• Мид Найт

Глава 48: Хината Хьюга

Страна Огня, деревня, скрытая в листве. За десять дней до прибытия Хаку.

Шли дни ожидания перед финалом экзамена на чуунина. Знаменитое зрелище, полюбоваться на которое приезжают все аристократы страны и часть влиятельных людей из соседних стран. Его проводят всего два раза в год. Сам экзамен для зрителей представляет из себя битву ниндзя один на один на арене под громогласный вой толпы. Он служит не столько для того, чтобы выявить подходящего генина для чуунинской жилетки, сколько для того, чтобы показать военную мощь будущего поколения потенциальным заказчикам, от которых и зависит количество миссий, получаемое скрытой деревней.

По крайне мере, так происходило в Конохе.

Сейчас Хирузен Сарутоби был занят делами по подготовке к экзамену. Он собирал всех ниндзя в деревне, чтобы лучше контролировать ситуацию, не забывая следить за джинчуурики Песка с помощью своего специального шара, оставленного ему самим Вторым Хокаге — Сенджу Тобирамой. Шар помогал держать ему руку на пульсе. Хотя сейчас всё было под контролем, он не мог расслабиться, пока джинчуурики соседней деревни не покинет его место проживания. Пускай он и говорил своему другу, что сейчас мирное время и нужно его придерживаться, но, все же, стоило быть готовым к худшему из вариантов развития событий.

Первый этап прошел без каких-либо проишествий, но уже второй заставил задуматься.

Его бывший ученик, Орочимару, проник на экзамен, преследуя только ему известные цели. А если вспомнить репутацию змеиного сеннина, то его цели точно не принесут пользу Конохе. При он этом успел встретиться со своей ученицей, которая при встречи с более сильным противником умудрилась выжить. Как бы сказал его друг: всё это явно неспроста, выставить слежку за подозрительным объектом, быть готовым к его ликвидации.

Но он не придерживался методов Данзо, который видел врага деревни в каждой тени, отбрасываемой деревьями. Выслушав девочку, он поверил её рассказу. Все же, печать, поставленная ей Орочимару, могла полностью парализовать и лишить сознания, он знал это, поскольку сам разбирался в печатях, и успел изучить оную на теле Анко.

И, в то же время, Хирузен предчувствовал нечто плохое…

Стоило только ему узнать об этом случае, как он тут же отправил своего человека на поиски непутёвого ученика. Было слишком беспечно не позвать единственного оставшегося верным деревне Саннина. И вот, за полторы недели до финального этапа экзамена, он соизволил явиться.

Как обычно, в своей манере войдя через окно.

Был уже вечер, когда Хирузен почувствовал присутствие столь знакомой ему чакры.

— Йо, сенсей… — Начал разговор ученик Хокаге, стоило ему только оказаться в кабинете.

— Здраствуй, Джирайя, ты успел… Давно не виделись, как бы я хотел, чтобы наша встреча произошла при более благоприятных обстоятельствах. — Поприветствовав ученика, Хокаге откладывает в сторону все документы, начав забивать свою любимую трубку табаком.

— Да, давненько я не был в селении, ну, вы, как никто другой, понимаете меня, сбор информации — важная задача. — Ухмыляясь, отвечает жабий саннин, вспоминая самые удачные ракурсы, его, так сказать, сбора информации.

— Понимаю, когда ожидать следущую книгу? — Выдохнув, интересуется Хирузен.

Он, как и большая часть ниндзя Конохи, любил на досуге почитать подобные книги знаменитого автора. И, как учитель, он был очень горд за ученика, поскольку тот достиг немалых успехов как в профессии ниндзя, так и в писательстве. Книги серии Ича-Ича были знамениты на весь мир и выходили в топы продаж всякий раз, когда выходила новая часть.

— Хм, сложный вопрос. В последнее время я испытываю трудности с поиском подходящего материала. — Джирая позволил себе пошленько улыбнуться, а его лицо при свете заката стало слегка красноватым. Но после он берёт себя в руки. — Думаю, это можно обсудить и позже… В письме вы упомянули Орочимару, что известно на данный момент?

— Нам ничего неизвестно о его целях. Он проник на второй этап экзамена на чуунина, возможно, некоторые кандидаты оказались в его руках, возможно, их тела были сьедены. Точно мы уже не узнаем. Из наших все вернулись жывыми, еще в деревне присутствует джинчуурики Песка. Он тоже учавствует в экзамене…

Джирайя задумчиво потёр подбородок от полученной информации, но это были не единственные новости для него.

