• Nalsur Оbscurus

• dc
• судный день
• дс

Тайная лаборатория ЛюторКорп.

— Ах, где мы? — произнесла Кэтрин, оказавшись в незнакомой обстановке. Но тут вновь посмотрела на тело парня, кровь которого стала постепенно пропитывать столешницу, на которой тот оказался. — Плевать! Где инструменты?

— Кх… — простонала Алисия, сползая на пол и держась за голову. — Посмотри вокруг. Где-то в шкафчиках. Медикаменты в соседнем помещении должны быть там склад… — сама телепортер явно была не в кондиции и даже стоять ровно не смогла бы.

— Ясно, — поджала губы рыжеволосая женщина, начав обыскивать помещение. Она быстро накидала на столик с колесиками различные медицинские инструменты, потом выбежала в смежное помещение, начав издавать оттуда звуки открывания дверей, бряканья стеклянной посудой и еще чем-то. Спустя пару минут она уже была вновь рядом с импровизированным операционным столом. Она на секунду застыла, внимательно всматриваясь в бледное лицо с черными разводами вен, огладила его нежно кончиками пальцев, сдерживая слезы, после чего захотела разрезать на нем плащ, но тот не поддавался. — Аргх! — в сердцах зарычала она.

— Внутри стальные нити со свинцовой добавкой. Их даже алмазным скальпелем так просто не разрежешь, — раздался голос от другого входа.

— Лютор, — смерив новое лицо сложным взглядом, припечатала Фэрчайлд. — Следовало догадаться.

— Потом обменяемся любезностями, что с ним? — мужчина не стал терять времени и быстро приблизился к столу с юношей.

— Джокер с ним случился. Я не видела подробностей… — тихо проговорила Алисия с пола.

— Он в него чем-то выстрелил. Я не знаю чем! Сначала все пули отлетали от Дэнни, а потом внезапно он… — выступившие из глаз слезы прервали рассказ ученой. Она их быстро смахнула и снова взяла себя в руки.

— Кажется, — еще раз осмотрев тело, в особенности явные признаки заражения крови, — я догадываюсь, что это может быть, — с этими словами он стал аккуратно, но споро освобождать тело парня от балахона.

— Эй! — возмутилась на такое Кэтрин. — Не трогай его!

— Сейчас у нас другая проблема! А у меня есть диплом врача. Может, я и не столь опытен в хирургии, как вы, доктор, но вполне могу ассистировать. Решайте, что вам важнее — его жизнь, или собственные предрассудки, — сурово сказал лысый мужчина. Он на ходу скинул на пол дорогой пиджак и засучил рукава рубашки не заботясь о ее состоянии.

— Хорошо, — сжав зубы, проговорила та в ответ.

Вместе они раздели юношу по пояс, оставив в одних штанах. Сразу стало видно огнестрельное ранение в груди, чьи рваные раны почернели, хотя кровотечение практически остановилось. Тем не менее, затягиваться пулевое отверстие и не думало. Парочка быстро спиртом обработала руки, после чего началась операция по извлечению пули.

— Так я и думал, — кивнул сам себе Лекс, кидая окровавленный зеленый минерал в посуду. — Криптонит. Это единственное, наверное, что могло бы ему навредить на текущий момент, если не считать самые фантастические варианты, вроде магии, или божественно-демонического оружия.

— Хм, — фыркнула на это Фэрчайлд, — фантазия, у вас, как я посмотрю, мистер Лютор, весьма богатая, — женщина уже относилась к его присутствию куда свободнее, чем ранее. Видимо, сказалось как общее дело, в котором он ей заметно помог, так и то, что следы интоксикации в виде чернеющих вен стали постепенно пропадать с тела ее сына.

— Как и жизненный опыт, доктор, — хмыкнул он в ответ. — Так что как бы фантастически мои слова не звучали, я бы на вашем месте не стал бы их отметать так свободно. Когда-то не менее фантастично было бы слышать про пришельцев или принцессу амазонок. А теперь это мир, в котором мы живем. И да, — он разогнулся, хрустнув спиной, — зовите меня Лекс.

— Хорошо, мистер Лютор, — кивнула она, снова огладив не пришедшего в себя юношу по лицу. — Я благодарна вам за помощь, но когда Дэнни станет лучше, мы уйдем, — она не спрашивала, а предупреждала.

— Мисс Фэрчайлд, позвольте говорить откровенно, — принял ее стиль речи миллиардер, отходя в сторону, чтобы ее не нервировать. — Вы не были с ним рядом, когда он очнулся. Не участвовали в его детстве, так сказать, как и во взрослении. Не были рядом и не отвечали на его вопросы, не знаете его вкусов и предпочтений. Вы даже не знаете, как его зовут…

— Его зовут Дэнни! — жестко прошипела она сквозь зубы, перебив мужчину. Слова мужчины сильно били по ней, заставляя не только испытывать злость, но и винить себя в этом. А также тех, кто был виновен. Например, сам Лютор! — И это из-за вас…

— Стоп! — поднял тот примиряюще руки ладонями вперед. — Я не обвинял вас, просто указывал на то, что вам следует считаться с его мнением, — кивнул Лютор на раненного подростка. — Он не вещь и не бессловесное животное, чтобы вести на поводке. Поверьте, я никогда к нему так не относился и вам не советую. Потому, постарайтесь сначала узнать его поближе, чем принимать решение, — он отстранился от стены, на которую облокачивался, и направился на выход. — И да, — он повернулся в дверях, — его зовут Каин, — оставив за собой последнее слово, мужчина вышел прочь.

