• Boosty Shared
• FIks

• T

• overlord

Предвосхищаю вопрос: поки будут на выхах.

11.docx

Глава одиннадцатая. И Сатана нам милее друга.

Утро, как и ранее, встретило меня болезненным нытьем меж лопаток, переходящим ниже, к пояснице. Разница в том, что к уже привычным болям присоединилась и новая: головная… что сути, в общем-то, и не меняло. Рука сама собой потянулась к прикроватному столику, пытаясь выхватить блистер с болеутоляющим, но желаемого так и не нашла. Телефон да задорно звякнувшие ключи — вот и всё нехитрое убранство, принесшее, тем не менее, свои плоды. Цепочка ассоциаций набирала обороты: обезбола нет; нужно заказать; напоминалка в мобиле; поездка в бар… Сон сняло как рукой. Я физически ощущал, как лицо наливается краской смущения. Даже виски прекратили пульсацию, а за ними и спазмы под черепной коробкой ослабили свою деятельность, позволив мозгу уделить все свое внимание на восстановление картины вчерашних событий. Слайдшоу памяти разгонялось все быстрей и быстрей, показывая всё новые и новые сцены. Реакции окружающих: от презрительных взглядов до затравленно распахнутых во всю ширь глаз. Испуг официантки, недоумение друзей… Заинтересованные расспросы, вежливые кивки, неумолкаемый треп.

Поднявшись на локтях, я боязливо окинул комнату взглядом, в первую очередь обратив внимание на белесое, приятно пахнущее постельное белье. За ним пригляделся к ковролину, с которого пропало пятно от энергетика. Не виднелось на нем и разбросанных вещей, да и шкаф более не стоял, разинув пасть и демонстрируя пустые ряды полок. Дверцы его были плотно закрыты, и я абсолютно точно уверен, что прятали они аккуратные стопки свежей одежды.

— Всё же не приснилось… — как-то даже в груди защемило… и глаза защипало… Наверное аллергия, да. На моющие средства, — Ладно… Ладно, фуф… — чуть влажный взгляд наткнулся на телефон на тумбочке.

Пара мгновений, чтобы открыть общий чатик… Всего три слова, после которых лавина чувств слегка поуспокоилась, облегчив сердечную ношу. И дабы не позволить ей разойтись вновь, лучше заняться каким-то делом. Заказать уже наконец-то лекарства, провести краткую ревизию состояния квартиры, проверить содержимое шкафа с одеждой: не хотелось бы всё утро перед работой искать чистую пару носок. Не стоит полагаться на память, когда речь идет о периодах невменяемости, а не выспавшийся и уставший я, да под благотворным влиянием небольшой дозы алкоголя, мягко говоря, слабо походил на адекватного человека.

Еще нужно проверить, что там наваял Васька, но то в последнюю очередь. Учитывая, что пропустил я целую пятницу и практически всю субботу, — организм взял свое, наградив меня более чем сутками здорового сна: вырубился, вроде, в районе четырех, а проснулся ближе к шести, — то стоит лишь войти в сеть, как Моти выклюет мне мозг по кусочкам. Уверен, он принципиально останется до раннего утра, дабы застать меня в сети, и рассказать всё, что он думает об одном непунктуальном русском, что уже как целые сутки назад должен был завершить пороговый квест и войти во внешний мир Иггдрасиля.

* * *

Николай, кряхтя и сипя, поднялся с кровати, отправившись в краткий тур по квартире. На растрепанной после длительного сна простыне остался лежать телефон, темный экран которого на секунду вспыхнул, сообщая об уведомлении, где прямо над входящим сообщением «С тебя пиво», виднелось сообщение отправленное: «Спасибо! Вы лучшие!».

* * *

Невесомые перчатки заняли свои места, фиксируя пульс, мельчайшие сокращения мышц, отголоски импульсов, текущих по нервам. Голову ненавязчиво сдавливали очки, принимая сигналы не только от компьютера, но и от содержимого черепной коробки. Они с легкостью ловили малейшие проявления активности нейронов, обрабатывая их и принимая решение… И сейчас, если бы девайс мог выражать эмоции, он бы довольно ухмыльнулся, ощущая с какой радостью и возбуждением я просматривал стартовую заставку Иггдрасиля.

Выбор персонажа, краткая загрузка, и вот, перед глазами расцветает в своей грациозной мощи и подавляющей красе Пандемониум. Великий дворец, виднеющийся с центральной площади Дита, откуда я частенько и начинал свои игровые сессии.

