2024-01-21 08:27
"Меня зовут Виктор Крид". Глава 132. Пока только текст
Грязные, унылые, узкие и плохо освещённые улочки Нью-Йоркского «гетто» — Адской Кухни. Хотя, это слово не совсем правомочно в применении к данному району города, так как, по определению этого понятия, все жители данного специально выделенного района должны быть объединены каким-либо общим признаком, будь то расовый, религиозный, национальный. Здесь такого признака не было. Тут намешано всего и по многу: и рас, и национальностей, и религий, и даже культов — чего тут только нет. Прошлое у всех разное… Единственное, что объединяло местных жителей, это принадлежность к социальному «дну», то есть — беспросветность их настоящего и отсутствие будущего.
Хотя, опять же: я, лично, не верю в определяющую роль социальной среды. Каждый человек, будь у него достаточно сильное для того желание, подкреплённое волей и намереньем, сдобренное наличием хотя-бы какого-то самого бытового соображения, способен подняться по социальной лестнице, если и не на самый её верх, то уж на уровень среднего и выше среднего класса точно. Другое дело, что у большинства обитателей этих мест, такого желания нет. Оно просто не появляется. Они не верят в саму идею и возможность подобного «чуда»… Либо есть желание, но нет воли, нет намеренья и нет готовности принять такие изменения в своей жизни.
Зато у них есть дрянной дешёвый алкоголь, низкоквалифицированный труд за гроши, наркотики, проституция, бандитизм и жутчайшая обида на весь окружающий мир, пополам с неприятием и непризнанием тех правил игры, по которым он живёт. Но так же проще, правда? Винить во всём, кого угодно, но не себя…
В целом… у меня совершенно нет никакой жалости или сочувствия к тем, кто проживает в таких районах не только Нью-Йорка, но и всех остальных городов остальной планеты. Ведь в каждом же есть такой — свой собственный «Паучий тупик» или «Адская кухня»… Больше скажу: не только нашей планеты. На других планетах дело обстоит не сильно отличающимся образом. Каждый получает то, что сам выбирает. То, во что выливается вся совокупность его маленьких и больших повседневных выборов… и их последствий.
Но это всё отвлечённые философствования. Замечаю, что, чем старше становлюсь, чем дольше живу, тем чаще меня начинает тянуть на подобные отступления.
На самом же деле, что я вообще тут делаю?
Слежу за дочкой.
Да-да, такой вот весь из себя Саблезубистый Саблезуб, Мастер, Глава, Хозяин, Владетель, Маг и куча ещё всякого «с большой буквы»… как придурок из молодёжных комедий о подростках для подростков, «ползаю по кустам», подглядывая за тем, как и с кем развлекается моя дочурка, пока мать ждёт её дома пошлёпывая приготовленным ремнём по свободной руке.
Смешно. Можно смеяться. Я разрешаю. Сам я уже посмеялся…
Но, вот только, вся складывающаяся ситуация почему-то не очень располагает к смеху: меня не было дома пять лет. Для нас с Суо, это меньше, чем ничего. Жалкий миг в наших жизнях, значащий не больше пяти минут для обычного короткоживущего человека. Всё равно, что в бар по дороге с работы завернул и засиделся там с мужиками до закрытия… Повод лишь для краткого недовольства. В моём случае, ещё и быстро снимающегося пониманием того, КАКИЕ у меня с моим нынешним положением могут быть проблемы, требующие для своего решения стольких лет отсутствия на «радарах».
Но, это для нас с Суо. А вот для Вики… Для неё, пять лет — это треть её жизни. Треть жизни, в которую она росла, не видя отца.
Я уходил, когда она была маленькой смышлёной девочкой со здоровенным шилом в заднице, у которой клыки так и чешутся попробовать весь мир на вкус, а руки — на слом. Я вернулся, а она уже даже не подросток — Люпины развиваются и взрослеют быстро. Пятнадцать лет… и смена эпох. Двухтысячный год. Кстати, в этом году очередная Битва Драконов должна пройти. И, вроде бы, свиток с приглашением от Красных мне уже прислан — на столе рабочем в моём кабинете валяется — видел мельком, пока перемещался от входного коридора в направлении супружеской спальни, попутно избавляя себя и жену от лишней одежды. От лишней — то есть, ото всей.
