• Bandileros

• фанфик
• прода
• моя геройская академия

Итак, джентльмены! Поздравьте Банди, у меня прошла невралгия. Ну то есть совсем прошла -— доктора правда настоятельно рекомендовали мне бросить курить и кушать вредную пищу — но то такое. Терплю вот, хочется кого-нибудь укусить постоянно. Я тут 23 главу снимал с подписки и заметил дисклеймер к ней — уже тогда у меня страшно болела невралгия, но я принимал её за отит. Это было два месяца назад, 3 октября. Так что я два месяца считай болел, один месяц мучился, второй — на таблетках провёл и… да вообще не запомнил Ноябрь, ни работы, ни отдыха. Скорее период когда я похож на ватную куклу перед монитором — сижу и не понимаю где я, что я, что я здесь делаю, кто все эти люди? В любом случае — я вышел с больничного, всё это время я просто не заходил на бусти, не читал комментарии и только один раз зашёл прошлую часть главы опубликовать. Это законченная глава — прошлая часть интегрирована в неё в ВК-файле. Тут. Я только восстанавливаю темп, прошу строго не судить — постараюсь делать главу раз в два-три дня. Примерно так. А всем тем, кто позволил автору поболеть и вылечиться, и не донимал его с требованиями скорее сесть и писать проду — я хочу поклониться до земли и сказать — спасибо! Вы сделали очень доброе дело и помогли человеку, который страдал от тяжёлого заболевания. Не отписались, не бросили, не стали требовать и стучать ложками по столу, а поняли и подождали — за это спасибо. Теперь самое время подавать на стол!

_____________ Спортивный фестиваль Юэй событие всегда очень важное — для академии. И для общества японских героев — за ним следят как за спортивным матчем и делают ставки.

Я не стал идти домой, как планировал — вместо этого всё-таки решил, что лучше мне посмотреть за работой профессионалов — Всемогущего и Старателя, поскольку после драки с Пьеро на тихой японской улочке был разгром страшный.

Тошинори и его друг тут же принялись за спасение утопающих, то есть заваленных — наверняка были жертвы. У меня сейчас было мало нанитов, чтобы помочь им деликатно — а грубо… Я подошёл по разбитому асфальту к завалам.

— Тошинори-сенсей, если я чем-то могу помочь — только скажите.

— Ха! — он привычно улыбнулся, — ты горишь энтузиазмом, друг мой!

— Вообще-то нет. Я в депрессии — моё тело разрушено. А у меня как раз бражка дома поспела — самогоночки хотел откушать. Теперь придётся ещё два-три дня ходить как робот.

— Ты вообще-то и есть робот, — слегка дёрнул он скулой, продолжая улыбаться.

— Что есть то есть. Однако даже роботы бывает хотят отправиться в лучший мир.

— Умереть? — Тошинори удивился, приподняв брови.

— Уйти в запой. Ладно, давайте приступать. У меня конечно нет нанитов — но есть оборудование и его уже сюда везут.

Вскоре с небес аэроглайдеры и грузовые дроны сбросили ящики с комплектами. Это уже старое знакомое оборудование для спасение, разработанное для простых смертных. Ну и для героев тоже. Буры, зиплайны, и пенопушка. У меня не было собственных нанитов — но на фабрике был большой запас и их и наноматериалов. Я взял из ящика пенную пушку, большой жёлтый баллон с пластобетоном и воткнул, до щелчка и свиста перепада давления. Переключил пушку в режим прямой экструзии и выстрелил в опасные участки покосившегося здания струёй пластобетона. И переключив в платформенный режим — заделал дыру в земле перед зданием, заполнив её пеной полностью. Ушло три картриджа, но это того стоило — можно было не карабкаться вокруг большого кратера.

Следующей была аптечка — это большой ящик, внутри которого множество самых разных медицинских припасов, лекарств, инъекций. Старатель и Тошинори выгоняли и выносили из ближайшего, полуразрушенного здания, людей. Тошинори я дал свою пушку и он мог создавать временные переходы и проходы там, где часть пола обвалилась — и он ею воспользовался.

