2021-10-19 01:14
19.5 — Николас, Геллерт и Альбус
П\А: Извиняюсь за длинное примечание к прошлой главе. Иногда хочется поделиться с читателями не только продой, но и важными вещами, касающиеся прод. И да, в прошлой главе я уделил внимание эмоциям и взаимоотношениям героя. Это важно, я и так очень сильно упростил многие вещи. Многие читатели говорят, что вариант1 с эротикой лучше. Что ж, в любом случае, если повествование и потребует ещё эротики, то я думаю, подобные сцены будут просто отделены. То есть создаём 2 версии. Разница проста — в Ванильном всё обычно. Поцелуйчики в щёчку, "12+". В Клубничном — может присутствовать эротика, но совершенно точно не такие матёрые концентрации как в 50 оттенках, с анатомическими и прочими подробностями — "16+". Тут скорее прекрасный образец ниже, в виде двух версий одной сцены. Поэтому помня как больно ранил чувства читателей во время написания "50 Оттенков Грейнджер", я постараюсь сделать очень лайтовую, мягкую и пушистую эротику. И всё же, если не слишком детальные описания наготы, стимуляции — оральных и прочих ласк, для вас слишком пошло — читайте ванильную версию. И вот ещё — претензии к возрасту персонажей тоже не хочется выслушивать. Джульетта была ровесницей нынешней Гермионы, так что если вы докапываетесь до художественного изображения — то читайте ваниль и не парьте мне маленькие серые клеточки. Я пишу это не для того чтобы читатель возбуждался. Хотя хочется добавить тёплые, но не горячие сцены. Простите, снова длинное примечание.
______________
— Ох, как красиво, — Гермиона придержала шляпку при порыве ветра. Она надела такую забавную шляпку. Никогда бы не подумал, что она будет так одеваться — в платья и шляпки. Ну, она же Гермиона, вечно в свитере и джинсах, или школьной мантии. Так вот — настоящая Гермиона отличается от воспитанной подражательницы своих родителей очень сильно. И мне нравится — в ней никогда не было видно девочки, всегда была видна мамзель Гермиона, строгая, сухопарая, суровая, редко проявляющая чувства и уж точно не милая.
Я уже говорил, мне было несколько стыдно за то, что я в прошлой жизни тупил просто по-жёсткому, чем нанёс и ей, и другим людям, моральные и душевные страдания и травмы. Тупой Поттер. Ненавижу себя. Хочется взять и кирпичом врезать — да только некому, не себя же бить. Поэтому я так привязался к ней, наверное, моё чувство вины и сострадания к несчастной любящей девочке сделали своё дело, и я потихоньку влюбился.
Как бы то ни было — сегодня я плачу. Мы в магазинах. Да, шоппинг. Я опять протупил и позволил себе лишнее утром — Гермиона была обижена. Толи за то, что я зашёл слишком далеко, толи за то, что я наоборот, недостаточно далеко зашёл. Толи за то, что я совершенно бесстыже говорил про неё с её родителями, не испытав должного уровня смущения. Как бы то ни было — пришлось обналичить с карты сальери пачку пятидесятифунтовых банкнот и пойти в магазин. С деньгами сейчас туган — когда Джованни продаст несколько вещиц из моего хранилища, которые можно назвать бесценными, вроде зелья с рогом трирога — вымершего три тысячи лет назад волшебного животного — можно будет уже не волноваться за средства. Тем не менее, тем не менее.
— Тебе нравится?
— Ага, Гарри, я хочу такое платье.
— Хорошо, — я вздохнул, — давай. Но учти, ты быстро из него вырастешь. Особенно в некоторых местах.
— Ой, да ладно тебе!
— Тогда одень его сразу. Ты в нём будешь выглядеть ещё презентабельнее.
— Правда?
— Да. И вообще, тут недалеко есть салон красоты — давай зайдём туда. У нас сегодня назначена встреча с одним мрачным типом. Вообще, он приглашал на поговорить меня, но не откажусь, если и ты пойдёшь.
