— Приветствую старших, — слегка склонил голову старейшина Мерал. Присмотревшись к ауре я вынужден был констатировать: ничего особенного. Шумерский мастер не из лучших — вот его уровень.
— Приветствую Старейшину, — мы это выдали практически хором, заранее изучив азы местного этикета. А в следующий миг случилось кое-что очень интересное. С меня слетела Личная защита, а под ноги упало небольшое чугунное ядро. С пару моих кулаков размером. Я настолько удивился, что сразу же наклонился и поднял его. И только после до нас донесся звук выстрела.
— Думаю, надо уйти со стены, — задумчиво произнес Ортинум.
— Д…Да, идем внизу, — Мерал взял себя в руки почти мгновенно, не выдав своих эмоций ни единым движением мускула на лице, но небольшая заминка в его речи показала лучше любых гримас: он впечатлен. Ядро я просто кинул через плечо со стены.
Местные были интересны. Сероватые оттенки кожи доминировали, что было ой как непривычно для меня. Судя по справке ЭКЧ, в этом мире есть три расы людей — человек серый, человек белый и человек желтый, он же монголоидный. Притом под белыми здесь подразумевали не привычных людей, во множестве обитающих на том же Парифате в центральной части, например, Суррении, а похожих людей, со слегка желтоватым отливом кожи. Притом на Иммертале смешались давно вообще все типы, а вот остальные три континента были заселены своим населением. Согласно оценке ЭКЧ местный “человек белый” был на самом деле смешением расс классических белых и менее распространенных на известных парифатцам территориях представителей “человека красного”. Но это уже история. Родными же для мира вообще были только белые и желтые люди, красные и серые являлись явными пришельцами из-за Кромки, но появившимися тут очень давно. Кстати, забавно, но никого похожего на меня на всей этой планете скорее всего и нет вовсе.
Касательно же обстановки, то она впечатляла. Вторая Крепость была построена на совесть. И казалось огромной несокрушимой твердыней. Из способных с ней соперничать я могу вспомнить только стены Трои, Спарты и Вавилона. Притом местные укрепления были выше Вавилонских, толще троянских… А вот спартанские уступали им во всем, конечно. Кроме качества кладки и начинки. Хотя с вавилонскими тут сравниться тоже не получится по защищенности: вокруг Вавилона, например, крепостная стена такова, что там могут спокойно разъехаться две телеги. Да даже три, если потребуется…
Внутренний двор тоже впечатлял своим размахом. Здесь вполне мог бы уместиться небольшой город на пару тысяч жителей. Много разнесенных друг от друга построек, внутренние укрепления с фронтальной наклонной стеной, чей гребень поднимался на полметра выше крыши. Видимо, чтобы летящие по баллистической траектории ядра врезались в стену, а не в крыши строений. Вроде бы внутри все похоже на варварский городок с отдельными постройками, широкими участками и оградками, но, если смотрящий имеет опыт боевых действий, то становится очевидно, что здесь все сделано для того, чтобы ворвавшиеся внутрь войска вынуждены были штурмовать каждую отдельную постройку, беря её большой кровью и немалым временем. Неплохо.
Внутренняя изнанка крепостной стены была вся пронизана лазурно-грязноватыми жилками. И вот это меня уже напрягло. Я не чувствовал в ауре ничего необычного, Камень как камень. Я достаточно давно общаюсь с Ортинумом… И он тоже напрягся. Каждая жилка слабо отсвечивала в восприятии аур, каждая что-то шептала, но столь тихо, что и внимания не обращаешь. Что это за чары? или не чары вовсе?..
В центре внутреннего двора располагалось сооружение, назначение которого я не сразу понял. Но вскоре до меня дошло. Алтарь. Только необычный. Плоский камень, над которым висит на цепях огромная глыба с запекшейся на нижней неровной поверхностью кровью. Два металлических ворота, чтобы, видимо, поднимать. Они тут явно давят. И скорее всего людей… Или иных разумных этого мира. Жуткая смерть… И эти желоба для крови к выложенному камнем резервуару. Там целые сонмы мух, ползающих по стенам и выжирающие все, что на этих самых стенах и дне огромной облицованной камнем ямы осталось. И каждую мошку я вижу… Странно. Словно есть там что-то необычное, но непонятно, что именно. В этом месте ауры вообще какие-то приглушенные. Я только сейчас заметил, что все вокруг воспринимается чрезвычайно… “Тихо”. Никаких практически звуков. Но и угрозы тоже вроде бы нет. Чем больше живу, тем больше ненавижу секты слабосилков. Голь на выдумки хитра. Сильные маги предсказуемы. Огненные торнадо, призывы демонов, огромные эелементали, порталы или еще что… А вот у слабосилков постоянно находится что-то эдакое — хитро вывернутое и зловредное. Вот что конкретно тут у этих типов припасено и накручено?..
