2021-04-08 05:32
Светлый Рыцарь RE V
Полностью разбитая рыжая девушка еле дошагала до кухни. Здесь уже кипела работа — повариха и её помощницы только подали ранний завтрак для графа, а теперь готовят все ингредиенты для обеда. Они должны работать, как слаженный механизм, чтобы еда получилась максимально вкусной и изысканной на вид, в ином случае наказание ждет всю команду. Именно благодаря такому подходу Маргарет, никто из прошлого графского рода и их гости не имели ни малейших претензий к приготовленным яствам.
Надин, как зомби, подошла к самому дальнему столу, на которых стояли миски с кашей, и плюхнулась на стул. Глаза попросту отказывались нормально открываться, а голова настолько ныла, что будто ей на шею повесили целую груду железа. Да и общее болезненное состояние только подливало масла в огонь. Она никакущим и сонливым взглядом смотрела на простолюдинскую еду, вспоминая вчерашнюю вкуснющую трапезу! Разве можно теперь нормально есть обычную кашу?
Впрочем, в данный момент, даже позабыв о вкусностях, она всё равно не смогла бы притронуться к еде. Надин лишь лениво возилась деревянной ложкой в еде, пока живот категорически отказывался что-то есть. Хозяйка же слишком плохо себя чувствовала, чтобы хоть как-то заставить себя покушать.
— Ешь давай, — повариха заметила, как она клюет носом стол. — Не выспалась?
— Да… — едва выдавила из себя.
— Ты что, простудилась? — в её голосе слышалось беспокойство. — Ты выбрала не самое лучшее время для этого.
— Знаю… — она оперла руки об стол и положила на них тяжелую голову. — Ох…
Похоже, что вчера девичье тело получило слишком много ли стресса, а если прибавить к этому ещё и слёзы, и ночные забеги туда-сюда, то неудивительно, что здоровье всё же дало слабину, не смотря на весьма молодой и энергичный возраст. Вчера для Надин был слишком тяжелый день.
— Кто-то трогал посуду? — удивленно спросила повариха, заглядывая в шкаф. — Я ведь всегда говорила, что деревянное не должна стоять вместе со стеклянными, — рыженькая не могла повернуть голову назад, чтобы узнать в чем дело. Честно говоря, она ясность ума-то еле сохраняет.
— Но… Мы ничего трогали… — прозвучал робкий голос прислуги.
— Странно, — впрочем, Нэнси решила не развивать эту тему.
Пока Надин старательно старалась бороться со сном, до неё начали постепенно доходить вопрос поварихи. С каждой секундой почти закрытые веки медленно, но верно открывались с осознанием всей ситуации. В конце глаза полностью раскрылись, а сердце вновь забилось в бешенном темпе, когда она поняла, что забыла вчера прибраться после секретного ужина.
Она медленно обернулась и посмотрела на тот стол, за которым она вчера сидела, и на свое удивление обнаружила, что он полностью чист. Следовательно, за ними кто-то всё убрал… Но кто? Маргарет? Строгая начальница вряд ли бы спустила такую выходку с рук, поэтому её кандидатура отметается. Граф позвал поздней ночью прислугу? Но тогда он мог бы точно также приказать ей самой всё прибрать… Не мог же… Сам граф скрыть улики?
— А… Все же знают, где должна стоять посуда? — от волнения у неё даже прибавилось немного сил, чтобы задать вопрос.
— Конечно, все, — Нэнси уже вернулась к нарезке мяса, — такую ошибку обычно допускают только прибывшие новички.
— П-понятно… — а среди новичков у них тут как раз-таки граф. — Ну, эм… А могут дворяне убрать за собой стол? Кхе-кхе… — слегка кашлянула в рукав она.
Повариха посмотрела на девчушку, как на душевнобольную. Конечно, по всей видимости, она действительно заболела, но ведь не настолько, чтобы задавать столь глупые вопросы? В какой-то степени такой глупый вопрос застал женщину врасплох, поэтому она не смогла сразу ответить. В её голове появились немыслимые картины того, чтобы кто-то из благородных вытирал обеденный стол и мыл посуду.
