• Boosty Shared
• VMash

• T

Глава 21. Новые грани магии.

Новый день начался с проверки гоблинов. Я в сопровождении Шмяка спустился в тюремный блок на рассвете, когда первые лучи солнца едва пробивались сквозь решётки окон. Тишина коридора нарушалась лишь нашими шагами и приглушённым бормотанием из камер.

Заглянув внутрь, увидел картину: двое активных вчера гоблинов сидели на корточках у решёток, тихонько переговариваясь гортанными, шипящими звуками. Третий, вчерашний ругатель, по-прежнему сидел в углу, но теперь не шипел, а лишь тупо смотрел перед собой. Запах в камерах был терпимым — миньоны явно убрали отходы.

Увидев меня, гоблины оживились. Первый, тот, что ранее ел похлёбку, прильнул к прутьям:

— Повел… Грак? — в его жёлтых глазах читалась надежда.

Второй замычал что-то похожее. Даже третий в углу повернул голову, нос задёргался. Внушение, пусть и поверхностное, работало — ассоциация «Повелитель = еда» закрепилась.

«Хороший фундамент. Пока достаточно.»

— Кормить их, — кивнул я дежурившему миньону. — Как вчера. И давайте воды вдоволь.

— Слушаемся, Повелитель!

Убедившись, что с подопытными всё в порядке, я направился к Лориэну. Старый эльф встретил меня в своей комнате. Он стоял у узкого окна, глядя во двор, где деревенские уже начинали свой день. Его спина была напряжённой, поза — ожидающей. При моём появлении он обернулся, и в его глазах был огонёк тревоги и… готовности.

— Лориэн. Сегодня день «спектакля». Чуть позже мы пойдём в деревню. Нужно создать картину хаоса, которую потом обнаружат твои сородичи. Следы гигантского голема, уничтожение посланников эльфов, довершенное гоблинами… Ты же помнишь план?

Он кивнул, коротко и резко.

— Кстати, а вашу группу разве не должны искать, если вы некоторое время не выходите на связь? Сколько обычно ждут возвращения разведгруппы?

Лориэн задумался, морщины на лбу углубились.

— Как правило, неделю. Если за неделю нет вестей — начинают беспокоиться, посылают следопытов. У нас… сейчас пятый день с момента нашего выхода. Значит, у нас ещё дня два, может, три. Потом… начнут искать всерьёз.

«Два дня. Мало, но достаточно для подготовки и самой инсценировки.»

— Значит, время есть. Но действовать нужно сегодня. Чем убедительнее картина сейчас, тем дольше твои сородичи будут искать не там и не то. — Я сделал паузу, усиливая фоновое внушение через посох:

«Спокойствие. Уверенность. Спасение Элриана и дочерей зависит от его действий сейчас.»

— Напомню, твоя роль — раненый свидетель. Ты видел гибель сына и Келебрина от руки голема. Ты чудом спасся. Твоя боль, твой шок должны быть… искренними. И чтобы всё выглядело более реально, я использую чуть позже на тебе немного магии. Ничего опасного и необратимого, но я думаю, ты должен это знать. И помни, ради кого ты это делаешь.

Я увидел, как его челюсть сжалась, а в глазах мелькнула настоящие, не наигранная боль и раздражение. Страх за сына, горечь потери (пусть и мнимой для окружающих, но для него — пока слишком реальной), раздражение ко мне и к ситуации слились воедино. Идеальная эмоциональная основа для роли.

— Я… справлюсь, — прошептал он, опуская взгляд.

— Отлично. Приготовься. Скоро выдвигаемся.

Следующей точкой был Хрум. Я нашёл его в одном из дальних коридоров третьего этажа. Гигант стоял неподвижно, его каменные ладони были прижаты к стене. От места контакта расходились слабые жёлтые прожилки света, а глубокие трещины в камне буквально стягивались, как раны под руками искусного хирурга. Я подождал, пока процесс не завершился — трещина исчезла, оставив после себя лишь чуть более светлый участок гладкого камня. Хрум медленно опустил руки и повернул ко мне свою «голову».

— Хрум.

— Хрум, — начал я, глядя в его невыразительные жёлтые глаза. — Сегодня важная задача. Нужно создать видимость нападения мощного и злобного голема. Разрушенные дома, разбитые вещи, следы огромных кулаков и ступней. Там должны быть следы жестокой схватки. И в этом нам будет помогать один из эльфов. — Я сделал паузу, убеждаясь, что он понимает. — Ты же можешь сделать это? Без лишнего шума, но убедительно?

