• Виталий Хонихоев

Глава 28

Электрическое освещение в кают-компании (так оказывается это называется, а я-то сухопутная крыса — гостиная, да гостиная) — мигнуло, погасло и снова загорелось спустя секунду. Корпус корабля пронизала легкая вибрация. Мы высыпаем на палубу, посмотреть. На палубе тихо и спокойно, только потревоженная гладь океана расходится в стороны волнами с белыми барашками на них.

— Что это было? — спрашивает Майко, заглядывая за борт: — что за вспышка?

— У нас гости. — спокойно говорит Юки и тычет рукой в горизонт. Я прищуриваюсь. Прямо от восходящего солнца, которое слепит глаза, — к нам летят по волнам три «Зодиака». Все, как и положено — мощные моторы оставляют пенные следы, на носу каждого установлен крупнокалиберный пулемет, по бортам сидят молчаливые и суровые боевые пловцы в полном боевом.

— Приготовиться. — командую я: — я прикрываю щитом, Юки и Акира — атакуете. Читосе…

— Уже. — Читосе кладет на перила снайперскую винтовку Шептуньи и прикладывается к прицелу: — готовность по команде.

— Успокойтесь. — голос сзади. Я поворачиваю голову и вижу безмятежную Марию с чашкой чая в руке: — они нас уже не видят. Поглядите, куда они плывут. — я смотрю на «Зодиаки», несущиеся по волнам, мысленно провожу прямую линию вдоль пенных следов моторов. И да, они несутся к точке, которая за нами, а не перед, как должны были сделать в случае попытки абордажа.

— Меня вот что интересует. — продолжает Мария, отхлебнув из чашки: — откуда эта ваша Убивашка оружие каждый раз достает? Вашу бы склонность к убийствам да в полезное русло — завтра на планете Золотой Полдень настал бы.

— Мария-сан. — говорю я: — что происходит?

— А… — машет она рукой: — оптическая иллюзия. Когда прилетела крылатая ракета…

— Крылатая ракета?! — восклицает Михо, а я совсем и забыл, что она с нами тут.

— Не перебивай старших! — шипит на нее Иошико: — не видишь, совещание идет!

— … — Мария кинула взгляд на Михо с Иошико, убедилась что перебивать ее больше не будут и продолжила: — так вот, когда прилетела крылатая ракета — щит отразил ее и сразу же выдал иллюзию поражения — красочно так. Если в деле крылатые ракеты, это значит Императорский флот. Это значит что спутники наблюдения тоже в игре. Потому — была показана иллюзия, в воду было сброшено некоторое количества масла и деревянных обломков. Эти ребята — она показывает на удаляющиеся «Зодиаки»: — плывут чтобы подобрать выживших… которых, конечно, не найдут. Ну и подтвердить уничтожение цели.

— Ни хрена себе у вас возможности. — говорит Майко: — вот вам бы с вашими возможностями как раз мир и поменять. Раз вы такие крутые.

— Наши возможности не ограничены ресурсами. Наши возможности ограничиваются только морально этическим выбором — поясняет Мария-сан: — мы делаем или не делаем что-то не потому, что исходим из наличия или отсутствия ресурсов, а потому что верим в свободу выбора, стоящую как перед каждым отдельным разумным существом, так и перед всей расой или видом.

— Чистоплюи одним словом — говорит Майко: — ручки свои замарать боитесь.

— Вот кто бы говорил — прищуривается Мария-сан: — уж вы то радоваться этом должны. Если бы мы исполняли полицейские функции, функции карательной системы, то Всадницы попали бы в первую очередь. Чем это вы отличаетесь от других таких же? У всех у вас руки по локоть в крови, за каждой личное кладбище имеется, а кое-кто и целую расу подверг геноциду. Вас всех даже по вашим же законам — пожизненно посадить или казнить следует. Так что не надо пилить сук на котором сидишь, Майко-тян.

— Но всё, кого мы убили — были плохие! — возражает Майко: — их просто было необходимо убить! Некоторых — так и по два раза.

— Поверь мне, ваши враги так же про вас думают. Да и вообще, любой убийца оправдывает свои действия и как правило — справедливостью. Они всё плохие и их надо наказать. А мы всё хорошие. Это ваш неизменный паттерн с каменного века. Вот понравился каменный топор у соседа, да и жена у него ничего, так сосед сразу же плохой, надо его убить и всё присвоить, вы же хорошие. — Мария пожимает плечами: — всё вы одинаковые, Майко-тян. Что вы, что СКПУ, что ЕИВ Канцелярия, что кланы эти ваши, что гокудо. Моральные рамки у вас весьма гибкие. Вы обожаете ситуационную этику.

