• Виталий Хонихоев

• тейлор рой
• глава 69

Я сижу напротив Виктории и холодок пробегает у меня по спине. Как такое может быть? Я — умерла? Но я же Мясник Пятнадцать, у меня прочная кожа, невероятная регенерация, боевое предвиденье, а еще я могу телепортироваться куда угодно — в радиусе видимости моих насекомых! Как меня вообще убить можно… хотя, да, бронебойной пулей в голову, тем же отравляющим веществом, только действующим мгновенно… какой-нибудь из бомб Бакуды…

— Тейлор? Что случилось? — обеспокоенно спрашивает меня Виктория Даллон, Славная Девочка.

— Я… подожди секунду. Мне нужно собраться с мыслями. — говорю я, нажимаю отбой. Кладу телефон в рюкзак. Поджимаю губы. Мои муравьиные матки Куноичи тут же облепляют телефон, набирая сообщение Сплетнице.

— «Ты уверена?» — печатаю я: — «она сидит напротив, ничего опасного на ней нет. И вокруг никого с оружием.»

— «Я еду к вам» — тут же приходит сообщение: — «задержи ее на пару минут. Но помни — НИКАКИХ КАСАНИЙ!»

— «Окей.» — набираю я. Виктория смотрит на меня и хмурится. Видимо у меня все на лице написано. Не умею я покер фейс держать.

— Не обращай внимания. — говорю я: — давай продолжим разговор. О чем бы ты хотела меня спросить? — я мысленно даю себе установку расслабиться. Сплетница пока не понимает откуда идет угроза, но она уже определила триггер. Я умру, если прикоснусь к Виктории Даллон. Хорошо, а если я умру… я же все еще обладаю способностью Мясника… значит ли это что я перенесусь в тело Виктории? Или это кто-то другой меня убьет и я переселюсь в тело другого кейпа? Но кто мог бы меня убить? Панацея. Конечно же Панацея. "Cui bono? Cui prodest?" — кому это выгодно, кто от этого выигрывает? Нет, она не выигрывает, но она просто помешана на своей сестре, а с учетом ее способностей… я вспоминаю как она легко вырастила звуковые связки на моем маячке. Итак, она — биоскульптор, может делать что угодно с органикой. Даже если бы она была просто гениальным целителем — все равно страшно было бы, ведь тот кто может излечить — в совершенстве знает как убивать. Но она не просто целитель. Ей подвластны все организмы… например микробы, вирусы… и если она может вырастить сложный орган на совершенно неприспособленном для этого изначально червячке, значит модифицировать вирус ей тоже ничего не стоит. Хорошо, не вирус, плесень. Или — даже саму Викторию Даллон. Сделать ее жутко аллергенной для меня. Зачем? Триггер — прикосновение. Явное послание «ты не смеешь дотронуться к ней, иначе смерть». Хотя, какое к черту послание, это ловушка. Послание предупреждает, а тут…

— Знаешь, я тут подумала… — говорит Виктория: — Я действительно слишком эмоционально среагировала. Просто я очень сильно перепугалась, когда Эми показала мне вот это… и сказала что оно раньше во мне было! Это было просто ужасно! Я и так червяков всяких недолюбливаю. При мысли что эта штука только что во мне была меня чуть не вывернуло там же… скажи — зачем ты это сделала?

— Это не червячок. Это маячок. В радиусе действия моей силы он показывает местоположение каждого, я могу отслеживать передвижения. В целом я пыталась делать это в первую очередь для своей безопасности, но сейчас, после того, что я видела в подпольных борделях АПП — думаю, что такие вот маячки пригодились бы для поисков людей, или во время спасательных операций. Он не может размножаться, он не выделяет токсины в организм, ему достаточно тепла тела. Он просто спит и посылает сигнал «я тут». Это все.

— И подслушивает. — прищуривает глаза Виктория.

— И … да. Подслушивает. — вздыхаю я: — извини.

— Многое ты про меня узнала? — спрашивает она с вызовом: — приятно подсматривать и подслушивать, а?