Хрум замер на мгновение, будто обрабатывая информацию. Потом раздалось низкое урчание:

— Хрум, хум. Хррум-хум.

Его каменная грудь слегка приподнялась в подобии вздоха. Он кивнул — медленно, весомо. В его жёлтом взгляде читалась решимость и понимание задачи. Он понял, про какую деревню я говорю.

«Отлично. Этот элемент плана так же под контролем.»

— Спасибо, Хрум. Действовать будем после полудня. — на мои слова трёхметровый гигант кивнул. — И ещё один вопрос, который требует твоей помощи, — начал я, доставая из кармана мешочек с рунами, а из него уже диадему, а также припасённые золотой самородок, несколько кинжалов и мои наручные часы. — Нужно переделать диадему и мешочек. Скрыть их истинный вид. — Я положил артефакты и материалы на каменный пол. — Мешочек… нужно превратить его в простой металлический браслет, в котором будут встроены часы. Также важно, чтобы сам мешочек касался моей кожи. — Я обвёл запястье указательным пальцем. — Диадему нужно отделать металлом и золотом и превратить в корону. Без вычурности. Материал — смесь этого золота и стали от клинков. Сможешь?

Хрум медленно склонил свою каменную голову над предметами. Его пальцы, грубые и мощные, с неожиданной осторожностью коснулись сначала диадемы, ощупывая синий камень, потом мешочка с белыми рунами, а затем и золотые мои часы. Над кинжалами и золотом он лишь провёл пальцем, как бы примеряясь. Раздалось низкое, задумчивое урчание:

— Хррум… Хум. — Он поднял взгляд и кивнул.

Он взял золотой самородок, один кинжал, часы и мешочек и сложил их вместе. Затем начал медленно водить над ними руками. И вся эта куча металла стала изменяться и плыть. Медленно перемешиваясь и превращаясь в единую массу, при этом мешочек и сами часы остались нетронутыми, точнее, не так — золотой ремешок часов также стал частью массы. Затем всё это начало формироваться в единый браслет вокруг мешочка, часы же сплавились во внешнюю часть браслета, при этом браслет, судя по всему, был монолитным и прямо под мою руку. Спустя несколько минут он был готов.

Я взял браслет в руку. Не слишком тяжёлый и довольно симпатичный. Но была проблема с застёжкой, потому следующие несколько минут я доносил, то что хочу, а голем пытался это воплотить в жизнь. В итоге у нас всё-таки получилось создать довольно простой, но всё-таки съёмный браслет.

Таким образом, мешочек стал своеобразной прокладкой между браслетом с часами и моей рукой.

И, конечно же, я его проверил. Часы работали как и раньше, впрочем, как и мешочек. И в принципе, я был удовлетворён получившимся результатом, потому мы перешли к следующему артефакту — диадеме.

С ней процесс прошёл быстрее. Хрум по моей просьбе даже синий кристалл скрыл. И внешне теперь диадема была скорее похожа на полоску металла, без зубцов и рисунков, и она идеально была подогнана под мою голову таким образом, чтобы не спадать. И я, конечно же, её также испытал, и она всё также продолжала работать.

«Вот вроде бы каменный гигант, которого нужно использовать как вышибалу на главных воротах Башни. Вот только истинная его ценность именно в работе с металлом и землёй…» — промелькнула у меня мысль, когда разглядывал браслет в руке.

— Слушай, Хрум, а ты знаешь, что такое стекло? — задал я довольно неожиданный вопрос.

И судя по его реакции, он не знал.

— Ладно, не думай об этом. Потом изучим этот вопрос подробнее. Я чуть позже за тобой миньона пришлю.

Теперь настала время укреплять свой главный инструмент. Я направился в Сердце Башни.

Прохлада зала и тихий гул кристалла встретили меня, как всегда. Чёрная вода в колодце казалась неподвижной, бездонной. Я разделся, сложив одежду аккуратно и убрал всё в свой новый браслет. И оставил его на небольшом расстоянии от колодца, так чтобы в случае чего можно было до него дотянуться. Подойдя к краю, я осторожно дотронулся мизинцем левой руки до чёрной глади и, не ощутив и не увидев каких-либо странных изменений, ступил ногой в чёрную гладь. Вода была неожиданно тёплой и комфортной. Опустив вторую ногу, я медленно погрузился по пояс, потом по грудь. Ощущение было странным — вода не оказывала сопротивления, не выталкивала, но и не тянула вниз. Она просто… обволакивала. Я сделал глубокий вдох и окунулся с головой.