« Возведенный из камня серого, желаниями и верой полнящегося, он монолитным, незыблемым владыкой довлеет над градом адским, Люцифера творением », — моим вольным переводом трактовались строки одной из квестовых книжонок. Отчего-то именно они раз за разом приходили в голову, едва взгляд натыкался на крепость. Незыблемый, великий, надежный… многие эпитеты просятся на язык, но именно те строки лучше всего описывают дворец Светоносного.

Как и на многие пейзажи игры, я, наверное, мог любоваться этим замком вечно, каждый раз подмечая что-то новое, интересное, интригующее. Вызывающее желание подойти и рассмотреть поближе. Схожее чувство, но во много раз слабее, я испытывал лишь в музее, любуясь проекциями дошедших до нас шедевров древней классики. Меня всегда завлекали редкие картины Ван Гога, что, увы, частенько выставлялись в один ряд с памятником людской тупости, в виде коллекций «Недублирующихся» картинок, за возможность «владеть» которыми определенные персоны платили миллиарды*. Какая же жалость, что то, что действительно спирает дыхание и заставляет напрягаться серое вещество, находится в одном ряду с… этим.

Также и здесь. Едва я приготовился созерцать особо удачную экспозицию Пандемониума на фоне рассвета в Аду, как что-то зацепило сознание, отвлекая от приветственной картины. А после все обозримое пространство стремительно начало заполняться однотипными табличками, окончательно убивая возвышенную атмосферу следами человеческой тупости.

Сообщения. Личные, гильдейские, персонализировано-торговые, системные, голосовые, почтовые, магические… В различных рамочках, от самых простых, до эксклюзивных, донатных. Десятки, сотни… может быть, и тысяча наберется. И всё это сообщения. От разных разумных, но с таким похожим по смыслу содержанием… Они накладывались одно на другое, шерстя по всему экрану, что знатно мешало отследить и понять порядок, их появления, но разобрался в произошедшем я весьма быстро. И, что важнее, крайне вовремя: до того, как был обнаружен.

Если по порядку… Сперва были краткие "ты-гдешки" от Моти. Приходить они начали утром пятницы, то есть, в то время, когда я еще беззаботно дрых, отсыпаясь после ночного послерабочего загула в Иггдрасиле, а в стране невидящей солнца уже давно стояла послеобеденная жарень. Со временем рос объем символов в сообщениях Моти, да и само их количество постепенно повышалось. Уже через пару часов парень начал строчить целые предложения, и отправлять их не только в виде текста, но и перейдя на голосовые… От простых «Ты на что-то обиделся?», Моти перешел к прямым угрозам расправе, если я прямо сейчас не войду в сеть и не отвечу ему… Что выглядело странно со всех обозримых ракурсов.

Видимо, осознав, что «игрок не в сети» — далеко не самый удачный собеседник для лички, Моти перешел в гильдейский чат. Сначала он просто тегал меня, пытаясь добиться… чего-то. Очевидно, что иной реакции от «не абонента» не последовало, однако попытки всё продолжались и продолжались, вопреки здравому смыслу и логике. Но это же Моти. В его голове правит своя собственная логика, и с общепринятой она не имеет ничего общего. Затем, видимо решив поднять планку и привлечь к себе внимание вообще всей гильдии, он начал отправлять мне персонализированные гильдейские сообщения, доступ к которым, по идее, должен быть только лишь у главы, и отправляются такие сообщения, в основном, главам других гильдий… Показывают статус, так сказать, ведь не каждое официальное объединение игроков имеет ресурсы для получения таких привилегий. И, естественно, что на подобное обращение последовал незамедлительный ответ. Не от меня, нет. От Элуа.

Поначалу он рявкал только в общем гильдейском, пытаясь что-то разобрать в намученной Моти воде, и только лишь спустя несколько минут, судя по резко оборвавшемуся потоку словоизлияния, Элуа обнаружил несанкционированный доступ туда, куда шаловливым шаманским ручкам соваться не положено. Разнос личностный, что был скрыт от общественности, с легкой подачи одной из тех самых ручек перешел в разряд публичных, на потеху остальным членам гильдии. Аргументы Элуа, вполне обоснованные и логичные, даже с учетом некоторой их специфичности, родившейся из давнего знакомства спорщиков, разносились в пух и прах, или и вовсе игнорировались противоборствующей стороной.

