2022-07-14 09:29
Из Любви к Магии: Глава 9.4
После последнего ритуала Гарри обнаружил, что больше не может спать ни на восходе, ни на закате. Изменения в его магии при восходе и заходе солнца постоянно будили его.
Из-за этого он часто поднимался на вершину Астрономической башни, чтобы понаблюдать за тем, что происходило на небе. По крайней мере, в те дни, когда не было облачно.
Эти прогулки также давали ему время подумать. В основном о том, что он убил человека. Он прокручивал это событие в голове бесчисленное количество раз, но никак не мог заставить себя почувствовать как-то плохо из-за самого факта убийства. Хвост был отвратительным человеком, трусом, предателем, убийцей и бог знает кем ещё. Те, кто знал правду, не стали бы оплакивать его смерть, и только тот факт, что она осложнила жизнь Сириуса, заставлял сожалеть о ней.
В конце концов, Гарри просто устал от попыток вытащить из себя чувство вины или ужаса за содеянное. Он просто не чувствовал этого и, видимо, не почувствует, несмотря на то, что общество никогда не принимало убийц.
Примечательно, что трещины в его душе, похоже, немного затянулись, как только он перестал бороться с самим собой по этому поводу.
— Ты снова тут, Гарри? — спросил Дамблдор, подойдя и встав рядом с высоким, но всё ещё юным подростком.
Он так и не смог разгадать причину быстрого роста Гарри, но теперь уже был уверен, что это не было естественным явлением. Впрочем, на самого парня это никак не влияло, так что, несмотря на любопытство, он не стал обращать на это внимания. Возможно, он получит ответ позже.
— Хорошее утро, — ответил Гарри уклончиво, почувствовав приближение старого волшебника. — Рассвет будет красивым.
— В последнее время ты стал часто сюда подниматься, — прокомментировал Дамблдор. — Могу я спросить, чем вызвано это внезапное увлечение Солнцем?
Губы Гарри дрогнули в слабой улыбке. Любой был бы очарован Солнцем, если бы знал то, что знал он, и просто был бы обязан своим существованием этому шару раскалённого газа.
— Есть что-то особенное в том, когда видишь, как мир купается в свете, — ответил парень вместо этого, опустив тот факт, что, если бы ему предоставили выбор, то он предпочёл бы Тьму и звёзды.
— Действительно, есть, — согласился Дамблдор. — Но я не думал, что мальчик твоего возраста сможет оценить это.
— Вы, наверное, удивитесь тому, что я могу оценить, — ответил Гарри, слегка раздражённый упоминанием своего возраста. Когда-то он, несмотря на размеры своего тела, чувствовал себя тринадцатилетним мальчиком, но не теперь. Слишком многое произошло, и он уже не мог оставаться ребёнком.
— К примеру, твою прекрасную женскую компанию? — усмехнулся Дамблдор.
— Хм, думаю, было слишком глупо надеяться на то, что слухи об этом не расползутся, — проворчал Гарри.
— Увы, слухи Хогвартса редко обходятся без распространения неудобных секретов.
С наступлением рассвета они замолчали, и между ними было заключено негласное соглашение встречать рассвет в тишине.
Сюрпризом для них стало позднее появление феникса директора школы, который сел на плечо Дамблдора, полыхая пламенем, всего за минуту до главного события.
— Ты тоже пришёл посмотреть на восход, Фоукс? — спросил Дамблдор, улыбаясь и протягивая руку вверх, чтобы взъерошить перья на груди огненной птицы.
Фоукс прокричал в согласии, бросив на Гарри взгляд, который, парень был готов поклясться, излучал недоверие.
Гарри почувствовал, как по нему пробежала дрожь от дискомфорта, но проигнорировал её. Феникс был существом Света, поэтому было вполне естественно, что пение этого существа оказалась сейчас слегка неприятно. Ибо он был наполнен Тьмой.
Небольшой дискомфорт прошёл, когда Солнце поднялось над восточными горами и отогнало Тьму. Гарри всегда было немного грустно наблюдать, как это происходит. Всепоглощающее присутствие солнца было не так красиво, как мириады далёких звёзд.
