М.Я.У./M.E.O.W., часть восьмая. Особенная

МЯУ, часть 8. Особенная.docx

В этот раз Эва намеренно не стала проходить внутрь кабинета, поэтому ей пришлось прижаться спиной к холодной поверхности стены около двери.

Ушки то и дело слегка подрагивали, хвост взволнованно покачивался. На девушке, как и днем, не было одежды, если не считать таковой пояс верности: светлые волосы доходили до плеч и совсем не закрывали аккуратно вздымающуюся от дыхания грудь, а миниатюрная конструкция «пояса» не мешала во всей красе разглядеть стройные ноги. Эва была выше Люси, Руби и Кёки, да и в целом отлично сложена.

Немного влажные кончики волос, ушек и хвоста давали понять, что девушка только недавно закончила принимать очередную ванну. Вглядываясь в спину Мартина, словно какой-то дикий зверек, загнанный в ловушку, горничная инстинктивно подалась вперед, но остановилась, будто не была уверена, что именно сейчас можно отвлекать хозяина.

Господин убирал в сейф какой-то конверт. Эва практически сразу догадалась, что эта бумажка связана с обговариваемой за ужином игрой — вряд ли там что-то другое. Да и место, в которое теперь спрятана бумага, казалось откровенно… Ненадежным.

Конечно, Эва не являлась экспертом в плане замков, кодов и тайников, но даже ей выбранное место для хранения ценных бумаг показалось странным.

Мартин что, провоцирует на кражу? Или просто дразнит? Да еще так показательно — будь на месте Эвы какая-нибудь подосланная горничная, она бы наверняка сразу же начала продумывать план преступления.

Мартин предполагал, что после продуктивного разговора Кёка все-таки придет, хотя допускал и шанс обратного. По крайней мере, он сделал все, чтобы ее выбор был взвешенным. Со стороны могло выглядеть как забота, довольно удивительное качество в отношении горничных, с которыми можно было творить весьма суровые вещи, и они бы не сказали и слова против… Но для Мартина это было финальной специей, завершающей послевкусие. Было нечто сладкое в этом. Когда девушка, несмотря на все возможности избежать близости, отдается сама, добровольно… Сердце мужчины билось чаще, и Алексей осознавал, что уже давно не испытывал ничего подобного.

Плевать на все, что будет, такие эмоции — уже превосходная награда за годы его работы. Он нередко шел навстречу простым сотрудникам, даже если это ставило его под удар, жертвовал своим временем, здоровьем и деньгами, может, это своего рода награда? Попадание в столь занятные условия?

Хотя прощание Кёки могло быть и немного двояким. Эва ничего не слышала из разговора, а о том, что кабинет звуконепроницаем изнутри, Кёка скорее всего пока не знала, поэтому Эва могла даже не пытаться подслушать. Однако одной невинной фразой Кёка дала коллеге намек на свои потенциально особые отношения с хозяином, ведь очевидно, что кроме как на ночь приглашать уже было некуда. Наверняка Эва, хоть и провела немало времени в ванной далеко от коллег, знала, что никто из «сестер» не готовился к этому ответственному делу, поэтому столь быстрая смена фавориток наверняка могла вскружить голову. Та самая хаотичная гонка, которую Мартин ожидал, однако он не был уверен, что Эва всерьез собирается участвовать, при ее-то бунтарском настрое.

Демонстративно потянув время, Мартин закончил все и обратил свое внимание на гостью.

Эва была прекрасна, все же у прежнего владельца отличный вкус. Полное отсутствие одежды делало кошечку похожей на сошедшую с полотна искусного художника модель, или даже прекрасную ожившую статую, ведь бледная кожа кошечки-альбиноса навевала мысли о мраморе.

Прошло несколько секунд. Показательно нахмурив брови, ночная гостья продолжила молчать, лишь издала тихий недовольный няк.

