— Неслабо. Это уровень мастера зельеварения. Так, кто из вас кто.

— Я Коноха, — подняла она мускулистую майросову руку, — приятно видеть вас, Тётя Номи.

— Ох, Коноха, узнала. А… — она посмотрела на тело Конохи.

— Майрос, — представился он, — к вашим услугам, прекрасная леди.

— Оу, какой вежливый, — сказала женщина, — приятно познакомиться, тем более что вы в теле дочери моей подруги. Должно быть она очень сильно вам доверяет, если доверила Такое.

— Конечно, — подтвердила Коноха, — Майросу можно доверять.

— Даже своё тело? Хм. А ты выросла, девочка. Раньше ты от такой мысли померла бы со стыда. Я так понимаю, он твой парень?

— Не совсем, — смутилась Коноха, — мы просто друзья. Ну, чуть больше чем просто, но друзья.

— Ах вот оно что, — цыкнула зубом мадам, — как интересно. А вы, молодой человек.

— Касуми, — представилась Касуми, — а это Ичиро, он из нашего класса. И нет, мы не просто друзья — он мой парень.

— Уже лучше, — женщина вежливо улыбнулась, — вы, как я понимаю, тоже поменялись?

— Именно. Мы все поменялись — кроме Ан-чан, она в своём теле.

— А моя девочка?

— Она поменялась со своим парнем.

— У неё есть парень? — это вывело женщину из равновесия, — серьёзно? И я так понимаю, не ночуют они дома не потому что ночью хотят выспаться, верно?

— Ну да, — кивнула Коноха, — они сейчас в ванной — скоро выйдут.

— И что это за парень?

— Обычный вроде бы, — Коноха задумалась, — как все. Тоже из нашего класса. Хороший парень, но какой он будет видно попозже, пока рано судить.

— Я хочу с ним познакомиться.

— Предлагаю продолжить завтрак, а познакомимся мы когда они выйдут. Может, их поторопить? Они там мне джакузи не сломают своими играми?

— Аяне-чан не настолько… — хотела было сказать Коноха, но передумала, — нет, в мужском теле она как раз настолько, даже очень. Я пойду их потороплю.

Вскоре оба выскочили из ванной, одетые в свежую школьную форму. Женщина встала.

— Аяне, дорогая, ты ничего не хочешь сказать маме?

— Мааам? — Аяне в теле своего ненаглядного принца сдала назад, — что ты тут делаешь?

— Зашла проведать, и проверить, чтобы ты в школу не опоздала, — сложила руки на груди женщина, — и как я вижу — не зря зашла. И что вы натворили на этот раз?

— Ну… — она жутко смутилась, как и Синто, — я… ну это…

— Я вижу, что ты не в своём теле и сама на себя не похожа. Ну-ка, дай маме взглянуть… — она обошла Аяне, — Хм, ничего так, неплохой на вид — но могло быть и покрасивее.

— Мам! — вспыхнула Аяне.

— Ну что, не могу я что ли покритиковать твой выбор? Я так понимаю, вы теперь парочка? Во всех, так сказать, смыслах?

Аяне кивнула.

— Ну я так и знала, что ты начнёшь с мальчиками гулять. Годы у тебя подходящие. Но гулять с мальчиками — не значит забывать, что ты учишься, и вообще, нельзя придавать этому настолько большое значение. Я слышала, что Коноха-чан недавно прогуляла целый день занятий — и не позволю тебе пойти по её стопам и заиграться с мужчиной настолько, чтобы плюнуть на учёбу. Это конечно весело, приятно, интересно, и сперва вообще кажется, что жизнь удалась и вот оно счастье, а остальное не нужно — но поживёшь немного и поймёшь, что всё наоборот.

— Мама! — Аяне отчаянно покраснела.