— Мерал, это и есть наши гости? — Около большого стола под навесом в стороне от крепостной стены стоял мужчина с длинными седыми волосами, скрученными в хвост. он не был похож на Мерала ничем: легкая подогнанная по фигуре кольчуга, сапоги, плотные кожаные перчатки на поясе, плащ явно хорошего качества для местных… Но рядом был прислонен проактически такой же, как и у Мерала, металлический посох. Интересно. — Представь нас.
— Старейшина Раул, перед вами Ортинум Ойрентаро, Кларна Меркельянетти и Тиглат Вавилонский. Уважаемые гости, перед вами старейшина Раул. Он милостью Мертала повелевает Второй Крепостью и всей долиной.
— Повелевал. Пока не пришли враги, — Раул махнул рукой. — Это не важно. Я бы хотел услышать о ваших возможностях. Мы до последнего не знали, кто придет нам на помощь, — увидев мой взгляд, он кивнул на стол. — Да, тут полная диспозиция наших врагов. Они еще сражаются в Долине и пока что не зачистили её полностью Полдня еще точно есть.
— А потом?
— А потом они проведут мощную артиллерийскую подготовку по всем правилам военной науки Доминации, одновременно начнут изматывающую атаку мелкими снарядами и ядовитыми газами согласно привычкам командующего Леярро из полиса Заварра. Вероятно, нас ждет налет мелких летающих созданий. не знаю, что сейчас использует Союз. Они постоянно меняются, а в конкретном месте применение такого оружия зависит от близости ферм по их разведению. Может быть летучие змеи с сильным ядом, может быть птицы с зарядами пороха… Они начиняют мелкие попрохивые заряды металлическим мусором и пропитывают маслом. Потом отправляют в полет. Думаю, это продлится не меньше полусуток. Может быть сутки. За это время они разнесут нашу стену как минимум наполовину. А потом, собрав свои разрозненные силы и дав солдатам отдых, пойдут волнами на штурм. Сначала первый — самый мощный приступ. Потом, если не выйдет взять стены, будут атаковать непрерывно, пока не закончатся войска. Либо у них, либо у нас. Ночью отойдут и продолжат артобстрел. Если мы продержимся первые двое суток, сюда подойдут кольцевые орудия Доминации. И нас будут ждать не только более мощные выстрелы, но и объемные взрывы. Рассказать, что это?
— Не нужно, — Ортинум махнул рукой. — Нам нужно продержаться четыре дня, правильно?
— Хотя бы, — Раул ответил осторожно, явно удивленный тем, что мы совершенно ничем не впечатлены.
— Кларна обеспечит нас разведкой. У вас есть наблюдатели, я знаю, но с ней мы сможем видеть поле боя и половину Долины с высоты в режиме реального времени. Тиглат поможет с ранеными…
— Ваш спутник целитель? — Раул перевел взгляд на меня.
— В том числе, — Я пожал плечами. — Но вообще я предпочитаю ближний бой. И дальний. Вообще всякий.
— Тиглат пока что поможет с ранеными, если они есть. После же начала основного штурма мы с ним сможем его сорвать.
— Сорвать основной приступ? — Мужчина явно был настроен скептически, хотя мощь ауры Ортинума не ощущать не мог.
— Да. Я просто залью все пространство перед крепостью огнем, когда пойдут войска. Вы же, выведя людей на стены, сможете свежими силами отражать атаки, которые последуют дальше. Тиглат призовет огненный дождь, чтобы ослабить тылы противника.
— Огненный дождь?
— Плотные капли огня, падающие с неба. Поджигают, прожигают, убивают. Не хуже их ядер, — я коротко решил дать справку по своим возможностям.
— Почему бы не сделать это сразу?
— Хотите — сделаю, — я пожал плечами. На нахмурившийся взгляд пояснил: — Вы тут командуете.
— Я предлагаю сохранить наши возможности до момента штурма, — Ортинум покачал головой. Тогда враг не будет их ожидать.
— Лучше проверим вас в деле, — Рауль хлопнул в ладоши. — Если мы сможем чем-то отвечать на обстрелы, то это поднимет боевой дух. И усложнит им организацию. Может быть выиграем час-другой перед закатом. ночью на приступ они точно не пойдут.
— Почему? — Кларна влезла в разговор.
— Потому что они не видят в темноте. А мы видим. Вам нужно подняться на стену, чтобы вознести молитву силам Мертала?
— Мне этого не нужно, — дипломатично ответил я, имея ввиду, разумеется, не только стену. — Дайте несколько минут.
— Прямо так? — Мерал, слушавший до этого молча, с интересом на меня посмотрел. Ну да… Я уже не ученик. Мне не нужно собирать кучу странных предметов и таинственных благовоний на каждый магический чих. Отвечать старейшине я не стал, сделав вид, что сосредотачиваюсь.
Губы беззвучно шевелились, произнося слова на шумерском. Скоро кое-кому не повезет с погодой…
Подняв руки вверх, я выпустил огненную вспышку, устремившуюся к небесам и буквально разошедшуюся по тучам. Небольшая жертва праны в сотню единиц вряд ли будет лишней. И результат не заставил себя ждать уже через пару десятков секунд.