Сложнее всего же нам было с завалами — завалило много людей, многие погибли — человек двадцать. Я задумался, как это можно решить. Проблема заваленных людей меня раньше не слишком занимала. Тошинори предложил разгребать завалы вручную — силы у меня и него было немало — да и Старатель тоже не слабак.

— Есть идея получше, — предложил я, — я могу сформировать из наноконструкционного материала трубки и провести их в места, где завалило людей, по ним пустим воздух — а весь завал зальём пластобетоном, а потом разрежем. Для этого понадобится резак — он у нас есть.

— А смысл? — спросил Старатель, слушая мой план.

— Если заполнить пустоты пластобетоном — то завал не обрушится на кого-либо. Пластобетон очень прочен к таким нагрузкам. Нужно будет действовать аккуратно.

— Ты точно знаешь, где кто лежит?

— Где находятся живые я знаю — а вот за мёртвых не ручаюсь. Мои сканеры очень сильно повреждены. Так что сейчас я полагаюсь на сканеры дронов-разведчиков, — ткнул я пальцем в небо. Оба подняли взгляд — над нами кружил один из моих дронов модели «пегас». Белая такая штука, квадрокоптер. Квадрокоптеры уже старомодная вещь — но они всё ещё используются — и Пегас был одним из таких.

— Хорошо. Тогда мы доверимся тебе, — Тошинори положил руку мне на плечо.

— Эй, а я не уверен.

— Пока мы спорим — некоторые из них умрут. Я не всегда понимаю принципов японской морали, которая ставит соблюдение протокола выше спасения жизни. Так что мне плевать — приступаем к спасению. Понадобится много пластобетона…

Заливать его пришлось по шлангам — но шланги с воздухом я подал в завалы легко — благо что наноконструкционного материала у меня изначально было много — запасы. Трубки протянул к каждому, соединил в хаб, подключил к компрессору, чтобы он дул свежим тёплым воздухом внутрь, а потом начал по похожей трубке заливать завал изнутри, подключив трубку к пушке.

Пластобетон заливался местами — а потом я создал из нанолего — так я звал наноконструкционный материал, капсулы для спасаемых. Вокруг них такие гробики овальной формы. Местами пришлось их заставить пошевелиться, но создал. И… Это всё начало распирать — пластобетон увеличивался более чем в семьдесят два раза в объёме, и этот завал внезапно и очень быстро — за пару минут, начал шевелиться, вспучиваться изнутри, из всех щелей хлынул канареечно-жёлтый пластобетон. Оплывая на свежем воздухе, он превратил завал в нечто, напоминающее жёлтое мороженое с кусочками шоколада. Только вместо шоколада был бетон.

— Ничего себе. И что дальше?

— Дальше берём нашу малышку, — я взял из большого грузового ящика буры, — и начинаем бурение.

Мне пришлось одеть специальный костюм бурильщика. Нано был в ужасе — но не стал его разъедать — ибо кроме него на мне сейчас ничего не было. И выставив вперёд два огромных и очень твёрдых, но лёгких бура, я надавил. Они вошли как в масло, слегка подёргиваясь когда дробили бетон. Буры действовали как фрезер — они вырезали проход, одно движение вверх-вниз и получался нормальный такой проход для взрослого человека. Буры врезались и ввинчивались в породу так, что их тянуло туда, и в то же время они её перемалывали как блендер, выпуская назад крошку и пыль из пласто и обычного бетона.

Я прошёл так четыре метра и натолкнулся на первого спасаемого — оббурил его вокруг и вытащил наружу гробик, материал рассыпался, когда я вытащил его на свет и внутри был испуганный и раненый мужчина. Следующий…

В общем, я изрыл эту конструкцию как крот, достав всех — девятнадцать человек. Многие были рядом и их достал кучей, прицепив капсулы друг к другу, паровозиком вытащил.

— Этот последний, — я сбросил буры в ящик обратно.

— Живых точно не осталось?

— Нет, а вот мёртвые наверняка. Хотя меня это уже не волнует. Тошинори-сенсей, сколько мы тут уже возимся?

— Да часа полтора уже.

— Ёшки, там же спортивный фестиваль идёт! А я хотел его посмотреть.

— Боюсь, ты уже опоздал — первые конкурсы фестиваля уже прошли.

