Глава 19 часть 1
(Доротея. Милая безобидная девочка, сбежавшая от злых властей Западного Союза).
(…или нет).
Западная часть Империи.
Проследовав за бледным от страха слугой хозяина особняка — одного из крупнейших торговцев продовольствием в этой части Империи — Доротея вошла в апартаменты своего «спасителя», покровителя, командира и просто очень опасного человека.
— …Заходи, мелкая, — в своей бесцеремонной манере поприветствовал её мускулистый юноша, с удобством развалившийся в кресле у окна и попивающий из стакана какой-то алкогольный коктейль. — Ты ведь из чернокнижников? — в полуутвердительной манере спросил он.
— Да, господин Сюра, — без какого-либо акцента осторожно ответила хрупкая блондинка с ореховыми глазами.
Оба превосходно понимали: новая подчинённая главы Дикой Охоты лишь выглядела, как девочка лет тринадцати-пятнадцати, а на деле женщина легко могла бы сгодиться своему командиру даже не в матери, а в бабушки. Однако Сюра слишком любил играть на чужих нервах, чтобы не попробовать косвенно приуменьшить значимость и способности новой подчинённой. Ну а Доротея, как и любая особа прекрасного пола, которую страшит старость и потеря красоты, не спешила поднимать тему своего настоящего возраста (с которым, как она знала, успешно бороться получится лишь до поры; крайней мере, если её исследования не увенчаются успехом).
— Ваши умельцы славятся ядами и насланными болезнями, — произнёс сероволосый сын премьер-министра Империи. — Говорят, что каждый хоть чего-то стоящий западный алхимик способен создать какую-нибудь изощрённую дрянь. Ты можешь? И хватит уже маячить над душой! Садись в кресло, — приказал он.
— Сначала я бы хотела узнать рамки поставленной задачи, — усевшись в кресло и насторожившись ещё сильнее, осторожно поинтересовалась Доротея.
Женщине совсем не хотелось, едва-едва выскочив из одной жадной пасти, сразу же попадать в другую. А именно это и случится, если ей сейчас прикажут создать яд для убийства кого-то из значимых лиц Империи. Несложная, но неизменно действенная вилка: откажешься — станешь выглядеть бесполезной; согласишься — вместе с ядом создашь на саму себя компромат. Не каждый мститель сможет и захочет дотянуться до заказчика. А среди способных много тех, кому месть исполнителю сойдёт за изысканный аперитив перед основным блюдом. Правила для игры в политику везде одинаковы… даже если на такую удобную фигуру алхимика-ренегата из Западного Союза не станут сразу вешать всех собак, то уж точно глубже посадят на крючок.
Хотя куда ещё глубже? После того, как имперский тейгуюзер сначала вмешался в её схватку с группой захвата, а потом позволил уйти сразу двум недобиткам, Леон точно объявит свою несостоявшуюся жертву предательницей, которой путь на родину заказан. Ну а у себя в Империи сын её фактического правителя мог сделать с чужачкой всё, что угодно.
Скрыться не удастся. О её существовании уже знают, так что при должных усилиях — не таких уж значительных — найдут. И тогда с дважды беглянкой церемониться точно не станут! Иллюзий насчёт того, кто хоть и спас её от выкормышей главы рода Дюбуа и тут же «любезно предложил» присоединиться к своей команде, чернокнижница не питала. Не после того, как он напоказ вышвырнул одну из чернокнижниц группы захвата за пределы материального мира.
Страшная участь! Ведь там нет защиты мира и туда не нужно протискиваться на зов: представители… тех сил, с которыми у чернокнижников заключены контракты, там почти дома. И придут они к своему «хозяину», оказавшемуся в слабой позиции, отнюдь не для оказания помощи. А даже если не придут они, то придут другие. И даже смерть не станет спасением.
Леон — возглавляющая разведку Западного Союза древняя тварь, что уже сотни лет назад утратила последние остатки человечности — всё ещё пугала многое видавшую (и творившую) чернокнижницу и алхимика сильнее всех остальных. Но Сюра с ужасающей способностью своего тейгу ныне прочно занял вторую позицию. Да, молодой, но слишком уж могущественный и, сразу видно, привыкший играть чужими жизнями просто по прихоти. Доротея не вчера родилась и отлично знает зловещие признаки…
Лучше уж показать лояльность и остаться в числе элитного отряда под началом сына премьер-министра. А дальше она попытается заинтересовать своими исследованиями его отца. Онесту, в отличие от пока не понимающего всей их ценности юнца, тема продления жизни точно покажется привлекательной.
