⬅️ТУДА ➡️СЮДА
***71***
Новость о том, что ее лишили места декана Гриффиндора, Минерва приняла… вернее, попыталась принять со спокойствием и достоинством, но не получилось. Ее взбесило то, что пришедшая в Хогвартс буквально вчера мисс Амбридж так легко и как будто походя лишила ее того, что Минерва считала своим величайшим достижением. Деканство, хоть и приносило больше проблем, чем удовольствия, но было предметом гордости, и вдруг… Как же она орала! Стоя в кабинете Альбуса (считать этот кабинет чьим-то еще она отказывалась категорически), она орала на Долорес, потеряв достоинство и напоминая не степенного декана лучшей школы волшебства, а базарную торговку в самом худшем смысле этого слова. Долорес же, напротив, была совершенно спокойна и наблюдала за истерикой с улыбкой, которая еще больше бесила Минерву.
— Высказались, уважаемая профессор Макгонагалл? — спросила Долорес, когда Минерва замолчала, чтобы перевести дух.
— Нет! — рявкнула та.
— Вы тогда продолжайте, только должна вас предупредить, что чем дольше вы кричите, тем больше я сомневаюсь, что вас можно подпускать к детям в принципе.
— Что? — голос Минервы стал удивительно тонким, а на лице появилось выражение крайнего удивления.
— Что слышали, — Долорес пожала плечами. — Я всё понимаю — вашу обиду, ваше возмущение и негодование, но и вы меня поймите, я здесь не для того, чтобы плести интриги или как-то специально унижать профессорский состав в целом и вас в частности, прежде всего меня интересует благополучие детей и уровень образования. Вы, уж простите, не справлялись с обязанностями декана, поэтому я посчитала возможным освободить вас от этой ноши, взвалив ее на более крепкие плечи.
Пока Долорес говорила, Минерва вдруг успокоилась, присела на стул для посетителей и попыталась не просто поскандалить и выпустить пар, а услышать. А говорила Долорес удивительно правильные вещи, что она, Минерва, уже не молода, что дети стали совершенно неуправляемые, что мальчишкам, а гриффиндорцам в особенности, нужна жесткая рука. Что Минерву никто не собирался унижать, а наоборот, Долорес хотела дать ей хоть немного отдыха. И Минерва вдруг подумала о том, что и в самом деле такое беспокойное хозяйство, как факультет Гриффиндора, сжирает прорву сил, а теперь, освободившись, она сможет заняться тем, что все время откладывала на потом.
— Если я пойму, что Гриффиндору без меня плохо… — вставая со стула, сказала Минерва.
— Вы вернетесь на должность декана, — кивнула Долорес, точно зная, что этого не произойдет. В Локхарте она была абсолютно уверена, потому что тот показал себя с самой лучшей стороны. Да и за этот год она успеет подыскать достойную замену, мало ли отставных авроров в Британии.
А в гостиной Гриффиндора творилось невообразимое — старшекурсники спешно избавлялись от того, что попадало под санкции нового декана. Брок с Наташей, по просьбе Баки, сегодня присутствовали в гостиной, чтобы понаблюдать и послушать, какие настроения бродят на факультете.
— Сука, — шипел один из близнецов, сидя на диване перед камином.
— Абсолютно с тобой согласен, Дред, — сказал второй. Им сдавать или прятать было уже нечего, потому что Барнс с посильной помощью Джованни выгреб всё подчистую.
— И эксперимент с блевательными батончиками не окончен.
— И лихорадочные леденцы тоже не готовы, — вздохнул один из них. Брок, при всей его наблюдательности, так и не научился различать Фреда и Джорджа, потому принимал их как единое целое, не заморачиваясь и помечая как первого и второго.
— Там побочки пакостные, — вздохнул второй.
— Чирьи на милом девичьем личике смотрятся просто прекрасно, — хохотнул первый.
Брок переглянулся с Наташей и поморщился. Всё-таки его первое впечатление о колдунах было абсолютно верное — ебанутые, иначе и не скажешь. Вот и эти двое сидят и так легко рассуждают о том, что не все эксперименты провели, только почему-то совершенно не задумываются о том, что проводили эти эксперименты они на живых людях. Аллергии. Непереносимость. Отравления. Все эти понятия были им чужды, как и милосердие, ответственность и прочее.