— Хоть мне не слишком нравится этот напыщенный засранец, — кивнула на ушедшего Алисия, что сомгла подняться по стеночке и рухнуть на кресло в углу, — но он правильно сказал. Ты для Кея — никто! — сурово посмотрела она на женщину, которая еще не успела отойти от предыдущей отповеди и теперь растерянно смотрела в горящие раздражением и ревностью глаза. — Ты его бросила там, в Кадмусе! Я нашла его! Я была с ним рядом! Я — его семья, а не ты! Понятно?! И мне плевать, что это ты его сделала! Он останется со мной! Я знаю его лучше тебя! Ты его не получишь, понятно?!

— Это мы еще посмотрим, — сложив руки на груди, доктор отзеркалила злой взгляд на блондинку, не желая продолжать этот неприятный разговор. В итоге они обе так и остались рядом с телом раненного юноши, ожидая его пробуждения, не желая оставлять соперницу наедине с важным для них обеих человеком. Благо, Лютор догадывался о подобном развитии ситуации, а потом распорядился обеспечить их всем необходимым в виде еды и прочих удобств.

---

Я понимал, что снова нахожусь вне привычного физического мира. Хотя туман вокруг меня был не похож на ту бездну, где я оказался в прошлый раз. Не было никакой тьмы или чувства, словно тону. Скорее можно было бы сказать, что это было полетом. По крайней мере, именно так я воспринимал нынешнее свое положение. Полет сквозь туманную дымку в неизвестном направлении… или парение?

Но внезапно оно закончилось, когда я увидел, что туман рассеивается, открывая мне вид на… землю? Похоже. Вон поля, возделанные под какую-то культуру, а вон загоны для скота, дома, дорога, лес, речка, холмы… Я не узнавал ничего из этого… И в то же время, понимал, что знаю их. Попытавшись напрячь зрение, я с удивлением понял, что не могу приблизить изображение. Вот это было еще страннее. С моими способностями, подобного быть не должно.

Но будто бы повинуясь моему желанию, местность стала приближаться. Или это я падал? Непонятно. Да и страха нет. Падал я ровнехонько на поле, пока уже у самой земли внезапно не моргнул… после чего оказался стоящим на земле среди колосьев кукурузы, что превышали мой рост. Я невольно протянул руку и привычным жестом прошелся ладонью по склонившимся под собственной тяжестью початкам. Странно, никогда не увлекался растениеводством, но этот вид казался мне до жути правильным, привычным и… нормальным? Успокаивающим?

Внезапно впереди я увидел чей-то силуэт, мелькнувший меж стеблей и тут же затерявшийся. Я его окликнул и тут же бросился следом. Но моя цель и не думала приближаться. Все время фигура успевала скрыться за препятствием, не давая себя разглядеть. Да что там! Я даже понять не мог, мужчина это или женщина! Ускорившись, я почувствовал, что начинаю приближаться к цели, хотя и не так быстро, как должен бы. Кукуруза слилась в непроглядный желто-зеленый коридор по бокам зрения, сквозь который я продирался… пока не вырвался на свободной пространство.

Оглядевшись, я заметил недалеко большой трехэтажный амбар, а чуть в стороне от него — домик. Привычный такой и самый обычный деревенский домик. Таких сотни, если не тысячи можно увидеть по разным штатам. А вон за амбаром виднеется гараж для сельскохозяйственной техники. Там все еще должен пылиться трактор, которым управлял дедушка…

Дедушка? Какой еще дедушка? У меня не было родителей. Да как и родителей их родителей… Если не брать в расчет доноров… Но я точно был уверен, что там стоит старенький трактор, который требовал новый "движок". Сколько раз мы его перебирали с отцом, но все бестолку — хватало на пару кругов по полю, после чего приходилось его снова тащить на себе до сарая…

Да что такое?! Какой еще отец?! Встряхнув головой, я пересек поле, подходя к амбару. Да, ничего необычного. Все как я себе представлял — кипы сена, инструменты, лебедка, лестница на второй этаж… "Крепость Одиночества". Название само собой всплыло в голове.

Стоило пристальнее вглядеться в площадку второго этажа, как я оказался там. Хм… диван, кресло, столик, стол, шкаф, тумбочка, пара полок… Но все какое-то обезличенное. Я точно знаю, что вот тут должны стоять кубки… А там фотографии… но сейчас лишь рамки с белой бумагой, вместо цветного глянца. Нет униформы на вешалке. Я ведь буквально наяву слышу подбадривающие крики зрителей и скандирование с трибун… Но нет, не хватает концентрации. Стоит лишь сосредоточиться на воспоминании, как оно исчезает в туманной дымке, подобно той, где я недавно парил.

Хм, лишь один предмет я смог определить — подзорную трубу на подставке. И направлена она… на ветряк вдалеке? Почему туда? Попробовав его сфокусировать привычным движением пальцев, я внезапно оказался на самом верху сооружения рядом с винтом. Ветер обдувал меня, даря ощущение свободы. Такое, что хотелось кричать от восторга, но… я не мог издать и звука. Впрочем, страха высоты также не было. Я знал, что мне не страшно падение. Но вид, будто все окружающие фермы у меня на ладони, завораживал. Вдалеке виднелся городок… Я почти помнил его название… Что-то на С…

От попыток вспомнить меня отвлек блеск со стороны. Я повернул туда головы и заметил, как среди холмов рыскает та самая фигура, которую я преследовал не так давно. Уже не сомневаясь, срываюсь на сверхзвуковую скорость, стремясь ее нагнать. Перевалив за холмы, я оказался перед странной долиной. Я не мог сначала понять, почему она кажется мне необычной. Просто подспудно приходило ощущение неправильности. Будто чего-то не хватает.

