Victoria Сruenta. Глава 39
Мда, вот ещё раз убедился, что лучше демотиватора чем повторение уже проделанной работы не придумаешь 7-7.
Да, дорогие читатели, я снова опоздал, ведь умудрился потерять почти три страницы от Главы, просто не сохранив их (хотя я точно помню, что сохранял!) после чего расстроенный лёг спать, ибо осилить их снова без подзарядки едва ли был способен. А потом навалились дела, всем я резко стал нужен… в общем, как обычно — когда всё не ладится, тогда всё не ладится.
В любом случае, имеем то что имеем, а именно — готовую Главу, которая, я надеюсь, вам понравится, ведь как и всегда — на ваш суд.
* * *
Положение Вице-Адмирала пока ещё нельзя было назвать катастрофическим. Пребывание в полузвериной форме, что затрагивала по большей мере голову и хребет дозорного, явно благотворно сказывалось на его способности к регенерации, из-за чего многочисленные проплешины в белоснежных перьях зоана почти не обнажали молочно-белое, словно пролежавшее несколько месяцев под палящим солнцем, мясо. Но число ранений ясно давало понять, что рано или поздно количество перейдёт в качество, и даже ускоренный метаболизм Дьявольского Плода не спасёт Абрэхана от неминуемой участи быть изъеденным заживо грязно-зелёной хмарью, что колыхающимся плотным покровом обивала работорговца.
К чести Родригеса, он тоже сумел оставить на теле своего противника пару отметок, алыми разводами отпечатавшимися на до того безупречном, тёмном костюме, но несколько, пусть и глубоких, но всё равно не критичных порезов не могли как-либо существенно повлиять на исход боя.
Расстояние до места схватки сокращалось неумолимо, но всё равно слишком медленно.
За то время что мне потребовалось, для того чтобы пересечь иссохшую ложбину между двумя пологими, местами словно срезанными ударами огромных кухонных ножей, холмами, работорговец и дозорный успели обменяться новой серией ударов, что как и прежде закончилась не в пользу офицера Флота.
Массивный двуручный топор Вице-Адмирала лишь вскользь задел мелькающего перед ним в быстром, рванном ритме преступника, что сполна реализовывал собственные способности, порой ограничиваясь простым касанием, не переходящим в прямой удар.
Да, физический эффект от такой атаки был минимален, но безжалостную силу разложения такие тонкости не заботили. Блевотная хмарь, словно изголодавшийся зверь, впивалась в тело Абрэхана, заставляя того из раза в раз сжимать зубы и клюв от невыносимой боли в гниющих заживо конечностях.
Краем сознания непроизвольно отметил, что тактика Кайзера была разумна. Уступая в чистой силе, он брал своё мастерством и старался взять противника измором, делая упор на поражение рук и ног. Лишиться дозорный подвижности, или не сможет держать в руках алебарду — оба расклада неизменно сведутся к одному печальному итогу.
В иной ситуации бой на истощение с заведомо более выносливым противником был бы обречён на провал, но способности работорговца позволяли тому действовать дерзко и без опаски. Что означает — мой прогноз целиком и полностью подтвердился. Не стоило поддаваться на уговоры Вице-Адмирала, ведь затянись моя собственная схватка чуть на дольше, и вполне вероятно, что мне просто не к кому было бы прийти на помощь.
В бой я ворвался стремительно, буквально заслонив собой уже шатающуюся фигуру офицера от очередного удара парамеции. И что и следовало ожидать — по физическим кондициям Кайзер не дотягивал даже Васко, не говоря уже о «Диком Охотнике». Сама же способность Фрукта хоть и пыталась оказать какой эффект, я явно ощущал некую деформацию в месте соприкосновения покрова и брони, но влияние было незначительным, что не могло не радовать, ибо обладай Фрукт Кайзера способностью к той же коррозии, мне явно пришлось бы куда как сложнее. Но история, как известно, не терпит сослагательных наклонений, а потому, когда, явно опешивший от моего неожиданного появления, торговец живым товаром попытался резко разорвать дистанцию, я не стал ему в этом мешать, просто материализовав на поверхности платформы пару дюжин, хорошо зарекомендовавших себя в бою против подвижных целей, дробовиков, отправив тому вдогонку шквал тяжёлой, напитанной хаки, картечи.