Тьма. Абсолютная и беззвёзная. Но не страшная. Скорее, умиротворяющая. Я ощутил, как мощный поток энергии вливается в меня через кожу, наполняя каждую клетку. Это было не похоже на прилив маны при сканировании или создании иллюзий. Это было плавное, глубокое насыщение. Мысленно я сфокусировался на кристалле Башни, запрашивая улучшение магического дара.

[Усиление магического дара (Уровень 2): 200 Маны. Подтвердить?]

« Да. »

Энергия внутри закружилась вихрем, сконцентрировавшись где-то в центре груди, затем резко распространилась по всем конечностям. Ощущение было похоже на мощный выброс адреналина, умноженный на чувство абсолютной ясности ума. Мана стала ощущаться по-другому — это трудно описать словами корректно, но если всё-таки постараться подобрать подходящие, то, пожалуй, я стал чувствовать ману лучше. Она стала плотнее и в то же время более подконтрольной. Думаю, теперь магия будет подаваться легче.

« Я словно сбросил невидимые оковы. А что будет на следующем уровне? Невероятное ощущение. И я поддался ему. »

[Усиление магического дара (Уровень 3): 800 Маны. Доступно. Подтвердить?]

« Да! » — мысль была мгновенной.

Запас ресурса «Мана» позволял.

Новый, ещё более мощный виток энергии. На этот раз ощущение было глубже, почти физиологическим. Я почувствовал, как что-то внутри «щёлкает», открывая доступ к ещё большему контролю и мощи магии, о которых я и не подозревал. Объём доступной маны вырос кратно! Если раньше я ощущал её как небольшое озерцо, то теперь передо мной разлилось море возможностей. Тонкое жужжание заполнило уши — не внешнее, а внутреннее, гул самой магии в моём теле. Когда процесс завершился, я ощущал себя обновлённым. Сильным. Концентрированным. Готовым к большему.

Вынырнув из воды, я ощутил лёгкость во всём теле. Вода стекала, не оставляя на мне ни капли. Я быстро надел браслет, достал одежду, оделся и сразу же решил проверить новые возможности.

Первым делом — внушение. Я выбрал пару миньонов, стоящих у входа в зал. Раньше одновременное воздействие даже на пару требовало значительных усилий. Сейчас же я просто захотел, чтобы они дружно повернулись ко мне и вытянулись по стойке «смирно». Через мою новую «корону» импульс маны пошёл легко, почти без усилий. И — о чудо! — оба синхронно развернулись, выпрямились, уставившись на меня выжидающими глазами.

« Идеально. Я даже не ощутил расход маны. »

Затем — иллюзия. Я представил перед собой небольшой мерцающий шар белого света — довольно простой «фокус», который раньше требовал определённой концентрации. Теперь же он материализовался в воздухе мгновенно, по одному желанию. Я заставил его вращаться, менять цвет с синего на зелёный, рассыпаться искрами — всё это давалось с невероятной лёгкостью, как движение собственной рукой. Я даже создал иллюзию маленькой птички, которая пару секунд порхала по залу, прежде чем раствориться. Миньоны же заворожённо наблюдали за этим бесплатным светопредставлением, перешёптываясь.

« Феноменальная разница в качестве, объёме и эффективности. Я бы до улучшения уже ощущал усталость и лёгкую головную боль. Но сейчас — будто и не использовал магию. »

Захотелось проверить что-то другое. Молния. Я собрал волю, сфокусировался, направил ману сначала в диадему, а затем оттуда пошёл импульс в мою вытянутую правую руку. На кончике указательного пальца заискрило, затрещало, и тонкая, жилистая молния ударила в каменный пол метрах в трёх от меня, оставив небольшое опалённое пятно. И вот сейчас я поморщился.

