Морозным мартовским вечером, когда морозный ветер пронизывал до костей, я сидел за столом в своём кабинете. Слабое свечение лампы падало на желтые страницы таинственной книги, вокруг которой крутился практически весь сюжет мультсериала. Чем больше я читал, тем больше понимал, что это не простое издание. Шум завывающего ветра за окном напоминал мне о том, что не все в этом мире поддаётся объяснению.
Эта книга ни в какое сравнение не шла с тем, что писал я. Я написал настольную книгу монстроборца, небольшой справочник, подсказывающий то, как следует бороться с некоторой местной нечистью, а Стэнфорд… он описал всё досконально, и самое интересное он описал невидимыми чернилами, которые проступали на свету ультрафиолетовых ламп.
— Чёрт, Стэнфорд, как ты смог описать всё это в такие короткие сроки? — пробормотал я, отодвигая книгу. Вопросы сыпались, как снег на улицы нашего городка, и на каждый такой вопрос я мог найти ответ в этой книге, и ведь это была только третья часть! Стоит только задуматься, что скрывается ещё и в первых двух дневниках, как дыхание перехватывает от желания захапать их себе. Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, но мысли постоянно возвращались к странным символам и текстам, на изучение которых я потратил почти месяц — с начала февраля до середины марта. И за это время я изучил книгу от корки до корки и теперь просто перечитывал её уже в четвёртый раз.
Вздохнув, я положил дневник на книжную полку и вышел из кабинета, направившись в спальню. Пора бы уже и вздремнуть, а завтра мы с Филом обсудим пару моих идей. Я всё ещё помню, как многие дети в конце девяностых и после мечтали о приставке. Так было, пока не появились достаточно доступные смартфоны, которые в достаточной степени заменяли им приставки. Да и в принципе любой досуг.
Утро же встретило меня всё тем же ветром мартовских заморозков, которые меня не удивляли вообще. Тем более, что Орегон — довольно северный штат.
Я поднялся, провёл утренний моцион, позавтракал, затем натянул куртку и открыл дверь, шагнув на улицу, залитую потоками стылого ветра. На улице меня встретила морозная свежесть, и я сразу поёжился от неприятных ощущений. Как бы весь мир не заверял сам себя в том, что русские — это морозостойкие медведи, истина оставалась таковой, что даже нам не нравилось, когда нам в лицо, в бок и в спину задувает морозный ветер, который, казалось, пронизывал до костей.
Я предпочитал чуть тёплый бриз, но кто бы меня спрашивал, верно?
Шагая в сторону главной улицы, я заметил какую-то мутную фигуру, медленно приближающуюся ко мне. Когда она достаточно приблизилась, я узнал её обладателя. Это был Стэнли — брат-близнец Стэнфорда, но не он. Явно не он. Возможно, при рождении они и были идеальными близнецами, за исключением лишних пальцев на руках Форда, но кардинально разные стили жизни внесли некоторые коррективы в них, добавляя к ним различия. Если Форд сейчас выглядел, как торчок с паранойей, которому давно не давали ширнуться и который подозревал всех вокруг в том, что они украли его дозу, то вот Стэнли, казалось бы, был в глубоком трауре, но стоило ему увидеть мою форменную куртку, как вся печаль и тоска пропали и появилась настороженность. Если учитывать то, что он бегал от закона по всей стране, в этом нет ничего удивительного.
— Стэнли, — сказал я с холодным спокойствием, — я тебя узнал.
— Да ладно, сэр, вы меня с кем-то путаете! — Заявил он, делая честные глаза.
— Не придуривайся, Пайнс, я в курсе, кто ты такой. Ты брат Форда, одного из умнейших людей нашего времени. А ты… мелкий жулик, арест которого не стоит даже износа закрываемых у него на запястьях наручников. Поэтому живи пока. К тому же, не хочу огорчать Форда. Кстати, как он? Он всё собирался разобрать эту свою штуку с порталом, ну как, получилось?
— Он… э-э-э-э-э… Да, у него всё замечательно. — Забегали его глазки.
— Да ладно, не тушуйся, Стэнли, просто расслабься. Но…
Я наклонился к самому его уху и медленно прошептал, чтобы он запомнил мои слова и понял весь их смысл.
— Если ты думаешь, что сможешь играть со мной во всякие игры то забудь эти мысли. Тебе не удастся обмануть шерифа, — ответил я, слегка сдавив пальцы на плече Стэнли. — Не устраивай беспорядок в этом городе, или я тебя арестую.
— Арестовать? Я пока ничего не сделал, сэр. — Нервно усмехнулся Пайнс, потирая плечо, которое я отпустил.