Фоукс с любопытством пискнул, перепрыгнул с плеча Дамблдора на плечо Гарри и ткнул клювом в висок юного волшебника. Прямо в скрытую руну Сол.
— Эй, прекрати, — возмутился Гарри, мягко отталкивая голову огненной птицы.
— Похоже, ты ему нравишься, — усмехнулся Дамблдор. — Или, быть может, ты его смущаешь.
Гарри решил, что феникс, должно быть, почувствовал, когда магия, присутствующая в его душе, сменилась с Тёмной на Светлую. Имея сильную связь со Светом, феникс, вероятно, был чувствителен к подобным вещам, чего нельзя было сказать о волшебниках.
Следующие несколько минут Фоукс продолжал выставлять себя на посмешище, к большому удовольствию Дамблдора. Он никогда раньше не видел, чтобы его феникс вёл себя так с кем-то, но это его очень порадовало. Фениксов обычно привлекали хорошие люди, если они вообще соглашались с ними общаться, так что это предвещало хорошее будущее.
— Чего ты хочешь? — в отчаянии спросил Гарри.
Фоукс запел красивую песню, которая прекрасно резонировала с его магией, но в конечном итоге не помогла понять, чего хочет этот показушный мешок с перьями.
— Ты что, хочешь восхвалять Солнце в весёлом кооперативе? — язвительно спросил Гарри, которого начинало раздражать хихиканье Дамблдора.
Фоукс выдал радостную трель.
— Это значит «да»? — переспросил Гарри с неким недоверием.
Фоукс повторил ту же трель.
— О… кей, — в сомнениях выдал Гарри, чувствуя себя крайне нелепо, но желая всё же попробовать, если это заставит пернатую угрозу перестать тыкать клювом ему в голову.
«Не могу поверить, что я это делаю», — подумал он про себя. — «Да ещё и при зрителях».
Решительно игнорируя румянец смущения, проступающий на лице от того, что он делает, Гарри поставил ноги вместе, вытянул руки так далеко, как только мог, и поднял их в воздух, как бы обнимая солнечный свет.
Это, конечно, лишило Фоукса его плечевого насеста, но феникс решил эту проблему, прыгнув парню на голову и подняв свои крылья, имитируя руки Гарри. При этом он издал песню, полную ностальгической радости.
— Теперь ты счастлив? — спросил Гарри, не в силах сдержать раздражение из-за чувства, которое феникс вложил в песню.
Фоукс издал трель, которую Гарри начал ассоциировать с согласием, а затем улетел прочь.
— Что это было? — спросил Дамблдор, испытывая сильное любопытство. — Я никогда раньше не видел, чтобы Фоукс вёл себя так странно.
— Я думаю… Я думаю, что он, наверное, скучает по тем денькам, когда Солнцу поклонялись как божеству, — медленно выговорил Гарри, в общем-то наугад, но он чувствовал, что это было правдой. Конечно, ритуалы тех дней вряд ли были похожи на то, что он перенял из видеоигры, но главная цель была такой же. А большего Фоуксу и не нужно было.
— Полагаю, это возможно, — задумчиво проронил Дамблдор. — Во многих древних культурах фениксы почитались как посланники Солнца.
— Так или иначе, вы сюда пришли так рано утром в выходной день по какой-то причине, сэр? — спросил Гарри, желая поскорее забыть об этой маленькой ситуации, пока старый волшебник не перестал спрашивать «что» и не взялся за «почему».
— Ах да, я чуть не забыл на радостях. Я хотел обсудить твою учёбу.
— А что не так с моей учёбой? — настороженно спросил Гарри.
— К нам, то есть профессорам, пришло понимание, что с некоторыми предметами ты не испытываешь серьёзных затруднений.
— Я всегда был хорош в Заклинаниях и Трансфигурации, — бесстрастно пожал плечами Гарри.
— А в остальных? — спросил Дамблдор.
— На Защите мы в основном занимаемся различными созданиями, так что я всё равно узнаю там что-то новое, но я, скорее всего, продвинулся бы гораздо дальше, если бы мы занимались заклинаниями. Травология меня не очень интересует, так что я просто продираюсь сквозь неё.