« Та же мощность, что и раньше. Тот же ощутимый расход маны. Никакого прогресса. »

Но почему? С магией внушения и иллюзий я прям почувствовал скачок вперёд, а вот с молнией будто бы ничего и не изменилось. Я достал свой блокнот, пролистал записи о магии, сделанные за эти дни. Там были наблюдения, догадки, вопросы. Затем вспомнил о книгах, доставшихся от убитого мага. Просмотрев всё, я оставил две увесистые книги в кожаных переплётах. Остальные, как я и предполагал, оказались сомнительными романами. Я уселся на краю колодца, создал иллюзию шара света, который на удивление довольно неплохо освещал, и открыл первую книгу — «Основы Магиосинтеза и Природы Дара».

Язык был сложным, изобиловал терминами, но некоторые главы оказались написаны достаточно понятно. И там были картинки — схемы, диаграммы взаимодействия стихий. Основная мысль, проходившая красной нитью: магический дар — врождённое качество. Он либо есть, либо его нет. И его мощность, его объём — это то, что даётся от рождения.

Улучшить фундаментально, поднять на качественно новый уровень естественным путём — практически невозможно. Усилиями воли и практикой можно лишь научиться эффективнее использовать имеющийся объём, точнее контролировать потоки, осваивать новые техники в рамках доступной мощности. Но сам резервуар… он увеличивается крайне редко и незначительно, чаще в результате экстраординарных событий, особых зелий или мощных артефактов. Как у меня с колодцем Башни.

Вторая книга, «О Специализации и Предрасположенности», пролила свет на другую загадку. Автор, некий магистр Элудрианан, утверждал: у каждого мага с рождения есть не только объём дара, но и природная склонность к определённым школам магии. Эта склонность определяется сочетанием психического склада — тип мышления, эмоциональность, сила воли — и некой «резонансной частотой» души, созвучной определённым силам. Если маг начинает развиваться в области, совпадающей с его предрасположенностью, обучение идёт в разы быстрее и легче.

Магия буквально «льётся» сама, поддаётся интуитивному контролю, требует меньше усилий для достижения эффекта. Автор даже использовал поэтичную фразу: «Сама Магия направляет стопы мага по пути наименьшего сопротивления к его истинному предназначению».

И наоборот — попытки освоить чуждые школы даются с огромным трудом, прогресс минимален, а результаты часто разочаровывают, несмотря на все усилия.

« Вот оно. Всё сходится. »

Мои стремительные успехи в иллюзиях и внушении — не просто удача или талант. Это моя специализация. Моя душа и разум резонируют с манипуляцией восприятием, эмоциями, мыслями. Потому Башня так легко усилила именно этот аспект. А молния или любое другое направление в магии… это просто не «моё». Элементализм огня, воздуха или земли требует другого склада — возможно, более импульсивного, яростного, или, наоборот, хладнокровно-расчётливого, но в другом ключе. Мой же расчёт — психологический, стратегический. Он идеально ложится на тонкое плетение иллюзий и создание внушений. Потому там — прогресс, а здесь — будто бы стенка.

« Значит, мне нужно сфокусироваться на главном. Внушение и иллюзии — это моё основное оружие и щит. Остальное на случай крайней необходимости или если найдётся способ обойти ограничения. Но гнаться за всем сразу сейчас — однозначно пустая трата времени. »

Ощущение обновлённой мощи после погружения всё ещё вибрировало в теле, но холодный анализ уже брал верх над эйфорией. Теория из книг требовала практического подтверждения. Потому я, как и несколько дней назад, когда только получил дар к магии, решил проверить написанное.

Я сосредоточился на стихии воздуха, представив перед собой плотную, невидимую стену — барьер, способный остановить удар. Мана потекла из диадемы, концентрируясь в ладонях. Воздух передо мной заколебался, сгустился в полупрозрачную дрожащую пелену. Щит. Я сжал кулак и с силой ткнул в его центр пальцами. Ощущение было как удар в натянутую резиновую плёнку — она прогнулась, задержала руку на миг… и рассыпалась на клочья турбулентного воздуха. Никакой реальной защиты. Расход маны при этом ощущался как значительный — будто протащил тяжёлый мешок на пару этажей.

Далее на ладони вспыхнул невзрачный огонёк, чуть крупнее свечного. Я попытался сжать его, придать форму, вытянуть в лезвие. Пламя заурчало, послушно вытянулось в тонкую, дрожащую полоску света и жара.

Я поднёс его к тыльной стороне предплечья — коже, не привыкшей к грубым воздействиям. Легко, без усилия коснулся кончиком. Ощутил лишь лёгкое тепло, как от поднесённой спички. Ни ожога, ни даже покраснения. Мана уходила впустую.

