Так-так-так… я давно не выкладывал проду — а вы и не просите? Ну специально не стал ежедневно выкладывать — решил когда хоть кто-то попросит проды — тогда выложу. Никто не попросил. Ну вы и пассиииив…
Описывать оргию уже на семнадцать человек смысла нет. Это было мощно — но одновременно в кровати не все были — примерно две трети времени мы отдыхали, сидели голышом перед кальяном, разговаривали, пока на кровати происходили стоны, скрипы, шлепки, грязная матерная ругань Алекс, которая кричала «одазаполнимоюразвратнуюпиздёнку» или «трахнименятвоюсуку» и всё в таком духе.
Это был дружеский и очень спокойный секс — только к концу мы разошлись и устроили большие ласки и достали игрушки — меня поприветствовали все мальчики, и все девочки всех мальчиков. Роза и Гарри были самыми молодыми участницами и от развратности происходящего впали в лёгкий шок. Особенно Гарри, когда обнаружила, внезапно для себя, что в ней член Драко Малфоя. Увидела его лицо, охренела, потом посмотрела на свой живот — увидела член в себе, икнула и дальше Драко подхватил её на руки и начал страстно трахать. Девушка забила на эмоции и просто впав в шок, расслабилась и получала удовольствие. Это вообще девиз любой оргии — расслабься и получай удовольствие. Дракусик к тому моменту уже меня чпыхнул и Розу, а я ласкала Панси, которую тоже мальчики передавали из рук в руки, от члена к члену — ей давали недолго восстановиться и начинали заново.
Короче, все со всеми, и игрушек было достаточно. Но без того озорного огонька, что раньше — на этот раз это был крепкий, здоровый, зрелый секс, а не шалости. Мальчики показали себя с лучшей стороны — шокированная до крайности Гарри села ко мне на колени, точнее я её притянула, и обняла.
— Ну как тебе?
— Что? Секс с пятью мальчиками по очереди?
— И это в том числе. Нет, Гарри, это был не просто секс — это оргия. Они не смотрят на твоё лицо — им важно только твоё влагалище. А оно у тебя есть — остальное не важно. Мы друзья и останемся друзьями, и вы не будете любовниками после.
Гарри кивнула:
— Это меня шокировало. Особенно когда я почувствовала, как Драко… входит…
— О, он замечательный любовник. Хорошо работает, нечего стыдиться.
— Но мы же сексом занимались!
— Нет, вы участвовали в оргии. Разница велика — оргия это где по умолчанию никаких личных отношений нет. А секс — дело личное. Оргия это как мастурбация — только вместо секс-игрушек — другие люди, партнёры, которые друг другу делают хорошо. Но ты никому не обязана ничем, и они на тебя никаких прав не имеют.
— Ладно.
— Пойдём поедим? Я что-то голодная, — я поднялась, призвав свой халатик, — хочу съесть почему-то остренькую курочку из фастфуда. Побольше.
* * * * *
Беда пришла откуда не ждали — прошли одиннадцать дней с момента нашего возвращения и оргии — я радовалась жизни и достала крестражи из Гарри и Гарри. Кстати, всё это время помимо работы на благо турнира трёх волшебников — я ещё не забывала про наших малышей, особенно Нейта. Гарриет же получила новое имя — Ирис. Ирис Поттер. А Гермион — назвался Георгом. Тоже на Гэ.
И вот, самое главное — я пришла на завтрак, припозднившись. Вечером Ириска пожаловалась на тошноту — я проверку сделала и поняла, что она залетела. Причём от Гарри — и пришлось с ней работать — прежде всего успокаивать и вправлять мозги. Ирисочка успокоилась и собиралась сегодня сказать Гарри, что у них будет ребёнок, как мы услышали вопли и детский плач. Я мгновенно бросилась в сторону звука и нашла там… Нимфадору, которая сжимала в руках Майроса, а плакала Корина.
— Хочу… хочу… хочу… — неадекватно бубнила Нимфи, — мой… аааргх!
— О боже, — я выхватила ребёнка из рук девушки, Шах немедленно скрутил её, обвив кольцами. Нимфадора выглядела… страшно. Черты лица чуть-чуть заострились, глаза стали золотистого цвета, на руках чуть удлиннились пальцы, кожа посерела. Она выглядела странно.
— Что случилось?
— Мам… — Корина бросилась ко мне и обняла, — Нимфи страааашная.
Да я вижу, что страшная.
— Проклятие какое что ли? А ну ка детки спать, — положила ладони им на головы и произнесла заклятие сна, — а мы тут пообщаемся с Нимфадорой. Эй, Нимф, что на тебя нашло?
— Хочу! Мой, мой мужчина, я хочу… его… — она хрипела, — я не могу, спасите меня… хочу! — едва заметный адекватный тон ограничился просьбой спасти её, — мой! Дай его мне!
На шум и вопли сбежалась бабушка Вал, которая оценила внешность Нимфадоры.
— Боже, что с ней?
— Она пыталась изнасиловать Майроса.
— Так он же кроха, у него не встанет ничего.
— Да я знаю, но она пыталась. Похоже, у неё природа взбунтовалась. Она же метаморф-оборотень.
— О, да, и чем можно помочь?
— Майросом. Чёрт, я читала про это. Это случка.
— Случка?
— Метаморфы относятся к оборотням — у каждого свои особенности. Конкретно сейчас мы наблюдаем очень опасное явление, она может умереть, если не получит самца, которого любит. Точнее она умрёт.
— Но это невозможно сделать. Он ещё мальчик, мог бы он физически… Хотя постой, твоё зелье может сделать Майросу член?
— Это не сработает, — покачала я головой, — нужен естественный стояк и настоящий член, настоящее спаривание. Иначе она его живьём разорвёт в клочья во время секса. Бабуль, мы в жопе.
Я отошла от беснующейся Нимфадоры. Которая сейчас напоминала демона больше, чем человека. Бабушка прикусила губу.
— Я ничем не могу помочь?