— Что «мама»? — наехала на неё женщина, — ты ещё слишком молода, чтобы что-то понять всерьёз. А мама тебя учит уму-разуму — остальных это, кстати, тоже касается. Ну переспали — хорошо. Я с этим смирилась ещё когда ты впервые домой ночью не пришла — нашла себе постоянного парня — это ещё лучше, значит не гулящая девка. Но учёба — это святое. Нельзя её прогуливать и нельзя от неё отлынивать. Я надеюсь, ты понимаешь это?

— Да, мам.

— И то, что ты в теле одноклассника… Мне сообщить его маме, или ты изобразишь из себя примерного сына и поедешь к нему домой?

— Мам, мы решили пока переехать сюда. До школы отсюда пять минут пешком, да и места много. Ан-чан приглашает.

— Ну уж нет, ты не будешь стеснять свою подругу.

— Она меня совершенно не стеснила, — влезла я, — видите ли, мне принадлежат тут три квартиры — и они объединены в одни апартаменты. Одна квартира вон в той стороне — видите там в конце коридора проход. И вторая — этажом выше, вот лестница наверх. Три спальни я переделала в комнаты, нужные мне — так что осталось пять штук. Нам с мужем хватает и одной, а вон в той квартире — ткнула я вилкой в сторону прохода, — две спальни и все удобства отдельные — санузел, кухня, выход в подъезд, гостиная, так что Аяне-чан и Касуми-чан с их парнями я пригласила пожить там. Там как раз две спальни. Они меня совершенно не стесняют, наоборот, я рада, когда в доме не пусто. Я бы и Коноху-чан пригласила — но вряд ли Ноноха её отпустит. Уважительной причины в виде парня у неё нет.

— Вот оно как? И вы не против?

— У нас в Англии — в порядке вещей. Мне будет приятно, если подруги погостят у нас.

— Хорошо, я согласна. Однако, это может плохо сказаться на учёбе — потому что жить с парнем, отдельно от родителей — это… Могут забыть, что нужно спать ночью, а днём учиться.

— Не беспокойтесь, мы не позволим такому произойти. Обещаю.

— Спрашивать, как далеко зашли ваши отношения я даже не буду, — сказала она Синто-куну, — раз вы, молодой человек, в теле моей дочери — значит она вам это тело доверяет целиком, что многое значит. Относитесь к нему крайне бережно — оно всё-таки гораздо слабее и нежнее вашего.

— Конечно, — сказал он, понурившись, — обещаю.

— Аяне-чан, а ты должна проследить, чтобы вас не раскрыли. Было бы нежелательно получить скандал. А ещё — ну поделись с мамой, как тебе в таком теле? — женщина коварно улыбнулась, — нравится?

— Ну… — Она замялась, — да, вообще-то. Очень… впечатляет.

— И как тебе жизнь мальчиком? Интересно?

— Очень, — согласилась Аяне, — очень интересно. Хотя немного необычно, но зато можно вести себя проще.

— Вот оно что… Как интересно. Хотела бы я попробовать подобное — но видимо не судьба. А тебе выпал прекрасный шанс лучше узнать мужчин, — мама коварно хихикнула девушке, — Надеюсь, ты им воспользуешься по полной программе. Да, натворили вы дел, ребята…

— А у нас то пожар, то потоп, — махнула я рукой, — это ещё очень мило, лёгкие шалости.

— А вы, — она ко мне повернулась, — я так погляжу — из достопримечательностей японии вас интересуют больше наши девушки и ночные клубы. Это плохо — было бы лучше, интересуй вас культурная программа, а не ночные загулы.

— Так днём мы в школе учимся — а ночью музеи и театры закрыты, — развела я руками.

— Ничего, это поправимо. Я надеюсь, вы уделите больше внимания достопримечательностям Токио, а не только достопримечательностям своих подруг.

— Уела, — буркнула я, — хорошо, подумаю над этим. Может быть, вы правы, и нам стоит побывать где-нибудь в театре или сходить ещё куда.