Теперь вода. Капля влаги, с трудом выжатая из воздуха, повисла у меня над ладонью. Я заставил её вращаться, пытался сжать в плотный шарик. Она послушно вибрировала, но стоило мне резко «швырнуть» её мысленным усилием в стену — капля просто растеклась по камню, оставив мокрое пятнышко. Бесполезно.

Земля. Тут оказалось сложнее всего, потому что рядом не было ни одного даже маленького камушка. Я просто попытался почувствовать камень под ногами и… не смог. Точнее, что-то было, но даже я не был уверен в положительном результате. Потому перестал заниматься глупостью.

«Что ещё? Воспоминания из детства, когда мне нравились разные мультики, подсказали — телекинез» .

Я одолжил у Шмяка кинжал и положил на пол перед собой. Сфокусировался. Оружие задрожало, приподнялось на ладонь от пола. Я смог заставить его медленно, с видимым усилием, проплыть метр… два. Потом он рухнул. На трёх метрах концентрация уже рвалась, голова начинала болеть. Поднять в воздух самого себя? Идея была абсурдной. Но я попробовал — лишь сильнее вжал ступни в камень от напряжения. Что ж, полёт оставался пока несбыточной мечтой.

Вспомнил я и о защитной сфере, что защитила мага от первой пули. Я визуализировал полупрозрачный куполообразный барьер вокруг себя. Мана устремилась наружу. Воздух сгустился, стал мутным… но стоило мне сделать шаг вперёд — «щит» просто расступился, как дым. Я попробовал во второй раз и позвал Шмяка, стоявшего у входа.

— Ударь этот барьер.

Миньон, широко улыбнувшись, подошёл и сделал, как я ему сказал. Я напрягся, пытаясь удержать щит перед собой. Кулак же почти без сопротивления пролетел сквозь мутную дымку без малейшего замедления и стукнул меня по ноге.

«Однозначно не стоит полагаться на такую защиту. Что ж, думаю, теперь можно поэкспериментировать с иллюзией и внушением» .

Я взглянул на Шмяка. Захотел, чтобы он увидел перед собой огромного, свирепого волка, оскалившего пасть. Импульс маны — лёгкий, почти игривый. Миньон взвизгнул, отпрыгнул назад, глаза округлились от ужаса. Он зашипел, замахал кинжалом перед невидимой угрозой. Я «убрал» волка. Шмяк замер, озираясь, потом недоумённо почесал затылок.

— Повелитель? Это… это что было?

— Ничего. Просто проверка, — усмехнулся я.

Расход маны был мизерным, эффект — мгновенным и полным. Я изменил картинку — создал иллюзию, что от стены откололся и летит прямо в него здоровенный булыжник. Шмяк снова вскрикнул и пригнулся, хотя на самом деле в него ничего не летело. Булыжник же резко развернулся и всё-таки «попал» в миньона, от чего тот закричал и упал. Вот только он повалился на спину не от удара, а от внушения самому себе, что камень в него врезался. Он даже почувствовал «ветер» от мнимого камня — такова сила внушённого ему.

И пока он поднимался и ругался на своём языке, я представил себя другим человеком — коренастым мужчиной с рыжей бородой и шрамом через глаз, в простой кожаной куртке. Мана обтекала меня, как вода. Я почувствовал лёгкое покалывание на коже. Шмяк ахнул:

— Кто ты?! Где Повелитель?!

— Я здесь, Шмяк, — сказал я своим голосом.

Миньон заморгал, явно сбитый с толку диссонансом между тем, что он видел, и тем, что слышал. Я «вернул» свой облик.

— Это просто иллюзия. Видишь?

Шмяк покачал головой, поражённый:

— О-о-о… Повелитель, вы теперь великий маг!

Следующим логичным шагом стало создание двойника. И это оказалось сложнее. Я представил свою точную копию, стоящую в двух шагах. Мана потяжелела. Иллюзорный двойник материализовался — бледный, чуть прозрачный, но узнаваемый. Я приказал ему шагнуть в сторону. Двойник послушно двинулся, его движения были плавными, но безжизненными. Шмяк потянулся к нему рукой… и рука прошла сквозь иллюзию, как сквозь дым. Двойник расплылся и исчез.

«Отвлекающий манёвр, не более. Не способен нанести урон или реально взаимодействовать. Но… исчезнуть?»

