— Хотите разговора — предлагайте выгоду.
Нет выгоды, нет разговора, — Лонд решил свернуть неудачную беседу.
— Это мы решаем, есть разговор или нет, ясно, птичка?! — Он ещё говорил, когда уже начала литься кровь.
Схватившись за горло, более крупный “переговорщик” пытался зажать рану и ожидая, что товарищ вступит в драку. Но у второго мужчины в виске уже засело лезвие ножа. Тонкий и прочный, он был ещё и идеально наточен. Лонд не любил вспоминать свою смерть, но он почерпнул из неё максимум. Концентрироваться так, что вокруг визуально даже время замедляться начинало — это он смог. Считая две-три своих секунды за одну чужую, он мог вытворить такое, что нормальному здешнему человеку даже в страшном сне не привидится. К сожалению, долго так не получалось — хоть ты тресни. В глазах начинало рябить, а голова кружилась. Мир словно мигал, озаряясь вспышками темноты. Но на один точный и жесткий удар его способностей хватило. Пнув мельника в живот, что ещё больше заставило того раскрыть рану, из которой толчками вытекала кровь, Лонд наклонился, чтобы вытереть лезвие об одежду трупа: мертвый держал её в большей чистоте.
Дело все равно шло к драке, а полноценной драки допустить было нельзя. Да и обстановка в городе была сейчас не самая здоровая. Все чувствовали приближение какого-то нового кризиса. Ходили слухи о том, что соседнее королевство, Веспия, собирается с силами. Марк Шестой был прозван волком. В детстве Лонд не раз слышал это имя, только звали веспийского правителя шакалом: отбирал имущество у собственных подданных и слабых соседей.
Успел провести шесть или даже семь войн. Только в большинстве своем — против собственных вассалов. Не самых могущественных, кстати. Король против барона — чем не шакал?.. Но прошлогодняя победа над троекратно большей армией соседей сменила этому правителю прозвище. Из-за чего была та война — вопрос отдельный.
Но до города доходил слух, что Марк Шестой собирает армию. Заканчивалась осень.
Если король Веспии собирался выступить, то по весне, как дороги просохнут.
Вопрос только в том — на кого? на южного соседа, отделённого горами? Не самая вероятная цель. Возможно — дело было в этом. Возможно — в назревающем конфликте Хозяина и мельников, про который могли не знать, но однозначно чувствовали. Но время было не то для дипломатии. люди неравные, злые, опасные. Да и конец осени с начавшимися холодами доброты никому не прибавлял. Драка с двумя подготовленными мужчинами вполне могла закончиться и не в пользу Лонда. Мало того, что неуловимый доктор лишиться инкогнито, но ещё и человека Хозяина схватят. Стать причиной войны, для которой время ещё явно не настало, или, что не менее вероятно, слитой фигурой Лонд не хотел.
— Передашь мельникам, если спросят, что я не позволю ездить у меня на шее кучке жирных боровов, — Лонд повернулся к углу в закоулок, откуда за ним наблюдали любопытные глаза.
— Если спросят — передам. Но я не за эти,
— Ребёнок, скорее даже — подросток, вышел и направился к нему.
— А зачем тогда? Снова занять денег? Ты мне тогда помог, я отдал тебе две чеканных. Мы квиты. Но в долг я не даю.
— Но сейчас мне нужно! Деньги или… Или помощь. Прошу!
— Ты дрожишь. Боишься. Зол… Рассказывай, — Лонд приглашающе махнул рукой, предлагая прогуляться вверх по течению реки. То, что вокруг больше никто за происходящим не следит, он знал наверняка. Роб, которого он засек заранее, явно был подослан мельниками на всякий случай. А вверх по течению был выход в ещё один проулок, где через проход вдоль всего четырех домов можно было попасть на оживленную улочку. Она вряд ли пустует, ведь ведёт к рынку. Около проулка можно договорить, а в многочисленных закутках и переходах скрыться, если что.