— А вы, молодой человек, — она посмотрела на Синто-куна, — оставьте мне телефон вашей матери — я думаю, будет не лишним проинформировать её. Насколько я знаю — она тоже справлялась в школе, где живут ваши новые друзья — и поэтому будет здесь на днях, наверняка. И если вы заранее не сообщили ей, что переезжаете — то вас ждёт знатная взбучка. Нонохе-чан я сама всё сообщу.

— А может не надо? — спросила Коноха. В исполнении Майроса этот голос не звучал так мило.

— Надо. И не делай такого детского голосочка — звучит совсем не мило.

— Простите.

— Прощаю. Вам уже в школу пора. А мы, взрослые, пока обсудим. Ан-чан, можно мы воспользуемся вашей квартирой для встречи?

— Конечно, мэм. Как пожелаете — дверь не заперта, за домом приглядывает эльф. Если что-то нужно — позовите Вонни. Пойдём, ребят.

* * * * * *

Дома после возвращения из школы нас ждал матсовет. А именно — Ноноха, уже знакомая нам Нана, мама Аяне, и ещё мама Синто, мама Ичиро, и наконец — мама Касуми. Пять женщин горячо о чём-то спорили, когда мы все пришли — Майрос в теле Конохи со мной под ручку, остальные позади. Ребята и правда переехали, частично — ну это было удобно. Места много, академия рядом, в общежитии жила только Касуми, остальные далеко ездили домой.

— Ого, какое собрание, — удивилась я, — добрый вечер, прекрасные дамы. По какому поводу скандал?

— Нет никакого скандала, — скрестила руки на груди женщина, опознанная мной как мама Ичиро, — мы просто беседовали.

— Так, что напугали моего домовика, — покачала я головой, — ну что случилось? Что за свалка?

— По поводу наших детей, конечно же, — сказала Ноноха, — лично я не удивлена и не особенно против, — помахала она рукой, — если Коноха-чан поживёт с вами, а Майрос наоборот, побудет с нашей семьёй. Мы окажем ему тёплый приём. А вот миссис Мацуда совсем не довольна происходящим.

— Мой мальчик ещё слишком мал, чтобы принимать такие решения, — упёрлась женщина.

— Вы говорите про Ичиро? Ну он во-первых не мальчик, у него есть девушка, а во-вторых — чем вас не устраивает?

— Вы прогуливаете школу.

— Это было всего один раз. И то… Миссис Ноноха знает, почему. Так ведь?

— Да, но… — Ноноха покраснела, — это секрет.

— Тогда мы вас оставим, пока что. Живите как хотите. Пойдём, девочки.

* * * * * * *

Впрочем, этот день из тех, которые очень запоминаются — и отнюдь не из-за визита мамаш. А из-за меня и Майроса — и нашей постельной сцены — пока все, так сказать, ушли по своим комнатам и отдыхали — мы возлегли.

Май в теле Конохи был очень мил — он стонал, извивался, обнимал меня, целовал в шею и губы, пока я двигалась.

— Ох, — он раскинул руки, — это невероятное удовольствие. Я так рад, что застрял в теле Нонохи.

— Это почему?

— Ну… у каждого свой фетиш, — ответил он, — кто-то любит сисю мацать, кто-то как ты — к кискам неравнодушна, а я без ума делать это в женском теле.

— Правда что ли?

— Завидую в такие моменты вам, девушкам, — Май отдышался, привалился ко мне, обняв меня и уткнулся мне в шею носом, — может быть потому что я голубоват, меня не пугают члены, а возбуждают. Это ощущение когда киска уже дрожит и пульсирует, горячая головка касается и слегка раздвигая губки, начинает скользить внутрь, заполняет изнутри… — он блаженно зажмурился, — как он двигается в животике, такой горячий и твёрдый… ммм… обажаю. Намного больше, чем сам кого-то трахать.

— Вот оно как… Чисто психологическое, да?