Я хотела сказать о моем желании поскорее одеться, нян — в конечном счете девушка смогла продолжить диалог. На самом деле, несмотря на довольно теплую погоду и обустроенные комнаты, в некоторых местах чувствительную девичью кожу все-таки обдувал сквозняк. Да и раздражали взгляды, с которыми на Эву смотрели коллеги… будто на побитую кошку. —

Я пришла сюда не для того, чтобы встать на колени и просить вас о прощении, нян. Весь день вы заставляли меня терпеть, а за ужином чуть ли не поцеловали, нян! Разве вам доставляет это удовольствие? — Эва опустила взгляд на пояс и ткнула в него пальцем. — Я бы предпочла, чтобы вы не дразнили меня этой, нян…, — девушка едва покраснела и попыталась подобрать слова, ушки прижались к голове. — Штуковиной! Но вы от своего обещания просто так не откажетесь, да, нян? Что мне нужно сделать, чтобы это прекратилось? Я так хочу, нян!

Присев на край стола, Мартин вопросительно поднял бровь. Во время разговора он смотрел в глаза девушки, а не откровенно пялился на ее наготу, при таком зрительном контакте ей будет спокойнее. Хотя созерцать хищные вертикальные зрачки, столь отличающиеся от человеческих, тоже по-своему занятно…

Отсутствие одежды делало человека уязвимым, и речь не о внешних факторах, а о психологии. Мартин понимал, что больше всего девушку беспокоило именно это. Наверняка во время обучения все старались быть равными, несмотря на явные различия в талантах, и в первые же часы Эва оказалась в самом низу. А если у нее были скрытые конфликты с другими, то это дополнительно подкосило девушку, но Мартин не считал, что она настолько слаба. Иначе бы не пришла.

Сам конфликт не стоил и выеденного яйца, но не сегодня, так в другой раз девица все равно показала бы характер. После рассказов Кёки о демонах Мартин подумал, что не так уж и плохо контролировать кошек, особенно таких своевольных. Кто знает, чем это обернется.

Мартин молча выслушал Эву, склонил голову набок.

Но я ведь в самом начале говорил, что ваше здоровье для меня важнее приказов, Эва. Если тебе холодно, или предстоит бывать в саду под прямыми солнечными лучами, или завтра ты будешь работать с химией во время стирки… Ситуаций много, все и не перечислить. Так вот, у тебя очень нежная кожа, конечно же, следует одеться, — Мартин добродушно улыбнулся, будто говорил очевидные вещи, но он прекрасно понимал, что из-за воспитания девушки наверняка все равно бы бросились уточнять перед тем, как позволить себе нарушить указание.

Эва терпеть не могла двуличных людей. Возможно, именно поэтому ее отношения с Люси были столь сложными — их характеры были уж слишком полярными. Почти что инстинктивная неприязнь. Такое невозможно обойти даже в заведениях, где обучали элитных слуг: сколько ни заполняли камерами помещения, сколь строгих учителей не нанимали, какие бы лекции ни читали — девушки все равно находили способ, как проявить свой характер или отношение к коллеге. В нынешних реалиях сделать это изящнее и по-тихому куда проще, чем открыто выйти на конфликт. Девушки, в школьные времена обожавшие плести интриги, пользовались подобными приемами чуть ли не ежедневно.

Так или иначе, характер Мартина во многом напоминал Эве выходки Люси. И если вторая чаще всего все-таки позволяла выражать свое пренебрежение или неприязнь в шутках и колкостях, то господин определенно был темной лошадкой. За ширмой добродушной улыбки и искрящихся глаз у него могли скрываться самые разные мысли. Доказательство тому было совсем рядом:

запрет на одежду. И пояс верности, который он так легко натянул на девушку, не проронив ни одного грубого слова или упрека, заставив Эву думать, что, возможно, подобным образом он по-своему пытался реализовать наказание или даже неприязнь.

Мужчина слегка нахмурил лоб, будто вспоминал.

