• Мид Найт

Глава 46

Десять дней спустя с момента назначения Пятой Мизукаге.

Ночь, окраины деревни.

По крышам домов бежал шиноби, его лицо было белым от страха, дыхание сбилось, а сам он то и дело оглядывался назад. Перепрыгивая через дома, он старался оторваться от невидемого преследователя.

— Ксо! Ксо!!! Да отстань же ты от меня! — Следом за ним, из тумана, выскочила яркая фигура. Преследователь бежал быстрее и с каждым мгновением нагонял свою цель.

Перепрыгивая через крыши, беглец активно использовал шуншин под прикрытием туманной местностности. Он пытался оторваться. В очередной раз ускорившись, используя шуншин-но-дзюцу, он проскользнул в один из тёмных переулков, воспользовавшись туманом. Затаив дыхание, он ждал, когда шаги его врага исчезнут в молочном мраке погоды.

Перестав их слышать, он уже собирался пойти своей дорогой, как кто-то резко дернул за плечо. Сияющая фигура проскользнула с боку, схватив за горло и сильно ударив о стену, что у жертвы аж в глазах задвоилось. Преследователь был много больше своей жертвы, рост неизвестного составлял свыше двух метров, с ним он без проблем мог держать увесистых мужчин за горло, от чего они могли лишь трепыхаться в ожидании смерти.

— Ксо!!! — Прошипел неудавшийся беглец в тигриную маску схватившего.

— Ты подвёл своё селение. — Свет из отверстий маски засиял чуть ярче, и висящее тело тут же обмякло.

Преследователь носил нестандартные синие одежды, которые местами еще и светились белым светом. Броня имела стальной блестящий окрас, но пар, исходящий от неё, намекал, что это была вовсе не сталь, а нечто другое. Шлем сливался с маской, образуя морду скалящагося тигра, на лбу которого было канзи "Император". На макушке шлема имелся конский хвост из пушистой белой шерсти. Шеи не было видно из-за белого света, ключицу укрывал белоснежный мех, броня в основном сделана на манер кольчуги, наплечники имели морду тигра. Бляшка пояса тоже напоминала морду этого хищника, а вот на груди светилась круглая эмблема тигра, полностью состоящая из затвердевшего света. Сочленения, соединяющие запястья и ступни, также сияли белым светом. За спиной у неизвестного ниндзя имелся длинный меч и кинжал на поясницы.

Весь его костюм не предназначался для ниндзя, которые в своей работе часто полагались на скрытность. Неизвестный попросту светился, привлекая внимание, и походил скорее на злого духа возмездия, нежели на шиноби.

— А теперь ты покажешь мне всё… — Выговорил он прямо в лицо жертве, обдав леденящим дыханием самой смерти.

---

Выпотрашив память очередного шпиона, понимаю что тот был всего-лишь очередным информатором, который за кусок хлеба и пару золотых продал родину и всех её жителей. Но даже так, по его восспоминаниям я мог понять, что сливал информацию он, скорее всего, скрытому Облаку.

Создав демоническое зеркало под своими ногами, исчезаю в ночи скрытой деревни Тумана, не оставляя после себя каких-либо следов. Для случайных зрителей, если бы таковые и были, но я всё тщательно проверил своими глазами и не обнаружил их, это бы выглядело, словно свет в глубине тумана погас, растворившись в ночном мраке. Все же, пока я в этом облике, стоит крайне осторожно использовать свою стихию льда.

А уже в зеркальном мире устраиваю пленника поудобнее, заморозив его в очередную глыбу, которых за прошедший десяток дней изрядно поднакопилось. Но мне было грешно жаловаться, эксперименты, тренировки и прочее сильно изматывали меня, но успех был колоссальным. После чего, не спеша, обхожу ледяные глыбы с пленниками, вспоминая прошедшии дни.

За эти десять дней я спал максимум четыре часа в сутки. Большая часть моего внимания была сосредоточена на изучении секретных техник клана, до большей части из которых я сам догадался. Что же до остального, то получившиеся доспехи из черного льда вышли не совсем такими, как задумывалось, пришлось использовать технику хенге и получилось то, что получилось…

Доспехи изо льда были крайне легкими, и настолько удабными, что я ощущал их, словно вторую кожу. Поскольку они состояли из моей чакры, то нисколько не стесняли меня в движениях и прекрасно защищали от большинства атак. При этом я мог изменить доспехи по своему малейшему желанию, смертельно удивляя противника, также, в них хранился особый лед, сделанный из некоторых опасных ядов.