— Да я ничего и не узнала. Эми же сразу его вытащила и с собой носила. Так что я больше про Эми узнала. И да… на самом деле он выглядит вот так. — я протягиваю руку и показываю ей указательный палец. На кончике пальца едва шевелится небольшая розовая ниточка.

— Но… я видела такую страшную штуковину с кучей антенн во все стороны, шипов и еще каки-то отвратительных вещей! И все шевелилось! И оно еще и разговаривало! — тычет в меня пальцем она: — что это было?

— Я обещала больше не врать тебе, Вики. И я не вру. Вот такие у меня маячки. Не больше. Все, что с ним произошло потом — это дело рук твоей сестры. Она вырастила его до таких размеров.

— Что за чушь! Зачем это ей?!

— Затем, что радиус действия моей силы — полтора квартала максимум. А живу я возле Доков. Когда я окликнула тебя — я была у себя дома. Знаешь, что это значит? Что Эми просто хотела поговорить со мной и вырастила себе живую рацию. А чтобы я могла говорить с ней — вырастила на ней орган, который может говорить. Думаю, если бы она захотела, она бы могла вырастить себе другую Тейлор из этого червячка. Твоя сестра — невероятна.

— Что за ерунда! Сила Эми действует только на людей!

— Или она говорит всем что это именно так. Думаю, она опасается, что такая сила вызовет опасения. Как там — умеешь считать до десяти, остановись на семи. Она даже не до семи считает, а до трех. А умеет — до ста.

— Я … не верю тебе, Тейлор. — говорит Виктория, подбираясь: — ты уже обманывала меня и не один раз. А Эми всегда говорит мне правду, пусть даже горькую. Она мне сестра, а ты … ты все равно остаешься злодейкой! Хочешь вбить клин между нами! Зачем это тебе? Просто испытываешь радость от того, что кому-то плохо?

— Да, я обманывала тебя. Это так. Но сейчас я говорю правду. Мне незачем тебе врать. Я больше не являюсь преступницей в розыске. Официально я часть городского ополчения, сил самообороны. Ты же видела, что ни Оружейник, ни Мисс Ополчение меня не арестовали, я просто дала показания, подписала протокол и ушла. Мне даже спасибо за сотрудничество сказали.

— Ты заморочила им головы. Вот как мне сейчас. — говорит она: — если я поверю тебе, это будет означать что моя единственная родная сестра все это время врала мне в лицо. Какой у меня выбор? Либо ты злодейка, а ты она и есть, либо моя сестренка законченная лицемерка, которая обманывает меня все это время. Ты уж извини, Тейлор, но я выбираю свою сестру. Спасибо за кофе. — она встает и смотрит на меня сверху вниз: — да ты сильна, и я не смогу одолеть тебя в честном бою. Ты умна и изворотлива и потому закон тебе не писан. Это значит, что я оставлю тебя в покое. Потому что я — подчиняюсь законам, пусть даже такие как ты могут злоупотреблять этим. Но я надеюсь что однажды все увидят кто ты есть на самом деле. И даже тогда — ты наверное сможешь уйти от ответственности. В СКП мне так и сказали, что ты — их золотая девочка на случай битвы с Губителем. За это тебе все простят. СКП, правительство, люди. Но я — не собираюсь тебя прощать, Тейлор. Мало того, что ты подсадила в меня паразита, так ты еще и продолжаешь наговаривать на Эми!

— Вики!

— Вот что, Тейлор. — она наклоняется и смотрит мне прямо в глаза: — да пошла ты. Видеть тебя не желаю. — она выпрямляется и выходит, в дверях, едва не столкнувшись с Лизой в костюме Сплетницы. На секунду она остановилась, смерила ее взглядом и кивнула.

— Еще одна. — сказала она: — жаба и гадюка. Желаю вам удачи в семейной жизни! — и она выходит, хлопнув дверью, да так, что едва штукатурка с потолка не посыпалась.

— О… горячая девица. — присвистывает ей вслед Сплетница и поворачивает голову ко мне: — а ты умеешь располагать к себе девушек, Тейлор. Просто прирожденный талант.