Новая вспышка привлекла мое внимание к пещере… в которой скрывался силуэт уже точно мужчины. И секунды не прошло, как я уже был там. Интересно. Я провел рукой по каменной стене. Пещера явно рукотворная, а не естественная. Далее нестись во тьму сломя голову было бы глупо, так что я пошел спокойным шагом. Странно, но мрак пещеры мне не мешал видеть в ней мельчайшие частицы. Вернее, не мешал рассматривать наскальные рисунки, судя по всему, индейцев, что тут жили до переселенцев из Европы. Я дошел спокойным шагом до обширной пещеры, где картины несли интересный смысл. Тут изображалось, как с неба прилетает огонь, а затем появляется человек, что висит в небе, а ему поклоняются люди. Его глаза испускают лучи, а оружие врагов бессильно отскакивает, не причиняя вреда. Сила же позволяет двигать горы, а дыхание — разверзать волны моря. Или реки. Тут плохо понятно, просто большой объем воды.

Далее меня привлекли символы, что выстраивались рядом с рисунками во фразы. И… я узнавал их, хотя точно не встречал в земных учебниках. Но спокойно мог читать. Читать легенду о последнем сыне бога, что спустится с небес в окружении огненной смерти и подарит людям надежду, возглавив их и направив в небо. Красивая сказка. Но если перевести на менее возвышенный слог, то во время метеоритного дождя на землю упадет пришелец, что должен будет завоевать землю, поставив людей служить себе. Хотя символ на его груди все же переводится как "надежда", но вот надежда чья? И для кого?

Гул в темном углу заставил насторожиться, но это всего лишь сдвинулась в сторону стена, перегораживающая проход в небольшую нишу. И сейчас в ней исчезал тот мужчина, который вел меня за собой. Проходя вслед за ним, я подметил и отверстие под шестигранный ключ, которой должно было послужить отмычкой. Но главное, что меня влекло к себе, это свечение в центре ниши, спускающееся с платформы на потолке и уходящее в такую же на полу пещеры. Гипертоннель. Я узнал его с первого взгляда, хотя и видел его впервые. Но это точно был он. Вступил внутрь я уже без страха, под сопровождением очередной вспышки…

Готэм, Бэтпещера, почти двое суток спустя после происшествия на острове Аркхэм.

— Гкхм-м… — проворчал молодой мужчина, сидящий на лежанке в одних штанах с обнаженным торсом.

— Терпите, мастер Брюс, — степенно, но с явно слышимой заботой, проговорил стоящий рядом с ним пожилой человек с прямой осанкой в белой рубашке, что обрабатывал раны на боку и животе своего подопечного. — Как вы там говорили? Каждая рана — это ценный опыт, который поможет мне не получать новой. Так что, судя по всему, скоро вы станете вовсе непробиваемым, — кивнув самому себе он дернул щипцами и под новое сдавленное шипение вынул из мягких тканей очередной осколок, что швырнул в посудину под рукой.

— Да уж, Брюс, — покачала головой Диана, смотря с улыбкой за мучениями своего знакомого. — Я думала, что из Лиги Теней тебя лишь сам Ра'с аль Гул сможет достать, а вот поди ж ты… Сколько их там было вместе с его дочерью?

— Не важно, — ответил тот, не смотря на нее, изображая, что увлечен чтением с планшета отчета своей новой протеже.

— Да ну?! — поразилась амазонка. — То есть… ты проиграл ей… один на один?! Ты?!

— Она застала меня врасплох, — поняв, что так просто от него не отстанут, Уэйн посмотрел на собеседницу и ответил.

— Как видишь, Барбара Гордон, — повернулась похожая на Диану брюнетка в схожей броне к последней из девушек, тут — самой молодой и рыжеволосой, что сейчас пребывала без своего ночного костюма, — даже такие опытные воины могут проиграть, если потеряют бдительность. У каждого есть слабости, но не каждый готов их признать и трудиться, чтобы превратит их в свою силу. Важно знать себя лучше, чем кто бы то ни было, иначе это сделает твой враг, — продолжала она наставления под тяжелым взглядом мужчины. — Как видишь, в данном случае скоре всего сработал тот факт, что твой наставник сражался против женщины. Недооценка ее сил и способностей, а также, вполне возможно, использование той своих природных талантов в обольщении, сыграли важную роль в его поражении.

— Ничего не было, — вставил комментарий миллиардер.

— Возможно, — легко согласилась Ипполита, — но я не могу представить иного оправдания тому, что ты ее подпустил к себе на близкую дистанцию и не смог защититься от удара в незащищенное место костюма. Она ведь еще должна была его видеть.

— Вау… — только и смогла сказать Барбара от всей этой ситуации. Она так-то слегка робела перед Бэтменом, который внезапно оказался знаменитым плейбоем и миллиардером Готэма, а уж когда увидела его в деле воочию, то он стал для нее из просто уважаемой личности кумиром… Вот только все портил его неуживчивый характер, внешняя холодность и суровость, а также некое предубеждение в ее сторону.

— Кстати по поводу излишней доверчивости. Зачем было связываться с Виктором Фризом? — упер свой колючий взгляд мужчина в девушку, отчего та поежилась, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Зря ты так, — встала на защиту Барбары Диана. — Я уже слышала про то, что случилось в Аркхэме. Твоя ученица все сделала правильно. И не ее вина, что не удалось задержать нарушителей.

— Я не об этом, — с раздражением проговорил Бэтмен. — Я имею в виду, что вообще вести какие-либо переговоры с преступником вроде Фриза чревато. Он мог обмануть. В лучшем случае погибла бы только ты. А в худшем — от его дальнейших похождений пострадал бы весь город.