Огненные капли были хорошо видны. они падали ярко, падали красиво. И, несмотря на то, что были довольно редки при расчете на какую-то даже небольшую площадь, все равно являлись многочисленной и страшной напастью. Я не пожалел маны — ушло под четыре с лишним тысячи единиц. Зато теперь врагам обеспечен не только веселый день, но и ночь. Одна капля падает на площадь в сотню квадратных метров примерно раз в минуту. Вроде бы и немного, и редко, но это в буквальном смысле означает, что за пару часов будет поражено достаточно плотно все доступное пространство.
Удивительно, но усилив свои чары жизненной энергией, я сразу же понял, что с ними стало. Капли я сумел сделать меньше. намного меньше, но куда более горячими. ни не расплескивались от удара лужицами плазмы, но прожигали даже землю на несколько десятков сантиметров. И за счет этого заклинание вышло крайне долгим. Может быть, даже под утро еще что-то останется.
— И долго?.. — Только и сказал Раул.
— До утра точно продолжится… — До нас докатился далекий взрыв. Кажется, попало по запасу пороха?.. Удачное попадание в самом начале противостояния.
— Я рад, что у нас теперь есть такие союзники, — Довольно забано, но этот мужчина впервые за весь разговор улыбнулся. Только вот улыбка у него была какая-то холодная. И немного предвкушающая.
* * *
Лира запомнила этот момент, казалось, на всю жизнь. Небывалая легкость, с которой пришелец обрушил кару на головы их врагов, её заставила замереть. Такое, наверное, мог бы сделать кто-то из Внутреннего Круга… И еще в легендах полководцы и старые жрецы Мертала совершали такие чудеса. Но не нынешнее поколение жрецов и жриц. Даже старейшины такими возможностями не обладают. Может быть только Патриарх…
Вроде бы достаточно редкие капли были на самом деле крайне страшным ответом на безнаказанный до того обстрел крепости. Старые орудия-пищали, которые стояли на стенах, мало что могли сделать правильно оборудованным позициям. Их ядра в лучшем случае вязли где-то в земляных насыпях рядом с расчетами. Всем было понятно, что даже такие орудия еще сыграют немалую роль во время штурма, но сейчас…
БУМ! БУМ! БУМ!... — Раздались гулкие удары гонга. Лира встрепенулась. Что? Атака? Угроза?.. Сейчас?..
Несмотря ни на что, она побежала на стену, бросив все дела. Туда же бежала огромная толпа разномастно разодетых людей. Многие без доспеха. но с оружием и щитом. Воины не имели права с ними расставаться. По иронии судьбы позиция Первой Фурии была определена на надвратной башне. Все просто. Лестницы могут поставить везде, разрушить стены при большом усердии — тоже. А вот ворота являлись самой что ни на есть уязвимой частью всего сооружения. Стоило лишь вспыхнуть её косам, как она станет живым щитом и острейшим мечом на пути атакующей в это точку колонны. Там же находились и чужаки. Они не бежали. Просто взлетели и приземлились в это место. Удивительно…
Прошло лишь несколько часов, как они явились в Крепость, даже разместиться, наверное, не успели, а уже вроде как вечность пролетела. И сразу же первый бой.
Смотря на необычных людей с непривычной кожей, цветами глаз и одеждой, Лира постоянно ловила себя на мысли, что они какие-то… Слишком чуждые. Словно вообще не из этого мира. Особенно чернявый — такие волосы еще встречались… Чаще всего, правда, у полуживотных — потомков фелинов с темной шерстью. Загар — дело известное. Но вот именно смуглый цвет кожи — это было за гарнью. Такого не было ни у кого на Иммертале. И ни на далеком севере, где живут серые люди, ни на востоке и юго-западе от Иммертала вроде бы таких попросту не было. Лира читала хроники. В Черной Империи были и краснокожие, и светлокожие подданные, но вот именно смуглых, словно они такими родились — этого нигде не описывались. Какая-то островная нация?..
Между тем чужаки спокойно о чем-то переговаривались с двумя старейшинами. Мудрый Мерал активно жестикулировал. Он явно был на взводе. Прислушавшись “особенно сильно”, как это у нее давно получалось, если она достаточно того хотела, Лира смогла распознать слова разговора:
— …не должны были!
— Но напали.
— Я вообще проблемы не вижу, — жрица прищурилась. Это были слова того смуглого, разверзшего на небе исторгающие огонь тучи. Не видит проблемы? Построенные в аккуратные коробки полки Доминации, идущие на штурм с широкими лестницами ей вполне себе казались проблемой. А выкаченные вперед две сотни красных стрелков, угрожающе сверкающие металлическими струнами ядовитые баллисты Союза, готовые запускать в стену Крепости летучие ядовитые составы в полых наконечниках снарядов и целая орда мелких, прекрасно лаза.щих тварей за ними проблемой тем более вполне себе казались!
— Не видете?
