• Boosty Shared
• PROSTO0101

• T

1000.docx

100000.fb2

Мы двигались по горным тропам уже несколько часов. Воздух здесь был другим — разреженным, пахнущим мокрым камнем и сосновой хвоей. Мы оставили позади шумный торговый город и углубились в дикую, необузданную часть Страны Рек.

Согласно плану, мы исследовали окрестности гор, переходя от одной шахтерской деревушки к другой. Первые две были бедными, но живыми. Но третья… третья была другой.

Мы увидели ее издалека. Она прилепилась к склону горы, как серое, больное гнездо. Над ней не вился дым из труб. На улицах не играли дети. Даже собаки не лаяли. Деревня была погружена в звенящую, гнетущую тишину.

— Это здесь, — сказал я, и мой голос был тихим.

Мы с Шисуи затаились на скалистом уступе, с которого открывался вид на главную улицу. Картина была удручающей. Десятки изможденных людей, одетых в лохмотья, молча и методично копали землю у входа в шахту. Их движения были медленными, автоматическими, как у живых мертвецов. Они не разговаривали и даже не смотрели друг на друга. Просто копали.

И тут мы увидели это.

Из самого большого дома, который, очевидно, служил базой для банды, вышла процессия. Шесть мужчин в грубых, черных мантиях с капюшонами, скрывающими лица. Они несли на плечах простой, грубо сколоченный деревянный гроб.

Они шли медленно, торжественно, направляясь к небольшому кладбищу на окраине деревни. Шахтеры, завидев их, в ужасе замирали, опускали головы и отходили в сторону, освобождая дорогу. Их лица были искажены не скорбью, а чистым, животным страхом.

Я смотрел на эту сцену, и на моем лице появилась холодная, понимающая ухмылка. Я знал и помнил этот момент из канона.

— Что происходит? — прошептал рядом Шисуи. Его взгляд, обостренный Шаринганом, был прикован к гробу. — Они кого-то хоронят? Но… Леви, гроб. Он дрожит.

Шисуй был прав. Если присмотреться, можно было заметить, как деревянный ящик едва заметно, но отчетливо подрагивает изнутри.

— Да, они хоронят, — ответил я, не сводя взгляда с процессии.

— Но кто там? Почему он живой?

Я повернулся к Шисуи. Его лицо было напряженным. Он, как элитный шиноби, чувствовал, что здесь происходит нечто чудовищное, неправильное.

— Райга, — сказал я. — Наш «мерзавец». Он отбитый на голову псих.

Я снова посмотрел на процессию. Мужчины в черном подошли к свежевырытой могиле. И я увидел того, кто шел за гробом. Высокий, худой мужчина с такими же, как у меня, черными волосами. На его спине, в специальном рюкзаке, сидел маленький, болезненного вида мальчик — Ранмару. А в руках у мужчины были они. Легендарные клинки Киба, потрескивающие от молнии. Райга Куросуки.

Он плакал. Громко, театрально, вытирая слезы рукавом. — Эти могилы, Шисуи, — продолжил я, и мой голос был холоден, как лед. — Это могилы крестьян из этой деревни. Тех, кто пытался сбежать. Или тех, кто просто больше не мог работать в шахте. Райга не убивает их. Он хоронит их заживо.

Шисуи замер. Его взгляд метнулся от плачущего Райги к дрожащему гробу.

— Что?..

— А потом, — закончил я, — он плачет над их могилами. Устраивает им пышные похороны. Он верит, что дарует им покой и освобождение. Это его извращенная игра. Его безумие.

Ярость. Я увидел, как она вспыхнула в глазах Шисуи. Не горячая, как у меня раньше. А холодная, смертоносная ярость Учихи. Его кулаки сжались так, что костяшки побелели. Он смотрел на эту сцену — на запуганных, сломленных жителей, на плачущего убийцу и на дрожащий гроб, в котором прямо сейчас задыхался живой человек, — и я почти физически почувствовал, как кипит его кровь.

