⬅️ТУДА ➡️СЮДА
***57***
Дверь выглядела как и всегда — двустворчатая, высокая, из темного дерева, с двумя бронзовыми ручками, а вот то, что находилось за ней, их привычным штабом не было в принципе. Завалы, которым не было видно конца, извивались затейливыми лабиринтами и уходили в темную даль. Мебель — начиная от кожаных диванов, шифоньеров, тумбочек, комодов и свернутых в рулоны ковров, заканчивая колченогими табуретами, лавками и партами. Учебные пособия, не только книги, но и небесные глобусы от гигантских до совсем маленьких, весы, мензурки и котлы, рассыпавшиеся в труху пергаменты и перья. Кухонная утварь от буфетов до походных плит, котелков, закопченных чайников и прочего. Кубки, похожие на те, что вручают в победах в спортивных соревнованиях, старые метлы, наборы мячей для квиддича с иссякшей магией. Им в какой-то момент показалось, что здесь можно найти что угодно, а ведь они и от двери толком не отошли, всего-то до первой развилки. Что же было в той темноте, где бесконечными кучами лежал хлам?
— Так, это точно Выручай-комната, — Брок нахмурился, оглядываясь вокруг. — Вопрос в том, могла ли она в то время, когда Волдеморт здесь учился, иметь другое название?
— Думаю, да, а может, только он ее так называл? — ответила Наташа, а потом добавила: — Мне кажется, что я поняла, как мы попали именно сюда.
— И как?
— Ты ходил там, где должна была появиться дверь, и хотел попасть в комнату по требованию. Ты не думал про штаб.
— Попробуем еще раз? — предложил Брок.
— Может, лучше поищем диадему? — неуверенно оглядываясь, предложила Наташа.
— Смеешься? — хмыкнул Брок. — Тут можно искать до второго пришествия Мерлина и не найти. Сейчас проверим теорию, потом расскажем Баки, возьмем Лукрецию, кажется мне, что с нее толку будет больше, и только потом вернемся.
— Согласна, — кивнула Наташа, признавая резон в словах Брока, и первая вышла из дверей.
Что же, у них обоих получилось открыть дверь именно в это помещение, а потом так же легко они попали в привычный штаб.
— Не представляю, как оно работает, но готова признать, что это самое удивительное, что я видела, — сказала Наташа, как-то неуверенно идя к кухне. Ей казалось, что всё, что их окружало, стало зыбким и ненастоящим.
Барнс появился в штабе спустя полчаса. Злой настолько, будто ему жгучего перца «под хвост» насыпали. После уроков, которые он провел в новом формате, девушки притихли. Правильно, тяжело пакостить, когда ходишь, как беременная утка, в раскорячку, когда в теле единственная мышца, которая не болит, это язык, и когда медиведьма с серьезным лицом советует перетерпеть, делать разминки и растяжки, чтобы тело привыкло к нагрузкам. Ведьмы и терпели, костеря Локхарта на все лады, а потом случилось чудо — мышцы привыкли, боли ушли, зато у многих осталось желание отомстить. В ход шло всё. Если раньше барышни баловались приворотными и возбуждающими, то теперь целью была совсем не любовь, так что и в средствах они не стеснялись. Причем пакостили так, что привлечь к ответственности не представлялось возможным. Ведьмы умели заметать следы.
Барнс сначала терпел, используя свои умения по полной, чтобы избегать ловушек, но сегодня вляпался. Проклятие было неопасным, но неприятным — он спотыкался. Причем делал это на ровном месте и с таким «изяществом», что взрывопотамы давали сто очков форы. Он даже ухитрился упасть пару раз! Вот и сейчас, пока дошел до стола, один раз запнулся о собственную ногу, а второй раз застрял носком туфли в штанине. Как?! И как избавиться от этого подарочка, он понятия не имел.
— Командир, — Баки осторожно присел за стол и посмотрел на Брока, старательно давящего смех. — Помоги, что ли.
— Я, конечно, постараюсь, но понятия не имею чем и как, — растерянно ответил Брок.
— Я знаю, — усмехнулась Наташа. Она интересовалась подобными проклятиями, ей девочки даже книжку посоветовали, в которой было описание «Путанки», которую Барнс поймал на ноги, а ведь мог и на голову, это было бы гораздо хуже.
