Выдохнув, я наконец обратил внимание на сенсорные панели, показывающие состояние боя патрульной эскадры с пиратами. Там все было кончено. В тот момент, когда мы начали посадку на кораблях, которые не были уничтожены в бою начали срабатывать системы самоуничтожения. Это значит что либо на них уже нет никого живого, либо абордаж проигран и основная часть корабля в руках противника. На данный момент истории это было необходимостью.
Сразу после заключения мира и присоединения к Цитадели начались разговоры, со стороны Советников Цитадели, о том, что с ними нужно поделится нашими технологиями. К счастью, момент присоединения прошел не мгновенно, и я успел собрать Цербер.
На фоне попыток продать наши новейшие технологии прошло несколько скандалов и снятия крупных чиновников. Потом началась скупка всего гражданского и летающего меж звёзд.
Именно для этого Альянсу Систем и открыли рынки пространства Цитадели. С нас просто попытались заиметь технологии подешевле.
Очень быстро расы Цитадели поняли, что гражданские и военные корабли это две очень большие разницы. И пусть даже гражданские превосходили корабли Цитадели на порядок, но военные превосходили на несколько порядков.
Совет Цитадели даже предложил Совету Альянса полноправное вхождение в Высший Совет Цитадели. И ценой тому были всего лишь военные технологии. Я повернуть не могу что наши надутые индюки на это пошли.
Передали, конечно, только устаревшие технологии, но уже это почти сравняло корабли Цитадели с нашими военными прошлого поколения. Единственного чего сейчас не хватало расам Цитадели, так это магов на производстве сложных магомеханизмов. Двигателей Тау и магореакторов.
С нашими орудиями получился затык. Маголазеры, которые мы и угрозой особой не считали, оказались превосходным оружием против кораблей Цитадели. Лазеры не замечали их щитов и легко прорезали броню корабля. Проблемой стала их небольшая дальность.
А вот орудия наших дредноутов оказались точной копией орудий дредноутов Цитадели. На этой волне Совет Цитадели подсунул нашим чинушам пакт о дредноутах — Ферексинское соглашение. По нему мы можем иметь только семь штук.
Лично я думаю, что это соглашение было создан специально для Альянса Систем, и его подписание стало основным условием Совета Цитадели нашим чинушам, желающим в пароксизме братской любви слиться в единении гуманной и высокоразвитой цивилизацией.
Чертовы недоумки.
До появления на галактической арене Альянса данные правила существовали негласно, но, опасаясь слишком быстрого развития Вооружённых Сил человечества, Совет решил чётко закрепить количество дредноутов для всех рас Цитадели. Принятие данной конвенции стало обязательным для расы, желающей открыть посольство на Цитадели.
Согласно договору, было установлено максимальное соотношение вымпелов I ранга (дредноутов)
миротворческого флота турианцев, флотов азари и саларианцев и флотов ассоциированных членов Совета. Так, турианский флот имел на вооружении тридцать семь дредноутов, флот азари — двадцать один, а флот саларианцев — шестнадцать.
На практике данное соглашение не смогло серьёзно ограничить Альянс и отчасти даже было им на руку.
Люди могли сосредоточили свою судостроительную промышленность на малых судах —
фрегатах и крейсерах, гораздо более эффективных на малых дистанциях и при патрулировании больших территорий, нежели более крупные корабли, чьей основной задачей являлись космические сражения и бомбардировка планетарных целей.
Кроме того, до войны Первого контакта, ни одной из рас галактики, кроме человечества, не приходило в голову иметь класс кораблей, специально предназначенных для транспортировки на поле боя истребителей — кораблей-носителей. В силу этого корабли данного типа, также, по сути, относимые к вымпелам I ранга, Фариксенским Соглашением ограничены не были, и, хотя другие расы начали строительство космоносцев, количество их в составе флота Альянса всё же было наибольшим.
Уж не знаю, что пообещали нашим советникам, но они, радостно повизгивая, со всем согласились.
Но тут возмутилась армия. Сейчас у нас двенадцать дредноутов и шесть заложено на стапелях. Ещё шесть было уничтожено во время инцидента у ретранслятора триста четырнадцать. Армии не понравился такой прогиб под чужаков. Переговоры возобновили и пришли к выводу, что у Альянса будет двенадцать дредноутов, но уже заложенные будут переоборудованы в транспортные корабли.
