• ko.dream

• из любви к магии

ИЛМ Глава 35-2.docx

  1 августа.

  

  Как только Нимфадора Тонкс проснулась, то сразу же почувствовала себя в высшей степени уютно. Её голова покоилась на прекрасной мужской груди, а к спине прижималось упругое женское тело.

  

  Однако приятная расслабленность оказалась, к сожалению, скоротечной. Её мочевой пузырь требовал облегчения, во рту пересохло, а голова начала раскалываться, как только сознание полностью прояснилось. Неприятное ощущение засохшей спермы между ног также напомнило ей о вчерашнем разврате и нежных занятиях любовью, которыми всё закончилось. К тому времени она уже очень устала, но Гарри был как всегда настойчив и не останавливался, пока не удовлетворился. Ему даже удалось вызвать у неё один финальный оргазм.

  

  Она справилась с этой ситуацией по-взрослому, как и подобает члену Корпуса Авроров, а именно спрятала лицо у Гарри в груди.

  

  Можно подумать, что после того, что случилось в прошлом году, я усвоила урок, и не стану больше пить в компании этих людей, но нет, Дора ведь слишком умна, чтобы после всего нескольких рюмок присоединиться к оргии. Как мне вообще удалось дожить до моего возраста с таким дерьмовым самоконтролем?

  

  — Дора, вставай, вставай, — поддразнивая, пропел Гарри. — У меня есть зелье от похмелья с твоим именем на нём.

  

  Этого было достаточно, чтобы хотя бы заставить её поднять голову. По крайне мере, это избавит её от головной боли.

  

  Она схватила пузырёк и выпила отвратительное варево, не глядя в глаза ни одной из своих соседок по кровати. Головная боль быстро прошла, но проблема с мочевым пузырём так и не разрешилась.

  

  — Сейчас вернусь, я в ванную, — пробормотала она, сползая с кровати и направляясь в туалет.

  

  После короткой остановки у раковины, чтобы выпить немного воды и вымыть вкус изо рта, она опустилась на унитаз, положив голову на руки.

  

  Ладно, у меня была оргия с Гарри и его подружками, что теперь?

  

  К большому ужасу метаморфички, её первым порывом было устроить ещё одну. Так хорошо ведь всё вышло. И так правильно. Она знала, что Гарри снова создал с ней «Соединение», и более того, он побудил её ответить взаимностью, что она с готовностью и сделала. Всепроникающее чувство правильности и близости наполнило её тогда таким счастьем, что она просто не могла избавиться от желания испытать его снова. Все причины, почему это могло быть плохой идеей, которые она пыталась себе надумать, по сравнению с этим казались просто глупыми.

  

  Закончив свои дела, Тонкс решила, образно говоря, взять себя в руки и посмотреть правде в глаза. Прятки в ванной, само собой, ничем не помогут. Конечно, после быстрого ополаскивания промежности.

  

  Когда она вернулась в спальню, троица всё ещё лежала в постели, хотя проснулись только Гарри и Флёр. Они оба похлопали по пустому месту между ними, приглашая Дору присоединиться.

  

  Пожав плечами, Тонкс так и сделала. Отступать всё равно было уже поздновато.

  

  Кое-что привлекло её внимание раньше, чем она успела это сделать.

  

  Прямо посередине лба Гарри появился новый шрам, слишком уж вычурный, чтобы оказаться случайным. Взглянув снова, она обнаружила у него на висках ещё пару круглых шрамов. Это внезапно вызвало в памяти то растерянное чувство, когда вчера вечером она провела руками по его спине и нащупала новые шрамы. Тогда она была слишком усталой и пьяной, чтобы думать об этом, но сейчас все те мысли вернулись.

  

  — Гарри, откуда у тебя эти шрамы? — медленно спросила она, указывая пальцем на его лоб.

  

  — А, значит, ты теперь их видишь? — спросил он со вздохом. — Я так и подумал, после вчерашнего «Соединения». Я расскажу тебе о них позже, а пока, почему бы нам не поговорить о более насущных проблемах?

  

  Тонкс кивнула, хотя и не собиралась менять тему. Раз уж он ей всё равно расскажет, то можно было и подождать.

