• ko.dream

• из любви к магии

А я всё ждал, что Гарри использует "соединение" на крестраже Волди…

Глава 25-3 (РЕД).docx

Гарри глубоко вздохнул и нахмурился. Затем он продолжил вышагивать.

Нарцисса не была хорошей женщиной. Он никогда ещё не стоял с ней так близко, но теперь, когда они находились рядом, мог хорошенько почувствовать её. Именно этим он и занимался, пока молчал.

Как и говорил Сириус, она была высокомерной стервой. Выражение «я чую что-то отвратительное», которое он увидел на её лице во время церемонии награждения, было идеальным отражением её души. Её отношение к Кричеру, безусловно, подтверждало эту оценку. Если бы они поменялись местами, она бы отвергла его мольбы без раздумий. Она была из тех людей, над которыми смеялись и шутили про карму, когда с ними случалось что-то плохое.

Конечно, во время этого такие люди обычно не плакали и не умоляли о помощи. Это, скорее, убило бы любое веселье.

Но он не хотел быть тронутым её очевидной бедой. Помогать врагам из жалости не казалось ему хорошей идеей, и это было лишь одной из причин. Её аура была не такой неприятной, как у Амбридж, но всё же она не соответствовала его собственной и вызывала желание наброситься на даму. Его раздражали ауры многих людей, но эти снобы-чистокровные из-за их чувства превосходства, которым они одаряли всех вокруг, имели одни из самых худших. Гарри знал, что в этом отчасти виновато его собственное презрение к таким людям, потому что из-за этого их ауры сталкивались друг с другом, но это было не важно. Даже сейчас, когда Нарцисса в отчаянии умоляла его, в глубине души она верила, что заслуживает лучшего. И с этим он был категорически не согласен. Это было именно то, чего она заслуживала.

— Ты не ответила на мой вопрос, — наконец сказал Гарри. — Почему я должен тебе помогать?

Нарцисса взяла себя в руки, насколько это было в её силах. По крайней мере, к этому она была готова. Магловское воспитание и юный возраст Поттера сыграли ей на пользу.

— Я могу быть вам полезна. Я уверена, что ваша управляющая очень способна, но у неё нет таких связей, как у меня. Кто кому чем обязан, как мыслят определённые люди, какие мероприятия стоит посещать, а какие можно проигнорировать, в какие благотворительные фонды стоит жертвовать и сколько… Я могу рассказать вам обо всём этом и даже больше.

Это было именно то, для чего Адрастия предложила ему использовать эту женщину, и чем она действительно была бы полезна. Похоже, Нарцисса подумала о том же, хотя вряд ли она была настолько же умна, как Чёрная Вдова.

— И ты ждёшь, что я доверю тебе это? — спросил он саркастически. — Тебе, чьего мужа я убил всего несколько дней назад?

Нарцисса проглотила печаль и гнев, вызванные этим напоминанием. Её брак с Люциусом никогда не был страстным, ни один из них не был к этому склонен, а то немногое, что имелось, давно угасло с годами. Но они заботились друг о друге. Просить помощи у его убийцы не было весёлым занятием, но это был наиболее приемлемый вариант из всех, что оставались. Ради сына… оно того стоило.

— Я готова дать Непреложный обет, если это удовлетворит вас, милорд, — выдала она стоически.

Гарри покачал головой. Непреложный обет был сложной штукой, и он им не доверял. Конечно, они убивали любого, кто их нарушал, но достаточно умный человек мог без труда переиначить формулировку. Чтобы получить такую клятву, что стала бы безотказной, нужна была бы по-настоящему адвокатская формулировка и целый контракт с условиями. Это было проблемой, потому что человек, дающий клятву, должен был на 100% чётко понимать, о чём он клянётся, иначе ничего не выйдет. А это подразумевало простые заявления, а не трёхстраничные контракты. И человек мог дать только один Непреложный обет, так что их нельзя было просто наслаивать друг на друга.

Когда тебе не дают что-то сделать или заставляют делать одну конкретную вещь, даже если она имеет широкий смысл, всё равно оставалось довольно много возможностей для предательства. Но, конечно, чем обширнее клятва, тем меньше конкретики. Клятва в верности имела как раз широкое значение и могла трактоваться по-разному, что позволяло легко обойти её. То же самое касалось и узконаправленной клятвы.

Не так уж сложно лгать и говорить правду одновременно, и, если Нарцисса случайно посплетничает где-нибудь, не проверив, нет ли кого-то, кто её подслушивает, то это не будет предательством.