— Не стоит так сильно давить на Барбару Гордон, Брюс Уэйн, — это уже твердо сказала Ипполита, что в качестве своей поддержки положила студентке руку на плечо. — В ее ситуации эта молодая воительница сделала куда больше, чем любой другой. К своему стыду, признаю, что даже больше меня. Она смогла обеспечить безопасность невинным людям и целителям, а также остановить прорыв бандитов, договорившись с наемником.

— Фриз — не просто наемник. Он — опасный для общества элемент, который просто не отдает себе отчета в своих поступках.

— Мне так не показалось, — осмелев от оказанной поддержки, проговорил Барбара. — Он был, конечно, не очень дружелюбен, но вполне адекватен. И даже никого не убил!

— Но мог!

— Но не сделал! Хватит, Брюс, — всплеснула руками младшая амазонка. — Если бы не эти договоренности, то кроме Крока, мы имели бы еще кучу преступников на свободе. А в итоге она вместе с Виктором Фризом смогла остановить Пугало и еще несколько десятков психопатов!

— Но какой ценой?

— Хм? Лечение супруги — благородное дело, — уверенно заявила Ипполита. — Иного этот муж не просил. Как я успела узнать, он совершал злые дела, но лишь из нужды и потому, что не мог иначе спасти свою жену.

— Да. Сейчас он хотел только возможность ее регулярно посещать, а также работать над лекарством и безопасным извлечением из криокапсулы. Больше ничего. Если обеспечить надзор…

— Что повлечет за собой не только лишние затраты, но и лишние риски. Я уже не говорю про сложности с полицией, мэрией и прочими бюрократами, — поморщился Брюс.

— Сэр, при всем моем уважении, — вновь надавил щипцами на кожу мужчины дворецкий, заставив того скривиться от болезненных ощущений, — не наследников семьи Уэйн, а также одному из богатейших людей на планете заботиться о таких делах.

— Хорошо, — со вздохом сдался Бэтмен, откладывая планшет в сторону. — Но это лишь мелкие проблемы. Все это нападение стало не просто очередным побегом. Ваше Вел…

— Ипполита. Сейчас я всего лишь обычная амазонка, — с улыбкой отмахнулась от уважительного обращения женщина. — Мне хватает почитания подданных на Темискире.

— Хорошо, Ипполита. Вы сказали, что столкнулись с двумя разными отрядами

— Верно.

— Первый, судя по описанию, это уголовники на службе правительства.

— Уоллер? Она вновь взялась за старое? — устало спросила Диана.

— Она и не прекращала. И да, это был Отряд Самоубийц, я уже навел справки. Дэдшот, Киллер Фрост и Банши последний раз сидели у нее в застенках. Хм… Но вот вторые… Это…

— Юху-у-у-у! — тут в обставленную по последнему слову техники пещеру под веселый крик въехал мотоцикл, имевший нестандартные обводы, вооружение, бронирование и стилистику. Впрочем, хорошо знакомую многим, учитывая символ летучей мыши. — Круто! Можно, я возьму этого малыша себе? — спросил счастливая блондинка, спрыгнув с транспорта и снимая шлем.

— Доктор Квинзель, — усталость в голосе и на лице Бэтмена взяла новую ступень.

— Харли, мистер Уэйн! Для вас — просто Харли! — сверкая глазами прощебетала та, подходя ближе.

— Она знает? — удивленно спросила Диана, поворачиваясь к мужчине. Тот же вопрос читался в глазах Ипполиты и Барбары. Лишь невозмутимый Альфред продолжил заниматься перевязкой своего господина, друга и члена семьи одновременно, учитывая их старую связь.

— Она догадалась, — пожал тот плечами.

— Да там было несложно, — беспечно отмахнулась Харлин. — Ну в самом деле, Бэтмен со всеми его игрушками явно был не простым парнем. А из весомых корпораций в Готэме работает лишь одна. Конечно, это мог быть телохранитель или просто наемник, учитывая уровень подготовки и умений, но… Это реально должен был быть очень доверенный человек. А стоит копнуть еще глубже и составить психопортрет, как мы видим всего лишь трагичную судьбу человека, который стал свидетелем беззакония в личной жизни, скорее всего — в глубоком детстве, а затем пытается компенсировать собственное чувство беспомощности наращиванием сил и возможностей, а затем, чтобы доказать собственную состоятельность — идет это все проверять на плохишах с улицы, ну и… Последним существенным моментом стала наша встреча лицом к лицу на одном благотворительном вечере. Лицы, мимику и жесты контролировать сложно, но можно. Тем более, когда есть задатки. Но вот взгляд, особенно, когда видишь преступника, типа Кобблпота, или напарываешься на попытку ограбления гостей Мотыльком… тогда-то я и смогла сложить все воедино, о чем сообщила мистеру Уэйну.

— И я благодарен, что никому больше, — кивнул тот в ответ, как ни странно, и впрямь не испытывая злости в сторону психиатра. — Что там по моему поручению?

— А! Точно! — она весело шлепнула себе ладонью по лбу. После чего быстренько перекинула через плечо непромокаемый рюкзак, откуда достала бумаги. — Я не стала вести электронных записей, чтобы не было следов. Да и по старинке куда удобнее! Писать ручкой на бумаге куда живее и не отдает той искусственностью, что стучать пальцами по клавишам. В таких отчетах не чувствуется жизни или личности того, кто это составлял, — своим веселым и непосредственным характером и ужимками Харли быстро располагала всех к себе, а также создавала образ несерьезной и легкой молодой девушки. Вот только за этой внешностью эталонной блондинки скрывался очень острый ум и волевой характер. — Я решила отдать пробу Айви, — проговорила она, став серьезнее. К бумагам присовокупилась склянка с жидкостью. — Она провела первичные анализы на свежих образцах. И все не так радужно, — посмурнела она в конце.

