2022-11-26 09:00
Из Любви к Магии: Глава 23.3
Все могучие волшебники любят драму и эффектные выходки. Как же без этого)
На следующий день на территории Хогвартса. Церемония награждения чемпионов.
— Поздравляем с победой, мистер Поттер!
— Спасибо, — Гарри фальшиво улыбнулся ухмыляющемуся человеку, чьё имя он уже забыл.
Со вчерашнего дня люди только и делали, что поздравляли его. Большинство из них подлизывалось так явно, что их языками можно было дочиста выдраить унитаз. Кто-то был искренним, а кто-то чего-то хотел. И все они сильно раздражали.
Но, несмотря на всё это, Гарри всё ещё пребывал в зловеще хорошем настроении, потому что это был день кончины Люциуса Малфоя, и это стоило того, чтобы пожать руку нескольким из этих безмозглых идиотов.
Он окинул взглядом импровизированный зал под открытым небом, отмечая интересных людей.
Фадж повсюду порхал, стараясь заговорить с как можно большим количеством людей. Без сомнения, весь этот балаган был его идеей, дабы усилить собственную популярность. Ох уж этот болван.
Людо Бэгмен делал практически то же самое, что и Фадж, только подпрыгивал ещё больше. Эти двое были похожи на пару слабоумных жирдяев.
Амелия Боунс стояла в стороне и, учитывая, как сильно она хмурилась, вот-вот могла раздавить свой монокль глазницей. Вероятно, её это забавляло примерно так же, как и его самого. Рядом с ней стоял мужчина с львиной гривой рыжевато-коричневых волос, который, похоже, был так же счастлив находиться здесь, как и Боунс. Это, без сомнений, был Руфус Скримджер, бесчувственный ублюдок, как называла его Дора.
Причиной их кислых лиц, само собой, было множество разгуливающих на свободе Пожирателей Смерти, притворяющихся цивилизованными людьми. Из тех, кого он мог узнать, были Крэбб и Гойл, опустошавшие буфет, а так же Малфой и Паркинсон, разговаривавшие в отдалении, пока их жены сплетничали, или что там вообще делают эти заносчивые сучки, когда собираются вместе. Возможно, их было больше, но он не мог увидеть всех. Их отпрыски тоже присутствовали на мероприятии и старались выглядеть достойно. За исключением Драко, который каждые несколько минут бросал взгляд в его сторону.
«Подожди ещё немного, маленький засранец. Я ещё дам тебе повод попялиться», — мрачно подумал Гарри.
Сириус болтал с кем-то из старых друзей. Или, возможно, флиртовал с новыми.
Перси тоже присутствовал. Он держался рядом с нервным мужчиной, который, возможно, недавно был назначен на должность директора ОММС. Бывший Пенни выглядел не слишком счастливым, вероятно, уже скучал по иллюзии власти, которую он имел, пока временно руководил отделом. Остальные Уизли разбрелись по местности, словно рыжая сеть.
Каркаров дулся в углу.
Дора совершала обход со своими коллегами-аврорами. Ему удалось перекинуться с ней всего парой слов, потому что она не хотела выглядеть халтурщицей перед своим начальником.
Флёр, конечно же, тоже была здесь. Она как всегда прекрасно смотрелась в своём бледно-голубом платье и разговаривала со своей семьёй и мадам Максим.
Луна сейчас проводила время с Джинни, зная, что в следующем году они с Гарри уже не вернутся в Хогвартс.
Дамблдор и остальные сотрудники школы слонялись без дела. Ну… большая часть. Гарри видел, как Септима переминалась с ноги на ногу, разговаривая с матерью одного из своих учеников. Лёгкий румянец на её лице можно было бы списать на летнюю жару (насколько вообще могло быть жарко в такое время на севере), но Гарри был уверен, что это связано с кое-чем другим. Ему будет не хватать этого занудного профессора Нумерологии.