Выбор именно такого запоминающегося облика выполнял несколько задач. Но, в основном, я хотел отгородить от Мизукаге и своего имени всю ту грязь, что мне пришлось искоренить ради укрепления власти Теруми. И привлечь внимание к мистике и духам, дабы простой люд понял, что преступники не уйдут безнаказанными. И у меня получилось это, среди неопытных ниндзя и не чакроюзеров, начали ходить слухи о духе возмездия, что приходит ночью в виде светящегося белым светом тигра.

Простые спецэффекты, а какой результат.

Уровень преступности начал быстро снижаться, стоило мне только начать планомерную охоту в тумане на всякое отребье. Превосходя на голову большую часть шиноби, я был для них главным страхом. Светящаяся фигура, что появляется поздно ночью, выходя из тумана, и вершит возмездие за невинных. Прям супергерой из комиксов, но цели я свои выполнил. Конечно, кто поопытнее, догадывался, что я обычный шиноби, но некоторые мои техники, а именно — снежная гидрадация, замаскированная яркими вспышками света, создавали нужное впечатление якобы потусторонних сил, с которыми обычному человеку не справиться.

Мне даже дали прозвище: дух возмездия Бай-Ху.

Помню, какими храбрыми были первые предатели, что решили возглавить одну из бандитских банд вблизи скрытого селения. Тогда была туманная погода, медленно я расправлялся с каждым из них по отдельности, вызывая страх. Выжившие обеспечели мне нужную репутацию, а я заимел несколько тел для экспериментов и пополнения запаса жизненной силы с чакрой.

Но это была лишь грубая часть моей работы. Куда больше пользы я приносил как Юки Хаку, попутно зарабатывая себе репутацию весьма сильного шиноби с мозгами. Мои глаза позволили вновь выйти на некоторых информаторов, начав потихоньку восстановление агентурной сети. Также, благодаря высокой проницательности, даруемой мне глазами, через меня проходили будущие чиновники страны и винтики бюрократического аппарата, который тоже восстанавливался не без моей помощи.

Я даже предложил Мей не давать власть какому-то Дайме, реформировав структуру власти и родственников лидера, который отсутствовал слишком долго, как и сам Дайме. Прошлая система была не идеальна, и восстановить её было сложнее, нежели построить новую. Поэтому, дав Мей и Ао пищу для размышлений, я отправился поправлять положение в деревне дальше.

К сожалению, из-за большой нехватки кадров, мне приходилось заменять пару десятков обычных шиноби. Если бы не техника высасывания чакры, которая поглощает вместе с ней и жизненные силы, подходящие жертвы в виде джинчуурики, я бы, наверное, загнулся от напряжения. Ао, в общем, после моих достижений, начал считать меня действительно ёкаем, а не человеком. К счастью, Мей высказывала лишь опасение за моё здоровье, но, благодаря моим действиям, деревня вставала на ноги стремительными темпами. Я же от таких нагрузок становился сильнее, пускай это и было крайне больно и постоянно приходилось прибегать к помощи Кацуи, что следила за состоянием моего здоровья круглосуточно.

Резерв моей чакры уже сопоставим с самыми сильными людьми нынешнего поколения. К сожалению, до монстров прошлого, аки Хаширама с Мадарой, мне еще довольно далеко, даже при использвании всех лазеек, что я использую. Поглощение чакры сильного шиноби и, по совместительству, джинчуурики, теневые клоны и додзюцу, помогающее понимать суть техник. Несмотря на всё это, мне попросту не хватает времени для изучения всех знаний и для опыта сражений с другими шиноби.

Но даже с таким сумасшедшим графиком работы и тренировок, я не забывал уделять внимание Мей. Которая, к счастью, тоже утомлялась на работе, поэтому многого не требовала от меня.

Вспомнив прошедшие дни, осматриваю около сотни людей, замерзших в глыбах по моей воле. Большая часть из них просто материал на черный день, но есть некоторые, что многократно ценнее всех этих "батареек" вместе взятых.