Небольшая возня в чате окончилась полным провалом и сдачей позиций со стороны главы гильдии: сопротивляться вошедшему в раж Моти может… да нет таких людей. Его можно только лишь заглушить и ждать результата, что и провернул гильдмастер… на свою голову. Ведь обиженный в лучших чувствах Моти перешел в общий, а затем и в торговый чат. И приставка, обозначающая принадлежность к определенной гильдии, из его ника никуда не делась. И цель его не изменилась: шаман отчаянно искал потерянного брата — Закая, будоража ни в чем не повинные умы душераздирающей историей… о том, сколь много они прошли вместе, и как много им еще предстоит преодолеть впереди… если, конечно, Закай не потеряется насовсем.

Можно лишь догадываться, что происходило на самом деле, но, кажется, иные обитатели Иггдрасиля, не причастные к вакханалии нашей гильдии, восприняли пришествие укурка как какой-то флешмоб, столь деятельную активность тот развел, оттого и личка моя пополнилась запросами от неизвестных людей, что прямо жаждали узнать точное мое местоположение. Не могу сказать, что меня искал прямо весь сервер, но подавляющее большинство сообщений вида «Привет, тебя ищет твой брат! Срочно напиши ему!» принадлежали именно что незнакомым людям. Еще часть была настрочена лично Моти-Моти. Небольшой кусочек принадлежал членам нашей гильдии, с которыми я успел познакомиться, и пара отдельных сообщений, пришедших буквально пару часов назад, от Элуа и Вамурайда — хороших друзей Моти, что желали мне скорейшего возвращения в игру. Пожалуй, именно они более всего показывали, насколько сильно влияние шебутного шамана распространилось по округе, и как сильно оно задело умы окружающих… Проще говоря, Моти достал всех, и достал конкретно. Проделал колоссальную работу, и всего-то за двое суток.

Кажется, этот варвар по части сношения мозгов еще не увидел обновившийся статус, гласящий, что я зашел-таки в сеть. Пожалуй… Да. За то, что устроил здесь Моти, и в чем я был косвенно, но виноват, меня и так ждет выволочка от Элуа, и не только от него. Так почему бы не пошутить напоследок?

Открыв френд-лист и найдя среди нескольких срок нужные символы, я с любопытством вчитался в них:

« Моти-Моти/В сети/Свартальфхейм/Первичная кузня »

Не убирая данной информации с глаз, я открыл интерфейс гильдейского чата — стилизованный свиток, вылетевший из червоточины инвентаря и скользнувший прямо в руки, и отдал незатейливую команду. Слова уже совсем не ломанного, пусть еще и не идеального японского обратились в текст, отпечатавшись на свитке. Не прошло и минуты, как статус Моти начал меняться. Сперва изменилась локация, став «Окрестностями первых врат», и тут же сменившись на «Нидавеллир», а за ней и мир прибывания изменился, став «Мидгардом». Времени оставалось чуть, и лучше бы мне поторопиться.

* * *

Недовольный тёмный шаман под предводительством еще более недовольного ниндзя, да в окружении иных своих товарищей, довольством также не блещущих, по давно отработанной тактике раскидывали валы механических агрегатов, глиняных монстров и каменных чудовищ. Группа занята расчисткой одного из ключевых данжей свартальфхейма, родины тёмных альфов. Огромная подземная руническая кузница, пришедшая в негодность, что хранит в своих недрах кучи различных материалов. Они обновляются с каждым приходом сюда игроков, но добраться до них, увы, задача не простая, и уж точно не для наспех собранной группы. Правда, группа Элуа таковой и не являлась, что игроки и демонстрировали, с легкостью уничтожая все преграды на своем пути.

Прижимистый народец — цверги, славятся не только своим мастерством в кузнечном деле, но и полным нежеланием своими работами делиться с посторонними. И пусть слабые коротышки не являются каким-либо препятствием сами по себе, но сложность всего подземелья оттого совершенно не уменьшается. Ловушки, в которых гномы сильны, обновляются с каждым новым посещением данжа, хаотично и бессистемно меняя своё положение и свою суть. Автоматоны и механоиды, что в обилии раскинуты по всей сети пещер не позволят вторженцам остановиться и в спокойной обстановке изучить новую схему тоннелей и шахт. Да и сами «пещеры», если у кого-то повернется язык называть так сие произведение искусства, каждый раз создаются вновь, облачаясь в совсем иное переплетение многоярусных ходов, тоннелей и тупиков.