— Нет. Нимфадоре нужен Майрос, секс с ним. Иначе она может умереть. Она уже умирает медленно.
— Тогда… можно как-то твоими зельями сделать Майроса взрослее? Есть же зелье взросления.
— Нет, нельзя. Это будет неестественное тело.
— Тогда хватай сына и бегом в свои параллельные миры. Найди место потише и поспокойней — и лет пять не возвращайся. Стручок к тому времени уже будет твёрдым, хоть и не удовлетворит Нимфи.
— Правда? Ба, ты гений! — я вскочила, — нужно уйти на пять лет… Я бегом, у Нимфи не так много времени осталось.
Я подхватила Майроса, позвала домовиков и приказала принести мне сумку с деньгами. Этого хватит, чтобы прожить пять лет безбедно где-нибудь с сыном…
* * * * * *
7 субъективных лет спустя.
* * * * * *
— Май, солнышко, иди за стол, — я выглянула с кухни на задний двор. Майрос там практиковался в магии под наблюдением домовиков, готовых прервать его заклинание в любую секунду. О, прошло всего ничего — семь лет — зато как мой сын вырос! Физические нагрузки, правильное питание, и мама обучала его чарам и зельям. Он вытянулся, стал очень красив для парня своего возраста — чуть длинные волосы, стройная фигура как у отца, такая, что отчётливо видны кубики пресса и бицепсы. Майрос опустил палочку.
— Иду, мам. Что такое?
Мы были в Литтл Уингинге, дом шесть. По соседству с нами жила чета Дурслей, где жил мальчик Гарри. Майрос со временем понял, что это Гарри Поттер — его отец из другого мира. Я переместилась так, что Майрос был ровесником Гарри — и он подружился с местным Гарри, став его лучшим другом, вопреки желаниям Дурслей.
А ещё я учила его чарам и зельям. И занималась его внешностью — ох, я должна признать — он унаследовал красоту отца и элегантность матери — зелёные глаза, тёмно-каштановые волосы, не до плеч, как у девочки, но чуть длинные, тщательно зачёсанные и уложенные. Стройная фигура, и главное — характер. Майрос, после того, как мы ушли, заваливал меня вопросами — со временем я объяснила ему, хотя бы частично, что надо было уйти, чтобы дать ему повзрослеть. Он беспокоился о сестре, но не возражал. Я на его глазах тоже повзрослела и мне было уже за двадцать.
— Май, солнышко, помой руки и за стол, — я поставила на стол блинчики, кексы, а так же курочку, картошечку и многое другое. Он помыл руки и вскоре приступил, потерев ладошки. Я села напротив.
— Май, — я заглянула в его глаза, — я заметила, что ты стал чаще запираться у себя в комнате.
— А? Ну мне просто…
— Надо слегка помастурбировать, — хихикнула я, — задушить гуся, передёрнуть затвор, писю полимонить.
— Мам! — Майрос был красен как рак, — зачем ты так? — патетично воскликнул он, — я этим не занимаюсь.
— А вот врать ты не научился, — я отпила коктейль молочный, — но я тебя не осуждаю. Твоя мама в отсутствии папы тоже регулярно этим занимается, вот уже семь лет каждый день почти.
— Мам, ну мне это не надо говорить, — сказал он, покраснев сильнее.
— Я говорю это для того, чтобы ты не думал, что я тебя ругаю, тем более, что сама регулярно делаю себе приятно. Что поделать — вынужденная отлучка от мужа. Даже от двух моих мужчин.
Майрос кивнул:
— Не надо подробностей.
— Правда? Ну как знаешь, я и не собиралась тебе рассказывать. Ты наверное видел на кассетах сам, как это делается.
— К… каких?
— Которые ты с местным Поттером бегаешь смотреть иногда, — я улыбнулась, — ладно, я тебя не виню — тем более, что видеомагнитофон я тебе вместе с телевизором купила именно для подобных вещей, а все кассеты, которые ты «случайно» находил — мои.
Майрос вспыхнул как спичка.
— Мааам! Ты… ты…
— Да, дорогой? Мама тоже их смотрит. Я, кстати, вчера новый фильм нашла из клубничной тематики — ох там два мальчика с одной девочкой так веселятся — прямо как я с Гарри и Георгом…
— Маааам! — Майрос ещё громче воскликнул, порозовев и смущение его достигло апогея.
— Пришла пора тебе рассказать, зачем мы здесь. Я ждала, когда ты окрепнешь… как парень.
— Мам? — Майрос побелел.
— Нет, мама не хочет с тобой переспать, если ты об этом. Я как Нарцисса — спокойно отношусь к своему телу, и даже не против, если ты много что увидишь… но секс — я себя контролирую. Да и не думаю, что мамина писюлька будет чем-то в лучшую сторону отличаться от любой другой — точно такая же внутри и по ощущениям. Наоборот, у юной девочки такие узенькие внутри киски, — я облизнулась, — ты же понимаешь, что я люблю девочек. И я их могу только так облизывать.
— Прости, мам, — повинился Майрос, — я не должен был так думать.
— Ничего. Так вот, Майрос, ты произнёс клятву и влюбил в себя Нимфадору. Признаюсь, мы с Нимфи любовницы. У меня много случайных и более-менее постоянных связей с девочками.
Майрос кивнул:
— Я это знаю. Подруги все, да?
— Да, — ответила я таким же кивком, — ну не осуждай маму, пожалуйста. Я девушка очень придирчивая к мужчинам, а с девочками это не совсем секс — это лесбийские игры. Ладно, слушай — Нимфи оборотень. И у неё начался период спаривания.
— Это как?
— Она начала сходить с ума без своего самца. То есть без тебя. А ты был маленьким и твоя писюлька не могла сделать ей секс — нужно, чтобы ты кончил в неё, тогда она успокоится. Если не сделаешь этого — она может умереть.
Майрос испугался:
— Умереть?
— Да, — я вздохнула, — поэтому я перенесла тебя сюда. Чтобы ты повзрослел — недавно я заметила, что у тебя уже есть сперма — то есть ты можешь кончить в девушку.