— Ну… ничего страшного.

— Предлагаю вернуться в Юэй и успокоитьсяч, — поднял ладони вперёд Тошинори.

— Да мы спокойны. Это у вас на душе непорядок. Ладно, я за вами.

* * * *

Когда мы возвращались — заметили что половину стадиона заполнил лёд. Большущая такая наледь.

— Твою мать. Если это Тодороки это хорошо, — я летел рядом с бегущими с нечеловеческой скоростью Старателем и Всемогущим.

С недавних пор я наконец-то научился использовать кинетический манипулятор для полёта — почти как у супермена получалось. Очень мощно и быстро — и мне это нравилось. Свобода перемещения всегда приятна — без аэроглайдера. Я мог бы ускориться даже быстрее звука или даже до гиперзвуковых скоростей, но не сейчас — сейчас летел километров четыреста в час, следуя за Всемогущим и Старателем.

На такой скорости меня конечно не услышали. На Смертельной Битве безумец пьеро был вместе с одной очень характерной пожилой мадам с очень снежно-ледяной причудой — она могла бы такое наморозить, или даже ещё хуже. Безумец Пьеро наверняка прибыл не один — но тогда в чём смысл?

Я вырвался вперёд со скоростью выше звука и подлетел к стадиону, зависнув метрах в ста над его крышей. Нет, это не она — тем более она бы не стала размениваться на одну сосульку. Вместо этого на стадионе был Тодороки и его противник — скотчмен. Я выдохнул спокойно и заметив, что Тошинори и остальные уже достигли места — спустился к ним.

— Джентльмены, у вас тут я вижу много места.

— А… да, — Тошинори улыбнулся, — Простите, что задержались, — это он остальным.

— Нас отметелили как малых детей, — с злорадной ухмылкой сказал Старатель.

— Эй! — Тошинори, у которого это больная мозоль, тут же возмутился.

Рядом сидели некоторые преподаватели, у них была очень обширная трибуна и половина мест пустая, чем я и воспользовался, рухнув на кресло. Оно выдержало мой вес.

— Вы выглядите побитыми, особенно ты, Сатотори-кун, — вдруг раздался голос Незу. Он спускался вниз по лестнице и нёс чашку с чаем, фарфоровую.

— Нас побили, — ответил я ему, — добрый день, директор.

— Я хотел бы вызвать тебя к себе и высказать своё неудовольствие твоими педагогическими талантами. Хотя у твоих воспитанников сильная воля и характер, но они по моему слишком суровы к противникам.

— Покалечили кого?

— Нет.

— Убили? — с ужасом спросил я.

— Бог с тобой, нет конечно же, как такое может быть.

— Ну тогда я не знаю чем вы недовольны. Они часом не вылетели все из турнира?

— Нет, все остались. Они очень жёстко действуют.

— Мир жесток. Не стоит ждать от него мягкости и доброты. Если не верите — посмотрите на моё состояние — у меня почти половины тела нет.

— По моему всё на месте.

— Да о чём вы — моё аугметическое тело разрушено, повреждена половина всех систем, мне ещё дня два восстанавливаться! Меня отметелили как школьника.

— Технически ты и есть школьник, — заметил Незу, — и кто же это был?

— Пьеро. Безумный Пьеро.

Я впервые увидел как у Незу округлились глаза на его мордочке, и он закашлялся, чай не в то горло попал. Я похлопал его по спине.

— Пь…Пьеро?

Остальные преподаватели академии очень сильно удивились от такой реакции.

— Да. Подонок напал на меня посреди улицы. Ему не понравилось что я не участвовал в его турнире на Тортуге, и он захотел меня проверить. По крайней мере это официальная версия — не стоит исключать наличие скрытых мотивов.

— Что такой злодей делает в Японии? — удивился Незу, повысив голос, — если он решит бесчинствоввать — я не знаю, кто мог бы его остановить.

— А всемогущий? — спросил Стрелок, парень в ковбойской шляпе и дурацком респираторе.