— Конечно, куда ж я тебя отпущу одного. Мало ли что ещё случится!
По-моему, я не давал ей повода так о себе думать.
* * * *
Салон так называемой красоты сводился к парикмахерской, маникюру-педикюру, и прочим гадостям, которые так любят женщины. Зато после него волосы Гермионы перестали напоминать взрыв на макаронной фабрике и стали уложены очень гладко, так что она стала ещё на порядок красивее. Нда, увидь я такую девушку — в прошлой жизни в этом времени — сказал бы, что ей лет тринадцать на вид, она миленькая, красивая, и совершенно ничем не похожа на Гермиону. У неё волосы чернее чем просто чёрные — они суперчёрные. При взгляде кажется, что они поглощают свет, такой же эффект есть у сверхчёрной краски. Секрет цвета волос Гермионы в её уникальном магическом пигменте, однако, как чёрная дыра её волосы выглядят только когда идеально чисты, в остальное же время всё же более нормальный цвет брюнетки. Чтобы не стращать маглов глазами без белков, только со зрачками, она носила очки без диоптрий, но с магией иллюзии, которые делали вид её глаз просто голубыми глазами. Тем не менее, измени это — и мы получаем совершенно другого на вид человека. Лицо уже не играет роли — оно выглядит абсолютно иначе. Приправьте это скромным чёрным платьицем, которое она выбрала и которое стоило, на мой взгляд, слишком много для куска чёрной ткани — и это уже совсем другая девушка. Зубастая, лохматая, каштаново-карего цвета девочка в прошлом.
Гермиона взялась за мою руку, улыбаясь своим мыслям.
— Гарри, как я тебе?
— Я в восхищении.
— А к кому мы пойдём? Надеюсь, тебе не Уизли свидание назначили?
— Я бы даже на порог не пустил сову от рыжего семейства, — поморщился я, — Нет, мне прислал письмо один неугомонный старик, и мне кажется, что не просто так.
* * * * *
Гермиона слегка круглыми глазами смотрела вокруг — мы зашли в зал ресторана. Наверное, по магловским меркам, эта рыгаловка должна считаться дорогой и роскошной. Я же продолжал придерживаться мнения, что у англичан нет кухни — у англичан есть еда. Ну да, точно, дорогой ресторан — в центре лондона, с большим шиком, а судя по ливреям прислуги — тем более. Джентльмены в костюмах, дамы в платьях, всё такое…
— Сэр, — дорогу нам заступил какой-то слуга, — прошу прощения, сэр, могу я узнать…
— Вы не видели тут одного старика? Статный такой пожилой джентльмен в странной одежде, волосы седые, носит перчатки всегда.
— Э… — Официант на мгновение застыл, — прошу прощения, сэр. Вас ждут.
— Я знаю что меня ждут, дубина, проводи меня к нему!
Старикашка сидел за столом. Ну как старикашка — выглядел он моложе Дамблдора, возможно потому что носил очень небольшую и аккуратную бородку, круглые очки, перчатки и костюм в стиле конца девятнадцатого века.
— Никки, твою то мать, зачем этот форс? — я сел за стол, помог сесть перед этим Гермионе.
— Ох, прошу простить, — он встал и картинно поклонился, — узнаю по тону Главу. И его…
— Невесту, — подсказал я, — Мисс Гермиона Джин Грейнджер. Знаешь, чем больше обстановка обязывает гарцевать манерами, тем меньше мне хочется это делать.
Я достал из своей сумки бутылку, увеличив её на глазах.
— Выпьем за встречу? Крембольское, урожая четыреста пятьдесят первого.
— Тысяча четыреста пятьдесят первого?
— Четыреста пятьдесят первого. До нашей эры, — я улыбнулся, — Гермиона, познакомься с джентльменом, с которым я лично почти не знаком. Николас Себастьян Д’Ави Фламель, он же Николас Фламель, он же создатель философского камня, он же курилка, который уже шестьсот лет коптит небо. Никки, я безумно рад встретить тебя.