Майрос покраснел.
— Да…
— То есть ты можешь спасти свою невесту. Да и Май, дорогой, прости маму — я пару раз наблюдала за тем, как ты писю лимонишь. Знаю, это нетактично, мне было интересно посмотреть.
— Мам! — он вскочил.
— Так я же тем же самым в этот момент занималась. Так что один-один.
— Ты… ты… ты делала это, смотря на меня?
— Почему нет? Такой юный красавчик — весь в отца, какая женщина не увлажнится? Ну а что ты мой сын… значит, что ничего кроме шальной фантазии мимолётной позволять себе нельзя. Я закрываю глаза на разный инцест — но не на такой, — я скрестила пальцы перед собой, — встань, мама осмотрит тебя. Сними штаны.
— Мам, не надо.
— Надо, дорогой. Потому что я должна убедиться, что ты можешь вернуться. Если ты каким-то образом недостаточно вырос — то Нимфи тебя убьёт во время попытки секса. Так что сними штанишки, малыш. Поверь, я эту писюльку тысячу раз видела.
— Но… — он покраснел.
— Давай, давай. Ну хочешь — я могу по пояс раздеться. Чтобы тебе не было тоже неловко — одетая мама и голый ты.
— Не надо.
Я потянулась и стянула с себя верх. Майрос уставился на мою грудь. Следом я стянула бюстгалтер, освобождая две прелестные отросшие сисечки.
— Иди сюда. Дай ладошку, можешь потрогать, — положила его ладонь на свою грудь, — как тебе?
— М… мам… ты… ты не должна…
— Так как — нравится?
— Да. Очень.
— Вижу, уже принял боевое положение. Сними штанишки, дорогой. Мама достанет линейку и измерит твой шпиндель.
Май стянул, жутко стесняясь. Его шпиндель стоял колом, головка чуть-чуть приоткрылась. Я взяла из кармана мягкий жёлтый портняжный сантиметр и приложила к члену.
— Ровно четыре дюйма. Он ещё недостаточно большой для взрослой женщины, но если по-серьёзному, по поводу размера не комплексуй. У твоего отца меньше среднего — но очень гиперактивный. Такой, что девушки визжат от восторга, все, и я тоже. Так что не в большой дубине счастье.
— Я понял, — Май кивал.
— Обхват… так, хорошо, — я убрала линейку, дотронулась до эрегированного хозяйства, обнажив головку, — а теперь ты должен кончить.
— Мааамаааа! — он спрятал лицо в ладонях, — что ты такое говоришь?
— Сперму пусти, дорогой. Пустишь — поедем домой. Нет — ещё годик подождём. Сам подрочишь, или хочешь, чтобы мама тебе подвигала? — я сделала пару движений его членом, ещё пару, ещё, ещё…. Ох, он кончил — и как кончил! Сперма ударила мне в руку, и её было как у взрослого мужчины. Май стыдливо стоял и смотрел в сторону. Потом на мою руку. Я разглядела белёсую жидкость. Понюхала.
— Мам?
Я лизнула её чуть-чуть. Вкус… спецефический. Очень юная сперма.
— Что ты делаешь?
— Попробовала на вкус. Не бойся, это не заразно и не опасно, немного эротично, да, — я вытерла о покрывало руку и создала очищающее заклинание на руки, — тебе предстоит заняться сексом при маме.
— Я не хочу.
— Май, ты должен. Иначе Нимфи умрёт.
— Нет, я люблю Нимфи. Но я не хочу… при маме.
— А вот это безоговорочно. Она не в себе — она тебя может травмировать. Я буду держать её, а ты своим стручком аккуратно войдёшь. Ты ведь в фильмах видел женское влагалище? Дырочка такая между половых губ. Вот я разведу её половые губки — а ты должен вставить член внутрь и начать двигаться как те мужчины из фильмов.
Май кивнул.
— Ну окей. Ты молодец, кстати. Я не хочу тебя опошлять, сын, но так получилось, другого выхода нет, — я надела бюстгалтер, потом одежду, — подготовимся к возвращению. Если будет эрекция — не сбрасывай, она тебе понадобится с Нимфи — как только мы перейдём — ты не обращая внимания ни на что сразу же бежишь в её сторону с членом наготове и как только я её схвачу и раздвину половые губы — немедленно вставляешь. Понял? Где бы это ни было — на полу, на лестнице, на столе, плевать. Главное займись с ней сексом.
— Понял, мам. Я… я правда сейчас лишусь девственности?
— Да. И, — я попрыгала, укладывая сиси, — Май, чтобы было понятно нам обоим. Я всегда боялась двух вещей в плане секса. Первая — что ты будешь ревновать, когда вырастешь. Вторая — что ты не одобришь такую любвеобильную маму. А я очень любвеобильная, я люблю и девочек и мальчиков, и иногда в групповом сексе участвовала. Как в том фильме, помнишь? Неделю назад. Вот прямо точно так, только с Драко, Невиллом и Роном.
— Мам, не надо пересказывать.
— Я не пересказываю. Но я хочу, чтобы ты понял это — секс это… личное, конечно, очень личное — но это ещё и инстинкты, удовольствие, и просто хочется. Так же, как у тебя только что встало при виде сисек родной мамы. Ты не хочешь меня трахнуть — но ты не можешь управлять своими инстинктами, верно?
— Да.
— Но я же не говорю «фу, у тебя встал член на родную маму!». Я всё понимаю. Многие женщины этого не понимают и считают, что мужчинам нужны какие-то эмоции и чувства, чтобы член поднялся. Хер там. Нужно просто чтобы было что-то эротичное, и стручок уже каменный.
— Мам, я понял.
— Я объяснила, — развела я руками, — и хочу услышать ответ. Ты не против моей личной жизни? Моих мужчин и женщин… мы никогда не говорили на половые темы — но они так ярко выражены у нас, что не объясниться просто глупо.
Майрос задумался.