— Да, по удовольствию одно и то же — но ощущение это я обожаю, — Май хихикнул, — когда он достаёт до самых глубин и растягивает слегка — это вообще сказка — я в такой момент счастлив, что аж расплакаться готов…а. А видеть твоё лицо перед собой и весь твой вес на себе ощущать — это тем более приятно.

— Ну, ты слишком заигрался.

— Ничуть. Это удовольствие, которое вы, женщины, не замечаете, так как оно для вас в порядке вещей. А мне нравится, когда твой фута-орган скользит в животике и заставляет всё тело неметь от удовольствия, — он положил ладошки на свой живот, — у меня свои странности.

— Трансвесстит что ли?

— Ну нет. Я люблю натуральный секс в женском теле, а не всякое жалкое подобие. Эх, может быть Корина должна была родиться парнем, а я девушкой — я ведь так это люблю.

— Это конечно… хотя нет, это за извращение не считается — если так то кто мы тогда, женщины, раз нам тоже это нравится? Просто ты из двух сторон выбрал любимую, так?

— Да, правильно. Любимую. Люблю быть девушкой — и этот момент проникновения… помню как в первый раз был в теле девушки — мы обменялись телами и я почувствовал это — у меня аж голова закружилась. Это самый счастливый момент в моей жизни — когда меня-девушку ты лишила девственности в моём же теле.

— О, — покивала я, — помню. Ты чуть не заплакал.

— От счастья, — хихикнул Майрос, — ну и было немного больно, но несильно. Эх, может быть я такой извращенец…

— Нет, вообще — нет. Если это естественно — понятное дело, что из двух сторон ты выбрал ту, которая тебе нравится больше.

— Не выбрал, просто нравится. Ладно, мне кажется, мне больше совсем не хочется секса.

— Ты не заболел?

— Нет, просто не хочется. Моё либидо не бесконечно. Пойдём куда-нибудь сходим без гулянок, как нам советовали? Но театры, кино меня не интересуют — там всё на японском и большинство фильмов я видел. Тогда что?

— Музеи, всякие достопримечательности? Надо нам найти гида.

— Так у нас есть же друзья? Наши бодисвапнутые любовнички. Запряжём их в полезное дело — может и отвлекутся от своих грустных мыслей, — предложил Майрос.

— Надо будет узнать, как там у них дома дела.

— Дома все знают про бодисвап, а в школе нет. Хм. Мам, нам нужно купить магловскую машину.

— А что так?

— Да летать самим мы не сможем, аппарация доступна не всюду, так что думаю, нам нужна хорошая машина. Тем более что с тремя квартирами — мы купили в нагрузку три места на парковке.

— Правда что ли?

— Именно. А в японии это обязательное требование для покупки машины. Таксисты, конечно, есть, но такси не вездесуще.

— И всё равно, — покачала я головой, — машина дело хорошее, я немного умею водить.

— Да ладно, тебе напомнить твой ягуар, когда мы уехали вдвоём? Или фордик, или…

— Тогда я была не школьницей, а взрослой женщиной, — покачала я головой, — а тут слишком много возни. Лучше пользоваться такси — и машина, и водитель, и не нужно ничего покупать и сдавать на права, и машину содержать, и если что-то произойдёт — не наша проблема. Вот что, Майрос, если хочешь развлечься — лучше поехать куда-нибудь на выходных. Схожу ка я к нашим друзьям-любовничкам, посоветуюсь.

— А я спать.

Я оделась, накинула бельё и домашний японский халатик и пошла вниз, в квартиру друзей.

Они отнюдь не лежали в постели — все вместе смотрели телевизор.

— Ребята, можно к вам? Что это тут у вас… ах, да, я как раз планировала установить домашний кинотеатр.

— Ан-чан, что такое? — выглянула Касуми в теле своего парня.

Я же пока подозвала к себе чарами сумочку и достала из неё кое-что из условного будущего — кое-какие предметы, которые заранее купила там, для своих целей. А именно — хороший лазерный проектор и экран для него — проектор нужно было прикрепить к потолку с помощью кронштейна — пришлось ещё наколдовать себе стремянку из стула.