— И еще, я хотел бы поговорить с тобой о следующем Хокаге…

— Сенсей, я уже говорил вам, я не подхожу для этой должности. Есть более достойные кандидаты. К тому же, вы еще полны сил! — Но Хирузен прервал воспитанника. Ударив по столу, он повысил голос:

— Молчать! Ты думаешь, я для неё подхожу? Не надо мне говорить про молодость… Я уже чувствую, что мне немного осталось. Ты пойми, Джи, кто, если не ты? Цунаде? С её боязнью крови? Данзо? Может, лучше предложим тогда пост еще и Орочимару? — Хирузен мгновенно успокоился, выдохнув очередную порцию дыма.

— Передо мной встал тот же вопрос, что появлялся, когда когда помер Минато. Ты же готов на всё ради деревни? — Строгий взгляд старца пронзил Джирайю не хуже куная.

От серьёзного тона сенсея, автору книг не нашлось, что ответить. А упоминание последнего ученика из их группы заставило и вовсе помрачнеть обычно весёлого саннина. Он не видел себя в роли Хокаге, не хотел им становиться. Но выбора действительно не было…

— Я, все же, считаю Цунаде более достойной.

— Боюсь, у меня не хватит времени удержаться в кресле, пока она соберётся с силами и станет Хокаге.

— Время еще есть.

— И сколько его у меня? Крайне мало, а моя ученица, кажется, по последним сведениям, покинула страну. — Подобная информация, заинтересовала Джирайю, и дальнейший вечер ученик с учителем обсуждали Цунаде, а после перешли на далёкое прошлое. Старик все пытался заговорить Джираю и выбить из него согласие стать Хокаге. Говорил о том, что оставит ему свой шар для подглядывания за девушками, на этом моменте саннин почти сдался.

А после разговор зашел о проблемах деревни, и Хирузен сообщил о пропаже джинчуурики.

— Значит, Наруто… — Холодно проговорил Джирайя, позабыв все слова на свете. Он не испытывал каких-либо чувств к сыну своего ученика, которого даже и не видел ни разу в жизни. Убитый потерей последнего ученика, саннин окончателньо разочаровался в пророчестве и старался как можно меньше контактировать с родным селением.

— Пропал без вести, возможно, его похитил кто-то из Тумана, или тот, кто хочет, чтобы мы так считали. Прости, не уберёг я мальчика…

— Вот значит как, сын Минато умер молодым. Не стоит, я знаю, вы сделали всё возможное, просто не всегда можно учесть все варианты… — Посмотрев на кроваво-красный закат, Джирайя вспомнил своих первых учеников, воспитанников из страны Дождя. Он вложил в них часть своей души, а после, из слухов, узнал о их смерти.

— Скорей всего так и есть, но знать наверняка я не могу. — Сухо отвечает старый наставник, он винил себя в случившемся, но не мог позволить себе убиваться из-за одного генина, погибшего на задании.

— Как-то все это навевает воспоминания, сенсей, это всё, что мне нужно знать?

— Да, можешь идти. Возможно, я к тебе присоединюсь. — Учитель прекрасно знал своего ученика, чтобы понять его намерения по изменению тона голоса.

Джирайя собирался выпить, глуша боль от пережитого. Прямо как тогда, во время войны, когда он был не в силах спасти временных напарников, с которыми успевал сдружиться благодаря своему дружелюбному характеру, когда в кровавых боях погибали его друзья. Даже зная возможные последствия, добродушный шиноби не был в силах возводить стены с окружением. Прямо как его подруга и давняя любовь, что последние десятилетия глушила свой мозг выпивкой, не способная смириться с тем, что на ней прервётся её Великий Клан, не способная смириться с потерей своего жениха по вине руководства. Как та неспособная перебороть собственные страхи сломавшаяся/падшая куноичи! Знаменитый саннин пережил всех своих учеников, так и не оставив после себя ничего. И смерть каждого давалась ему тяжело. Тяжелее потерь многочисленных друзей!

Сарутоби прекрасно понимал его, ему и самому было кого помянуть. Первенца, жену, огромное количество товарищей, своего собственного учителя Тобираму

Джирайя вышел также через окно, сказав напоследок:

— Красный квартал, тот, в котором продают самую дорогую выпивку. Сегодня мне хочется пить там.

— Учту…

---

— Вот, я остановился здесь, проходи, располагался. Кухня — первый поворот направо. — Ответил незнакомец, стоило только им с Хинатой дойти до двери снимаемого им номера.

За окном уже было темно, а девочка все еще не подавала признаков какого-либо опасения. Все же они были не знакомы и встретились только полчаса назад. Хината не выглядела уверенной в себе, если вдруг с ней что-то захотят сделать. Наоборот, ей была полностью безразлична своя дальнейшая судьба.