Ты говорила про… Поцелуй? А… Порой устаешь от этикета, хочется просто взять и варварски съесть упавшую на «стол» еду, — Мартин издал легкий смешок и сложил руки на груди. — Что касается пояса — у меня нет уверенности, что без него ты сможешь держать себя в руках. Ты —

украшение, прекрасное создание, просто наблюдаешь со стороны. К примеру, если бы не твоя главная роль на ужине, я бы позвал тебя посмотреть на старания Люси, — Мартин улыбнулся, отвел взгляд, словно погружался в приятные воспоминания. — Ты выглядела весьма довольной, когда помогала Элис.

Многие богачи любили издеваться над собственными слугами.

Неудивительно, что горничная, обладающая довольно строптивым характером, восприняла свою позицию в штыки. Положение, в котором оказалась Эва, как она думала, было самым невыгодным хотя бы потому, что пояс служил для нее сильным ограничением. Трехсекундные вибрации были слишком коротки, чтобы окончательно довести девичье тело до оргазма. Другие девушки не называли Мартина «хозяином», и отчасти это спасало… Но Эва уже не было до конца уверена. Отчасти кошечке было стыдно признавать, что одна лишь игрушка господина в теории могла бы довести ее до разрядки даже во время общего ужина.

— Что за вздор, нян! — Эва покраснела, расслышав предположение Мартина о том, ей понравилось помогать Элис. Быть свидетелем во время настолько личного момента — это, определенно, немного не то, что можно ожидать в первый же день знакомства. — С чего бы мне должен нравиться факт того, что вы при мне… Вы… В-вылизали Элис, нян? Это… Это недопустимо, нян! Я вовсе не такая, как вы думаете, нян! — громко говорила девушка, пока ее ушки гневно подрагивали.

Однако от воспоминаний случая в кабинете внизу живота Эвы разлилось сладкое тепло. Девушка почему-то никак не могла забыть, как наблюдала за смущенным личиком коллеги и Мартином, который практически уткнулся носом в ее промежность. Эти ощущения, когда она только смотрела, не в силах себя удовлетворить, по-своему притягательны.

Но если действительно желаешь что-то изменить, очевидных путей два, —

Мартин поднял один палец. — Раз роль птички в золотой клетке тебе не подходит, ты могла бы попробовать помешать другой горничной, чтобы заполучить ее ошейник, — мужчина поднял второй палец. — Или же птичка может начать петь так, как того желает хозяин, — на этом слове ранее отключенный пояс завибрировал протяжно, целых десять секунд. — Тогда я дам тебе больше свободы, буду выпускать из клетки и даже баловать.

Мартин уселся в кресло. Сейчас он выглядел серьезным, хотя в глазах можно заметить веселье. Даже если бы Эва не пришла, он бы поигрался с ней вдоволь, пусть и удаленно, а сейчас, наедине, девушка могла показать свою суть. Очевидные варианты снова выглядели выигрышными. Это или новая волна хаоса в отношениях, или подчинение Эвы. Мартина устроит любой расклад, даже если девушка будет демонстрировать послушание через неприязнь и ненависть.

Однако Эва не собиралась так просто сдаваться. Она совсем не подала виду, что это хоть как-то откликнулось в душе.

Без понятия, какие игры вы затеваете с Люси и прочими, нян, но я никогда не говорила о том, что это может мне понравиться, нян!

Кошечка и дальше бы продолжила свою речь, вставляя слова наперекор Мартину, если бы не внезапная вибрация, раздавшаяся при произнесении кодового обращения. Тотчас замолчав, Эва качнулась и рефлекторно свела вместе ножки, будто бы на подсознательном уровне желала ощутить игрушку, закрепленную в поясе, гораздо ближе. Хвостик встал столбом, ушки прижались к голове. Теперь сладкая пытка длилась уже десять секунд: все еще невинное и неопытное тело юной девушки реагировало очень ярко, и с губ Эвы слетел сладкий стон. Ее пальцы потянулись вниз, к промежности, в желании облегчить состояние, однако, как и прошлые разы, наткнулись на подарок Мартина.