— Ну, представь меня. Спереди Гарри. В попку суёт член Гермион, он же Георг, а в рот Дракусик или Рон — тебе неприятно?
— А тебе?
— Ну, это своеобразное чувство, но не неприятное.
— Мне нормально. Я не ревную, если ты об этом. В смысле — я не чувствую ничего плохого.
— Правда?
— С детства привык к ним. Кроме Гера разве что. Мам, я понимаю, что это за удовольствие… и понимаю, как это в твоём случае. И совсем не осуждаю. Я должен тебе сам признаться.
— Ну?
— Я бисексуал.
— Что? — у меня челюсть отвисла.
— Я не знал, но… — он задумался, — мне нравятся мальчики и девочки. Возможно из-за тебя, возможно, само так… — Майрос потупился, — я и Гарри… ну…
У меня, что называется, упало.
— Ты… ты… ты занимался этим с собственным отцом? Точнее его детской версией.
— А? Нет, нет, — майрос покраснел, — мы, ну… целовались. И дёргали друг другу. И… — он вздохнул, — я ему отсосал.
— Пиздец…
— Мам, я знал, что тебе нельзя говорить. Когда ты всех мальчиков в нашем доме обсосала — я слова не говорил, — он вспыхнул, — а как…
— Май, заткнись. Дело не в том, что ты бисексуал. Дело в том, что Гарри — младшая версия твоего отца. Как ты папе в глаза смотреть будешь, зная, что сосал ему член?
— Этот Гарри не мой отец. Он вообще не бисексуал — он чистый гомосек. И он мне тоже… того… отсасывал.
— Ты ему в попу не давал? Или не брал его?
— Нет, до секса мы не доходили — но кое-какая романтика между нами была. И один раз мы отсосали друг другу, но на этом всё.
Я кивнула.
— И тебе правда нравится делать это с мальчиками? Ну… я имею в виду…
— Мальчик-девочка… какая разница? Сама же понимаешь, как мы, бисексуалы, воспринимаем их.
— Я девочка-би, я по-другому воспринимаю. Но да. Май, я беру с тебя клятву — никогда ничего не делать с братьями и сёстрами. Хотя бы пока им не исполнится тринадцати лет. Обещаешь?
— Обещаю. А… почему тринадцать? И… ты не против? — он был шокирован.
— Я кажусь более строгой, да? На самом деле сам же знаешь — Роза родная сестра одной из версий твоего отца. А Гарриет — вообще другая версия твоего отца. Поэтому я в принципе — не выступаю против инцеста — просто это неудобно перед обществом и перед друг другом. К тому же сейчас — ты стал самым старшим из моих детей. Твоей сестре сейчас ещё нет пяти годиков, а ты — уже вымахал здоровым лбом.
— Я понимаю. Пусть будет младшая сестра — мне без разницы. Ну или дай своё зелье — я суну член в Нимфи, а потом ты меня снова омолодишь.
— Ну нет. Тебе будет скучно проживать детство второй раз. И зачем? — улыбнулась я, — я прожила в альтернативных мирах больше пятнадцати лет. Сейчас уже больше двадцати, мне наверное уже под пятьдесят лет субъективно. Знаешь, это не самая лучшая идея — проживать скучный период своей жизни заново. Это нудно и нечего делать. Тебе сколько сейчас?
— Неужто забыла? Двенадцать скоро будет.
— Значит, ты в возрасте первокурсников Хогвартса. Когда мы вернёмся — в лето перед турниром трёх волшебников — ты поступишь в Хогвартс. Там я буду с тобой регулярно видеться и даже вести у тебя занятия. Только запомни — у меня нет любимчиков и антилюбимчиков. Я учу всех строго и одинаково. По своему стандарту.
Май кивнул согласно:
— Так ты меня и дрючишь круглосуточно по зельям.
— Потому что ты хорош в них. Так, родной мой, иди к маме.
Я обняла подошедшего мальчика.
— Май, знаешь, я повторю одну вещь. На тот случай, если ты задумаешься о девочке или о маме… киски девушек внутри чуть различаются — но никакой особой разницы ты не почувствуешь между мной и Нимфи. Мы с ней внутри просто очень похожи. Так что не фантазируй о маме… или по крайней мере, представляй меня не с тремя дилдо размерами с конский член, окей?
Май покраснел.
— Ладно.
— Тогда давай собираться. И мы выходим сразу же — запомни, ты пойдёшь в халате, голый. Как только появимся в гостиной — тут же ищешь Нимфи, я её обездвиживаю и раздвигаю ей ноги, ты вставляешь член. Дальше смотрим по ситуации.
— Понял. Сделаю.
* * * * *
Операция «Трахнуть Нимфадору Тонкс» началась — Майрос вместе со мной аппарировал в гостиную. Я забыла омолодить тело и мне на вид сейчас было за двадцать. Май обнимал меня.
— Мам, от таких крепких объятий я уже хочу.
— Да у тебя либидо как у отца. Ты же тоже оборотень. Сейчас, сейчас.
— Ааааа! Маааайроосссс! — Нимфадора билась на полу, скрученная Шахом.
— Май, бегом.
Бабушка стояла рядом, держа Нимфи под прицелом палочки. Я подошла и с силой расставила ей ноги, зафиксировав путами, которые прилипли к полу. Залезла назад и приподняла так, чтобы киску выставить. И даже обхватила пальчиками её щёлочку и развела половые губки. Ох, там наверное поллитра соков вытекло — под ней целая лужа!
— Давай.
— Ууаааааа! — Нимфи вздрогнула, — О дааааа… О да…
Я заглянула ей через плечо. Майрос медленно двигался.
— Быстрее, малыш, быстрее. Смелее, она уже на пределе.
Нимфадора застонала. И через мгновение обняла Майроса, она сидела на полу, чуть на боку, расставив ноги. Подхватила мальчика под попу и начала сама медленно двигать им в себе, — о да… да… секс… член… твой… любимый мой Май… ласковый Май… как тебе во мне?
— О, это божественно, — сказал парень, — Нимфи, ты великолепна.