— Надеюсь, ты будешь более жизнерадостным на нашей рождественской вечеринке, —прозвучал знакомый голос от более чем знакомой персоны.
Конечно, эта вечеринка была бы неполной без появления Адрастии.
— Веселье не входило в наш уговор, — ответил Гарри, поворачиваясь, чтобы посмотреть на женщину.
Очевидно, сегодня ей захотелось надеть красный наряд. И в этом обтягивающем платье с глубоким вырезом она выглядела потрясающе.
— Что ж, хорошо. Если ты так решительно настроен кукситься, то я не стану тебя останавливать, — ответила Адрастия с улыбкой. — Сегодня будет интереснее, чем вчера?
Гарри знал, что это не просто укор того, как Министерство проявило должную предусмотрительность при организации двух последних заданий.
— Ага, как только Фадж отдаст мой трофей.
Адрастия хмыкнула в знак признательности и наклонилась ближе, чтобы её следующие слова не были подслушаны.
— Я бы посоветовала тебе пока что не изгонять Нарциссу из семьи, а только пригрозить ей.
— Почему? — спросил Гарри так же тихо.
— Сейчас нет времени объяснять, но в будущем это может принести тебе неожиданную пользу, — таков был её невразумительный ответ.
— И ты не могла упомянуть об этой «неожиданной пользе», когда мы разговаривали в последний раз? —выговорил Гарри сквозь стиснутые зубы, сильно раздражённый.
— Но тогда какой бы у меня был повод снова посетить твоё прекрасное поместье? — ответила Адрастия с широкой улыбкой.
— Как же я тебя, манипулирующую суку, ненавижу, — пробормотал он.
— Обычно меня не впечатляет лесть, но в твоём случае я сделаю исключение, — великодушно произнесла дама.
— Вы так добры, — язвительно ответил Гарри.
— Я знаю, но сейчас я должна тебя покинуть, — Адрастия кивнула головой в сторону Флёр и её семьи, которые начали двигаться к ним. — Твоя новая игрушка, очевидно, хочет познакомить тебя со своими родителями.
Адрастия повернулась и ушла, прежде чем Гарри успел ответить, и он лишь пробормотал про себя:
—Сука.
— 'Арри, — поприветствовала его Флёр, как только оказалась в зоне досягаемости. Она задалась вопросом, кто была та темнокожая ведьма, с которой он разговаривал ранее, но решила не упоминать об этом.
— Флёр, — кивнул он в ответ.
— Я хотела би представить тьебе моих род`ителей, Себастьяна и Аполлин Делакур, и, конечно, мою сестру Габриэль.
— Enchante, я рада наконец-то познакомиться с вами? — сказала Аполлин, протягивая ему руку для поцелуя. Её мурлыкающий английский с французским акцентом был гораздо мягче, чем у Флёр.
— Взаимно, — ответил Гарри, целуя костяшки её пальцев, внутренне забавляясь тем, насколько это было похоже на его первую встречу с Флёр.
Хотя это было не совсем то же самое. Аура Аполлин Делакур была одновременно и более, и менее контролируемой, чем у её дочери. Возможно, точнее было бы сказать, что она была более сдержанной, но менее… удовлетворённой. Благодаря регулярному сексу с Флёр он легко мог догадаться о причине. Муж вейлы не мог справиться с её сексуальным аппетитом. В этом не было ничего удивительного: без рун ему тоже было бы трудно справиться с Флёр.
Аполлин улыбнулась мужчине, которого выбрала для себя её дочь, но скрыла своё удивление тем, насколько сильной была его магия. Неудивительно, что он так привлёк дочку, а учитывая его внешность, было бы странно, если бы этого не произошло. Она всё ещё переживала о том, что именно происходило между ними, но пока что у неё сложилось хорошее впечатление. Она могла бы узнать больше потом, когда вокруг будет меньше народу.