— А-ах, ня-ан!

Как только вибрация закончилась, Эва сделала пару осторожных шажков, подошла к рабочему столу, за которым сидел господин, и оперлась на него руками, чуть наклонилась.

— Если я и буду слушаться вас, нян, то только через силу! — еле слышно прошептала горничная, хищно глянув на господина. — Вы ведь этого добиваетесь, нян? Хотите, чтобы я окончательно сломалась…

Однако знайте: я постараюсь заполучить свою свободу, не ползая при этом на коленях, нян.

Мартин прикрыл глаза, слушая выпады девушки.

Истинные эмоции, будто настоявшийся напиток. Эва отвергала свою суть, считала себя полностью особенной, не иначе. Мартин поддерживал идею о том, что каждая женщина идеальна и необычна, однако у нанятых девочек все-таки было нечто общее. Они юны и невинны. Сцены сексуального характера, даже просто разговоры о запретном или случайные стоны — все это будоражило воображение, подстегивало фантазию и разжигало желание. И строгая Элис. И серьезная Кёка. И неуверенная Руби. И даже мастерски владеющая своими чувствами Люси. Эва могла делать вид, будто ей это чуждо, заявлять громкие слова, однако даже мимолетные касания заводили ее, и вид получающей удовольствие старшенькой заставлял желать похожего.

Игрушка сработала. Наверняка Эва уже самую малость привыкла к трем секундам, поэтому десять казались практически бесконечностью. Без сомнения, этого было мало после долгого перерыва, но Алексей знал — его предшественник тщательно изучал лучшие образцы секс-игрушек, когда делал эту вещицу.

Мартин открыл глаза, чтобы понаблюдать за тем, как девушка испытывает столь разные эмоции. Кошечка хотела выбраться из клетки, которая, вместе с тем, дарила ей наслаждение, и виновник — вот он, рядом. Сладкий голосок строптивой кошки — отличное доказательство политики Мартина, даже если сама Эва заявляла иное, но если она не хочет принимать себя, то что поделаешь…

— Ты смелая, мне нравится, — ответил мужчина и поднялся. — Я и не заставлял тебя ползать на коленях, тебе и не придется, если только ты сама этого не пожелаешь. Даже не приказывал подобного! Хотя Элис, например, выполняет без проблем, — мужчина усмехнулся, прошел мимо девушки, взял на мгновение ее прядь в руку. —

Обвиняешь, показываешь себя особенной, пытаешься это доказать. Но почему ты считаешь, что я уже не считаю тебя особенной? — Мартин ходил на удивление тихо и оказался позади девушки, хотя вроде бы ушел дальше.

Сердце Эвы непроизвольно сделало кульбит, когда Мартин оказался позади нее.

Хвост шевельнулся и коснулся господина, кошечка почувствовала, как сильные и жаркие руки касаются ее шерстки, слега сжимают… И сам мужчина так неожиданно близко, практически вплотную к ее обнаженному телу — теперь запах его парфюма будто насовсем впитался в светлые девичьи волосы, позволяя лучше ощутить присутствие господина. Из-за неудобной позы кошечке пришлось замереть прямо так, возле стола, и ждать, пока напористость сойдет на нет. Горячее дыхание коснулась ушек, и они инстинктивно шевельнулись. Эва зажмурилась.

Его шепот раздался над ее ухом, волосы слегка колыхнулись от дыхания. — Эва.

Милая. Красивая. Прекрасная. Сильная. Такая смелая и непоколебимая.

Мартин не просто так говорил отрывисто. Неожиданно для Эвы игрушка начала срабатывать просто на любое слово Мартина. Отрывистая вибрация будто бы на короткий слог, слова подлиннее — пара вибраций, а фраза — уже целая серия.

— Не-е-ет, нян! — протяжно простонала Эва, когда устройство переключилось между режимами. Ножки служанки вновь задрожали, одни лишь комплименты, которыми разбрасывался Мартин, заставили зажмуриться. —

Это н-неправда, нян!