— Ребят, я хотела на ближайших выходных славно отдохнуть.

— Славно — это как и сколько раз за ночь? — спросила Касуми.

— Ни разу — я говорю не про это. Я про культурную программу — мы всё-таки с Майросом впервые в Японии и хотелось бы повидать различные достопримечательности. Но не те, куда косяками ходят туристы — а действительно интересные места.

Чары вечного приклеивания прикрепили к потолку кронштейн с проектором и осталось приклеить провод, который нужно было протянуть к розетке. Этим и занялась, орудуя палочкой.

— Интересно, какие места ты считаешь интересными?

— Ну я даже не знаю — вам виднее, ребята, потому что вы то местные. А я в японии абсолютно ничего не знаю, — я закончила с длинным проводом, воткнув в розетку, и принялась за экран — благо что гостиная была большой и стена с другой стороны комнаты — глухая, там ничего не было. Кроме нескольких полочек — вот на неё и повесила экран в двести дюймов.

Вроде нормально — чары приклеивания тоже сработали и прикрепили к потолку большой рулонный экран.

Хорошо, что проектор был дорогим и качественным — он имел разрешение в восемь тысяч пикселей, ещё и очень яркий, а какие цвета? Это же сказка, а не картинка.

Я достала накопитель с фильмами и полезла вставила в проектор — он принимал обычные твердотельные накопители любого объёма. Пульт, пульт, батарейки…

Выяснилось, что к проектору оказывается нужно подключить колонки — и полезла искать от него колонки. Благо они лежали в сумке рядом и не пришлось призывать — огромный ящик. Пришлось повозиться, чтобы всю эту херобору подключить — хорошо ещё это была техника из двадцать первого века — колонки были беспроводные и подключались к проектору по собственному протоколу высокоскоростной связи — я поставила их и включила. Сабвуфер большой. И наконец — чары шумоизоляции на стены, потолок, пол.

Включила проектор. Появилась заставка и главное меню. Я проверила фильмы, которые тут были — относительно приемлемым и совершенно не говорящим ничего о будущем был фильм «Дюна». Тот, что в моём детстве вышел, миленький такой — три части. Правда, эзотерическая местами х… ну ладно, пусть будет дюна — визуальный ряд хороший, особенно если звук тоже хороший.

Я включила фильм и села на диван, повернув его к экрану.

— Ребят, я хотела бы всё-таки на выходных куда-нибудь съездить. Или сходить.

— В Токио много достопримечательностей для туристов.

— Я не хочу туристических достопримечательностей. Меня мало интересуют знаковые для маглов места.

— Тогда волшебные достопримечательности. Мы можем посетить самый старый в мире храм магии — он расположен в пригороде Киото, — сказала Касуми, — это интересное место — очень древнее и уважаемое. Там можно увидеть оборотней.

— Оборотней?

— Не тех, что в европе — а таких… наших. Которые могут превращаться в волшебных существ, — пояснила она.

— Вот как? Тогда мы просто обязаны туда зайти, — улыбнулась я, — ну что, с планами на вечер определились?

* * * * * * * *

Веселее всего было в доме у Нонохи. Она прислала воспоминания — и я их наконец-то посмотрела — и это было что-то. История её мужа-изменника и любовницы, которую мы коллективно отымели в отместку — это что-то с чем-то.

Коноха-чан о чём-то весело щебетала с этой любовницей — которая на кухне готовила всем ужин. Готовка не была её сильной стороной — и вообще, но отрабатывать же как-то надо.

Ноноха сидела в гостиной, и смотрела телевизор.

Мужчина поцеловал жену в щёку и пошёл на кухню — и вот тут он встретился взглядом с любовницей. Которая болтала с Конохой.

— Э… — он впал в ступор, — Э…а…

— Пап, привет. Как дела на работе?