Пройдя в коридой, она со слабым интересом начала осмотривать комнату, пока незнакомец, закрыв дверь, проскользнул на кухню, включив свет и став искать приспособления для горячего чая.

Начав заваривать напиток, он достал купленные сегодня сладости, после чего сел за стол, приглашая девочку сесть напротив.

— Для начала, не помешает познакомиться, зови меня Хаку. Я прибыл в ваше селение буквально сегодняшним днём, собираясь посмотреть финальный этап экзамена. Я его еще никогда в жизни не видел. Люблю сладости. — Видя сильную неуверенность ребёнка, он старался разговорить её, пока чайник кипел.

— Хината Хьюга, приятно познакомиться… — Неуверенно ответила она, смотря на большой выбор сладостей, что Хаку положил на стол.

— Мне тоже очень приятно познакомиться с такой миленькой шиноби. Кушай, не нужно стесняться. Ты из клана? Должно быть, тебя не сильно баловали дома. — На этих словах, Хината едва заметно кивнула, подтверждая мысли Хаку. После чего робко потянулась к печенью.

— Я слышал, твой соклановец дошел до финала? — Вспоминает кандидатов Хаку, среди которых был и Неджи Хьюга.

— Угу… — Отвечает Хината, хрумкая печенье. — Он мой кузен, наши папы были братьями.

— Вы с ним не особо дружите? — Уловил Хаку некоторые изменения в её тоне. — Прости, если для тебя это больно, полагаю, именно он оставил тебе эти раны. Ты злишся на него?

— Нет, ему куда больнее, чем мне. Вам, наверное, не понять это… — Она снова загрустила, задумавшись о чем-то своём. Видя это, Хаку решает перевести тему.

— Наверное, да, как конфеты?

— Я никогда не ела ничего вкуснее. Спасибо. — От переполняемых чувств, из глаз девочки брызнула парочка слезинок.

— Кушай на здоровье. Слушай, я первый день в Конохе, не расскажешь, как вы тут живёте? Какие есть интересные места? Может быть, что-то посоветуешь… И твои родители точно не будут беспокоиться, что ты не вернёшся домой?

— Всё в порядке, я стала самостоятельной после получения своего протектора. У меня есть только отец, и он уделяет всё своё внимание моей младшей сестре. Я уже гуляла до рассвета, он даже не заметил этого…

— Вот как, хочешь чаю? — Получив в подтверждение кивок, Хаку налил две крушке чая. Хината с улыбкой выпила из кружки, закусывая конфетами.

Было видно даже невооруженным глазом, что у девочки с отцом много разногласий.

— Так почему ты плакала? — В очередной раз, видя замкнутость девочки, Хаку мягко меняет тему, отвлекая ребёнка сладостями и вкусным чаем.

— Я…

— Не бойся, порой всем нам нужно выговориться, я никому не расскажу. Честно. — Улыбается он ей, на короткое мгновение девочке показалось, что его глаза блеснули красным светом, но это случилось так быстро, что девочка списала это на свою сонливость и усталость.

После глотка чая, ей действительно стало легче, и она более охотнее стала говорить, доверившись собеседнику чуть больше положенного.

— Клан хочет отправить меня в побочную ветвь, я должна выйти замуж за мужчину много старше меня. И это станет концом моей карьере шиноби…

— Быть шиноби для тебя важно? — Заботящим голосом спрашивает Хаку, смотря на неё добрыми глазами. Она только сейчас заметила, насколько красивые у Хаку глаза. Заглянув в них, она уже не могла оторвать взгяда.

— Да, пускай я и слабачка, которая ничего не может… Мне нравится быть ниндзя и выполнять миссии с друзьями. — Уста ребёнка тронула грустная улыбка, но она уже не плакала. Возможно — разговор, возможно — чай со сладостями, но этот вечер сильно помог девочке успокоиться.

— Иного выхода нет? — С отцовской заботой интересуется Хаку, аккуратно беря её за руку. Подобный жест поддержки вызвал исключителньо приятные чувства у девочки. Они познакомились только сегодня, но она уже доверяла собеседнику.

— Боюсь, что нет…

— Уже поздно, можешь остаться у меня, моя кровать в твоём распоряжении. — Заговорил Хаку после тягостного молчания, оборвав их контакт глаз. Девочка стала с интересом следить за ним, не понимая, как этот человек может быть настолько добрым.

— Вы так добры ко мне… Почему?

— Это вопрос на следующий день, ты устала, я устал. Давай ложиться спать.

— Хорошо.

Вскоре свет в номере погас, а Хаку устроился спать на полу, размышляя о недалёком будущем. Сегодня он узнал многое, но не всё. Были еще места в Конохе, которые требовали осмотра его особых глаз.