— Мне надо достать шестнадцать чеканных.
— Немалая сумма. Для бродяжки, — жестко уточнил Лонд, даже не думая жалеть парня. Влетел на что-то? Такое постоянно случается. С чего бы Лонду помогать в этом деле? Ему больше заняться нечем, кроме как спонсировать беспризорников? Они не невинные агнцы.
— Прошу, — он остановился. — Помоги! Мне нужно их найти!
— А не то что? — Лонд заинтересовался.
Обычно мальчишки вели себя иначе.
— Они заберут Ирру!
— Гм… — Такое продолжение даже Лонда, повидавшего в этом мире немало, озадачило. Конечно, сама по себе ситуация не сверхнеобычная. Но у местной гопоты такие фокусы все же приняты не были: там был свой закон. Уличный. И он во многом мягче королевского или неписаных правил, которые все соблюдают. У бродяг была жесткая иерархия, дисциплина и незаметный со стороны порядок, в конце концов, в городе не было бесхозных беспризорников или банд. У всех были свои владельцы. А те, кто оказывался на улице вне этой системы, вычищались или уходили. Такая же угроза была больше характерна для разборок с задолжавшими горожанами, а у беспризорников каждый сам в ответе за себя. В некоторых случаях в ответе семья. Не кровная, а та, с которой живет конкретный индивид. Девчонку, старшую сестру Роба, Лонд знал. Она помогала пекарь Иону и честно трудилась в его лавке. Несмотря на то, что принцессой одного земного мышиного дома назвать эту особу язык не поворачивался, Лонд имел с ней несколько дел и составил свое мнение о девушке.
И мог сказать, что она была крайне обязательной и имела свои принципы. А эти качества он ценил. — А должен ты или она? И кому?
— Я. Толстому Норму. Своровал из своей части общака.
— Сразу шестнадцать серебрянных? У вас на все семьи такой общак вместе получится.
— Шестнадцать медных. А он сказал, что я должен буду серебро.
— Вот как?.. — Теперь ситуация становилась ещё страннее. Роб из семьи, которая под покровительством плотников, Толстый Норм из мельников. Сын кого-то из них. Мужчина умер от простуды, дом ушел за долги, но за парнем присматривали. Почему он собирал дань? Хотя нет — такое могло быть. Это как раз вполне нормально для иерархии бродяг. А вот почему он поставил именно такое условие?.. — У тебя красивая сестра.
— Что?!
— Я к тому, что условие странное. И всё это странно. Мне почему-то кажется, что он не деньги получить хочет, а твою сестру. Тогда это, конечно, не по правилам, но уже понятно.
— Ирру?.. — Роб глупо захлопал глазами.
— Очевидно же, — человек в маске врача вздохнул, продолжая шагать. Мальчишка засеменил рядом. — Столько денег ты не найдешь никак. Норм под мельницей. Ирра работает у Иона. Наверняка нередко пересекаются. Я не так хорошо знаю город, но Ирра же хочет замуж выйти? Вот.
Если предположить, что Норм бы её позвал, она обязательно отказалась бы. У него ни кола, ни двора, деньки какие-то есть, конечно…
— Какие-то? Он постоянно у нас дань собирает!
— И делится. Ворует что-то конечно. Денег у него не сильно больше обычного рабочего, своего дома нет, а, если уж выбирать кого-то вроде него, то тут любой стражник будет получше. Так что твоя сестра скорее всего бы ему отказала. Он её звал, не знаешь?
— Не знаю.
— Думаю, что звал. А сейчас хочет именно её получить. Вот и выбрал тебя, чтобы до неё добраться.
— Ты поможешь?..
— Я подумаю.
— Мне сегодня надо!
— Что, сразу все шестнадцать чеканных?..
— Хотя бы одну, он сказал приносить по одной каждый день. Прошу…
— Замолчи, твои просьбы меня уже достали.