Дамблдор моргнул в лёгком удивлении.
— Как же до приятного честно ты это сказал, Гарри.
— Недавно у меня появился интерес к Зельеварению, но там я не ушёл дальше других.
И вряд ли это произойдёт в ближайшее время. Эксперименты с зельями, которые он хотел попробовать, были ему сейчас не по силам, так как это отнимало много времени.
— То же самое с Астрономией, и вы уже в курсе, что я беру частные уроки по Нумерологии и Древним Рунам.
— Да, я слышал от профессоров Вектор и Бабблинг, что ты неплохо справляешься на своих факультативах. Настолько хорошо, что они считают, что летом ты сможешь сдать СОВ по этим предметам, если будешь продолжать в том же духе.
— Раз так, то не могу ли я сдать Заклинания, Трансфигурацию и, может быть, Защиту вместе с ними? — спросил Гарри. Он уже обсудил эту возможность с Вектор и Бабблинг.
— Боюсь, что Министерство не допускает досрочную сдачу СОВ по основным предметам, — ответил Дамблдор.
— Почему?
— Как ты, возможно, уже знаешь, сдав СОВ по основным предметам, ты получаешь минимально необходимое образование. Именно так постановило Министерство Магии. Они перестали предлагать раннюю сдачу СОВ по этим предметам после инцидента, произошедшего около трёхсот лет назад, когда один магический вундеркинд сумел получить все необходимые СОВ летом после второго курса и решил покинуть Хогвартс, чтобы продолжить обучение самостоятельно.
— Почему это стало проблемой?
— Обычно, в этом не было ничего плохого, но ты должен понимать, что это была тринадцатилетняя девочка. Она была человеком не самым осторожным и стала причиной серьёзного нарушения Статута Секретности после ссоры с воинственно настроенным маглом-подростком. Так уж случилось, что именно поэтому и появился Указ о Разумном Ограничении Колдовства Несовершеннолетних.
— Чудесно, — сухо произнёс Гарри. — Это всё?
— Ах, нет. Прости старика за это отступление, но я пришёл поговорить с тобой, дабы оценить разумность возможности посещения занятий по Заклинаниям и Трансфигурации старших курсов по твоему собственному усмотрению.
Дамблдор раньше не решался предложить мальчику такую возможность, но сейчас было очевидно, что Гарри не собирается заводить друзей со своего курса. Он тепло относился к большинству из них, но не был близок. Лучше использовать эту возможность установить с мальчиком хорошие отношения, чем удерживать его в тщетной надежде, что он каким-то образом подружится с теми, с кем последние два с половиной года не дружил.
— Я полагаю, что вы уже предложили, раз об этом зашла речь?
— Да. Если ты согласишься, то профессора Флитвик и МакГонагалл будут периодически проверять тебя, чтобы убедиться, что ты успеваешь с учёбой, но в остальном ты будешь сам по себе в самостоятельном изучении материала.
— Было бы неплохо, — сказал Гарри.
— Что ж, очень хорошо, тогда желаю тебе удачи, — Дамблдор кивнул. — Но вот мой последний совет, если позволишь. Не погружайся в учёбу настолько, чтобы забыть о развлечениях.
— О, я не думаю, что вам стоит об этом беспокоиться, — ответил Гарри со слабой ухмылкой.
— Я рад это слышать, — ответил Дамблдор своей весёлой улыбкой и покинул Астрономическую башню.
Гарри смотрел вслед старому волшебнику, гадая, что же это была за игра. Либо никакого фактического умысла здесь и не было, либо он был очень тонким.
Гарри подмигнул Брианне и Тиане, с огромным удовольствием глядя на их широко раскрытые глаза.
— Мистер Поттер, я знаю, что директор разрешил вам посещать любые занятия по Трансфигурации, но не кажется ли вам, что седьмой курс для вас будет слишком сложным? — неодобрительно спросила МакГонагалл. По правде говоря, она подумала, что он выбрал именно этот класс с одной единственной целью — заглянуть к своим… подружкам, или кем они там ему приходились.
— Профессор, я просто пытаюсь оценить свои способности, — спокойно ответил Гарри.