Мужчины в черном начали опускать гроб в могилу. Изнутри донесся глухой, отчаянный стук.

— Пора, — сказал Шисуи, и его голос был тихим и страшным.

— Нет, — остановил я его, положив руку ему на плечо. — Еще не время.

Шисуй резко повернулся ко мне, и в его глазах читался немой вопрос.

— Сначала — план, — сказал я. — Эмоции — потом. Мы спасем не одного. Мы спасем их всех. И заберем у этого ублюдка все, что нам нужно.

Мы сидели на скалистом уступе, и под нами разворачивался этот тихий, но оттого еще более жуткий спектакль. Гроб дрожал. Жители деревни дрожали. А Райга Куросуки — плакал.

Я смотрел на эту сцену, и во мне не было ни жалости, ни гнева. Лишь холодный, аналитический интерес. Мой мозг лихорадочно работал, прокручивая в памяти все, что я знал об этом дуэте из канонного филлера.

«Райга силен, особенно с мечами Киба, — думал я. — Но его главная сила — Ранмару. Его глаза могут создавать иллюзии, которые обманывают даже Бьякуган. Он видит потоки чакры, предсказывает атаки. Лишить Райгу его "глаз" — вот ключ к победе»

Пока я размышлял, перед моими глазами вспыхнуло синее уведомление.

[Сгенерирован новый квест!]

[Название: Гром и Скорбь]

[Описание: Безумный мечник Райга Куросуки терроризирует мирных жителей. Положите конец его тирании.]

[Задачи:]

[— Победить Райгу Куросуки: 0/1]

[— Заполучить мечи "Киба": 0/2]

[— Определить судьбу Ранмару: 0/1]

[Награды за выполнение:]

[— 50 000 очков опыта]

[— Повышение репутации в Стране Рек]

[— Неизвестный подарок от Системы: [Лаки-блок S-ранга] х1]

Я замер. Лаки-блок. Да еще и S-ранга! Мое сердце, до этого бившееся ровно и спокойно, подскочило. Я был в восторге. Что может выпасть из блока такого уровня? Легендарная техника? Уникальный артефакт? Новый Кеккей Генкай? Азарт, чистый, незамутненный азарт игрока, предвкушающего невероятный лут, захлестнул меня.

— Шисуи, — сказал я, и мой голос был полон нового энтузиазма. Он, все еще кипя от ярости, обернулся ко мне. — Надень.

Я открыл инвентарь и вытащил оттуда маску. Простую, черную, полностью закрывающую лицо, с единственной узкой прорезью для глаз. Шисуи с недоумением посмотрел на нее.

— Зачем?

— Ты — Учиха, — пояснил я. — У тебя — Шаринган. Во время сражения ты  его активируешь. А любой враг или случайный свидетель, увидев эти красные глаза с запятыми, сразу поймет, с кем имеет дело.

Я протянул ему маску. — На этой маске — фуин-символы. Они немного меняют голос. Но, что самое главное, они создают тончайший барьер в прорезях для глаз. Никакое додзюцу, ни Бьякуган, ни тем более обычные глаза не смогут разглядеть, что у тебя под ней — Шаринган. Для всех ты будешь просто безымянным шиноби в маске.

Шисуи молча взял маску и понял логику. Он — мой главный козырь. И светить им раньше времени было бы верхом глупости. Он без лишних слов надел маску. Теперь перед нами стоял не Учиха Шисуи, а просто Тень.

Тем временем внизу гроб уже почти полностью опустили в могилу. Глухой стук изнутри становился все слабее.

— Пора, — я дал Шисуи сигнал.

Мы не стали спускаться. Мы просто шагнули со скалы.

Наше появление было эффектным. Мы приземлились прямо на краю кладбища, между плачущим Райгой и могилой. Поднявшийся от нашего приземления ветер затушил несколько свечей и заставил черные мантии бандитов затрепетать.

Все замерли. Шахтеры, бандиты, Райга. Все уставились на нас, двух чужаков, посмевших прервать их священный ритуал.