Гарри не замечал размышлений Аполлин, пока пожимал руку Себастьену, и его очень позабавило, когда он почувствовал более сильное, чем нужно, сжатие. Отец Флёр, очевидно, пытался запугать его, что с самого начала было идеей провальной. Рост Гарри чуть меньше 190 сантиметров, и он мог сказать, что Себастьен Делакур ростом в 180 даже близко не стоял с ним в том, что касалось магической силы. Запугивание срабатывало, только если ты не был явно слабее человека, которого пытался запугать, к тому же Гарри не впечатлил его статус отца Флёр.
Как ни забавно, но восьмилетний ребёнок, сияющий рядом с мужчиной, пугал Гарри гораздо больше. Он понятия не имел, что делать с такими маленькими детьми, и чувствовал себя ужасно неловко, общаясь с ними.
— А с тобой я уже знаком, не так ли? — спросил он, скрывая свою неуверенность.
Благодаря Флёр Гарри начал понимать французский язык, но он даже не надеялся разобрать лепет, который выдала юная вейла, прежде чем бросилась к нему и обняла его ногу.
Гарри с удивлением моргнул и беспомощно повернулся к Флёр за помощью.
— Э-э-э, это нормально?
— Я прошу прощения за свою дочь, мистер Поттер. Она была так взволнована встречей с вами, — извинилась Аполлин, оттаскивая свою обиженную дочурку. Хотя то, что она сказала, было правдой, только лишь забыла упомянуть, что вейлы — народ очень чувствительный, и притяжение магии Гарри, вероятно, было слишком сильным для юной Габриэль, так что она просто не могла устоять. Девочка ещё не была достаточно взрослой, чтобы испытывать хищные сексуальные желания, связанные с её природой, но эта часть присутствовала в ней с рождения.
— Да ничего, и, пожалуйста, зовите меня Гарри, — сказал он, улыбнувшись юной вейле, которая с радостью ответила ему тем же. Ауре малышки явно не хватало сдержанности, но она была гораздо ближе к человеческой, по сравнению с её сестрой или матерью. Неужели это меняется во время полового созревания? Как интересно.
Следующие несколько минут они провели, болтая о совершенно пустяковых вещах, которые так и не смогли перерасти ни во что существенное, потому что Фадж воспользовался этим временем, чтобы подняться на временную сцену и перейти к делу.
— Дамы и господа, у нас выдался довольно интересный год, не так ли? — попытался пошутить Фадж. Шутка получилась довольно плоской. — Да, так или иначе, несмотря на определённые трудности, возникшие в ходе Турнира Трёх Волшебников, у нас наконец-то есть чемпион! Гарри Поттер из школы чародейства и волшебства Хогвартс! Поднимайся сюда, Гарри!
Гарри язвительно вскинул бровь на то, как Фадж обошёл стороной смерть Крама на первом задании и покушение на убийство во втором, но присоединился к толстому идиоту без комментариев.
— С радостью вручаю вам Кубок Трёх Волшебников, который будет храниться в Хогвартсе до следующего турнира! — громко заявил Фадж, вручая ему по-настоящему красивый трофей.
Зрители громко зааплодировали, и Гарри немного неловко поднял проклятую вещь в победном жесте, внутренне насмехаясь над идеей проведения ещё одного турнира. Этот должен был способствовать укреплению международного магического сотрудничества, но, вероятно, закончился дипломатической катастрофой. Если не считать его и Флёр, у которых международные отношения действительно сложились удачно.
— И, конечно же, приз в размере тысячи галеонов! — продолжил Фадж, протягивая мешочек с вышеупомянутым призом.
Гарри нехотя подумал, насколько оскорбительным будет, если он начнёт их пересчитывать.
— А теперь слово нашему чемпиону!
«Ты ещё получишь от меня пару слов, жадный ублюдок!» — злобно подумал Гарри, раздражённый не слишком завуалированной попыткой Фаджа заработать себе хорошее место в прессе.