— Не искушай судьбу, Стэнли. Стэнфорд может быть твоим братом, но я свою работу знаю. Местный закон остаётся законом, и тебе стоит смотреть под ноги, чтобы не вляпаться в неприятности.
Пауза повисла в воздухе, как ледяной воздух вокруг нас. Глаза Стэнли сверкнули, и я мог увидеть, что он теряет уверенность.
— Хорошо, хорошо. Никаких беспорядков. — сказал он, поднимая руки в знак капитуляции.
Сделав жест «я за тобой слежу» в его сторону, я зашагал дальше по городу, пока Стэнли старался поскорее смыться, поминутно оглядываясь на меня. Я прямо чувствовал его тревожные взгляды. А ещё я понимал, что если Стэнли начал разгуливать по городу, то Форд, вероятнее всего, уже пропал с радаров и вряд ли вернётся до две тысячи двенадцатого.
После разговора со вторым близнецом Пайнс, я продолжал думать о странностях, которые происходили в нашем городе. Пройдя через улицы, я направился к Филу. Мы с ним часто общались на те или иные темы, вместе производили компьютеры, но в последнее время его состояние меня всё больше волновало. То, что он увидел на той стороне портала Форда и то, с чем он невольно сталкивается, общаясь со мной, расшатывает ему нервы посильнее любой молодёжной банды из гетто.
— Эй, Фил! — поздоровался я, входя в его мастерскую. Внутри было тепло и уютно, а запах флюса и горячего припоя напоминал о нашем совместном деле.
— Юрий! — громко и правильно (научился уже за эти годы) отозвался он, отрываясь от сборки очередной платы. — Как жизнь?
— Жизнь — как обычно, — ответил я. — А у тебя? Как дела на изобретательском фронте?
— Да, знаешь, — он вздохнул, проведя рукой по лбу, — бывают дни, когда я действительно теряю нить. Один мой знакомый говорил, что найти правильное техническое решение — это как угадать преступника в самом начале детективного романа, но я думаю, что он не прав. Угадать преступника не так сложно, как найти решение. В конце концов, преступник уже есть, а правильное решение нужно придумать самому, и вариантов тут бесконечное количество. И тут не подсмотришь в конце книги правильный ответ. Да ещё и… есть не мало отвлекающих факторов, занимающих мои мысли…
Фил вздрогнул и помотал головой, отгоняя непрошенные мысли в сторону.
— Что же, если на то пошло, то, может быть, расскажешь, что тут у тебя есть такого интересного? — Указал я на несколько плат.
Фил кивнул, но я заметил, как его глаза блеснули неуверенностью, заставив его прервать своё согласие, превратив его в отказ.
— Ты же пытаешься отвлечь меня от тех странностей, которые пугают меня все эти годы с тех пор, как я ушёл из предприятия, которое затеял Форд, так ведь? А теперь ещё и вся эта чертовщина…
— Пугают? Что ты имеешь в виду? И что за чертовщина? — практически завалил я его вопросами.
— Я слышал эти истории о странных сигналах, которые исходят от некоторых из наших устройств, словно они общаются с чем-то… или кем-то? И всё это происходит только в Гравити Фолз и нигде более. И когда эти сигналы приходят на мой компьютер, или когда мне их описывают очевидцы, увидевшие это своими глазами, я… вспоминаю то, что видел на той стороне прохода. Это не ад, нет. это нечто страшнее. Во много раз страшнее, и я не хочу знать, что отправляет эти сигналы и чего оно желает добиться. Я… просто не хочу этого знать.
Я почувствовал, как сердце забилось быстрее. Это начинало походить на те страшилки, которые рассказывает закадровый голос, пока на экране видео сменяются жуткие изображения, от некоторых из которых уже можно пересраться.
— Фил, — сказал я серьёзно, — у тебя нет причин волноваться. Есть вещи, которые не поддаются объяснению, но я знаю, что ты сильнее, чем кажешься самому себе. То… что пытается отправлять сигналы… эта тварь бессильна, он просто пытается тебя запугать. А может и всех нас. Он просто пустышка, которая возомнила о себе слишком многое. Но я тебе так скажу: не бойся. Это всё такая фигня, которая не стоит твоих нервов.
— Ты не понимаешь, Юрий. Я ведь не просто разработчик. Я всю жизнь искал ответы! И вот кто-то пытается завалить меня вопросами, ответы на которые я не хочу знать. И это вносит такой диссонанс в моё сознание, что я готов биться головой об стену, чтобы забыть всё под грудой сотрясений мозга.