Я медленно вышел вперед, картинно расправив плечи. — Какая печальная сцена! — мой голос прозвучал громко и пафосно, отражаясь от скал. — Какие искренние слезы! Какая глубокая скорбь по тому несчастному, что лежит в этом ящике!

Райга, все еще всхлипывая, с недоумением посмотрел на меня. — Но позвольте мне задать один простой вопрос, о великий плакальщик! — продолжил я, указывая пальцем на дрожащий гроб. — Если вы так скорбите о нем, то почему похоронили его живьем?!

Тишина. А затем — ярость на лице Райги и страх в глазах его банды. Представление начиналось.

— Убить их, — голос Райги Куросуки был лишен той театральной скорби, что была на его лице мгновение назад. Теперь он был холоден, как сталь его клинков. — И бросьте их в ту же яму. Устроим им двойные похороны.

Бандиты, до этого напуганные нашим внезапным появлением, оскалились. Приказ их лидера вернул им уверенность. Шестеро. Судя по их стойке и поношенным протекторам разных деревень, это были не просто разбойники. Это были нукенины. Мелкая сошка, но все же — опытные убийцы.

— Леви, — голос Шисуи за моей спиной был тихим и напряженным. — Мечник — мой. Справишься с остальными?

Я не обернулся. Мой взгляд был прикован к банде, которая уже начала расходиться полукругом, чтобы взять нас в клещи. — Не волнуйся, — сказал я, и на моих губах играла холодная ухмылка. — Это даже на разминку не тянет.

И в тот же миг мир взорвался.

Шисуи исчез. Не в вспышке Сюнсина. Он просто перестал быть там, где стоял, и появился уже перед Райгой. Звон стали эхом пронесся по кладбищу, когда его танто встретился с одним из легендарных клинков Киба. Их битва началась — ураган из скорости и молний, который тут же переместился в сторону от нас, превратившись в размытое пятно на фоне скал.

Пятеро оставшихся бандитов, видя, что их лидер занят, с яростными криками бросились на меня. Один, самый крупный, с огромным топором, был впереди всех.

«Бывший шиноби из Ивагакуре, — мгновенно определил я, используя навык "Наблюдение". — Стиль боя — грубая сила, усиленная дотоном. Слабость — низкая скорость».

Он занес свой топор для вертикального удара, способного расколоть землю. Я не стал уворачиваться и шагнул ему навстречу.

В тот момент, когда его топор начал опускаться, я вытянул руку вперед и шлепнул по земле небольшим, заранее подготовленным свитком.

— Джурёку Фуин (Печать Гравитации): Активация!

Эффект был мгновенным. Воздух вокруг бандита из Ивы замерцал от напряжения. Он взревел, но не от ярости, а от шока. Его тело, до этого несущееся на меня, как таран, вдруг остановилось, как будто в него врезалась невидимая стена. Его ноги подогнулись. Он с оглушительным хрустом рухнул на колени, а затем — лицом в землю. Его собственный вес, умноженный в десятки раз, просто впечатал его в грязь. Его топор с глухим стуком выпал из ослабевших рук.

Остальные четверо в ужасе замерли, не понимая, что произошло. Они видели лишь, как их самый сильный товарищ вдруг упал, как марионетка, у которой обрезали нити.

Я не дал им времени на раздумья.

Сюнсин.

Я появился за спиной у следующего — щуплого шиноби с протектором Дождя. Он только-только начал разворачиваться. Он был быстр. Но не настолько.

Моя рука, на которую была натянута перчатка с вшитой в нее печатью, легко коснулась его спины.

— Чакура Кэссё Фуин (Печать Кристаллизации Чакры).

Он вздрогнул. Его глаза под маской расширились от ужаса и почувствовал это. Почувствовал, как вся его чакра, вся его жизненная сила, с чудовищной скоростью высасывается из его тела через одну-единственную точку. Он попытался закричать, но сил не хватило. И он обмяк и беззвучно рухнул на землю, как пустой мешок.

Двое. За пять секунд.