— Мне жаль, но я человек немногословный, поэтому буду краток, — начал Гарри. — Это был, как и сказал министр, довольно интересный год. У меня появилось несколько хороших друзей, — он кивнул Флёр, просто чтобы дать газетчикам повод для молвы, хотя, возможно, об этом даже не вспомнят, учитывая то, что он запланировал дальше. — И я узнал несколько интересных вещей. Одна из них — понимание того, что участие в Турнире Трёх Волшебников когда-то считалось обрядом посвящения в совершеннолетние, и так никогда и не было отменено, так что с сегодняшнего дня я фактически стал Лордом Поттером.
По толпе прокатилась волна удивления, сопровождаемая вздохами. Большинство людей, как и подобает сплетникам, обрадовались этому неожиданному событию, но некоторые вдруг забеспокоились.
— Ещё я узнал, что в Хогвартсе мне делать особо нечего, поэтому я не вернусь в школу в следующем году.
На этот раз шок был более выраженным, как и беспокойство.
— Но, Гарри, как же твои СОВ и ЖАБА? — спросил Дамблдор, выглядевший необычайно взволнованным.
— Пожалуйста придержите свои вопросы до конца, директор, — твёрдо произнёс Гарри. Через несколько минут его отъезд уже не будет казаться чем-то важным.
Последовали ещё более шокированные взгляды. Никто из присутствующих не мог припомнить, чтобы Альбус Дамблдор когда-либо получал подобную словесную оплеуху, даже если она и была заслуженной.
— Луна Лавгуд также не вернется в школу в сентябре.
— Но, Гарри…! — попытался повторить попытку Дамблдор, выглядевший теперь ещё более растерянным. Всё это было неправильно! Гарри должен был остаться в Хогвартсе!
— Директор, — огрызнулся Гарри, прервав старика, — Я ещё не закончил.
Дамблдор в ответ на такое грубое прерывание мог только с потрясением смотреть на молодого волшебника. Всё было неправильно. Как такое могло случиться?
— Теперь следующая важная информация, я должен на время предоставить слово моему крёстному отцу, так как это его заявление, а не моё. Сириус, поднимайся.
Собачий анимаг рысью поднялся на сцену, широко ухмыляясь при виде всех этих отвисших челюстей. Его крестник устроил людям чертовски хороший розыгрыш.
— Те из вас, кто знаком со мной, знают, что я человек не самый серьёзный, хотя я был Сириусом с самого рождения (п.п.п. снова игра слов).
От такого ужасного каламбура несколько людей застонало, хотя это также подкрепило его мысль.
— Спросите любого, и он скажет вам, что я едва способен позаботиться о себе, не говоря уже о ком-то другом. Вот почему я с радостью отказываюсь от своего положения и позволю моему крестнику разбираться с тяжёлой ношей лорда Блэка. Удачи ему с этим.
Здесь присутствовало довольно много глав семейств, и все до единого были возмущены непринуждённым пренебрежением, которое проявил Сириус. К ним присоединились даже те, кто никогда не любил Блэков. Возмущение было переварить легче, чем осознание того, что Гарри Поттер теперь глава как минимум двух семей.
Гарри снова взял вернул внимание на себя, как они и практиковали. Хотя Сириус не подозревал о последней части.
— Будучи более серьёзным, чем Сириус, я буду относиться к своей новой должности более серьёзно.
Снова раздались стоны, один из которых вроде как принадлежал одному метаморфмагу.
— Глядя на недавнюю историю, я заметил, что здесь есть… несколько неблаговидных людей, так или иначе связанных с семьёй Блэк. Это то, с чем я хочу разобраться здесь и сейчас.
Люциус Малфой был не единственным, кого охватило дурное предчувствие при этих словах, но он волновался больше всех. Если этот полукровка собирался сделать то, что, вроде как, собирался сделать…
Фадж, всё ещё находившийся на сцене рядом с Гарри, испытывал приступ паники. Он никогда не умел справляться с неожиданными ситуациями и отчаянно хотел, чтобы все эти новые события и проблемы исчезли.