— Расслабься, мелкая, — помахал Сюра свободной от стакана кистью. — Приказывать тебе травить вельмож я не собираюсь… пока, — ухмыльнулся он. — Нужно всего лишь обработать содержимое нескольких складов, которые якобы не принадлежат нашему «дорогому другу», который слишком преисполнился после того, как отец позволил ему поцеловать свою задницу. Мне плевать на здешнюю чернь, которой достанется меньше помоев. Но нельзя лгать мне, лорду Сюре, в лицо — и остаться безнаказанным!
— Значит нужно не уморить людей, а лишь создать имитацию того, что товар некачественный? — внутренне расслабившись, уточнила Доротея. — С тем инструментарием, который вы помогли мне спасти, это будет несложно.
— Работай, — благосклонно кивнул глава Дикой Охоты. — Но лучше сделай так, чтобы покупатели травились не сразу. И чтобы всё походило на начало эпидемии какой-нибудь кишечной болезни смердов*. Хочу посмотреть, как станет извиваться этот слизняк, чтобы мы не только не вспомнили о его старых грешках, но и милостиво прикрыли от последствий новых, ха-ха!
/* — Достаточно сильные воители устойчивы к болезням и, как правило, с презрением смотрят на «недочеловеков» из простонародья — не имеющих денег на высокую медицину и страдающих от подобной «мелочи»./
Сюра ничуть не опасался строить планы против хозяина дома, в котором его приняли со всеми почестями. Во-первых, он принципиально не считал какого-то там худородного торгаша за ровню. Пытающийся его обманывать слизняк, если чем и мог похвастаться, то лишь скопленным золотом, которое он имел только до той поры, пока ему дозволяют те, у кого есть реальная сила и власть. А во-вторых, этот разговор являлся проверкой не только для Доротеи, но и для торгаша. Если кто-то из его слуг достаточно талантлив, чтобы суметь их подслушать и остаться незамеченным — это интересно. Ядовитый слизняк — всё ещё слизняк, но уже с потенциалом.
А уж станет ли очередная игрушка в руках Сюры валяться у его ног, вымаливая прощения за свою лживость или наоборот — соберёт верных воителей и попытается встретить Доротею (которая совсем не выглядела, как опасный боец) в одном из складов — это лишь детали будущего развлечения. Так же, как деталями являются и последствия проверки новой игрушки, и то, во что в итоге оная игрушка превратиться — в полезный инструмент, который станет трудиться во искупление своих грехов, или живой урок для всех остальных, считающих себя слишком умными.
Мысли предвкушения Сюры и строящиеся в голове Доротеи планы изготовления и использования алхимического состава прервали целенаправленно приближающиеся шаги, а потом и та, от кого доносился звук быстрой ходьбы. Вскоре раздался короткий стук и дверь распахнулась, пропуская не ставшую дожидаться ответа гостью.
— Всем привет! — радостно улыбнулась фигуристая зеленоглазая блондинка. — А я с новостями!
— Опять с какими-то глупостями про очередной фестиваль? — насмешливо уточнил Сюра. — С настолько цветущим видом моя Роза Дикоземья изволит говорить только о таких «новостях».
— А вот и нет! — ворвавшаяся к ним девушка беззаботно показала одному из опаснейших людей Империи язык, на что тот лишь тихо фыркнул и сделал ещё один глоток из своего стакана. — И вообще: нечего ворчать, как старый дедушка, и притворяться недовольным, — продолжила Эрис. — Фестиваль тебе тоже понравился. И не только певицами и танцовщицами, к которым ты приставал, — осуждающий взгляд. — Я видела, как ты тогда притопывал в такт, вот!
«Странная особа. Вызывающая симпатию и… подозрительная», — подумала Доротея.
Слишком уж Эрис выделялась на фоне мрачного и исполнительного моряка, полубезумного самурая и самого Сюры, который был ничуть не мягче представителей молодого поколения Священных Семей. И тем не менее, насколько беглянка с Запада смогла понять за несколько дней общения со своими новыми товарищами, «наивная» блондинка успешно ими всеми крутила. Даже саму Доротею, по словам её нового командира и покровителя, он вытащил не в последнюю очередь потому, что его приближённая услышала о несправедливой загонной охоте, устроенной на молодого мастера алхимии.