— Имею желание им нагадить, — тихо сказал Брок, откинувшись на спинку стула.
— Значит, нужно придумать, как, а потом сделать так, чтобы на нас никто и не подумал, — сказала Наташа, которую тоже коробило от того, что она слышала. И ведь это говорили подростки, что будет, когда они вырастут?
Улыбки, которыми Бок и Наташа обменялись, не предвещали объектам их внимания ничего хорошего. Нет. Они не собирались травить их или банально бить, потому что… Хоть и лбы здоровые. Но всё же дети. Но вот оступаться и делать пакости этим «детям» не стоило.
Естественно, что студенты и не подозревали, что обыск у них будут проводить не домовики, которых в принципе можно было обхитрить, а профессионал экстракласса, который нюхом чуял все схроны и с легкостью снимал даже самые мудреные чары. Барнс учился магии такими темпами, что уже вполне при большом желании мог защитить мастерство в боевке, чары получались немного хуже, но тоже на очень высоком уровне.
— Студенты, — он стоял в гостиной перед целой горой разнообразной запрещенки и с укором смотрел на учеников. — Я разочарован. Честно, я думал, что вы гораздо умнее.
Самое смешное состояло в том, что ученики, вместо того чтобы перепрятать свои заначки за пределами факультетской башни, старшекурсники не придумали ничего умнее, как попрятать в спальнях у первокурсников. Неужели они думали, что новый декан обойдет их вниманием?
— Ну вы же нашли их не в наших спальнях, значит, это всё не наше, — Ли Джордан кивнул на кучу всякого разного.
Чего здесь только не было, начиная от сигарет блоками, разнообразных зелий, не предусмотренных школьной программой точно, заканчивая таким количеством спиртного, что хватило бы на неплохую гулянку дня на три, причем всему Хогвартсу от мала до велика. Но самое сильное удивление вперемешку с недоумением у Барнса вызвали таблетки. Естественно, что это был не ибупрофен или что-то вроде него, а практически наркотики — нейролептики и прочие совершенно не полезные. Он оглядел наметанным взглядом студентов. Заметил, что некоторые находились в заторможенном состоянии, и решил, что сейчас всё изымет, а потом обратится в Аврорат и Мунго, потому что без помощи он не справится. Честно, он с одной стороны уже жалел, что ввязался во всё это, а с другой… Ну кто-то же должен. А еще у него возникла мысль, что наверняка не только на Гриффиндоре могут быть такие проблемы.
— Можете разойтись, — сказал он и заметил, что пара парней с облегчением выдохнули.
Уменьшив и подхватив заклинанием всю эту кучу, Баки вышел из гостиной Гриффиндора и пошел прямиком в директорскую башню. С этим знанием нужно было что-то делать, и очень срочно. Волшебники-наркоманы для Баки были где-то за гранью добра и зла.
— Чего он? — спросила Лаванда, проводив взглядом декана. — Подумаешь, лекарства. На магов магловские препараты почти не действуют.
Брок тяжело вздохнул, переглянулся с Наташей, поймав ее ошеломленный взгляд, и спросил, обведя взглядом тех, кто был в гостиной:
— Вам родители разве не рассказывали дома о вреде наркотиков? Или о том, что лекарства — это не конфеты?
— О чём? — послышался чей-то голос.
— Ясно, — кивнул Брок. — Что же, не буду портить лишними знаниями то, что вам предстоит.
Он точно знал, что Барнс так просто всё это не оставит, и сейчас, скорее всего, тот шел прямой наводкой к директору Амбридж. А Брок, подхватив Наташу под локоть, вывел ее из гостиной, и они пошли в штаб. Стоило приготовить вкусный поздний ужин, потому что на нервяках Баки всегда любил плотно покушать. Да и самоподготовка никуда не делась, экзамены пусть и казались сейчас далеко, но и Брок, и Наташа точно знали, что время пролетит совершенно незаметно.