Оставшаяся троица наконец поняла, с кем имеет дело. Паника сменилась профессиональной реакцией.

— В рассыпную! — крикнул один из них, и они тут же отпрыгнули в разные стороны, складывая печати.

Один выдохнул в мою сторону поток воды. Второй метнул веер отравленных сенбонов. Третий ударил по земле, и из-под моих ног вырвались каменные шипы.

Комбинированная атака. Неплохо.

Но я уже был не там. Я стоял на ветке ближайшего дерева, глядя на них сверху вниз. — Слишком медленно, — сказал я в тишину.

А затем я прыгнул. Прямо в их центр. Битва только начиналась.

Я приземлился в центре их треугольника, поднимая ногами грязь и опавшие листья. Они были готовы. Двое, с кунаями в руках, тут же бросились на меня с флангов, в то время как третий, очевидно, специалист по ниндзюцу, начал складывать печати. Классическая тактика: связать боем и атаковать издалека.

Но они имели дело не с генином из Академии.

Я проигнорировал двоих. Вся моя концентрация, весь мой анализ были сосредоточены на том, кто складывал печати. Он был главной угрозой.

— Стихия Воды: Техника Водяных Клыков! — крикнул он.

Из земли вокруг меня вырвались несколько острых, как копья, водяных столбов. Одновременно с этим двое других бандитов нанесли свои удары — один целился мне в спину, другой — в бок.

Сюнсин.

Я не просто уклонился. Я использовал их собственную атаку как прикрытие. Я исчез в тот самый момент, когда водяные столбы взметнулись вверх. Два бандита, чьи атаки были рассчитаны на то, что я буду уворачиваться от воды, по инерции пролетели вперед и с удивленными криками столкнулись друг с другом.

Я появился прямо перед ниндзюцу-кастером. Его глаза под повязкой расширились от ужаса. Он не успел даже отпрыгнуть.

Мой удар был простым, но эффективным. Не Расенган. Не какая-то яркая техника. Просто удар локтем, усиленный чакрой, прямо в солнечное сплетение. Раздался глухой, влажный звук, и он, согнувшись пополам и хватая ртом воздух, рухнул на землю.

Три.

Я обернулся. Двое других, столкнувшиеся лбами, уже приходили в себя. Ярость и унижение читались в их глазах. Они снова бросились на меня, на этот раз действуя более слаженно.

Начался танец. Я парировал их удары не силой, а точностью, отводя их клинки в сторону, заставляя их терять равновесие. Мое тело, прокачанное было сильнее, быстрее и выносливее.

Один из них попытался провести подсечку. Я, вместо того чтобы отпрыгнуть, наоборот, подпрыгнул, используя его же ногу как трамплин, и в воздухе нанес ему удар коленом в подбородок.

Четыре.

Последний оставшийся бандит в ужасе отшатнулся. Он посмотрел на своих товарищей: один расплющен гравитацией, второй — без сознания с высосанной чакрой, третий — корчится на земле, не в силах вздохнуть, четвертый — лежит с пробитой челюстью.

Он все понял. И бросил свой кунай и побежал.

— Куда же ты? — скучающим голосом спросил я.

Я не стал его догонять. Я просто вытащил из подсумка заранее подготовленный свиток. Тот самый, с «Печатью Поглощения Дзюцу». Я метнул его, как сюрикен. Он летел не в бандита, а перед ним.

Беглец, не разбирая дороги, наступил прямо на него. Я сложил одну печать. — Активация.

Свиток под его ногой вспыхнул. Бандит споткнулся и с криком упал. Он не был ранен. Но он был в ужасе. Он не понимал, почему не может встать. Печать на свитке вцепилась в его ногу невидимыми узами, парализовав ее.

Пять.

На фоне, как далекая гроза, продолжалась битва Шисуи и Райги. Вспышки молний озаряли небо, и доносился оглушительный грохот. Но здесь, на кладбище, все было кончено. Я оглядел поле боя. Пятеро нукенинов, нейтрализованные за полминуты. Без единой царапины на мне.