От части снарядов работорговец сумел увернуться, но кардинально изменить направление рывка в воздухе не смог, а потому уже секундой позже рухнул на землю отчаянно вопящим кулем, оставив на иссохшей траве длинную кровавую полосу.
Попытку преступника подняться на ноги я пресёк столь же кардинально — впечатав того армированной ногой обратно в пыль, повторив этот нехитрый приём ещё пару раз, пока тот не перестал дёргаться, покорно затихнув под моей пятой. Однако, не имея привычки полагаться на благоразумие и честность подобного сброда, я без всякого сожаления поднял того за шкирку, заодно сполна полюбовавшись на полные незамутнённой ненависти и обещания неминуемой расплаты бесцветные глаза.
Он даже попытался было что-то сказать, но я не стал слушать, вместо этого парой движений сломав работорговцу обе руки. Вместе с тем ещё раз получив наглядное подтверждение возросшей на порядок физической силы. Раньше, учитывая кондиции и личные навыки Кайзера, мне едва бы удалось сделать это столь легко. Теперь же я едва почувствовал сопротивление, когда дробил ему кости в мелкое крошево.
При этом В.С.Б.П. так же показал себя с лучшей стороны — до этого я не придавал сему факту особого значения, но мне не составляло труда чётко, почти с хирургической точностью определять необходимый уровень усилий для совершения того или иного действия. Феноменальный результат, учитывая сырость разработки. Научный Отдел будет в восторге.
Бросив более не представляющего угрозы работорговца обратно на землю, я уже хотел было поинтересоваться состоянием Вице-Адмирала, но тот опередил меня. То и дело припадая на один бок, прикрывая изъеденную гниением правую руку и хромая, он всё равно настойчиво ковылял в мою сторону, недвусмысленно волоча в единственной работоспособной конечности свой топор:
— Приказа о его устранении не было. — ещё раз отметив некую чуждость и абсолютную обезличенность собственного голоса, я, тем не менее, продолжил говорить, прикрывая собой скулящего от боли Кайзера. — Награда за голову не объявлена. Мы не имеем права вершить самосуд.
— Плевать. — злобно, чуть растягивая гласные, прохрипел в ответ Родригес, явно стараясь обойти меня сбоку. — Не делай вид, что не понимаешь, чем всё кончится, Свейн! Оставим его в живых, и этот ублюдок выйдет на свободу ещё до того, как учинят расследование по его делу! Надо поставить точку здесь и сейчас, пока мы ещё можем что-то сделать!
— Пособничество пиратству, преступный сговор, сопротивление правосудию, нападение и попытка убийства Старшего Офицера Флота при исполнении. Слишком длинный список, чтобы его можно было просто взять и проигнорировать.
— Лишнее — подотрут, — продолжая медленно обходить меня по кривой, почти выплюнул дозорный. — То что останется — спихнут на кого-нибудь ещё. А потом всё по новой, с той лишь разницей, что эта мразь не успокоится, пока не отомстит мне и мои людям за всё, сторицей. А возможности у него для этого есть, поверь, я знаю. Так что отойди в сторону, Свейн. Это моё дело — и мне за всё отвечать. Даю слово офицера — ни ты, ни твои люди не пострадают. Всю ответственность за содеянное я возьму на себя. Просто отойди. Ну!
Но я не сдвинулся с места.