Нет, он не примет Непреложный обет. Его слишком легко обойти, и он давал ложное чувство безопасности. Не говоря уже о том, что Гарри был уверен: если когда-нибудь придётся выбирать между клятвой, данной ему, и Драко, Нарцисса выберет сына. Жертва его собственной матери была необходимым доказательством того, что материнская любовь — это не то, чем можно легкомысленно пренебрегать.

Существовали письменные магические контракты, которые он мог заключить с Нарциссой, но у них имелись в корне противоположные проблемы. Они могли быть сколь угодно длинными, но не обладали необходимой силой, потому что не были подкреплены собственной магией волшебника. Их нарушение приводило в лучшем случае к неудобствам, и всегда оставалась возможность найти лазейки.

Кубок Огня был в этом плане аномалией, но он не был так важен, поскольку здесь его не используешь.

Гарри искренне считал, что лояльность, внушённая магией, в конечном итоге создаст больше проблем, чем решит их.

— Нет, мне это не нужно, — сказал он, взмахнув рукой.

— Тогда какого рода гарантии вы хотите? — в напряжёнии спросила Нарцисса.

Гарри несколько секунд молча смотрел на неё, а затем обошёл стул, на котором она сидела, и положил руки ей на плечи.

Нарцисса застыла как статуя, на её лбу выступили бисеринки пота. Ощутимое давление его магии, которое она чувствовала всё это время, усилилось.

Гарри проигнорировал её реакцию и направил свою магию в её защищающуюся ауру. Она была слишком напряжена, чтобы ею можно было манипулировать, но он всё же мог получить чёткое представление о её чувствах и мотивах.

— Важнее узнать, почему ты обратилась за помощью ко мне. Ты наверняка знаешь людей, готовых тебе помочь?

— При других обстоятельствах, возможно, я бы так и сделала, но после той демонстрации силы, которую вы устроили, они будут бояться связываться со мной или Драко, — это было правдой. Паркинсоны были единственной семьёй, на помощь которой она могла положиться, но они нервно выставили её за дверь, когда она пришла к ним поговорить.

Единственными оставшимися семьями, у которых были бы средства и желание помочь ей, были Эйвери и Нотт, но это были не те люди, к которым уязвимая женщина могла бы обратиться за помощью. Они обе были отвратительными, старыми и развратными, и их потомство было не лучше. Им помощь в социальных водах, в которых они плавали, уж точно не понадобилась бы. Если бы она попросила их об услуге, то в итоге стала бы чьей-то любовницей.

Гарри задумчиво хмыкнул, изучая впечатления, которые он получил вместе с её стоическим ответом. Обида преданного друга, страх, отвращение. Правда была гораздо сложнее, чем следовало из её слов, и не только страх перед ним мешал ей попросить кого-то другого. Просто он был наименее ужасным вариантом.

— Даже Крэббы и Гойлы? — спросил он с любопытством. То, как те две обезьяны следовали за Драко, заставило его подумать, что обе семьи были как-то связаны с Малфоями.

— Они работали на Люциуса, и у них нет средств, чтобы содержать нас, — Нарцисса не упомянула, что некоторые из дел, которые они выполняли для мужа, были незаконными. Она не знала, что именно, и никогда не пыталась выяснить это, поскольку её обязанностью всегда являлось создание образа безупречной респектабельности, но она была почти уверена, что это было незаконно. Без своего покровителя Крэбб и Гойл вскоре сами столкнуться с финансовыми проблемами.

«Правда, но скрытая тенью», — различил Гарри. Нарцисса уже лгала, но с помощью правды.

— Почему бы не найти работу? Обычно люди так поступают, когда им нужны деньги.

Нарцисса ненадолго сжала кулаки, а затем осторожно разжала их.

— У меня нет никаких навыков, которые позволили бы мне устроиться на работу, а страх перед вами снова будет работать против меня. Могут пройти месяцы, прежде чем я найду кого-то, кто согласится меня нанять, а у нас нет столько времени: мне нужно заплатить за обучение Драко в Хогвартсе чуть меньше чем через две недели, а наши запасы еды закончатся ещё раньше.

Гарри невесело усмехнулся. В её словах была доля правды, хотя возмущение, которое он почувствовал, также указывало на то, что она считает работать ниже своего достоинства. По крайней мере, вторая часть была полностью правдива.