«Я больше не просто шиноби. Я — буря, я — катастрофа, я — конец вашей эпохи. Запомните этот момент: в мире ниндзя появился тот, кого невозможно остановить.» ))) здесь не много пафоса

* * *

(POV:Шисуи)

Я двигался, и мир вокруг превратился в размытое пятно из серого камня и испуганных лиц крестьян. Существовал лишь он. Райга Куросуки. И звон стали, который разносился по всему кладбищу.

Райга был мастером. В этом не было никаких сомнений. Каждый его выпад, каждый взмах его легендарных клинков Киба был отточен до совершенства. Он был как буря — хаотичный, яростный, непредсказуемый. Его стиль боя был полон безумия, как и он сам.

Но я был Учихой Шисуи. Гением кендзюцу. И я не уступал ему.

Мой танто танцевал в моих руках, парируя его удары, находя бреши в его, казалось бы, идеальной атаке. Мы кружили друг вокруг друга, и наши клинки пели песню смерти.

— Ты быстр, мальчишка в маске! — прорычал он, и его парные клинки, потрескивая от молнии, обрушились на меня сверху. — Очень быстр! Но этого недостаточно, чтобы победить меня!

Я легко ушел от его атаки, и мой Шаринган с тремя томоэ вращался, впитывая каждое его движение. Я видел все. И видел, как напрягаются его мышцы за мгновение до удара. Я видел траекторию его клинков еще до того, как он их заносил. И видел каждую его мысль, отраженную в движении его тела.

Мой трехтомоэный Шаринган давал мне абсолютное преимущество в реакции и предугадывании. Я должен был уже давно закончить этот бой.

Но что-то было не так.

Каждый раз, когда я находил идеальный момент для контратаки, каждый раз, когда я был готов нанести решающий удар, он… он предугадывал его. Райга парировал мои выпады в самый последний момент. Он уклонялся от моих атак, которые, казалось, невозможно было предвидеть.

Я провел обманный финт, заставив его открыться, и нанес удар, целясь ему в плечо. Но он, вместо того чтобы блокировать, сделал странный, почти неестественный шаг в сторону, и мой клинок прошел в миллиметре от его тела. Как? Как он мог это знать?

— Бесполезно! — расхохотался он, и его смех был полон безумия. — Все твои уловки… мы их видим!

Мы.

И тут я понял. Мой взгляд метнулся к его спине. К маленькому, болезненного вида мальчику в рюкзаке. Ранмару. Его глаза. Они были закрыты, но я чувствовал это. Я чувствовал, как от него исходит тонкий, едва заметный поток чакры, который связывал его с Райгой.

«Додзюцу, — пронеслось в моей голове. — Леви был прав. Этот мальчик — его глаза».

Я оказался в тупике. Мой Шаринган видел все его движения. А его Додзюцу видело все мои. Мы были как два игрока в сёги, которые видят все фигуры друг друга на доске. Это была идеальная патовая ситуация. Ни он, ни я не могли нанести решающий удар.

— Райкью (Грозовой Шар)! — крикнул он, и между его клинками сформировалась сфера из чистой, ревущей молнии. Он метнул ее в меня.

Я легко уклонился, но шар врезался в скалу позади меня, выбив сноп камней. Он пытался сбить меня с толку, изменить ритм боя.

— Ты хорошо дерешься, Учиха, — вдруг сказал он, и я замер.

— Откуда ты…

— О, мы видим твою чакру, — он усмехнулся. — Она горит ярче, чем у любого другого. И эти твои глаза под маской… Ранмару говорит, что они красные и очень, очень красивые.

— Ну что, Учиха? — издевательски протянул Райга. — Потанцуем еще?

Я уже готовился к новой, еще более отчаянной атаке, как вдруг…

— Эй, псих! — раздался за спиной Райги до боли знакомый, полный веселой наглости голос. — Кажется, ты забыл про второго игрока.