— П-прошууу~, — сквозь разбитые губы, то и дело шепелявя из-за выбитых мною в ходе усмирительных работ зубов, тихо прошептал предмет внезапно разгоревшегося спора. — Я-кхааа~… Я-х… крх… — с трудом сплюнув на землю кровавую пену, тот кто ещё пару минут назад мнил себя хозяином положения, теперь уставился на меня с нескрываемой мольбой. — Я-хх~… сда-юхсь… Прошу… Я не… Кха! Я не… буду мсштить… Не… будху… Я… не… вернусь… Не вернусь… на Сабаодхи… Клянусь… я…
— Ты действительно собираешься его слушать?! — в очередной раз предприняв бесплодную попытку дорваться до истерзанного тела, Абрэхан вцепился в меня тяжёлым взглядом, в котором разом смещались надежда и отчаяние. — Он — конченный ублюдок! Настоящая мразь! Садист, убийца, насильник и работорговец! Если кому-то и положено сегодня сдохнуть — так это ему! Я прошу, Джерико, не совершай моей ошибки. Не опускай руки, уповая на иллюзорную высшую справедливость. Её просто нет! Реально лишь то, что мы вершим здесь и сейчас, своими руками! И мы можем сделать этот мир лучше! Просто отойди!
— У-у… умо… ляюю~…
— Просто дай мне сделать что должно! Отойди в сторону!!!
— По… щхади…
— Хватит. — мой собственный голос прозвучал набатом в разразившейся тишине. Не было слышно ни криков умирающих, ни грохота выстрелов, что означало только одно — бой наконец завершился. — Мы его не убьём.
— Это…! — резкий выкрик Вице-Адмирала совпал со вспыхнувшей с новой силой надеждой в глазах обречённого.
— Сейчас не убьём. — оборвав дозорного на полуслове, я повернул два алых визора, заменивших мне глаза, по направлению к заброшенной деревне. — Сначала необходимо узнать, на кого он работал, кто, помимо захваченных пиратов, снабжал его товаром, как осуществлялся сбыт, выпытать список его клиентуры, узнать имена подельников и подчинённых — в общем всё, что может, так или иначе, представлять ценность для следствия. И только после этого, господин Кайзер скончается в госпитале от многочисленных повреждений и обширного внутреннего кровотечения, которое не смогли вовремя локализовать и устранить. Печально, но злободневно.
— Но… зачем тебе всё это? — явно пребывая в раздрае, и не до конца осознавая как именно относиться к моим словам, Родригес всё же выпустил из рук алебарду, невольно припав на землю, лишившись дополнительной точки опоры. — Его люди и так уже у нас.
— Лишь боевики. Их потеря будет неприятна, но не слишком-то скажется на работе общей цепочки рабовладельческих рынков. Чтобы действительно задеть их, надо бить в самое уязвимое место — по их кошелькам и местам сбыта.
— Но… тебя же распнут…
— Очнитесь, Абрэхан, нас при любом раскладе накажут по всей строгости, а я лишь сделаю так, чтобы кара соответствовала проступку. Не более.
Вице-Адмирал вновь смолк, явно о чём-то раздумывая, пока изломанное тело у моих ног предпринимало всё новые и новые попытки отползти куда-то в сторону. Безрезультатно, но очень раздражающе.
— Если вы хотите штурмовать Управления Общественной Безопасности и кхм… Рабские Рынки, то придётся пробиваться через Зону Беззакония.
— Это неминуемо.
— А значит заодно можно будет и проредить ряды скопившегося там за годы отребья. — озвученное Вице-Адмиралом явно не походило на вопрос, скорее на предложение.
— Лишь при условии, что Тринадцатая База окажет всестороннюю поддержку предстоящей операции.
— Хах, — впервые за всё время с момента начала этого разговора Родригес искренне усмехнулся, посветлев лицом. — И после всего случившегося, ты ещё спрашиваешь?
— Как любит повторять один из членов моей команды: «Вежливость — лучшее оружие джентльмена».
* * *
Несколько часов спустя. Сабаоди. Неизвестно где.
* * *
Поправив сбившуюся на бок белоснежную прядь, Алэйн позволила себе улыбнуться уголками губ.