— Взаимно, Глава, — Николас принял у меня бокал, втянул носом, — о, узнаю вкус старинного вина. Такое не делают в наше время.
— Оно ещё в римской Галлии было изготовлено. Галлийские вина весьма неплохи, я так думаю.
— Здрасьте, — Гермиона слегка подавленно поздоровалась.
— Рад с вами познакомиться, прекрасная юная леди. Мистер, надо полагать, Гарри Поттер. Да, да, Гарри Поттер.
— К вашим услугам, сэр.
— Он же глава старейшего дома — одной из самых древних и загадочных организаций в истории. Ходят слухи, что Старейший Дом это мастера магии времени, которые добились много с её помощью…
— Это не совсем так, — я оглядел стол, — О, Николас, у тебя есть чувство вкуса — это меня несказанно радует. Но всё же, хочется узнать, зачем мы сегодня встретились?
— Хотел лично увидеть знаменитого Гарри Поттера. Твоё появление — это событие весьма важное для многих волшебников. В особых, тайных кругах.
— Да говори прямо — среди сосунков из тёмного совета, которые накрутили вокруг себя секретности в три слоя, — я взял вилку и решил отпробовать немного закуску. Гермиона выпила с Николасом.
— И это тоже верно, — усмехнулся он, — Я наблюдал за ситуацией в Англии уже долгое время. Было предчувствие, что что-то должно случиться, и вот, появляешься ты. А так же происходят некоторые другие события.
— Ты про Волдеморта? — выгнул я бровь.
— И про него тоже. Гарри, — Николас устало вздохнул, — должен сказать, что у меня есть кое-какие сведения, которые могут тебя встревожить.
— Да? И какие же?
— Существуют враги, которые рвутся добраться до сокровищ и знаний Старейшего Дома, — сказал тихо Николас, — Дамблдор недавно заходил ко мне. Хотел забрать философский камень.
— О, и ты ему дал?
— Дал, конечно. Дамблдор наверняка уже сварил себе эликсир. Но дело в другом — я проверил тех, с кем ты имел связь.
— Николас, — предупреждающе сказал я.
— Нет, не твоих друзей. Меня заинтересовал один мальчик, Теодор Нотт…
— Это тот, которого я…
— Выкинул из окна, да. Он уехал учиться в Дурмстранг, а этой зимой пропал. Так же была замечена могущественная тёмная магия, я лично проверил Грин Де Вальда и обнаружил угадай что?
— Что?
— Что он сбежал.
— Стоп, — я поднял руку, — кажется я начинаю понимать. Грин Де Вальд… Ему нужен зачем-то Теодор Нотт.
— Скорее просто как пешка против тебя, — отмахнулся Николас.
— И Дамблдор вдруг начинает канючить твой философский камень, который может продлить жизнь… совпадение?
— Не думаю, — покачал головой Николас, — я начал подозревать, что Грин Де Вальд каким-то образом сбежал из тюрьмы, или Дамблдор ему помог. Они были любовниками.
— Я это знаю. Два старых педераста, — я откинулся на спинку кресла, ковыряя серебряной вилкой большие креветки в сливочном соусе, — и он обратился к Дамблдору. Дамблдор помог ему, дав эликсир жизни.
— Я сам в это не могу поверить, — развёл руками Фламель, — это всего лишь гипотеза, Гарри.
— Грин Де Вальд. Настоящий тёмный лорд. Это вам не какой-то там волдеморт, это та ещё заноза в заднице.
— Почему? — пискнула Гермиона, тихо так.
— Грин Де Вальд, в отличие от Реддла, имеет лишь одну природную предрасположенность. Но зато очень мощную — это магия контрактов. Магия Духов. Он слегка шизанутый от этого, но всё же, именно эта магия позволила ему покорить пол европы.
— А Дамблдор? Он же его остановил.
— Я не знаю точно, Гарри, — Фламель снова тяжко вздохнул, — могу лишь предположить, что между Геллертом и Альбусом заключён какой-то контракт. Именно поэтому Дамблдор не стал убивать его, несмотря на то, как он был опасен. И именно поэтому продлевал его жизнь.