Райга резко обернулся. Там, уложив последнего из его бандитов, стоял Леви. Он отряхивал руки, и на его лице была хищная, предвкушающая ухмылка. — А теперь, — сказал он, выхватывая из-за спины свой собственный клинок —  — Поиграем двое на двое.

* * *

(POV:ГГ)

— А теперь, — сказал я, выхватывая из-за спины свой собственный клинок — легендарный Кусанаги. — Поиграем двое на двое.

Райга, отвлекшийся от своего танца с Шисуи, оскалился, и в его глазах вспыхнуло безумие. — Еще один червяк приполз на свои похороны! — взревел он. — Ранмару, позаботься о нем!

Я бросился вперед, и Шисуи тут же сместился, атакуя Райгу с другого фланга. Мы взяли его в клещи.

Битва превратилась в сущий ад из скорости, стали и молний. Я сразу понял, в чем была проблема Шисуи. Райга был предсказуем. Его движения, хоть и хаотичные, были полны брешей, которые Шаринган Шисуи видел насквозь. Но каждый раз, когда Шисуи был готов нанести удар, Райга в последний момент совершал почти невозможное уклонение или ставил идеальный блок.

«Ранмару, — пронеслось в моей голове, пока я уворачивался от разряда молнии, сорвавшегося с одного из клинков Киба. — Его додзюцу видит наши атаки еще до того, как мы их начинаем. Шаринган против Додзюцу Ранмару. Идеальная патовая ситуация».

В отличие от Шисуи, я вообще не умел сражаться на мечах. Мой Кусанаги был для меня не более чем очень острым и прочным куском металла. Я не пытался фехтовать. Я использовал то, что у меня было. Скорость, инстинкты и техники.

Я создал двух теневых клонов и отправил их на Райгу с разных сторон, в то время как сам начал складывать печати.

— Стихия Ветра: Вакуумные Пули!Я выпустил очередь невидимых снарядов, целясь не в самого Райгу, а в Ранмару у него за спиной.

— Бесполезно! — расхохотался Райга. Он, не глядя, взмахнул своими клинками, и разряды молнии сбили мои пули в воздухе, в то время как его ноги легко отшвырнули моих клонов. Он дрался так, как будто у него были глаза на затылке.

— Райсо: Иказучи но Утаге (Молниеносные похороны: Банкет молний)!Он вонзил свои мечи в землю. В тот же миг из-под земли, прямо под нашими с Шисуи ногами, вырвались десятки электрических копий. Мы с трудом успели отпрыгнуть, и земля, по которой мы неслись, превратилась в потрескивающее, смертоносное поле.

Мы были в тупике. Шисуи не мог нанести удар из-за предвидения Ранмару. Я не мог достать Ранмару из-за защиты Райги.

Нужно было что-то менять. Я встретился взглядом с Шисуи. Короткий кивок. Он понял.

Шисуи взревел и бросился на Райгу в последнюю, отчаянную, лобовую атаку. Он вложил в нее всю свою скорость, всю свою ярость. Десятки ударов в секунду, которые заставили Райгу полностью сосредоточиться на обороне.

Это был мой шанс.

Сюнсин.Я исчез. Но не появился рядом. Я использовал свою максимальную скорость, чтобы обогнуть поле боя, и зашел им в тыл. Прямо за спину Райги.

Он был полностью поглощен боем с Шисуи. Ранмару, чье внимание тоже было приковано к яростной атаке Учихи, заметил меня слишком поздно.

Я не стал его атаковать. Я лишь протянул руку и легко коснулся рюкзака, в котором он сидел, маленьким свитком.

— Печать Поглощения Дзюцу.

Печать вспыхнула, и тонкий поток чакры, который Ранмару непрерывно направлял в Райгу, был мгновенно поглощен и разорван.

Эффект был мгновенным. — АРГХ! — Райга, лишившись своего «второго зрения», на мгновение потерял координацию. Его идеальная защита дала сбой.

И Шисуи этим воспользовался.

Его танто, наконец-то нашедший свою цель, полоснул Райгу по плечу. Тот взревел от боли и ярости, отшатнувшись назад. Его позиция была почти сломлена. Еще один удар — и все было бы кончено.