— Очень хорошо, — нехотя согласилась МакГонагалл. — Но я не хочу, чтобы вы пробовали произносить заклинания, которые здесь увидите. При неправильном применении трансфигурация человека может быть очень опасна, и это не то, к чему следует относиться легкомысленно.
— Даже мечтать об этом не вздумаю, профессор, — отчасти солгал Гарри. Он, конечно, не стал бы пробовать делать это легкомысленно, но в конце концов попытался бы, если бы почувствовал, что сможет.
МакГонагалл немного успокоилась по поводу серьёзности его намерений, когда увидела, что Гарри даже не попытался поговорить с мисс Торрес или мисс Дэй, а вместо этого пристально смотрел на неё и внимательно слушал. На самом деле, его сосредоточенность чуть ли не нервировала, но лучше уж так, чем небрежное отношение к одному из самых сложных разделов Трансфигурации.
Гарри провёл весь урок, изучая, как текла энергия, когда другие студенты трансфигурировали друг друга в различные формы. Он понимал, почему это считалось сложным, ведь помимо своей собственной магии заклинатель должен был учитывать и магию своей цели.
Возможно, это пригодится, когда они с Сириусом приступят к превращению в анимага.
Остаток учебного года с тех пор прошёл без особых событий. Гарри продолжал урывками посещать уроки Заклинаний и Трансфигурации, в порядке, который никто не мог понять, но Флитвик и МакГонагалл не могли отрицать, что он намного опережает своих сверстников, поэтому сильно не протестовали.
Люпин сохранял странное равновесие между желанием снова подойти к нему и держаться подальше, всё время утопая в жалости к себе. Честно говоря, Гарри не видел ничего от того умного оборотня, о котором Сириус иногда рассказывал в своих письмах. Профессор Люпин имел больше общего со стариком, ожидающим смерти. Возможно, новость о том, что Сириус не был предателем, могла бы помочь, но раскрывать такой опасный секрет, дабы кому-то стало легче на душе, было просто глупо.
Снейп продолжал вести себя как можно более противно из-за того, что, по его мнению, отпрыск Поттеров получал особое привилегии, но его одиозность к этому времени стала чем-то вроде неприметного фона на уроках Зельеварения и не вызывала у Гарри особой реакции. Он постоянно снимал баллы, время от времени разглагольствовал и беспрестанно огрызался, но Гарри просто не настолько заботило личное мнение Снейпа о нём, чтобы принимать всё это близко к сердцу. Он получал то, что хотел, а приступы гнева Мастера Зелий значили ровным счётом ничего.
Гарри не знал, что это пассивное игнорирование и неспособность поддаться на провокацию изматывали Снейпа. В школьной обстановке учитель не мог как-то обострить ситуацию, а огрызаться на кого-то, кому всё было побоку, можно было только до тех пор того, пока не выйдет весь пар.
Что касается более дружелюбных учителей, то Вектор и Бабблинг решили удвоить количество уроков в неделю, которые они с ним проводили. Очевидно, решив, что за лето он должен сдать СОВ по Нумерологии и Древним Рунам на твёрдую «П».
Гарри был благодарен Брианне и Тиане, которые оказались рады помочь ему справиться с напряжением, вызванным тем, что время, которое он проводил с прекрасной учительницей Нумерологии, заметно увеличилось. Хоть это и не помогало убавить многочисленные фантазии с ней о наказании после уроков, которые у него накопились.
Последние выходные перед окончанием учебного года.
— Знаешь, я думаю, что буду скучать по этим нашим маленьким посиделкам, — задумчиво произнесла Тиана, растянувшись в роскошной ванне, которую предоставила Выручай-комната.
— Не так сильно, как я, — с прискорбием отметил Гарри, сидевший рядом с ней. — Кто теперь составит мне компанию по ночам, когда вы обе закончите школу?
— Я уверена, что ты найдёшь и соблазнишь другую девушку, — фыркнула Брианна с другой стороны от него. — Может быть, ты даже пригласишь в свою постель Розмерту или профессора Вектор.