Вот что, не трясись. Я выручу тебя, — рука Лонда добралась до кошелька за пазухой и достала оттуда две серебрушки. — Возьми. Я подумаю, чем ты мне можешь быть полезен. Но ты должен понимать. Я даю тебе не в долг. Я тебя покупаю.
Подставишь меня — прирежу. Если я решу, что ты мне нужен, твою сестру я выручу.
А ты будешь работать на меня. Все хорошо понял?
— Да! — мальчишка быстро закивал.
— Иди с глаз долой. Я сам тебя найду завтра, если будешь нужен.
Провожая Роба взглядом, Лонд мысленно довольно потирал руки. Завтра надо найти его вечером. Может — ещё немного помурыжить? Роб был сообразительным, неглупым. И перспективным с точки зрения Лонда. Были ребята покрепче и посильнее среди голытьбы. Но Лонд ориентировался на эти качества далеко не как приоритетные. Следуя гениальным словам одного известного человека, Лонд предельно четко понимал: “Кадры решают всё!” Самое ценное — это не деньги или материальное имущество. Это люди. И шестнадцать чеканных или сколько там ему надо потратить- — это откровенно недорого.
Технически, и сама Ирра может иметь такую сумму на руках, пусть и не всю… Хотя вряд ли. Она, конечно, копит себе на приданое, но её приданое — в первую очередь красота. Ион, как Лонд знал, платил девушке едой и кровом над головой.
Вроде бы она жила с двумя другими женщинами в каком-то подсобном помещении.
Деньги тоже наверняка были, но вряд ли больше нескольких медяшек в неделю. Без шансов.
Смерть мельников даже если Роб не побежит рассказывать про это прямо сейчас, тайной останется недолго. Все члены этих группировок — ещё и работники. И край — завтра их хватятся. К счасть. в этом мире даже близко не доросли до скорости обмена информации и организации Земли, иначе в течение часа на него уже бы началась облава по городу. А так — достаточно было сменить маску доктора на собственное лицо. И все. Уже Лонд, а не загадочный врач.
Лонду ужасно не хватало своего тайного места, дома, базы, схрона. Какой-нибудь норы, в которой можно было бы хранить свои вещи и проводить эксперименты. Несколько тайников по городу имелось, конечно, но это не то. К сожалению, южные трущобы были далеко не так заброшены и анархичны, как ему хотелось бы. Свободных зданий не было, заброшек — тоже. А любое место под схрон местные беспризорники обнаружат быстрее, чем мышь найдет зерно у себя в норе. Крыши зданий тоже далеко не столь безлюдны, как может показаться. Они все кому-то принадлежат. И люди постоянно на них забираются.
Починить, убрать течь, подсмолить или ещё что-то сделать. Пока что единственное надежное, что он смог придумать — это тайник под мостом. Вода постоянно поднималась и опускалась, но там был удобный камень, за которым получилось сделать небольшую нишу. Чтобы до него добраться, нужно было опуститься и подлезть под мост, удерживая себя на весу, после чего закрепиться и вытащить обманку, которую Лонд поставил вместо старого булыжника. Не то место, где будут шариться даже дети. Собственно, четыре золотых кругляша, которые там лежали, были извлечены. Остальное более-менее защищенно хранилось и в сундуке в доме.
Золото очень ценно. Медяками можно расплатиться за еду, серебро меняют к медным монетам по-разному: зависит от веса и качества чеканки, но примерно можно держать в голове половину-две сотни медяшек за чеканную. Золото же имеет к серебру ещё большую ценность. Во-первых, золотые монеты мало кто может чеканить, некоторые дворы вообще делают их почти вручную, обрабатывая заготовки. И очень многое зависит от правителя, который на монет изображен, от старости монеты и многого другого. Вплоть до того, что некоторые могут иметь разницу в цене втрое. Хотя это и большая редкость. Лонд хранил четыре новых королевских золотых одинакового размера и веса. И стоимость их была очень порядочной. На каждый можно остановиться в более-менее приличном месте и жить, нормально питаясь до пары месяцев.