— Я рада… давай, закончи в меня. Пожалуйста!
Я продолжала её держать сзади.
— Хорошо.
И они начали ритмично двигаться. Пока через минуту Май не застонал, выгнувшись.
— Да, да, тёпленькая пошла, — Нимфи закатила глаза, — мой животик успокаивается твоей спермой… да… ещё…
— Всё, больше нет.
— Правда? — она встала, Шах сполз с неё. Я посмотрела на Нимфи, и Май тоже. Между ног ниточка спермы тянется, платье порвано, колготки тоже, бюстгалтера нет, верхняя одежда лохмотьями. Обнажает миленькие сисечки и розовые навершия в виде сосков. Майрос поднялся и подтянул её к себе, положив руки на попку.
— Нимфадора.
— А… ты… что здесь произошло? Майрос? — Нимфи обрела разум.
— Нимфи, любовь моя, иди ко мне, — Майрос обнял её за плечи и притянул к себе, — я так соскучился по твоим глазам и твоей улыбке, моя Нимфа… И по твоей груди тоже, немножко, — он хихикнул, положив ладошки на грудь девушки.
— Нимфи, ты чуть было не умерла. Майросу пришлось рано повзрослеть, чтобы тебя спасти.
— А? То есть…
— То и есть. Ох ну и накончал он в тебя. Я даже чистить не буду — залетишь — так я не против.
Она потрогала свою киску. Потом её бросило в жар:
— Не… не смотрите… мне стыдно.
— Дорогая, — Май взял её и поднял на руки. Он был очень крепким, я говорила?
— Ай!
— Мам, прости, я требую продолжения банкета. Нимфадора, невеста моя… жена моя будущая. Тебе мы дали желаемое — теперь моя очередь! А ну цыц. Мам, я займу одну из гостевых спален?
— Можешь занять эту, — я взяла его за плечо и перенесла на порог спальни, — внеси женщину в спальню. Это что-то вроде церемонии — после этого она, спальня, будет вашей.
Май ухмыльнулся и шагнул, и донёс Нимфи до кровати. Положил.
— Мам, на этот раз обещай не подглядывать…
— Обещаю, дорогой. Мама всё понимает, да и в этом доме мощная защита от подглядываний стоит. Это же взрослый дом.
Я покинула их, увидев, как Май срывает с неё остатки одежды, и раздвигает ей ножки. Нимфи была удивлена, но… Майрос был безжалостен и только что пробудился зверь. А он ждать не любит.
Внизу меня встретила бабушка Вал.
— Где они? Миона, это ты?
— А? Да, просто чуть-чуть повзрослела.
— Ну вот и не надо обратно перекидываться в юную девчонку. Миона, честно, я понимаю я прихораживаюсь и примолаживаюсь — но тебе, матери троих детей, выглядеть как четырнадцати-пятнадцатилетняя школьница — ну уж очень несолидно. Так лучше.
— Так? Мне сейчас двадцать один на вид. Дай хотя бы три годика сбросить. До восемнадцати.
— Всё равно… ладно, дело твоё, я то что? — бабушка развела руками, — просто я впервые вижу твоё более близкое к нормальному, зрелому, тело. То есть тебя как взрослую женщину, а не девчушку.
— А, ок. Ну ладно, ты права, лучше не молодеть без причины. Тем более вон Роза и Ириска выглядят старше меня-прежней. Это непорядок.
— Розе девятнадцать, Ирис шестнадцать.
— Я знаю. Кстати, бабуль, я как раз шла сообщить радостную новость. Ирисочка наша беременна от Гарри.
— Что? Он завёл ребёнка с самим собой?
— Ага. Представляешь? Короче, бабуль, у них будет ребёнок. Самое время объявить это семье, дадим Ириске самой это сказать.
Бабушка кивнула согласно:
— Подумать только… ещё один внучок! Как это прелестно.
— И второй сын Гарри не от меня, — вздохнула я, — полностью чужой мне. Я думала, как к этому отнесусь…
— И как?
— Как к Флигонту. То есть он часть моей семьи через Гарри, но… не мой ребёнок. Не в моём животике вырастет — не я ему жизнь подарю — так что и не мне на него смотреть как маме на сына.
— Так будет мальчик?
— Пока известно, что ребёнок будет один. Мальчик или девочка — я не знаю. Ох, я так устала за семь лет неспешной жизни в глуши — хочу отдохнуть. Хочу поспать, пожрать, а потом проветриться где-нибудь.
— Завтра чемпионат мира, ты проветриваться там не хочешь?
— А, ну обязательно. А что, уже завтра? Божечки, Дамблдор же говорил, что сразу после чемпионата отправит меня первокурсничков встречать.
— У тебя был очень насыщенный период жизни. Отдохни немного и расслабься. Как я расслабляюсь.
— А как? Бабуль, пошли с тобой как следует отдохнём? Без половых отношений и алкоголя — чисто погулять, посидеть, поговорить о своём, о женском…
Бабушка улыбнулась:
— Согласна. Пойдём вечером. Бабушка хочет провести тебя в хорошее место.
— Правда? Окей.
— Через четыре часа собирайся.
Однако, через три часа я встретила Майроса. Он сидел на диване, в обнимку с Нимфадорой, рядом были бабушка, мама с папой, тётя Цисси и почему-то тётя Меда.
— Ах, вот вы где, — Андромеда подняла взгляд, — мне уже всё рассказали.
— Да?
— Да. И теперь мы вспоминаем, как вы жили там семь лет.
— Ну могли бы у меня спросить. Это были самые счастливые семь лет моей жизни. После всей этой свистопляски с крестражем и романами, работы, я просто семь лет жила тихой спокойной жизнью в Литтл-Уингинге, — я села рядом с сыном, — как одинокая домохозяйка с ребёнком. Мы с Майросом проводили почти всё время вместе — он учился, я его воспитывала — этикет, иностранный язык — Русский, заклинания… Мы вместе играли в квиддич, гуляли, ездили отдыхали по всей Англии — аква-парки, аттракционы, ужинали в ресторанах и ездили в детские парки развлечений, в общем — это было счастье. Чистейшее мамино счастье — веселиться с сыном и учить его всему. Майрос заводил друзей, я тоже познакомилась с разными людьми. За зелья вообще не бралась, никакой работы. Ох, я так счастлива…. Я насытилась сыном и материнством. Сынок, иди к маме.