— Не надо было говорить тебе, что я неравнодушен к женщинам постарше, — вздохнул с улыбкой Гарри.
— Кстати, я всё ещё оскорблена этим, — подначила его Тиана. — С тобой спят два сексуальных подростка, а ты фантазируешь о старухах.
— Они не старые, просто постарше, — запротестовал Гарри. — Хочешь, чтобы я снова поцеловал его и загладил вину?
— Мерлиновы яйца, нет же, — простонала она. — Мне кажется, мой клитор может взбунтоваться, если ты снова приблизишься к нему.
Гарри в ответ ничего не сказал, только ухмыльнулся в невероятном самодовольстве. Чтобы потешить своё эго ничего лучше не придумаешь, чем довести девушку до нескольких шумных оргазмов с помощью магически усиленного куннилингуса. Эта книга Луны могла быть самым потрясающим подарком, который он когда-либо получал.
— Вы только посмотрите на это самодовольное выражение лица! — прокомментировала Брианна. — Он узнал, как правильно лизать киску, и вдруг возомнил себя королём мира.
Гарри потянулся и ущипнул её за сосок, наслаждаясь писком девушки.
— Итак, когда мы летом встретимся? — спросила Тиана несколько минут спустя.
— Я свяжусь с вами, когда сам узнаю, — ответил Гарри. — У меня этим летом будет много дел, и встречаться с парочкой адвокатов — не самое важное из них.
— А что ещё ты собрался делать? — с любопытством спросила Брианна.
— Я должен сдать СОВ по Нумерологии и Древним Рунам в Министерстве, разыскать старых управляющих бизнесом моей семьи и поговорить с ними о том, почему он теперь принадлежит Паркинсонам, и ещё кое-что.
Например, он хотел заставить Сириуса научить его анимагии и добиться оправдания крёстного.
— А как же твоя магловская подружка? — поддразнила Брианна. Однажды он рассказал им о Зои, когда его спросили, кто сорвал его цветок, ибо было ясно, что они были у него не первыми.
— Она не моя девушка, она подруга с привилегиями, — с достоинством сказал Гарри. — Кто-то вроде вас двоих.
— Тебе действительно стоит завести магловскую девушку, — предложила Тиана с ухмылкой. — Я уже вижу возмущённые заголовки в «Пророке»: «Мальчик, который выжил» встречается с маглом! Как низко пал наш спаситель?».
— Как бы это ни было забавно, я не собираюсь заводить магловскую подружку только для того, чтобы насолить элите Волшебной Британии, — фыркнул Гарри. — Кроме того, я сомневаюсь, что они будут настолько очевидны в своих предрассудках. Скорее всего, в заголовке будет что-то вроде «Мальчик, который выжил встречается с маглом! Неужели британские ведьмы недостаточно хороши для него?».
— Им просто нужно свести тебя с милой ведьмой средних лет, вот и всё, — поддразнила Брианна.
Гарри простонал. Ему действительно не следовало рассказывать им об этом.
— Как насчёт Молли Уизли? — продолжала девушка с Рейвенкло.
— Даже не шути об этом! — резко ответил Гарри, театрально вздрогнув. — Есть очень большая разница между сексуальной зрелой женщиной и властной маткой.
Он знал, что, возможно, был слишком резок, особенно потому, что лично виделся с этой женщиной в общей сложности всего тридцать секунд, но он достаточно узнал из сторонних источников, чтобы начать держаться от неё подальше. Рассказы Джинни и периодические кричалки, которые присылала её мать, вырисовывали картину женщины, которая хотела, как лучше, но при этом была очень своевольной и не имела ни малейшего представления о том, когда нужно было сбавить обороты. И это, ещё не говоря о том, что по мнению Гарри она не была даже хоть капельку привлекательной.
— Ну, хватит о фетишах Гарри, — заявила Тиана, игнорируя его недовольное восклицание. — Поскольку это наша последняя ночь вместе, я тут кое-что приготовила.
Остальные с любопытством посмотрели на неё, когда девушка взяла свою палочку и взмахнула ею, заставив три кубка и бутылку вина подплыть к ним по воздуху.