Звонкий бой ударов молота о наковальню звенит в переходах дивных шахт, что более напоминали коридоры меж дворцовых зал: резные каменные стены, выполненные из различных пород и украшенные драгоценными камнями, которые даже можно повыковыривать и взять с собой — утешительный приз для тех, кто не сможет дойти до конца. Это Дурин — цвергов прародитель, куёт очередную «игрушку». Не стоит обольщаться, что хозяин сей кузницы занят, и не выходит приветствовать гостей. Ведь стоит отзвучать двухсотому удару, как второй цверг** поднимет выкованную цацку над головой, да изничтожит все живое и неживое в обители своей, чтобы начать отстраивать ее вновь. Вновь наполнит ее он рабочими руками.

— Сотый удар! — напомнил Элуа, — Быстрее-быстрее!

— Эх… — тяжело вдохнул Моти, принявшись вяло зачитывать заклинания, используя при том полную их форму, чем неимоверно бесил лидера. Элуа, впрочем, не спешил как-либо выказывать своего недовольства, помятую о недавних событиях. Едва угомонившийся шаман успел знатно достать всех членов Фью Джо, и, сомнений нет, Элуа вызовет на дуэль и убьет любого, кто словом или делом вновь вернет активность Моти, — Готово…

— Наконец! — рявкнул Вамурайд, направляя ездового дракона вперед, собирать на себя ловушки, а сам тем временем продолжил зачищать валящих изо всех щелей роботов, — Момо, хил!

— Шесть секунд. Не бузи под руку, всё под контролем.

Вот очередная волна была зачищена, и группа двинулась вперед, попутно собирая со стен нужные им драгоценности, да выискивая среди каменной кладки скрытые лазы, как часть отряда резко замерла. Элуа с затаенной печалью и крохотной толикой надежды взирал на возникшее в гильдейском чате сообщение. На него же смотрела и Момо, а после начала переводить любопытствующий взгляд с лидера их отряда на ведущего баффера, и обратно. Остальные члены группы, заметив заминку, которой здесь быть не должно, также остановились, с вопросом уставившись на Элуа…

— Не смей… — в голосе ниндзя звучала неподдельная угроза, хотя сам он прекрасно понимал: бесполезно, — Моти, слышишь?! — но попыток вразумить друга не оставлял, — Не…

Игрок Моти-Моти покинул группу.

Игрок Моти-Моти покинул подземелье.

Игрок Моти-Моти сменил статус на «не беспокоить».

— … смей. ДА ТВОЮ-ТО МАТЬ! — вспылил он, когда вместо отправки сообщения получил информацию о статусе получателя.

— Эм… Мы это… Того?

— Хр-р-р… Нет! Идем, пока баффы не кончились. Шансы есть, надо только ускориться. Живо-живо, ищем тайник и валим дальше!

Отслеживая перемещения Моти между локациями, а после и между мирами, Элуа лишь бессильно скрипел зубами, всё отчетливей вертя в голове мысль о замене баффера… Но где же взять «ничейного» темного шамана, да еще и рукастого, да с правильно раскачкой… Нет, Моти не незаменимый, но польза, которую он приносит, как и труд, с которым придется искать нового человека, проводить притирочные игры, и, возможно, менять основной состав отряда, всё же перевешивают вред, исходящий от своенравного шамана. Чуть-чуть.

Едва развернув подмигивающий гильдейский свиток, звон которого легонько забренчал на подкорке, Моти замер как вкопанный. Неярко подсвеченные золотые буквы выделялись среди светло-серых и черных письмен, сигнализируя о персональном обращении. Закай-доно, как прозвали игрока с непроизносимым ником, ответил всем, кто упоминал его в последние сутки, отчего уведомление получило большинство членов гильдии. И не важно, что странный русский всего лишь выразил свое изумление общей истерии… Это ничего не значило, ведь суть была в самом наличии этого сообщения. Закай вошел в сеть спустя практические двое суток отсутствия, и Моти, что уже и сам перестал понимать, где кончается шутка и начинаются его реальные чувства, попросту покинул подземелье, направившись к своему другу. Едва ли мужчина мог объяснить себе, отчего в душе его появилась такая привязанность к малознакомому, можно даже сказать неизвестному иностранцу, однако увидеть его и поговорить с ним он хотел весьма отчетливо.

Вход в темные шахты остался позади. Вспышка телепорта позволила быстро вернуться в столицу темных альфов: дваргов, цвергов, гномов и иных низкорослых разумных. Нидавеллир — огромный подземный город, созданный для сокрытия темных тварей от лучей солнца, немилосердно выжигающих саму жизнь из их плоти.