Он уже собирался выплеснуть всё это, когда Сириус схватил его за плечи и отвёл в сторону, как и велел ему Гарри. Сириус не знал, что задумал крестник, поскольку тот уже отклонился от сценария, но, тем не менее, он наслаждался хаосом.
— Сначала Беллатриса Лестрейндж, — Гарри проигнорировал вздохи и бормотание, вызванные этим именем. — Она — позор рода Блэк, и семья, к которой она присоединилась, выйдя замуж, тоже бесчестна, поэтому, согласно договору, подписанному между семьями Блэк и Лестрейндж, я расторгаю брак между Беллатрисой Блэк и Родольфусом Лестрейнджем и изгоняю её из семьи.
Толпа теперь хранила гробовое молчание и просто жадно наблюдала за происходящим. Маг, выросший в волшебном мире, знал, что подобные вещи обычно делаются приватно, чтобы сохранить достоинство семьи. Такое публичное оглашение грязного белья было практически неслыханным.
— И, наконец, Нарцисса, — холодно произнёс Гарри, глядя на побледневшую ведьму. — Я не знаю тебя и пока не буду принимать никаких решений, но твой муж и сын — другое дело. Драко за всё время, что я его знаю, был простым раздражающим, назойливым ребёнком, и он недостоин называться моей семьёй. Он больше не Блэк.
Нарцисса сокрушённо прошептала «нет», в то время как её муж сжимал в руках трость, видя, что все его амбиции пошли прахом. Сам Драко от гнева покраснел до кондиции омара.
— Что касается твоего мужа, то он такой же позор, как и Беллатриса, разве что ещё более скользкий. Согласно договору, подписанному между семьями Блэк и Малфой, я расторгаю брак между Люциусом Малфоем и Нарциссой Блэк.
— На каком основании? — потребовал Люциус, изо всех сил пытаясь сдержать свой гнев. Этот глупый мальчишка разрушил десятилетия его трудов! Он мог завести с Нарциссой ещё одного ребенка и вернуть всё на круги своя, но только не в том случае, когда их брак будет расторгнут.
— На основании того, что ты Пожиратель Смерти, — ответил Гарри категорично.
— Я был под Империусом! — сердито отозвался Люциус.
— Я тебе не верю, но мы можем решить это дуэлью чести, если пожелаешь.
Более осведомлённые люди в толпе вздрогнули. Дуэль чести по такому вопросу шла насмерть. Это был архаичный способ решения споров, вышедший из моды много веков назад, но всё ещё остававшийся легальным, поскольку никто не потрудился пересмотреть законы.
Люциус знал, что это ловушка. Это было до ужаса очевидно. Однако он был слишком разъярён и в отчаянии, чтобы задуматься над этим. Все его амбиции сейчас висели на волоске, и если он откажется принять участие в дуэли, то их бы смыло в канализацию. Убийство Поттера также очень привлекало его, и оно и послужило толчком к окончательному решению.
— Я принимаю её.
Дамблдор, напротив, был в ужасе от такого поворота событий. Гарри либо погибнет на дуэли с Малфоем, либо совершит, по сути, преднамеренное убийство. Он даже не был уверен, что хуже.
— Гарри, ты не можешь… — попытался сказать старик, но был снова прерван, на этот раз куда грубее.
— Заткни уже свой ебальник, Дамблдор! — заорал Гарри на древнего волшебника. Ему очень сильно надоели попытки того взять ситуацию под контроль. — Это не имеет к тебе никакого отношения, так что будь добр, не суй свой кривой клюв в это дело!
Старый зануда наверняка скоро снова опомнится, но пока что он должен быть слишком ошеломлён, чтобы сказать что-нибудь ещё.