— Кубки для вина? Серьёзно? — язвительно спросил Гарри, когда она налила ему красного напитка. — Я теперь себя ощущаю скорее Конаном-варваром, чем волшебником.
— Кем? — недоумевая, спросили девчонки.
— Точно, я забыл, что вы, дикари, воспитанные волшебниками, совсем ничего не знаете о классике, — вздохнул Гарри.
— По крайней мере, мы не какие-нибудь маглы, которые думают, что кубки не подходят для вина, — ответила Тиана.
— За что мы пьём? — спросила Брианна, прежде чем разговор перерос в череду игривых оскорблений по поводу различий между магловским и магическим воспитанием.
— За выгодные партнёрские связи, — предложила Тиана, поднимая свой кубок.
— За будущие успехи, — добавила Брианна, столкнув свой кубок с кубком подруги.
— И дополнительные привилегии, — закончил Гарри с ухмылкой, зеркально отражая их движение.
— Ах ты ж наглый маленький мудак, — ухмыльнулась Брианна.
— Леди так не выражаются, — снобистски ответил ей Гарри.
— Ах, но как простолюдинка, я могу быть настолько вульгарной, насколько захочу. Если это беспокоит нашего милорда, то ему следовало бы одурачить себя браком с какой-нибудь чистокровной, — кокетливо отмахнулась она, похлопав ресницами.
— Я могу в любой момент разрушить свою жизнь серьёзными отношениями, но годы просто так не вернёшь, — возразил он, ухмыляясь. Когда он впервые услышал об их плане, то был малость расстроен, но с тех пор они стали друзьями, и он не мог упрекнуть их амбиции или даже их доводы. Перспективы для них в Британии действительно были не очень радужными.
— За это я выпью, — сказали девушки в унисон. Они тоже не были в восторге от идеи замужества до двадцати лет, рассматривая это лишь как средство достижения цели. Так что такой поворот событий был для них куда предпочтительнее.
Все трое поднесли кубки к губам и сделали по большому глотку.
— Знаешь, судя по тому, как люди любят алкоголь, я ожидал, что вино будет вкуснее, — прокомментировал Гарри, скривив губы в гримасе отвращения.
— Может быть, урожай плохой? — слабо спросила Тиана, которой тоже не слишком понравился аромат. — Я ничего не смыслю в вине, поэтому просто выбрала наугад.
— Не такое оно и плохое, — отметила Брианна, сделав ещё один глоток.
Гарри обменялся с Тианой взглядами и пожал плечами. Они не понимали, что в нём было такого «неплохого», но каждому, видимо, своё.
Гарри и Луна ехали в купе поезда на станцию Кингс-Кросс. Луна пыталась пригласить к ним Джинни, но рыжая была не настолько нечувствительной к социальной неловкости, как блондинка, поэтому отказалась и пошла к своим братьям.
Гарри был благодарен за это. Не то, чтобы он ненавидел Джинни, но предпочёл бы больше не находиться с ней в длительном близком контакте. Этот постоянный пессимизм, который она излучала по поводу того, как он проживал свою жизнь, был более чем неприятным.
Так что Гарри и Луна коротали время, обсуждая, чем будут заниматься летом, хотя Гарри пришлось довольно много врать насчёт этого.
Луна с удовольствием рассказала ему о поездке в немецкий Шварцвальд, которую они запланировали вместе с отцом. Оказалось, что там есть волшебный участок, который и по сей день остаётся скрытым от маглов. Она даже пригласила Гарри поехать с ней, но тот был вынужден отказаться, несмотря на своё желание увидеть это место. Просто у него этим летом было слишком много дел.
Конечно, картина была бы неполной, если бы Драко Малфой не заглянул в гости.
— Я удивлён, что с тобой нет этих двух шлюх-полукровок, Поттер, — ехидно усмехнулся слизеринец.
Гарри нахмурился, больше всего раздражённый оскорблением Брианны и Тианы.
— Проваливай, Малфой.
— Что случилось, Поттер? Не нравится выслушивать, кто они на самом деле? — продолжал Малфой, ухмыляясь. Его извечные громилы подхалимски хихикали.