Столько прекрасных слов. Ее никто так не называл, она всегда всем мешала и находилась не на своем месте. Сладкий шепот сводил с ума, делая и без того интимную атмосферу еще более развратной. Многие женщины любят ушами — и Эва, вероятно, не была исключением, хотя изо всяких сил старалась это отрицать.

Теперь буйный зверек окончательно загнан в ловушку. Серия вибраций испытывали тело, горничная кусала губы в попытках проглотить более громкие стоны.

Наверное, она зря пришла сюда именно ночью: теперь господин окончательно распустил руки, позволяя себе делать с Эвой во многом то же самое, что и с Элис.

Это сводило с ума.

И несмотря на невинность, это не мешало девушке мысленно генерировать образы. Одна лишь фантазия о том, как Мартин, бессовестно разведя ее ноги, снимает этот чертов пояс и с настойчивыми поцелуями припадает к промежности, водит разгоряченным языком вокруг бусинки клитора и все-таки доводит подопечную до оргазма…

Эва представляла себя на месте Элис.

Но, черт возьми, как же это неправильно! Стыдно! Напыщенный господин специально над ней издевался — и в пошлых образах, которые приходили в голову Эвы, виноват исключительно он сам!

— Ты. Моя. Бесценная. Птичка Эва. И мне очень нраааавииится слышаааать. Твои сладкие стоны, когда ты упираешься, — Мартин подхватил девушку под руки, чтобы удержалась на ногах, после чего взял на руки и отнес на диван, как проделывал это ранее с Элис. Встал рядом, смотря на свое приобретение. Отключил функцию распознавания слов у пояса, улыбнулся. — Я ведь предложил тебе пару вариантов, милая. Ты на публику ведешь себя своевольно, однако не желаешь идти против коллег, да? Хочешь видеть во мне источник твоих бед, но это не совсем так, — нажав кнопку в кармане, Мартин сел рядом с девушкой.

Кошечка не отвечала. Эва прижимала ушки к голове, ее хвост постукивал по обивке дивана. Ноготки впились в кожу, оставляли легкие царапины на мебели, и сама Эва раз за разом стонала, не в силах сдержаться.

— Аах, нян! Няаан! Нет, аах!

В голове пусто.

Лишь наслаждение и желание получить финал. Эва видела лицо господина перед собой, смотрела на него с ненавистью, но вместе с тем понимала —

это прекрасное наслаждение… Она могла бороться с господином, но не с собой.

— Стони. Да, вот так. Громче. Я хочу, чтобы ты пела для меня, через неприязнь, через ненависть. Вот так. Еще, еще, еще! Ты лишь птичка в клетке, но возможность радовать хозяина…, — после этой фразы началась долгая серия вибраций, во время которой Мартин поправлял прядки Эвы, целовал ее в щеку, провел пальцами по нежной коже, коснулся обнаженной груди, лаская сосочек. — Вызывает у тебя улыбку наслаждения.

О-отпусти меня, нян! — с очередным стоном произнесла девушка, инстинктивно обняв руками чужую шею. Она смотрела в его глаза и не могла сопротивляться.

Она просила отпустить, хотя он ее даже и не держал. Самоуспокоение делало Эву милой, а страстные реакции на стимуляцию, изгибы ее тела, выражение разгоряченного лица —

действительно делали ее желанной, по-настоящему прекрасной.

Будто бы в такт указаниям хозяина, с каждым новым словом Эва стонала сильнее, не в силах по-другому переносить вибрацию. Она изящно, как и положено кошке, выгибалась и хваталась руками за выступы дивана. В уголках глаз выступила едва заметная влага. Щеки Эвы горели, а хвост громко постукивал по подлокотнику, выражая яркие эмоции кошечки.