Лонд усиленно обдумывал, что же грядет. И решил, что на всякий случай стоит держать деньги в более доступном месте. По словам Хозяина, корабелы были уничтожены вместе со своей группировкой примерно десять лет назад. То есть — восемь, разумеется. Но противостояние того времени началось несколько раньше, а активная фаза продлилась два года. До того в городе был довольно сильный отряд баронской дружины, но потом произошла война между феодалами внутри страны. “Трёхбаронщина”, как её называли в народе, когда господа наследство не поделили. А уход из города отряда солдат развязал внутренним владетелям руки. Лонд выяснял аккуратно про это время, заинтересовавшись больше. И составил для себя несколько более подробную картину происходящего.
В частности, в магистрате по сути существовали две фракции. Точнее, три, но последняя — это авторитетные мастеровые и лидеры народного мнения, мелкие торговцы-лавочники… Нейтралы, которые по тем или иным причинам не подчинялись кому-то напрямую. И они были представлены всего одним-двумя местами, не являясь достаточной силой, чтобы даже присутствовать в составе магистрата. Учитывать таких не стоило. Они даже неявно силой не были, выплачивая дань квартальным, на чьих территориях существовали.
В целом же у города имелся мэр, как ни странно. Назывался он главой и даже обладал вполне реальной властью. Причина такого положения дел очень проста: вне городских стен имелось множество феодалов, чьи силы были слишком велики, чтобы с ними не считаться. И Кто-то должен быть ответственен за взаимодействие с ними. Выплата налогов королевской казне, соблюдение договоров с бароном и множество других вещей. Главе формально подчинялась стража, точнее, не стража, а её начальник. Ему же подчинялся королевский судья, гонцы и многие другие люди. Но полной властью глава даже близко не обладал.
Так вот, у города был глава, который по здравому размышлению должен был быть нейтральной фигурой, но таковой не был. И за долгое время сумел сколотить вокруг своей персоны приличную коалицию, которая создалась в виде огромного квартала корабелов, на дочери главы которого он и женился. Кого-то в этот альянс втянули и успели переварить, кто-то успел войти только формально. В частности, из последних были как раз плотники и мельники, чью территорию, видимо, поэтому и не превратили в трущобы. Такое положение дел автоматически создавало оппозицию в лице хозяев города, которым централизация власти в руках одной фигуры, усиление стражи, появление отдельных городских караульных и прочих вооруженных людей, которые даже в состав стражи не входили, не нравилась. Результат — настоящий кошмар, который разразился десять лет назад и закончился восемь. Днем люди работали, торговали, а ночью вламывались в дома, насиловали и убивали. За пределами городских стен творилось настоящее беззаконие, где на одной дороге с караванщика всякие полуразбойные отряда могли взять деньги за проход до пятнадцати раз и убить неплательщика. В воде каждый день находили по трупу, а половина старых хозяев города оказалась на том свете. Все закончилось очень кровавой резней и большим пожаром, притом случилось это странным образом после смерти главы города. Как говорили на земле, упал на нож двадцать восемь раз. Бывает. Как и говорил хозяин, жена мэра оказалась в борделе. и не только она, разумеется. Это вообще было для Лонда немыслимо даже с точки зрения местных. Но купец умел мстить. После же коалиция победителей раскололась. Остался Хозяин с двумя другими квартальными.остальные же составляли множество малых и средних сил со своими интересами. Каждая сторона понимала, что продолжение банкета приведет к тому, что город просто запылает, после чего придет условный лесник в лице баронской или даже графской дружины. Или королевские войска. И все участники отправятся украшать ближайшие сучья. Они и так много дел натворили. Поэтому равновесие замерло в статусе кво.