— Они явно не готовы к штурму, — смуглый пожал плечами. — Лестниц на стороне Доминации всего двенадцать. Если плотно ставить, но на стене поместится раз в десять больше. Тяжелой артиллерии нет. Они подкатывают орудия из укрытия поближе, чтобы обеспечить более точную стрельбу. Иначе бы по нам уже долбили бы снаряды. С той стороны, — он махнул рукой в сторону красных стрелков, — до сих пор не ведется обстрел. Массовый, я имею ввиду. Держу пари — они еще не подвели обоз со снарядами. Поэтому хотят начать одновременно с приступом легионов. Ваши расчеты верны. Они не привели обоз, не скопили сил, не подготовили штурм. Сутки у нас еще есть. А это просто попытка первого наскока. Ну и разведка боем. Вдруг у нас еще что-то припасено. Я бы попросил не использовать наши способности, чтобы не выдавать их врагу…
— Нет, — голос старейшины Раула был непреклонен. — Вы обещали залить все огнем. так разлейте. Они не должны дойти до стен. А мы бедм знать, на что вы по-настоящему способны.
— Враги тоже будут знать, — заметил второй мужчина. Его голова была гладко выбрита. Не единой волосинки. А глаза словно смотрели в никуда. Он даже не обращал внимания на собеседников, уставившись куда-то в землю под стеной.
— Значит потратят больше времени на подготовку. Подпустите их к стенам. А потмо ударьте со всей силы. Судя по всему, это и правда разведка боем. Пусть они потеряют столько, сколько возможно.
Лира мысленно согласилась с таким решением. Им не осаду тут держать, а дать время на ритуал надо. Если сейчас ошеломить противника потерями, можно выиграть лишний день. Штурм, не штурм… Крепость они скорее всего потеряют. Главное, чтобы эти стены взяли не завтра, не послезавтра и не через два дня. Через три-четыре, а лучше через пять их уже можно оставлять, отводя войска назад. Там впереди еще ущелье с почти сотней небольших укреплений, Малая Долина, заросшая деревьями и кустарником, где только слуги Мертала знают все тайные тропки… И Третья Крепость. Максимум, который нужен на ритуал — декада. И еще один день. Одиннадцать. Крепость в любом случае падет под ударами тяжелый орудий Доминации и объемных взрывов. Но их еще подтащить надо, а сюда, в эти места, снабжение просто ужасающе трудно организовать. Продержавшись четыре-пять дней, они спокойно выиграют в отступлении пару суток. А Третья Крепость хоть и не отличается такими укреплениями, противостоять будет лишь легкой полевой артиллерии. Там-то и нужно продержаться до последнего. Это все, если Альянс Доминации и Полисов проведет все битвы и кампанию безупречно, ведя непрерывные бои и наступая без устали. они же это точно сделать не способны: паника явно была преждевременной. Это и правда скорее разведка боем. И не особо подготовленная. А значит — ошибка врага. Неприятель умылся бы кровью и без помощи союзников…
На этой мысли произошло сразу четыре события. Во-первых, молча коробки легионеров Доминации яростно закричали, ринувшись бегом в атаку с позиций, на которые вышли под вялым обстрелом. Во-вторых, заверещала орда мелких летающих и карабкающихся тварей, огромной живой волной устремившись к стене по земле и по воздуху. В-третьих — почти одновременно загрохотали выставленные вперед артиллерийские орудия и защелкали дуги баллист и красных стрелков. Ну и в-четвертых — лысый колдун щелкнул пальцами. Он стоял неподвижно до этого. Пока легионы молча маршировали, пока все выходили на позиции… Его смуглый напарник прикрывал своим телом от поля боя. Видимо — от случайного выстрела. И вот — он закончил творить ту волшбу, концентрацию которой чувствовала Лира. И выпустил её наружу. Вокруг начался ад…
* * *
Я слегка завороженно смотрел на разверзшееся передо мной море огня. Безумный пылающий вал прокатился во мгновение ока от стен на три сотни метров вперед, затопив все. Что-то похожее я видел в исполнении Фаруха в свое время, но тот тратил много сил, чтобы просто сжечь меня массовыми атаками. Ортинум же применил все очень к месту. Рев пламени в целом заглушал происходящее внизу. Крики сгоравших заживо, треск земли… Но из него нет-нет, да слышались взрывы. Что взрывалось? непонятно. До пушек огонь не докатился. На стене Крепости все затихли. Ну да, штурма не получилось.
— Сколько… Сколько раз вы можете такое повторить? — Раул цепко смотрел глазами в Ортинума.
— Один. В день.
— Это очень хорошо, очень!
— Кому как, — фыркнула Кларна, делая широкий взмах руки в сторону поля боя. — Я расставлю на стене точки наблюдательных чар, раз уж мы все равно сюда вышли. Никто не против?
— Идите, мераллат, — обращение звучало очень непривычно. Переводилось приемерно как “дочь Мертала”. “Т” в местном наречии для женского рода убиралась из второй половины слов, так что примерно так, да.
Глянув немного в сторону, я увидел источник тихого шепета у меня над ухом, который никак не давал мне покоя. Такое бывало, когда за мной наблюдали. Не всегда удавалось уловить, правда… Но в целом ощущение чужого присутствия было похоже на тихонечко движущиеся в воздухе губы на выдохе из легких. Неощутимый отзвук чужого внимания, мыслей.