* * *
Министр магии Корнелиус Фадж сидел в своем рабочем кабинете в удобнейшем кресле и мечтал о том, чтобы уже быстрее случились выборы, потому что нервы не бесконечные, а с такими запросами, с которыми к нему с завидным постоянством являлся глава Аврората, заставляли нервно подергиваться. Впору было переехать в отдельные апартаменты в отделении у Тикки, чтобы поправить душевное здоровье.
— Руфус, без ножа же режешь, — простонал он, принимая чашечку кофе из рук Скримджера.
— Не понимаю, почему ты так нервничаешь, — тот пожал плечами и расположился на стуле напротив, наливая кофе и себе, а также притягивая тарелку с сандвичами. Для министра их готовили не в пример вкуснее, чем для простых смертных в кафетерии.
— И не поймешь, — отмахнулся Корнелиус, добавляя в кофе изрядную порцию сливок и сахара. — Ты себе хоть примерно представляешь, что начнется в обществе, если мы и в самом деле устроим детям, Руфус, детям экскурсию в Азкабан? А реакция общественности? А палата лордов? А попечительский совет с лордом Монтегю во главе? А озабоченные душевным состоянием детей мамаши? Ты не представляешь…
— Зато я хорошо представляю, что будет с теми самыми детьми, которые выйдут из Хогвартса и не будут иметь представления об обычной жизни. Или тебе принести статистику преступлений за последние лет двадцать? Уверяю, что она тебя не порадует своим постоянным ростом. Тем более я не собираюсь вести детей на нижние ярусы к Пожирателям, хватит административного корпуса и пары этажей, где отбывают не пожизненные сроки.
— Но это же Азкабан! — воскликнул Фадж. Он по долгу службы однажды посещал это заведение, повторить желания не возникало совершенно. Дементоры производили настолько неизгладимое впечатление, что снились потом еще очень долго. Да у него даже боггарт стал дементором!
— Давай так, я поговорю с мисс Амбридж, чтобы, кроме Азкабана, были экскурсии и в прочие значимые места — Министерство, Мунго, Аврорат и основные магические кварталы, чтобы дети знали, что в магической Британии есть не только Косая аллея.
— Мерлин с тобой, Руфус, всё равно же сделаешь по-своему, — Корнелиус махнул рукой, едва не сбив чашечку с кофе со стола, и устало откинулся в кресле. Нет, он прекрасно понимал, что начинание хорошее, но вот реакции важных людей были непредсказуемы.
— Ты не рукой маши, а подпиши указ, потому что без твоей подписи…
— Знаю, — Корнелиус выдал очередной тяжелый вздох, обмакнул перо в чернила и… Как всегда, он колебался, даже вроде как уже принял решение, но вот поставить подпись… Он сжал губы, отложил перо, вытер пот со лба большим клетчатым платком, бросил взгляд на Скримджера, который с олимпийским спокойствием ждал, снова взял перо и наконец-то подписал указ.
— Печать поставь, — напомнил Скримджер и выдержал еще одно представление со вздохами, взглядами и прочим. — Вот и прекрасно, — сказал он, забирая заверенную по всем правилам бумагу, которую Фадж проводил расстроенным взглядом, словно предчувствуя, сколько проблем она принесет.
Скримджер вернулся в свой кабинет, скинул мантию и облегчённо выдохнул, развалившись на небольшом диванчике. Получить подпись от Фаджа каждый раз было заданием со звёздочкой. С одной стороны, это бесило, а с другой — идиотских приказов у Корнелиуса было по минимуму. Страх и осторожность сделали из него именно такого министра, который был нужен Британии. Руфус знал, что он ждёт выборов, чтобы сбросить с себя груз ответственности, но был уверен, что вряд ли выйдет, слишком удобным он был для всех сторон.
— Как наши дела, шеф? — Долиш, коротко стукнув, вошел в дверь кабинета.
— Отлично, — Скримджер потянулся. — Экскурсиям быть официально.
— Экскурсиям? — переспросил Джон.
— Именно. Выпускники Хогвартса все поголовно будут посещать Азкабан. Каждый год. Так что передай аналитикам, пусть разрабатывают регламент и готовят все нужные документы. Хочу, чтобы экскурсия состоялась до конца ноября. Как раз сезон штормов будет, пусть увидят Азкабан во всем его ужасе.
➡️СЮДА