— Ответы могут быть опасны. Ты знаешь себя, ты должен оберегать своё психическое здоровье. — покачал я головой. — А на счёт «забыть»… не советую. Мы есть те, кого из нас делает наш опыт. Любой. Мы — мясные оболочки, которыми движут сгустки осознанных воспоминаний, и пытаться оторвать от себя что-то из этого — это как отрезать себе руку… ну, ладно, хотя бы фалангу пальца. Тоже неприятная травма, сознательно которую самому себе наносить не стоит.
Фил посмотрел в сторону и вздохнул.
— Ты прав. Иногда слишком много информации может завести в тупик.
Я шагнул ближе, положив руку ему на плечо.
— Я за тобой присмотрю, друг. Но ты должен понимать — не все загадки нужно разгадывать по одиночке.
Фил кивнул, но его глаза все еще искали ответ. Я знал, что мы вместе сможем справиться с теми тайнами, которые окружали наш город — так же, как мы справлялись с трудностями в бизнесе.
— Фил, я думаю, нам стоит подумать о создании игровой приставки! — заявил я, переводя тему на более приятную, чем разговоры о проделках Билла в стиле хорроров нулевых.
Фил нахмурил брови.
— Игровая приставка? Ты серьёзно? — спросил он, поджав губы. Он уже понимал, что я имею ввиду, так как мы с ним прорабатывали многие вопросы подобного профиля. — Ты понимаешь, что она может испортить кинескоп? Что нужно создавать совершенно новое ПО, которое ещё нужно адаптировать к новому устройству? Я даже представить не могу с ходу, сколько всего тут есть проблем!
— Да брось ты! — отмахнулся я. — Про кинескоп это всего лишь миф! Кто сейчас вообще заботится о том, насколько это повлияет на телевизор? Дети хотят развлекаться, и это будет их билет в мир игр!
— Но ведь… — начал Фил, но я его перебил.
— Послушай, Фил. Подумай, какие тут перспективы! Представь, что ты ребёнок, который смотрит мультики. В этих мультиках персонажи переживают умопомрачительные приключения, разгадывают тайны, сражаются с врагами! Любой ребёнок будет просто мечтать о том, чтобы тоже поучаствовать в этих событиях! И вот мы создаём приставку и продаём лицензию на производство игр для неё или сами покупаем лицензию для создания видеоигр на нашей приставке по различным историям! А кроме того, вспомни, какой фурор произвели первые игры на компьютер? Сейчас СССР делает неплохие деньги на продаже дискет со своими играми, а уж если мы сможем довести до ума проект компакт-дисков, и флэш-накопителей, то и те будут улетать в миг! Компьютерные игры востребованы, по статистике восемьдесят два процента пользователей ПК дополнительно приобретают к ним игры. Кто-то уже создаёт игровые клубы с компьютерами, которые используются чисто для игр! Эти умельцы даже удаляют предустановленные программы, чтобы было больше места под учётные игровые записи! А теперь прикинь, сколько людей захотят в таком разрезе чисто игровое устройство?
Фил покачал головой, но я заметил, что его интерес начал пробуждаться.
— А если они не захотят? Если проект провалится, а мы останемся с этой техникой на руках?
— Это бизнес, — уверенно произнёс я. — Мы можем получить выгоду с каждой сделки по продаже игр. Представь, сколько игр будет выходить! Это не просто риски, это возможности! Да и я уже сказал, что данный товар будет востребован на рынке. Телевизоры есть практически в каждом доме, и игровая приставка, подключаемая к нему, станет желанным подарком для каждого ребёнка. Да и для родителей это тоже будет предпочтительнее, чем покупка компьютера с возможностью играть на нём в игры. Приставка будет выходить дешевле, потому что в комплекте будет только сама приставка и контроллер, может, два контроллера. Не нужен монитор, клавиатура, динамики, мышь и прочие аксессуары и гаджеты, только сама приставка. Стоимость подобного гаджета будет не более двухсот долларов, а это в разы дешевле компьютера. И то, это будет только по началу, потому что после того, как мы наладим производство, цена упадёт до ста пятидесяти баксов, а то и ста двадцати.
— Возможно, но и рисков — тоже немало, — сказал он, все ещё не уверенный в успехе. — Это принесёт нам много проблем…
Я подпер подбородок рукой, глядя ему прямо в глаза.
— Проблемы? Они всегда будут. Но если мы не попробуем, то никогда не узнаем, сможем ли мы создать что-то уникальное. Да, это требует смелости, но вспомни, как ты сопротивлялся идее создания персонального компьютера с графической оболочкой? И что в итоге? Мы заинтересовали этим товаром даже комми! Они никогда и ничего не берут у тех, кто находится за пределами соц-блока, разве что скопируют машины у американцев, немцев или итальянцев. В остальном они всегда и всё создают сами, а тут мы продаём им лицензии и комплектующие для производства нашей техники! Да, КГБ проверяет каждую плату, каждую деталь на предмет шпионских жучков, но всё равно — они покупают НАШ товар! Поверь, с этими приставками будет то же самое. А если нет… ну что же, мы можем себе позволить такие убытки и риски.