— Привет, — он посмотрел на Коноху, — А… не познакомишь меня с…

Он попытался изобразить что не знает эту женщину. Ну хорошо. Коноха меня не разочаровала — она встала и обняла её за талию, заставив хихикнуть.

— А, конечно познакомлю. Мы как раз хотели нанять прислугу и наняли Ояме-чан. Она миленькая, правда? — Коноха облизнулась, — Очень. Мама захотела себе наложницу, вот Ояме-чан и наняли.

— Наложницу? — мужчина сел.

— Ну да. Надеюсь, ты не против? Ты ведь так часто пропадаешь на работе, мама совсем скучает без тебя.

— Ты хоть знаешь, что это слово значит? — спросил удивлённый японец.

— Конечно. Это наша с мамой и сестрой служанка. Ну, которая ещё и развлекает нас, пока тебя нет дома, — Коноха обняла её крепче и поцеловала. Крепко так, взасос.

Наложница обмякла и позволила девушке себя смачно засосать и погладить, и даже шлёпнуть по попе.

Мужчина икнул.

— Ну, не ревнуй, пап, ты сам виноват — тебя вечно дома нет. Ояме-чан нам всем понравилась — мама с ней переспала, сестрёнка с ней переспала, и я тоже её оттрахала по первое число — Ояме-чан такая миленькая. Особенно когда связана и с двумя вибраторами в себе, так мило кричит. В кляп.

Мужчина спал с лица. Ояме-чан же отвернулась, покраснев до корней волос.

— Я… это… — она замялась.

— Дочь, что ты такое говоришь? — он воскликнул, — разве так можно?

— Почему нет? Пока у нас есть футанари-зелье и можно отрастить себе самый настоящий мужской орган — мы можем наслаждаться Ояме-чан втроём, хоть по очереди, хоть одновременно. А тебе не дадим — она мамина наложница.

Мужчина снова икнул.

— Ты…

— Ну… да… — Ояме поджала губы, — я… согласилась.

— Что значит согласилась.

— Дор-ро-гой, — Ноноха прищурилась, — мне кажется, или ты хочешь, чтобы я провела воспитательную беседу о твоих мужских достоинствах? — она погладила попку Ояме-чан, нежно поцеловала её, и от этого поцелуя и её ручек, которые мягко гладили по спине от попки и по ножкам — веяло таким сексом, что просто дальше некуда. Сразу видно — Ноноха наслаждается и очень возбуждена. Она обняла девушку и прижала к себе, поцеловав в край губ.

— Ну всё, — отпустила её, — прямо здесь было бы интересно сделать это — но несвоевременно. Дорогой, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Я… это…

— Ояме-чан, расскажите историю вашего знакомства.

Ояме рассказала всё, до мелочей. И как она была школьницей, в возрасте Конохи, кстати, как её подружка встречалась с взрослым мужчиной — у японцев это не запрещено, но и не одобряется — просто есть. Сама она сирота, денег было немного и решила попробовать «оплачиваемые свидания» — а там после пары свиданий мужчина уломал её на секс — и она отдалась ему, перестала быть девочкой.

И дальше.

— Проще говоря, — подытожила Ноноха, — ты совратил несчастную девочку. Добро б ты был её ровесником и сделал это харизмой и красотой — я бы могла понять — но ты просто купил её, будучи намного старше.

Мужчина потупился.

— Я понимаю — традиция, глупая, неприятная, вся наша особенная японская система половой жизни позволяет — но мы не традиционалисты, — продолжила Ноноха, — тебе следовало бы у одного мальчика по имени Майрос поучиться.

— Мам, а при чём тут Май?

— При том, дорогая, — сказала она Конохе, — что он тебя соблазнил, твою сестру Маюми тоже имел, и даже меня разочек — и это при том, что он просто красивый и вежливый и очень уважительно к нам относится. Не какой-то бешеный похотливый самец.