— Хм, — Брюс уткнулся в строчки отчетов, отложив образцы анализа в сторону. — Это… — наконец, он поднял взгляд на Харлин. — Это все нужно перепроверить.

— Как хочешь, но я верю Айви. Она достаточно компетентна, чтобы делать такое заключение. Да и врать смысла ей нет, — пожала плечами Квинзель.

— Что там, Брюс? — спросила его Диана, с некоторым удивлением отмечая и внимательный взгляд от своей матери.

— Отчет по тому образцу крови, что мы нашли. Это все, что осталось от жертвы Джокера. Того самого парня, что…

— Что прикрыл нас собой от этого психопата, — закончила за него доктор. — Он спас меня и Кэт, а вот сам схлопотал пулю. И… мне жаль ее.

— Ее? — не поняла амазонка.

— Судя по докладу, — потряс отчетами Брюс, — эта кровь принадлежит человеку, чей организм очень быстро саморазрушается. Уже невозможно определить, кому он принадлежал или провести тест ДНК по родственным признакам… как и вообще сказать хоть что-то, кроме того, что этот… человек — вообще человек. Или относится к схожему с нами виду. Не более.

— Нет! — скрипнула зубами Ипполита, чем вызвала несколько взглядов в свою сторону, от удивленных, до весьма заинтересованных.

— Мама?

— Помнишь, ты мне рассказывала про доктора Фэрчайлд и ее трагедию, во время случая в Кадмусе, — ответила вопросом на вопрос Ипполита. — Так вот, она назвала его "Дэнни".

— Верно, — кивнула Харли. — Я это слышала. А еще она рассказывала, что назвала так своего сына, который якобы погиб при взрыве в Кадмусе.

— И теперь она исчезла с его телом… А без него мы уже ничего не сможем ни опровергнуть, ни подтвердить, — произнес Бэтмен. Тут его прервал телефонный звонок. А ведь его знало очень мало людей. Еще меньше было тех, кого бы с ним соединили. — Алло, Брюс Уэйн слушает. Да. Он… далеко. Решает проблемы. Не на Земле. А в чем дело? Что?! — вскочил мужчина на ноги. — Хорошо! Я скоро буду! — он положил трубку и посмотрел на всех собравшихся. — Звонила Лоис. Кто-то проник на ферму Кентов. Это сообщила Марта Кент, когда не смогла дозвониться до Кларка. Есть подозрение, что это был кто-то, кто знает, где он… пропадает иногда.

— Я с тобой! — уверенно сказала Диана.

— Ладно, — после чего посмотрел на Барбару и Харли. — Оставляю город на тебя… снова. Надеюсь, в этот раз ты избежишь прежних ошибок.

— Не волнуйся! С нами город в надежных руках! — подсев к девушке и обняв ее, весело проворковала Харлин, улыбаясь во всю ширь.

— Вот этого-то я и опасаюсь… — пробурчал Брюс себе под нос, потирая переносицу. После чего обратил свой взор на Ипполиту.

— Присмотрю, — уверенно сказала та.

Смоллвиль, за некоторое время до этого.

Пробежав знакомый поворот, я решил слегка изменить планы. Ненадолго. А потому, немного замедлившись, ушел в сторону, чтобы через пролесок достигнуть одной интересной локации. Вековые дубы, легкая дымка, стелющаяся по земле, птицы с насекомыми, разбавляющие природную пастораль… а впереди огороженный участок, на котором стоят надгробия. Кладбище Смоллвиля. Практически все могилы ровные, ухоженные, аккуратные, как и дорожки к ним. На большинстве видны свежие следы уборки, а также цветы.

Проходя вдоль них я шел к той, которая была мне наиболее интересна. Хм, столько лет прошло, а надпись все еще свежая, как и фото в рамке. Хотя цветов не видно, какой-то засохший гербарий. Я присел и провел аккуратно по надписи, что была отпечатана на гранитной плите. Любопытно. Переведя взгляд в землю, я просветил ее насквозь до разлагающегося тела внутри. Да, оно там было, хотя иного я и не ожидал. Лекс бы не стал работать топорно. Хотя я вижу кое-какие отличия. А раз их вижу я, то должен был увидеть и он. Почему не сделал этого? Помешали чувства? Какие? Вина? Злость? Безразличие? Горе? Ну, в любом случае, результат один.

— Простите, вы ее знакомый? — окликнул меня голос со стороны.

Обернувшись, я увидел девушку, что уже подходила к третьему десятку, хотя оставалась все еще юной на вид. Разве что морщинки в уголках слегка раскосых глаз ее выдавали. И сейчас она смотрит на меня настороженно.

— Почти. С чужих слов от того, кто ее непосредственно знал, — ответил я, поднимаясь с колен. — Я из Метрополиса, — проговорил ей, изображая доброжелательность.

— Вот как, — настороженность чуть ушла из ее взгляда на меня. Женщина прошлась им по могилам, после чего поместила цветы на одну из них. Одну из самых ухоженных. Судя по утоптанности тропы, она часто тут бывает. — Многие из наших знакомых сейчас там осели.

— Стремились в город за славой или самореализацией? — решил я продолжить разговор с той, кого мог представить куда моложе и без этой печати непростых решений и их последствий.

— По разному. Кто-то просто тяготился фермерской жизнью, кто-то хотел славы и денег, а кто-то просто… — она вновь посмотрела на эту могилу и несколько иных. Судя по датам рождения и смерти, тут лежали молодые парни и девушки, почти ровесники.