Если бы хоть кто-то действительно мог похвастаться тем, что он хорошо знает «Белую Ведьму», то этот неизвестный непременно бы удивился — столь редко пиратка дозволяла хотя бы тени истинных своих переживаний проявиться на лице. Однако сегодня у неё был весьма веский повод для столь благодушного настроя:
— Как видите, я оказала вам услугу. — звонкий женский голос вторил эхом в полупустом зале, заваленном сумками и портфелями всех форм и размеров. — Очень дорогостоящую услугу.
Выражение лица небольшой Ден Ден Муши, сиротливо примостившейся на полусгнившем столе, чуть дрогнуло, исказившись в гримасе недовольства:
— У вас мои деньги, — голос, звучащий с того конца, не отличался изяществом и едва ли был приятен слуху: резкий, сухой, повелительный, не терпящий возражений бас изливался из крохотной глотки улитки. — Это я уже понял, однако я до сих пор не имею понятия, почему мне не приказать своим людям приволочить их ко мне, вместе с вашей головой, мисс Леблан.
— Потому что это будет крайне нерационально с вашей стороны. — мягко, словно беседуя с капризным ребёнком, проворковала Ведьма. — Я и так передам вам все средства, которые мне удалось увести из-под облавы дозорных.
— Мне нужна конкретика. Сколько удалось спасти?
— Около полутра миллиардов — те деньги что Кайзер не успел потратить на закупку рабов, плюс средства с бронирования мест на следующие аукционы.
— Это большая сумма. — тон собеседника вновь переменился, став куда тише и вкрадчивее. — И если бы ты сама не связалась со мной, то я мог и не узнать, что они попали в чужие руки. И поскольку мы оба знаем что меценатство нынче не в почёте, я хочу понят в чём твой резон, Ведьма? Чего ты хочешь?
— Хм-хм-хм, возможностей, мистер Гашадакуро, возможностей и перспектив. Так получилось, что мы с вами оба кое-что сегодня потеряли, однако я знаю, как превратить это досадное поражение в ключ ко множеству новых побед.
— … … … Я слушаю.
* * *
Маринфорд. Неделю спустя. Кабинет Адмирала Флота Морского Дозора.
* * *
Устало потерев саднящие от недосыпа глаза, Сенгоку поморщился, старательно отгоняя усталость и готовясь к крайне непростому разговору, что должен был… Хрусть. Что должен был вот-вот состояться в этом самом кабинете.
Происшествие на Сабаоди, которое печатная пресса уже окрестила « Кровавым Приливом Райского Архипелага », вызвало небывалый резонанс во всём мире. Количество заплывших жиром рож и самодовольных задниц, отличить которые порой было не под силу даже их обладателям, ввалившихся к нему в кабинет и требующих немедленных: пояснений, кар, действий, компенсаций, и, морской дьявол их всех побери, чего ещё, превысило все существующие пределы, и… Хрусть. И всё это из-за двух тупоголовых, максималистичных юнцов, чьи шкуры ему уже неделю к ряду приходится прикрывать от неминуемой встречи с дыбой! В лучшем случае с дыбой!!! И всё это… Хрусть. И всё это при грядущем… Хрусть. И всё… ХРУСТЬ!
— Гарп!!! Немедленно прекрати жрать в кабинете!!! И положи моё печенье на место, старый ты кашалот!!! У меня, твоими стараниями, и так всего две пачки осталось!
— Аа~? Так есть ещё?
— Ты слышал, что я тебе только что сказал?!
— Да, да, да, да. — внимательно озираясь по сторонам, прославленный Герой Дозора тщательно выискивал возможный схрон, но Сэнгоку не просто так считали талантливейшим стратегом своего времени, а потому в своих тайниках был уверен, что, впрочем, не помешало ему попытаться отвесить другу увесистого пинка прямо из-за рабочего стола. Тот, как и всегда до этого, увернулся, но как и в любом ремесле, здесь главное — практика и регулярное повторение.
— Что — да?! Ты вообще помнишь, зачем я тебя сюда позвал?!