  

  Прижавшись к его груди, она заметила, что та так же усеяна всевозможными шрамами, и это начинало вызывать у неё тревогу. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что это результаты ритуала Магии Крови, и теперь она подозревала, что это был один из тех секретов, которые он скрывал от неё, пока они были вместе.

  

  — Ты в порядке? — спросил Гарри, как только она устроилась.

  

  Тонкс собиралась ответить, но её опередили, потому что Луна выбрала именно этот момент, чтобы проснуться. Ей дали последний пузырёк похмельного зелья, после чего она легла на спину и уставилась в потолок.

  

  — Я нарушила своё обещание, — заявила Луна. В этих словах не было ни злости, ни печали, просто чистая констатация факта.

  

  — Прости, — сказал слегка смущённый Гарри.

  

  — Это не твоя вина, это я ввела твой пенис в своё влагалище, — пожала она плечами.

  

  — Ты был пьяна, — вставила Тонкс, пытаясь помочь.

  

  — Да, — призналась Луна. — Ну, теперь уже поздно. Тебе тоже достался пенис Гарри, Нимфадора? Моя память немного затёрлась после того, как он подарил мне такой замечательный оргазм.

  

  — Oui, прямо в жопу, — рассмеялась Флёр.

  

  Тонкс раскраснелась, и волосами и всем остальным.

  

  — Звучит неплохо, — радостно заявила Луна, а потом надулась. — Но это значит, что я единственная, кто ещё не принимал его в жопу. Гарри, ты должен вставить его и в мою жопу тоже.

  

  — Всему своё время, — вздохнул Гарри.

  

  — Как же я рада, что мы с `Арри так много тренировались, — сказала Флёр, в её голосе слышалось содрогание. — Неужели обязательно было делать его таким большим, Нимми? У меня до сих пор всё болит.

  

  — Ты это заслужила, за то, что напоила меня. Думаете, я не догадалась, что вы, сучки, сделали это только для того, чтобы затащить меня к себе в постель? — обиженно выдала Тонкс.

  

  — Ты слишком сильно трусила, — надменно заявила Флёр. — Если бы мы оставили это на ваше с `Арри усмотрение, вы бы ещё три года ходили вокруг да около.

  

  Хуже всего было то, что эта чересчур самодовольная вейла, вероятней всего, была права. Гарри никогда не сделает первый шаг из уважения к её выбору, а она будет продолжать сторониться его из-за того, чем всё закончилось в прошлый раз.

  

  — По крайней мере, скажите, «Соединение» больше не будет на меня влиять? — спросила она, молчаливо признавая, что не слишком-то и расстроена.

  

  — Ты ведь чувствовала это прошлой ночью, не так ли? — спросил Гарри, приподняв бровь. — У тебя было чёткое ощущение себя по отношению к нам. Душа, осознающая себя, не может быть подорвана извне.

  

  Как бы подчёркивая свою точку зрения, он обернул вокруг неё свою магию, и Тонкс ясно почувствовала это. Чистая сущность Гарри, спокойная, сильная и полная любви к ней, все колкости и острые углы его личности сейчас были развёрнуты наружу. Он был готов защищать, а не угрожать. Она чувствовала его присутствие, но могла игнорировать его по своему желанию. Он больше не был коварной, невидимой тенью, которая когда-то так пугала её.

  

  — Да, наверное, так и есть, — вздохнула Тонкс и прижалась к нему, улыбаясь, когда Флёр сделала то же самое с ней со спины.

  

  — Будет так здорово, — радостно заметила Луна. — Нимфадора, я с нетерпением жду, когда смогу вылизать твою вагину.

  

  — Э-э, спасибо? — Как вообще можно на такое отреагировать?

  

  — Не за что, — любезно ответила Луна.

  

  — И я с нетерпением жду дополнительного угощения по утрам, — хихикнула Флёр.

  

  —Что?

  

  — Да, будь готова к тому, что твоё пробуждение будет сопровождаться минетом, — объяснил Гарри с покорным вздохом. — В противном случае она будет тупо преследовать тебя, пока ты не дашь ей то, что она хочет.

  

  Тонкс моргнула. Серьёзно?