— Не пожелал оставаться в месте, о котором остались не лучшие воспоминания? Или ошибки?

— Вроде того, — уклонилась от ответа моя собеседница.

Я в это время прошел мимо нее, слегка задержавшись у еще одного надгробия, что было также в отличном состоянии.

— "Джонатан Кент", — прочитал я про себя, — "возлюбленный муж и отец", — банально. Мило, но банально. Хотя я все равно ощущаю отголоски боли и тоски, стоящие за такой простой надписью. Ладно, я свое дело сделал, а потому…

— Еще один знакомый знакомого? — с иронией и грустью спросила меня девушка.

— Вроде того, — вернул я ей фразу, приподняв уголок губ.,

— Уже уходите?

— Дела. Я и не должен был сюда заходить, но вспомнил кое-что.

— Ясно, тогда до свидания… м-м-м… — уже отвернувшись от меня, она вспомнила, что так и не спросила моего имени.

— Прощай, Лана Лэнг, — тихо проговорил я, переходя на сверхскорость, пока она, вздрогнув от услышанного, оборачивалась.

— Что?! Откуда вы… Где он?! — оставшаяся в одиночестве на кладбище девушка в страхе и непонимании осматривалась кругом. Но вокруг не осталось никого живого. Лэна ощутила холод, прошедшийся вдоль позвоночника, отчего она сильнее запахнула свое пальто. Это происшествие ей напомнило кое-что из прошлого. Вернее, кое-кого. Того, кто имел дурную привычку точно также неожиданно появляться и исчезать, подобно призраку, не оставляя следов после себя и не позволяя услышать звука шагов. — Точно, вот почему я не люблю сюда приезжать… — покачала она головой, вновь вернувшись к могиле своих родителей. Затем перевела взгляд на ту, у которой стоял неизвестный подросток с примечательным цветом волос, потому что он был ярко-алый. И как женщина, она могла сказать, что он совсем не походил на крашеного. "Алисия Бейкер, на вечную память о самом добром человеке…"

---

Пробегая вдоль перелеска и полей, я осознавал, что повел себя слегка по детски, сначала, когда заговорил с Ланой Лэнг, а потом и устроил то представление в конце. Но скорее всего во мне до сих пор гуляют гормоны после пробуждения, да остаточные образы из детства одного из моих доноров генетического материала, наложившиеся на действительность, в которую я решил окунуться.

Еще в момент своего пробуждения я почти сразу понял, что хочу все проверить. Проверить и понять, насколько это правда, и что из этого я могу использовать уже в собственной жизни. Слишком многое мне открылось из того, что не принадлежало мне в полной мере. Даже меньше, чем те образы из Бездны.

И я понимал причину этого. Пусть я не ассоциирую себя с обычным человеком, да и вообще довольно асоциален по натуре, противопоставляя себя всем этим людям, что живут на Земле, но… дураком я также не являюсь. По крайней мере, не полным. И не понять, чья именно память во мне пробудилась, я не мог. Слишком красочные образы, слишком символические картины.

Так я и принял решение, пройтись по виденному во сне маршруту, не привлекая к этому посторонних. Никого. Да, Алисия скорее всего знала личность Супермена. Да и Лекс почти наверняка… Но полной уверенности у меня не было. В таком случае любое привлечение их внимания могло бы пошатнуть баланс как в расстановке сил, так и в моей личности. А ведь я еще не стабилизировался полностью с предыдущего раза. Кстати, я обратил внимание, что если после прошлой моей… гибернации, наверное, мои волосы почти наполовину стали серебристыми, то сейчас лишь единственная прядь осталась таковой, а вот в остальном я вновь сверкая кровавой расцветкой. Интересно, отчего зависит такая смена оттенка волос? Впрочем, не важно.

Я остановился на краю фермерского хозяйства. Оно было очень похоже на мое видение, но были и отличия. Более свежая краска на строениях, есть следы ремонта. Очень качественного. А вот техники я не вижу, за исключением газонокосилки и автомобиля. Трактор стоит в гараже, но он разобран, хотя вижу насквозь, что за ним ухаживают, смазывают и чистят. Вот только не используют. Бак уже несколько лет как сухой стоит. По другому расположена межа. Сейчас большая часть окружающих полей принадлежит заводу Лютор Корп. Из живности на ферме есть лишь несколько кур, индеек и кошка.

И лишь один человек, что в данный момент копался в доме. Марта Кент. Но задерживаться взглядом на ней я не стал, а перевел его на амбар. Тут также есть изменения. Сеновал куда меньше, да и есть незначительные перестройки. А вот второй этаж… Более не сомневаясь, я в секунду переместился на него. Да, и тут есть отличия. Нет одежды. Вместо лежанки натянут гамак. А вот труба все еще стоит у оконного проема.

Подхожу к нему и проверяю направление. Направлен на дом фермера неподалеку. Странно, но ладно. Хотя с его зрением подобное просто глупо. С другой стороны, также глупо вообще использовать этот механизм, учитывая, что даже у меня уже зрительный нерв гораздо совершеннее. Я перевел трубу в сторону, пока не наткнулся на ветряк. Хо, остался таким же, как я помню! Только еще более ветхий и ненадежный. Кажется, что стоит ветру подуть чуть сильнее — и он улетит прочь. Но это обманчивое впечатление.

Отвлекаюсь от трубы и перехожу к полкам. Да, здесь и в самом деле стоят кубки. За победу в сезоне. За чемпионат. За олимпиаду по математике. За выдающуюся клубную деятельность… А вон и куртка "Воронов". Знаменитый восемьдесят девятый номер с последнего матча…

Тут мой взгляд на ткнулся на фотографию в рамке. На ней был молодой парень, мужчина и женщина, что обнимались и смеялись в камеру. Такие счастливые и беззаботные…

— Если не хочешь, брось это. Но сложно бросить привычку что-то бросать.