— Что-то там про какое-то награждение? — удостоверившись что скрытых ниш в полу и под диваном нет, Железный Кулак перешёл к проверке стен и потолка.
— Какое, к чертям, награждение?! — вновь признав свою полною несостоятельность перед идиотскими ужимками товарища, к которым у него за годы службы бок о бок всё никак не мог выработаться иммунитет, Адмирал вскочил с кресла и сграбастав друга за шкирку начал доносить до него информацию в единственной понимаемой им манере:
— У нас ЧП на Архипелаге! Мировая Знать — в истерике, Королевские Семьи — в ярости! И всё это из-за одного Вице-Адмирала и Капитана, которого ты лично рекомендовал повысить, Гарп!
— Что??? Когда это я… Подожди-ка, — разом переменившись в лице дозорный без тени былого ребячества и страха встретился взглядом с Адмиралом Флота. — Ты про Джерико, что-ли? Чего он натворил такого, что ты так бесишься? Набил морду какому-то высокородному павлину?
— Пресвятые боги, если бы ,Гарп, если бы! Твой пацан, вместе с командующим Тринадцатой Базой на Сабаоди, на пару разгромили всю Зону Беззакония, предав её огню!
— БУ-АХ-ХА-ХА-ХА!!! — громогласный смех Вице-Адмирала разлетелся, казалось, по всей Штаб-Квартире. — А Я С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА ПОНЯЛ, ЧТО У ПАРНЯ ЕСТЬ ЯЙЦА!!!
— ГАРП!!! ЭТО НЕ СМЕШНО!!! Из-за своевольных действий эти двух пострадали, в том числе, и Управления Общест…
— Вот только не надо этого, Сэнгоку, — разом сменив настрой и тон, хмуро пробасил Железный Кулак, извлекая из потайного отделения между подушек новую пачку печенья. — Говори уж как есть. Рабские Аукционы, для всяких богатых уродов, они разогнали. И чего здесь такого!? Давно было пора!!!
— Чего такого??!!? ЧЕГО ТАКОГО!?!?!? Да ты хоть понимаешь…
— Не понимаю! Рабство, если мне не изменяет память, уже двести лет как вне закона! Любой, кто промышляет этой поганью, преступник, и его место в тюрьме или на плахе! И кому как не Дозору зачищать эту шваль?! А!?
— Ты сам знаешь, почему всё так, как есть! Не строй из себя дурачка, делая вид, что всё происходящее вокруг для тебя загадка! Эти два идиота подставили себя и весь Флот!!!
— ТАК ВОТ КАК ЭТО ТЕПЕРЬ НАЗЫВАЕТСЯ?! — раненой белугой взревел Сильнейший Вице-Адмирал, да так что стёкла опасно задрожали в рамах.
— Подставили!!! А я то думал, что это означает — исполнили свой Долг с Честью!!!
— Ты…
Тихий стук со стороны двери мгновенно оборвал разгоревшийся спор.
Пробурчав себе под нос одно единственное: «Войдите», Сэнгоку быстро занял своё место за столом, краем глаза наблюдая, как злой на весь свет Гарп рухнул обратно на диван, методично уничтожая его неприкосновенный запас.
Чтож, уж лучше так.
Дверь в кабинет, меж тем, без скрипа отворилась, и в помещение вошли виновники этого собрания:
— Адмирал Сэнгоку, сэр, Капитан Джерико Свейн, по вашему приказанию, прибыл!
— Адмирал Сэнгоку, сэр, Вице-Адмирал Абрэхан Родригес, по вашему приказанию, прибыл!
Хором поприветствовали его офицеры, после чего столь же синхронно замокли, ожидая дальнейших указаний.
— Вольно. — усталый вздох удалось сдержать с трудом. — Вы оба знаете причины из-за которых оказались под дисциплинарным взысканием и были вызваны на слушание, так что сразу перейдём к делу.