Именно в этот момент Гарри заметил, что маленький засранец использует дверную раму для опоры, а поезд в данный момент проезжал довольно ухабистый участок пути.
Тщательно скрывая ухмылку, Гарри ухватился за дверь своей магией и захлопнул её, прямо по пальцам Малфоя.
Слизеринец застонал от боли и рухнул на землю, хватаясь за свои разбитые, но, к счастью, не сломанные пальчики.
— Ты в порядке, Малфой? — спросил Гарри, больше не утруждая себя скрывать своё веселье. — Похоже, было больно.
— Когда мой отец услышит об этом… — попытался пригрозить Драко, но вышло что-то больше похожее на болезненный всхлип.
— И что он сделает? Прикажет казнить дверь? — с сарказмом спросил Гарри, имея в виду гиппогрифа, убитого Министерством в конце учебного года по инициативе Малфоя-старшего. Даже Гарри заметил, каким хмурым был Хагрид после этого, а ведь он по-настоящему даже не общался с полувеликаном.
— Я знаю, что это сделал ты, Поттер! — кричал Драко.
— Конечно, это был я, Малфой, — ответил Гарри безучастно. — Точно так же, как я заставил тебя влететь в доспехи несколько недель назад, верно? И в обоих случаях без палочки.
По правде говоря, именно так всё и было…
Злой, расстроенный и испытывающий сильную боль Малфой надулся. Он был уверен, что Поттер каким-то образом является причиной всех этих странных происшествий, которые постоянно с ним происходили, но тот факт, что шрамоголовый рейвенкловец никогда не держал в руках свою палочку, когда это случалось, ставил его в тупик.
Всё это усугублялось тем, что никто не верил блондину, когда тот пытался объяснить, что иногда чувствовал, как заклинание выводит его из равновесия. Они просто думали, что он неуклюж и пытается это скрыть.
Теперь у него была репутация такого же неуклюжего человека, как у Лонгботтома. Лонгботтома!
— Это было не очень мило с твоей стороны, Гарри, — прокомментировала Луна без какого-либо упрёка.
— Я не виноват, что дверь захлопнулась на его пальцах, — защищался Гарри.
— Правда? — с искренним недоумением спросила Луна, поднимая своего хомячка к лицу. — Но Бу, кажется, уверен, что так оно и было.
— А сейчас? — пробормотал Гарри, с подозрением глядя на хомячка и на мгновение задумавшись, не наткнулся ли он каким-то образом на не совсем обычного грызуна. Или, может быть, длительное магическое воздействие как-то изменило его. — Что ещё он говорит?
— Вообще-то не очень много, но ему не терпится отправиться на охоту на кизляков.
А, неважно. Пока Луна говорила о кизляках, всё было в полном порядке.
Глубоко в лесах Албании развоплощённый дух страшного и ныне считающегося мёртвым Тёмного Лорда опустился до вселения в животных. В основном змей, из-за своих личных предпочтений.
Если бы Питеру Петтигрю удалось сбежать от своего бывшего друга и сына тех, кого он предал, он бы в конце концов последовал за подсказками, которые удалось бы выудить у подобных ему крыс, пока сам пытался бы защититься от нажитых врагов. Если бы это произошло, у Волдеморта был бы слуга, который помог бы ему вернуться в физическую форму.
К сожалению, для сломленного Тёмного Лорда, Петтигрю был мёртв, а остальные его последователи покинули его. Даже те немногие, кто догадывался, что он не совсем уж и мёртв, поняли, что им больше нравится, когда не нужно было унижаться перед могущественным волшебником. Политические игры и экономические уловки могли быть неторопливыми и менее приятными, чем насильственное искоренение грязнокровок, но это было гораздо безопаснее.
Благодаря этому заметному отсутствию слуг, Берта Джоркинс — дама с небольшим повреждением мозга — смогла без проблем выбраться из Албании, а Волдеморт так и не узнал, что один из его самых верных слуг, Барти Крауч-младший, вместо того, чтобы отправиться в Азкабан, был захвачен своим отцом заклятьем Империус.
Вместо этого Волдеморт продолжал вариться в своей собственной ненависти и придумывать способы, которые можно было бы использовать для возвращения.