— Не сыпь мне соль на рану. — отзываюсь я: — я хотела ей правду рассказать…

— Правду? О ее драгоценной сестренке? Три раза ха, дорогая. — она садится рядом со мной и снимает свою маску, становясь просто Лизой: — репутация у тебя не та, чтобы она тебе поверила. С сестрой она с детства рядом, они росли вместе, а тут ты — «твоя сестра чудовище!» Никто тебе не поверит. Особенно… особенно что Панацея тебя убить собиралась… кстати — не убить.

— В смысле? Ах, да, дар Мясника…

— Да. Она хотела погрузить тебя в кому, но что-то сработало не так. Вики сразу же позвонила в СКП, сказала, что ты к ней прикоснулась и упала замертво. А Выверт звонки в СКП отслеживает. Так что он линию сбросил и мне сообщил. — Лиза покачала головой: — ну надо же, этот мудак спас тебе жизнь. Даже не знаю, как себя чувствовать. Может быть денька два не буду его бесить.

— И конечно мне теперь никто не поверит. — с горечью говорю я.

— Хах. Единственное доказательство, которым ты сможешь доказать хоть что-то — если при всех прикоснешься к ней и умрешь. Тогда… тогда, возможно, тебе поверят. Но оно того не стоит. Просто держись подальше от сестер Даллон. Ну не получается у тебя с людьми ладить, что тут сделаешь…

— Да я-то тут при чем! И… ты на себя взгляни!

— Ммм…? — она оглядывает себя с таким видом, будто видит в первый раз: — а что со мной не так? Со мной все в порядке. Это же не меня биоконструктор специально для меня разработанной чумой убить хочет. Меня все любят.

— … — я вздыхаю. Она права. Не получилось у меня с Викторией объяснится. Хотя, казалось бы, чего сложного — говори правду и посрами дьявола. Ан нет. Надо было соврать, издалека подойти… смягчить углы… главное — продолжать разговаривать. Ведь она была готова говорить, на встречу пришла, настроена была не враждебно, скорее скептически и с юмором, даже шутила. Но как только я про Эми сказала — так она сразу удила закусила. Впрочем, а чего я ожидала, дурочка? Это вот как сейчас Кайзер ко мне придет и скажет, что мой отец меня всегда обманывал и хотел в подпольный бордель продать, но в цене не сошелся. Поверю я ему? Нет конечно. Пусть он даже видеозаписи покажет, или документы — все равно не поверю. Нет и все. Потому что поверить в такое — значит разрушить свой мир, все, во что ты веришь. Дура ты, Тейлор…

— Эй. Да не убивайся ты так. — смягчается Лиза: — не переживай. Все нормально у вас будет. Ничего страшного не произошло.

— Тебе легко говорить… я вот сейчас поняла, что ни за что на свете не поверила бы такому сама. — отвечаю я: — значит я совершила… как говорил Тайлеран — это хуже чем преступление, это ошибка.

— Пфф… да ладно тебе, могучая Администратор не совершает ошибок. Ее удары смертельны, а ее слова всегда бьют в цель. — ехидная улыбочка скользит по ее губам: — думала еще тебя помучить, но ты уже окончательно поломалась. Знаешь, куда сейчас наша Славная Девочка рванула на второй космической?

— Домой конечно же… куда еще. К своей сестренке, на которую я тут поклеп возвести пыталась.

— Верно. Потому что ни ты ни она не поверят такому… сразу. Что бы сделала ты, если бы тебе сказали, что твой родной человек тебя обманывает так по-крупному?

— Я… я бы назвала человека лжецом и плюнула ему в лицо!

— Окей, — машет она рукой: — окей, а потом? После плевка? Ты бы помчалась домой, чтобы задать этот вопрос своему близкому человеку, верно? И… так как вы близки, то просто задав вопрос — ты бы увидела ответ в глазах… — говорит она и смотрит на меня: — понимаешь? Сейчас Виктория несется домой, чтобы прижать к стенке Панацею и задать ей этот самый важный вопрос — обманывала ли она ее. И… я видела Эми Даллон. Она простушка. Она выдаст себя. Особенно — ее обожаемой сестре. Она не сумеет соврать. Я бы сумела… но это я. Ты, ты кстати — тоже не сумела бы. Не умеешь ты врать, Тейлор…

— … стукнула бы я тебя… — ворчу я на нее, но больше для вида. На душе у меня становится немного легче. Все-таки у меня есть шанс!