Проблема же была в том, что Лонд видел сейчас повторение ситуации. Новый городской глава, сидящий на своем месте уже семь лет, опирался на несколько производств. Как Лонд знал, мэр водил большую дружбу с владельцем мельницы. Настораживало Лонда несколько фактов. Первый, Толстый Норм, бывший точно под мельниками, приказывал ребятам, которые работали на плотников. Да, нормальная история, работы были не каждый день, незаконные делишки — ещё реже. большую часть времени беспризорники крутятся в своей системе. Но все же. Второй факт. Нынешний королевский судья появился четыре года назад. Лонд помнил, как весь город обсуждал отъезд прошлого судьи. Отъехал он в мир иной. И нынешний точно имел хорошие отношения с Хозяином. А это было важно. Кто и за что убил прошлый глас закона — не ясно, но подозрения, как говорится, на лицо. Наконец, текущие игры с зерном. В прошлом году городу по каким-то причинам не хватало продовольствия. Может в большой реке за стенами мало рыбы наловили, может — ещё что. Но смысл был в том, что при молчаливой поддержке стражи, поставившей множество караулов у складов, глава обязал Хозяина продать, практически конфисковал часть запасов. Точнее не часть, а все.
В весеннее время мог начаться голод, но это был все же маловероятный сценарий.
Цены на еду выросли, но распутица в тот момент должна была быстро сойти на нет, дороги быстро просыхали. Если бы голод не начался бы по всей стране, то торговцы привезли бы что-то и из соседних городов. Но пару недель цена точно была бы где-то в космосе. Решение было верным, наверное, с точки зрения городского управления, но несвоевременным. Голода не было, зерно можно было конфисковать и позже. А главное — обязали его продать именно мельникам, смоловшим все. Хотя известно, что цельное зерно вполне годится на ту же кашу. И цены установил глава. Фиксированные. Ниже, чем даже в середине лета. На уровне последних летних или даже осенних. Сейчас же Хозяин планировал вернуть ответную любезность, намереваясь устроить в городе небольшой продовольственный кризис и потрясти мошну мельничного цеха. И может ли повториться история, Лонд пока не понимал.
О смерти двух мельников судачил весь город. И довольно долго, больше месяца. Это событие вызвало усиление городских патрулей и множество последствий. обстановка была более-менее мирной. И на улицах никто давно никого не убивал. Случались инциденты, но Лонд сработал очень уж чисто: никого так и не могли поймать. Точнее, то, что за смерти ответственен доктор, знал откуда-то весь город. Но поймать мужчину в маске со стальными вставками в виде короткого клюва не могли. Не могли стражники, а вот люди посерьезнее — очень даже…
Новый вызов на ковер произошел буквально через пять суток. Передала его мачеха, которая явно была очень довольна. Лонд случайно подслушал разговор, который объяснял эту ситуацию. Если перевести средневековые термины на нормальный язык, то у женщины наступила затянувшаяся пауза в цикле. Она предполагала беременность. Вся ситуация была Лонду противна донельзя: кто отец ребенка — тот ещё вопрос. Но, если этот ребенок родится, юноша заранее не испытывал к нему теплых чувств. он и единственного живого родителя в этом мире воспринимал довольно прохладно, собственно, и не принимая его как отца. Хороший или плохой, его отец остался на Земле. А этот человек вызывал у него серьезную антипатию. Возможный же брат или сестра и вовсе с большой вероятностью даже через нынешнего отца связаны с Лондом по крови не будут.
Впрочем, никаких эмоций наружу не проявлялось. От знания секрета Лонд просто мысленно отстранился, как и от множества других проблем. Если бы он не умел обесцвечивать мысли, не давая им окраситься чувствами, то давно бы повесился или сошел бы с ума. Любому человеку полезно уметь не принимать близко к сердцу сложности, возникающие по жизни. И Лонд это умел.
— Итак, ты пришел, — купец играл пальцами по столу, внимательно изучая Лонда. Последний же был собран и насторожен.