На отшибе, за пределами города, располагалась широкая площадь. Словно блюдце, замершее в шатком равновесии, она умостилась своим остовом на одиноко стоящем сталагмите. И сей одинокий пик был столь монументален, столь длин и крепок, что основание его никак нельзя было разглядеть, ибо уходило оно в самые дальние и самые темные участки свартальфхейма. Казалось, взойди на площадь сколь-либо крепкий разумный, и вся конструкция обрушится, отправившись прямиком во всепоглощающую бездну, но нет. Сей плоский блин выдерживал и целые толпы, и даже сейчас по нему шпыняли десятки, сотни разномастных игроков.

С одной стороны к ней, к площади, вел длинный подвесной мост, что так сильно выделялся из общей монументальности, присущей творениям цвергов. Столь шаткий элемент казался чуждым их стилю. С другой же стороны площадь практически упиралась в одну из стен, опоясывающих огромную пещеру, где и умостился Нидавеллир. На стене той виднелся резной проход, к которому вела точно такая же шаткая и хрупкая на вид лестница.

Внутри же, пройдя по недлинному тоннелю, посетителя ожидала очередная каверна, уже не столь огромная. Порядка сотни метров в диаметре пещера, что совсем не имела потолка, и тоннель, сквозь который в редкие часы можно было лицезреть опасно поблескивающее бордово-красное солнце, обращался в шурф, ведущий прямиком к истерзанной поверхности вымершего мира.

Кроткая вспышка, и взбудораженный очередной порцией химии, не только дыхательной, но и собственной, созданной его же организмом, оказался подхвачен радужными всполохами, вмиг доставившими Моти в мидгард. Разрушенная планета, что во всю пыталась оправиться от похода Люцифера… за исключением мест силы, откуда князь начинал свой скоротечный марш. Пять точек, оккупированных демонами, падшими ангелами и иными статистами, служили входами в Его обитель, но добираться до них пришлось на своих двоих, если, конечно, так можно назвать специально купленного для таких целей маунта — седлового питомца, неспособного к сражениям, но подходящего для ускорения перемещения в открытых зонах.

Вот, шаман ступил на площадь Дита, и едва развеялись огненные всполохи, как Моти уже во всю копался в интерфейсах, силясь отыскать координаты своего друга. Но вместо определенных цифр, по которым того можно было бы найти, Моти получил лишь пару прочерков, что означало лишь одно: Закай приступил к выполнению сюжетного квеста, и прямо сейчас находится в квестовой области, недоступной уже прошедшим ее игрокам. В компании таких же «уже не новичков, но еще и не ветеранов». Для него в те места ходу не было так и так, но Моти-Моти рассчитывал… сам не знал на что, но на что-то так точно рассчитывал.

Но это не значит, что Закай просидит там вечность… Просто надо напрячь извилины, и вспомнить, где находится точка выхода, да дождаться возле нее прихода блудного маджилоса.

Несмотря на вполне удачное изъятие из плывущего разума нужных воспоминаний, Моти продолжал напряженно хмуриться, ибо ощущение что он что-то забыл, что-то упустил, продолжало свербеть на подкорке. Возможно, Элуа, с которого начали спадать первые, самые короткоживущие баффы, и напомнил бы товарищу, что у него так-то был данж в самом разгаре, да только красный статус «Не беспокоить» не позволял тому достучаться до Моти, отчего тёмный шаман оставался в блаженном неведении… пока что.

* * *

Широкий мост, ведущий к основному двору замка, был мною пройден, да так, что я едва ли заметил дорогу. Мой взор был обращен вперед и вверх, к захватывающей дух постройке. Столько раз я проходил сей путь: сквозь каменную арку, охраняемую парой огромных статуй, по серокаменному мосту, за пределами которого виднелись окрестности Дита, а под ним бесилась, завывала Флегетон, тщетно пытаясь снести своим течением опоры. Но никогда ранее я не бывал во внутренних владениях дворца, что с удовольствием собирался исправить.

Войдя за гостеприимно распахнутые врата Пандемониума, я двинулся вперед, рассматривая столь полюбившуюся мне крепость изнутри. Светло-серый камень, легший в основу сего творения, дышал стариной, но тем не менее выступал несменной опорой. Убранство прямо за вратами представляло собой небольшой дворик, без единого клочка растительности. Здесь не было фонтанов, беседок и альков. Не было лавочек, фонарей, скульптур. Но был здесь… эшафот.