Фил задумался, постукивая паяльником по поверхности железного верстака.
— Да, ты прав, — наконец сказал он. — Это может быть действительно интересно. Но я всё ещё сомневаюсь…
— И это нормально! — ответил я, чувствуя, как внутренний азарт поднимается. — Мы будем работать по этому вопросу. Главное — работать! Мы всегда должны помнить, что либо мы создаём новые проекты, либо нас обойдут на повороте. Позже, когда мы займём положение гегемона нашей ниши рынка, мы сможем не беспокоиться над этим вопросом, потому что те, кто сейчас могут стать нашими конкурентами, к тому моменту начнут не создавать свои предприятия, а выстраиваться в очередь перед нашим офисом, чтобы продать свои разработки нам, потому что начнут осознавать, что даже со своими инновациями, они попросту не смогут составить нам конкуренцию. Но это перспектива отдалённого будущего, а пока мы сами должны протаптывать новые дороги, ведь до нас этого не делал никто.
Фил вздохнул, но на его лице я увидел проблеск надежды.
— Ладно, давай, начнём заниматься этим. Но только ради детей. — добавил он с усмешкой.
Я улыбнулся. Мы готовы были на старт этого нового пути, и теперь все, что нужно было, — это не упустить шанс.
Когда я вернулся в участок, остальные уже ждали меня в холле. В воздухе витала напряжённая атмосфера. Я снял свою куртку и подошёл к ним.
— Докладывайте, что у вас? — спросил я, внезапно осознав, что обстановка с каждой минутой только накаляется.
Мой зам передал мне записку, завернутую в старую газету. Это была весточка от гномов. Их известие говорило о том, что что-то неладное происходит в лесу, особенно после запуска портальной установки Стэнфорда. Я ощутил, как за спиной пробежал холодок. Все аномалии, о которых они говорили, пока ещё не достигли нашего городка, затрагивая пока только лес вокруг хижины Форда, но я знал, что это — только вопрос времени.
— Не теряйте меня, — сказал я своим подчинённым, собираясь в путь. — Я еду к нашим коротышка ним.
Сев в свой Плимут Хеми-Куда, я взял разгон и поехал в сторону хижины Форда, которую уже занял Стэнли. У меня были догадки, почему аномалии портала начали происходить чаще в последнее время. Стэнли пытался починить это устройство, чтобы вернуть брата, но ему не хватает на это мозгов, так что он просто заставляет эту бандуру, которая, на секундочку, работает на ядерном топливе, излучать различные волны, которые и вызывают гравитационные и темпоральные искажения.
Ветер задувал в приоткрытое окно, забирая с собой сигаретный дым. Неправильные события происходили в округе, и я должен был быть на переднем плане, пока я ещё остаюсь местным шерифом. Сосредоточившись на дороге, я вдруг упустил из виду один из поворотов. Машину занесло, и меня словно выбросило в пустоту.
Когда я пришёл в себя, первая мысль была о том, что я, кажется, попал в переплёт. Если раньше лес вокруг моей машины был покрыт снегом и местами с ветвей сосен свисали сосульки, то теперь вс вокруг кричало о знойном лете.
Затем я услышал громкий гул. Обернувшись, я увидел жуткое зрелище: огромный гном, состоящий из множества маленьких гномов, мчался по дороге, как одержимый. От него, в сплошном страхе и панике, неслись двенадцатилетние мальчик и девочка на гольф-каре, их лица были побледнели от ужаса.
— Что за чертовщина? — выдал я вслух, когда понял, что произошло. А произошло то, что я пролюбил тридцать лет из-за темпоральной аномалии. Я не я буду, если это не Диппер и Мейбл убегают от гномов.
Я мог лишь наблюдать, как они мчатся вперёд, и вся эта картина начала складываться в ужасающий пазл. Непередаваемое чувство тревоги охватило меня. Я понимал — как бы ни было странно, я оказался в центре этой катастрофы.
— Вот ведь… — поморщился я, вынимая тангенту громкоговорителя, установленного у меня в машине.
— Джефф! Какого хрена ты творишь, тить твой мать?! — Прокричал я в тангенту, заставив тем самым гнома-гиганта остановиться.
— Шериф?! Невозможно! Ты сдох тридцать лет назад! — Услышал я в ответ голос бывшего принца и нынешнего короля гномов Гравити Фолз.