Вибрации делали свое дело, заставляя птичку сладко петь. Нет для мужчины лучше музыки, чем искренние женские стоны. Громкие или тихие, развратные или смущенные. Отдельная вкуснятина — когда девушка пытается подавить свои чувства, но непрошеный стон все равно вырывается, несмотря на искусанные чуть ли не до крови губы. Волшебная музыка.

Он довел ее до грани и резко прекратил. Самой капельки не хватило до того, чтобы испытать высшее наслаждение, и как ни нажимай, как ни своди ножки, не добиться нужного. Он знал это и просто сидел рядом с хитрой улыбкой. Отключил функцию распознавания своего голоса, спросил тихо, на ухо:

Теперь ты знаешь, что должна спеть, Эва? Прими свое тело и его желания. В этом ты такая же, как остальные, но для меня — все равно особенная.

Она почувствовала, как долгожданный финал вот-вот охватит ее тело. Невинный поцелуй в щеку отозвался какой-то странной теплотой.

Но внезапно Мартин остановился.

Вы… вы меня совершенно не знаете, нян, — Эва дышала громко, сбивчиво, все еще эротично выгнувшись. Она вновь попыталась свести ноги, чтобы попробовать кончить, но это не помогло.

Эва поступила иначе.

Вместо ответа ее руки легли на плечи господина, притянули его поближе.

Губы Эвы замерли в нескольких сантиметрах от губ Мартина. Служанка не спешила его целовать, ограничиваясь лишь поддразниваниями.

— Нет смысла сыпать на меня комплименты, нян. Я знаю, что однажды вы сами захотите выпустить меня на волю, нян.

Она не сдавалась. Хотя Мартин бы даже разочаровался, если бы она действительно так быстро сдалась. Вибрации были дрессировкой для строптивой девчонки, эффект мог быть и накопительным. Эва сама этого не осознавала, но яркие эмоции сами собой выжигались в ее подсознании, становились частью ее естества. Хозяин. Просто его голос, шепот, похвала — все это вызывало наслаждение, вполне обычный прием. Вряд ли это можно назвать наказанием, когда девушка так сладко стонет… Может быть, против своей воли, но она знала, что могло произойти что-нибудь и похуже, поэтому господина считать виноватым точно не стоило, пусть даже бунтарский настрой не позволял принять этого.

В отличие от остальных девушек, опыт которых наверняка заключался в обрывочных сведениях, полученных тайком, либо играх друг с дружкой, Эва уже была свидетелем реального наслаждения. Даже если она захочет отнекиваться, она вспомнит, как хорошо было Элис с Мартином. Неужели Эва посчитает себя хуже? Даже гонка девушек по своей сути хоть и была стремлением к свободе и богатству, но… Каждая считала себя лучше другой и наверняка мечтала, что уж она-то точно западет в сердце господину и сорвет куш. Но такие мысли больше подходили опытным дамам, а невинные девочки мечтали все испытать на себе.

Почувствовала дуновение ветра свободы, раз стала вести себя так нагло. Но Алексей мог контролировать себя, хотя кошечка была чудо как хороша. Сдержаться и не взять ее прямо сейчас весьма сложно.

— Я не льстил, действительно так считаю, — громким шепотом ответил Мартин, смотря в необычные глаза девушки. Он провел пальцем по ее губам, будто защищая себя от поцелуя.

Эве действительно стоило больших усилий, чтобы не прикусить палец, который заскользил по ее губам. Несильно, конечно, без резких движений — кошечка была своенравной, но явно не сумасшедшей, хотя удлиненные клычки так и требовали впиться в плоть. Оставлять явные следы на теле своего господина без его желания было, во-первых, чересчур рискованно, во-вторых, весьма вульгарно. Поэтому кошечка нахмурилась и все-таки проявила толику смирения, позволяя прикоснуться к своему лицу.

Не спорю. Глупо говорить о знании, я могу лишь предполагать, не так ли?