Прохожу сквозь большой зал, усеянный ледяными глыбами, к стене. Одна моя мысль, и в ледяной поверхности образуется проход в еще один зал, но уже лишь с четырьмя прозрачно-ледяными гробами. Люди в них не были заморожены, нет. Они попросту были без созназнания, постоянно получая дозу снотворного через капельницы. На всякий случай, я так же повредил их позвоночники, чтобы, если они и проснулись, не смогли пошевелить бы и пальцем. За ними всегда следил мой клон, что поприветствовал меня легким кивком.

Именно здесь находились мои источники безграничных запасов чакры.

Два живых и полностью обезвреженных джинчуурики, которых я поддерживал в состоянии овощей, стимулируя и выкачивая их чакру. Проверив на самом бесполезном теле, коим оказалась Сакура, технику воскрешения и добившись полного успеха, я поспешил воскресить Ягуру, а после и Наруто, с последующим использованием их как бесконечных источников энергии. Конечно, ради них мне пришлось выпить пару десятков преступников, но это того однозначно стоило.

Именно благодаря им я могу создавать десятки, а то и целую сотню клонов в день, а постоянно подпитываясь и получая лечение от Кацуи, я был в безопасности от последствий использования этого дзюцу. Последняя не знает об этом секрете, и я не спешил её просвящать. Да, возможно, Ягура и заслужил подобного обращения, но вот о Наруто такого не скажешь. Простой ребёнок, чью судьбу я разрушил в угоду своих целей. Я мог бы обойтись одним Ягурой, потихоньку выкачивая из него чакру, но воскрешать Наруто было чревато последствиями.

Желею ли я об этом? Да. Могу сделать это лучше? Да. Но зачем мне это делать, я не мог понять, только чувство собственной справедливости мешало мне жить спокойно.

Но, выбор уже сделан, и сделан он не мной. Мне остаётся только мириться с последствиями. Даже воскресив всю команду номер семь, что мне с ними делать? Лояльность привить к себе я вряд-ли смогу, а контролировать пришедшего в себя джинчуурики будет ой как непросто. А в таком положении я могу совершить куда больше добрых дел. Да и печать Наруто очень интересная, я помнил, что в ней хранились отпечатки чакры Кушины и Минато, и на эти отпечатки у меня были свои планы, как и на девятихвостого.

Еще один удивительный факт, но, несмотря на смерть джинчуурики, биджу всё еще были с ними, запечатанные в душе каждого на крепкие печати. Хотя у Ягуры была весьма посредственная печать, по сравнению с подобной у Узумаки. И как такое получилось, я мог только догадываться. Я знал, что в течение нескольких минут, в среднем, около пяти, человека с остановившимся сердцем можно вернуть к жизни. Возможно, благодаря заморозке и воскрешению, биджу воскресли вместе со своими носителями. Хотя, наверняка я ответить не мог, и это было еще одной причиной держать Наруто в подобном состоянии.

Я попросту не знал, что с ним делать, когда выпущу на волю. Поэтому и не спешил возвращать его к полноценной жизни, довольствуясь подобным состоянием. Пускай местами я и сам себе омерзителен, но в эти моменты я вспоминаю всех тех людей, что успел спасти за этот десяток дней.

Такого морального упадка в стране я не мог даже представить. Помимо огромного количества банд, возросшей преступности, полного отсутствия государтсвенного аппарата, который пришлось восстанавливать практически с нуля, присутствовала также работорговля… О последнем даже не хотелось вспоминать, по сравнению со всеми этими событиями, жизнь одного ребёнка — сущая мелочь.

Крайне непростой выбор, спасти одного человека, но погубить сотни других, или пытать этого человека на протяжении жизни, спасая уже тысячи и миллионы. Трудный выбор, в котором нет правильного ответа, остаться добреньким и чистым не получится в любом случае.

Можно остаться живым или мертвым, а я еще пожить хочу.