Я был не наивным дитём и понимал, что мы не удержим ни технологии, ни магию только за собой.
Весь вопрос будет в том, что мы получим за это.
Пищание сенсоров отвлекло меня от размышлений. Корабли пиратской эскадры сейчас направлялись к планете Мендуар.
На орбите уже шел нешуточный бой. Семдесят кораблей пиратов как волны нахлестывали на единственную оборонительную станцию. Разбивая строй о кинетический щит, они отхлынывали назад. Точнее корабли, истощившие щит, сменялись кораблями со свежими щитами.
Мы обошли бой и сели в километре от Калисто, столицы планеты.
— Что со вторым?
— Он в порядке.
Точнее смог сесть. Мы в трехстах метрах рядом с ним. К бою не пригоден. Очень большие повреждения. Погибли семьдесят процентов экипажа. Остальные ранены.
Все. Корабль не сможет даже систему «Поиск» включить.
— Пошлите наших инженеров и ремонтников. Пусть посмотрят, что можно сделать. И медиков пошлите тоже.
— Есть.
— Истребители противника! — воскликнул офицер за панелью наблюдения за пространством.
— Включить систему «Поиск». Что со связью?
— Сэр, нас глушат, — связист Кристофер Бланк крутнулся в кресле, — но на связи генерал Бром!
— Выводите!
На экране появилось едва различимое в помехах изображение человека средних лет. Звук… Его почти не было.
— Г…рст…п.р.рне.н…рпол… тур…пираты.
Последнее слово прозвучало очень отчетливо, после чего связь полностью пропала. Корабль мелко задрожал. Это заработали маголазеры располосовывая устаревшие истребители пиратов.
— Разве возможно заглушить артефактную связь? — спросил Степан.
— Ну, раньше я бы ответил, что это невозможно.
— Почему ближняя и внутрикорабельная связь работает? Они же тоже артефактный?
— Межзвездная и ближняя работают на разных принципах. Противник глушит высокие сигналы на межзвездном уровне! Что с аварийной радиосвязью?
— Сплошные помехи.
Но как такое возможно? Разве у них есть маги.
— Не знаю.
— Внимание, приближаются фрегаты противника! — объявил офицер наблюдатель Рагнос Таркин.
Я бросил взгляд на тактический стол в центре мостика. Наш крейсер, который еще не успел получить имя и всего лишь имел номер 301.156/54, сидел в километре от города. Рядом, ближе к городу, сидел второй крейсер и через его пробоины можно было рассмотреть город. Панель создавала трехмерную голограмму и на ней было видно, как от нашего 301.156/54 разлетаются трассирующие линии лазерных всполохов и как сверху сыпятся обломки истребителей пиратов.
Капитан нажал несколько сенсоров и область отображения панели расширилась и в нее вошли фрегаты противника. Всего тринадцать. Мясо. О, появился крейсер. Уже серьезно.
Пошли ТТХ крейсера, снятые сенсорной системой. Тяжелый крейсер серии «Камнетес» батарианской постройки. Древний как дерьмо саблезубого тигра. Древний, но орудия все так же опасны как в момент схода со стапелей верфи.
Я вернулся в кресло мага и нажатием на сенсор перебросил телеметрию с тяжелых башенных орудий на свой амулет связи.
— Огонь! — приказал капитан.
Нужно отметить, что вооружение на тяжелых крейсерах Альянса было распределено так чтобы выдать максимальный урон по ходу движения. Но в случае, если бой застанет корабль на поверхности он способен устроить настоящий огневой шторм.
Два основных курсовых орудия были своеобразными рейлганами, и тянулись через весь корпус. Их можно наводить только путем смещения самого корпуса. Они лишь немного не дотягивали до калибра дредноута, но скорострельность имели чудовищно низкую. На перезарядку накопителей уходит почти минута. Точнее одна минута и пятнадцать секунд. То есть один выстрел, почти дредноута в минуту и пятнадцать секунд.
Учитывая, что эти орудия пробивают щиты крейсера Цитадели на раз, они того стоят. Но сейчас они не актуальны.