— Ладно, давай выкладывай, что за новости, — допив содержимое стакана, Сюра изменил позу и посмотрел на подругу, не став ввязываться в спор на счёт недавно посещённого фестиваля.
— Только ты не злись, хорошо? — неожиданно сдала назад самоназначенная вестница.
— Говори уже, — махнул рукой Сюра. — Всё равно в себе не удержишь.
— Ты же помнишь новости про то, что гадкий Повелитель Монстров натравил на Куроме и защищаемый ею город ужасное летающее Бедствие из-за южных границ?
— Помню, — поморщился Сюра, ничуть не обрадованный необходимостью вспоминать о столь неприятной личности. — Жаль, что эту су… сумасшедшую убийцу таким не взять.
— Ничего она не сумасшедшая! — не согласилась Эрис под всё более заинтересованным взглядом Доротеи. — Просто у вас с ней неудачно завязалось знакомство. Я уверена, что если бы вы перестали топорщить друг на друга колючки, то подружились бы.
«А «овечка в волчьей стае» продолжает удивлять», — подумала ореховоглазая блондинка, мысленно внося новые штрихи в портрет личности, пожалуй, самой загадочной персоны из всей Дикой Охоты.
— Да-да, подружились бы, — передразнил Сюра, скорчив саркастичную гримасу. — Конечно.
Он хотел добавить про несопоставимость статусов для того, чтобы подобную дружбу вообще можно было рассматривать, как возможность, но сам же себя остановил. Как ни крути, а новоиспечённая воительница Вне Рангов, признанная и этим старым дураком Будо, и Эсдес — не может оставаться ни бесправной подземной крысой, ни безродной выскочкой. Их с Сюрой статус вполне сопоставим. То есть сын премьер-министра, Мастер Боя, владелец одного из Императорских Орудий и глава Дикой Охоты, конечно, выше, но…
Сюре было неприятно это признавать, но общение с Эрис помогло отучиться игнорировать те факты, которые ему не нравились. Всё-таки подобная слепота — позор для сына премьер-министра и лидера особой команды из владельцев древних артефактов. Поэтому в ответ на слова Эрис он ограничился лишь нескрываемым сарказмом и выражением молчаливого ожидания неприятных известий.
А в том, что сейчас Эрис заставит его испытывать ещё большее раздражение, чем это произошло после того, как она напомнила о бесящей его безумной суке, которую сын премьер-министра не мог убить по… многим причинам (в страхе и слабости перед той, кого не уважает, Сюра нипочём не признается себе даже мысленно). Он бы с удовольствием услышал о том, как эту сучку поймали, натянули и сожрали южане, но куда им! Мелкая двуногая жуть слишком хитра для них, скорее она сама закусит кем пожелает. К тому же если бы её «подруга» сдохла, то Эрис — эта глупая девчонка с тягой подбирать на улице подозрительных малявок — не выглядела бы такой радостной.
— Хорошо, сейчас всё расскажу и не буду тебе надоедать, — недовольная блондинка сложила руки под грудью. — Только не надо на меня смотреть, будто я снова налила тебе в бутылку чай вместо виски.
Сюра напоказ нахмурился, но мысленно признал, что когда они с Айроном залпом хлопнули по стаканчику и стали недоумённо оглядываться, не понимая, почему нет тепла в животе, а во рту привкус чая, выглядел бывший моряк смешно. Да и на смеющуюся Эрис было приятно смотреть. А то, наглядевшись на страдания местной черни, которые девушка — ни разу не глупая и не слабая, однако обладающая слишком светлой душой — принимала близко к сердцу, она выглядела печальной.
Тем не менее, когда Эрис вновь отправилась по своим делам, все слуги, ответственные за подачу и хранение напитков, получили заслуженных плетей и оказались заменены на новых. Нет, глава Дикой Охоты не приказывал наказывать их сам, но в разговоре с хозяином занятого дома намекнул, что с такими раззявами в обслуге ему легко могли подсунуть и яд. А за это с него, хозяина, можно и спросить. Жёстко.
Если бы вызвавших его неудовольствие людей просто убрали с глаз, Сюра не обратил бы на это внимания, но слизняк решил выслужиться, о чём близкой (и единственной) подруге и почти что сестре знать, разумеется, не стоило. Однако даже если до неё что-то дойдёт, то Сюра сможет с чистым сердцем свалить всё на другого.