— Конечно, нет! — она непроизвольно повысила голос. — Даже баронесса, которой я служила раньше, не опускалась до такого. Дворяне всегда питаются из фарфоровой посуды и пьют напитки в стеклянных бокалах. Наш удел — довольствоваться едой и питьем из деревянной посуды.
— Эм… А дворяне правда не пользуются деревянной посудой? — она чётко помнила, как граф вчера пил молоко из деревянной чашки.
— Да что с тобой сегодня? — Нэнси оторвалась от готовки и с опаской посмотрела на горничную. — У тебя жар? Раз уж ты и вправду считаешь, что дворяне опустятся до нашего уровня. Им легче возвысить нас, чтобы похвастаться своей роскошной жизнью, а затем указать на наше законное место там, внизу.
— Вот как… — схватилась за лоб Надин. — Ох…
Откровенно говоря, она и сама удивлена тому, что граф прибрал за собой после еды и пил молоко из деревянной чашки, однако девушка решила уточнить данный момент у более опытной коллеги. Оказалось, её подозрения полностью оправдались. Дворянин никогда не будет выполнять работу прислуги, а также не опустится до их уровня… Правда вчера граф за одну ночь сделал оба этих действия!
Но зачем?.. Она продолжала помешивать кашу, массируя сонные глаза. Ответ она уже знала, он буквально крутился у неё на языке, но Надин всё никак не могла его сформулировать. Скорее всего, из-за своего болезненного состояния её и так не очень шибкий интеллект упал ниже плинтуса.
Вдруг женские глаза резко расширились. Она, как ошпаренная, снова взглянула на тот стол. Да, он чистый. Да, его, скорее всего, убрал граф. Вот только вся соль крылась в том, что это ОНА должна была всё убрать! Ей стало настолько стыдно и даже страшно от того, что она не выполнила самую стандартную работу горничной!
Получается, граф избавился улик ради неё? Он не побоялся замарать благородные руки, чтобы скрыть следы вчерашнего так называемого ночного дожора… Она в шоке снова схватилась за лоб от осознания того, что граф произнёс простолюдинке слово. Дело было даже не в том, что дворяне не могут так говорить. Вся суть лежала на поверхности — дворяне никогда не запачкают самих себя низким диалектом. «Ночной дожор» — приём пищи в позднее время суток, в котором принимал не последнее участие сам Граф, давший всему этому такое название. Другими словами, он испачкал себя простолюдинским наречием.
От всех этих мыслей её тяжелая голова стала ещё больше пухнуть. В какую историю она вообще вчера влипла? Ей стало даже немного страшно самому за себя, потому что даже бывшая графиня не относилась к ней, одной из её фавориток или, другими словами, любовниц, столь снисходительно. Да, она была её любовницей, но при этом оставалась простолюдинкой.
— Надин, — рыженькая вздрогнула, не заметив подкравшуюся к ней помощницу Нэнси, — госпожа и граф обходят особняк. Они скоро подойдут к кухне, поэтому соберись.
— Спасибо, Марина, — едва заметно кивнула ей она.
Марина тоже кивнула и удалилась по своим делам. Надин же тяжко вздохнула. Голова ото всех мыслей стала болеть ещё больше. Маргарет и так зла на неё, поэтому больная девушка не хотела попадаться ей на глаза. Она слезла со стула, так и не притронувшись к еде, и потопал по своим делам, которые теперь являются настоящей пыткой для неё.
Главное сейчас — не столкнуться с главной горничной. Она только открыла дверь, чтобы выйти в коридор, как врезалась во что-то твёрдое. Закрыв глаза от неожиданности, она сделала пару шагов назад, после чего запуталась в ослабших ногах и начала заваливаться назад. Девушка уже ощутила захватывающее и устрашающее чувство падения, как вдруг кто-то обнял её за спину, тем самым поймав неловкую служанку перед жёстким приземлением.
— О, привет, Надин, — прозвучал немного веселый мужской голос.