Дамблдор уставился на Гарри так, словно никогда не видел его раньше. Он думал, что понял молодого волшебника. Он думал, что Гарри просто плохо относится к авторитетам. Эта внезапная враждебность имела личный характер и заставила его замешкаться. Как он мог упустить это?
Стоявший недалеко от него Фадж немного пришёл в себя и побежал к первому человеку, кто, по его мнению, мог остановить эту катастрофу.
— Амелия, ты должна остановить это! — кричал он, отчаянно выкручивая руки.
— У ОМП нет полномочий вмешиваться во внутренние семейные дела, — бесстрастно заявила Амелия. Она бы хотела, чтобы у ОМП были такие полномочия, поскольку это помогло бы посадить в тюрьму немало людей, но в данном случае она была довольна тем, что просто сидела и наблюдала. У Пожирателей Смерти была замечательная привычка умирать в присутствии Поттера, и возможность посмотреть на казнь Малфоя в первом ряду была бы для неё как подарок на день рождения.
Сириус тем временем бегом вернулся к своему крестнику и начал шипеть ему в ухо:
— Гарри, какого чёрта ты делаешь?
— Это Люциус послал того второго убийцу, — объяснил Гарри. — Я собираюсь убить его.
Сириус резко прыснул от такого короткого объяснения.
— Откуда ты это знаешь?!
— Я расскажу тебе позже.
***
Шок от того, что на Дамблдора накричал «мальчик, который выжил, даже отчасти не рассеялся в умах зрителей, поэтому они просто потрусили в сторону, пока несколько авроров отмечали большую дуэльную арену и ставили заслон, чтобы обезопасить зрителей.
Гарри стоял с одной стороны, разминая конечности, чтобы подготовиться к бою. Малфой был одним из лучших приспешников Волдеморта, поэтому он, предположительно, лучше других владел палочкой. Нужно было быть осторожным. У парня имелся план, по которому он хотел всё разыграть, но он был готов отказаться от него, если тот окажется слишком рискованным.
С другой стороны арены, Люциус точно так же готовился и оценивал своего противника. Поттер выглядел слишком взрослым для своих лет, а магловские рубашка и брюки, в которые он был одет, демонстрировали крепкое телосложение, но не то, чтобы мышцы имели значение в дуэли волшебников. Он был уверен, что победит. Поттер ещё мальчишка, а Люциус укладывал людей в землю ещё до его рождения.
— Я буду наслаждаться этим, Поттер — протянул Люциус, доставая свою палочку и принимая правильную дуэльную стойку.
— О, я в этом сильно сомневаюсь, — ухмыльнулся в ответ Гарри в куда более расслабленной позе.
— Дуэлянты, приготовились! — начала Амелия Боунс, которая каким-то образом была привлечена к судейству. — Начинайте!
Гарри тут же уклонился в сторону, чтобы избежать заклинания долота, и нанёс ответный удар Экспеллиармусом.
Малфой заблокировал его щитом, а затем хрюкнул, когда сразу за ним последовал Костедробитель, едва не разбивший его защиту. После этого он вспомнил о необходимости уклоняться.
Зрителям довольно скоро стало очевидно, что Гарри был куда лучшим бойцом. Он был проворнее, его щиты легко блокировали то, от чего он не мог увернуться, а его заклинания были быстрее и сильнее.
Гарри мог бы уже покончить с этим. Он уже давно придумал, как лишить противника твёрдой опоры, чтобы подорвать его боеспособность, как он поступил с Флёр в лабиринте. Он мог бы сделать то же самое и здесь, но не стал, потому что хотел устроить шоу.
У Люциуса на лбу выступили капельки пота, когда он изо всех сил старался не отстать от более молодого волшебника. Слишком поздно он понял, что был чересчур самоуверен. С момента падения Волдеморта он не использовал никакой серьёзной магии, и тем более не участвовал в боях. Его тело уже не было таким быстрым, как раньше, так же как и его разум. Заклинания двигались медленнее и с меньшей уверенностью. А некоторые вообще были позабыты, из-за ненадобности.