И как-то не очень меня тянет посещать данное мероприятие в этом году. Почему-то кажется, что ничем хорошим это посещение не закончится. Особенно, с учётом того, что я так и не сподобился наведаться в Тёмное Измерение, чтобы подмять под себя и официально подчинить бывший Домен Саттаниша. И не до него было, и боязно. Стрёмно туда соваться, учитывая новое знание о природе обитающих том Измерении Владетельных. Того, что они вполне способны меня окончательно упокоить… как и я их, впрочем.
Ладно, это дела будущего. Для Владетельных, что пять лет, что пять тысяч — едино, миг краткий. Значащий ещё меньше, чем для нас с Суо. Подождут. До сих пор же ждали? Вторжений из их плана за прошедшие годы не было — я знаю. Хоть и занят был, а такое событие не пропустил бы. Крупных вторжений. С мелкими и даже «средними» Кицилий прекрасно справляется и сам.
А вот дела настоящего… На узкой и тёмной улочке между старыми, ещё кирпичными многоэтажками, с грязными окнами и уродливыми железяками пожарных лестниц, высокий атлетически сложенный подросток методично вбивал свой кулак, с надетым на пальцы кастетом, в лицо какому-то неудачнику бандитской наружности. В то, что от этого лица осталось. Рядом валялись ещё три слабо шевелящихся тела, аналогичного вида. Недалеко, но чуть в стороне от разворачивающегося действия, на стоящем на разложенной подножке красном мотоцикле, на заднем его сидении, восседала девчонка пятнадцати лет в мотоциклетном шлеме. Второй шлем она держала в руках перед собой.
Одета она была… что меня сильнее всего удивило в этой ситуации — прилично. Джинсы не рваные, блузка белая, чистая и отглаженная, джинсовая куртка без лишних цепей, металла и лохматушек. Тонкие женские пальчики с аккуратным нейтральным маникюром, не вызывающего цвета, без лишних колец. Запястья без цепочек и шипастых браслетов.
И осанка — словно у леди, с завтрака у Английской Королевы.
Да и в общем веселье участия не принимает… И это моя дочь?! Да что с этим миром не так?!
Как та пацанка с вечными дырками на коленках, заживающих быстрее, чем штопаются порванные штаны, готовая поучаствовать в любой драке, происходящей в радиусе километра от неё… а, если такой драки ещё нет, то начать её и поучаствовать, превратилась вот в это?
Как? Не говорите мне только, что она ещё и охоту больше не любит?! И стрелять разучилась?..
Я наблюдал за этой парочкой уже почти час, перепрыгивая с крыши на крышу, с балкона на балкон, со стены на стену. И за всё это время, Вика, а это точно была она — моё чутьё не позволит ошибиться, ни разу даже бранного словца себе не позволила! Притом, что нынешняя четвёрка побитых лиц была уже третьей подобной группой, встреченной и отоваренной этой парочкой. Которая смотрелась, да и представляла из себя чуть ли не карикатурный образ: «хулиган с окраины и пай-девочка из центра и хорошей семьи».
Жесть какая… вот так и оставляй жену на хозяйстве. Во что она дикарку-Люпинку превратила?!
А парень… а что парень? Вылитый Райан Рейнольдс из мира Васи. И зовут Уэйдом Уилсоном. Только, что катаны с собой не таскает и оружием пока не обвешан с ног до головы. Огнестрельным, я имею в виду. Кастетами, цепями, битами он с удовольствием пользуется. Да и одет, как типичный рокер. Правда, какого-нибудь «хайера» или «ирокеза» не носит. Но опознать в нём будущую «Грозу Мультивселенной», ломающего «четвёртую стену» Болтливого Наёмника, не представляет особой сложности. Ошибиться сложно. Вопрос: что с ними делать?
Те «плохие парни», которые валяются на грязном замызганном асфальте — это действительно плохие парни. Небольшая банда отморозков, или же только часть банды, более крупной. Одной из десятков и сотен подобных, обитающих в этих районах, которая вышла вечером на промысел. Они зажали неосторожную девчонку и пытались её ограбить.
Причём, девчонку не местную, а из района соседнего. Местных-то грабить вообще никакого удовольствия нет — у них брать нечего, они по вечерним улицам с деньгами или дорогими мобильниками не гуляют. Больше того: местные и в ответ укусить могут. Мобильника у них может и нет, а вот ствол в потрёпанной женской сумочке очень даже может оказаться. Какой-нибудь старенький короткоствольный револьверчик, произведённый ещё в начале века, излюбленного в этих местах тридцать восьмого калибра. А пуля в животе, она одна и та же пуля в животе, хрупкая дамочка её туда засадила или брутальный мужик. И это ещё не говоря о том, что местная девочка, бродящая по вечерним улицам, может оказаться сестрой/девушкой/дочерью кого-то из местных, того, кто за её обиду и предъявить может.