И я последовал последней мысли. Сосредоточился на себе. Захотел стать невидимым. Ощущение лёгкого «водяного» покрытия по всему телу. Шмяк замер:

— Повелитель? Вы где?

Он осторожно шагнул вперёд, протянул руку… и наткнулся на меня.

— А! Вот вы где! Но… я не видел!

Невидимость работала, пока я стоял неподвижно. Любое движение делало контуры размытыми, а быстрый шаг или жест — почти видимыми, как рябь на воде. И расход маны рос пропорционально скорости движения и количеству наблюдателей. Когда я позвал ещё нескольких миньонов и попытался пройти перед ними невидимым, напряжение стало ощутимым — как удержание тяжёлого груза.

Для сравнения я использовал синий камень в диадеме. Сфера требовала энергии, и если раньше её требовалось немного, то теперь я и вовсе не ощущал расхода. Мне даже теперь без проблем удалось ходить под этой сферой. При этом, подходя к миньону, они сами неосознанно отступали на шаг.

Но самое главное — находясь под сферой, я мог воздействовать внушением на своих миньонов. Того, чего не мог сделать под невидимостью, так как был сосредоточен именно на ней. Что было явным преимуществом.

И конечно же, я попробовал внушить всем присутствующим миньонам одновременно простую мысль:

«Камень под ногами горячий!»

Они закричали, что ноги горят, и начали прыгать и хвататься за ноги. Внушение сработало, но с задержкой. Чем больше целей и сложнее команда, тем выше расход и ниже эффективность.

« Но даже так теперь мои возможности значительно усилились. »

Самое интересное я оставил на конец своих экспериментов.

Сев у колодца и облокотившись спиной на его край, скрестил ноги. Закрыл глаза. Направил поток маны не наружу, а внутрь своей головы, в собственное сознание. Цель: создать особое пространство. Убежище.

Я представил знакомый кабинет в своей старой квартире: дубовый стол, кресло с высокой спинкой, стеллажи, окно с видом на ночной город. Мана, обычно требовавшая усилий для внешних манипуляций, вдруг потекла легко, как вода по руслу. Ощущение было странным — не создание чего-то нового, а вспоминание давно забытой комнаты, её наполнение деталями.

Я открыл глаза. Но не физические. Я был в кабинете. Сидел в том самом кресле. Под пальцами чувствовалась прохлада и гладкость полированного дерева стола. За окном — не ночной городской пейзаж, а абсолютная, непроглядная тьма. То же — за единственной дверью. Но сама комната была освещена тёплым светом настольной лампы и торшера в углу. Всё было знакомо до мельчайших деталей: царапина на столе, где когда-то упала пепельница, специфический запах старой бумаги и кожи.

Я встал, подошёл к книжным полкам. Они были пусты.

И пожелал, чтобы на полках появились книги. Все знания, всё, что я когда-либо изучал, читал, запоминал. И комната откликнулась. На пустых полках и рядом на полу стали материализовываться тома. Сначала медленно, по одному. Потом быстрее. Книги по менеджменту и корпоративной стратегии встали рядом с учебником по физике за первый курс университета, который я едва понимал. Тут же — детские энциклопедии, руководство по выживанию в лесу, прочитанное на днях, отрывки из поэзии, которую учил в школе, инструкция к первому смартфону…

Хаос. Гора книг, сваленных в беспорядке. Некоторые — лишь с обрывками текста внутри, другие казались полными, но с неразборчивым шрифтом. Это были мои воспоминания, вытащенные на поверхность, но не отсортированные, не осмысленные.

Я взял первую попавшуюся — тонкую брошюру о базовых принципах бухгалтерского учёта. Открыл. Страницы заполнялись цифрами, схемами, определениями — не как в оригинале, а так, как я их помнил (или не помнил). Я сосредоточился, мысленно раскладывая информацию по полочкам: активы, пассивы, баланс… И по мере этого структурирования книга в моих руках будто уплотнялась, её страницы становились чётче, название — яснее. Я ощущал, как сама информация в моей реальной памяти упорядочивается, становится доступнее.

— Это… феноменально. Ментальная картотека. Требует времени, но потенциал огромен. И защита…

Мысль о возможном внешнем внушении, о попытках проникнуть в мой разум, заставила меня искать «щит». Взгляд упал на сферу из тёмного стекла, стоявшую на отдельной полке. Я подошёл, коснулся её — и ощутил знакомый гул, связь с Башней. Это был якорь, точка соединения внутреннего и внешнего.