Довольно симпатичная женщина с сероватой кожей неотрывно смотрела на нас. Местная. Подслушивала. Шпионка? Или просто слишком любопытная. Я усмехнулся и прошипел в пустоту:
— Подслушивать нехорошо.
Увидев, как дернулось ее лицо, я понял, что попал в цель. Ощущение шепчущего на ухо голоса пропало. Так-то. Шпионка ли… Да плевать на самом деле. Пусть шпионит дальше. Нам тут в любом случае куковать недолго.
Мысли полетели куда-то вдаль. Эта девушка напомнила мне кое-кого из прошлого. Ливратмали. Другая девушка с почти таким же лицом. Только кожа у нее была чуть смуглая, а не серая. Необычайно, правда, светлая для той местности. Возможно отец был откуда-то с севера. Теперь уже не узнать.
Обучение в общине йогов было не самым приятным периодом в моей жизни. Гальди относился ко мне хорошо, но вечно учить меня сам он не мог. Остальные же ученики скорее терпели, как и другие члены общины. Я не женился на местной девушке. Не был родственником. А потому был чужаком, который практически безнаказанно выведывал их секреты. Только авторитет Гальди позволял мне там находиться и только авторитет Гальди позволял мне спокойно там учиться. Но несколько лет в этом сообществе приятными не были. Со мной рядом не садились за едой, после меня некоторые отказывались пить воду из чаши, а общее отношение я чувствовал более чем отчетливо. К сожалению, качать права не имело смысла. Что именно я должен был сделать? Заставить себя там всех полюбить? Пожаловаться Гальди? Показать норов и начать силой унижать других учеников? Вряд ли бы я там продержался бы долго. На меня никто не нападал первым. Самозащита была не нужна. А в остальном применение силы к хозяевам, будучи гостем, вряд ли бы кем-то было одобрено.
Возможно, отношение и было бы другим, будь я талантливее, но у меня очень долго не получались простейшие вещи. Я был практически бездарен. И именно эта ситуация не давала мне покоя довольно долгое время. Я помню, что система когда-то давно прямым текстом написала мне, что йога — это развитое у меня направление. Неограненный талант, фактически. Не до конца понимаю, как это возможно, но я почти уверен, что получил некий подарок, дар, что-то вроде Ме… Или это и было Ме — от того старика в пустынной пещере, которого освободил в свое время безо всякой платы. Только что толку? Так мне тогда казалось. Но В какой-то момент я понял, что все не так просто. И случилось это во время одной занимательной встречи.
Не сказать, что я не был знаком с Ливратмали до того, но, говоря откровенно, к красивой пятнадцатилетней девушке, внучке самого Гальди, меня особо не подпускали. Она всегда была окружена вниманием, была, можно сказать, “местной звездой”. Я не могу сказать, что девушка мне не нравилась, но больших чувств к ней не было. таскаться же за каждой юбкой просто не имело смысла. Я и так бы мог что в Бхопаларе, что в Вавилоне купить дом, завести несколько жен и прекрасно жить. Когда убил бы Йена. Но эта цель хоть и казалась сложной, не была невыполнимой. Старик дряхлел, я же набирал силу. Глупо полагать, что он сможет со мной сладить. Без Йена же мои враги в Шумере были бы слабы. Альфира, несколько эннов, которые когда-то на меня ополчились, связанные со всей этой кучкой семьи… Все эти люди решительно неспособны были бы мне что-то сделать, лишь бы они самой мощной фигуры в своей стороны игры в шатрангу — магистра-демонолога Гильдии. Особенно если бы я смог сам стать магистром. Следовало возвращаться в Шумер только тогда, когда на это были бы хоть какие-то шансы. В ином же случае там не стоило бы проводить много времени. Полгода максимум. Потом убраться обратно за границу Империи. На мастера политикам и дворянам оказывать влияние и давление проще.
Возвращаясь во времена обучения, Я не особо общался с Ливратмали. Вроде бы несколько раз её приветствовал. И получалось у нее по словам наставников многое крайне хорошо. Она прогрессировала. Но было ли мне это интересно? Мне немного не хватало до полувека в этом мире, пусть я и выглядел кратно моложе. Возраст учеников был совершенно разным, конечно. Кому-то десять лет, кому-то — больше тридцати. Но большинству в районе пятнадцати-двадцати лет. И пусть даже неплохие успехи у кого-то из них мне были… Неинтересны? Это было просто глупо соревноваться с теми, кого я мог убить за секунды. даже мысленно воспринимать их как равных. Они же и не подозревали, что я за человек, что могу, чего хочу. Для не умеющих видеть ауру я был просто неудачливым учеником. А умеющих было крайне немного. Так что я просто не обращал на окружающих много внимания.
С Ливратмали мы столкнулись у ручья, куда она несла два огромных кувшина, повязанных на перекинутую через плечи веревку. Я просто сидел перед водой, пытаясь повторить базовую внешнюю медитацию. Честно принаться, я и приближения ее не заметил — слишком был погружен в свои мысли.