— Куроме разозлилась на вероломных революционеров и сама напала на город, который узурпировали люди Повелителя Монстров, — сказала та, кто, не зная того, своей невинной шуткой над пусть и ставшим лучше, но всё-таки социопатичным воителем-аристократом из мира, где жизнь простого человека ничего не стоит, сломала несколько судеб. — И она снова заставила его бежать! А ещё разрушила обогащающий бунтовщиков порт и запугала местную власть, выдвинув ей ультиматум и пообещав в следующий раз вообще всё разгромить, если революционеры повторят свою подлую атаку.
«А новость не такая уж и плохая!» — решил глава Дикой Охоты.
Сюра засмеялся, представляя, что сделает отец с начальством развязавшей войну дуры и что оное начальство, в свою очередь, сделает с ней. Он даже немного пожалел, что в последнее время не следил за происходящим за пределами западной части страны, и решил, что наведается в местное отделение Службы Разведки. Лучше вместе с Эрис.
Один из заместителей здешнего главы, в молодости служивший в Тайной Полиции под началом её деда, относился к последней из рода Фаулер с теплотой. Очевидно, что тут присутствовал расчёт на создание приязненных отношений с потенциально влиятельной особой, с которой уже имеется косвенная связь; но с Эрис местные разведчики пойдут на контакт легче и скажут больше, чем Сюре, заявившемуся в одиночку.
Или проще сразу телепортироваться во Дворец, дабы узнать волнующие подробности наказания выскочки, всё-таки нарвавшейся на неприятности? Хотя там есть риск получить от отца новые задания. А эти задания не всегда приятные: исполнять просьбы по доставке сообщений и грузов, чувствуя себя каким-то курьером, Сюре никогда не нравилось.
В любом случае, прежде чем решать, какой путь выбрать, нужно до конца выслушать принесённые Эрис известия. И в своё удовольствие отпустить в адрес её неприятной «подруги» несколько критических комментариев.
Так Сюра и поступит.
— А сейчас войска РА уже, наверное, перешли границу взбунтовавшихся провинций, чтобы отомстить за наглость глупой девчонки, возомнившей себя Имперским рыцарем из древности, — сказал он с легко читаемой ядовитой иронией. — Не успели мы додавить Север, благодаря твоей подружке начнётся война с Революцией и Югом. Думаю, наши южные провинции в восторге от такой «защитницы»! — с довольным видом закончил сын премьер-министра, который за такое дело даже налил себе почти целый стакан из стоящей рядом с креслом бутылки.
Главу Дикой Охоты не волновали ни проблемы гражданских властей южной окраины Империи, ни трудности тамошних армейцев. Мало ли что гарнизоны регионалов — малочисленные и подчас ни на что не годные в плане боевой подготовки и морального состояния личного (и даже офицерского!) состава — рассыплются после мало-мальски серьёзного натиска? До Стены вся эта шваль, скопившаяся на юго-востоке страны, всё равно не дойдёт. А если даже и дойдёт, то там и остановится. А потом сдохнет.
Окружающая Столицу Стена неприступна! А для таких голопузых дикарей и трусливых дезертиров из имперской армии, как обнаглевшие бунтовщики, неприступна и её меньшая сестра, опоясывающая центральный регион. Будет разминка для артиллерийских расчётов.
Зато заслуги в новой войне, в которой не поучаствует Эсдес и её мелкая, прокляни её боги, психованная последовательница-труполюбка (которую вряд ли казнят — казни такую, попробуй! — но уж точно посадят на короткий поводок), может стать отличным местом для того, чтобы Дикая Охота заработала заслуги и славу для себя и своего лидера.
Вот и радовался Сюра новостям.
Впрочем, долго это не продлилось.
— А вот и нет! — улыбнулась Эрис, довольная от того, что мрачные прогнозы её друга и командира не сбылись. — На Куроме, конечно, ругаются в Палате Лордов и во Дворце, но за самоуправство, а не потому, что бунтовщики начали наступление. Я же говорила: Куроме сильно напугала местную власть и поставила ей ультиматум! Они, конечно, не сразу согласились. Даже, как ты и говорил, пытались угрожать началом боевых действий, указывая на слабость военных сил Империи расквартированных в её южной части.
— И? — с куда более мрачным выражением лица поторопил хозяин Врат Шамбалы, который по одухотворённому лицу подруги понял, что последующие слова ему не понравятся.