Каменный постамент, с невысоким пьедесталом на нем, в который был вонзен пылающий рунической вязью клинок. Он просматривался со всех уголков двора, и кажется, уже заждался «гостей». Подойдя ближе, я даже услышал мелодичный шепот клинка, что едва ли не трясся в нетерпении, жаждя исполнить собственное предназначение. Пустить, наконец, кровь.

Наваждение сошло быстро, и я поспешил убраться от места будущих или прошлых смертей. Впереди вздымался сам замок. Ощущение, что я предстал пред старым суровым воином, что несмотря на почтенный возраст не растерял ни навыков, ни стальной воли. Даже более того, я сам казался мелким «ничем» под взглядом этого мудрого старца. Он силился проверить, достоин ли очередной проситель лицезреть его создателя, его владыку, его хозяина… И принял решение. Широкие врата из черного дерева раскрылись, позволяя пройти вперед.

Сравнительно небольшой холл, в котором, тем не менее, могло свободно поместиться еще пара сотен таких же как я разумных, вывел меня и других, явившихся из ниоткуда посетителей к лестничной площадке. Компанию мне составляло множество существ различных рас и классов, опознавать которых я не стал. Так, выцепил парочку, убедившись, что предо мной не игроки, но неписи. Разрозненной массой, но единым течением, они стекались к центральному проходу, красовавшемуся парой изящных резных дверей, распахнутых во всю ширь. Кто-то заходил раньше, едва ли не переходя на бег, другие шли степенно, вертя головами и рассматривая внутреннее убранство, что действительно больше походило именно на дворцовое, чем на замковое. Если снаружи Пандемониум выглядел несокрушимой твердыней, то внутри преображался в помпезные хоромы. Правда, назвать окружение «пылью в глаза» язык не поворачивался. На мой едва ли искушенный вкус, тут было… блистательно, чисто, красиво… возвышенно, и никак иначе.

Преодолевая зал, я все ближе подходил к укрытым в тенях балкона второго этажа дверям. Слева и справа от очерченного черным ковром коридора начинались ступеньки, позволявшие пройти выше, к тому самому балкону, но сейчас они были недоступны. Проходы охранялись слугами Светоносного, его гвардией — закованными в черный металл тяжелыми рыцарями, с башенными щитами и длинными, стилизованными под кресты мечами. Они частенько появлялись в Дите, патрулируя город и нападая на некоторых особо буйных игроков… Учитывая, что от кары огненными мечами не спасались ни сверхпрочные танки, ни сверхбыстрые убийцы, ни хитровыдуманные маги, сила этих ребят была на должном уровне. Правда, явление высокоуровневых игроков, капов, несколько меняло экспозицию, и тогда рыцарям приходилось брать не мощью, но количеством. Тем не менее, пытаться напасть на других игроков в их присутствии желания не возникало. Совсем. И, скорее всего, не только лишь у одного меня.

За спиной раздался хлопок — это пятерка рыцарей закрыла двери ведущие от холла к лестницам. А после, изъяв из ножен мечи и выставив их на согнутых руках перед грудью, лезвиями кверху, замаршировали вперед, подгоняя отстающих и не позволяя излишне активным неписям, — а это были все еще они, я проверил, — разбрестись по помещению.

Поспешил вперед и я, не желая проверять наличие триггеров на атаку на своей шкуре. Впереди виднелось множество голов, что замерли у подножия величавого трона, где ранее встречал меня сам Люцифер. Здесь же сидел и светоносный, дожидаясь, пока гвардейцы закроют врата.

Существа всех размеров, рас и мастей активно переговаривались друг с другом, и я с удивлением опознал в части из них игроков: неписи располагались лишь у самого трона, а всю остальную часть занимали реальные люди. Несколько сотен персонажей, случайные тычки по котором показали наличие ников. И далеко не все из них обменивались репликами, однако фоновый гвалт все равно присутствовал.

Но едва князь поднялся с трона, сделав первый уверенный шаг на ступень ниже, как голоса замолкли. Создатель демонов взял слово, готовый поразить людские умы веским глаголом.

* Герой имеет в виду самые дорогостоящие коллекции NFT, копии которых выставляются в музее того времени, наряду с работами старых художников. Надеюсь, кто-нибудь оценит иронию.

** По старшей Эдде, Дурин — второй созданный богами карлик. И он же, по размышлениям историков, лепил из глины остальных (всего лишь одна из интерпретаций написанного, которой я решил придерживаться).