Местных не грабят. Как правило. Исключения, понятное дело, случаются. Но то — исключения. А вот жителей соседних, куда более «жирных» районов, пощипать — святое дело. Те попадают в такие ситуации с завидной регулярностью. Оттого и больше всех кричат про «криминальный район», требуя от властей хоть как-то «решить вопрос», хоть по-плохому, хоть по-хорошему…
Вот и эти четверо: схватили на улице девчонку, зажали рот и утащили в этот проулок, на «свою территорию», где уже обстоятельно, не торопясь, с удовольствием, принялись за своё ремесло.
Ради справедливости, стоит заметить, что работали парни аккуратно. Не били. В трусы не лезли. Одежду не рвали. В отобранной сумочке покопались, из кошелька наличность вытащили, да «вежливо попросили» расстаться с серьгами, браслетом и часиками. Даже карточки с документами не забрали. Как и сам кошелёк. Только наличка и украшения.
Вполне профессиональное отношение к делу. Ни «нанесения побоев», ни «угрозы оружием», ни тем более «сексуального насилия» парням не предъявишь даже в случае немедленного задержания. Да и велик шанс, что сама жертва в полицию не пойдёт — не настолько велик убыток, сколько придётся потратить времени и нервов на хождения по инстанциям.
Беспредельщиком, в данном случае, можно в куда большей степени назвать именно Уэйда. Вот он — да, работает не по понятиям: не на своей территории, без предъявы и обоснования, сразу в морду и по конечностям… Не говоря уж о законе: себе он, в отличие от этих же ребят, уже и «тяжкие телесные» и «применение холодного оружия» насобирал… «группой лиц, по предварительному сговору».
Жертву спугнул, заработать не дал, трудоспособности лишил на неопределённый срок, переломав руки-ноги-пальцы, зубы повыбивал, лица изуродовал… отморозок, что с него взять?
А Вика… на всё это дело смотрит. Сама не вмешивается, рук не пачкает, но и не останавливает. А такое молчание — это уже поощрение. Парень ведь перед ней выпендривается, «хвост павлиний распускает».
Нда, не красивая ситуация. Не красивая.
Уэйда-то я понять могу — сам ещё тот отморозок. И не такое делал в том же Сиаме. А вот Вику… Да уж, начинает потихоньку до меня доходить, какие именно сложности у Суо с воспитанием дочки возникли без «твёрдой отцовской руки».
Ещё бы понять, что теперь с этим делать?
Была бы классической бунтаркой-рокершей с полным набором «секс, наркоти и Рок-н-рол», было бы куда как проще. С таким, я знаю, как работать: секс — научил бы предохраняться. Наркотики — не берут они Люпинов. Разве только совсем чуть-чуть. Да и то не надолго.
То же и к болезням половым относится.
Рок-н-рол и мотоциклы — переломы, перо в бок, аварии и свёрнутая шея ей точно не грозят. Даже сильно вникать бы не стал: перебесится, сама успокоится. Такое времяпрепровождение наскучивает быстро, если убить не может.
А вот это вот… даже не знаю, как быть. На Арену тащить? Так она пальцем никого не тронула. Самому пороть — опять же: за что? Не вмешиваться? А дальше, что будет?
Вот ведь! Дожил! На старости лет жизнь задачки подкидывает. С другими детьми таких сложностей не было. Только и приходилось, что, время от времени, силу Важака показывать, да на Охоту выводить.
Хм? Может и тут поможет? Охота, я имею в виду… Дзен, как же с девочками всё сложно-то…
А это ведь она только с Уэйдом. Суо ж обмолвилась, что Вика ещё и со Старком по вечеринкам мотается. Что она там тогда вытворяет? Как и за чей счёт самоутверждается? Кого и как в грязь втаптывает? Не в меня пошла характером. Не в меня… Я-то, хоть и не ангел, а предпочитаю сам, лично морды бить, да кровь пускать. И то, не без повода. У меня просто всё. Да и садизма, как такового, за собой не замечал. Ну, если Вторую Мировую не вспоминать. А её вспоминать не надо. Она — История, было и было, что её вспоминать?
А тут: как бы суперзлодейка не выросла с такими-то садистически-манипуляторскими замашками…
Интересно, а Суо Вике вообще рассказывала, кто у неё родители, и чем занимаются?