Даже твои коллеги могут не знать, какая ты на самом деле. С виду бунтарка, идущая против правил, а на деле — просто пытаешься сразу занять лидерство, показать характер. Я ценю это, Эва, правда. И хочу посмотреть, действительно ли ты настолько уверена в себе. Ошибаюсь ли я, когда говорю о том, что ты такая же заложница своих желаний, как и другие?

Теперь их взаимоотношения напоминали своеобразную игру в кошки-мышки. Эва, сама того не желая, стала мышкой, за действиями и реакциями которой велась полноценная охота. Иронично. Мартин же, наоборот, предпочел быть котом, который наблюдает за своей жертвой из тени достаточно долго для того, чтобы она успела расслабиться и почувствовать безопасность. Господин был по-своему хитер. Или для того, чтобы заполучить кошку, действительно нужно вести себя, как хитрый кот?

Ведь иначе бы он просто не стал мучить свою служанку настолько долго.

Конечно, если бы Эва не обладала какими-то личными идеалами и принципами, возможно, она бы приняла участие в этой своеобразной гонке за внимание очередного богача. И плевать на силу Рода, колдовство, Проводник он или нет. Обожествлять Мартина совсем не получалось: где-то в глубине души Эва считала его равным себе. Неслыханная гордость для обычной служанки —

попробовать вознести себя до уровня господина, но вполне обычная практика для представительницы мощной расы эонофелидов. И если бы не злосчастная судьба, разделившая кошечку с родом, вполне вероятно, что сейчас бы Эва общалась с Мартином не в формате «хозяин-слуга», а с позиции такого же члена высшего общества, как и он сам. Ей просто не повезло, так она считала.

— Я умею контролировать свои желания, нян, — заметила горничная после того, как мужчина убрал руку от ее лица.

— И могу определить, когда они нормальны, а когда — нет, нян. Это отличает меня от остальных!

Временами Эва действительно ставила себя выше других, в ее манере общаться прослеживались нотки надменности.

Но в ее случае подобные выходки были, скорее, защитной реакцией: порой самые несчастливые люди все равно пытаются убедить весь мир в том, что они счастливы.

Мартин взял прядку Эвы в руку, пропустил сквозь пальцы, погладил щеку тыльной стороной ладони, затем потрепал по волосам, хорошенько приминая мягкие и теплые ушки, из-за чего Эва издала недовольный няк, но все еще терпела. Затем мужчина отпустил кошечку, поднялся, вытащил из кармана смартфон и поколдовал над экраном буквально несколько секунд.

— Нейросеть легко распознает голос определенного человека, я сам интегрировал этот алгоритм. Теперь пояс срабатывает… Даже на самое тихое слово, которое произносишь ты, Эва.

Можешь потестировать, я не против, — Мартин добродушно улыбнулся и убрал гаджет в карман. — Здорово, правда? Можешь кончить. Можешь ласкать себя всю ночь, как тебе хочется. Насчет батареи не переживай, тебе хватит, уверяю. Однако… Я увижу любое срабатывание у себя. И если ты поддашься слабости — ты проиграла, а я выиграл. Всего-то нужно молчать от момента ухода из моего кабинета до…, — Мартин посмотрел на часы. — До десяти утра. Ты сильнее слабостей плоти, поэтому крайне легко победить в этом пари. Победишь — и я сниму с тебя пояс. Проиграешь — будешь петь, как и подобает птичке.

Мартин подошел к столу, взял блокнот и карандаш, помахала перед собой.

Если хочешь что-то сказать, давай, напиши. Или будь очень лаконична, вибрации крайне активные, можешь и не дойти до меня, пока ругаешься.

Внезапное предложение заставило девушку сесть на диван и выпрямиться. Условие?

Мартин хочет сыграть на ее скрытых желаниях? Пускай его подходы к общению казались Эве откровенно странными, в сфере электроники господин был настоящим гением. Проследив за тем, как мужчина убрал телефон в карман, горничная задумалась: до десяти утра оставалось совсем немного.