— Почему меня должно волновать образование Драко? Иногда, глядя на его лицо, я только и думаю о том, как бы поточить нож о его рёбра, — она напряглась под ним, аура была полна страха и гнева во имя защиты своего сына. Она быстро взяла себя в руки, но на мгновение была готова к бою.

— Пожалуйста, он всего лишь мальчишка, — умоляла Нарцисса. — Мой единственный ребёнок.

Горе, застарелое, горькое и полное тоски, касалось самого края его восприятия. Чувство утраты того, что могло бы жить.

Гарри нахмурился в раздумьях. Если его расчёты верны, то Нарцисса должна была родить Драко, когда ей было двадцать пять или около того, то есть довольно поздно, поскольку она вышла замуж в восемнадцать лет. Выкидыш или мертворождённый? Или, возможно, ребёнок был брошен из-за недостаточной магической силы? Такая чопорная чистокровная девушка, как она, скорее всего, восприняла бы это куда хуже, чем родить мёртвого. Это была единственная причина, которую он мог придумать из своих ощущений. В целом не важно, но зато это заставило Нарциссу с большей решимостью заботиться о своём сыне. И стать куда опасней.

— То, что он твой единственный ребёнок, ничего для меня не значит. Я не стану помогать в воспитании будущего врага. Видишь ли, я предпочитаю, чтобы они оставались глупыми, — подтрунивал он над женщиной, в порыве мрачного юмора.

— Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно, — взмолилась она.

Это была первая абсолютная правда, которую он от неё услышал. Может, она и не хотела ничего делать, но она сделает. Это было опасно.

— Ты можешь научить его не быть таким мудаком?

В ответ на оскорбление, нанесённое её сыну, сквозь отчаяние пробилась вспышка гнева. Сильное сомнение, поднимающееся на поверхность. Чувство решимости перед лицом безнадёжности.

— Я могу, — твёрдо заявила Нарцисса.

Ложь. Она не верила в это. Она попыталась бы, но не надеялась на успех: Драко был слишком взрослым и слишком обозлённым, чтобы смириться со смертью отца. Она просто чувствовала, что должна сказать это, чтобы получить необходимую помощь.

Гарри убрал руки с её плеч и прошёл через комнату, чтобы посмотреть в одно из немногих окон дома на Площади Гриммо.

— Я не буду изгонять тебя из семьи, — сказал он после нескольких минут молчания.

Нарцисса чуть не упала от облегчения. Она избежала худшего сценария.

— Спасибо, милорд.

— Но и помогать вам я тоже не склонен. Ты пришла сюда просить о помощи, но первым делом ты проявила неуважение к Кричеру, а затем стала пичкать меня ложью и полуправдой. Как я могу доверять тебе после этого?

Нарцисса застыла от страха. Неужели Поттер каким-то образом уловил её недомолвки?

«Руки на моих плечах, должно быть он что-то делал со мной. Какая-то форма Легилименции? Я ничего не почувствовала».

Она не могла этого допустить. Даже не будучи изгнанной из семьи Блэк, её перспективы всё равно казались мрачными, и в отличие от Андромеды, у неё не было никого, кто мог бы помочь ей пройти через это. Никого, кто, во всяком случае, не выжал бы из неё всё возможное, и не ждал бы от неё благодарности и десятикратной компенсации, как только Драко достигнет совершеннолетия.

— Я приношу свои искренние извинения за моё обращение с вашим слугой, милорд, — официально сказала она, вставая.

— Однако не со мной ты была так груба, — заметил Гарри, поворачиваясь к ней лицом. — Кричер.

Старый домовой эльф мгновенно появился рядом.

— Хозяин?

— Нарцисса хочет тебе кое-что сказать.

Нарцисса сдержала презрение на лице, когда эльф Блэков посмотрел на неё, явно озадаченный. Как низко же надо пасть, чтобы чистокровная женщина была вынуждена извиняться перед домовым эльфом… но это было необходимо.

— Кричер, я была груба с тобой ранее, а ты ничем этого не заслужил, — проронила она так искренне, как только могла, — не мог бы ты найти в своём сердце силы простить меня?

Кричер в потрясении моргнул, услышав эти слова, и посмотрел в сторону своего хозяина, но Гарри смотрел куда-то в другую сторону. Он должен был сам разобраться с этим делом.