— Чего? — теряется Майко: — почему это?

— Потому что обычная этика вас не устраивает. Вот возьмём самое просто и фундаментальное правило, которое прописано во всех ваших религиозных текстах, законах, кодексах и просто негласных правилах социума — не убий. У вас оно сразу же трансформируется в "не убий без необходимости". И пошли исключения — убивать нельзя, но если врага — то можно. Если преступника, осужденного судом — тоже можно. Даже в случае крайней необходимости — тоже можно. — Мария повернулась и посмотрела назад, туда, где над местом предполагаемого крушения кружили «Зодиаки».

— Настоящий запрет — это когда нельзя. — говорит она задумчиво: — нельзя и все. Никак. Никогда. Ты никогда не отнимаешь жизнь у живого, разумного существа. Что бы ни было.

— Ну да, а если этот гад тебя на мушке держит? — спрашивает Майко: — если твоих близких людей взял в заложники?

— Значит надо было не допускать такой ситуации. — Мария строго смотрит на Майко: — героизм, как и жестокость — это результат безалаберности. Как вот вы оказались в такой ситуации, что пришлось взрывать научный комплекс к чертовой матери? Потому что кое-кто не следовал плану!

— Ну уж извините, что не ждала, когда вы меня выручите. — ворчит Майко: — надо было ждать пока мне все не отобьют. Хорошо, что я в Самурайском гире в наручники попала… снаружи не видно, но я ж сильнее и быстрее их раза в три была. А ну как нет? Да меня бы раскатали там…

— Даже то как вы там оказались… ох, это бесполезная дискуссия. — разводит руками Мария: — прекращаем ее.

— Извините, что прерываю, Создатель… — перед Читосе в воздухе появляется висящий экран, транслируемый браслетом на запястье: — но вы просили оповестить вас, если кто-то из списка ваших контактов будет активно искать вас или вашу команду. Контакт под названием «старая клюшка» вот уже пятнадцать минут набирает номера убежища и квартиры Нанасэ.

— Соединяй. — говорит Читосе, экран мигает и на нем возникает миловидная девушка, совсем еще молоденькая.

— Не может быть… — шепчет за спиной Иошико: — это же она! Или нет? Но похожа то как!

— Похожа, похожа. — вторит ей Михо: — но быть не может что она. Или она?

— Что? Как это? — хмурится девушка: — почему я вижу вас на экране своего телевизора? Вы слышите меня? Сумераги?

— Слышим. — выдвигаюсь вперед я: — и видим. А вы, извините кто? Родственница Хикэру-доно?

— Если бы. — вздыхает девушка: — теперь это — она обводит жестом свое тело: — тоже Хикэру-доно. Другие поместье штурмуют, а это тело самое бесполезное… ну да ладно. Дольше жить будет. Эта несносная блондинка с вами?

— Линда? Нет, но она сегодня будет.

— Хорошо. Я вижу, что у вас остались связи и возможности, раз вы сумели со мной связаться. Хотела предупредить вас всех, что нами занялась Имперская Инквизиция.

— Спасибо. Эта информация у нас уже есть. — киваю я.

— Тоже хорошо. — Хикэру-доно поджимает губы, а я никак не могу ассоциировать новое тело главы клана Митсуи с этой девушкой. Вообще вокруг меня люди тела меняют как перчатки — Мария-сан, Хикэру-доно. Майко тоже может. Как тут узнавать всех потом?

— Значит так. — говорит Хикэру-доно: — надо будет встретиться, обсудить. Пока заявляю, что Хикэру-доно покидает клан Митсуи и присоединяется к организации «Всадники Сумераги» в качестве рядового сотрудника. Есть там у вас звания или нет? Какая у вас там субординация?

— Что?! — говорю я, не очень вежливо, но вопросы вежливости в данный момент отходят на задний план.

— Ты что, головой ударился? — спрашивает Вечно Молодая Луна клана Митсуи и прищуривает глаза, явно пытаясь определить степень повреждения, нанесенного моей мыслительной деятельности: — сильно? Где болит?

