2021-10-18 05:26
Вариация 1
— Гарри, тебе это правда нравится?
— Нравится — это слабо сказано, — я опустился ниже, расстегнув верхнюю пуговицу на её пижамке, ещё ниже, почти добравшись до груди. Гермиона положила ладошки мне на голову… Это было восхитительно, она даже не прикрылась руками, когда я расстегнул третью пуговицу и продолжил уже более настойчиво. Четвёртая и последняя пуговица, и пижамка распахивается.
Через полчаса я оторвался от млеющей и возбуждённой Гермионы. У неё очень милое тело, а я не неопытный дурачок, который рвётся поскорее к одному месту пониже пояса, так что неспешно ласкал все части тела, от плеч до животика, не забывая про грудь и талию. Гермиона крепко обняла меня, прижав к себе.
— Поттер, что ты делаешь.
— Я вчера не спал, Гермиона. А ты облапала меня всего, с ног до головы. Особенно мой торс. Должен же я взять реванш.
Она слегка розовая, губки потемнели и заалели, верный признак возбуждения.
— Ну и как тебе? — положила своей рукой мою на свою правую грудь, — нравится.
— Очень. Правда, как и в моём случае, года через три-четыре будет вообще идеал, а пока что подержаться не за что.
— Ну знаешь, — она меня ткнула в бок кулачком, — умеешь обидеть девушку!
— Что ты, вовсе нет, — я погладил её по груди, — я тебя не обижаю, просто хочу сказать, что у тебя всё впереди. Не буду же я говорить, во, какая большая… Однако она очень миленькая.
Гермиона успокоилась и выдохнула.
— Ладно.
— Ладно?
— Хорошо.
— Хорошо? — переспросил я.
— Чёрт, Поттер, я конечно понимаю, что ты невозмутимый как валенок, но мог бы хоть для приличия смутиться, когда трогаешь меня за грудь! — возмутилась она, как-то умудрившись меня пнуть.
— Лучше скажи, надолго мы здесь задержимся?
— Ну… — она застегнула пижамку, смутившись, — я не знаю. Я не планировала куда-то ехать, поэтому пока не найдётся вариант. А что? Тебе не нравится? Да, знаю, мама грубовата, папа жуткий консерватор и чуть что — говорит о политике. Не самая лучшая семья.
— Нет, ты ошибаешься. Это лучшая семья, — приподняв её за пятую точку, посадил себе на колени, обняв, — Семья это в любом случае прекрасно. Цени их, это я тебе как сирота говорю — конечно они тебя не балуют просто так, но заботятся о тебе. Очень сильно и каждый по-своему. Завидую тебе.
Гермиона, прижатая ко мне, вздохнула и погладила меня по голове.
— Извини, Гарри. Я не должна была поднимать эту тему.
— Ничего, всё в полном порядке. Я лишь напоминаю тебе, и всегда буду напоминать — какая бы семья ни была — цени её. Не подчиняйся, как хотят многие, но и не стоит обижать их. Они любят тебя.
В дверь застучали.
— Гермиона, ты тут? — это Эмилия.
— Мам? — Гермиона удивилась.
Дверь распахнулась. На пороге стояла Эмилия, судя по виду — собравшаяся в дорогу.
— Ох, какая милая тёплая сценка, — Она приложила картинно руку к щеке, — Доброе утро. Я уезжаю на работу — нужно кое-что ещё сделать, вернусь вечером.
— А папа? — спросила Гермиона, всё так же обнимая меня за шею.
— Он уехал рано утром и вернётся вечером. У него там какие-то дела. Вы тут если и шалите, то постарайтесь не разнести весь дом, пока нас нет. И Гермиона, присмотри за своим кавалером. Гарри, — Эмилия смерила меня взглядом, — Надеюсь, вам у нас понравится.
— Безусловно, мэм, — приосанился я.
— И уберите руку с попы моей дочери, когда разговариваете, это уже несколько нагло с вашей стороны!
Я поспешно убрал руку, Гермиона повалилась и кувыркнувшись через голову, оказалась на ногах рядом с кроватью, словно акробат. Нда, кошка всегда падает на ноги.
— Так то лучше. Не балуйтесь здесь, — Эмилия выгнула соболиную бровь и развернувшись, вышла.
Гермиона проводила её взглядом.