Почему? Потому что в кабинете присутствовал ещё один человек, в чьей власти было судить от имени короля. В свете последних событий, закрадывались нехорошие подозрения. И они быстро подтвердились.
— Скажи мне, Лонд. Что я делаю с теми, кто не платит мне за защиту?
— Забираете её силой.
— А что я делаю с ворами?
— Забираете ворованное, отрубаете руки, лишаете права жить в вашем районе, — Лонд четко, но не суетно перечислял известные факты.
— Да. И последний вопрос. Что я делаю с лжецами из тех, кто работает на меня?
— Выкидывайте на улицу без гроша в кармане. Или наказываете, как и воров.
— Правильно. Так вот, я уверен, что ты мне не соврешь. Скажи, известный и загадочный городской доктор — это ты?
— Да, — а смысл было отпираться. Судья в кабинете. значит, Хозяин и так в курсе.
— Хорошо, что ты не из тех лжецов и воров, которые меня обманывают. Плохо, что ты не потрудился просветить об этом если не меня, то хотя бы собственного родителя.
— Я думаю, вопрос моей репутации все же весьма важен. Поэтому эта сложность двоякая, не так ли? Или моё мнение в этом вопросе уже не учитывается? — Судья поиграл вином в чаше, которая была у него в руке.
— Именно поэтому Лонд наказан не будет.
Строго. Но есть одна проблема, которую ты, мальчик, мне устроил. догадываешься, какую? О ней весь город судачит добрых шесть дней.
— Двое мельников.
— Да. Знаешь, к чему привела твоя выходка?
К тому, что подозревают, будто это было по моему приказу.
— Лучше было бы, чтобы они меня утащили на мельницу, как мешок с…
— Лучше бы тебе помолчать, — жесткий взгляд оборвал Лонда на полуслове. Он на миг ощутил себя мышкой, на которую смотрит удав. — ты верно знаешь о моих планах на зерно. Мельники отправляют караван в Мерин.
— Мерин? — Аккуратно уточнил Лонд, не забывая предупреждения, но информация могла бы быть важной.
— Почему так далеко? Потому что правила ещё действуют, к счастью. Глава желал бы объявить, что это мои люди убили мельников.
Но я немедленно потребую королевского суда, а суд, — он на секунду усмехнулся, — вряд ли будет на стороне людей, у которых нет ни одного доказательства.
Обвинить моих людей нельзя, как и публично усомниться в моем авторитете. Пока.
А потому если уж вести зерно, то их Мерина. Путь далекий, но оттуда не вожу я, поэтому закупиться будет проще. И я хочу дать тебе задание. Ты меня подвел, грязно заляпал чистую скатерть, можно сказать. А потому будет тебе экзамен на зрелость. Сделай так, чтобы этот караван не дошел. Людей я тебе не дам.
Лонд, который старался поменьше шевелиться, и вовсе замер истуканом. Целый караван?.. Он один? Это же не пять человек. И не десять. Там будет под полсотни народа. и ладно бы только это! Все опасения мгновенно подтвердились! Вероятно, попытка мельников подмять очередную мелкую сошку под себя не должна была спровоцировать какой-то сильный взрыв. Но вот то, как радикально он решил свои проблемы, очень даже. Попытка привезти зерно в обход Хозяина — это серьезно. Приказ уничтожить караван — тоже. И вопрос ещё в том, что ему не дадут никого. Велик шанс, что его, Лонда, поймают или убьют и опознают. Что тогда? Вернуться в город с серьезными доказательствами против Хозяина. А значит — это уже не будет иметь большого значения.
— Умный мальчик, — улыбнулся судья. — Ты до всего быстро доходишь, если по твоему лицу я правильно определил ход мысли.
— Меня не просто так все в городе зовут Хозяином. Ты провинился. Но ошибки случаются у всех. Раз пошел по улицам резать людей по своему хотению, то и детские игры кончились. Ты уже взрослый мужчина.
То, что я прошу сделать, очень тяжело. Но, если справишься, то станешь незаменим. Людей, которые могут что-то такое, очень мало.
