• Адмирер

— Нагаторо.

Хаясе, отвлёкшись от экрана смартфона, чуть повернула голову:

— Да, Хенпай?

Парень, что до этого активно работал над финальными штрихами почти готовой картины, суть которой для девушки была непонятна, сидел вполоборота, взирая на свою модель немигающим взглядом. Учитывая отсвет на очках и ничего не выражающее выражение лица, складывалось впечатление, будто бы художник решил полноценно закосплеить андроида.

— У меня к тебе есть вопрос, — медленно протянул Хачиоджи.

— Так, — кивнула первогодка.

— Очень сложный вопрос, — добавил ученик.

— Та-а-ак? — выгнула бровь Нагаторо, мысленно вздыхая и откладывая телефон в сторону, стараясь намекнуть семпаю, чтобы тот перестал толочь моти и, наконец, перешёл к сути.

— Такого немного личного характера, я бы даже сказал…

У девушки дёрнулось нижнее веко.

— Или ты сейчас задашь свой проклятый вопрос, или я затолкаю этого плюшевого енота в твой рот, — пригрозила Хаясе, в качестве подтверждения своих слов хватая лежащую под боком игрушку и вздымая её в воздух. — И, кстати, откуда ты вообще это достал?

Художник забавно наклонил голову набок, поправляя съехавшие очки.

— Одолжил?.. — учитывая, что ответил он с заметной неуверенностью в голосе, первогодке оставалось лишь поднести ладонь к лицу и потереть переносицу, всем видом пытаясь показать, как она относится к подобной ситуации.

— То есть, смело добавляем в коллекцию твоих отклонений ещё и клептоманию? Хенпай, не кажется, что кое-кому придётся чистить карму в течение следующих пяти-десяти перерождений? — заметив, что её реплика никоим образом не задела собеседника, Нагаторо закатила глаза. — Ладно, другой вопрос: зачем нужен плюшевый енот?

Наото уставился на девушку с таким выражением лица, будто она умудрилась спросить абсолютно несусветную чушь. Прошла минута, другая — и всё в томительном молчании! — пока брюнетка, издав неизвестно какой вздох за день, обречённо не протянула:

— Он изображён на какой-то из твоих картин, да?

— Он изображён на какой-то из моих картин, да, — согласно кивнул Хачиоджи, указывая рукой на стоящий чуть поодаль мольберт. Проследив за его жестом, Хаясе пару раз моргнула и с трудом удержалась от того, дабы смачно не сплюнуть на пол.

— Где. Там. Енот?! — сопровождая каждое своё слово потряхиванием ладоней со сложенными в щепоть пальцами, “нежно” поинтересовалась модель.

Наверное, даже самый искушённый ценитель творчества Лавкрафта и иных авторов, балующихся опиоидами во славу извращённой музы, не смог бы с первого взгляда определить в этом “нечто” милого пушистого любителя покопаться в мусорных баках.

— Во-первых, почему у него две головы? Во-вторых, откуда взялась дыра в животе из которой вылезают пушистые щупальца… усеянные отверстиями, из которых течёт гной? В-третьих, у енота милые глазки, а не иллюзия на адские врата, украшенные зубастыми… — под конец своей пылкой речи Нагаторо затихла, причмокнула губами, наклонила голову и крайне мягко добавила: — В-чётвертых, Хенпай, а давай действительно сходим к психиатру?

— Никуда нам не надо, — с нотками обиды в голосе отозвался Наото. — И, вообще, таково моё авторское видение, соответственно, не знающих культуры творения прошу не влезать.

— Твоя “культура творения” заставит любого неподготовленного человека понять, что у него, оказывается, есть целый букет фобий, о которых он ранее и не подозревал! — фыркнула первогодка.

— Так это же прекрасно! — парировал парень, успев вернуться к работе над эскизом. — Облегчаю работу медицинским работниками.

— Скорее, добавляешь.

— Тебе обязательно препираться со мной по каждой мелочи? — рука Хачиоджи слегка дрогнула, из-за чего линия, изначально планируемая тонкой, вышла до омерзения толстой.

— А что я могу поделать, если кое-кто раз за разом даёт мне для подобного повод? — не унималась Хаясе, подскочив с дивана и за пару шагов преодолев расстояние, разделяющее её и художника.

Сдув остатки грифеля с холста, старшеклассник без особого страха встретился взглядом с пылающими негодованием глазами Нагаторо.

— Не знаю, к примеру — хоть раз промолчать, не озвучивая каждую свою мысль? — вскинул бровь парень, невольно идя на поводу короткой вспышки раздражения, возникшей в глубине души.