— Кричер простит госпожу Нарциссу, — медленно сказал он. Она никогда не была добра к нему, но и жестокой тоже не была. Честно говоря, Кричер уловил грубость только потому, что хозяин специально велел ему сообщить о ней, в противном случае её поведение осталось бы незамеченным. Домовой эльф, с которым обращаются даже с толикой уважения, всё ещё был для него чем-то чуждым, несмотря на то, что Регулус и Гарри вели себя именно так.

— Это всё, — кивнул Гарри, и эльф исчез. Затем парень снова повернулся к своей гостье. — Хорошее извинение, если бы я не знал, то подумал бы, что оно действительно искреннее.

— Я… не привыкла извиняться, — ответила Нарцисса.

— Особенно перед домовым эльфом, да?

В её голове промелькнуло воспоминание о той сломанной вещи, оставшейся после того, как Драко выплеснул на неё свой гнев.

В Малфой-Мэноре копилось грязное бельё, и никакой домовой эльф его уже не мог постирать. Пыль и грязь становились заметными, и скоро должны были появиться магические вредители. Хуже всего было то, что некому было готовить еду, а ни она, ни Драко не имели никаких навыков работы на кухне. В последнее время качество их питания резко ухудшилось.

Она подумывала о том, чтобы выклянчить средств на покупку нового эльфа или попросить Поттера одолжить им его собственного, но теперь это казалось весьма проблематичным.

— Не думаю, что кто-то вообще перед ними привык извиняться, — сказала она, заставляя себя не выдать чувство унижения от того, что её заставили это сделать.

— Тревожный знак, если таковой вообще возможен, — пробормотал Гарри себе под нос.

Нарцисса не расслышала, что он сказал, и забеспокоилась, что это было что-то негативное, поэтому она сократила расстояние между ними и легонько положила руки ему на грудь.

— Неужели я ничего не могу сделать, чтобы убедить вас помочь мне? — спросила она, прикусив губу. Она надеялась избежать этого, но, скорее всего, уже не сможет.

«Я могу это сделать. Как и с любым другим любовником, которые у меня были в течение многих лет», — сказала она себе. Секс между ней и Люциусом всегда был немного… формальным, и его почти не стало после рождения Драко. Они оба заводили себе любовников, чтобы удовлетворить свой зуд, но по-настоящему занимались сексом только тогда, когда оба были в настроении, что, мягко говоря, было редкостью. Это довольно распространённая практика среди чистокровной элиты, как способ сохранить брак счастливым или, по крайней мере, удовлетворительным.

Поттер был именно таким, какие ей нравились — молодым и красивым. Конечно же, это намного лучше, чем коварные старики, чью постель она могла бы согреть, если бы он отверг её. То, как от интереса его взгляд стал более пристальным, предвещало успех. Наконец-то что-то пошло как надо. Может, он и был сильным, но всё ещё оставался молодым человеком с присущими молодым людям слабостями.

— Ты играешь в очень опасную игру, — предупредил её Гарри. — Если мы сделаем это, ты уже никогда не будешь прежней (п.б. Хорош, Гаря, хорош! Правда, только правда, ничего кроме правды! Луффи и ко Старха одоряют.).

Нельзя было отрицать, что предложение Адрастии использовать «Соединение» и буквально впихнуть в Нарциссу немного преданности имело определённую притягательную силу, но он решил не делать этого. Не потому, что он был таким образцом добродетели, что постеснялся бы использовать подобную технику на враге (а Нарцисса сейчас определённо была врагом), а потому, что он не хотел приказывать ей с ним спать. Хотя теперь, когда она предлагала сама…

Нарцисса впервые с момента приезда улыбнулась, решив, что его слова — просто хвастовство всё ещё самовлюблённого мальчишки. На неё произвести впечатление будет куда сложнее, чем на всех тех низкородных шлюх, с которыми он спал в Хогвартсе.

— Что ж, я не мог уйти, не убедившись, что это правда…

---

Когда спина Нарциссы выгнулась дугой с первым криком оргазма, она ненадолго задумалась о том, что сильно недооценила Поттера.

Он привёл её в главную спальню, велел раздеться и лечь на кровать. Это было первым признаком того, что она не будет главной, как сама того ожидала.

После того как она сделала это, Поттер удивил её, начав ласкать ртом её пах. Она никогда раньше не встречала мужчину, которому бы нравилось это делать. Люциус уж точно не любил такое, а другим мужчинам, которых она затаскивала в постель, приходилось приказывать.

Она не была уверена, было ли это проявлением опыта или личное желание, но в этот раз определённо было лучше, чем в прошлые.