— И знаете, что Куроме сказала? — Эрис обвела взглядом присутствующих. — Она сказала: «Как это нет достаточной боевой силы? А я?!» — приняв величественную позу, словно театральная героиня, произнесла блондинка.
— Ха! — не сдержал смешка Сюра. — Самомнение этой су… выскочки может соперничать только с её наглостью!
— Да, — девушка кивнула. — Дядя Штефан говорил, что вожди революции отреагировали на слова Куроме почти так же, как ты сейчас. Но когда рядом с их штабом выстроились войска, перед которыми хотел выступить главный вождь, она устроила за городом сильный взрыв! Он выбил во всём городе окна, оглушил людей и вызвал в провинции землетрясения. А поднявшееся вверх облако пыли будто бы достало до облаков. И оно было заметно из всех примкнувших к революционерам провинций! Вот так вот! Куроме крутая!
— Взрыв? — подала голос молчавшая доселе Доротея, профессиональное любопытство которой просто требовало узнать больше. — Насколько я знаю, тейгу Яцуфуса не имеет прямых атакующих способностей. Тем более таких же мощных, как предельные атаки вашего генералиссимуса Будо.
— Зато у Куроме есть крутые монстры, которых она победила! — похвасталась силой подруги Эрис. — И взрыв устроил один из них — огромное Бедствие, которое она сбросила на землю на очень большой скорости. Такой, на которую только способна разогнаться её высокоуровневая птица-монстр!
— Гм, — задумалась девушка-алхимик (а Доротея, несмотря на возраст — весьма почтенный с точки зрения каких-нибудь крестьян — считала себя девушкой, которая сохранит красоту и энергию молодости ещё как минимум полтора столетия).
Если летающий монстр специализируется на скорости, то даже существо ранга B способно на короткой дистанции превзойти скорость звука. Но раз у призывательницы есть ручные Бедствия, то и летающий монстр, скорее всего выше B-ранга. А если помножить эту скорость на массу среднестатистического монстра ранга S и учесть духовную силу подобного существа, то выходило, что хитрая некромантка действительно могла бы одним ударом сровнять с землёй если не крупный город, то его район. И повторить такой удар ей сложности не составит.
Не говоря уже о том, что могущественный монстр, приземлившейся внутри стен беззащитного города, и сам по себе способен устроить ужасающую бойню.
— Вот же жалкие трусы! — презрительно процедил Сюра в адрес революционеров.
Хотелось сказать больше и в более крепких выражениях, ведь сын премьер-министра понял: лишь за самоуправство ту, кто наглядно продемонстрировала столь подавляющую силу, серьёзно наказывать не станут даже пытаться. Это не могло не расстраивать. Не говоря о заслугах, которые Дикая Охота не сумеет заработать. А жаль!
Одни проблемы от этой Куроме, которая делает то, что хотел бы провернуть (но не может) сам Сюра! Было бы неплохо избавиться от этого раздражителя. Но связываться с такой… Разве что подловить, заманив в круг переноса и забросив куда-нибудь на дальний остров. Чтоб не зазнавалась!
О том, чтобы вышвырнуть наглую некромантку за пределы материального мира — Сюра тоже подумывал, но скорее мечтая, чем всерьёз строя планы: смертельную опасность сильные воители чуют на порядок лучше, чем «безобидные телепорты на другое место». Проверено!
— Эрис, а кто, ты говоришь, тебе третье из Чудовищ Империи? — поймав на себе одобрительный взгляд Сюры, который явно недолюбливал имперскую некромантку (и, по слухам, чернокнижницу), поинтересовалась вышедшая из размышлений Доротея.
— Куроме не чудовище! Хотя я понимаю, что у вас, в Западном Государстве, другое отношение к нашим Внерангам, — поправилась она. — Но раз ты теперь с нами, так лучше не говорить.
Ореховоглазая блондинка кивнула. Она, поднявшаяся почти что с низов до того уровня, когда для продолжения роста, как алхимика, пришлось воровать секреты Священных Семей, хорошо умела подстраиваться. Даже если требуется угодить не одному лидеру, а сразу двум, с противоречащими во многом взглядами.
— А мы с Куроме — подруги, — тем временем продолжила блондинка зеленоглазая, вероятно, прячущая под улыбчиво-наивной маской сущность теневого кукловода. — Я, конечно, в последний раз, не разобравшись, наговорила ей… всякого. Но я обязательно извинюсь, когда мы с ней снова увидимся!