Толпа тоже заметила это и начала быстро поддерживать Гарри, ведомая азартом. Они забыли, что это была схватка насмерть.
Все, кроме Нарциссы и Драко, которые с ужасом смотрели, как их муж/отец неуклонно теряет позиции.
И тут, в шокирующем повороте событий, Гарри, казалось, оступился и попал прямо под Обезоруживающий удар, в результате чего его палочка полетела в сторону патриарха Малфоев.
— Похоже, ты откусил больше, чем мог прожевать, Поттер, — усмехнулся Люциус, скрывая собственное удивление. На секунду он уже подумал, что ему конец.
— О нет, моя палочка у тебя. Что же мне делать? — с сарказмом вопросил Гарри, удивив большинство наблюдателей.
Затем он вытянул руку и послал мощное обезоруживающее заклинание.
Люциус был слишком потрясён, чтобы даже подумать как-то отреагировать, и его палочка и палочка Поттера вылетели у него из рук.
— Ты действительно думал, что у тебя есть шанс победить, Малфой? — усмехнулся Гарри в ответ. — Ты даже не можешь использовать магию без этой дурацкой палочки.
Его последнее слово подкрепилось треском ломающейся палочки Малфоя. Это было ужасное оскорбление, равносильное тому, чтобы сказать кому-то, что он недостоин своей магии, но все были слишком потрясены подвигом беспалочкового волшебства, чтобы обратить на это внимание.
Сам Люциус побледнел настолько, что чуть ли просвечивался насквозь. Он не был в состоянии ответить. Единственное, о чём он мог думать, это воспоминания о том, как разгневанный Тёмный Лорд наказывал Пожирателей Смерти, которые его подвели, и иногда использовал беспалочковую магию, чтобы швырнуть тех в стену.
— Во сколько тебе обошлось послать за мной убийцу на втором задании, Малфой? Стоило ли это твоей жизни? — потребовал Гарри, его глаза приобрели очень слабое свечение, когда он приготовился к заключительному шагу.
— Я… я не делал этого, — заикаясь, промямлил Люциус, пытаясь отступить, но упал на задницу.
— Нет, это был ты! — огрызнулся Гарри, делая угрожающий шаг вперёд. Затем он вытянул пальцы в форме когтей, как будто хватаясь за что-то, и глава семьи Малфоев взлетел в воздух, словно сжатый в огромный кулак.
Обычно сделать это было бы невозможно, так как врождённая магия жертвы сопротивлялась бы захвату, но у этих зависимых от палочки волшебников была критическая психологическая слабость. Они искренне верили, что не могут использовать магию без палочки, и эта вера становилась реальностью. Отнимите у них палочку, и их уверенность разрушится, их магия ослабнет, и они оставят себя открытыми для атак, которые в противном случае потерпели бы полное фиаско.
— Конечно, ты не оставил достаточно улик, чтобы на тебя можно было указать пальцем, но это сделал ты. Ты всё спланировал, не так ли? Убить меня и Сириуса, чтобы Драко стал наследником семьи Блэков, а Малфои наконец-то получили тот самый пресловутый дворянский титул, о котором ты так мечтаешь?
Закончив свою маленькую тираду, Гарри опустил поверженного волшебника на землю, уже чувствуя, как начинает болеть голова от такого навязывания своей воли миру.
На этот раз Люциус даже не пытался отрицать это, слишком напуганный молодым волшебником, который оказался гораздо могущественнее, чем ожидалось. Он даже не поднимался на ноги, а просто вытянул руку, как бы защищаясь от дальнейших атак.
— Я сдаюсь! Пожалуйста, я сдаюсь! — взмолился он, в его голосе слышались нотки отчаяния.