— Все пытаешься, Тиглат? Может — надо закончить тебе с этим?
— А?.. С чем? Ты о чем?
— С учебой. Тайные практики — это не твое. Сам же видишь, — она сняла с плеч кувшины, опускаясь на колени. Стояла от меня Ливратмали шагах в пяти. В этих местах ручей глубоко врезался в каменистый берег, позволяя опустить кувшин достаточно глубоко, чтобы наполнить его водой до горлышка.
— Все мое, — я пожал плечами. — Надо просто работать. Что-то осваивается быстро, что-то медленно.
— А что-то не осваивается никогда, если нет таланта, — она покачала головой. — Ты бездарен, признай уже это!
— У меня всего два вопроса, — я растерянно покачал головой. — Почему ты мне это говоришь и не боишься ли ты мне это говорить здесь -одна?..
— А что ты сделаешь? Возьмешь меня силой? Или побьешь? — Она насмешливо подняла камень, сжав его в кулаке. Тот треснул и рассыпался в хрупкой с виду девичьей руке. — Не слишком ли… хр… — Схватившись за горло, девушка захрипела, пытаясь разжать невидимые путы. Её ноги медленно оторвались от земли, засучив по воздуху. Подержав её так пару секунд, я отпустил телекенетический захват, уровнив округлую попу собеседницы на землю.
— Разговаривай уважительней. Я больше не буду делать предупреждений, — машу рукой. Даже ругаться не хотелось. С кем? С пигалицей? Я и за этот-то жест уже чувствовал стыд перед самим собой. Додуматься же надо — ребенка охаживать магией. Нет, будь это моя ученица или кто-то официальный в Шумере, в Бхопаларе — еще да. Но здесь? Ставить на место кого?.. Вот эту вот соплюшку?.. Вон — уже смотрит испуганными глазами. Хлопает ресницами.
— Как… Как ты это сделал…
— За пределами общины, в которой ты живешь, есть множество видов и школ магии… Тайных практик. Я прекрасно владею множеством из них. Ваше учение просто одно из многих. и интересно мне. Поэтому я здесь. Вот и все. И если тебе нечем мне помочь, то отстань от меня. Я занят, — я отвернулся обратно к воде. Вокруг разлилась блаженная тишина. Вскоре послышался звук набирающейся в кувшин воды. А потом снова раздался голос:
— Я… Могу посоветовать что-то… — На мой взгляд вполоборота Ливратмали замялась. Потом довольно решительно продолжила говорить. — Я могу поотвечать на вопросы… Если у тебя есть. А ты поотвечаешь на мои, — быстро добавила она на мою поднятую бровь.
— Какие, например?
— Что за другие школы, какие там практики, что…
— На какие вопросы ТЫ мне можешь ответить? — Хо! От былой уверенности в своей правоте и следа не осталось. Ливратмали была таким типом людей, которые… Всегда правильные. Делают по правилам, гордятся этим. Не нарушают писанных и неписанных законов, следуют указаниям и получают от этого несказанное удовольствие. Почему она начала со мной этот разговор? Да я почти уверен, что просто раздражаю её! Не вписываюсь в картину мира, где талантливые должны учиться, а все остальные должны заниматься чем-то другим. И она даже вполне искренне, кажется, хотела меня в этом убедить. Наивно…
— Ну… На какие-нибудь… Что-то подсказать могу… — Я покачал головой. Гальди достаточно трепетно относится к своим потомкам. В отличие от Абтармахана у него есть что-то около десятка внуков. За эту небольшую выволочку он мне ничего и не скажет — у всех есть границы, которые не надо переступать. Но все же, конкретно эту девчонку дед разбаловал. Надо было пороть. Хотя бы иногда. Хотя ладно… Честно говоря, социальная изоляция даже меня иногда утомляет. А она может мне действительно что-то рассказать. Те, кто только осваивает новое, чувствуют нюансы острее. Не всегда понимают, что делают, но всегда могут сказать и объяснить как-то так необычно, с каким-то таким нестандартным подходом со стороны, с которым не всегда попробует подойти профессионал уже давно интуитивно выполняющий многие действия. И пусть учиться у ученика не стоит, но послушать его точку зрения на процесс иногда бывает интересно.
— Ладно… Хочешь, чтобы я рассказал тебе о мире? О чем конкретно? О магии слова моей родины — Империи Шумер? О ритуалах Троянского Круга магов? О мертвецах, восстающих из могилы? О демонах, живущих за гранью нашей реальности? О мудрецах Храма Тысячи Бхопаларского царства или о мудрых, но поверженных родах чародеев Индрахутары? Хочешь послушать об общине йогов западных ворот Царства? Так называют город Хараппу. Или, может, тебе интересны жрецы богов, которым поклоняются в землях змей и песка — великом государстве Те-Кемет, раскинувшимся по берегам могучего Нила?..