— Всё! — рубанул Сюра. — Хватит об этой наглой выскочке! Ты рассказала новости, а мы их выслушали. А теперь давайте вернёмся к более важным делам. А то дождёмся, пока соотечественники мелкой в гости пожалуют.
— Не пожалуют, — вновь не отреагировав на поддёвку, покачала головой Доротея. — Я уже говорила: сейчас у Священных Семей и промеж собой хватает целей для резни. Пока они не разрешат всплывшие на свет старые обиды и не успокоятся, то ничего по-настоящему масштабного делать не станут. Думаю, это ваши имперские шпионы сработали. И я им даже благодарна, иначе не ускользнула бы.
— Наши шпионы, — не став добавлять прозвище «мелкая», на которое новенькая, к его небольшому расстройству, ни разу не отреагировала, сказал Сюра. — Тебе теперь назад хода нет. Привыкай.
Естественно, беглая чернокнижница не стала возражать, позволив своему командиру и просто опасному человеку с взрывным темпераментом (который он хоть и учился контролировать, но пока не всегда мог сдержать) оставить за собой последнее слово.
Позже Доротея, постепенно втёршаяся в доверие к остальным членам Дикой Охоты, как бы невзначай вызнала, к какому роду принадлежит благородная леди Эрис.
Фаулер. Тот самый старый род имперских аристократов, глава которого формально являлся заместителем Тайной Полиции, а реально её теневым кукловодом, и в определённых кругах был известен не меньше, чем сейчас известен недавно погибший министр разведки Сайкю.
Вот и нашлось простое объяснение способности располагать к себе людей и так ловко ими манипулировать!
Доротея, которая во времена, когда Тайная Полиция ещё существовала и обладала могуществом (хотя и меньшим, чем при деде нынешнего Императора, чей сын оказался либерально настроенным прекраснодушным идиотом), являлась уже вполне опытным алхимиком, не чурающимся внутренней и внешней политики. Она хорошо помнила, как Фаулеры, к радости многих в Западном Союзе, проиграли в политической борьбе и оказались истреблены (формально погибли от несчастных случаев, болезней и прочего). Однако, как теперь выяснилось, сгинул род не полностью. Да и традиций своих не утратил.
Угораздило же её, вырвавшись из когтей Леона, сразу попасть в переплетение интриг имперских элит и разведок!
Впрочем, как частенько бывает, повышенному риску сопутствовали и увеличенные возможности. Да, ей отрезали пути к возвращению на родину. Но пока разведку Западного Союза возглавляет Леон Дюбуа (и пока эта проклятая тварь вообще находится в мире живых), ей там всё равно делать нечего. А психическими отклонениями — вроде навязываемого черни патриотизма или чувства принадлежности к структуре — Доротея никогда не страдала.
Что касается возможностей, то у подчинённой сына премьер-министра, например, куда больше шансов встретиться и поговорить с знаменитым доктором Стайлишем, чем у очередной подпольной варщицы зелий для всяких маргиналов.
И не просто поговорить, а узнать что-то новое! Ведь имперский алхимик, в отличие от жадных и сволочных Священных Семей, а также организаций алхимиков меньших родов, не столь скуп на знания. Он когда-то даже давал общие(!) бесплатные(!!!) лекции для будущих алхимиков, и перестал этим заниматься лишь в связи с конфликтом с верхушкой Академии Наук, ретрограды из которой криво смотрели на продвигаемые им идеи.
Поэтому Доротея пусть и проявляла осторожность в отношении явно-опасного сына премьер-министра и обманчиво безобидной представительницы рода шпионов, государственных убийц, охотников на монстров и дознавателей, которая якобы крепко дружила с потомком одного из тех, кто уничтожил её род (и ловко им крутила) — в целом была довольна сложившимся положением.
И да: своё первое задание на новой службе она выполнила более чем блестяще. Продовольственному магнату пришлось на коленях умолять довольного Сюру и пытаться целовать ему обувь, дабы тот простил его за обман и милостиво защитил жадного дурака от недовольства деловых партнёров и возмущённых масс народа страдающего от сильной диареи.
И, естественно, алхимик очень быстро и качественно справилась с ожидаемым приказом «разобраться с очагом эпидемии», который командир дал, когда позволил представителям местной власти упросить себя оказать им помощь. Так что Доротея, несмотря на своё сомнительное прошлое западной чернокнижницы, теперь такая же героиня хвалебных газетных статей, как и остальная Дикая Охота.
Ха-ха, будто и не покидала родных краёв!