Я уже готовился присоединиться к Шисуи, чтобы нанести финальный удар.

И в этот момент…

БУУУМ!!!

Оглушительный, сотрясающий землю взрыв прогремел совсем рядом с нами. Нас троих — меня, Шисуи и Райгу — отбросило в разные стороны ударной волной.

Я с трудом поднялся на ноги, и уши заложило от звона. Я посмотрел туда, откуда пришел взрыв. Часть скалы, нависавшей над кладбищем, была разрушена. А на фоне неба, верхом на огромной, белой глиняной птице, сидела фигура в черном плаще с красными облаками. На ее лице играла веселая, мальчишеская улыбка.

— Хм, — протянул Дейдара, оглядывая поле боя. — Кажется, мы немного опоздали на вечеринку. Искусство требует времени, хм.

Из тени разрушенной скалы, скрипя вышла вторая фигура. Сасори. — Не отвлекайся, Дейдара, — проскрипел он. — У нас миссия.

Акацуки. Здесь. Сейчас. Мой мозг, до этого уверенный в полном контроле над ситуацией, на мгновение завис.

Дейдара, сидя на своей птице, лениво оглядел нашу компанию. — Ну-с, — сказал он. — Кто из вас будет Куросуки Райга?

Райга, который с трудом поднялся на ноги, яростно сплюнул кровь. — Это я! — взревел он. — А вы еще кто такие?! Становитесь в очередь, уроды! Я сейчас прикончу этих двоих, а потом займусь и вами!

Дейдара рассмеялся. — Не-а, — сказал он. — Мы пришли не убивать тебя. Мы — Акацуки. И мы пришли пригласить тебя вступить в наши ряды. Твои таланты нам пригодятся.

— Пошел в жопу! — перебил его Райга, и его глаза горели безумием. — Не мешайте мне! Я занят!

Лицо Дейдары помрачнело. Его веселая улыбка исчезла. — Ты… отказываешься от чести узреть мое искусство? — прошипел он, и его рука потянулась к сумке с глиной. — Очень жаль. Тогда ты умрешь.

Он уже начал лепить свою взрывную фигурку, но в этот момент воздух прорезал свист.

ФШУХ-ФШУХ-ФШУХ!

Сотни. Сотни кунаев, сенбонов и сюрикенов, как стальной дождь, обрушились на поляну, заставив и нас, и Акацуки, и Райгу отпрыгнуть в стороны. И на скале, с которой мы совсем недавно наблюдали за похоронами, появились они. Трое.

Хьюга Неджи, с активированным Бьякуганом. Рок Ли, в своей боевой стойке. И Тентен, с двумя большими свитками в руках.

Райга в ярости посмотрел на них. — ДА ВЫ ЧТО, ВСЕ СГОВОРИЛИСЬ, ЧТО ЛИ?!

Он посмотрел на меня и Шисуи. Потом на Акацуки. Потом на генинов из Конохи. А затем я не выдержал.

Я расхохотался. И смеялся громко, от души, запрокинув голову. Это было не просто смешно. Это было абсурдно. Это было великолепно!

— Вот это ситуация! — крикнул я, привлекая всеобщее внимание. — Акацуки! Команда из Конохи! И мы с напарником! И все мы… все мы пришли за одним-единственным психом с молниеносными палками! Да это же просто вечеринка!

Все смотрели на меня, как на сумасшедшего. А я смотрел на них, и в моих глазах горел азарт.

Все фигуры были на доске.

Дейдара и Сасори.

Неджи, Ли и Тентен.

Я и Шисуи.

И в центре всего этого — безумный мечник Райга, который уже не понимал, кого ему убивать первым.

Я выхватил Кусанаги. Шисуи встал рядом со мной, активировав свой Шаринган. Команда Гая приняла боевые стойки. Акацуки смотрели на всех свысока.

— Ну что, господа, — сказал я с широкой, хищной улыбкой. — Потанцуем?