Если учесть, что часть этого времени Эва будет спать, задача значительно упрощалась. Отказываться от участия в договоре нет смысла — в случае выигрыша девушка вновь обретет контроль над телом, и это значительно лучше, чем пара-тройка оргазмов от вибрирующей игрушки. Иногда личная свобода становится желаннее любого сиюминутного порыва.

Однако Эве все-таки нужно было отнестись к этому серьезно. Она молода, ее тело, очевидно, жаждет ласк, даже несмотря на показательную незаинтересованность в подобных делах. Сорваться никак нельзя.

Если Мартин не врет, девушка вполне может одержать победу.

Мужчина наблюдал за мыслительным процессом кошки. Эва хмурилась, но молчала.

Мартину уже начинало казаться, что она готова быть упрямой даже больше нужного, назло остальным. Конечно, он не знал обстоятельств ее судьбы, как и происхождение, на виду был лишь итог, поэтому строить теории на этот счет было бессмысленно. Не будь она служанкой, он и вовсе принял бы ее за чью-нибудь избалованную дочку, таких полно в высшем свете или среди тех, кто мечтал примазаться к деньгам и власти. Это лишь на первый взгляд, поскольку выросшие в идеальных условиях «комнатные цветы» тотчас ломались, стоило на них немного надавить, и от прежней спеси не оставалось и следа. А у Эвы был стержень. Неизвестно, насколько прочный, но Мартин ее зауважал, хоть и не ставил выше остальных кукол.

В любом случае — для первого неполного дня результаты исследования были крайне плодотворными. Простые условия — и Эва уже закинула бунтарство куда подальше, показывая профессионализм или же искреннее желание оставить Мартина с носом. На ее лице легко было прочитать мысли, ведь речь не о неделе или хотя бы сутках, а всего о ночи, большую часть которой принято спать, так что остается лишь небольшой отрезок времени перед сном и пара часов бодрствования. Почти гарантированный выигрыш!

Словно в спам-рекламах, где сообщают, что ты счастливый обладатель крупной суммы, достаточно лишь перейти по ссылке и…

Эва встала с дивана, забрала листок и карандаш. Подошла к рабочему столу, чтобы написать: «Я принимаю вызов. Но только с теми условиями, которые были оговорены нами только что». Нахмурив бровки, кошечка протянула листок вперед, чтобы мужчина смог прочитать.

Кошечка согласилась, как Мартин и ожидал. Сама загнала себя в рамки, поставила условия, хотя могла просто подождать сутки без бунтарства и точно так же потеряла бы пояс, но характер никуда не денется. Мартин кивнул, увидев надпись.

— Условия есть условия, Эва. Спокойной ночи, сладких снов

Теперь девчонке следовало уходить из этого кабинета как можно быстрее. Иначе в компании господина она непременно нарвется на очередную беду.

Поклонившись, она почти что убежала.

Когда кошечка ушла, мужчина посмотрел расположение девушек. Все были в своих комнатах, Эва тоже спешила в спальню.

Люси? Для тебя есть задачка, — тихо сказал Мартин. Он улыбнулся, представив, что девушка в такой час наверняка могла подумать, будто он зовет ее к себе, если только «сестры» уже не подумали чего-то подобного о Кёке.

— Эва гордо заявила, что не поддастся слабостям плоти, можно сказать так. Даже готова не проронить и звука, так что будет старательно молчать до утра, потому что пояс будет срабатывать на ее голос. Постарайся сделать так, чтобы заснуть в ближайший час было слишком… Сложно. Из-за пошлых мыслишек, например. Только без грубой работы, пусть думают, что ты слишком разошлась после того, как испытала первую близость с мужчиной. Ты умная девочка, так что справишься. Не жду стопроцентного результата, но ты и сама рада ее подразнить, я в этом уверен.

— Будет исполнено, ня, — тихо произнесла, наклонив голову к динамику, Люси, после чего хитро ухмыльнулась. — Хозяин.

На этом разговор завершился.