  

  — Не делай вид, что тебе не понравилось, — презрительно фыркнула Флёр.

  

  — Я никогда не говорила, что мне не понравилось, но иногда ты становишься хуже комара.

  

  — Хмф.

  

  Тонкс решила сменить тему, пока она не узнала о дальнейших странных особенностях этой группы.

  

  — Итак, насчёт этих шрамов…

  

  — О-о-о, меня пока подождите! — подхватила Луна. — Мне просто нужно сейчас сходить в туалет.

  

  — Конечно, — согласился Гарри.

  ***

  

  Разговор о его рунных шрамах вышел долгим и затянулся на всё утро, настолько, что Флёр и Луна потеряли всякий интерес и разошлись по своим делам. Тонкс согласилась ни с кем об этом не говорить, хотя вопросов у неё набралось с лихвой.

  

  — Неужели дела были настолько плохи, что ты почувствовал необходимость сделать это с собой? — грустно спросила она, проводя пальцами по линии шрамов, идущих вдоль его позвоночника.

  

  — Нет, но я был нетерпелив и хотел стать как можно сильнее и как можно быстрее, — признался Гарри. — Я чувствовал себя в той или иной степени в ловушке почти всю свою жизнь, и когда у меня на первом курсе появилась эта идея проведения ритуала, она казалась слишком заманчивой, чтобы её вот так просто можно было отложить в сторону.

  

  Он тяжело вздохнул и решил, что с таким же успехом может рассказать ей всё полностью.

  

  — Но даже тогда я бы, наверное, струсил в последний момент, если бы не пророчество.

  

  Тонкс замерла.

  

  — Какое пророчество?

  

  — «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…» — зачитал Гарри по памяти.

  

  — Но он мёртв, Волдеморт мёртв, — с содроганием произнесла девушка. Пребывание рядом с Гарри излечило её от социальной условности при употреблении выбранного Тёмным Лордом имени, но мысль о том, что он всё ещё жив, оставалась не менее пугающей.

  

  — Нет, не совсем, — не согласился Гарри. — Он создал крестражи, якоря души. Пока существует хоть один из них, он никогда не сможет полностью умереть.

  

  — И сколько их всего? — спросила Тонкс, тяжело сглатывая.

  

  — Не знаю, — признался парень со вздохом. — Пока что я уничтожил три, и, насколько я знаю, это могут быть все имеющиеся, но я в этом сомневаюсь.

  

  — Мы должны найти их, если мы поговорим с Боунси…

  

  — Нет, мы не можем говорить ни с кем из Министерства, — прервал её Гарри. — Как ты думаешь, что они сделают, если узнают о существовании пророчества, и о том, что Волдеморт всё ещё жив? Они могут отказаться поверить в это, и лишь оповестят его последователей. Даже в таком случае это вызовет одни лишь проблемы, потому что они могут попытаться меня контролировать, думая, что так будет лучше. Но если оставить это в стороне, я не хочу, чтобы кто-то из его последователей утвердился в том, что он всё ещё где-то тут, и чтобы у них появились мысли о его воскрешении.

  

  Тонкс хотелось возразить, но она знала, что он прав. Информация в Министерстве просачивалась, словно через решето. Боунс умела хранить секреты, но если она попытается привлечь кого-нибудь на помощь в поисках крестражей, то слухи разойдутся, и у них возникнут ещё большие проблемы.

  

  — С чего ты вообще так уверен, что пророчество реально? — спросила она, надеясь опровергнуть его сама.

  

  — Я не уверен, — признался Гарри. — Дамблдор рассказал мне о нём после того, как я ненароком обдурил его в конце первого курса, и с тех пор я стал ему не доверять. Но тот факт, что Волдеморт отправился за мной и моими родителями, как только узнал о пророчестве, а я оказался его целью, заставляет думать, что старик говорил правду.

  

  — Ты никогда не ходил за ним в Отдел Тайн?

  

  — Если бы я знал, что смогу войти туда, и никто об этом не узнает, то я бы так и поступил, но сохранение тайны пророчества важнее, чем подтверждение его правдивости. По крайней мере, сейчас.