Нет. Не рассказывала. Это я выяснил уже утром, когда проследил эту парочку до дверей своего дома.
Самое интересное, что столь занимательное времяпрепровождение, как у них, заставлявшего кровь кипеть, и дурманящего голову ароматом безнаказанной вседозволенности, не закончилось жарким сексом, что стало бы логичным и даже органичным завершением томного вечера. А вот — нет! Не стало. Уэйд привез мою дочурку к дверям её дома, где они с полчаса где-то очень целомудренно (по моим меркам… да, наверное, и не только моим) держались за ручки, смотрели в глазки… я даже умилился, наблюдая за ними с соседней крыши. В самом конце, Вика позволила поцеловать себя в щёку и скрылась за этими самыми дверями, быстро с Уэйдом попрощавшись.
А я даже присвистнул на своей крыше от такого виртуозно проведённого «Динамо». Нет, не в меня девочка пошла! Точно не в меня!
Уэйд, романтическая натура, постоял ещё, повздыхал под дверью, грустно глядя на осветившиеся окна, поправил стояк в штанах, мешающий толком усесться на сиденье мотоцикла. Кое-как умостился и поехал домой.
Причем, что интересно, именно домой, в небольшую съёмную хату, в райончике, непосредственно примыкавшем к Адской Кухне, а не куда-то к проституткам или на вечеринку с более доступными и сговорчивыми девочками, сбрасывать нереализованное сексуальное напряжение. Вот уж действительно: романтическая натура…
Хотя? А что я вообще знаю о ранних годах этого персонажа? До того момента, как ему диагностировали тридцать четыре неоперабельных раковых опухоли? В фильмах про его ранние годы вообще ничего нет. В комиксах, помнится, были данные, такие же противоречивые, как о детстве и шрамах Джокера в DC. Семь или восемь версий, взаимно исключающих друг друга.
Была, правда, среди них одна, которая, вроде бы считается «официальной» и «основной»: что родился и вырос он в обычной полной семье среднего достатка в Канаде. И там даже сохранилась его комната, в том виде, в каком он её когда-то оставил, прежде чем сбежать из дома и устроиться в U.S. Army Special Forces.
Однако, даже в самих комиксах, этого момента будущий Дедпул не помнил. И свою комнату не опознал, даже, когда вновь оказался в ней.
Так что, ранние годы Дэдпула — тайна, покрытая мраком… Или мрак, покрытый тайной. Короче, полная неопределённость Шредингера. В них могло быть вообще всё, что угодно — ни один вариант не будет исключать одновременной возможности других. Дэдпул — он такой Дэдпул: существующий сразу в сотнях версий и вероятностей.
И с таким человеком связалась моя дочь. Может, сразу его прирезать? Сейчас, пока он ещё не стал тем каноничным «неубивашкой», от которого хрен избавишься?
А, если его силы как раз и прорежутся именно сейчас? В процессе «прирезания»? Этим самым процессом и спровоцированные? Может такое быть? Может. Элементарно. Это ж Дэдпул — с ним никогда просто не бывает.
А, если взять его сейчас, и выбросить в Тёмное Измерение? Или в открытый космос? Куда-нибудь на окраину соседней галактики, куда хватит сил допрыгнуть?
Что? Что мне говорят «голоса»? «Вернётся и отомстит»? Да… мне, почему-то тоже так кажется. Ещё и каких-нибудь «недокументированных» способностей по пути нахватается.
Я обдумывал эти варианты, вися возле окна его комнаты, вцепившись когтями в стену и рассматривая лицо беспокойно ворочающегося во сне подростка.
Может быть, ворочался он оттого, что чувствовал этот направленный на него равнодушно решающий его судьбу взгляд? Так-то, интуиция у него должна быть на высоте. Или боевое чутьё?
Но нет, я не стал его убивать. Может, струсил. Может, пожалел. Может, решил, что веселее будет посмотреть, что из всего этого выйдет? Но нет, не стал. Исчез в своём прыжке, отправившись сразу домой, не став ноги топтать.
В маленькой квартирке-студии, в районе, рядом с Адской Кухней, на старенькой койке, под стеной, с висящими на ней двумя перекрещенными катанами, непонятно, тренировочными или настоящими, резко распахнул глаза и сел шестнадцатилетний подросток, похожий лицом на Райана Рейнольдса. Он минуты две таращился в темноту за грязными стёклами своего окна. Потом поёжился, сплюнул на пол, что-то неразборчиво пробормотал, снял с кулака кастет, сунул его обратно под подушку и лёг досыпать дальше…