— Да не ударялся я! Но ваша просьба… она неожиданна. Могу я узнать, в связи с чем вы решили присоединиться к нам?

— Во-первых это не просьба. — отвечает Хикэру-доно и начинает объяснять. Объяснение короткое и логичное, никто не сошел с ума, никто не потерял связь с действительностью. Как она и говорит — это не просьба. Это — фактически свершившийся факт и она просто ставит нас в известность. Отныне она — одна из Всадниц Сумераги, что бы это ни значило. А значит это следующее — что Вечно Молодая взбеленилась настолько, что собирается пуститься во все тяжкие, но у нее ответственность, у нее клан, у нее молодняк и Сандзюсан, которые едва-едва успели эвакуироваться чартерными рейсами. У нее — имя. Но она собирается пойти до конца и «показать, что такое переходить дорогу Митсуи» — и для этого она перестает быть Митсуи. Отныне она — ронин, наемник. Что бы потом не случилось — это не будут связывать с ее кланом. А случится может всякое, прямо сейчас она захватывает вот уже второй клан из тех, которые посмели против нее рыпнуться и даже напали — на нее, в ее собственном особняке! Дебилы-самоубийцы. В общем Вечно Молодая всех там вырезала и пошла дальше — кровавой дорожкой. Сейчас ее силы выносили уже второе родовое гнездо, не оставляя после себя живых. И она не собиралась останавливаться. Все что ей нужно было сейчас — это имя. Все остальное у нее уже есть. И так как это имя — дурное, то для того, чтобы стать Всадницей Сумераги — ей достаточно провозгласить себя ей. Что она и сделала. А нас — просто в известность ставит. У меня аж волосы на затылке зашевелились и пот прошиб. Нет, мы собираемся сровнять с землей Инквизицию и ЕИВ Канцелярию тоже, а может и самого Императора обнулить, но чтобы клановые гнезда уничтожать… там же дети есть. И старики.

— Знаю. — отвечает Хикэру в своем новеньком теле: — детей мы усыновим. Потом. Все, кто сложил оружие — предстанут перед судом Совета Кланов. Кто сопротивлялся, или напал первым — будут уничтожены. Уже уничтожены. Так что, Всадницы — какое у меня будет звание? Готова начинать с самого низа! — Хикэру скалится там, на своем конце линии, ей весело, она только-только размялась. А ведь штурмовать родовые поместья кланов — это не хиханьки, помимо боевых троек магов, там же ловушки, артефакторная защита, да мало ли что. А она смеется.

— Хикэру-доно просто монстр. — выражает общее мнение Майко: — блин, хорошо, что она за нас. Обычно я тут возражаю насчет новых членов, но эта… пусть и вредная и стерва, но … потенциал у нее невероятный.

— Боюсь, что мы не может так скоропалительно принять подобного рода решение. — выходит вперед Акира, вызывая огонь на себя и я облегченно вздыхаю. Как именно октазать Хикэру-доно, так чтобы и не обидеть, и не разозлить, но отказать — это вопрос на миллион. Или даже больше. Потому что злить ее сейчас, когда нам как воздух нужны союзники, особенно такие — с невероятным потенциалом — ну никак нельзя. Но и принимать ее во внутренний круг, при том, что характер у нее… у нас и так личные драмы через раз, а тут еще и она — мы ж тут все передеремся.

— В чем дело, Сумераги? — ищет меня взглядом Хикэру и я в первый раз жалею о том, что Саша может устанавливать видеосвязь через что угодно. Как говорится, у личного общения есть и свои недостатки. Нельзя, например скинуть звонок и притворится что неполадки на линии.

— Ну… эээ… — лихорадочно перебираю в голове доводы, аргументы и причины. Ты нам не подходишь, Хикэру-доно, потому что ты — стерва, а еще прямо сейчас мы в твоей адекватности не очень уверены, ты только что в одну каску два клана вырезала, кто ж к тебе спиной теперь повернется? Неет, не пойдет. Мы дадим испытательный срок — пять лет без убийств? Тоже нет, а вдруг понадобится. Вообще — да, Хикэру непредсказуема и опасна, но таких то как раз и надо поближе держать, пусть и по краю ходить, но все же. Нам еще Лазурный Дворец штурмовать — в перспективе, значит от союзников отказываться не следует. Черт.