  

  — ОТ по части безопасности в основном полагается на заклинания, — сказала Тонкс, прикусив губу. — Они ведь в большей степени исследователи.

  

  — А это интересно… Может быть, я устрою им небольшой скрытный визит.

  

  Тонкс кивнула, понимая, что только что подарила ему идею, за которую она получила бы в Аврорате строгий выговор, но это дело было важнее, чем бюрократическая херня Министерства.

  

  — Что ты уже успел предпринять?

  

  — Как я уже сказал, я уничтожил три его крестража, но у меня нет никаких зацепок относительно других, — признался Гарри. — Может, они есть у Дамблдора, но он держит информацию при себе похлеще любого скряги, и к тому же слишком пассивен. Я не знаю, какие у него планы, если таковые вообще имеются, да и в любом случае, проще воду из камня выдавить, чем заставить его говорить об этом. Я решил просто проигнорировать всё это и подойти с другой стороны. Если я не могу предотвратить возвращение Волдеморта, то, прежде чем он это сделает, просто выбью у него почву из-под ног.

  

  — Что ты имеешь в виду?

  

  — Ты помнишь об исчезновении Уолдена Макнейра и близнецов Кэрроу?

  

  Тонкс снова замерла. О да, она помнила.

  

  — Гарри, что ты наделал?

  

  — Я похитил их из дома, допросил и убил.

  

  — Ты убил их? — в ужасе спросила она.

  

  — Я предпочитаю думать об этом как о превентивной самообороне, — сказал Гарри с юмором висельника.

  

  — Это не смешно! — огрызнулась она. — Ты не можешь просто так ходить и убивать людей. Блядь, я должна арестовать тебя прямо сейчас.

  

  — Дора, — мягко прервал её Гарри. — Макнейр и Кэрроу были монстрами. Макнейр каждые шесть месяцев или около того похищал людей, потом выпускал их в лес возле своего дома и охотился на них ради забавы. Последние полтора десятка лет Кэрроу не высовывались, но пока Волдеморт был жив, они считали, что пытать, насиловать и убивать маглорождённых и их семьи — очень весело. Если бы Дамблдор не был таким слабаком, он бы позаботился о том, чтобы их головы покатились с плахи сразу после падения Волдеморта, но он решил позволить им купить свободу или выкрутиться хитростью. Помнишь тот эпизод с василиском? Это было делом рук Люциуса Малфоя. Он подсунул один из крестражей Волдеморта в сумку Джинни, чтобы тот овладел ею, что, собственно, и произошло, и использовал её тело для открытия Тайной Комнаты. Этого бы не случилось, если бы его казнили после войны, как и следовало тогда поступить. Неужели ты хочешь, чтобы эти люди продолжали жить, если Волдеморту вдруг удастся вернуть себе физическую форму?

  

  Тонкс сглотнула. Само собой, нет, но она должна была поддерживать закон, а не заниматься самосудом.

  

  Но… ей было восемь лет, когда Волдеморт потерпел поражение. Она была достаточно взрослой, чтобы помнить ужас, в котором все жили, даже если и не до конца понимала его в то время. Она помнила облегчение на лицах своих родителей каждый раз, когда они возвращались домой с магловской работы, и видела, что на них никто не напал. Она помнила, как они собирались у газеты, проверяя, не убили ли кого-нибудь из их знакомых. Оправдать можно что угодно, лишь бы это позволило не допустить возвращения тех дней.

  

  — Что ты собираешься делать? — спросила она дрожащим голосом. Она хотела услышать ответ.

  

  — Я собираюсь убить их всех, и если мне очень повезёт, то у одного или нескольких из них, как и у Малфоя, окажутся крестражи.

  

  Тонкс долго молчала, пытаясь разрешить конфликт, бурливший внутри неё. С юридической точки зрения, Гарри считался убийцей, которого нужно было предать суду. Как аврор, именно это она и должна была сделать.