— Обо всем!.. Я хочу послушать обо всем этом! — Глаза Ливратмали зажигались все больше и больше, по мере моих слов. Она отставила в сторону кувшины и подошла ко мне, сев рядом на берегу. У девушки оказалась с собой пара лепешек в подшитой складке передника, а я не стал отказываться. Свежевыпеченный хлеб я умел ценить еще с детства.
Разговор нас тогда неожиданно увлек. Смыв легкий налет “гениальности”, девушка как будто сама стала свободнее, увлеченно рассказывая мне все, что я хотел узнать и отвечая на мои вопросы максимально подробно и честно. Мои же повести о других странах и несколько демонстраций совсем иных школ волшебства буквально зажигали в ней настоящий огонь. В общине была относительная свобода, но только пока соблюдаешь строгую иерархию. И эта свобода была ровно до тех пор, пока ты находишься на земле общины. Покинуть местность было почти невозможно. только став изгнанником. Фактически, не находясь в системе достаточно высоко, покинуть общину человек мог только становясь изгнанником. Это если его сил вообще хватит уйти, потому что вздумай так сделать какой-то из младших учеников, его свои товарищи и остановят, собственно. Если же сил хватало — путь назад был открыт только тем, кто достигал большой силы, сравнимой с тем же Гальди. Таким просто нельзя было отказать, вздумай они вернуться. Так что уход — это шаг в неизвестность и крушение всего старого мира для большинства членов общины.
Замкнутость и изолированность кажется в таком случае логичным укладом вещей. Но, говоря объективно, это была для местности скорее норма. большая часть деревень так жила — разнородными, но более-менее сформировавшимися семейными кланами или несколькими кланами в одном месте, которые друг к другу притерлись. Просто не у всех крестьян были магические способности. Даже в городах эта система пусть и была существенно мягче, но вполне себе существовала. Так что положение в общине не было для меня чем-то новым и непонятным. Кроме того, полной изоляции все-таки не было. Сюда приходили торговцы время от времени, а некоторые ученики путешествовали со своими наставниками. Но эта щелочка для сброса давления просто помогала держать ситуацию под контролем. Все по воле старших в иерархии.
Кто в иерархии старший — другой вопрос. Ключевых фактора было три — кто кем родился, из какой семьи; кто чего достиг — личная сила и репутация; кто кого старше — возраст априори дает некий авторитет. Так что система выходила со стороны кажущейся сложной, но все местные её прекрасно понимали и с детства ориентировались в обычаях и взаимоотношениях друг с другом.
Собственно, во многом из-за такого положения дел я тоже не мог ни с кем сойтись. Я был чужак. И точка на этом.
Когда мы с Ливратмали проговорили три с лишним часа, к берегам ручья явились несколько учеников, посланных на поиски. Девушка их прогнала. Следующим утром это вылилось в неприглядную сцену, когда сразу восемь человек попробовали меня избить. Первый раз такое происходило в этом месте… И в последний. Защищаясь, я спокойно ломал руки и ноги, калечил. Потом сам же и исцелил всех. Явившийся прояснить ситуацию Гальди провел воспитательную беседу с оболтусами. Смотрели на меня после этого волком, но руками-ногами больше не трогали. Лысый йог даже ухом не повел, узнав, что его внучка со мной тесно общается. Возможно, считал это для нее полезным. Инцедент имел неожиданные последствия. наставники хотя бы прекратили смотреть на меня как на пустое место. Всем стало понятно, что не просто так моя персона тут находится, что я все же что-то могу.
Объяснения Ливратмали тоже дали кое-какие плоды. Дело в том, что все подходы, которыми я владел, были очень похожи, но при этом отличались в каких-то нюансах друг от друга, преследуя совсем разные цели практики в своей сути. Для примера… Йоги общины практиковали две основных техники — внутреннюю и внешнюю медитацию. Обе они в сущности своей как мне казалось в начале требовали управления и контроля маны. Внутренняя — внутри тела, внешняя — снаружи. В первом приближении оно так и было. Но только в первом. Дело в том, что шумерская традиция волшебства куда лучше в какой-то мере владела именно управлением внешними потоками маны. Наши техники медитации для поглощения маны из окружающей среды в целом были совершеннее йогических практик общинников, наши заклинания, которые мы выпускали во вне, требовали опять же более совершенного контроля маны.
Первоначально я высокомерно думал, что просто учусь отсталому магическому искусству, не забывая впрочем, что Энки говорил о йоге совсем иное. Но что было у меня перед глазами? Мне монотонно и муторно люди, не умеющие даже нормально ауры в большинстве своем видеть, показывали, как распылить вокруг облако своей маны, смешать ее с окружающими потоками сырого эфира и чувствовать их сознанием. Зачем? Какого маскима они это делают?.. Дальше как-то специфически развивают сенсорные ощущения в области пары метров? Очень затратно и не особо чувствительно. Или это для лучшего поглощения маны из окружающего мира? Сырой эфир, смешанный с собственной энергией, поглощался, конечно, полегче, но это все равно довольно бесполезное в плане кпд занятие. Управление этим облачком?.. Непонятно, опять же, зачем. Но в плане контроля потоков энергии я имел совсем иной опыт. Классическое упражнение боевых магов Шумера на эту тему могло дать миллион шагов форы вперед местном убожеству. Создаешь световой меч, отделяешь от ладони. Манопотери возрастают кубически при отдалении заклинания от тела. Учишься контролировать поток и сокращать потери. В дуэлях на световых мечах опытные маги могли с легкостью отделять оружие от рук… Эпизодически. И управлять им на расстоянии до нескольких метров. Там такой контроль потока энергии, что местным подобная четкость и сложность и близко не снилась.