— Мам, я хочу идти к маме — но в данный момент я с Нимфадорой обнимаюсь. Уважай мои права.
— Какие ещё права?
— Право выбора, например.
— Ох, меня отвергли, — я картинно вздохнула, — видите, смелый вырос. Приличный, вежливый, я старалась его воспитывать. Ну и вместе мы жили душа в душу семь лет, наслаждаясь мирной жизнью.
— Я даже завидую, — сказала мама.
— У тебя есть сыновья — чего завидовать? Скоро подрастут и будут так же требовать внимания. Ну а ты, Майрос… жизнь с тобой — это, пожалуй, самая спокойная и самая приятная часть моей жизни. Пока ты не повзрослел и не упорхнул из маминого гнёздышка.
— Никуда я не упорхнул.
— Ты ещё мальчик. Да, мужчина технически, но ещё мальчишка, уж прости за прямоту — тебе и лет мало, и взрослеть нужно. Умственно. Морально. Это очень приятный процесс, это очень правильный процесс.
— Мам, я всё понял. Мам, я должен кое-что тебе сказать. Такое, очень важное.
— А?
— Нимфадора… в общем, ей нужен был не просто секс. Ей нужно было оплодотворение.
— А, ну да.
— Мам, ты не поняла. Это магический процесс, он протекает мгновенно почти. Нимфи беременна. У тебя будет внук. Или несколько.
На этом моменте я зависла. Синий экран появился перед глазами и в себя я пришла только на руках у Меды и мамы, которые меня подняли с пола.
— Ну вы, блин, даёте! — я округлила глаза, — Майрос… малыш… ты сам ещё очень маленький — какой внук?
— А сколько было тебе и папе, когда я появился на свет?
— Это другое. Это… несравнимо. Ты ещё растёшь, ты ещё маленький.
— Ну, я не специально же. Тем более Нимфи — взрослая девушка, сейчас — твоя ровесница. Ей самое время детей рожать.
— Вот бляяяяя, — протянула я, переваливаясь на диван, — Нимфадора! Ты правда беременна?
— Да. Я не знаю, сколькими детьми и как — но я чувствую, что зверь во мне угомонился. Чувствую новую жизнь.
— Я бабушка. Я, мать за ногу, бабушка! — всплеснула я руками.
— Ну хоть возраст теперь не так скрываешь, — хихикнула Вальбурга, — и потом — твоей матери ты сообщила о детях — как снег на голову. Мне тоже — а сама в обморок падаешь?
— Но… Майрос же ещё маленький! Он правда маленький, ему…
— Ему что? Кончить кончил, оплодотворить оплодотворил. И Нимфи — девочка взрослая, он прав. Его жена.
— Они уже?
— Уже произнесли клятвы. Не то чтобы это было неожиданностью — так что теперь, внученька, — бабуля хихикнула, — привыкай!
— Я… нет, я слишком молода! Мне рано становиться бабулей!
— А сколько тебе лет, доченька? — спросила мама.
— Ну… — я задумалась, — в других мирах в общем счёте двадцать один год, плюс было мне двадцать… — я прикусила губу, — сорок один?
— Тебе напомнить, во сколько лет ты сделала бабушкой меня? — мама даже обиделась, — тридцать пять, Миона, тридцать пять лет.
— Ну, тебе было честных тридцать пять, а для стороннего наблюдателя — я три года назад в Хогвартс поступила.
— Для стороннего, — хмыкнула мама, — а теперь Майрос с Нимфи сделают меня прабабушкой. Вот это меня больше шокирует.
— Я себя чувствую вообще ветхой древностью, — расхихикалась Вальбурга, — подумать только — в одном доме встретятся пять поколений Семьи. Пять. Ну ладно, я не против. Майросу правда нужно иногда давать втык.
— Это за что же? — спросил мальчик с обидой.
— А чтобы не зазнавался, малец. То, что ты можешь в девушку того-этого, сделать, ещё не делает тебя ни в одном месте взрослым, вот и не форси. Тебе по возрасту положено не изображать из себя взрослого, а ещё бегать с друзьями и в Квиддич играть. Вот и не надо нарушать порядок вещей. А Нимфадора… тобой мы займёмся.
— Бабуль, Нимфи придётся уйти в другой мир для беременности и родов.
— Это с каких таких пирожков? — спросила Нимфадора, выходя вперёд, — что, здесь мне нельзя?
— Это будет страшный год. Налоги, катастрофы и недобор в орден феникса. Короче, нервы, нервы, нервы, нервы. Много всего готовится произойти, от весьма нервного турнира трёх волшебников — до потенциального возрождения Волдеморта. Как он это сделает и кого при этом грохнет — ещё вопрос открытый — поэтому, Нимфадора, я бы посоветовала тебе отправиться туда, где мы с Майросом провели семь лет. Домик есть, хороший и красивый. Там домовичок, защита, спокойная тихая жизнь. Никаких тебе турниров опасных, никаких волдемортов и криков.
Нимфадора задумалась.
— А что, это так важно?
— Ну скоро ты узнаешь, что такое эмоциональные качели. А потом что такое токсикоз, и все прочие великолепия беременности. Кстати, Гарриет, Ириска наша, я бы и тебе советовала составить Нимфи компанию. Просто за компанию.
— А она то почему залетела? — спросила бабушка Вал, — планировать ребёнка в такое время — глупо и безответственно.
— Случайность, — ответила я бабушке, — после возврата между мирами с нас слетел эффект зелья. Мы с Розой вот не залетели, а у Гарриет овуляция в самом разгаре, и не чистилась после секса, так что… Хорошо ещё что ребёнок один. Не беспокойся, Гарри, это не так больно и страшно, как говорят. Я организую вам переход. Семья, кто-нибудь хочет на год отправиться в отпуск с ними?