Я мысленно натянул от сферы невидимую сеть на стены комнаты. Защита от чужого проникновения. Не абсолютная, но серьёзная преграда. Я почувствовал, как диадема на моей реальной голове слегка потеплела.

Отложив проблему с книгами на потом, я вернулся к столу и пожелал, чтобы на нём появился хрустальный бокал с янтарным виски — моим любимым двадцатилетним односолодовым. Бокал материализовался мгновенно. Я взял его, ощутил тяжесть и холод хрусталя. Поднёс к носу — насыщенный аромат торфа, дыма и сухофруктов ударил в ноздри. Сделал глоток. Вкус был идеальным — маслянистым, сложным, с долгим послевкусием. Но… насыщения не было. Ни капли тепла в желудке, никакого опьяняющего эффекта. Это было чистое ощущение, симулякр, созданный для ума.

То же с едой — я «создал» стейк с кровью. Запах, вкус, текстура — безупречны. Но жевал я «воздух», насытиться было невозможно. Этот мир существовал только для разума и чувств, не для тела.

Затем я представил на столе толстый кожаный блокнот и золотую ручку. Они появились. Я открыл блокнот, написал: «Тест. Внутренний мир. Время?», закрыл его и сосредоточился на выходе. Представил, что за единственной дверью кабинета находится выход отсюда. Открыл её — за ней была всё та же тьма. Шагнул в неё.

И вновь оказался сидящим у края колодца в Сердце Башни. Шмяк смотрел на меня с любопытством.

Теперь уже в реальности я попытался создать тот самый блокнот и ручку у себя в руке — и это удалось на удивление легко. Я осмотрел иллюзии. Чувствовал их текстуру, вес, даже запах. Для меня они были реальными и точно такими же. В блокноте обнаружилась и та самая надпись.

Потом я подозвал Шмяка и протянул ему блокнот. Тот попытался взять его, но тот прошёл сквозь пальцы.

« Что ж, теперь все мои идеи будут защищены. »

Я снова взглянул на надпись в блокноте, а затем на свои новые часы-браслет. Прошло примерно тридцать минут. Внутри же, в кабинете, я провёл не меньше полутора часов. Соотношение примерно 1:3.

« Замедление времени. Невероятно… »

Я записал ручкой в блокноте время и развеял иллюзии.

Затем закрыл глаза, сосредоточился на желании вернуться в кабинет. Ощущение было как плавное погружение в тёплую воду. Мгновение — и я снова сидел за столом. Блокнот лежал там, где я его оставил, с новой записью. Я создал на столе часы, синхронизировав их с моим ощущением времени реального мира. Теперь здесь был полноценный хронометраж.

Я откинулся в кресле. Невесомый бокал с иллюзорным виски снова оказался в руке.

— И так. Ограничения подтверждены. Элементализм, телекинез, создание физических барьеров — не моя стихия. Требуют колоссальных усилий при мизерном эффекте. Боевая магия вне иллюзий и внушения — почти бесполезна. Зато…

Я оглядел свой кабинет-библиотеку. Полки, заваленные ещё неразобранными книгами-воспоминаниями. Сферу-якорь Башни. Блокнот для записей.

— …зато здесь — моя крепость. Моя лаборатория. Мой архив. Здесь я могу думать, планировать, систематизировать знания втрое быстрее, чем во внешнем мире. Создавать симуляции. Отрабатывать сложные внушения. И, возможно, строить защиту от чужих атак на разум. Это не просто удобно. Это стратегическое преимущество.

Я сделал последний «глоток» несуществующего виски, наслаждаясь его сложным вкусом, не оставлявшим во рту и следа. Удовлетворение было глубоким, холодным и расчётливым.

— Магия иллюзий и внушения — мой меч и щит. Ментальное пространство — мой арсенал и штаб. Всё остальное… факультатив. А пока — фокусируюсь на главном.

Я мысленно «закрыл» блокнот. Пора было возвращаться. В реальном мире ждали Лориэн, деревня и спектакль с големом. Я встал из-за стола, шагнул к двери в чёрную пустоту и открыл её.

Физические глаза открылись. Гул Башни, запах камня и любопытный взгляд Шмяка. Время шло. Работа продолжалась. Но теперь у меня был мощный новый инструмент, спрятанный за закрытыми веками.

Собравшись с мыслями и в отличном настроении, я направился во двор Башни.