— Ну… — Коноха задумалась, — Мам, таким первым мужчиной я буду гордиться, всё-таки иностранец, красавчик, опытный, и не как наши — у которых крышу срывает и вперёд — раздвигай ноги, сучка…

— А что, были такие? — спросила участливо Ноноха, заволновавшись.

— Ну не прямо такие — но многие считали, раз я первая красавица школы — то обязательно хочу с ними переспать. Знаешь, подходят и сразу понятно, что хотят секса — причём для себя, чтобы я как красивая куколка с ними гуляла.

— Противно.

— Что есть то есть. Противные.

— Да кто этот ваш мальчик то? — воскликнул мужик, вскочив.

— О, один иностранец, одноклассник нашей девочки, — представила моего мужа Ноноха, — он же был первым мужчиной у обоих наших девочек.

— У Маюми наполовину первым, — поправила её Коноха.

— Ну в попу не считается, — возразила Ноноха, — кстати, он очень неплох в постели, очень. Намного лучше всех, кого я знаю.

— И много ты… знаешь? — севшим голосом спросил мужчина.

— Нескольких. Итак, дорогой, ты у нас совратил юную школьницу, ещё и начал одаривать её деньгами и подарками, — она потёрла руки, — втайне от меня конечно, хотя ты не особенно скрывался. Про твою любовницу почти все знали.

— Я… — он смутился, — я виноват.

— Перед ней — да, очень сильно. Мало того что совратил — так ещё и сделал от себя финансово зависимой. И теперь она не может нормально жить, это не говоря про то, что ты её все десять лет — всё время, пока она была юной девушкой — не давал ей завести новые отношения и наладить жизнь.

— Ноноха-сан, я…

— Помолчи. Итак, — Ноноха встала, обняла девушку, — начнём с того — что подарки ты дарил ей слишком богатые. Она прекрасна, но не настолько, чтобы содержать её за красивые глаза, так что отныне она будет работать у нас и отрабатывать все твои дорогие подарки и содержание. Во-вторых — теперь она будет моей любовницей, а не твоей.

— Эй, а я? — спросила Коноха, — я тоже хочу.

— Дорогая, ты найди себе кого-нибудь подходящего возраста, — сказала Ноноха, — а мне кажется, я влюбилась в эту очаровательную милую мордашку, — она провела пальцами по щеке задрожавшей от возбуждения девушки, обняла её и прижала к себе, — тем более что с фута-зельем я больше не чувствую в женщинах конкуренции. Теперь я наслаждаюсь и влюбляюсь в них. И в тебя конкретно, — она заглянула в глаза девушки, — пожалуйста, останься со мной.

— Хорошо, госпожа.

— Очень хорошо, — Ноноха поцеловала её в щёчку, — И она будет работать у нас, по дому. А вот тебе я запрещаю спать с ней — ты уже и так натворил дел! Подумать только — совсем на маленькую девочку позарился — как Коноха. Ладно, признаю, возраст очень хороший и тело очень привлекательное, — признала Ноноха, — я и сама не против такую юную девушку положить в постель — очень страстная, миленькая, но надо же понимать, что ты взрослый, а она нет. Вот когда Коноха со своим ровесником в постельке кувыркается — это нормально — они оба весёлые подростки — предохраняются, а больше и не надо. Но ты же взрослый мужчина… Должен понимать был, что не твоя возрастная категория.

— Прости!

— Хорошо, — Ноноха посмотрела на него с пренебрежением, — не сказать что прощаю, но чтобы такого больше не было. И вот ещё что, до-ро-гой… Ты знаешь что такое фута-зелье?

— Нет.

— Это зелье, отращивающее девушке член. Настоящий, абсолютно такой же по ощущениям как у мужчин. Так что если ты вдруг заведёшь себе любовницу — и не приведёшь её ко мне — я буду считать это изменой. Понял меня, до-ро-гой?

Воспоминание оборвалось.