— Это дуэль насмерть, помнишь? — бескомпромиссно ответил Гарри. Его глаза теперь светились ярко-зелёным огнём, он держал руки перед собой, как будто в них был невидимый шар. Между ладонями уже появилось ярко-жёлтое свечение. Оно быстро увеличивалось в размерах, пока не стало таким же большим, как баскетбольный мяч. Пылающая желтая сфера с гневной красной сердцевиной. — Ты должен радоваться, Люциус. Ты поможешь мне испытать моё Запретное Солнце!
Люциус успел лишь вскрикнуть, прежде чем заклинание ударило в него и с силой взорвалось.
Когда люди смогли проморгаться от засветов на глазах и взглянуть на место удара, всё, что они увидели, так это сильно обгоревший труп, медленно погружающийся в бассейн с лавой. Множество зрителей побледнело, как лист бумаги, от такой чистой силы заклинания, которое было сотворено без палочки.
Гарри глубоко вздохнул, чувствуя, как избыток Света покидает его, забирая с собой ярость. Заклинание, вдохновленное «Dark Souls II», было, пожалуй, перебором, но он хотел сделать яркое вступление во взрослую жизнь, а ничто не могло быть таким ярким, как Запретное солнце. Слишком взрывоопасное и сложное, чтобы использовать его в бою, не находясь под чьей либо защитой во время формирования, но, чёрт возьми, очень эффектное.
Мгновение тишины ужаса было нарушено бессловесной яростью Драко Малфоя, когда тот бросился на убийцу своего отца, намереваясь отомстить.
— Бомбарда! — яростно крикнул он, почти ослепнув от слез, льющихся из глаз.
Гарри отбил заклинание, его рука была защищена локальным защитным заклятьем. Это конкретное взрывное проклятие, к счастью, было довольно низкой мощности, а психическое состояние Драко было настолько подавленным, что тот едва держался на ногах, так что опасность была минимальной.
Однако Гарри всё ещё был раздражён этой попыткой, поэтому он изобразил рукой притягивание, в результате которого палочка Драко влетела ему в руку. Аура Драко была настолько слабее его собственной, а его концентрация настолько нарушена, что базовому заклинанию призыва Гарри не было оказано никакого сопротивления. Затем он сломал её так же, как сделал это с палочкой Малфоя-старшего.
В завершение он вытянул руку и послал слизеринца в полёт с помощью Отбрасывающих чар среднего уровня.
Гарри повернулся к парализованной аудитории с вытянутой рукой, ища конкретного человека. Ведьмы и волшебники вздрагивали, трусили и кричали, как будто рука была заряженным ружьём.
Наконец его указующий перст остановился на почти впавшей в кататонию и недавно овдовевшей Нарциссе.
— Держи этого маленького засранца в узде.
Женщина автоматически кивнула, даже не задумываясь об этом.
Гарри сделал ещё один глубокий вдох и двинулся к краю ограждения, сделав манящий жест двумя пальцами, от которого Луна радостно подскочила к нему и прижалась к его боку, чтобы он мог обнять её за плечи. Эльфы уже перевезли все их вещи обратно в поместье, так что торчать в Хогвартсе больше не было необходимости.
Для людей, наблюдавших за происходящим, милота этого образа была невероятно контрастирующей в свете недавней казни, но Гарри и Луна не обращали на это внимания, хотя юный волшебник и задался вопросом, сколько же визитёров, помимо Дамблдора, он должен ожидать в ближайшие несколько дней.
После нескольких мгновений ошеломления Сириус взял себя в руки и рысью побежал за своим крестником. В голове у него прямо-таки горели вопросы.
Это стало толчком, который вывел Флёр из ступора, и она вспомнила, что тоже должна была пойти с Гарри, хотя теперь в её движениях отчётливо виднелась осторожность.
Ещё более встревоженные родители Флёр последовали за своим первенцем, пока Себастьен нёс на руках испуганную Габриэль.