— Да как я перебью целый караван?! — Лонд всё же не выдержал. — Там же будет полсотни, а то и целая сотня человек!
— Найми крестьян, найди кого-нибудь.
Приведешь мне крепких молодых парней. не боящихся крови, будет ещё лучше. Я дам тебе два десятка чеканных сейчас. А, если справишься, то можешь не только забрать все, что найдешь на месте, но и я не обижу.
— Я могу подумать сутки? Возможно, мне ещё что-то потребуется.
— Да.
— И ещё… Вы не хотите дать мне людей.
Хорошо. А если я возьму из города одного-двух мальчишек, которым доверяю?
— Если не из моих — делай, что хочешь.
— И мне нужно кое-кого убить.
— Кого? — Мужчина насторожился.
— Толстого Норма из трущоб, — на несколько секунд Хозяин задумался, вспоминая, кто это. Потом нахмурился, кивнул.
Посмотрев на Лонда, он ответил: — Убивай. Но в маке доктора. И перед самым уходом. Попадешься, я не буду за тебя заступаться. Паке ещё не время.
История с Робом тоже получила продолжение.
Отделаться мальчишке от своего “долга” все равно бы не вышло. Во-первых, потому что Норм, как и предполагал Лонд, вовсе не деньги хотел получить. Конечно, и деньги тоже. Но, повыясняв, Лонд узнал, что Норм звал Ирру замуж. Притом дважды. С учетом того, что речь шла о подростках с нестабильной психикой и гормонами через край, отказы воспринимались очень болезненно. роб вряд ли бы смог сам достать и одну чеканную, поэтому самым логичным было одно из двух:
либо Норм собирался дальше поставить Ирру в безвыходное положение и заставить за себя выйти, либо хотел просто отомстить. Но это ещё не все. Есть такое правило: чем эффективнее человек работает, тем больше увеличивается план работ.
Капитализм — это безусловно не то, что Лонд уважал. Но именно капитализм был крайне естественным и эффективным в плане выжимания из всех окружающих последних соков. С точки зрения земного общества, если не смотреть на нюансы, Норм был менеджером. Менеджером, который поставил работнику план в сто раз больший положенного и увидел, что план выполняется. Такое любого заставило бы подумать. Ведь, если Роб смог добыть столько серебра, не важно — каким способом, то, может, стоит требовать с него больше? Это уже банальная жадность, но у кого на улице её нет? Так что шансов вырваться из ситуации у Роба особо не было. И Лонд прекрасно это понимал, когда отдавал ему серебро. И когда давал следующие монеты. Вопрос времени, когда бы Норм повысил плату. Поэтому лишь маска доктора сумела скрыть усмешку на лице Лонда.
— О, уже сто? — Хмыкнул он.
— Я…
— Молчи. Это было ожидаемо.
— Что?..
— Ты действительно думал, что притащишь ему шестнадцать серебряных и все? норм успокоится? Тогда ты идиот. О, вижу — дошло. Но думать надо наперёд, а не когда становится слишком поздно, — тут Лонд кривил душой. В конце концов, как говорится, чья бы корова мычала.
— Но… Как я… А зачем ты дал мне деньги? — Вопрос был такой искренний, что Лонд засмеялся. Роб, осознавая ситуацию, внезапно пришел к совершенно нелогичной детали, которая вызвала у него реальное искреннее замешательство. Это было очень забавно.
— Чтобы кое-что объяснить. Ты без меня не справишься. И дело не в деньгах. Держи, — ловким движением мальчишка поймал серебряную монетку. — Отдашь сегодня Норму и скажешь, что завтра принесёшь десять. Обязательно принесешь. Понял?
— И что будет? — Роб с подозрением уставился на человека в маске доктора.
— А к чему ты готов? Что ты готов сделать, чтобы Ирру не трогали?
— Что угодно!
— Тогда — ничего ужасного.