— Я, — подняла руку тётя Меда, — мне лично уже осточертела моя работа тут — мне давно положен отпуск. Тем более я хочу присмотреть за дочерью.
— Мам?
— Да, доча?
— Ничего…
— Я организую вам переход, и там уже есть ритуал и средства перехода — возвращайтесь… да возвращайтесь в сегодняшний же день, если хотите. Пойдёмте.
* * * * * * * *
Внука я увидела через час после того, как Нимфадора ушла. Вернулась она спустя час — Меда выглядела красивее — новые платья, а Нимфи… Нимфи выглядела как я со своими первенцами — то есть она заметно стала мягче, красивее, фигура и прочее вернулись с помощью зелья, так что внешне она всё так же красива как обычно. На вид ей сейчас, как и мне, где-то двадцать. Стройные ножки в джинсах, короткая стрижка, мягкие черты лица — Нимфадора была великолепна. Ух, а как она смотрела на младенца у себя на руках — прямо как я когда-то на Мая и Кору — с материнской заботой и любовью. Я поспешила к ним, обняла тётю Меду, а потом Нимфи.
— Дай. Ну, один? Как назвали?
— Один, назвали Альфард.
— Альфард? — не поняла я.
— Да, Альфард. Это звёздное имя, как принято у Блэков, — Нимфи с подозрением передала мне на руки младенца. Майрос рядом места себе не находил.
— Мааам, дай посмотреть.
— Сейчас, дорогой. Ну, поверить не могу — это мой внук. Какая я старушка то на самом деле… — я села с малышом на кровать, глянув на его личико, — у меня там Нейт ещё только начинает говорить…
— Ну со своим сыном я сама справлюсь, — сказала мне Нимфадора, — я тебя не буду напрягать.
— Бабушка всё равно с ним посидит, — в комнату вошла тётя Меда, — точнее — я!
— Бабуль, у тебя много работы по проекту. Между прочим — хотя мы и стараемся, — я покачала закапризничавшего младенца, — ему некомфортно в окружении стольких людей. Он немного пугается наших голосов… Так вот, тётушка, проект в самом разгаре. Нимфадора, у тебя как раз возможность есть — ты же не стала в аврорат идти?
— Нет, я думала, куда пойти на работу, — Нимфи села на диван, а я показала малыша Майросу. Майрос потрогал его крохотную ручку и улыбнулся, — я же не стала менять фамилию — осталась Нимфадорой Блэк. С такой фамилией устроиться на работу оказалось просто. Наша Семья очень слабо представлена в министерстве — фактически мы не принимаем никакого участия в управлении волшебным миром. Я думала как раз таки пойти на работу в министерство и сделать там карьеру — теперь, после рождения сына, я задумалась о своих амбициях. А я не хочу хоронить свои таланты и жизнь, сидя дома с детьми.
— Ну это правильно, — сказала ей Меда.
Я покачала ножкой, задумавшись, и покачала ребёнка, разглядывая рождённого по виду где-то месяцев пять назад Альфарда. Думала.
— Нимфи, министерство сейчас, при Фадже — это та ещё жопа. Честно. Но если ты хочешь работать на них — я не против. Главное беречь себя, помни, ты очень важна для нас — и ты обязана не оставить своего сына сиротой. А опасности бывают разные.
— Да не иду я в аврорат, не иду!
Нимфадора прошлась по паркету, разглядывая узоры из древесины разных цветов, перешла к дивану и села на подлокотник.
— Я не спешу с этим.
— И правильно. Дай мальчику хоть немного подрасти. Кстати, Майрос, дорогой, — я убрала руку малолетнего папаши от ребёнка, — не трогай, ребёнок очень нежненький.
— Ага. Прости.
— Май, мы должны пойти к Дамблдору и устроить тебя в Хогвартс. Я научила тебя паре вещей — но это ни в какое сравнение не идёт с нормальным обучением и нормальной социализацией. Тебе нужно завести друзей-сверстников. И желательно просто друзей, понимаешь?
Майрос кивнул:
— Хорошо, я понял, мам. Нимфи, — он посмотрел на свою жену, — а мы пойдём завтра на чемпионат мира? Или ты…
— Пойду, конечно, — ответила Нимфадора, — к твоему сведению, я неплохо играла загонщиком в сборной Хафлпаффа. И даже будучи первокурсницей — мечтала стать профессиональным игроком в Квиддич. Потом колдомедиком, как мама и папа, а к концу учёбы — втемяшила себе в голову пойти в авроры.
— А сейчас?
— А сейчас меня пропёрло работать в министерстве и сделать хорошую карьеру. Влияние, власть, всё такое…
— Нимфи, доченька, влияние и власть — это явно не то, к чему ты так стремишься, это не твоё. Просто не твоё, — сказала Меда, — но ты могла бы очень неплохо поработать там, где пригодятся твои умения перевоплощаться. Давай подумаем над этим позднее? А сейчас — пока ребёнок не подрастёт — дай ему материнскую заботу. Бабушка тоже в стороне не останется.
— Обе бабушки в стороне не останутся. В общем так, — я покачала младенца на руках, — завтра мы едем на чемпионат по Квиддичу. До меня донесли слухи мои информаторы, что готовится что-то плохое — беспорядки, нападение, со стороны пожирателей смерти. Молодняк, который набирает организация, будет проходить обкатку боем под предводительством старых пожирателей.
— Министерство знает?
— Министерство не верит ни в какую. В общем, надо быть начеку. Нимфадора, конкретно ты отправишься домой сразу, как только закончится матч. А сейчас давайте представим нашего малыша всей семье! И сегодня к нам зайдёт Молли, я её пригласила. Покажем. А… А где Гарри и её ребёнок?
Меда ухмыльнулась:
— А она побежала к Гарри, сразу же, показывать своего малыша. Гарри то где?