  

  Но если Волдеморт всё ещё оставался где-то там, а она не сомневалась, что Гарри говорит правду, потому что он не стал бы выдумывать ничего подобного, то было бы крайне важно нейтрализовать последователей Тёмного Лорда до его возвращения. По сравнению с этим правомочность этих деяний казалась такой несущественной и неважной, особенно если учесть, сколько Пожирателей Смерти вышло на свободу после войны под самыми ничтожными предлогами. Если бы она могла отправиться в прошлое и убить Волдеморта до того, как он стал чудовищем, имя которого люди боялись произносить, она бы это сделала. Да, это было бы убийством, но иногда цель оправдывала средства.

  

  — А Флёр и Луна знают об этом? — спросила она, пытаясь отсрочить выбор, который, как она знала, ей придётся сделать в ближайшее время.

  

  — Конечно, Флёр даже настаивает на помощи.

  

  Тонкс прикрыла глаза. Ещё бы не настаивала, вспыльчивая вейла не станет противиться пролитию небольшой крови, если это было необходимо, чтобы получить то, что она желала. А Луна, вероятно, сильнее расстроилась бы, если бы на десерт не было пудинга, чем из-за того, что Гарри убивает людей.

  

  — А что насчёт Сириуса, он знает?

  

  — Нет, — вздохнул Гарри. — Сириус хочет как лучше, и я уверен, что он бы помог, но в прошлом он доказал, что не может сохранять тайну, а его Окклюменция не так уж и хороша. То, что Адрастия не спросила ни о чём, что заставило бы его проболтаться о крестражах или пророчестве, когда она держала его за яйца, вышло по чистой случайности.

  

  — Что же тогда Забини известно? — спросила Дора с тревогой.

  

  — Гораздо больше, чем мне хотелось бы, но мы можем поговорить о ней позже.

  

  — Хорошо, позже. А что насчёт Пенни и Нарциссы?

  

  — Пенни — нет, но Нарцисса как раз и указала мне на Макнейра и Кэрроу в качестве лёгкой добычи.

  

  Конечно, она знала, её тетя теперь была полностью предана Гарри. С её точки зрения, вышло почти поэтически симметрично: одна тетя фанатично предана Волдеморту, а другая — Гарри.

  

  — Хорошо, я в деле, — прошептала она. Ей больше нечего было сказать, её дискомфорт от мысли об убийстве Пожирателей Смерти не имел значения перед лицом того, что произойдёт, если Волдеморт вернётся и будет иметь прежнюю базу поддержки. Она слишком хорошо знала, насколько глубоко они укоренились в правительстве.

  

  — Ты не обязана, — сочувственно проронил Гарри. — Я полностью пойму, если мысль о том, что я планирую, вызывает у тебя брезгливость.

  

  Но Тонкс покачала головой, отказываясь отступать.

  

  — Нет, если я закрою глаза на закон и позволю тебе убивать людей, то, чёрт возьми, также смогу и участвовать в этом. Иначе я просто сойду с ума, думая, за теми ли людьми ты охотишься.

  

  — Хорошо, — Гарри кивнул. Он тоже не мог оставаться в стороне, пока творились такие дела. Касающиеся и его самого. — Если тебе от этого станет легче, то я думаю, Амелия Боунс будет счастлива, увидев помирающих Пожирателей Смерти.

  

  — Что?! — недоверчиво воскликнула Тонкс.

  

  — Они убили её брата и его семью, и я почувствовал её явное удовлетворение при виде смерти Малфоя, — объяснил он. — Я даже послал ей после этого бутылку огневиски, и она ни разу меня в этом не упрекнула.

  

  Тонкс покачала головой, пытаясь примириться с образом дотошно справедливой Амелии Боунс, потворствующей убийству, даже когда она была наедине с самой собой. Но, с другой стороны, она такой же человек, как и все остальные, и, если вспомнить прошлое, то Боунси не сильно заинтересовалась исчезновением Макнейра и Кэрроу.

  

  — Итак, эм, кто следующий? — спросила неловко аврорша.

  

  — Фенрир Сивый. Он сейчас не в Британии, но я надеюсь, что это законодательство об оборотнях приведёт его обратно.

  

  «Ну, по крайней мере, о нём никто не скажет, что он того не заслуживает», — подумала про себя Тонкс. Сивый был одним из худших представителей оборотней и во многом причиной таких устойчивых предрассудков о их виде в Британии.