— Сэр, случившееся на Сабаоди целиком и полностью… — начал было Вице-Адмирал, но тут же был перебит своим младшим коллегой:
— Не имеем ни малейшего понятия, сэр.
— Шутить изволите, Капитан? — пробежавшись взглядом по спокойному как морской утёс офицеру, Сэнгоку невольно отметил, что держится тот уверенно. Даже слишком для кого-то в его положении. Уже успел поговорить с Комилом?
— Никак нет, сэр. Я лишь заметил, что вы не озвучили причину выговора и последовавшего за ним дисциплинарного взыскания, точно так же как и резоны проведения этого закрытого слушания.
— Хотите сказать, вы не в курсе причин вашего здесь появления?
— Никак нет, сэр. Я здесь потому что получил приказ немедленно прибыть в Штаб-Квартиру Флота. Но я, признаюсь, не понимаю, как это может быть связано с этим слушанием, выговором и лишением премий меня и моих людей.
Всё так же сидящий в дальнем углу Гарп позволил себе саркастически ухмыльнуться явно не ожидавшему такого пассажа Сэнгоку, и подбадривающе подмигнуть обоим провинившимся, с большим интересом прислушиваясь к ходу беседы.
— Хватит этой демагогии, Капитан! — Адмирал же был настроен куда менее миролюбиво. — Вы, ваша команда и подчинённые Родригеса без причин атаковали мирные объекты в городской зоне! Начали полномасштабную военную операцию без согласование со Штабом! Скажете нет?!
— Так точно. — без промедления ответил согласием Свейн. — Ни одно из перечисленных вами обвинений не соответствует истине и не имеет ничего общего с реальным положением дел, сэр.
— То есть вы не подвергали массированному артобстрелу Рощи с первой по двадцать восьмую?!
— Я принимал участие в подавление бунтов в Зоне Беззакония, сэр.
— Возможно тогда вы не брали штурмом частные владения независимых предпринимателей?
— Никак нет, сэр. Мои люди лишь сровняли с землёй несколько Рабских Аукционов, предварительно освободив томящихся там узников.
— И вы не запугивали их гостей, роняя их достоинство и честь?!
— Никак нет, сэр. — без тени эмоций отрапортовал офицер. — Я проводил всех замешанных в работорговле туда, где им самое место — в тюрьму и камеры предварительного содержания.
— И после всего вышесказанного вы ещё имеете наглость интересоваться в чём именно вы провинились, Капитан?!
— Да, сэр. Я хочу знать полный перечень всех приписанных мне обвинений. Согласно двадцать седьмой статье Устава Флота…
— Я хорошо знаю Устав, Капитан Свейн. Как и статью на которую вы ссылаетесь. Не держите меня за дурака!
— Даже в мыслях не было, сэр. — впервые за всё время беседы офицер отвёл взгляд от стены и посмотрел в глаза Адмиралу. — Я просто хочу, чтобы вы сказали мне — в чём конкретно меня обвиняют и за что наказывают.
— Вы и так знаете это, Капитан.
— Никак нет, сэр, прошу поясните.
— Вы забываетесь, солдат! Помните, где вы находитесь и кто перед вами!
— Прошу прощения, сэр, но я всё помню. И где, и кто я, и зачем пришёл сюда. — жестом прервав вновь захотевшего было взять слово товарища по несчастью, Свейн всё также безразлично и сухо подытожил. — И хочу чтобы именно вы поставил все точки над и, сказав за что именно нас собираются призвать к ответу?
Воцарившееся после этих слов молчание можно было резать ножом. Два мужчины, два солдата, два офицера безмолвно сверлили друг друга взглядами, пока наконец один из них тихо не произнёс:
— Вон. Оба. О результатах слушания вам доложат после.
Не проронив ни слова офицеры отдали честь — один в недоумении, второй с равнодушием, и без промедлений покинули кабинет, уже не услышав ехидного:
— Признай, Сэнгоку, он тебя сделал! Ба-ха-ха-ха-аха!!! Ах-ха-ха-ха-ха-ха!!!