— Их со Старателем Пьеро вбил лицом в асфальт просто двумя оплеухами. Для такого монстра как Пьеро они не противники. Да и я тоже. Его причуда — абсолютное рассеивание — он может рассеивать любой вид энергии. Кинетическая, направленная на него, тепловая, лёд, радиация, электричество, гравитация, и что угодно. Он вытягивает энергию из ударов и может манипулировать ею. Даже мои наниты оказались подвержены, поскольку они работают на энергии — они просто развалились когда он задействовал причуду. Он может заставить развалиться любой эффект и любую материю, созданные причудой, вытянув соответствующую энергию из них.

— Ничего себе. Как с таким вообще можно сражаться?

— Мне удалось наспех, пока меня избивали, сконструировать форму материи, которая не рассеивается, и синтезировать крошечное её количество, покрыв им клинок, удалось ранить врага. Он отступил — так что у нас ничья. Однако, многие люди погибли в том бою, мы использовали слишком большие силы для такого тесного городка как Токио.

— Это прискорбно, — сказал Незу, — но главное что Пьеро напал на тебя первым. Я знаю его — это один из десятки сильнейших злодеев в мире — и занимает не последнее место. Его способности выше чем у любого злодея в Японии, тактика боя против такого противника должна быть очень сложна. Но и у него должны быть слабые места.

— Но мне они не известны.

Незу поставил чашку с чаем и серьёзно на меня посмотрел.

— Казухиро-кун, мне не нравится, что ты воспитываешь детей жестокими.

— Они не жестоки. Не более, чем мир вокруг них, герой не всегда должен быть благородным сияющим улыбающимся рыцарем, такое моё мнение. И вы меня не переубедите. Им нужно было научиться серьёзно подходить и понять что это не игра в героев и злодеев — что их могут убить. Лучше всего способности развиваются в смертельном поединке — я дал им его.

— Это может быть очень опасно, поскольку они могут озлобиться. Им нужно стать героями-защитниками, которые будут спасать людей, а не только избивать злодеев.

— Никто им не мешает делать то, за что платят деньги. Но спасение людей это дело рук спасателей, арест преступников — дело полиции. Что же тогда делает герой?

— Хм… — Незу задумался, — Противостоит злодеям и выполняет работу, используя причуду.

— То есть полицейский или спасатель — это герой, если бы они использовали причуды? К чему нужны Герои, директор. Зачем они нужны обществу?

— Герои это символ надежды и порядка в нашем мире.

— Больше похоже на хаос и детскую игру. Синдром восьмиклассника. Герой это воин. Его роль — победить врага и превозмочь обстоятельства. Потому что полиция не воины, и спасатели не воины. Ни полицейские, ни спасатели, не обязаны рисковать своей жизнью — они обязаны делать всё то, что не ставит их жизнь под угрозу. Когда обстоятельства не позволяют простым людям помочь — победить врага, спасти чью-то жизнь — тот, кто сделает это рискуя своей — и будет героем. Герой это тот, кто превозмогает смертельную опасность и способен на большее чем стандартные действия. Тот, кто ставит чужую жизнь выше чем свою. Без этого — герой лишь мелкий разнорабочий-наёмник на госслужбе, рутинный причудопользователь, которого общество почему-то по недоразумению нарекает героем.

— Ты ещё скажи что герой должен спасать людей бесплатно.

— Этого я не говорил — это тупо. Делать что-то для людей, рисковать своей жизнью и совершать поступки — это должна быть очень высокооплачиваемая работа. Другое дело, что герой не должен отказывать кому-либо в спасении, лишь потому что ему не заплатили. Иначе он наёмник, если ставит деньги выше человеческой жизни.

— А если помощь просят постоянно?

— Если это не рядом со мной — я предложу позвонить в полицию и пусть этим занимаются те, кто должен этим заниматься.

— Я бы сказал, что у тебя не совсем японская ментальность. Но ты правильно определил ущербную сущность японских законов в этой сфере — согласно нашим законам даже если ты можешь помочь человеку — ты не имеешь на это право, если не квалифицирован.

— Это отвратительная черта японии. Соблюдение ритуала, протокола, важнее человеческой жизни. А я считаю всё, что ставит свои цели выше человеческих жизней — злом. Единственным оправданием может быть лишь спасение ещё бОльшего количества людей, в противном случае — это зло.