Девушка, поначалу было открывшая рот для гневной отповеди, неожиданно нахмурилась, стиснув кулаки, а затем, не говоря ни слова, резко развернулась и пулей вылетела из кабинета, напоследок шумно хлопнув дверью.

Правда, буквально через несколько секунд она ворвалась обратно, подлетела к дивану, схватила телефон, лежавший у подушки, и вновь выбежала, не забыв повторно проверить на прочность косяк.

Наото, несколько секунд потупив в захлопнувшиеся створки, пожал плечами и вернулся к рисованию.

Ничего, перебесится и вернётся.

---

Через день стало понятно, что обида Нагаторо в этот раз имеет немного другой характер. Обычно она обижалась так-то и так-то. Несерьёзно. Коротко. Показушно…

— И тут мы… — заметив Наото, идущего по коридору, Хаясе резко замолчала и отвернулась, делая вид, будто его не замечает. Её подруги, занявшие подоконник, наоборот, уставились на парня с нескрываемым интересом в глазах, видимо, ожидая какой-то реакции.

Оставался вопрос: что вообще нужно сделать в данной ситуации? Вроде, по логике вещей, если человек показывает, что хочет с тобой контактировать, то стоит удовлетворить желание и не навязываться лишний раз. С другой стороны, мысли об этой ситуации вызывали у Хачиоджи чувство…

Почесав щёку, старшеклассник прошёл мимо.

Да ничего они толком не вызывали. Ну, обижается и обижается. Плана, что делать, в голове всё равно не было, так что пока париться смысла нет. Вот начнёт раздумывать над этим, тогда и можно будет проверить нервные клетки на предмет жизнеспособности.

А сейчас лучше пойти на занятия, ибо на носу очередная контрольная, а подготовиться к ней Наото слегка "забыл", увлёкшись очередной мангой про дружеские отношения между весёлыми школьницами. И в этом не было ничего предосудительного — по крайней мере, в данном вопросе художник придерживался принципа "я сам решаю, что считать правильным, а что — нет".

Вот хочется ему рисовать искажённые изображения реалистичных объектов — рисует. Есть желание преобразить человека в монстра — нет смысла отказываться. Не хочет первым идти на уступки в конфликте, где нет полностью виновной стороны — не пойдёт.

Нельзя же сказать, что именно он является зачинщиком? Просто пытался задать вопрос, вместо ответа на который получил тонну колкостей в собственный адрес. Да, высказался, выразил недовольство, однако… это нормально. Люди постоянно говорят другим своё мнение, к примеру, Нагаторо. Постоянно утверждает, что одно — верно, другое — неверно. К чему глупые обиды?

Лучше бы забыли и продолжили работать, как раз в голове возник прекрасный вариант изображения одной средневековой картины, где сто процентов требуется кое-какая определённая модель.

Только теперь непонятно, когда выпадет возможность воплотить задуманное в реальность, учитывая упёртый, близкий к бараньему характер первогодки.

Глубоко вздохнув, Хачиоджи недовольно покачал головой и, вынырнув из тягостных размышлений, попытался сконцентрироваться на выданном тесте.

Посмотрев на лист, парень помассировал веки, сдерживая позыв крепко выругаться.

Порой, его привычка рисовать что-либо в задумчивом состоянии действительно доставляла проблем. Конечно, в получившихся набросках есть индивидуальный стиль, однако парень глубоко сомневался, что преподаватель оценит столь "оригинальный" способ ответа на задания.

Постучав карандашом по столу, Наото мысленно махнул рукой и откинулся на спинку стула, возвращаясь к предыдущей теме раздумий, раз уж выпала такая возможность.

А оценку… оценку как-нибудь потом исправит.

---

— Хаячи… — многозначительно протянула Сакура, привычно положив подбородок на сложенные ладони. — Ха-я-чи…

Нагаторо стоически игнорировала зов подруги, попутно стараясь понять, что именно пытался сказать автор книги, которую им было необходимо проанализировать к следующему уроку. Беря во внимания тот факт, что в интернете все конспекты с уже готовым ответом отличалась друг друга, Хаясе решила поступить, будто она — примерная ученица. И, как небольшой бонус, меньше мыслей об одном наглом и бессовестном типе, который, вместо того, чтобы просто подойти и извиниться, сам начал её избегать! Вообще-то, жертва тут она!

— Несчастная любовь, разбитое сердце и томные терзания души, — поцокала языком Йоши.

— Чего?! — не удержавшись, вскинулась Хаясе, будучи готовой отрицать любые намёки в сторону каких-либо чувств к семпаю.