Из десять трёхствольных лазерных турелей две располагались на носу крейсера друг над другом. Между ними был ствол основного калибра. Ещё по две турели были по бокам корпуса, и четыре стояли сверху квадратом. Сейчас мы могли задействовать одно переднее, все боковые и все верхние.
Маголазеры системы «Поиск» представляли собой сферический артефакт в три метра диаметром, расположенным рядом с реактором. Этот артефакт создавал рунные круги на небольшом расстоянии от крейсера и накопив в нем энергию выстреливал коротким лучом в цель. И хоть этот луч и не делал «ПИУ», но внешне он был очень похож на турболазер из ЗВ.
Сосредоточившись, я перехватил управление сразу четырьмя верхними башнями и качнув них Силу Сердца выдал залп в крейсер. Лучи получились чуть толще и ярче чем обычно.
Противник попытался увернуть в сторону, но не успел. Точнее почти успел.
Лучи ударили его в корму, мгновенно отрывая от него заднюю часть вместе с двигателями. На каких-то дублирующих системах корабль повело немного в сторону, а потом он просто рухнул вниз.
Из-за пределов атмосферы в нас полетели сотни снарядов, вот только плотная атмосфера на этот раз была нашим союзником. Снаряды тормозили об атмосферу и разбивались о наш щит, брызгая мелкой шрапнелью по броне корабля. Система поиск, работающая только в верхней полусфере, с трудом, но справлялась с небольшим валом ракет, посланным в нас. Очень хорошо, что у противника нет дредноутов. Их орудия легко бы пробили наш щит даже в атмосфере.
Отряд фрегатов противника приблизился к нам с север и облетев по дуге атаковал нашего дырявого собрата. Тут успели сработать инженеры, все это время возившиеся с его начинкой. Верхняя носовая башня и одна из башен на вершине поврежденного судна развернулись и встретили противника огнем. Несколько фрегатов пиратов успели отвернуть в сторону. Остальные поймали выстрела орудий на щиты. Щиты выдержали и фрегаты начали отворачивать вверх. Я перенаправил несколько башен в противников. К сожалению, они успели далеко уйти и снять получилось только одни фрегат.
— Капитан, посторонние со стороны города.
Перенаправив часть сенсоров в сторону города, я увидел, что к нам приближается легкая «Кушетка».
Такое название среди солдат получил легкий летающий бронированный транспорт разведки. Скорее парящий невысоко над поверхностью, чем летающий. Почему получил такое название кирпич серого цвета, с небольшой оружейной башней сверху, неизвестно. Извивы армейского юмора и менталитета весьма извилисты.
БТР летел со скоростью около сотни километров час над степью. Его антенна локатора на башне с бешеной скоростью вращалась, высматривая противника над собой. Орудия были до максимума задраны в зенит и ожидали удобного момента для открытия огня.
Конечно же БТР засекли противники. На него начали пикировать несколько фрегатов противника, но противокосмические орудия города тут же заработали по ним. У города был и свой пояс обороны, но это были легкие орудия по типу наших башенных. Зато у города не было кинетических щитов. Кроме того, на Мендуаре только столица имела оборонный пояс. Остальные города и городки были не защищены.
В общем-то именно по этой причине я и приказал сесть здесь. Совместно наши крейсера и городская оборона позволят создать оборону, которая может выстоять и дождаться помощи.
Фрегаты противника крутили удивительные виражи пытаясь пробиться к транспорту, но я тоже поддержал БТР огнем. Завязалась ожесточённая перестрелка. Сотни лазерных болтов пытались зацепить противника, но столько же летало в легкий транспорт. БТР отчаянно маневрировал на какие-то метры уходя от попаданий.
Вместе с городскими службами мы сбили пять фрегатов, когда они отвернули, посчитав что подлетели к нам слишком близко. Впрочем, с орбиты огонь не прекращали. Вот только попасть в небольшой транспорт с такого расстояния не так уж и просто.
Пять минут и он под нашим щитом.
Конечно же постороннего на мостик, да еще по среди боя, не пустят, так что еще через пять минут с мостиком связался лейтенант Джошуа Шмидт из десантной службы.
— Сэр, — козырнул он командиру корабля. — К нам прибыл лейтенант Коперски. Он послан штабом обороны Мендуара для координации действий.