— Нечто вроде брачного договора?
— Вполне возможно. Вполне возможно, что Геллерт воспользовался им и заставил Дамблдора помогать ему, а теперь заставляет молчать о его возвращении… я с трудом верю, чтобы Альбус пошёл на то, чтобы добровольно помогать Грин Де Вальду. Это безумие. Как бы то ни было — я позвал тебя лично, чтобы познакомиться и… предупредить. Я не знаю, какое влияние имеет Грин Де Вальд на Дамблдора, по всей видимости — Дамблдор не может его убить или оставить в опасности. И по всей видимости — но это не точно — Грин Де Вальд уже стал обладателем Философского Камня.
— Если эта скотина проживёт долго — это будет занозой в заднице, — я задумался, — мои силы пока невелики. Противостоять двум тёмным лордам сразу…
«Это самоубийство».
— Однако это так, — со вздохом сказал Николас, — Лично мне хватило второй мировой войны и я больше не желаю чтобы тень Грин Де Вальда снова нависла над Европой.
— Пока что я слишком слаб, — вздохнул я, — не было печали… Грин Де Вальд куда более непредсказуем, чем Волдеморт.
— Разве Волдеморт предсказуем?
— Абсолютно, — махнул я вилкой, — Понаделал себе крестражей, якобы бессмертие так хочет получить. Свихнулся, как любой, чей разум изуродован тёмной магией — он предсказуем в своей тупой жестокости и жажде власти, богатства, поклонения, вечной жизни… Они все одинаковые, такие как он. Пытался бы возродиться, раз за разом, пока не получится, а потом просто повторил бы свои прошлые действия один в один, рассчитывая запугать основную массу волшебников. Обычный террорист с замашками маньяка-садиста. Грин Де Вальд — опаснее. Можешь сказать, что может стукнуть ему в голову?
Николас развёл руками:
— Да пёс его знает.
— Вот и я тоже не могу. Что ж, Никки, ты принёс очень тревожные вести. А ты занимаешься разведкой?
— Нет, что ты. Лично я просто держусь в курсе событий, — улыбнулся он, — А причина, по которой я тебя позвал в другом. Точнее в другой. Это девочка.
— Да?
— Я обнаружил одну очень интересную девочку. Со странностями. И проверил её — у неё огромная предрасположенность к магии духов. Это может быть могущественный шаман, мастер контрактов, и вообще, очень перспективный ребёнок.
— Луна Лавгуд?
— Ты знаешь? — николас удивился, — вы же ни разу не встречались. Я проверял!
— Никки, не думай что у Старейшего, как ты его называешь, Дома, нет своих методов.
— Да. В общем, я хотел попросить тебя, раз уж ты стал главой, присмотреть за этой девочкой а потом привести её ко мне.
— К тебе? Зачем? Ты вряд ли сможешь её обучить магии духов.
— Я — нет. Но я знаю, кто может. Много лет я потратил на изучение этой магии, много десятилетий. И сейчас — в море житейском — объявилась такая жемчужина! Если с ней что-то произойдёт, то это будет очень… неприятно.
— Ладно, я постараюсь.
— Пожалуйста. Я уже не могу доверять Дамблдору из-за Геллерта. Мне самому неизвестно, какие между ними отношения, но я подозреваю, что либо Дамблдор действительно двуличная сволочь, либо Геллерт держит его контрактом и заставляет действовать в своих интересах.
— Что ж, справедливо. Хорошо, Никки, я сделаю всё, чтобы обезопасить Мисс Лавгуд.
— Это та девушка, про которую ты мне говорил? — влезла в разговор Гермиона, — зимой, помнишь?
— Да, она. Она очень… чудесатая и милая.
Гермиона нахмурилась. Никки только заулыбался:
— Ах, юность… Что ж, молодые люди, позвольте старому мне откланяться и оставить вас вдвоём. У меня есть ещё дела…