Едва она успела собраться с мыслями, как он залез на неё и прильнул губами к её губам, просунув язык в рот и заставив её попробовать саму себя на вкус. Нарциссу это немного оттолкнуло, но она не могла сопротивляться, так как он схватил её запястья одной рукой и прижал их к кровати над её головой. Другая его рука устремилась вниз, и он приставил свой член к её дырочке.

Нарцисса хотела запротестовать против такого обращения, но всё, что вырвалось из её рта, так это отрывистый вздох, когда она почувствовала, как он входит в неё. Он был гораздо больше, чем она ожидала, но это не имело значения в сравнении с огромным количеством ощущений, которые пронеслись по её телу. Если бы она только что не достигла кульминации, то была уверена, что это случилось бы сейчас. Как бы то ни было, от перевозбуждения она была почти не в состоянии думать.

Теперь, находясь внутри неё, он взял по одному запястью в каждую руку и прижал их слева и справа от её головы. Полностью контролируя ситуацию, он начал непрерывные толчки, которые лишали Нарциссу дыхания и заставляли её хныкать при каждом движении. Когда он входил до упора, то его было слишком много, и её всю аж переполняло, но, когда он выходил, на неё тут же накатывало чувство опустошения, и она хотела вернуть всё обратно. Нарцисса никогда раньше не думала, что секс может быть таким.

Сам Гарри был больше сосредоточен на её душе, чем на теле. Куннилингус, который он ей подарил, был не только для того, чтобы расслабить Нарциссу, но и для того, чтобы применить пару заклинаний: совместные ощущения и усиление чувств. Эта глупая женщина считала себя опытной, хотя едва ли знала о сексе хоть что-то. Он получит огромное удовольствие, разрушив её иллюзии.

Нарцисса закричала от очередного оргазма, и Гарри погрузился в её душу. И какая же это была неприятная душа: мелочная, мстительная, фанатичная, высокомерная. Но были и светлые стороны: любовь, которую она испытывала к своему сыну, и внутренняя сила, вытекающая из этого.

Но не это интересовало его, ничего из этого он не мог использовать.

Чувство удовольствия, желание большего. Базовая, первобытная привязанность к тому, кто заставлял её чувствовать себя хорошо, кто задвинул назад горе от убитого партнёра. Ах, вот оно! Гарри ухватился за эти туманные чувства и питал их, разбавляя обиду, которую она также испытывала к нему.

Нарцисса перевела дыхание и посмотрела на него затуманенными глазами, которые с каждым мгновением становились всё яснее. Стены её защиты были восстановлены, и Гарри потерял доступ к её сокровенному «я», но, что сделано, то сделано.

Он видел, как она открыла рот, намереваясь заговорить, и вновь вошёл в неё, превратив слова в очередной крик наслаждения. Она беспомощно извивалась в его руках, а когда он возобновил свои движения, её ноги слабо обхватили его талию.

Так как он ещё не испытал оргазма, тот быстро настиг его сейчас, после чего излился в Нарциссу. Заклинания, которые он наложил, позаботились о том, чтобы его удовольствие снова пробудило её собственное.

Семя устремилось в утробу, вспышка удовлетворения, тепло, распространяющееся по телу и душе. Гарри тоже уловил это и подпитывал чувства, заставляя её снова возжелать его.

Нарцисса едва могла дышать, её лицо покрылось испариной, а глаза безучастно смотрели в потолок. Никогда в жизни её так основательно не трахали. Всё её тело покалывало, а разум всё ещё блуждал в тумане.

— Повернись, — приказал Гарри.

— Что? — спросила она, нахмурившись в замешательстве. Зачем ей поворачиваться?

Он, видимо, не хотел ждать, пока она догадается, и сам перевернул её, а затем подтянул её бёдра и поставил на пошатывающиеся колени. Она снова почувствовала знакомый орган, проталкивающийся в её вход.

— Нет, — застонала Нарцисса в знак протеста. Казалось, что весь её таз горит от ощущений, и она слишком устала, чтобы выдержать больше.

Но он не послушал и снова вошёл в неё.

Нарцисса слишком устала, чтобы кричать. Всё, что она могла делать, это издавать слабые стоны при каждом толчке и позволять ему делать всё, что он хочет. Он явно знал, что делает.

Поскольку оба они недавно достигли оргазма, следующий был ещё не скоро, но Гарри и не собирался торопиться. Нарцисса слишком устала, чтобы что-то сделать, но она будет снова и снова принимать всего его в себя.