— Но… знаешь… — голос Лизы вдруг становится тише: — я… мне почему-то так больно в груди. Виктория — ее плакат висит у тебя спальне на стене, я видела. Она — героиня в сияющих доспехах, а я — всего лишь дранная кошка, которую ты подобрала на помойке и спасла от жуткой участи. Как я могу соперничать с ней в твоем сердце… — она отворачивается, и я растерянно смотрю на нее. Боже мой, думаю я, какая же я дурочка! Вики то, Вики се, да этой Вики на меня плевать. У меня есть Лиза, она всегда на моей стороне, а я …

— Лиза… — говорю я и мой голос внезапно срывается. Я откашливаются, сглатываю комок в горле: — Лиза, что ты говоришь. Ты… ведь ты сама сказала, что не возражаешь и что нам нужно подружиться с ней и… Лиза!

— Ага! — она поворачивается ко мне и сияет улыбкой: — купилась! Вот как нужно врать, Тейлор. С чувством.

— Лиза!

— Я уже довольно большая Лиза. — она улыбается как довольная кошка: — неужели ты могла подумать, что я — ревную? Хах, наивная девочка, кто кого еще ревновать будет. Да я за ночь могу любого в Броктон Бей соблазнить. Например Оружейника. Хочешь, на спор?

— Боже, Лиза, прекрати. У меня сейчас совсем сил не осталось. — вздыхаю я: — тяжелый денек выдался. Оставь меня в покое, дай умереть спокойно.

— Хотела умереть — нужно было Вики за сиськи полапать. Умерла бы счастливой. — прищуривается она: — а если осталась жить со мной — мучайся.

— Однажды, юная леди, я свяжу тебя и накажу так, что ты забудешь свое имя. — говорю я, качая головой. Ее шуточки тем не менее делают свое дело — на душе у меня становится легче и как-то светлее. Дружеская пикировка со Сплетницей — средство от депрессии, потому что она не оставит вас в покое, пока вы не погонитесь за ней с веником в руке!

— Однажды… я тебя так выпорю…

— Обещания, обещания… — прищуривается она: — слова, слова. Эта девушка устала верить словам.

— Ладно, пошутили и будет. — в этот момент дверь открывается и к нам входит официант, который невозмутимо раскладывает приборы и ставит перед нами чашки с кофе.

— О, карамельный латтэ. Ну конечно. Она же Барби… — ворчит Лиза, поднимая чашку: — чего уж хорошему кофе пропадать. А давай сегодня вечер вместе проведем?

— Я …

— А я твоему отцу уже позвонила и в гости напросилась. — улыбается она: — тебя нельзя сегодня одну на ночь оставлять, будешь самокопанием заниматься. Так что посмотрим комедию все вместе. А потом — заберемся к тебе в кровать и будем считать звезды, пока не заснем. Но плакат со Славой я с твоей стены сниму, так и знай!

— Он восемнадцать долларов стоит.

— Компенсирую. — мотает она головой: — не хватало еще чтобы она пялилась на нас с тобой со стены.

— Ладно. — соглашаюсь я: — ты же все равно на своем настоишь. И… если ты и правда с Дэнни договорилась, то кто я такая, чтобы препятствовать? Имей в виду, у нас дома жесткие правила. Кто заканчивает есть последним — моет посуду.

— Дикость какая. Заставлять эти ухоженные пальчики мыть посуду. Смотри, какой у меня маникюр… хочешь я вам горничную найму? Такую, знаешь, фигуристую. Папе будет приятно.

— Для тебя он мистер Хеберт. Это мой папа.

— Пфф… а он у тебя ничего так. Такие опытные мужчины мне… кхаха! Муха! Тейлор!

— Помолчи уже. Слышишь… — я встаю и прислушиваюсь. У меня по коже бегут мурашки. Низкий, проникающий в самые кости гул. Он слышен даже тут, в отдельной, звукоизолированной кабинке. Сирена. Неужели?

— Губитель. — говорит Лиза и бледнеет как полотно: — Губитель направляется в Броктон Бей. Это Левиафан. Его очередь.