Она приоткрыла тяжелые веки и увидела перед собой улыбающегося симпатичного блондина. Его мягкая, нежная и добрая улыбка ослепляла сильнее, чем находящаяся в зените солнце. И без того бешено стучащее женское сердце пропустила ещё один удар, который теперь отдается теплым непонятным чувством в её животе.
Однако всю идиллию разрушил хмурый взгляд, стоящий рядом с парнем женщиной. Её узкие глаза заглядывали ей прямо в душу, выбивая из неё все глупые и идиотские мысли. Теперь она стала по-настоящему боятся, ведь ей всё-таки не повезло встретиться с главной горничной. Граф аккуратно вернул девушку на ноги, но не выпустил из рук, продолжая приобнимет за спину. Он начал более детально всматриваться в девичье лицо, которое стало постепенно краснеть от смущения.
— Ваше Сиятельство, прошу простите её за неподобающее поведение! — спохватилась Маргарет, глубоко поклонившись перед мужчиной. — Спешу Вас заверить, я строжайше накажу Надин за то, что она посмела врезаться в Вас.
— Отойдем, — Себастиан наконец отстранился от горничной, которая не могла найти себе места, — в коридор? Не будем мешать прекрасным поварам работать.
— Как пожелаете, — сразу же дала ответ женщина.
Граф первым вышел в коридор. Сразу за ним последовали Маргарет и Надин, оставляя обескураженных слуг одних. Уже в коридоре Себастиан вновь повернулся к девчушке и внимательно на неё посмотрел со словами:
— Как ты себя чувствуешь?
— Со мной всё в порядке, Ваше Сиятельство, — что ещё она могла сказать в данной ситуации? — Благодарю Вас за беспокойство.
— Ну да, — впрочем, он ей ни на секунду не поверил. — Маргарет, — обратился он к старшей горничной, — как насчёт дать Надин несколько дней больничных?
— Но, мой лорд, кто же тогда будет выполнять её работу?
— А что? — он посмотрел в разные стороны чистого коридора. — Разве тут так грязно? Не волнуйся, несколько дней ничего не изменят.
— Ваше Сиятельство! — понимая, что начальница не сможет противостоять авторитету дворянина, она всё же решила вмешаться в разговор. — Я правда чувствую себя хорошо! — и конечно же делала она это, чтобы ещё больше не разозлить её.
Неожиданно граф приложил тыльную часть ладони к девичьему лбу. Он не делал никаких резких движений, однако она всё равно не успела среагировать, оставшись стоять на одном месте. Если судить по большим глазам Маргарет, то она тоже очень удивлена необычному характеру дворянина. Можно сказать, женщина не знала, с какой стороны подступиться к разговору в данной ситуации.
— Хех, — хмыкнул лорд, поймав прислугу на вранье, — у тебя жар, Надин. Возвращайся к себе и отдыхай.
— Но… — хотела оспорить его решение Надин.
— Никаких «но», — однако Себастиан прервал её на полуслове. — А теперь бегом в постельку.
Рыженькая трусливо скосила взгляд на начальницу, которая кивком приказала ей подчиниться. Конечно, статус графа стоит намного выше главной горничной, но Маргарет она боялась в данной ситуации намного больше лорда. Тогда Надин глубоко поклонилась перед графом со словами:
— Большое Вам спасибо, Ваше Сиятельство, — эта благодарность шла от самого сердца, а не являлось заученной стандартной фразой слуги.
— Здоровье у человека одно, — ободряюще похлопал он её по плечу. — Лечись давай.
На этой фразе граф развернулся и пошёл дальше по коридору в сопровождении Маргарет, которая, к её счастью, не удостоила её прощальным взглядом. Надин выпрямилась и с чистой совестью поплелась в общежитие. Она больше не думала. Голова вот-вот взорвется от напряжения, веки стали только тяжелее. Даже глаза начали болеть, требуя хорошего сна! Но именно в этот момент она заметила ещё одну деталь…
Откуда он знает её имя?