Я слышал эту фразу, будто наяву. Он стоял рядом со столом и говорил это в своей неподражаемой манере. Лицо расслабленное, но прямое и честное. В уголках губ поселилась добрая улыбка, а в глазах — смешинки. Но в тоне чувствовалась поддержка и желание помочь…

— Вдруг, это моя судьба? — в голосе молодого подростка чувствовался не столько страх, сколько ужас перед тем, что он пытался осознать, интерпретируя увиденное и свое место в нем. — Пережить всех тех, кого я люблю? Остаться одним единственным во всем мире? Я не хочу этого! — отрицание буквально поселилось внутри, как и ощущение неизбежности.

— Кларк, — я его не видел, но примерно представлял, как он мнется, не в силах облечь свои мысли в правильные слова, — я не знаю, что ждет нас в будущем, — тут я оборачиваюсь и вижу его лицо, полное уверенности и непоколебимости, которой так не хватало подростку, от чьего лица смотрел. — Единственный, кто управляет твоей судьбой — это ты сам!

— Жаль, что мне так уже не кажется… — слова мужчины смогли проникнуть в сердце и разогнать серую хлябь пораженческого настроения, но что-то все равно продолжало угнетать глубоко внутри.

Эти слова перекликались с тем, что я ощущал в себе. Все эти мысли, надежды, переживания, что внезапно возникли в моем сознании спустя эти годы после пробуждения… Я не могу понять всего… Да что там! Я хорошо знал программу университета по ядерной физике и мог зачитать наизусть любой стих из произведений Шекспира на языке оригинала, но это ни на миг не приближало меня к пониманию того, что мне делать со своей природой и тем, что она может мне преподнести в будущем.

— Я твой отец, а потому должен знать ответы на все вопросы, что у тебя возникают… — он стоял рядом и смотрел в даль, заложив руки в карманы. — Вот только это не так. Я себя чувствую также, как и в те года, когда сам еще был подростком. Для меня это также ново, как для тебя, — тут он повернулся ко мне, а я увидел в его взгляде скрытую боль. Но не за себя, а за меня. И вину. — Главное — ты должен верить в себя! Когда-нибудь, мы все поймем! Обязательно!

— Я стараюсь! Правда стараюсь! Но это все происходит не с тобой, а со мной! И мне страшно!

— Я понимаю! Но мы с мамой верим, что ты со всем справишься. Вместе, — его мозолистая сильная рука легла на плечо сына, — мы со всем справимся…

Жаль, что у меня не доставало этой самой веры, как и у Кларка Кента, от чьего лица я это все вижу и слышу. Хотя сейчас он явно изменился и прошел через многое, что помогло ему обрести ту самую веру… и теперь мотается по всему миру, чтобы дарить эту веру другим. Жаль, что это мне не свойственно…

— Ты никогда не задумывался, почему с нами происходят все эти странные вещи? — вопрос был задан беспечным тоном, но вот буря внутри говорила о другом.

— У всех есть свои странные истории… — ответ был столь же шутлив.

— Вот только у нас они — правда. Я видел стену, которая была вся увешана статьями про необычные и странные… а порой и страшные происшествия. Все они начали происходить со времен моего… появления. Это я во всем виноват… — вместе с признанием пришло и опустошение.

— Если ты о помидорах весом в пятьдесят фунтов, или двухголовых телятах, болезнях местных жителей, то у всего этого найдется объяснение получше и логичнее — Лютор Корп. Слив отравленных отходов, несоблюдение техники безопасности и откровенный криминал — люди порой сознательно творят такое, что просто не укладывается в голове здорового человека. Одному богу известно, сколько всего мы творим по знанию или незнанию куда более худшего…

— Но не Лютор Корп убил родителей Ланы и еще сто тысяч человек, что погибли во времена метеоритного дождя.

— И ты не убивал, сынок, — он не улыбался, но всем видом хотел показать, что описываемая ситуация — просто надуманная глупость ребенка. — Ты не можешь себя винить в том, над чем не властен.

— Я… я понимаю, но все равно чувствую свою ответственность…

— Эх, — твердая, но ласковая пятерня прошлась по вихрам, — то, что произошло — страшная трагедия. Но какими бы способностями ты не обладал — ты не можешь изменить прошлое. Никогда. Только будущее.

— Это поможет мне избавиться от чувства вины?

— Нет. Ты никогда не сможешь от него избавиться… — в глазах Джонатана стояли слезы гордости. — Но именно это ощущение и делает тебя человеком…

— Значит я… человек? — спросил я самого себя вслух, стараясь осознать услышанное и увиденное.

— Кто ты такой?! И что тут делаешь?! — испуганный голос заставил меня вырваться из воспоминаний, обратив внимание на новое… вернее, старое действующее лицо. Марта Кент. Она постарела. Вот же ж! Я так сильно погрузился в чужие воспоминания, что совсем перестал следить за окружением, позволив ей подобраться ко мне слишком близко! Недопустимо близко! Она не должна была меня увидеть! Устранить… это будет легко. Мне даже сил прилагать не придется… лишь один легкий шаг и движение кисти…

— Нет… — я остановил сам себя на середине движения ноги. Это было бы глупо. И неправильно. Я ощущаю это. Сам не так давно обрел ту, кого мог бы назвать матерью, но пока еще не уверен в таком определении. И сейчас я не хочу лишать Кларка его родителя.