— Чего? — наклонила в ответ голову блондинка, после, продолжая излучать недоумение, вытянула руку вперёд, показывая экран телефона. — Гороскоп Стрельцов на завтра.

— А, я так и поняла, — отвела взгляд в сторону первогодка.

— Угу-угу, — просюсюкала Маки, подув на ногти, которые до этого активно обрабатывала пилочкой. Девушка посчитала, что подобное занятие куда важнее, нежели подготовка к грядущему занятию. — Определённо поняла, иначе и быть не может.

Несмотря на явный сарказм, сквозящий в голосе подруги, Нагаторо предпочла проигнорировать провокацию, хотя в любое другое время с радостью бы поддержала разговор, закусившись с рыжей бестией.

Но сейчас брюнетке хотелось отключиться от окружающей реальности и понять — в конце-то концов! — что подразумевал автор в своём творении. Вдруг, если у неё получится, то и ход мыслей Наото сможет осознать?

Впрочем, нет, последнее — за гранью возможностей адекватного человека. И, будучи откровенной, неадекватного тоже. Тут нужно иметь абсолютно особый склад ума — или его отсутствие — чтобы осознать, каким именно образом работает восприятие отдельно взятого художника.

— Хаячи, да расскажи, что у вас с Хенпаем происходит! — надулась Сакура.

Каким-то образом кличка, которую она дала семпаю, прижилась среди компании до такой степени, что никак иначе его не называли.

— Ничего такого, — отозвалась девушка максимально беспристрастным тоном.

— Ой, да не заливай, — фыркнула Маки. — На вас со стороны достаточно посмотреть. Ключевой вопрос, — она чуть нагнулась над столом, скалясь, — кто виноват.

Хаясе выдохнула через нос и убрала телефон в карман, решив, что примерной ученицей побудет как-нибудь в другой раз. Тем более, судя по всему, капать ей на мозг не прекратят до тех пор, пока она не даст ответа.

— Сама подумай, — скрестила руки на груди Нагаторо. — Разве может быть иной вариант, кроме самого Хемпая?

— Извращённый Хемпай, извращённый, — невпопад выдала Йоши, на удивление, единственная наименее заинтересованная в происходящем. Казалось, будто блондинка мысленно находится в совершенно ином мире, что более чем устраивало спортсменку.

Маки скосила взгляд на подругу, продолжающую залипать в гороскопы, и, закатив глаза, повернулась обратно к брюнетке.

— Не, понятно, что накосячил наш дорогой художник. Однако… где именно? — рыжеволосая бестия провела языком по нижней губе, словно предвкушая свежее блюдо.

— Может быть, нарисовал тебя как-то не так? — предложила вариант Сакура.

— Или, наоборот, слишком "так"? — поиграла бровями Гамо-тян.

Двоица одновременно посмотрела на Йоши, ожидая подключения с её стороны. Девушка, моргнув, на мгновение оторвалась от экрана:

— Так или не так определит бросок монетки, — назидательно воздев палец в воздух, она, не обращая внимания на ошарашенные лица подруг, вновь вернулась к своему увлекательному времяпрепровождению.

Нагаторо, прокашлявшись в кулак, оценила пассаж, пускай, и сама не поняла, почему он ей понравился.

— Скажем так, — сделав короткую паузу, Хаясе нахмурилась. — Мы не сошлись во мнении по парочке вопросов.

— Ха? — натурально удивилась Маки, качнувшись назад и балансируя на задних ножках стула. — Хаячи, ты, конечно, прости, но я не припоминаю, чтобы у вас было хоть что-то схожее во вкусе.

— Угу, — покивала Сакура, поддерживая подругу. — Каждый день грызёшь его по любому поводу. Ну, по крайней мере, если верить твоим рассказам.

— В смысле, "я грызу"?! — раздражённо вскинулась первогодка, почуяв наезд в свой адрес.

— В том самом, — пробормотала Йоши, неожиданно подключившись к беседе. Оторвав замутненные глаза от экрана, она внимательно посмотрела на брюнетку. — Хенпай хоть раз первым начинал конфликт?

И, не дожидаясь ответа, медленно моргнула и уткнулась обратно в телефон, словно не ожидая ответа на собственный вопрос.

— Конечно! — без задней мысли горячо воскликнула Хаясе. — К примеру…

Замерев с приоткрытым ртом, девушка попыталась вспомнить любые случаи, подходящие под ситуацию.

Однако, чем пристальнее она "разглядывала" воспоминания, тем чётче становилось понимание одного невероятно простого факта, который озвучивать вслух не хотелось.

Впрочем, её молчания оказалось достаточно, чтобы подруги, переглянувшись, хмыкнули.