Сейчас, чувствуя как чакра подходит к концу, я пришел для очередного оздоровительного сеанса поглощения чужой чакры. Подойдя к лежащему без сознания Ягуре, кладу руку на живот, начиная вытягивать чакру биджу прямо сквозь плохо поставленную печать. С Наруто такое проделать невозможно из-за, опять же, качества печати. Подобную чакру было куда сложнее полголить, но и преимущества она давала огромные. Под её влиянием моя собственная чакра становилась куда сильнее плотнее и качественее, поэтому я старался вытягивать именно чакру биджу, а не Ягуры.

Спустя десяток минут я был полностью полон сил, а руки мои слегка зателки пропускать через себя огромные количества нефильтрованной и вредной чакры. Подняв их повыше, применяю технику мистической руки, залечивая любые повреждения, полученные в процессе восстановления своего резерва чакры. С каждым разом мне становилось все легче и удавалось быстрее усваивать полученную энергию.

Закончив подпитываться, оставляю тела в покое. На сегодня все дела закончены, но нужно еще кое-что обсудить с Мей, впрочем, это может подождать до утра…

---

Рассвет следующего дня.

Я проснулся от того, что кто-то наглый забрался на меня, усевшись в позу наездницы. Открыв глаза, вижу привычный мне изумрудный цвет глаз Мей, что сияли счастьем.

— Утречко, как спалось? — Весёлым тоном интересуется она. В последнее время она становится все активнее.

Такое чувство, что девушка молодеет от проведенного со мной времени. Сейчас ей можно дать лишь чуть за двадцать. Хотя во внешности куда меньше изменений, но вот улыбка, голос и поведение… Всё это создавало о ней впечатление молодой, жизнерадосной и чересчур активной девушки.

— С тобой каждое утро особенное… — Приподнявшись, легонько целую её в губы. Поцелуй затягивается, отчего с меня спадают любые признаки сонливости. А оторвавшись:

— Я хочу с тобой поговорить.

— Я хотела с тобой поговорить.

Сказали мы почти хором, после чего немного рассмеялись от подобного.

— Позволь, начну я. Не так давно я узнал кое-что интересное, это касается экзамена на чуунина, проводимого в Конохе. В общем, на Коноху совершат нападение две скрытые деревни: Песок и Звук. — Сажусь на краешек кровати, она обнимает меня сзади, поглаживая ручками моё тело.

— Звук? Амбициозно для столь молодой скрытой деревни. — Ах, я и забыл, что тайный лидер Звука не всем известен.

— Не стоит недооценивать Звук, его основал Орочимару. Мы молги бы получить некоторые выгоды в их противостоянии, но Орочимару тот еще предатель. С ним лучше не иметь дел, а вот с Песком мы можем и попытаться восстановить хотя бы нейтральные отношения. Я хочу отправиться туда…

— Ты всё думаешь о благополучии страны, нисколько не заботясь о себе… Это ведь будет опасно, надеюсь, ты не возмёшь свой протектор? — Тихонько отвечает мне, прекрасно понимая, к чему это всё может привести.

— Разумеется нет, воспользуюсь маской Бай-Ху, никто ничего не заподозрит. Не беспокойся, я всегда смогу прийти к тебе благодаря этому. — Смотрю на большие зеркала, что были приклеплены к дверцам швафа-купе.

Я сделал их с помощью своего кеккай-генкая, пока я жив, они не разрушатся и не исчезнут. Зеркало идеально сливалось с интерьером, сам шкаф был изначально с зеркалами, которые мне пришлось снять, дабы заменить на свои. Хотя подобные предметы мебели считались изысканной роскошью, особенно для нашей страны, но, думаю первому человеку после Мизукаге такое простят. Зеркала были почти два метра в высоту и полметра в ширину, Мей часто любовалась собой напротив этого шкафа. Вчера именно через него я и попал домой.

— Ты о чем-то хотела поговорить? — Спрашиваю я, на что Мей пробурчала нечто невнятное, отвернувшись от меня. Но я видел её мысли, и не первый день уже слышу, насколько сильно она хочет сыграть свадьбу. Но сейчас было не время для подобного. Да и я не уверен, что готов, может, я и смогу дать Мей вечную молодость, но вот жить с ней всю жизнь…

Разводы-то в нынешней эпохе не предусмотрены.

Выдохнув, беру её на руки, идя в душ. Нужно как следует показать Теруми, насколько она дорога мне, перед отбытием из деревни.