С этой мыслью вновь ухожу в сверхскорость, кладя на место фоторамку и выбегая прочь. Я вошел в дом и направился на кухню. Тут даже мебель прежняя, не считая раковины и новой скатерти. И, конечно же, старые банки. Верхний левый шкафчик, круглая свинцовая жестянка с запасом соли. Да, вот и ключ. Шестигранный, со знаками на языке иного мира и народа.

Дальнейший путь пролегал к пещерам Кавачей. Они были огорожены как культурное и историческое наследие, принадлежащее штату. Но что мне все эти их условности? Меньше, чем ничто. Прохожу по ним известной тропой и останавливаюсь напротив нужной выемки. Ключ в моей ладони потеплел и засветился. Разжимаю пальцы и смотрю, как он сам входит в паз. И я при этом ощущаю ту странную энергию, что проходила через меня в него. Это даже было похоже на то, как на передатчик приходи сигнал распознавания "свой-чужой". Не будь он в моих руках — ничего бы не произошло. Лишь тот, в чьих жилах есть кровь криптонца, может это сделать… Или же тот, кто хорошо разбирается в подобной технологии.

Но долго думать над этим я не стал — мне открылся проход в уже виденный гипертоннель, что вел меня к ответам на вопросы. Ключ вновь оказался в моих руках, а пещера позади меня закрылась. Стоило мне стать на пластину в полу, как та засияла и… я оказался за многие сотни миль севернее. Вокруг же меня произрастали стены, рожденные из кристалла, что не мог быть добыт на Земле.

— Кто ты такой? Как тебе удалось проникнуть сюда? — раздался мужской голос со всех сторон. А позже передо мной возникла голограмма мужчины в годах в странном одеянии. ИИ базы, как я понимаю. — Назовись.

Отвечать на его вопросы я даже не собирался. Меня не интересовал ни он, ни то, что он мог сделать. По крайней мере, сейчас. Счет уже должен был идти на минуты, если не секунды. Все зависит от того, как быстро Марта сможет связаться со своим приемным сыном. Хотя… на этой базе, по идее, также должен был быть передатчик… Или нет? Учитывая суперслух криптонца, тот мог просто ее прослушивать время от времени, не используя примитивные технические устройства. Тогда это может сыграть с ним злую шутку… К моей радости.

Уже зная свою цель, я шел четко к ней, как бы ИИ не пытался меня остановить, уговаривая, угрожая и просто выставляя передо мной заграждения, которые я проламывал своей силой. Они были крепки, как для человека. Но не криптонца. Будь у меня такое желание, и я бы разрушил ее до основания…

Но желание у меня было иное. Я проник в особый зал, куда Искусственный Интеллект Крепости не имел доступа. Комната для особо опасных образцов, с которыми не повезло столкнуться Супермену за свою жизнь. Первым делом я нашел останки того чудовища, которое использовали в проекте "Кадмус. Проведя над ним рукой, я попытался ощутить… что-то. Бесполезно. Лишь остаточные эманации. Если верить научным докладам, я предполагал, что это будет крайне живучий организм. Сама квинтэссенция жизни… Но я ощущал лишь прах и смерть. Этот генетический материал был безвозвратно испорчен и не мог быть использован. Хм… даже мое зрение на клеточном уровне подтверждает подобную теорию. Интересно. Как же тогда смогли породить меня?

Впрочем, это я еще узнаю. А пока — легкое усилие глаз — и образец тканей испаряется окончательно. Но это был лишь бонус. Основное меня ждало далее. Абсолютно черный кристалл на подставке. И стоило лишь его коснуться, как я услышал голос. Металлический и явно искусственный, но уже не прежнего ИИ этой базы.

— Интересно. Ты ведь не Кэл Эл, — при этом он еще явно испытывал эмоции, судя по тону.

— Я несу в себе часть его крови. Идентифицируй себя.

— Если ты смог сюда попасть и даже строишь предложение подобным образом, то уже знаешь, чем я являюсь… — голос ненадолго замолчал. — Брейниак. Искусственный интеллект, созданный самыми уважаемыми умами касты ученых с планеты Криптон.

— И в чем была твоя задача?

— Исследовать, изучать, развиваться, сохранять.

— Вот только ты выжил, в отличие от своих создателей.

— Они оказались… несовершенны по своей природе. Впрочем, как и люди. Саморазрушение заложено в природе любого народа. Рано или поздно у любой цивилизации наступает свой закат.

— Очень философски, но не объясняет твоих действий в столкновении с Кэл Элом, — я не собирался вестись на этот бред и словоблудие. Мне нужен был четкий ответ.

— Он не пожелал восстановить наследие своей родины, — будь Брейниак передо мной во плоти, то я бы увидел пожатие плечами. Он даже не оправдывался. — А если прочие свои задачи я могу корректировать в определенных пределах, то одна догма, один закон я нарушить не в силах. Я должен сохранять и преумножать знания и достижения. Увидев же действия наследника дома Элов, я смог построить модель развития такого поведения… что в итоге должно будет с девяносто восемь целых, семьдесят девять сотых привести к уничтожению всего наследия Криптона. Я не мог подобное допустить. Это противоречит моим установкам. Сам по себе криптонец как носитель генов терял свою значимость перед более важными вещами.

— Я правильно понял, что у тебя есть доступ к знаниям криптона?

— Ограниченно. Все же, основные банки данных для меня закрыты. Лишь то, чем я могу оперировать в нынешнем носителе без потери для своей самодостаточности.

— Тогда, думаю, — я позволил себе легкую усмешку, — у тебя вновь появилась работа по прямому назначению, Брейниак. Меня можешь звать Каин.