— Да-да, — скуксившись, проворчала Нагаторо, складывая руки на коленях и пристально изучая накрашенные ногти. — Ладно, предположим, иногда я перегибаю палку, но ведь это не повод предлагать мне заткнуться, перестав выражать своё мнение?

Гамо-тян потарабанила пальцами по столу, привычно ухмыляясь.

— Он именно так и сказал?

На её полный ехидства взгляд, брюнетка закатила глаза.

— Подразумевал точно! — излишне резко отозвалась она.

— Уверена? — решила подлить масла в огонь Сакура, чем почти полностью выбила подругу из крайне шаткого подобия спокойствия.

— Ками-сама, вы на чьей стороне? На моей или Хенпая? — подскочила на ноги Хаясе, собираясь выдать эмоциональную речь, выразив всё своё негодование, однако, раздавшийся голос за спиной помешал ей воплотить обозначенный план в жизнь.

— Нагаторо, можно тебя на минутку? — ох, ещё и Наото не хватало для полного счастья!

Хотя, чем не прекрасная возможность высказаться?

На мгновение забыв о принятом решении игнорировать парня до последнего, девушка развернулась.

— Слушай, ты… — только вот договорить ей помешала пачка бумаг, протянутая художником. Растерявшись от подобного хода, школьница на автомате забрала ношу.

Сделав шаг назад, Нагаторо взглянула на листы и распахнула глаза.

— Эм… — не веря, девушка аккуратно полистала кипу, рассматривая множество рисунков. — Ты… Эм…

И под "аккуратно" подразумевалось то, что она пулей проглядела изображения, прикинула, какая будет на это реакция у подруг и поспешила состроить невозмутимый вид.

— Эй, Хаячи, что там? Покажи! — очнулась Маки, вскакивая на ноги, но спортсменка шустро крутанувшись, спрятала рисунки за спиной.

— Абсолютно ничего! — понимая, что такой ответ не утолит любопытства подруги, Хаясе приняла наиболее правильное решение.

Резко схватив Наото, продолжающего стоять на месте, она рванула прочь из библиотеки, таща за собой художника, словно буксир, попутно прижимая бумажные листы к груди, чтобы те не рассыпались по пути.

Сакура, шумно фыркнув, покачала головой, в то время как Гамо-тян, раздражённо всплеснув руками, вернулась на место.

— И всё-таки вы не правы, — протянула Йоши, наконец-то убирая телефон в сумочки. — Есть у них что-то общее.

— Да? — вскинула бровь рыжеволосая бестия. — И что же это?

Вместо ответа блондинка загадочно улыбнулась, из чего её подруга сделала один простой вывод: та и сама не знает, скорее всего, просто высказав первую попавшуюся мысль.

---

— Хенпай, ты… ты… — тяжело дыша, Хаясе упёрлась ладонью в стену перехода.

— Я опять где-то ошибся? — поинтересовался Хачиоджи, снимая очки и протирая глаза с отчётливыми чёрными кругами под ними. Складывалось ощущение, что он вовсе не спал в последние дни.

Нагаторо поморщилась, невольно вспомнив беседу с одноклассницами.

— Забудь. Просто забудь, — шумно выдохнула девушка, окончательно приходя в себя. — Лучше потрудись объяснить: что это вообще такое?

Она выхватила из стопки первый попавшийся лист и ткнула им в лицо художника.

— Цветы? — полувопросительно-полуутвердительно отозвался Наото.

— Какие ещё цв… — ах, точно, забыла, с кем имеет дело. — Ладно, цветы. Цветы…

Сейчас ей нужно поступить, как взрослый человек, приняв мнение собеседника. Или хотя бы не пытаться его оспорить…

Но — Ками-сама! — почему это так сложно сделать?!

— Ах, да, — Хачиоджи сонно зевнул. — Забыл…

— Что ты забыл? — обречённо поинтересовалась первогодка, озабоченно изучая состояние собеседника, который, казалось, вот-вот рухнет на пол.

— То и забыл, что забыл, — невнятно отозвался парень.

Помассировав переносицу, Нагаторо тихо вздохнула и, схватив семпая за руку, второй раз за день потащила за собой, благо тот даже не сопротивлялся, покорно следуя за ней.

Оставалось надеяться, что в медпункте ещё есть места, потому что в ином случае она сомневалась, что Наото дотянет до дома, не вырубившись посреди дороги.

Упёртый дурак, наверняка, всю ночь вместо сна рисовал эти странные "цветы".

Дурак, самый настоящий.

Только вот почему-то осознание того факта, что он, пускай и достаточно странным методом, но попытался извиниться, выложившись до такой степени, приятно грело сердце Нагаторо.