Шокированная Надин обернулась и недоуменно уставилась на удаляющегося графа, болтающего о чём-то с Маргарет. Вчера, когда они столкнулись лицо к лицу, он сразу назвал её по имени! Может быть, начальница сообщила ему о ней? Но зачем ей это делать, только если не настучать о подслушивании? Граф упомянул прошлой ночью, что понятия не имеет, почему её отчитали, так что данный вариант тоже отметается…
— Ох… — в который раз схватилась за лоб девчушка.
Она слишком много думает. Пребывая в крайне смущенном состоянии, служанка продолжила свой путь домой.
*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*
— Кха-кха-кха! — громко откашлялась рыженькая в теплое одеяльце.
Кашель только что разбудил больную, поэтому она открыла глаза в кромешной темноте. Она продолжительно застонала от плохого самочувствия, сетуя на то, как же плохо болеть! Хоть будучи здоровой, ей нужно много работать, но зато в такие моменты у неё не болит горло и голова, а тело не сводит ломка.
Надин перевернулась на кровати в более удобное положение и прикрыла веки, чтобы скрыться от болезни в блаженном сне. Хотя у судьбы были другие планы. Вдруг по комнате прошелся стук в дверь. Больная распахнула глаза и боязливо уставилась на открывающуюся дверь, в которую вошёл… Граф!
— Лежать, — на опережение сказал парень, держа в одной руке масляную лампу, а в другой фарфоровой бокал, из которого шёл горячий дым.
Он подошёл к ошарашенной Надин, присел рядом с кроватью и поставил на шкафчик очень дорогой бокал и лампу, после чего провёл пальцами по её лбу. При этом она совершенно не знала что делать, потому что впервые ощутила себя настолько растерянной. Тем временем парень потёр пальцы, которые мгновение назад касались женского лба, друг об друга, словно бы что-то проверяя.
— Ты уже начала потеть. Это хорошо, — опекающим тоном говорил лорд. — Попей это и хорошенько пропотей, — выпрямился Вале, собираясь уже уходить.
— Пофему?.. — севшим голосом промямлила Надин.
— Ты ещё ребёнок по моим личным меркам, — виновато улыбнулся он, — пожалуйста, прости меня за мой эгоизм, — за несколько шагов граф дошёл до двери.
— Этот бокал…
— Он первым мне попался на кухне, — легкомысленно ответил Себастиан. — Сладких снова, Надин, — закрыл он за собой дверь.
Девчушка ещё долго буравила взглядом дверь, которая неожиданно снова открылась, однако в этот раз к ней заглянула бледная Энрика. Убедившись, что с ней всё в порядке, она вошла в помещение и точно также, как лорд, присела рядом с кроватью. Девушка только открыла рот, чтобы заговорить, но тут же осеклась, когда на периферии увидела дорогущий фарфоровый бокал с напитком.
— Ты его фаворитка? — шокировано спросила она.
— Нэ-эт, — голос всё ещё был севшим, — он принёс это, чтобы я его выпила… Что там?..
— Молоко и… масло? Вот это да… Зачем он это принёс?
— Шобы я вспотела… — попыталась присесть Надин, с чем Энрика ей помогла.
— Ну да… — опасливо ответила черноволосая горничная, раздумывая над дорогим фарфоровым бокалом и напитком. — Он же хочет сделать тебя своей любовницей!
— Не… Хочет… — девчушка взяла тёплый бокал и прильнула губами к молоку. — Мёд, — неверяще проговорила она.
— Да ладно… — прикрыла рот ладонью Энрика. — Ты и теперь так считаешь?
— Он… Не видит… Во мне женщину, — с большим удовольствием пила божественный напиток Надин. — Я ребёнок для него…
Она помнила все те чувства, которые она дарила бывшей графине, но взамен она почти ничего никогда не получала, но сейчас с ней впервые поделились таким светлым чувством, не прося ничего взамен. И вот сейчас она прильнула губами к медовому молоку, совершенно не обращая внимания на бесценный по меркам простолюдинов бокал, пока по щекам прокатились слёзы, и снова ощутила это чувство. Чувство бескорыстной заботы.
— Мпф… Экх… — потихоньку начинала реветь Надин.
Энрика забрала у неё из рук бокал, поставив его обратно на шкафчик и прижала её к своей груди, ласково поглаживая по голове.