— Он отдыхает после извлечения крестража.
— Ну вот к нему и побежала. Мы для неё вроде как семья, а вроде чужие почти.
— Ну так дело не пойдёт. Я хочу увидеть нового члена Семьи.
— Поттеры вроде как боковая ветвь получается, — сказала Меда, — как и Грейнджеры.
— Не важно. Моя Семья. Ладно, потом посмотрим на малыша.
— Малышку. У неё девочка, зовут Лили.
— Ого. В честь бабушки назвали?
— Да.
— Тогда Гарри будет особенно счастлив. Ну, пойдём в детский дом, передадим нового младенца на поруки эльфам.
* * * * * *
Молли Уизли выслушала историю моего путешествия охая, ахая, задавая вопросы и попутно качая головой одобрительно или отрицательно. Майрос встретился с сестрой — малышка Корина не узнала брата, что было ожидаемо, но он ей всё объяснил и она закапризничала — тоже, мол, хочет побыстрее повзрослеть — насилу успокоили ребёнка. Но Кора закатила истерику по этому поводу в духе «ну почему он, а не я?» — ей хотелось побыстрее повзрослеть. Малышка, которой скоро пять лет, успокоилась, когда к ней подошла Молли и легко парой метких фраз угомонила ребёнка.
— Ну зачем тебе поскорее повзрослеть?
— Я тоже хочу жениться.
— Замуж выйти, ты хотела сказать?
— А, да, — она закивала, — Майрос вон женился!
— Ну, дорогая, хочешь быть невестой?
— Ага.
— Нормальная мечта для девочки, — Молли обняла малышку Корину, — и не улыбайтесь так, вы в её возрасте небось тоже мечтали стать принцессами и о принце.
Мы захихикали. Корина надула щёчки, за которые её тут же потрепала Молли.
— Ну а как мои, вы давно с ними виделись?
— Признаться, Молли, мы стали реже общаться. Мы по прежнему друзья, но теперь у нас полным-полно забот у каждого — Гарри тренируется с Геллертом, у меня обязанностей полным-полно, и перед семьёй, и перед школой, и с детьми. Меня даже уговаривают бросить Хогвартс и заняться делами семьи. Мы видимся с вашими детьми регулярно и продолжаем дружить — но времени на посиделки уже практически не остаётся. Рон, Невилл и Драко и их супруги фактически образовали отдельный пул.
— Ну это понятно — они ученики, у них свои подростковые заботы — а вы вон люди семейные, у вас свои взрослые дела. Это ничего, что вы редко видитесь — дружба необязательно означает постоянно быть рядом. На чемпионат все вместе поедем или порознь?
— Порознь, — покачала я головой, — я тут посчитала наших всех по головам. Загибай пальцы на руках и ногах — Бабушка, мама с папой, тёти Меда и Цисси, мистер Тонкс, я, Нимфи, Драко, Алексия, наши половинки — Майрос, Сьюзен, Луна, Гарри и Ириска, Роза, Панси, Дафна, и это только члены семьи и их супруги. Восемнадцать человек. Добавим сюда Георга и Эстель — двадцать. Ровно двадцать. Целую трибуну арендуем — и это только члены семьи и имеющие прямые отношения с ними — то есть наши женихи-невесты, мужья-жёны. Нехило, да?
— Вот это да. Да ваша семья уже обгоняет всухую нашу по численности.
— Ну не так уж. Если не учитывать тётушек — которые вообще-то должны уйти к мужьям, но семья приняла их под фамилией Блэк — то нас будет даже меньше, чем вас, Уизли. Бабушка, мама с папой, Гарри и я, Майрос, Корина, Нейт, Нимфи, Альфард, вот и вся основная ветвь семьи. Десять человек из пяти разных поколений. Поколение бабушки, папы-мамы, моё с Гарри, поколение Майроса-Корины-Нейта — то есть наших детей, и Альфард — пятое поколение Блэков.
— Так это что получается — Нимфадора относится к старшему поколению? — спросил Майрос.
— Да, дорогой. Она моя кузина, чтобы ты понимал, мы — дочери трёх сестёр Блэк — Алексия дочь тёти Цисси, Нимфадора — тёти Меды, и я — дочь Беллатрикс. Так что у вас с Нимфи есть общие кровные родичи — это бабушка-дедушка Нимфи, они же твои прабабушка-прадедушка по маминой, то есть моей, линии. По папиной вы принадлежите к другой ветви Блэков — но тоже родственники. Это, уже, кстати инцестом считается — вы слишком близкие родственники для отношений, но… плевать. Зелье сделало своё дело.
Майрос кивнул:
— Я понял, — он улыбнулся задумчивой Нимфадоре.
— Пойду к Нейту. Майрос, теперь ты малолетний папаша и я с чистой совестью отдаю тебя в руки Нимфи, — я прошла мимо и поцеловала Нимфадору. Слегка с язычком, погладила по голове удивлённую девушку, — Нимфи, позаботься о Майросе. Доверяю тебе самое дорогое, что у меня есть. А я теперь — должна уделять больше времени младшенькому — он, как раз, говорить учится, и что-то я его подзабросила. Не дело! Мама любит Нейта ничуть не меньше всех своих детей. Я к нему, а вы тут посидите. Молли, — я повернулась к ней, — Молли, можно тебя попросить как подругу?
— Да, дорогая?
— Можешь научить Нимфадору своим премудростям? Ты научила меня всему, что я знаю и умею с детьми — и это сильно облегчило мне жизнь. А Нимфадора ещё пока ничего не знает и не умеет — кое-чему её мама научила, но до тебя — всем нам как до луны. Поэтому прошу, окажи такую услугу. А мы в долгу не останемся.
— Ну что ты, учитывая, что наше текущее благосостояние целиком благодаря вашим деньгам — я вам по гроб жизни обязана, — уверенно сказала Молли, — Конечно, дорогая моя, сделаю всё, что в моих силах.
— Спасибо, — улыбнулась я ей, — Нейт, мама идёт!