— О прекрасная дева, — Баки патетически воздел руки, преданно глядя на Наташу. — Я буду в неоплатном долгу перед тобой.
— Будешь, будешь, — кивнула Наташа, взяла его за правую руку, уколола палец трансфигурированной из зубочистки иглой, подхватила каплю крови и прочитала коротенькое заклинание. Капля испарилась, а по ногам Барнса пробежал хорошо видимый разряд из сотен крохотных искр.
— Научишь? — Брок заглядывал Наташе через плечо.
— Нет, — удивила ответом Наташа и тут же пояснила: — Чисто женская магия в мужских руках не работает. Расчет был на то, что тебе придется обратиться к кому-нибудь. И как профессор ЗОТИ ты выставил бы себя в глупом свете.
* * *
Разбирательство по делу Дамблдора вышло не очень резонансным, но Тони и этим был доволен, потому что своих целей он достиг. Во-первых, Гринч окончательно потерял место в МКМ, и, что радовало, случилось это не потому, что силы не хватало, а из-за «несоответствия морального облика занимаемой должности». Формулировка, конечно, была та еще, но все, кто имел мозги, а не межушный ганглий, понимали, что Альбус заслужил ее не самыми правильными поступками. Тони был далек от мысли, что все члены МКМ были с чистыми помыслами и абсолютно невинны, аки агнцы, но, по крайней мере, умели обделывать свои дела так, что прицепиться было не к чему. Гринч не смог, поэтому и получал ворох проблем.
Дамблдора не просто лишили поста председателя, а с позором, нотой протеста и запретом на въезд в США выдворили в Британию. Старик хоть и скрежетал зубами, хоть и пытался взывать к остальным, но его доводы о том, что всё делалось ради всеобщего блага, услышаны не были. На всеобщее благо всем было плевать, столь эфемерные понятия не входили в сферу интересов МКМ.
После заседания и вынесения вердикта мистер Татион Юманс подошел к Тони и спросил:
— Мистер Поттер-Старк, вы довольны вердиктом?
— Доволен, но у меня к вам есть просьба, — Тони посмотрел на своего адвоката и заметил заинтересованный блеск в глазах.
— Какая? — Юманс весь как-то напрягся, став похожим на охотничью собаку, готовую взять след.
— Я хочу, чтобы в Британии не осталось ни одного человека, который бы не знал о том, что произошло с Дамблдором. Ничего незаконного, никакой клеветы, только факты.
— Я вас понял, — кивнул адвокат. — Я сегодня же возвращаюсь в Британию, о результатах сообщу к завтрашнему вечеру.
— Я буду очень благодарен, — Тони выделил слово «очень» так, что Юмансу стало понятно, что звенеть это спасибо будет громко и долго.
— Не сомневаюсь. До завтра, — адвокат откланялся и ушел, а Тони, попрощавшись с парочкой магов, с которыми сошелся ближе, чем с остальными, вышел из МКМ. У него появилось желание купить какой-нибудь вредной, но вкусной еды, чтобы принести своим. Он вдруг остановился на полпути и задумался. Удивительно, но Баки, Наташа и Брок стали для него по-настоящему близкими людьми. Конечно, он скучал по Пеппер, безумно тосковал по Морган, но и радовался своей новой жизни. А еще надеялся на чудо, мало ли…
Зайдя в небольшую забегаловку, из которой пахло так аппетитно, что ноги сами несли туда, Тони купил бургеров, картошки фри, пирожки с вишней и большой колы, расплатился, отвел хозяину и парочке посетителей глаза, сложил всё это богатство в бездонную сумку и, отойдя за угол, перенесся прямиком в Хогвартс.
* * *
— Господин министр, к вам мисс Амбридж, — Фадж в кои-то веки решил поработать, но отказывать Долорес в аудиенции не хотел, поэтому отложил пергамент, который изучал, поставил перо в держатель и сказал:
— Проси.
Долорес Амбридж принесла с собой в кабинет министра какое-то невероятное количество розового. Сбросила розовую мантию на спинку стула, разложила перед ним на столе папки разных оттенков розового, достала розовое вечное перо и розовый блокнот, уселась на место для посетителей и обдала сладким запахом духов. Фаджу на какой-то момент даже показалось, что и воздух в кабинете слегка порозовел.