— Так что? — спрашивает Хикэру и я понимаю, что отказывать ей нельзя. Я уже открываю рот, но меня перебивает Майко.

— Значит будешь младшей женой. — говорит она.

— Что?! — округляет глаза Хикэру: — Чего?!

— У нас так принято. — поясняет Майко и у меня брезжит надежда что мы сумеем остаться союзниками и не поссориться с Хикэру: — кроме того, все места старших жен уже заняты. Вон, Юки в последнее время выслужилась, может и посвятим. А пока у нас иерархия такая — старшие жены, младшие жены и благотворительный перепихон. Выбирай.

— … — Хикэру-доно в своем новом теле некоторое время молча смотрит на нас. Задумывается. Потом опускает глаза вниз и лезет куда-то руками — за край экрана. Поднимает глаза.

— Не. — говорит она и у меня от сердца отлегает. Пронесло?

— Не — повторяет она: — никаких проблем. Правда это тело еще девственно, но этот недостаток преходящий. Значит — младшая жена. Церемонию проведем как только сможем. У меня есть парочка идей.

— Пффх… — давлюсь воздухом я.

— Младшая жена Сумераги-тайчо. — произносит Хикэру, словно пробуя на вкус: — а была главой клана. Жизнь интересная штука. Ладно, мне пора. До связи!

— Секундочку! — вдруг встревает в разговор Йошико: — Хикэру-доно! А… откуда у вас это тело?

— Это? — Хикэру смотрит вниз, так, словно осматривает новый костюм: — да эти козлы Джингудзи на дороге засаду устроили, туда и гражданские на микроавтобусе влетели, девчонку эту грохнули тоже. А мне для представительских функций нужно женское молодое тело было, а то все штурмовики да убийцы клановые, вот и … — она еще раз посмотрела вниз: — а что, нравится?

— Блин… — Йошико как-то осунулась: — значит Хината Рэй погибла…

— Хината-чан бессмертна! — вдруг весело сказала Хикэру-доно и изобразила «моэ-моэ» с сердечками и воздушным поцелуем. У меня что-то лопнуло в голове и задергался глаз. Не каждый день видишь, как безжалостная убийца, вырезавшая два клана — делает умилительные рожицы и складывает руки сердечком.

— Черт. — говорит Хикэру и перестает изображать «моэ-моэ»: — извините, рефлексы тела. Эта ваша чертова Хината все еще тут.

— Мы любим тебя Хината-чан! — кричит Михо: — не сдавайся!

— Кто такая Хината Рэй? — тихонько спрашиваю я у Читосе. Та пожимает плечами. Акира? Акира кривит губы — не знает и знать не собирается, не до этого ей. Майко? Майко делает вид что не понимает, о чем речь, значит тоже не знает. Знала бы — не выдержала бы, начала умничать, как же сама Акира не знает, а она знает.

— Я люблю вас! — источает улыбку и любовь Хикэру-доно и эта картина настолько противоестественна для Хикэру-доно и настолько естественна для ее нового тела, что у меня начинает дергаться другое веко — в унисон первому. Наверное, со стороны я стал похож на сову или эпилептика.

— Могу предположить. — говорит Читосе шепотом: — что она попала в голову уже больной девочки. Больной и наивной девочки, которая была светла душой. И теперь у нее внутри борьба ее истинной сути — мрачного зла и светлой души невинной девушки.

— Не, это была ловушка. — говорит Майко: — ее заманили в это тело, наверное это заговор. Хикэру-доно — она как Гингема, на нее любовью капнуть, и она расплавится.

— Ой, идите нафиг. — говорит Хикэру: — не такая уж я и стерва. Это из-за социального статуса — я тогда все-таки выше всех вас была по статусу, так сказать ноблесс оближ. А теперь я с вами, даже младше. Младшая жена. Ладно, я пойду, мне еще особняк штурмовать и расстрелом командовать. Кьюн! — Хикэру-доно, Вечно Молодая Луна изображает сердечко руками и пропадает с экрана. Мы смотрим на то место, где она только что была, пребывая в глубочайшем впечатлении.

— А я-то думала, что меня в этой жизни уже ничего удивить не может. — говорит Юки: — но к такому жизнь в Бартаме меня не готовила.

— И это мы еще даже на совещание не собрались. — говорит Майко: — что же завтра-то будет… надо будет Акире новый портсигар купить взамен старого, а то она себе все ногти съест.