А внутренняя медитация? Ну да, шумерская школа особо не концентрировалась на контроле маны внутри тела. Но бхопаларская — очень даже. И маны, и праны. Точнее — их извращенной “тяжелой” смеси, от которой без привычки привыкшие к легкому горячему потоку эфира маги шумера и помереть могут. Опять же — проводить эфир через восемь основных чакр Столпа Чародеев многократно, пока он не разогреется настолько, что станет летучим и не рассеется? Гонять его по отдельным частям ауры? Чувствовать в разных местах, уплотнять… Нет, это превосходило аналогичные практики в Шумере (только потому что для нашей магии такое особо не было востребовано), но в Бхопаларе делали плюс-минус то же самое. только с более плотной и тяжелой субстанцией. Я довольно быстро освоил те же упражнения, но совершенно не понимал, что дальше. наставники чего-то хотели, пытались объяснить, что я делаю не так. Только вот я их не понимал совершенно. Они просили почувствовать камень, и я его чувствовал. Каждую трещинку, каждую извилину и твердость. Они просили стать камнем, впитать его в себя. и я делал это! Я ощущал себя камнем, я забирал его ману, я проводил её по своим каналам, по Столпу Чародеев! Это же основа шумерской медитации… И они качали головами, не зная, что еще мне сказать, чтобы я сделал правильно. А что есть с их точки зрения правильно? Я не понимал.
Разговор с Ливратмали сдвинул что-то с мертвой точки. Я в какой-то момент начал понимать, что местные вроде бы и делают то же самое, но результат стремятся получить прямо противоположный. Что есть медитация на камень? Маг ощущает себя камнем. например — этим конкретным камнем. Подстраивает свое сознание и ощущения под него, стремится осознать, понять… Подстраивает свою ману под то, как он чувствует камень. И связанный с этим самым камнем эфир, находясь словно в некоем информационном сосуде-емкости внезапно получает новый объем для нахождения, бытия. Перетекает в новое место, где чародей прогоняет его через свои чакры, вымарывая старую суть и разогревая, перемалывая, трансформируя в нормальную ману. Но местные требовали не этого. Они не стремились забрать именно ману, она им была не нужна! Они пытались забрать именно вот эту самую суть, содержащуюся в камне. Что есть камень, как он есть, почему он есть такой… Именно эти смыслы, сам “информационный сосуд”, в котором плещется эфир. Вот, что им было нужно! Вот, что они пытались получить, сливая свою собственную энергию с окружением и делая тем самым окружение проще и ближе для собственного понимания.
Разумеется, на осознание этих истин Ливратмали меня только натолкнула. Доходил я до них еще долго, а получилось у меня сделать первые реальные существенные шаги только благодаря Гальди. Стоя через пару месяцев ногами в горячем сернистом источнике, температура воды которого была под сотню градусов, я совсем не ощущал жара. Потому что я и был этой самой водой. Нельзя жарить саму себя. Это было буквально управление смыслами. Я забрал “смысл”, хранимый в эфире этого места, “определив” его для собственной маны, а через неё — для собственного бытия. Мана постепенно улетучивалась, не выдерживая такой вот волевой трансформации и постоянно циркулируя потоками через чакры, но база техник внешней медитации мне стала понятна, наверное, именно в тот момент. Это было что-то вроде прорыва, долгого откровения, к которому я шел мелкими, часто незаметными шажками. С техникой внутренней медитации тоже все было ой как непросто. там первые начальные шаги — использовать своеобразную проекцию во вторую оболочку, заставляя прану двигаться в такт мане и реализовывать те или иные желания практика, не меняя при этом своей сути и не теряясь в пространстве — рассеивалась только мана. Раздельное управление теми энергиями, которые храмовники для простоты сливали воедино. Частично, но сливали. Теоретически это позволило бы овладеть спектром способностей нежити, а еще — куда более широкими возможностями. Регенерация, запредельная физическая сила, нечувствительность к повреждениям плоти… Только у нежити банально слиты вторая и седьмая оболочки. А общинники с ними пытались работать раздельно, что было запредельно сложнее не только естественных принципов, на которых эти процессы строились у неживых, но и храмового метода частичного слияния. Самым же впечатляющим было для меня то, что я, во-первых, наконец-то понял смысл происходящего, а, во-вторых, осознал, что это — просто базовые техники. На них уже строятся все остальные практики и способности, которые могут быть концептуально отличными от известных мне путей развития магических искусств.