— Здравствуйте, господин министр, — ее тоненький и какой-то жеманный голосок добавлял к получившейся картине сюрреализма.
— День добрый, Долорес, с чем пожаловали? — папки он открывать не желал категорически, точно зная, что ничего хорошего в них нет. Эта розовая акула вдруг, после «разоблачения» Дамблдора, начала копать во всех направлениях с огромным энтузиазмом и уже не в первый раз приходила в его кабинет с такими вот папочками. Первые разы он ловился, но теперь поумнел, пусть она лучше сама расскажет, чем нырять в те бумаги, что она производила в каких-то невероятных количествах.
— Я к вам с двумя новостями, — начала Долорес, победно улыбнувшись. — Первая, вы знаете, что около Хогвартса еще этой зимой жила колония акромантулов?
Фадж помнил. Ему до сих пор в кошмарных снах снилось, как он подписал санкцию на использование непростительного, а главное, слава Мерлину, что узнал об этом постфактум, кто ей воспользовался. Скримджер ведь собрал даже Пожирателей для того, чтобы истребить тварей, и эти меченые господа раскидывались Авадами совершенно безнаказанно и крайне эффективно. Ему брат рассказал во всех подробностях, он тоже участвовал в этой операции.
— Конечно, знаю, — со вздохом сказал он.
— А вы знаете, что по поводу колонии акромантулов были неоднократные обращения в отдел регулирования магических популяций и контроля над ними? И когда я говорю неоднократные, это не пару раз, а пару десятков раз за последние лет десять примерно.
— Что вы говорите? — скроил удивленное лицо Фадж. Он знал, что многие отделы в его министерстве существуют, но почти ничего не делают, но исправлять ничего не хотел, потому что от срока до следующих выборов оставалось немного, он хотел просто не участвовать, а передать власть, и пусть этот новый министр и наводил бы порядок. Корнелиус этой власти-то никогда и не хотел, всё ради мамы. Но с него хватит, кончится срок — и на пенсию, уедет в деревню, будет выращивать розы, брокколи и курочек. Но это планы, а сейчас от него требовалась предельная концентрация, чтобы не попасть в капканы, которые умело расставляла Долорес, пытаясь добиться от него того, зачем пришла.
— Да. Я провела небольшое расследование и выяснила, что по поводу этих обращений был создан акт, по которому колония акромантулов признавалась исчезающим и подлежащим охране видом. И все следующие обращения прикрывали именно этим актом.
Фадж едва не поперхнулся. Он ожидал всякого, но не такой наглости точно. Прищурившись, он посмотрел на Амбридж, которая едва не лопалась от новости, которую старательно сдерживала, чтобы не выпалить.
— Чья подпись стоит на документе? — спросил он и по вспыхнувшей победно улыбке понял, что попал в яблочко.
— Дамблдора, — промурлыкала Амбридж, так хищно улыбнулась, что стало ясно, что она собрала все документы и свидетельства. — Хочу передать Скримджеру, с вашего позволения, разумеется, чтобы он провел официальное расследование.
— Передавайте. Это все? — с надеждой спросил Фадж.
— Нет, Корнелиус, не всё, — она пожала плечами в притворном сожалении. — Остался Хогвартс.
— А что с ним?
— Стоит, — усмехнулась Долорес. — Но ведь в свете открывшихся обстоятельств Альбус Дамблдор не сможет больше занимать директорскую должность.
— Там есть профессор Макгонагалл, — хотел отмахнуться Корнелиус.
— Она и профессор, и декан, и замдиректора, а теперь еще и временно исполняющая обязанности директора. Думаете, у нее есть время, чтобы исполнять свою работу качественно? — возмущение в исполнении Амбридж звучало очень искренне, и Фадж, зная, что пожалеет, спросил:
— И что вы предлагаете?
— Я предлагаю передать полномочия директора, временно, естественно, человеку, который будет со всем тщанием исполнять свои обязанности. И который не посрамит честь магической Великобритании перед иностранными гостями.
— И кто этот человек? — вынужденно спросил Фадж, зная уже ответ на этот вопрос. Долорес не подвела, она гордо выпрямилась и сказала:
— Этот человек — ваша покорная слуга. Если вы, конечно, не имеете другой кандидатуры.
— Не имею, — вздохнул Фадж. — Приказ подготовили?
➡️СЮДА