— У него есть способы связи с городом?
— Истребители противника!
На эту угрозу операторы орудий отреагировали мощным заградительным огнем.
— Есть связь через гелиограф, — доложил сам Коперски.
— Что за…
Вспышками света? — удивился капитан №.
— Так точно, — продолжил Каперски. — Но скоро должны установить лазерную систему.
— Лейтенант сказал, — вклинился Шидт, — что штаб не нашел другого способа связи. И артефактную и технологическую глушат. Они приспособили прожектора на высотках и вспышками разной длинны передают код. Камеры омнитулов принимают вспышки и расшифровывают. У нашего гостя есть коды.
— Слишком просто.
Эти твари быстро подберут шифры, — проворчал капитан Фатеев.
— Выбор не велик, — задумчиво ответил я. — Капитан, работаете, а мне нужно кое, что проверить.
Больше ни на что не обращая внимание я отошел к стене и сел в позу лотоса. Я чувствовал колебания на тонком слое этого мира. Кто-то проводил мощный ритуал в пределах пары сотен километров. Очень мощный ритуал с жертвоприношением большого количества разумных.
Направление удалось вычислить быстро, но больше ничего. Ни расстояние, ни суть ритуала.
Только колебания в природном фоне маны становились все сильнее и сильнее.
Что-то знакомое. Я, кажется, читал о чем-то подобном, но так на вскидку, не вспомню, о чем там было.
Когда я закончил капитан корабля уже закончил наводить мосты с местным командованием. Пиратов совместными силами мы отогнали и сейчас они высаживают десант на планете.
Зачищают мелкие городки и поселки.
В нескольких сотнях от столицы они устроили большой лагерь. Кажется, нас решили брать штурмом. В этом есть смысл. Пираты обойдут город так, чтобы наши крейсера были с противоположной стороны и пешим порядком будут штурмовать Калисто. Город будет мешать нам стрелять, и они могут его взять.
Переговоры по гелиографу занимали много времени приходилось ждать ответа собеседника. Сначала генерал просил принять нас на борт крейсера детей и эвакуировать их. Столько сколько сможем взять, но прикинув хер к носу пришли к единому мнению, что возьмем мы пару сотен и возможно даже сможем выбраться из осады. А вот если останемся, отобьемся или дождемся помощи, то спастись смогут гораздо больше гражданских.
Довольно быстро установили лазерную связь. Гораздо дольше налаживали ее, но вскоре мы с генералом Бромом смогли взглянуть друг другу в глаза. Он был очень зол.
— Эм… Князь, капитан? — кажется генерал не понял к кому обращаться первому.
— В боевой обстановке я просто маг поддержки, — сразу же расставил я все по местам.
— Пираты очень удачно выбрала цель для нападения. Тринадцатая патрульная эскадра, которая должна дежурить в системе, была отправлена в район созвездия Або. А сменившая их группа была в три раза меньше. — генерал нервно сжимал и разжимал кулак правой руки. — Мы расслабились, уверовав в заявления Совета Цитадели о миролюбии батарианцев и безопасности систем в Траверсе. А теперь, когда связь обрезана, мы отрезаны от Альянса полностью. Где связь?
Последние слова он просто рявкнул и уставился мне в глаза. Ну понятно. Раз я маг, значит это моя вина, что обрезана связь, которая ранее считалась надежной как кирпич. Но через пару секунд он успокоился и спросил:
— Капитан Фатеев?
Что там с вашим вторым крейсером?
— Сильные повреждения. Инженеры обещают через час запустить его щит и еще через пару часов задействовать верхние орудийные башни.
— Сучий потрох, — чисто на культурном военном высказался генерал. — Каковы ваши потери?
— Один крейсер уничтожен во время входа в систему. Уничтожены все фрегаты и половина истребителей. Наш крейсер полностью боеспособен. Подранок даже не взлетит. Его экипаж — семьдесят процентов в безвозвратных потерях.
— Дерьмо, — пробормотал генерал. — Генерал, я ожидаю нападения пехоты противника. Мне будут нужны ваши десантники.
— Мы здесь именно для того, чтобы помочь. Так что мои бойцы в вашем распоряжение.
— Кажется нас ждет веселая неделя, — генерал потер глаза.